Этот отрывок книги пророка Исайи можно отнести к числу уникальных, ведь в Библии очень немного мест, в которых говорилось бы о встрече человека с Богом-Отцом и которые описывали бы эту встречу. У Исайи получилось и встретиться, и описать, а потому всякий раз, когда христиане в своих молитвах обращаются к Богу-Отцу, они вспоминают и о словах Исайи. Так мы поступаем и во время совершения центрального церковного таинства — литургии, в её молитвах содержится очень много прямых цитат из пророка Исайи, в частности, мы повторяем его слова тогда, когда описываем величие Бога-Отца через образ окружающих Его Серафимов, когда воспроизводим их песнь, когда, причащаясь Тела и Крови Христовых, сравниваем их с тем горящим углём, которым Серафим коснулся уст Исайи, и очистил его от греха и беззакония.

Эти параллели связаны не только с тем, что Исайя сумел очень удачным образом описать своё видение Господа Саваофа, но и с тем, что Пришествие на землю Христа изменило парадигму отношений Бога и Человека. То, что в эпоху Ветхого Завета было уникальным опытом некоторых избранников Божиих, в новозаветное время стало достоянием всех людей, и каждый при желании и некотором усердии может пережить то, что пережил пророк Исайя. Конечно, речь идёт не о каких бы то ни было возвышенных таинственных видениях, а о реальном соприкосновении с Богом в таинстве Причащения Тела и Крови Христовых, о том, что можно видеть собственными глазами и переживать всем естеством. И чрезвычайно удивительно, что к этому опыту имеют стремление приобщиться далеко не все люди, тогда как Церковь в буквальном смысле взывает прийти и лично узнать, что представляет собой прямое и непосредственное общение с Богом. Хотелось бы, чтобы людей, имеющих такой опыт, было как можно больше, и если когда-нибудь христиане перестанут быть статистическим меньшинством, то велик шанс того, что наш мир перестанет быть тревожным и опасным местом, а превратится в преддверие Христова Царства.

В только что прозвучавшем отрывке рассказывается о призвании Исаии к пророческому служению. История наполнена особыми образами и символами, при помощи которых мы узнаём нечто о духовной реальности и о том состоянии, которое пережил пророк.

Господь является Исаии в Иерусалимском храме, куда пророк пришёл для молитвы. Бог сидит на престоле, а края Его одежды наполняют весь храм. Он является в виде грозного, могущественного владыки, которого окружают многочисленные ангельские чины. Писание называет их «серафимы». В переводе с еврейского это означает «огненные». В тексте мы встречаем подробное описание этих существ. Исаия говорит, что у них было шесть крыльев. Двумя они закрывали лица, двумя — ноги и при помощи двух летали. Конечно, это символические образы, которые призваны указать на определенное духовное состояние служителей Господа. Серафимы настолько близки к Богу, что вынуждены укрываться своими крыльями от сияния Его божества. Так Библия стремиться показать, что Творца и Его творение разделяет огромная дистанция. Даже самые чистые и возвышенные существа несовершенны перед лицом совершенства Бога.

От этого видения пророка охватывает священный трепет. Исаия чувствует своё недостоинство и греховность. Однако Господь не обращает внимание на его человеческие немощи. Он посылает ангела, который берёт горящий уголь и прикасается к устам Исаии. Теперь пророк больше не принадлежит сам себе. Он призван для того, чтобы исполнять и возвещать людям волю Творца. И в первую очередь Господь посылает его к Своему народу, к Израилю.

Важный духовный закон демонстрирует нам эта величественная картина. Господь никогда не прикоснётся к человеку, который настойчиво повторяет: «Бог у меня в душе». Ведь эти слова — яркое свидетельство самодовольства. Такой человек живёт так, как он привык и как считает нужным. Бог будет ему только мешать. И Господь не навязывает Свою волю. Он держится в стороне от такого человека. И приходит лишь к тому, кто искренне осознаёт свою греховность и недостоинство, а потому всем своим существом нуждается в источнике святости и чистоты. Лишь такой будет всем сердцем желать исполнить волю Творца, поскольку ясно видит, куда его может привести собственная греховная воля. Лишь такого коснётся божественный огонь и сожжёт в нём всё нечистое и скверное. Именно таким был пророк Исаия. Именно это состояние Священное Писание призывает приобрести и каждого из нас.

Однажды я ехал в поезде и разговорился с попутчицей, которая очень интересовалась религиозными вопросами. Причем особенно ее интересовала тема различных библейских пророков и пророчеств. Она все время спрашивала, а как люди определяли, что перед ними настоящий пророк, как пророки доказывали, что с ними действительно говорил Бог? К сожалению, как выяснилось в итоге разговора, интересовалась она потому, что это касалось ее лично. Она, по ее собственным словам, имела послание от внеземных цивилизаций, но боялась о нем говорить, так как ее, очевидно, посчитали бы сумасшедшей. Слушать все это было, конечно, не просто, но важно было другое. Современный человек, особенно далекий от веры, действительно практически не видит разницы между пророком и жуликом или пророком и душевно больным. Ну только представьте себе, человека, который слышит голос и с уверенностью сообщает всем, что это голос Творца мира, и передает остальным нечто очень важное. Сегодня подобные вещи никто не воспринял бы всерьез, но именно это говорит в сегодняшнем чтении пророк Исаия.

Конечно, можно сказать, что в каждое время Бог говорит с людьми на их языке, в какое-то на языке образов и пророчеств, в какое-то на языке философии и богословия... Но дело не только в этом. Важно понимать, что лжепророки существовали и тогда, во время пророка Исаии. Как и во все времена были обманщики, были люди, страдающие душевным расстройством, но подлинного пророка от обманщика отличало исполнение пророчества, а от человека душевно больного трезвость и явная для всех цельность духовной жизни. Когда атеисты сравнивают пророков с теми, кто сегодня слышат голоса и видят инопланетян, они забывают, что эти последние теряют здравость рассуждения не только в какой-то одной теме, но постепенно теряют всякую способность рассуждать здраво, жизнь таких людей становится дезорганизована, как личность, такой человек разрушается и постепенно деградирует... В отличие от них пророки представляли собой людей в высшей степени здравых и цельных, сохраняющих трезвость ума в течение всей жизни.

В сегодняшнем чтении мы оказываемся свидетелями того, как Исаия призван к пророчеству. Конечно, в своем рассказе пророк использует язык образов. Очевидно, что крылья серафимов лишь образы, а не материальные объекты, так как и сами они существа духовные. Для самого пророка важно совершенно другое: он утверждал, что знает волю Божию, которая свершится над людьми, если они продолжат жить во грехах. Он был очищен духовно и говорил все это не ради собственной выгоды, но ради спасения людей, которые огрубели сердцем, с трудом слышат и практически не видят... Впрочем, пророк взывает не только к ним, но и к нам, взывает с надеждой, что мы обратимся...

В только что прозвучавшем отрывке рассказывается о том, как Господь призывает Исаию на пророческое служение. Во всем этом рассказе, который полон разного рода символических образов, указывающих на духовный мир, обращает на себя внимание одна важная деталь. Это реакция Исаии. От того, что он увидел, его охватывает священный ужас. Ведь по библейским представлениям, человек, который увидел Бога, неизбежно должен умереть. Нет, не потому что теперь его будет преследовать проклятье. Все дело в той пропасти, которая лежит между человеческой и Божественной природами. Это все равно, как если бы встретились огонь и солома. Человеческое естество, поврежденное грехом, — та же солома перед лицом той пламенной святости, которой обладает Бог. Поэтому и называет себя пророк «человек с нечистыми устами». Он ощущает свое несовершенство перед Богом и его сверхъестественной чистотой.

Посмотрите, в реакции Исаии нет ничего горделивого и высокомерного. Нет и намека на самолюбование, нет и мысли, что он достоин этого видения и призвания. Его переполняет то чувство, которое в христианской аскетике принято называть сердечным сокрушением или же смирением. Именно это состояние и нужно Богу. Ангел касается горящим углем губ пророка. Он словно обновляет его, наполняет своей силой и святостью. Как об этом образно написал А.С. Пушкин в своем переложении этого эпизода:

«И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул».

Теперь Исаия может выполнять те задачи, которые на него возлагает Господь. По слову того же поэта, «обходя моря и земли, глаголом жечь сердца людей».

Замечательная иллюстрация важного духовного закона. Часто можно слышать от людей: «живу как хочу, Бог у меня в душе». Возможно, действительно, какой-то бог у такого человека и есть внутри, но это явно не тот Бог, о Котором говорит Библия и вся христианская традиция. Для того, чтобы Господь вошел в мою жизнь, стал действовать в жизни моих близких, необходимо приготовить для Него место. Необходимо потрудиться над созданием определенной душевной атмосферы. И один из первых признаков того, что наше сердце готово принять Его, — это глубокое осознание, что по факту ты недостоин принять такого высокого гостя. В тебе еще в какой-то мере живут и самодовольство, и эгоизм, и высокомерие, и неприязнь к людям и многие другие страстишки и грешки, на которые мы привыкли не обращать внимание, но которые занимают то пространство внутри нас, предназначенное для Творца. Хотя бы осознание одного этого факта — уже большой шаг на пути к Богу. Именно за это сердечное сокрушение, Он готов прийти к нам и несмотря на все немощи и несовершенства наполнить нашу душу Своим светом.

Все, кто учился в школе, знают, что в России XIX века были среди мыслителей те, кого принято называть западниками и те, кого называли славянофилами. Среди прочего западники известны тем, что призывали к усовершенствованию законов, в то время как славянофилы им отвечали, что закон — это, конечно, хорошо, но, если человек не хочет жить по совести, ему никакие законы не помогут. Он будет стараться обойти даже самый совершенный и подробный закон, потому что не будет помнить о законе внутреннем. В наши дни подобных споров мы не слышим, но о том, как бы усовершенствовать наши законы, думаем постоянно. В нас постепенно утвердилось представление о том, что чем подробнее мы всё распишем, тем будет лучше. Но так ли это на самом деле? С того ли мы начинаем?

Сегодняшнее чтение предлагает нам об этом поразмышлять.

Начинается оно удивительным образом. В первых четырех главах книги Бытия уже было рассказано о первых людях и грехопадении, о первом убийстве и грешных потомках Каина и о том, что потомки Сифа стали призывать имя Господня. Но вот мы читаем пятую главу книги Бытия и возникает ощущение, что вся история начинается заново. После сотворения Адама и Евы у них рождается сын, который становится родоначальником большой семьи ветхозаветных праведников. В их среде зарождается то, что можно было бы назвать религиозной жизнью. При этом интересно, что описывается эта жизнь очень скупо. Например, о Енохе сказано только одно: он ходил перед Богом.

Современным верующим может показаться, что такая религиозная жизнь выглядит очень бедно. Наверное, если бы нам дали задание описать поведение верующего человека, мы описали бы всё гораздо подробнее, упомянули бы множество правил и обрядов, обязанностей и ограничений. Однако ничего подобного о жизни праотца Еноха не говорится. Значит ли это, что она была религиозно беднее? Очевидно, нет. Просто автор книги Бытия говорит о главном. Ведь если в нашей жизни есть это предстояние перед Богом, как перед живой личностью, то есть и стремление к общению с Ним, под которое выстраивается вся остальная жизнь. Если же живой связи нет, можно ввести сколько угодно правил, которые создадут иллюзию организованной жизни, но реальных плодов они приносить не будут. Подобным образом устроена и общественная жизнь. Она, конечно, должна быть регламентирована законами, потому что законы создают общую среду для людей разных традиций. И всё же нравственная жизнь должна начинаться не со сложных законов, но с внутреннего стремления жить по правде.

Слушая продолжительное перечисление имён потомков Адама — и сколько лет они жили — невольно задумываешься: почему с такой тщательностью перечисляются имена тех людей, от которых давным-давно уже ничего, кроме памяти о них, не осталось?

Заметим, что в родословной Адама есть только три самых важных факта у каждого персонажа: имя, рождение детей, смерть. И — больше ничего. Странно, не правда ли? А как же достижения? А вклад в развитие цивилизации? А культурное наследие? Но для автора книги Бытия всё это было — третьестепенным. Первично — то, что человек жил, имел имя, родил детей и умер. И, как мы видим, каким бы ни было расстояние между «жил» и «умер» — хоть 700 лет, как у древних праотцев, или 120, или 70, или 30 — суть не сильно меняется. Но что же тогда на самом деле важно?

Если задать вопрос нашему современнику, что он хотел бы оставить своим детям — мы услышим много чего интересного. Квартиру, счёт в банке, престижную работу, тщательно подобранную пару — и многое другое. Но мало кто задумывается о том, что самое главное, что мы можем оставить нашим детям — это... мы сами. Точнее, добрую память о нас — ту самую «вечную память», которая, как говорится, «в род и род» — то есть не прекращается, пока потомки живы. Но в каком смысле мы оставляем детям нас память о нас самих? Неужели это фотоальбомы, письма, какие-то личные предметы? Но всё это максимум — два-три поколения, и всё! А те, кто жили раньше? Если кроме имени — ничего вообще не осталось?

Сегодняшняя родословная показывает, что весь человеческий род — как бы далеко ни отстояли ветви генеалогического древа — одна большая семья. Каждый из нас несёт в себе не только наследие наших родителей, бабушек и дедушек — но и вплоть до самого первого человека, Адама. Всё это есть в каждом из нас, и никуда не исчезает. Каждый их поступок — добрый или злой — каждый грех и каждая добродетель — в генетической памяти сидит очень крепко. И чем сильнее мы пытаемся это игнорировать, вытеснять на периферию сознания факт того, что мы — не с «чистого листа» появились в этом мире — тем в большей зависимости оказываемся от предыдущих поколений.

То, что сила рода имеет очень важное значение, знает любая религия. Более того: именно почитание предков нередко рассматривается религиоведами как одна из наиболее универсальных характеристик религии как таковой. В этой памяти рода у каждого из нас есть две стороны: светлая — своего рода «накопленный капитал» близости к Богу наших предков — и тёмная — их ошибки, грехи, преступления. Нет никого, в чьём роду было бы всё гладко, свято и чисто: тёмная сторона всегда тоже найдётся, пусть и в разной степени. Вот и образуется между этими «полюсами» напряжение: мы либо отталкиваемся от «минуса», устремляясь к «плюсу», либо, наоборот, помогаем раскрыться в душе самым худшим задаткам, оставшимся нам в наследство.

И если с такого ракурса посмотреть на то, что мы оставим детям, — становится понятным: моя борьба с грехами, страстями, дурными склонностями, доставшимися от предков, — уже совсем не только моё личное дело спасения! Я могу или строить фундамент добра — на который мои дети смогут крепко опереться — или разбередить в душе болото всякой грязи, из которого им придётся мучительно долго выбираться: ведь всё, что я совершил в своей жизни, они неизбежно понесут дальше, либо с благодарностью и доброй памятью — либо с досадой и скорбью.

Вот о чём, дорогие друзья, хотелось бы в эти дни Великого поста очень серьёзно задуматься: какое наследство — греха или добра — мы оставляем тем, кто будет дальше продолжать человеческий род на этой земле?...

В начале 19-ого века на улицах Парижа можно было встретить странного человека. Тот называл себя Николя Фламелем и предлагал за скромную (в кавычках) сумму (тридцать тысяч франков) раскрыть секрет вечной жизни. Неизвестно, впрочем, нашлись ли желающие приобрести сведения столь сомнительного качества. Интересно здесь иное. А именно — выбор имени. Дело в том, что такой человек — Николя Фламель — действительно существовал. Правда, жил значительно раньше — на рубеже 14го и 15го столетий. Фламель был чрезвычайно известен — прежде всего, своей щедростью. Он много помогал неимущим и больным. Впрочем, о благотворителе ходили таинственные слухи — якобы Фламель обладает философским камнем, который обычное железо превращает в золото, а дни жизни своего хозяина постоянно продлевает. Надо сказать, время всё расставило на свои места. И если Фламель и увлекался алхимией, то ближе к смерти её оставил. Доказательством тому стало его надгробие. На нем имеется две надписи — «Господь Всевышний, на Твоё милосердие уповаю», а затем — «Я вышел из праха и возвращаюсь в прах. Направляю душу к тебе, Иисус Спаситель человечества, прощающий грехи». Приведенные слова говорят о том, что Фламель, скорее всего, умер в покаянии и мире с Богом. Знаменитый француз не был единственным искателем вечной жизни. Находились и находятся иные желающие бесконечно продлить свои деньки на земле. Но Библия прямо говорит о том, что даже очень долгое существование само по себе не может принести человеку счастья. В прозвучавшем отрывке из книги Бытия мы слышали перечисление потомков Адама вплоть до Еноха. Каждый из наследников праотца, как и он сам, прожил очень долгую жизнь. Адаму на момент смерти было 930 лет. Внуки и правнуки в долголетии ему не уступали. Но вот что интересно. В Священном Писании мы неоднократно находим упоминание, что даже праведников жизнь на земле утомляла. Хотя эти люди стремились во всем соответствовать заповедям Божиим, а потому существовали с радостью в сердце. Однако личная праведность не могла переустроить несовершенный мир. Ветхозаветные святые видели вокруг себя тотальную греховность, выражавшуюся в жестокости, ненависти, зависти и иных формах нелюбви. Потому их души терзались и ждали окончания земных дней. По древним представлениям душа после смерти утрачивала возможность чувствовать, впадала как бы в глубокий сон. И ветхозаветные праведники не страшились смерти, видя в ней именно отдохновение. Потому пример патриарха Еноха выглядит столь необычно для ветхозаветной истории. Енох, согласно преданию, за свою святость был взят на небо в теле, так и не умерев. Сложно сказать, в каком состоянии он пребывает в обители Господней, но известно, опять же из предания, что Енох однажды вернется на землю. И станет вестником последних времен. Ветхозаветному праведнику, перед глазами которого пройдет вся история человечества, будет поручено проповедовать истинного Бога в царствование антихриста. И Енох станет примером того, как можно быть святым вопреки тотальной греховности мира — будь это мир ветхозаветный или мир последних дней. Также этот ветхозаветный святой является напоминанием, что стремиться нужно не к бесконечной земной жизни, а, прежде всего, к праведности и миру с Богом. Потому что только Господь является источником и вечной жизни, и вечной радости.

Перед нами — очень интересный и сложный текст книги Бытия, где повествуется о жизни Адама и его потомков. Первое, что сразу же смущает — это продолжительность жизни. Ближайшие к Адаму люди жили не десятки, а сотни лет — вплотную приближаясь к тысяче! Как это понимать? И здесь есть несколько подходов к истолкованию.

Первое — возможно, мы имеем дело с неизбежной погрешностью переводов различных систем исчисления. Самая древняя известная нам система исчисления — шумерская, была шестидесятиричной, в отличие от нашей, десятиричной. Но ведь и она была не единственной: так, у племен Майа, кавказских и азиатских племен была двадцатиричная, некоторые племена Нигерии и Тибета по сей день используют двенадцатеричнаю систему исчисления и сегодня. Но ведь в книге Бытия речь идёт о куда более ранних временах человеческой истории — и мы даже не догадываемся, какой системой исчислений пользовались Сиф, Каинан, Енос и их дети.

Второй подход — совершенно иной, и он принимает во внимание то, что продолжительный возраст жизни древних людей был обусловлен близостью к райским временам и отсутствием множества поколений, каждое из которых добавляло собственных грехов в историю человечества. Богозданная человеческая природа — хоть и повреждённая грехом — всё же сохраняла в себе несоизмеримо больше первозданных качеств, чем наша, нынешняя — и это давало ей силы жить в разы дольше, чем современным долгожителям — чей возраст едва ли бывает больше 120 лет. С учётом этих факторов самый продолжительный возраст библейского персонажа — Мафусала — 969 лет — уже не представляется чем-то совершенно невероятным.

Но какой бы вариант мы бы ни избрали, суть не меняется: главная причина сокращения жизни — грех, который подтачивает человеческую природу изнутри. Но ведь и мы сами немало участвуем в разрушении собственного организма. И это не только вредные привычки и зависимости от алкоголя, курения, нездоровой пищи. Человек, который носит в своём сердце постоянную злобу, обиду и неблагодарность, ропщет на жизнь и видит кругом сплошную несправедливость и обман — даже при самом здоровом образе жизни долго не проживёт. Потому что он каждый день изнутри сгрызает сам себя своей самостью и гордыней, непрекращающимся противопоставлением себя Богу и жизни. Когда встречаешь таких людей — их становится очень жалко, да только помочь им крайне сложно. Ведь даже сам факт оказания помощи им — оскорбление, свидетельство какой-то их ущербности, неполноценности — что для болезненной гордыни — ещё один источник страданий. Остаётся только одно: отойти в сторону, молиться — ну и при возможности хоть немного начинать издалека отогревать такого оледеневшего человека теплом любви — главное, делать это очень деликатно и ненавязчиво.

Будем же всегда помнить о том, что только Бог властен и продолжить наши дни земной жизни, и сократить их!

В отрывке, который только что прозвучал, Соломон говорит о том, какой вред человеку наносит лень. Это один из самых распространённых недугов, с которым мы встречаемся каждый день. Чтобы понять, насколько тотально она может в нас действовать, необходимо учесть, что все мы, люди, существа сложные. Как Священное Писание, так и Предание Церкви говорит как минимум о трёх сферах человеческой жизни: телесной, душевной и духовной. Жизнь тела — это область наших физиологических потребностей; жизнь души — всё, что касается эмоций и чувств; жизнь духа — это деятельность нашего интеллекта, а также того начала, которое связывает нас с миром божественным. Разносторонне развитым является лишь тот человек, который уделяет внимание работе над всеми гранями своей природы: трудится физически, эмоционально, интеллектуально и духовно. Если в какой-то одной области лень побеждает, формируется застой, это отражается в той или иной степени и на всех других. А потому с самой древности в монастырях уделяли внимание не только молитве, но и физическому труду. Более того, с определённого времени именно обители стали средоточием науки, интеллектуальными и культурными центрами, на основе которых в Европе возникли первые университеты. Известен фрагмент из жизни преподобного Антония Великого. Однажды святой недоумевал, как ему организовать свою жить, чтобы совершенствоваться духовно и в итоге спастись. В молитве он спросил об этом Бога. И Тот дал ему видение. Преподобный увидел ангела, который исполнял разную работу: сначала он плёл корзины, которые монахи продавали, чтобы прокормить себя; затем он читал книгу; после этого он вставал на молитву; после отдыхал, а потом ел. «Если будешь делать так, спасёшься» — этими словами закончилось видение. Так Бог через своего ангела показал преподобному, как ему следует проводить день и на что обращать свое внимание. Подвижнику следует бороть лень не только на уровне тела, но также на уровне души и духа. Необходимо удовлетворять как свои физические потребности, так и духовные, интеллектуальные и эмоциональные.

Искусство духовной жизни заключается в том, чтобы уметь уделять внимание всем сторонам своей натуры, не впадая в крайности. Необходимо научиться балансировать между чрезмерным энтузиазмом в какой-то одной области и безразличием и ленью в другой. Чтобы наши силы распределялись равномерно, и наш рост был постепенным, но постоянным. Ведь лишь постоянство в труде приносит в нужный момент желанный результат.

Библия самым непримиримым образом осуждает человеческие пороки. Ведь они служат главным препятствием для нашего общения с Богом. Одним из наиболее опасных пороков библейские авторы считают лень. Уже на первых страницах Писания мы находим указание Бога первым людям — трудиться и возделывать Райский сад. Сам Господь подаёт Адаму и Еве пример трудолюбия. Он ежедневно посещает Эдем, смотрит за тем, как развивается Его творение.

До грехопадения труд был для людей радостью. После изгнания из Рая он приобрёл черты наказания («в поте лица твоего будешь есть хлеб твой»), но при этом не потерял своего исходного значения. Во времена Ветхого Завета добросовестный труд служил доказательством жизненной мудрости человека. Вот почему царь Соломон пишет: «Пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою».

С наступлением Нового Завета леность как порок получает ещё более жёсткую оценку — фактически становится формой оскорбления Бога. Труд же приобретает статус богоугодного дела. Достаточно вспомнить притчу Христа о безумном богаче. Тот, собрав богатый урожай, решил предаться продолжительному безделью. Как известно, в ту же ночь богач скончался, а душа его отправилась в ад. Ровно то же произошло ещё с одним состоятельным ленивцем, праздно веселившемся и не замечавшим страданий Лазаря. В результате праздный богач оказался в аду, а благочестивый нищий за свои страдания был отправлен на лоно Авраама.

В другой притче Христа — истории о десяти девах — мы узнаём, что пять из них были трудолюбивы, а пять ленивы. Последние не удосужились налить в светильники масла, а потому не попали на свадебное торжество — символ Царства Божия. Те же девы, что не поленились и запаслись маслом, смогли достойно встретить Жениха — то есть самого Христа.

Всего перечисленного вполне хватает для того, чтобы понять, что леность — крайне опасный порок, пленяющий физические и духовные силы человека. Лень не позволяет духовно совершенствоваться и стремиться к спасению. Коварная страсть похожа на трясину или зыбучий песок. Медленно, но верно она лишает нас сил, приучает к мнимому бессилию и, в конце концов, доводит до уныния.

Мудрый царь древнего Израиля Соломон прекрасно понимал, каким образом пороки действуют внутри человека, как они себя ведут. Вот почему он всячески предостерегает своих читателей от сладкого зова лености. В этой страсти он видит угрозу для общественной безопасности. Безделье подталкивает человека к пьянству, ссорам, грабежам. Такое поведение не только грозит утратой свободы и тюремному заключению. Оно неминуемо приводит к потере здоровья — и телесного, и духовного. Послушаем мудрых советов царя Соломона и будем подражать не ленивцам, а великому труженику Богу нашему и Его Божественному Сыну Иисусу Христу, который в течение земной жизни никогда не чурался труда.

Среди многих наставлений этого отрывка книги Притчей обращает на себя внимание обличение тех, кто сеет раздоры: «Человек лукавый, человек нечестивый ходит со лживыми устами [...] коварство в сердце его: он умышляет зло во всякое время, сеет раздоры». Упоминания этого греха в Священном Писании должно было бы быть достаточным для того, чтобы всеми силами стараться его избегать. Но книга Притчей — ветхозаветная, тогда как у нас есть другие — новозаветные — места, в которых говорится о том, почему сеющие раздоры не просто рядовые грешники, но люди лукавые и нечестивые.

Апостол Павел ввел в наше богословие прекрасную формулировку, говорящую о единстве христиан: «Вы — тело Христово, а порознь — члены» (1 Кор. 12:27). Размышлению об этом посвящена фактически вся 12-я глава его Первого послания к Коринфянам. О том, чтобы мы сохраняли единство молился Господь Иисус Христос перед Своими Страданиями: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино» (Ин. 17:21–22). Кажется, что даже одного из этих двух мест Нового Завета достаточно, чтобы каждый из нас предельно внимательно относился к тому, чтобы не стать причиной разделения между людьми. Но, к сожалению, ни слова апостола Павла, ни слова Самого Христа Спасителя нас не убеждают и не останавливают.

Почему я говорю так? По одной простой причине: мне еще ни разу не приходилось встречать на исповеди людей, которые, говоря о своих грехах, размышляли бы о них в контексте раздора и разделения, неизбежно наносимых нашими дурными словами и поступками. Тогда как банальный рассказ о чужом грехе — самая обычная сплетня — приводит именно к этому — к раздору и разделению в теле Христовом. Все мы знаем, что осуждать нельзя, потому что Спаситель сказал: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7:1). У осуждения есть стандартное продолжение: как правило, осуждение довольно скучно переживать одному, им хочется поделиться с теми, кто поймет, посочувствует и поддержит. Но осуждение — это всегда трансляция лишь малой части правды, всю же правду о человеке, о его поступках и, что самое важное, о его мотивах, может знать только Бог. Вступая на путь негативных размышлений о другом и вовлекая в этот процесс кого-то еще, мы неизбежно сеем семя раздора, ведь другой — наш добрый собеседник — станет смотреть на обсуждаемого человека через призму нами о нем составленного мнения. Это лишь один из примеров. Можно привести и другие, но важно понимать, что раздоры возникают тогда, когда мы не пытаемся понять другого, когда мы выносим свое суждение без глубокого погружения в спорную тему.

Еще несколько десятилетий назад тема труда была одной из самых важных в контексте государственной идеологии. В фильмах создавались положительные образы людей труда, о крестьянах и рабочих писались книги, из которых всякому было ясно: трудиться — это почетно. Потом наступила другая эпоха и возникло ощущение, что трудятся только те, кто вынужден, потому что не умеет зарабатывать иначе. В какой-то момент взрослые люди увидели, что для значимой части молодежи работать — это быть неудачником.

Основная тема сегодняшнего чтения — воспитание в человеке любви к труду. И, конечно, библейский взгляд на труд принципиально отличатся от сегодняшнего. Читая рассказ о жизни людей в саду эдемском, мы встречаем повеление Божие возделывать и хранить рай. Кроме того, человек был призван трудиться над своей душой, воздерживаясь от плодов с древа познания добра и зла. В результате грехопадения труд стал трудным, но не перестал быть важной необходимостью. Ведь только через труд — внешний и внутренний — человек и становился человеком, только возделывая рай и воспитывая собственную душу он был способен раскрывать в полноте замысел Творца о себе самом.

Если мы обратимся к закону Моисееву, мы увидим огромное число заповедей, которые связаны с трудом, с заслуженным отдыхом и, конечно, с обязательной оплатой труда. Причем оплатой своевременной.

Обращаясь к своему сыну, Соломон опирался на древнюю мощную культуру восприятия работы, как нормы человеческой жизни. Несомненно, в законе упоминаются те, кто не может работать, кто нуждается в помощи и поддержке, но это особенные люди, больные, убогие, немощные. Таким людям по закону оказывали безвозмездную помощь. Если же в помощи нуждался здоровый человек, ему помогали, но он должен был вернуть то, что было дано ему в займы. Именно об этом сказаны слова: «если ты попал в руки ближнего твоего», то есть если ты стал его должником «не давай сна глазам твоим и дремания векам твоим», поучись у муравья и пчелы, посмотри как они работают без всякого принуждения. Конечно, проще доверять людям, которые поддерживают твои слабости, легко, когда идут у тебя на поводу… Только помни, делают они это из личной выгоды и предадут тебя, когда придет время разорения. Соломон подробно описывает поведение грешника, которое ненавистно в очах божиих. Однако на этом чтение не заканчивается, потому что отцу важно не запугать сына, но призвать его к праведному пути. Пути на котором он будет трудиться не только над внешними предметами, но в первую очередь над своей душой.