Поделиться
У нас в студии христианский психолог, психотерапевт, преподаватель факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, РПУ св. Иоанна Богослова Наталия Инина.
Разговор шел о том, как болезни влияют на внутреннее состояние человека и как принять болезнь близких или свою.
Ведущие: Анна Леонтьева, Елена Писарева
А.Леонтьева:
— Добрый светлый вечер!
Сегодня с вами — Анна Леонтьева...
Е.Писарева:
— ... и Елена Писарева.
А.Леонтьева:
— Это программа «Вера и психология».
У нас в гостях наш постоянный гость — Наталья Инина, христианский психолог, руководитель центра «Психология взросления», преподаватель психологии МГУ им. Ломоносова и Российского Православного Университета св. Иоанна Богослова.
Добрый вечер!
Н.Инина:
— Добрый вечер!
А.Леонтьева:
— Сегодня у нас тема довольно сложная. Мы хотим поговорить о болезни, и хотим поговорить, наверное, не в смысле болезни, а в смысле восприятия этого состояния, принятия или непринятия... И, наверное, поскольку у нас идёт неделя о расслабленном... вот, и Лена нашла уже кусочек из Евангелия... давайте, послушаем...
Е.Писарева:
— Для меня... прежде, чем сейчас зачитать кусок из Евангелия, я хочу сказать, что для меня всегда это Евангелие — это размышление и о болезни, и о расслабленности... слово такое... очень, на самом деле, мощное. И я всегда размышляю, вот, в две стороны, когда слушаю это Евангелие.
Напомню, что Спаситель был в Иерусалиме во время праздника Пасхи, и проходил мимо купели, «... и увидел около неё множество лежащих больных. Тут были хромые, слепые, иссохшие, и всякий из них ждал минуты, когда Ангел возмутит воду, чтобы первому войти в неё...»
И, между прочими больными, лежал, как раз, расслабленный — 38 лет лежал, только представьте себе, человек лежал в расслаблении.
«Спаситель увидел его, сжалился и сказал: хочешь ли ты быть здоров? А больной отвечал: «Хочу, Господи! Но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода. А когда я прихожу, другой уже сходит, прежде меня». Иисус казал ему: «Встань, возьми постель свою и ходи».
Вот, так много смысла, мне кажется, в этих словах Спасителя...
А.Леонтьева:
— Но, вы знаете... я хочу сказать, что мы по тонкому льду... на тонкий лёд вступили... потому, что мы постоянно жалуемся на какие-нибудь болезни. У кого-то, там, заболела голова... у кого-то болят суставы... но тут, наверное, стоит поговорить о каких-то болезнях, именно, которые меняют жизнь, которые... как это... «до» и «после».
И, в этом смысле... знаете, я делала в своё время интервью для медицинского сайта с женщинами, которые находятся в ремиссии по онкологии молочной железы, и — в разных стадиях этой онкологии. И, конечно, до меня дошли только те женщины, которые успешно борются с болезнью, которых поддерживают родные, у которых есть возможности... да... но, всё равно, это был тяжёлый день для меня.
Знаете, это были женщины, которые уже на вопрос «За что?», который неизбежно сопутствует онкологии... они уже нашли ответ на вопрос «Зачем?». То есть, это потрясающий был опыт. И какие-то новые смыслы открыли, и новую жизнь начали, и совсем по-другому воспринимают, и, как говорила моя подруга, которая тоже прошла через онкологию... ну, в онкологии нет такого понятия, как «пройти через», есть понятие «ремиссия»... она говорит: «Вот, ты просыпаешься утром, и говоришь: «Какая плохая погода! Дождь...», а я просыпаюсь и говорю: «Я проснулась», — и это меня, прям, поразило совершенно...
То есть, наверное, имеет смысл о таких серьёзных вещах поговорить. С чего начать, Наташ, даже не знаю...
Н.Инина:
— Да, мы, конечно, с вами замахнулись...
А.Леонтьева:
— Замахнулись, да!
Н.Инина:
— ... на такую огромную тему, и она, действительно, имеет очень много уровней... действительно... от каких-то «болячек», которые любой человек, так или иначе, имеет, и проживает как-то, до болезни, как части жизни. Или — как кризиса жизни, как поворота жизни...
А.Леонтьева:
— Как изменения, да...
Н.Инина:
— Буквально, такого, судьбоносного поворота.
И, конечно, говорить... ну, условно говоря... о головной боли... как сказать... ну, как-то, не хочется. Так бы я и сказала. Потому, что, по большому счёту, когда ты видишь, что делают люди, которых настигает серьёзная болезнь, то ясно, что когда у тебя просто болит голова — это твоё большое счастье.
А.Леонтьева:
— Да, да, да...
Н.Инина:
— Или, там... коленку ударила... простудой заболела... или даже бронхит какой-нибудь подцепил — ты из него выйдешь. А огромное количество людей болеет без всякой надежды на выход из этой болезни. И болезнь становится, порой, для них спутником... и я даже рискну сказать — другом. И говорю это на личном опыте. Потому, что я, как раз, принадлежу к той когорте людей, которые не про головную боль, а про серьёзные, хронические, такие, очень суровые испытания... и долгие... и, в общем, даже и не ремиссионные, а, так сказать, сопровождающие тебя.
И я рискну опираться на свой опыт, которому я всё время вижу подтверждение в работе своей.
Что происходит с нами, когда мы сталкиваемся с серьёзной ситуацией? И — пока я буду говорить о тех, кто заболел, а не о тех, с кем рядом заболели. Это — совершенно отдельная тема.
Вот, что происходит, когда мы заболеваем? Мы хотим жить, «как раньше». Мы хотим, чтобы всё было, «как раньше». Чтобы не было ограничений, чтоб всё было можно, чтобы ты была, «как все», и болезнь — это помеха, это, такое, препятствие, которое ты ненавидишь, с ним борешься, негодуешь... если это серьёзная история, потом ты ровно по этим стадиям идёшь в унынии. Потому, что ты понимаешь, что всё серьёзно — это не простуда, и ничего, вот, этого «раньше» — не будет, и всё — меняется. И тебя обуревает, вот, это уныние, бессилие... вот, тут, как раз, тема, мне кажется, очень близка к теме расслабленности...
Е.Писарева:
— И частый вопрос в Евангелии — «почему?»...
Н.Инина:
— Да... «За что?»... «Почему?»... «А что ты такого сделал? Почему тебе прилетело, а другим не прилетело?»... «А, вот, они тоже, будь здоров, какую делают гадость, подлость, что угодно, и — здоровенькие, крепенькие бегают по земле?»
То есть, вот, это «проваливание» в бессилие, в отчаяние, в уныние... и ужас состоит в том, что там можно ведь и остаться, понимаете? Это очень опасный такой этап, в котором люди могут застрять. И, если они там, не дай Господь, застревают, то они потом уходят в очень мощную агрессию, обиженность и ненависть к тем, кто здоров. Но, это, как правило... в этот капкан попадают люди неверующие. Потому, что, если ты, всё-таки, веришь, ты, с неизбежностью, подойдёшь к некоему третьему этапу, который называется «Зачем?», «Для чего?».
И это — начало очень серьёзного пути, идя которым ты говоришь: «Я благодарен этой болезни!» — потому, что она из тебя, в общем, сделала человека. Понимаете? Почему это и очень серьёзный разговор. Поэтому, я как-то так вздрогнула, когда узнала тему нашей сегодняшней программы. Потому, что я понимаю, какая бездна скрывается за этим, таким, простым и банальным вроде словом «болезнь».
И, понимаете... когда человек заболевает, у него происходят совершенно невероятные духовные изменения. Духовные. Есть такая, очень жёсткая, фраза у одного публициста, журналиста Батлера: «Нашатырь страдания подносит Бог человеку». Что такое нашатырь: «Очнись!» Это очень сильный образ: «Очнись! Жизнь — ценность, она коротка, и она тебе дана, чтобы ты стал собой. Не был собой, а стал собой».
И, вот, такие серьёзнейшие испытания — они, действительно, выковывают, вообще, человека — очень масштабного. Я не могу не вспомнить — Царствие ему Небесное — такого удивительного человека... слепо-глухого профессора психологии! Вдумайтесь!
А.Леонтьева:
— Невероятно!
Н.Инина:
— Слепо-глухого доктора психологических наук — Александра Васильевича Суворова.
Я, когда говорю о нём, у меня всегда ком в горле — потому, что я, до сих пор, представить себе не могу, как это, вообще, можно выдерживать. Он, в детстве, сначала оглох, потом ослеп. То есть, он что-то нёс в себе — какую-то память, опыт — то есть, ему жизнь открылась, а потом — схлопнулась.
И у него была его диссертация... по-моему, кандидатская, не докторская... а, может быть, кстати, и докторская... в которой он говорил о том, что болезнь — как концлагерь, внутри которого происходит то, что описывал Франкл: несмотря ни на что, сказать жизни «Да».
И, вот, вдумайтесь на секундочку в то, что должен делать человек, каким он должен быть, что он внутренне преодолевает, если представим себе, что, вот, этот слепо-глухой человек... это, извините, не просто болезнь, это — просто тюрьма болезни, заточившая его в своей темноте и глухоте.
Он был — активнейшим человеком! Он работал с детьми слепо-глухими — у нас есть такой интернат в Сергиевом Посаде. Он учился психологии в МГУ — была специально сделана программа тоже удивительным совершенно человеком — Обуховой, и, вместе с ней, ещё многими коллегами-психологами... факультет психологии МГУ, где они создали эту программу для нескольких людей, которые прошли эту программу и стали психологами.
И он был одним из... ну, просто, великий человек! Который не просто выучился, но ещё и защитился, дважды, и писал статьи. Он сочинял стихи! И мой сын с женой — они его опекали... я, просто, знаю хорошо это, близко, потому, что они его опекали, приезжали. И, вы знаете, я, когда слушала их историю, я с трудом сдерживала слёзы.
Как они покупали ему музыкальную аппаратуру. Они поехали с ним в магазин, и он долго, часа два, выбирал себе, вот, эти усилители — как они звучат, как они... так сказать...
Е.Писарева:
— ... вибрируют...
Н.Инина:
— ... вибрируют, да... как с ними работать — удобно или неудобно... И потом они, значит, вернулись домой, и моя невестка — ещё тогда она была не невестка, а только подруга моего сына, девушка его — и, вот, как она ему придумала какой-то поясок, чтобы эти стереофонические устройства приспособить — куда? — к его телу! Потому, что от вибрации он слышал, какая музыка... И, когда это всё было сделано... вот, эти бесконечные подготовки... устройства... там... он улёгся... приложил к себе эту стереофоническую штуковину... все замерли — и зазвучала музыка, которую мой сын и его будущая жена слушали, а он её — чувствовал. И, когда музыка закончилась, он сказал одно слово: «Шуберт».
А.Леонтьева:
— У нас в гостях наша любимая Наталья Инина, христианский психолог.
Я, просто, вот, слушала бы и слушала...
Н.Инина:
— Понимаете, это... вот, мне очень бы хотелось об этом говорить. Потому, что говорить о том, как плохо в болезни — ну, всё и так понятно. Что там может быть, в общем-то, хорошего? Но... Бог попускает... действительно, вспоминайте Иова... это нам тогда, когда Он верит в нас, когда Он знает, что мы с этим справимся. И не просто справимся, а встанем на другой уровень своей какой-то... личности... своего пути... понимаете?... и — вдохновим других! Потому, что Суворов — это просто пример, потрясающий людей... абсолютно потрясающий людей!
А.Леонтьева:
— Да, это просто невероятное что-то!
Е.Писарева:
— А я сейчас вспомнила, когда Вы рассказывали про Суворова, которого тоже я... немножко знала о нём, нам преподавали это на факультете психологии в РПУ, и мы его видели... я вспомнила, что, когда я писала магистерскую, я очень много читала на тему принятия болезни, и делала интервью с людьми, которые болели. И одна из моих, близких очень для меня... людей... фактически, могу её назвать своей уже родственницей, потому, что я уже не помню своей жизни без неё... у неё было 25 лет, как она болела раком, и она сказала такую фразу... она сказала, что болезнь стала частью её жизни, и она её приняла.
Я читала очень много исследований, проведённых и у нас в стране, и очень многие американские психологи проводили исследования... люди говорят: «Мы благодарны болезни за те изменения, которые произошли у нас», — и они приводят в пример те события, которые у них совершились.
«Если бы я не заболел, я бы никогда не встретил свою жену...», «Если бы я не заболел, я бы никогда не участвовал в параолимпийских играх...» — и так далее, и так далее, и так далее...
А.Леонтьева:
— Но это уже, такой, конечный результат...
Н.Инина:
— Он — не конечный, это — динамика, это не статика...
Е.Писарева:
— Процесс...
А.Леонтьева:
— Да, это динамика, не статика, я согласна... я неправильно выразилась... это уже, такой, большой пройденный путь... в том числе, и духовный.
Н.Инина:
— Вы понимаете, на самом деле... спасибо большое, Вы совершенно правильно... я, как раз, тоже много думала об этом... Вы правильно совершенно об этом говорите, Аня... потому, что, конечно, нам хочется просто вдохновить тех, кто находится ещё в таком... как бы... в тумане болезни... или в бульоне болезни...
А.Леонтьева:
— Да, да, да...
Н.Инина:
— ... и показать им, что выход — есть. Вот, это ключевое — выход есть. И он не про то, чтоб болезнь ушла — она не всегда может уйти. Она может снизиться, и от нас тоже очень многое зависит — чтобы она стала... таким... знаете... ну... соседом... лучше бы даже сказать — мудрым другом.
Потому, что... вот, возвращаясь ещё к Александру Васильевичу... я хочу сказать... меня поразило тогда — я даже в книжке своей, которая называется «Испытание детством» об этом писала. Он говорил о том, что... вот, ссылаясь на детей из этого интерната... что, вообще, для людей — и для детей, в том числе — жизнь разворачивается в логике... как он говорил это очень здорово... «отрицательной бухгалтерии».
Что имелось в виду? «А, вот, этого нет, а хорошо бы... вот, того нет, а хорошо бы... А, вот, хочется хотеть — что-то я давно уже ничего не хочу... вроде всё уже есть... Надо как-то себя развлечь... чем-то вкусненьким... каким-то путешествием...» — то есть, такая, сытость. И, вот, эта логика недостаточна, он говорит.
А дети, вот, такого рода... я бы сказала более общо: люди болеющие... они обретают невероятную бухгалтерию положительную — благодарности. Ты встал — у тебя ничего не болит...
А.Леонтьева:
— Ну, вот, с чего я начала, да... ты просто встал...
Н.Инина:
— ... да... и у тебя ничего не болит. И это — счастье!
Я очень хорошо помню... когда у меня был период... я жутко дышала... и, по жизненным показаниям, мне делали операцию... я чуть не померла... и... я вдруг стала дышать после операции! Ничего, так сказать, хорошего в этом не было, но, по крайней мере, я не умерла. И я дышала, и это было абсолютным счастьем! Я смотрела на людей в окошко из этой реанимации, и думала: «Боже мой, они даже не понимают, что они — счастливые люди! Они могут бежать за автобусом, взлетать на 5 этаж пешком...» — ничего этого не возможно было делать мне... там... 3 минуты назад.
И, вот, в этом плане, как в этой «положительной бухгалтерии» — она открывает человеку возможность видеть мир — Божий. Как Он много дал нам! Мало того, открывает мир тела своего — как его надо благодарить, любить его, заботиться о нём... оно так пашет для нас, столько старается!
Я помню, когда я услышала звук сосудов на УЗИ — такой... знаете... ну... космический, просто... этот шум... этот пульс... это «бум»... «бум»...
Е.Писарева:
— А работа сердца!
Н.Инина:
— ... я думаю: «Господи, как Ты устроил это наше тело!... как оно там тужится, старается... а мы туда — чипсы, колу... понимаете... бургеры и прочую «вкусноту!» Это нас, вот, вкусненько... а ему каково это всё переваривать?
То есть, болезнь учит чуткости... такой... понимаете... пронзительной благодарности... вообще, ценности жизни! Вот, это ключевое, наверное. И, на самом деле, окликает нас и говорит: «Жизнь-то — не вечная. Она — конечна. Используй её по максимуму, используй её мудро!»
А.Леонтьева:
— Да, вот, это всё я слышала тоже во время интервью.
Поскольку мы начали с Евангелия о расслабленном... я, знаете, услышала в Ваших словах слово «бессилие». Бессилие — часто очень важный фактор болезни. И оно очень, мне кажется... не болела какими-то хроническими болезнями, но я, вот, в худший период своей жизни, когда совсем я ослабела, я понимала, что такое бессилие. Вот, это бессилие — оно очень связано со страхом. Ну... вообще... у всех людей, наверное, бессилие связано со страхом.
Вот, как именно, вот, этот страх преодолеть?
Бессилие — это полная зависимость от окружающих людей. Это — потеря собственной независимости, потеря свободы какой-то... Вот, как именно с бессилием работать... не знаю, как сказать... как?
Н.Инина:
— Спасибо большое! Вот, я сейчас Вас слушала... я хорошо это понимаю. Я, порой, встаю утром и думаю: «Боже мой... неужели я, вообще, что-то сегодня смогу сделать?» И дальше: я могу читать лекцию 4 часа, и вылетать оттуда, как птичка... ещё бы столько же читала! А, до этого, вот... участвовать в каких-то... вести приёмы, или где-то выступать, и так далее... я думаю: а как это, вообще, происходит?
И я уже давно поняла эту тайну — вот, этой невероятной многоуровневости человеческой личности.
Бессилие — это телесное и психическое состояние. Это никогда не душевное и не духовное. Когда мы падаем в бессилие, как бы, наша душа слабеет, и дух... как-то... мы с ним не совпадаем. И, когда мы болеем, мы падаем в бессилие.
Что мы, обычно, делаем? Вот, тут я бы дала даже, такой, некоторый совет и рекомендацию. Мы — злимся. Мы — отчаиваемся. Мы — боремся. Мы говорим: «Ну, вот, опять... какой ужас! Я не могу так больше!» — и, в результате, мы попадаем в этот капкан.
Я эмпирически до этого дошла, и поделюсь своим опытом — он мне очень помог.
У меня был, такой, очень долгий, период, когда врачи не могли поставить диагноз, я совершенно не понимала, что со мной происходит, мне все говорили трогательно: «Это у тебя психосоматика!» Я понимала, что это не имеет никакого отношения к психосоматике, и, поэтому, радостно кричала: «Нет, это не психосоматика! Вот — диагноз!»...
Е.Писарева:
— ... легитимно могу теперь требовать уважения к моей болезни!
Н.Инина:
— Да, уважения к моей болезни... И я, действительно, её зауважала, и сказала: «Извини, пожалуйста... это серьёзно. Это серьёзно».
И, вот, когда я это поняла, я себе говорила: «Наташ... сегодня плохо, и ещё двадцать раз будет плохо... и столько раз было плохо... двадцать тысяч раз... но ведь это — проходило! Становилось лучше. Давай, побережём сегодня себя... давай немножко упадём, вот, в эту слабость... и пожалеем немножко — и тело, и себя, психику свою».
То есть... понимаете... где-то надо не бороться... а встретиться... и выйти — насквозь.
А.Леонтьева:
— Пойти навстречу...
Н.Инина:
— Потому, что когда мы сопротивляемся... и, вот, это, вот... понимаете... состояние закрытости и зажатости — оно совершенно не даёт никакого выхода. А когда мы говорим: «Ну, хорошо... сегодня — вот, так...» — то есть, мы как-то принимаем это. И тогда — там дверь открывается... мы насквозь проходим.
И, действительно, вот, это некоторое... если хотите... ну, слово «принятие», ведь — очень сложное слово, потому, что за этим очень много чего стоит. Это — и смирение, и вера, и любовь, и надежда, и уверенность, и присутствие Божие над всем над этим — как купол. И понимание, что Бог в тебя верит, хотя ты в себя и сама иногда не веришь. Для чего-то ты Ему нужна.
То есть — это такой космос переживаний... и, более того, это потрясающая возможность роста, и выхода, как раз, к своим душевно-духовным уровням. Потому, что, когда мы свою психику...так сказать... а это же тоже, в общем, немножечко физика... она же, такой, инструмент в нас, который... ну, в общем... призван обеспечивать жизнь нас, как людей. Мы — не психика, мы — человек. У нас — есть психика. И мы с ней, так сказать, так же, как и с телом, должны... в общем... учиться бережно обходиться.
И, в результате, потом мы выходим на этот уровень — душевный, духовный, как некоторую, такую... ну... понимаете?... так сказать, тот этап, который открывается Богу. Да, мы душой открываемся Богу, и впускаем в душу нашу Бога. И я совершенно точно знаю, что люди болеющие, они... их религиозность никогда не будет ни суеверной, ни фанатичной... она будет очень пронзительно-чистой, пронзительно-глубокой... потому, что, действительно, в болезни, порой, есть только ты и Господь Бог. Потому, что ты просто понимаешь иногда, что ты не можешь опереться даже на близких — они устали...
А.Леонтьева:
— Они устали, и они не могут тебя исцелить, кроме всего прочего...
Н.Инина:
— ... и они не могут исцелить... и они не могут быть с тобой... и не надо им быть с тобой! Но с тобой — там, внутри этой болезни, Бог — как, вот, рядом с этим расслабленным.
А.Леонтьева:
— Напомню, что сегодня с вами Анна Леонтьева и Елена Писарева. Это программа «Вера и психология». У нас в гостях наша дорогая Наталья Инина — постоянный гость, христианский психолог, руководитель центра «Психология взросления», преподаватель МГУ им. Ломоносова и РПУ святого Иоанна Богослова.
Мы вернёмся к вам через минуту.
А.Леонтьева:
— Сегодня с вами — Анна Леонтьева и Елена Писарева.
Это — программа «Вера и психология». У нас в гостях Наталья Инина — постоянный гость, христианский психолог, руководитель центра «Психология взросления», преподаватель психологии МГУ им. Ломоносова и РПУ святого Иоанна Богослова.
Тема сегодня тяжёлая, но начали мы её, по-моему, очень как-то вдохновенно, благодаря Наталье — тема болезни и её принятия...
Е.Писарева:
— У меня вдруг такое... знаете... из-за рассказа Натальи о её болезни, у меня совершенно какой-то другой взгляд сейчас опять на этот евангельский отрывок, с которого мы начали.
Ведь, люди ждут, всё-таки, помощи Божией, как ждал расслабленный. И, вот, Ваша история — это и про помощь Божию, но — и про усилие. Мне кажется, что, вот, эта фраза — она приписывается философу Мерабу Мамардашвили — что жизнь — это усилие во времени... вот, мне кажется, что Вы ещё и продемонстрировали личное какое-то усилие человека... и помощь Божию.
Вот, мне кажется... прям... такой сейчас Ваш рассказ... оно, прям, такое... подтверждение евангельским событиям.
Н.Инина:
— Спасибо, Лена... спасибо большое! Но, на самом деле, мне очень хочется как-то поддержать тех... и я это прекрасно тоже знаю состояние... кто находится в одиночестве в болезни. Потому, что... вот, я неслучайно сказала про Суворова Александра Васильевича, начала с него — он об этом тоже писал, и многие стихи его посвящены этой теме. Как бы, она тебя отрезает от мира.
Обратите внимание, какой у нас мир — все здоровые, бесконечно молодые...
А.Леонтьева:
— Это так кажется... просто, мы не видим тех...
Е.Писарева:
— Это — то, что видится... да...
Н.Инина:
— Это — фасад, некоторая... такая... демонстративность современного мира. И... как бы... эта болезнь — никому не нужна. Никому не нужны старики, больные, инвалиды... они вообще вычеркнуты из этой жизни. Их — просто нету.
А.Леонтьева:
— Ну, да, они — в закрытых комнатах... хосписах...
Н.Инина:
— Да! И это чудовищно — потому, что, на самом деле, это — огромная возможность для тех, кто рядом, тоже личностно — рвануть. Потому, что, когда ты помогаешь человеку, который болеет, ты получаешь больше, чем ты отдаёшь. Я это знаю, потому, что мне об этом говорят мои клиенты, которых я регулярно отправляю на волонтёрство. Особенно, когда... вот... человек приходит, такой, эгоцентричный, капризный: «Вот, у меня то — не то... сё — не сё...» Я говорю: «У меня к Вам огромная просьба. Есть разные фонды, центры — пойдите и поволонтёрьте! И они приходят и говорят: «Вы знаете, я даже не думал, что я столько получу, делая это! Я бесконечно благодарен, и у меня всё встало на свои места... всё заняло своё правильное место в моей жизни...
Е.Писарева:
— И человек, фактически, занял своё место...
Н.Инина:
— ... потому, что я увидел, вообще, эту жизнь!»
И, мне кажется, что, вот, такая стерилизация современного общества, в котором ничего этого нету... ну, такая, на самом деле, популярная культура... я бы сказала, антикультура, которая пытается создать представление о жизни, как о бесконечной молодости, богатстве, успешности... и... это же — абсолютная ложь! И, на самом деле, такая... немножечко... антижизнь!
И, когда... я помню... у меня был такой опыт, период... я вела одну программу... и был, как раз, сложный период... голос у меня был такой — наверное, чуть хуже, чем сейчас... хотя сейчас на это никто особо не обращает внимания... но тогда: «Как же так? У Натальи какой-то голос... она... что-то с ней не в порядке...» — я так разозлилась!
И я думаю: сделаю-ка я программу под названием «Жизнь с изъяном». И сделаю-ка я программу, вообще, о людях-инвалидах, людях болеющих. И вспомнила фантастическую программу, которая называлась «Чтобы помнили» Леонида Филатова, который вёл её, будучи уже очень тяжело больным человеком.
Я тогда напомнила... я не говорила ничего про себя... я думаю: «Ну, ладно... сейчас мы вам ответим симметрично!» — и рассказала, вообще, о людях, которые живут, вот, в этом вакууме... в этом одиночестве... в этой пустыне одиночества, когда нет... как будто, их просто нет в этом мире!
И вспомнила эту программу, и напомнила, и сказала: «Вот, была такая программа замечательная...» — она тогда, кстати, ещё шла. И говорю: «Давайте, представим себе, что в этой программе, где ведущий рассказывает про судьбы людей, сидел бы не великолепный актёр Леонид Филатов...» — который довольно трудно уже говорил, и было видно, что ему всё это тяжело, но он это делает потому, что не может не делать. И эта программа пользовалась потрясающим рейтингом — её смотрели все. Я говорю: «Давайте, представим себе, что эту программу ведёт человек — сытый, молодой, крепкий, белозубый, с прекрасной, такой, спортивной фигурой, и рассказывает про то, как людям... этим актёрам... тяжело, какие у них были трудные судьбы, какие испытания жизненные... представим себе, вот, такую конструкцию. Кто-то, вообще, поверит? Кто-то её будет смотреть?» — и, в этом плане, он свидетельствует о том, что эта часть жизни — не просто периферия ( лучше б её не было ), а это огромная, важная часть жизни. А для христианина — это просто прямой путь к Богу. Вспомним... как бы, да... к вопросу: «Как мы Тебя встретим? Как мы Тебе послужим?» Так, пожалуйста — вот вам люди, которым вы можете помочь! Да? Добрый самаритянин — это про что?
А.Леонтьева:
— Наташ, а можно такой вопрос? Вот, Вы говорите о том, что можно просить помощи во время болезни. Можно и нужно.
Н.Инина:
— Да.
А.Леонтьева:
— Мы говорили... там... о горевании то же самое — что можно и нужно просить помощи, что человек не должен один проходить... и, собственно, и из этого евангельского отрывка, который мы в первой части программы в начале прочитали... вот, как человеку переступить, вот, своё какое-то... ну, гордыню, наверное, отчасти...
Н.Инина:
— Да, да...
А.Леонтьева:
— ... про больного человека это очень сложно сказать, но, всё равно, гордыня присутствует...
Е.Писарева:
— Неловкость, может быть, наоборот...
А.Леонтьева:
— ... неловкость... нежелание обременять кого-то... и, всё-таки, просить помощи?
Н.Инина:
— Вы знаете, я думаю, что, конечно же, здесь — не гордыня. Я понимаю, почему Вы говорите это слово... я очень хорошо это понимаю... но здесь... я, всё-таки, работаю с людьми и тяжело больными, и хронически, безнадёжно больными, и, в общем-то, я именно с ними стараюсь и работать — потому, что у меня есть, что им сказать... я знаю, как им помочь.
Там — не гордыня. Там — ударенность, там — одиночество, там — стыд... потому, что мир говорит: «Зачем ты тут нужен?»...
А.Леонтьева:
— ... и чувство вины, да?
Н.Инина:
— Да... «Я — не такой, недоделанный... я — бракованный... я перестал быть, вот, таким крепким, успешным... у меня нет перспектив, и мне просто приходится выживать. И мне больно и стыдно с этим куда-то выйти», — понимаете?
А.Леонтьева:
— «Стыд» — вот это правильное слово...
Н.Инина:
— Вот, это — расслабленность, как раз. «Я — расслабленный, и никому я не нужен», — и это — неправда. Это — неправда.
Я помню, у меня была клиентка — у неё вообще психиатрическое было заболевание, психиатрический диагноз. И, вот, её вёл психиатр, и я, как психолог. И мы с ней дошли до того, что она создала чат людей с этим диагнозом. И они обменивались... поддерживали друг друга, советовали что-то друг другу, подхватывали того, кто падает в болезнь. Был маниакально-депрессивный психоз у неё. Биполярное расстройство.
И это — фантастика! То, что она мне рассказывала, сделав, вот, этот шаг — это был просто какой-то невероятный прорыв в её болезни, которая, как вы понимаете, никуда не уйдёт. Но — как она с ней дальше будет жить? Как люди её будут поддерживать — люди, которые всё знают про эту болезнь?
И, в этом плане, дело даже не в том, чтобы попросить о помощи. А дело в том, что, когда ты болеешь, ты свидетельствуешь об очень важных вещах, которые нужны и здоровым, и больным — и ты нужен этому миру. Ты нужен тем больным, которые могут, тебя услышав, встать на ноги, поверить в себя — потому, что ты уже что-то прошёл, а они ещё только на входе.
И, в этом плане, это общий совет. Потому, что... ну... как бы, даже я не уверена, что стоит делать программу, посвящённую потере, например, детей — это страшная тема. Но я лично знаю примеры людей, которые переживали это. Это просто болезнь сердца, как у Богородицы... это «меч пронзит Твоё сердце»... это страдание... это же — тоже болезнь.
И, вот, что делают эти люди? Они пишут книги, они издают книги ушедших детей, они создают фонды, они создают сообщества...
А.Леонтьева:
— Они, как правило, объединяются, да... и кому-то помогают...
Н.Инина:
— Это — невероятно важно! И то же самое должны делать больные люди.
И, кстати, какие-то, такие, серьёзные фарм-индустрии, слава Тебе, Господи, начали это делать. Они делают для них какие-то сайты, клубы, фонды, где они могут встречаться, и общаться, и помогать друг другу.
И вспоминайте, вот, этого гениального Жана Ванье с его «Верой и Светом», где он создал пространство, где встречаются больные и здоровые!
А.Леонтьева:
— Я не знаю, что это...
Н.Инина:
— Это — фантастическое движение! Он пытался помочь... таким... сложным детям сначала. И, в результате — так, вот, его Господь вёл, — он их соединил со здоровыми детьми. И дальше — пошёл процесс, и он создал такие, как бы, общины, куда приезжали люди с больными детьми. Там были люди и со здоровыми детьми. Приезжали больные люди. Там были здоровые люди. И они все вместе были друг с другом, и это было... вот... мне кажется, что это — христианство... ну... в таком...
А.Леонтьева:
— Раскрытое сердце...
Н.Инина:
— ... активном, деятельном виде.
Е.Писарева:
— Каким другим становится человек, если он... вот... видит, что эти люди — они не где-то сидят в своих квартирах, болеют... кто-то, там, в инвалидном кресле... а они — могут прийти в этом мир, и вместе с ними его разделить! Это тоже очень большая, на самом деле, задача.
И я тоже, в своё время, делала программу на эту тему, и меня поразила статистика. Статистика была такая, что мамы... проводилась среди родителей — не мам, а просто среди родителей.
«Хотели бы Вы, чтобы Ваш ребёнок учился с особенными детьми, или с детьми с какими-то... например, с детьми-инвалидами, и так далее? И ответ был... в общем, статистика была неутешительная: «Нет, не хотим!» То есть, у нас нет этой культуры. И, слава Богу, сейчас это всё — последние десятилетия — меняется. Но не везде. Всё равно, ещё есть у людей ощущение: «Я не хочу, чтобы меня это касалось». Расслабленные, вот, эти... прокажённые... ну, собственно, отчасти и в Евангелии об этом есть... «Не ко мне!»
А.Леонтьева:
— На самом, таком, низком уровне — это даже родители, которые, зная, что это не так, но интуитивно не хотят «заразиться» просто этим...
А.Леонтьева:
— Я напомню, что у нас в гостях Наталья Инина — христианский психолог.
Н.Инина:
— Вы знаете, я дам два примера, вот, прям, иллюстрирующие то, о чём мы сейчас говорим.
У меня была клиентка, которая мне как-то возмущённо рассказала, что в класс её дочери девочка с сухой ручкой пришла, и... дальше совершенно феноменальный такой разворот её мысли и реакции...
А.Леонтьева:
— Так...
Н.Инина:
— Она говорила: «Это же как, вообще... о чём думают её родители? С какой стати она должна учиться с нашими детьми? Это наших детей травмирует, и это — плохая ситуация!» И я, как раз, смотрела на неё, и пыталась как-то до неё донести мысль, что, вообще-то, слава Тебе, Господи, что у вас такая девочка, и для ваших детей — это шанс быть людьми!
Я прекрасно помню, как мой сын, после травмы, будучи школьником младших классов, оказался в больнице в одной палате с ребёнком с серьёзным нарушением... с ДЦП. Мальчик очень плохо, вообще, двигался. Он сидел в инвалидной коляске, его мама привозила на процедуры. И они были в одной палате. И мы — такие, вот, мамы, которые привозили и увозили своих детей на ночь.
И я вначале как-то так... знаете... вздохнула... так... замерла... и думаю: «Господи, а что нам тут делать?» И я подумала: ну, как-то Господь устроит, поможет, и отпустила ситуацию.
Мой сын, совершенно фантастически, открылся, и подружился с этим парнем, и они гоняли по коридору! Он возил его коляску, вместе с ним, по коридору — быстро — и кричал: «Ну, что, шумахер, поехали!» — и тот хохотал! И я смотрела, и думала: «Какое счастье! Какое счастье, что у моего сына есть такой опыт и такой отклик, который останется с ним на всю жизнь».
А.Леонтьева:
— Да, очень часто родители больных детей, особенных детей говорят, что эти дети — они, когда попадают в детский коллектив, или в семью — семейный коллектив — они просто раскрывают сердца! То есть, это, вообще, другие...
Н.Инина:
— Это — другой мир!
А.Леонтьева:
— ... другие возможности... там... духовного, душевного роста. И дети, которые с этим выросли — здоровые дети — они никогда не будут уже такими, как остальные... в смысле — которые не сталкивались с болезнью.
Н.Инина:
— И, вы знаете, мне кажется, что, на самом деле, сейчас, в нашем мире, который, действительно, болен, и он, действительно, идёт, как бы, по пути расчеловечивания — об этом говорят все великие психологи и антропологи, и философы... действительно, все эти технологии — они, с одной стороны, что-то дают, а, с другой стороны, что-то, чудовищным образом, забирают ... и, вот, этот процесс расчеловечивания — он, действительно, есть, и мы можем его наблюдать. И мне кажется, что... вот... болезнь, как некоторое окликание... даже не нашатырь, а протянутая рука — тем, кто не болеет. Потому, что это — про возможность вочеловечиться. Не рас-человечиться, а во-человечиться. Потому, что мы вочеловечиваемся состраданием, любовью, помощью другому.
И, в этом плане, хочется сказать тем, кто болеет: вы... пожалуйста, не сидите вы в одиночестве! Открывайте дверь! Ищите близких себе по духу людей. И, в этом плане, Интернет, как раз... с одной стороны, ужасен, а, с другой стороны, прекрасен — потому, что, на самом деле, он открывает эту дверь — друг к другу. Люди могут друг с другом взаимодействовать, не выходя, может быть, и из дома — если они не могут. И на это всегда есть силы.
А.Леонтьева:
— Но Интернет не просто не ужасен... мне кажется. Мы часто говорим о зависимостях от компьютера, от Интернета, но, на самом деле, это просто какой-то проводник, проводящая какая-то...
Е.Писарева:
— Возможностей очень много...
Н.Инина:
— Да... информационное пространство... да...
А.Леонтьева:
— ... и всё, что через него идёт — и наши дети тоже оттуда могут черпать, всё, что угодно, да.
Я, вот, такую... знаете... пытаюсь вспомнить дословно, но не помню... фразу из Евангелия, где спрашивают у Христа: что, человек болеет по грехам родителей? А Он говорит: нет, но во славу Божию. Чтоб прославился Сын Человеческий.
И, знаете... в Ваших словах... вы очень высоко, в конце программы уже стали говорить высоким стилем... но это очень, мне кажется, вдохновляюще. Потому, что... ну, как, вот... через тебя, через твою болезнь... и Вы имеете право, Наташ, об этом говорить, потому, что болеете...
Н.Инина:
— Проходила этими путями, да...
А.Леонтьева:
— ... проходили, и проходите... потому, что, если б Вас не было, то, наверное, голословно бы мы рассуждали сейчас о хронических каких-то болезнях, которые меняют жизнь человека, разделяют её на «до» и «после».
Вот, эта, вот слава Божия — она должна как-то, в конце концов...
Н.Инина:
— В немощи совершается... в немощи...
А.Леонтьева:
— ... в немощи которая совершается... но она, именно, должна открыться — миру, другим людям, чтобы этот мир стал лучше.
Н.Инина:
— И, вы знаете, вот... когда мы говорим, что она совершается в немощи, это не про то, что человек... вот... его нет... вот, он, такая, тряпочка, понимаете... лежит весь, как бы, бессильный, расслабленный... вовсе нет.
В немощи телесной, в немощи, может быть, где-то, психической, но — не душевной, не духовной.
Я бы сказала... я это знаю и по себе, и вижу это во многих других людях, которые живут рядом с болезнью, вместе с болезнью... понимаете... как бы, ты чувствуешь в себе, одновременно, немощь тела и невероятную мощь духа. И это без Бога — невозможно. Потому, что это... вот, это — Он даёт!
И... как раз, вот, я говорила о том, что... я всегда думаю: Боже мой, а как я это, вообще, всё делаю — при том, что я, в общем-то, по всем рекомендациям врачей должна болеть и лежать, заботиться о себе, и... вообще... просто... получить какую-нибудь группу инвалидности и просто не работать. Они говорят: «Вот, родственники должны понять, что человек с таким заболеванием требует заботы...» И я думаю: «Боже мой! Как хорошо написано... но только всё не про меня!»
И ты чувствуешь, что, вот, есть немощь в тебе, но ты — над нею. Ты падаешь туда, периодически, но ты оттуда всё время вылетаешь... взлетаешь, точнее говоря! И это совсем... я могу сейчас это говорить ответственно, потому, что я, действительно, так и живу... но я ведь туда шла — годы. И проходила, вот, эти этапы — и отчаяние, и безнадёжность, и бессилие, и расслабленность... всё это было, но... всё-таки, понимаете, Франкл великий открыл нам путь... психологический путь к смыслу. И я прекрасно помню, когда, вот, в этих отчаяниях, я думала: «Ну, невозможно... невозможно... так я не выдержу долго...», но, при этом, я себе говорила: «В этом есть всегда смысл. Ты просто пока его не знаешь».
И тогда я придумала эту конфигурацию — «отсроченный смысл». То есть, он есть, но пока тебе не открыт. И он обязательно открывается. Главное, тебе в эту сторону быть повёрнутой — сердцем, душой — и верить, верить в это, потому, что знать об этом невозможно.
И он, действительно, открывается, и сейчас я могу совершенно ответственно сказать, что, вот, все эти мытарства — а я, в общем, болела с 18 лет, фактически... то есть, практически, всю свою сознательную жизнь — оно всё было не зря. Потому, что то, что можно делать, пройдя лично эти испытания — как психологу мне — я бы никогда не сделала, если бы была здоровенькой, целенькой, невредименькой, понимаете?... и не прошла, вот, все эти повороты.
Потому, что, действительно, человек, прошедший опыт страдания, может сострадать. И, когда мы встречаем людей болеющих, мы видим это колоссальное мужество — сострадания.
И, вот, тут, как раз, «битый небитого везёт», да? То есть, как бы... люди здоровые, подходя к этим, болеющим, людям, потому и обретают больше, чем дают. Потому, что люди болеющие видят их так, как они себя не видят. И они свидетельствуют о чём-то, о чём здоровый человек... как бы... ещё даже к этому и не прикасался, и не чувствует. Но они им свидетельствуют о, вот, этой другой силе. Которая в немощи совершается.
А.Леонтьева:
— Наташ, Вы, в начале программы, сказали о том, что, когда приходит в жизнь болезнь, которая уже, может быть, не уйдёт, будет твоим соседом, или даже, как Вы сказали, даже мудрым советчиком, мудрым другом... это же желание — вернуть всё, чтобы всё было «как раньше»... вот... скажите, просто, напоследок, несколько слов — как от него уходить? Потому, что, я думаю, что это очень сильное желание...
Н.Инина:
— Конечно.
А.Леонтьева:
— ... и всё, что нам привычно... и родное... из этого, самое сложное — это выкарабкиваться из этого привычного...
Н.Инина:
— Да. Спасибо большое... как раз, вот, хотелось вернуться к началу разговора. Потому, что... это... ну... не возврат, а, как бы, выход на какой-то другой уровень, как по спирали, да?
Действительно, мы говорили... пытались говорить... и высоко, и по-христиански, но, когда мы сталкиваемся только — да, мы и отчаиваемся, и мы очень сильно сопротивляемся.
И, мне кажется, что здесь просто надо быть собою в некой связи... то есть, как бы, одновременно... проживать, и, одновременно, наблюдать. Потому, что, вот, эта наша удивительная разумная часть, о которой Евагрий Понтийский, и Феофан Затворник, и, вообще, вся богословская традиция говорит, что разум — он повёрнут к Богу, и через него Господь нас... как бы... держит, и действует через него.
И, вот, эта какая-то наша разумная часть — она должна начать укрепляться. И видеть, как мы карабкаемся, падаем — как бы, немножко со стороны.
То есть, нам не надо туда нырять по полной программе всеми собой. Физически... душевно...
А.Леонтьева:
— Очень важные Вы говорите вещи...
Н.Инина:
— ... телесно... вот, всё кончено, жизнь кончена! Она только начинается. Это, просто, другая жизнь. Но она — только начинается.
Поэтому... держите, вот, этот взгляд, вот, этой своей личности, которая смотрит и помогает. Потому, что, если мы заболели, нам надо заняться собою, заняться своим здоровьем, искать хороших докторов, отнестись к этому серьёзно. А не, просто, как к какому-то препятствию на дороге, которое хочется отодвинуть ногой.
И, при этом, помните и верьте — вот, это ключевое слово... потому, что знать тут ничего нельзя, а верить — это то, что помогает невероятно... помните и верьте, что это — не «за что-то», а всегда — «для чего-то».
И... знаете... как говорят в деревнях мудрые бабушки: «Ой, чё-то я давно не болела — Бог меня оставил!»
Е.Писарева:
— «Как дела?» — «Слава Богу, болею».
Н.Инина:
— Да, да, да... это... такая... знаете... сермяжная народная мудрость: значит, Бог — рядом с Вами, и, в какой-то момент, понесёт Вас на Своих Руках.
А.Леонтьева:
— Бабушки, вообще, очень мудрые... потому, что они, наверное, много болеют тоже... Дай Бог набраться всей этой мудрости, как я думаю всегда, к старости — чтоб переносить всё, что пошлётся...
Н.Инина:
— С Божьей помощью.
А.Леонтьева:
— ... с Божьей помощь, да. Мудрости и веры. И, вот, того самого разума — тоже очень важный момент, — о котором Вы, Наташа, сейчас сказали.
Спасибо огромное!
Н.Инина:
— Спасибо!
А.Леонтьева:
— Сегодня с вами были Анна Леонтьева и Елена Писарева.
Это программа «Вера и психология».
У нас в гостях — наша постоянная гостья Наталья Инина, христианский психолог, руководитель центра «Психология взросления», преподаватель психологии МГУ им. Ломоносова и РПУ святого Иоанна Богослова.
Спасибо огромное!
Е.Писарева:
— Спасибо!
Н.Инина:
— Спасибо, дорогие! Будьте здоровы и ничего не бойтесь! Бог с нами.
Все выпуски программы Вера и психология
Послание к Римлянам святого апостола Павла
Поделиться
Рим., 97 зач., VIII, 14-21.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
С точки зрения православного христианского вероучения, грехопадение первых людей изменило не только их самих, но и весь тварный мир, именно по этой причине смертными стали как люди, так абсолютно все иные живые существа, населяющие землю. Этот факт говорит о глубокой внутренней связи человека со всем творением. Мы не можем не чувствовать этой связи, и, надо полагать, потому то наиболее духовно чуткие из нас и переживают некоторую степень вины тогда, когда видят страдания животных и различные природные катаклизмы. Священное Писание не спешит освобождать от этой вины, но оно указывает путь, по которому человечество в конечном итоге пройдёт ради возвращения сотворённого Богом мира к первоначальной гармонии. Сегодня во время литургии в православных храмах звучит отрывок из 8-й главы Послания апостола Павла к Римлянам, этот отрывок содержит прекрасные слова о взаимоотношениях человека и всего прочего творения Божия.
Глава 8.
14 Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии.
15 Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!»
16 Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии.
17 А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться.
18 Ибо думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас.
19 Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих,
20 потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде,
21 что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих.
Основный посыл только что прозвучавшего отрывка апостольского послания прост, он заключён в трёх словах: «мы — дети Божии» (Рим. 8:16). Далее апостол Павел перешёл к следствиям из этого факта, самое значимое из которых состоит в том, что детям принадлежит наследство, следовательно, Божие наследство принадлежит и нам. Конечно, речь здесь не может идти ни о чём материальном, под «наследством» в словах апостола Церковь понимает вечную жизнь и блага будущего мира. К примеру, святитель Кирилл Александрийский прокомментировал эту мысль апостола Павла так: «Не без труда совершается благо, однако у святых труд не лишён и великих надежд, ведь ничто земное им не обещано, но бесконечная слава и участие в том, что выше ума и слова». Конечно, апостол Павел не мог не сделать оговорку: наследство принадлежит тем, кто уподобится Единородному Сыну Божию Господу Иисусу Христу и не станет избегать страданий в том случае, если они будут попущены Богом.
На наследстве как следствии усыновления нас Богом апостол Павел не остановился, далее он написал крайне интересные и несколько загадочные слова: «Тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих» (Рим. 8:19). В истории были те люди, которые из этих слов делали вывод о разумности творения как такового, то есть о разумности животных, растений и всего прочего тварного мира. Впрочем, для христиан кажется совершенно очевидным, что апостол Павел использовал словосочетание «тварь с надеждою ожидает» лишь для выразительности речи, и относиться к этой фразе стоит так, как мы относимся к поэтическим сравнениям. Но, конечно, ожидающее творение — это не самое важное и интересное в апостольской фразе, значительно интереснее понять, чего же именно оно ожидает и что подразумевал апостол под «откровением сынов Божиих». Здесь нам на помощь приходит комментарий преподобного Симеона Нового Богослова, который звучит так: «Чаянием называет он сильное желание твари, чтоб поскорее сбылось откровение, или явление во славе сынов Божиих, какое имеет совершиться во всеобщее воскресение. Ибо тогда, во всеобщее воскресение, с пришествием Сына Божия, обнаружатся сыны Божии, проявится красота их и слава, и они всецело, то есть и душою, и телом сделаются светлосиянными и препрославленными». Другие авторитетные толкователи подхватывают мысль преподобного Симеона и говорят о том, что после всеобщего воскресения упомянутые преподобным Симеоном сыны Божии получат от Бога прежнюю власть над творением, вместе с этим Богом во всём творении будет уничтожено тление, и таким образом воссоздастся заложенная Богом в мир гармония.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
И работа, и забота
Поделиться
Фото: PxHere
Зима 2022 года выдалась в Москве на редкость снежной. Чтобы не опоздать на работу, я выходила из дома раньше обычного и сметала снег со своего автомобиля. Нередко приходилось доставать из багажника лопату и чистить выезд на дорогу. В один из дней я села в машину, включила радио и услышала рассказ о необычном дворнике из города Красноярска.
Боиржон Жураев родился и вырос в живописном селе Самгар, которое местные жители называют «райской улицей Таджикистана». А в 25 лет в поисках работы отправился в Сибирь. Некоторое время провёл в Кемеровской области, затем в 2010 году переехал в Красноярск. За это время он женился, стал отцом пятерых детей: трёх сыновей и двух дочек; получил российское гражданство.
Несмотря на высшее образование (Боиржон по профессии агроном), он выбрал работу дворника — из-за гибкого графика, позволяющего в свободное время подрабатывать в такси. И добился успехов! Жураев не раз побеждал в профессиональных конкурсах, в 2021 году был удостоен звания «Лучший дворник Красноярска», а в 2022-м «фирменная» уборка территории сделала его известным по всей России!
Вот как это случилось. Морозным январским утром дворник Боря — так зовут Боиржона красноярцы — трудился на своём участке в микрорайоне Покровский. Всё шло как обычно, но в тот день соседи сняли его на видео, которое быстро распространилось по соцсетям. На кадрах мужчина с помощью специальной воздушной пушки, или воздуходувки, бесконтактно сметает снег с автомобилей, припаркованных во дворе, и только после этого чистит лопатой тротуары.
Горожан поразил поступок Боиржона Жураева, ведь все знают, сколько сил и времени требует от автомобилистов ежедневная расчистка машин. «Вот это человечище!», «Мир полон хороших людей», — так интернет-пользователикомментируют видеоролик. Благодарные местные жители дарят Боре конфеты и шоколадки, руководство управляющей компании выписало ему денежную премию, а мэр Красноярска вручил сувениры к 23 февраля.
Сам Боиржон скромно говорит: «Я просто делаю свою работу». На вопросы журналистов, почему он чистит не только дороги, но и машины, отвечает, что, помогая жителям, одновременно экономит своё время. «Я привожу в порядок двор рано утром. После этого людям уже не надо чистить свои авто, сбрасывая снег на дорогу. Да и мне не приходится мести двор дважды», — объясняет лучший дворник Красноярска. А ещё он рассказал, что учит своих детей не бояться никакой работы и помогать окружающим, — так когда-то воспитывали его самого. Семейное правило Жураевых: если делаешь — делай на совесть и с душой.
Как же вовремя я включила радио тем зимним утром! Передача о заботливом дворнике закончилась, а я ехала в машине по заснеженной Москве и улыбалась. На сердце у меня было по-летнему тепло оттого, что в далёком Красноярске живёт и работает такой человек — Боиржон Жураев!
Все выпуски программы Живут такие люди
Отроки Вавилонские
Поделиться
Фото: PxHere
В Древней Руси существовала поговорка: «Ввержен в пещь огненную, яко три отрока». И все понимали, что речь идёт о смертельной опасности, от которой может спасти только чудо, и, конечно, знали, кто были эти три отрока.
Сегодня мы говорим о святых отроках Вавилонских Анании, Мисаиле и Азарии и стихотворении Лиодора Пальмина «Три отрока».
Место действия — древний город Вавилон (на территории современного Ирака).
Время действия — VI век до Рождества Христова.
В 586 году.до Рождества Христова после завоевания Иерусалима вавилонским царём Навуходоносором, многие еврейские семьи были уведены в плен.
В Вавилоне еврейских мальчиков, как говорится в Библии, «красивых видом, и понятливых для всякой науки», делали царскими слугами. Среди них оказались отроки АнАния, МисаИл и АзАрия.
Однажды царь Навуходоносор велел изготовить огромного золотого языческого идола и собрал на праздник в честь его освящения всех своих приближённых.
Глашатай вышел на площадь и громко объявил, что, как только зазвучит музыка, все должны упасть ниц и поклониться золотому идолу. А кто ослушается — того по велению царя бросят в пылающую печь.
Анания, Мисаил и Азария, хранящие в душе веру предков в Единого и Всемогущего Бога, не стали поклоняться языческому божеству, и были брошены в огонь.
«Отроки благочестивые в пещи», — излюбленный библейский сюжет в литературе и искусстве. Этой теме посвящено и стихотворение поэта XIX века Лиодора Пальмина «Три отрока».
Царь всем в поклоненье кумир золотой
Воздвиг пред своим Вавилоном.
Три отрока, полные веры святой,
Его не почтили поклоном.
«За это израильских отроков сжечь! —
Царь вымолвил в гневе сурово,
И ввергнули их в раскалённую печь,
Исполнивши грозное слово.
Но отроки живы: под жгучим огнём
Их ангел обвеял росою,
И Бога они величали втроём
Согласной, хвалебной мольбою...
Русский поэт и переводчик второй половины XIX века Илиодор Иванович Пальмин был известен, прежде всего, своими стихами на злобу дня.
В стихотворении на библейский сюжет «Три отрока», когда юноши в огненной печи поют хвалебную песнь Богу, Пальмин в полной мере явил и своё лирическое дарование.
Создателя славьте, и туча, и гром,
И бурные недра морские,
И звёзды на своде небес голубом,
И солнца лучи золотые!
Пернатые хоры под сенью лесов,
Сверкающих ранней росою,
В час утра хвалите Владыку миров,
Ликуя с зарёй золотою!
Всё славе Господней — немолкнущий клир,
Блеск царств и кровавая битва,
И голос пророка, гремящий на мир,
И трепетной девы молитва!
«Связали их и бросили прямо в пылающую печь, в чем они были, в шароварах, рубашках и шапках», — с поистине репортажными подробностями рассказывается эта история в «Книге пророка Даниила». Анания, Мисаил и Азария были друзьями Даниила, и пророк описывал то, что видел собственными глазами.
Велико же было изумление царя Навуходоносора, когда он заглянул в пылающую печь и увидел, как юноши, целые и невредимые, славят Господа.
«В гирляндах полночных светил в вышине
Хвалите Его, херувимы!» -
Так отроки пели в палящем огне,
Господнею силой хранимы.
Был чуден согласный и стройный их клир,
Язычники в страхе внимали,
И был посрамлён их бездушный кумир
На пышном своём пьедестале.
По преданию, пророк Даниил и его друзья Анания, Азария и Мисаил дожили до глубокой старости и скончались в вавилонском плену. Это было две с половиной тысячи лет назад, но сила их веры в Бога до сих пор вдохновляет человечество.
Все выпуски программы Прообразы
