«4-е воскресенье по Пятидесятнице». Священник Стахий Колотвин

В нашей студии был клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин.

Разговор шел о смыслах и особенностях богослужения и Апостольского (Рим.6:18-23) и Евангельского (Мф.8:5-13) чтений в четвертое воскресенье по Пятидесятнице, о днях памяти рождества Иоанна Предтечи, святых благоверных князя Петра и княгини Февронии, святых первоверховных апостолов Петра и Павла.

---

М. Борисова

— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость — клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин.

Свящ. Стахий Колотвин

— Добрый вечер.

М. Борисова

— С его помощью мы постараемся разобраться в том, что ждёт нас в Церкви завтра, в четвёртое воскресенье после Пятидесятницы, и на наступающей неделе. По сложившейся традиции постараемся понять смысл наступающего воскресенья, исходя из тех отрывков из Апостольских посланий и Евангелия, которые прозвучат завтра в храме за Божественной литургией. Мы услышим отрывок из Послания апостола Павла к Римлянам, из 6-й главы, стихи с 18-го по 23-й. И вопросы начинаются у меня прямо с первого стиха из этого отрывка: «Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности». И вот тут сразу хочется сказать: «Ну вот, куда ни кинь, всюду клин: то были рабами греха, теперь рабами праведности стали. А свобода где? Где свобода христианина?»

Свящ. Стахий Колотвин

— Апостол Павел сразу даёт уточнение. Вообще, в принципе, когда мы берём какой-то стих из Священного Писания, если мы его берём в отрыве, вот так в вакууме, то мы можем сделать абсолютно неверный вывод. Поэтому в самом начале евангельского благовестия нам показано, как сатана искушает Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа. Искушает его с помощью цитат из Священного Писания. И Господь их сокрушает чем? Другой цитатой. Не то что говорит, что, ой, эта цитата не действует, не так её поняли, а просто говорит посмотреть пошире. И это совет каждому из нас, которого тоже лукавый может уловить, кусочек нашего сердца, и сказать: ну, если уж всё равно в рабстве быть, то лучше у меня — как-то жизнь повеселее, как-то такая... Правда, повеселее, но недолго — максимум наша земная жизнь. Ну а потом — это ещё попадёшь в Царствие Небесное или не попадёшь. А на самом деле апостол Павел сразу же, буквально в следующем стихе говорит: «Говорю по рассуждению человеческому». Слово «рассуждение» даётся курсивом. Это значит, что в греческом оригинале его нет. То есть можно сказать: говорю вам, но на человеческом уровне, чтобы вы поняли. Потому что человек... В патериках есть такой замечательный пример.
Был старец, очень молитвенный, чуть ли не чудотворец. К нему приходили, он молился, исцеления происходили, бесов изгонял. Но он был антропоморфист, то есть он считал, что Бог на небесах — вот у Него руки, ноги, там такой Дедушка на облачке сидит. Хотя мы читаем в Священном Писании, что Бог есть Дух. И вот когда к нему пришли, и учёные монахи старались — они за него беспокоились, что такой вот старчик Божий, а такую вот чепуху... мало того, что он её исповедует, так и другим о ней говорит и смущает людей. И он в конце концов заплакал и говорит: «Не знаю, отняли у меня Бога, в Которого я верил!» Вот он привык молиться ночами на камнях, в пустыне, в жару и в холод. А вот она была потеряна. А это всё-таки за много веков до Седьмого Вселенского Собора, когда было установлено иконопочитание как догмат. Иконопочитание было всегда, а на Седьмом Вселенском Соборе нам просто было показано: да, вот Господь явился. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын Отчий — Тот явил. Вот точно так же и здесь нам апостол Павел говорит: вот вы привыкли вкладывать силы, тратить силы, даже не вкладывать. Может быть, человек порой, бывает, грешит, он прям усилием вот грех добивается, а порой вот уже и сам не рад, а столько сил на грех уходит. Вот если мы возьмём и сэкономим силы на грех, то свято место пусто не бывает — куда-то их надо будет потратить. Их надо тратить на добродетель.
На самом деле здесь апостол Павел говорит то, что Господь сказал Адаму, как только его из рая изгнал. Он говорит: пока ты был в раю, ты мог вообще не напрягаться, ты был рядом со Мной. Тебе всё было в радость: вот ты управлял миром, животным имена давал, заботился о райском саде, всё тебе было благостно, а теперь будешь трудиться в поте лица, земля будет рожать волчцы и терния — нужно будет постоянное усилие. И вот точно так же апостол Павел говорит: вы пока ещё, друзья, не попали в Царствие Небесное, поэтому вам пока надо потрудиться. Если мы оглянемся ещё на притчу о блудном сыне, то у нас вообще в принципе картина уже сойдётся. Вот мы возьмём основу из Ветхого Завета, из Апостольских посланий. И якорная такая ситуация — это, конечно, евангельское благовестие. Блудный сын приходит и говорит: «Господи, хочу быть как Твой раб». А Господь ему говорит: «Будь Моим сыном, возвращайся».
М. Борисова

— Теперь обратимся к отрывку из Евангелия от Матфея, из восьмой главы, стихи с 5-го по 13-й. И я думаю, что это хорошо известная большинству наших радиослушателей евангельская история об исцелении слуги сотника, когда в Капернауме Иисуса догнал римский сотник и попросил Его вылечить заболевшего слугу. Когда Спаситель направился в дом этого сотника, тот Его остановил словами, что, в общем, я-то человек сам подневольный, но когда я своим слугам говорю пойти куда-то и сделать то-то, то они идут и делают. Зачем Ты идёшь? Тебе достаточно просто сказать, и всё будет по слову Твоему. И так, собственно, оно и совершилось: «Но услышав сие, Иисус удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам, и в Израиле не нашёл Я такой веры. Говорю же вам, что многие придут с востока и с запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном. А сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов». Вот почему Спаситель всё время противопоставляет? Ведь Он сразу, с первых слов Своей проповеди земной, говорит, что Он послан к сынам дома Израилева. И в то же время Он всё время противопоставляет тех, которые приходят именно к Нему, или придут ещё, и тех, которые со времён Ветхого Завета исповедуют Бога Всевышнего. Почему? Зачем Спасителю это противопоставление, если всё равно мы призваны все объединиться во Христе?

Свящ. Стахий Колотвин

— Действительно, богоизбранному ветхозаветному народу, как Господь говорит в Евангелии в притче о талантах: кому дано пять талантов с того спрос уже на все десять. Поэтому, конечно, нельзя сказать, что Господь как-то оделяет ветхозаветный богоизбранный народ. Другое дело, что Он ждёт. Ты получил пять талантов — дай десять обратно. И Он переживает и говорит: будет обидно — столько вот в тебя сил, инвестиций, а ничего не принесло Как вот человек брал, трудился годами, и поле ему урожай не принесло. А потом он маленький огородик вскопал, туда удобрения положил, и какой-нибудь виноградник вырос. И вот у него вино, которое поставляется на императорские столы в разных уголках земного шара. И вот точно так же, конечно, обидно, когда ты много сил вкладываешь, а отдачи нет. И Господь, Который вкладывает в нас Свои силы, вкладывает в нас Свою благодать, Сам нас направляет. Направляет — как ветхозаветный народ, он тоже «Духа Святаго, глаголавшего пророки», — мы в Символе веры поём, что вот всё вроде направлено. Но Господь говорит, что Ему просто жалко: жалко, что сейчас придут те, которые, можно сказать, работники, которые не с утра, как в другой притче говорится, претерпели весь зной дня, а придут только те, которые под конец, а всё равно получат ту же самую плату. Причём не жалко, что они получат плату, а жалко, что те, кто в начале потрудились, и Он смотрит на этих фарисеев — но ведь они же стараются, нельзя же сказать, что они ничего не делают. Они молятся, они постятся, они, как вот в притче о мытаре и фарисее ,даже с мяты дают десятину — вот с этой травки, которая сорная, растёт на огороде в южных краях. Да даже не на огороде — никто её сажать не будет, — а там, за забором где-то.
И вот можно сказать, что у Господа болит душа за вот этих людей, которые берут и из-за своего жестокосердия, из-за своего лицемерия упускают то, что у них уже в руках. То, что вот Господь прям дал тебе дар многоценный, и твоя задача его не уронить, не разбить. Другое дело, поскольку очень удобно, конечно, взять и поругать фарисеев, поругать иудеев, но задача же Евангелия не историческая, а его задача практическая — благовестие, сказать, что нам надо делать сейчас, от каких опасностей надо сейчас уклониться. Потому что эти слова Христа, которые вновь и вновь в Евангелии звучат, это слова для Нового Израиля. А Новый Израиль — это Церковь Христова. Как апостол Павел говорит: вы Авраамовы наследницы, вы Моисеевы ученицы. Уже для вас вот эти слова Христа, вам уже всё дано. И если вы это упустите, то тоже Господь найдёт людей. Если русский народ возьмёт и отречётся от Бога, Господь восставит там китайцев, там тувалу какую-нибудь — маленькие какие-то или большие народы, которые всё равно подхватят. Врата адовы Церковь никогда не одолеют. Если мы будем стараться выезжать только на том, что у нас множество святых, а мы на этом стараемся всё-таки выезжать, потому что уже впереди у нас даже в нашей программе — мы поговорим о Евангелии и будем о святых дальше разговаривать, и тоже о святых древности, о святых земли Русской, и тоже вот это, конечно, нам такой дар, такая стартовая позиция в сторону Царствия Небесного, что просто уже лучше-то и не найти.
Даже если бы не было ни одного святого от нас до Христа, уже вот то, что Господь за нас пострадал и умер на кресте, и мы вот причащаемся Его Тела и Крови — это уже всё у нас, Царствие Небесное уже внутри есть, его просто надо не выгнать из себя. Поэтому тоже, дорогие братья и сестры, эти грозные слова предупреждения уже не для фарисеев. Фарисеи их услышали 2000 лет назад — кто-то воспринял, кто-то не воспринял. Эти слова для каждого из нас. Поэтому прислушиваемся к ним, и пусть они нас мотивируют не расслабляться.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям: сегодня, как всегда по субботам, в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость — клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин. Неделя у нас начинается с праздника, праздника любимого, независимо от того, верующие люди или неверующие, всем знакомого и многими почитаемого. Это праздник Рождества Иоанна Предтечи, 7 июля. Мы с детства знаем сказки, множество рассказов, и в фольклоре множество каких-то народных привычек, поверий, каких-то традиций в разных славянских народах, со своими какими-то этнографическими особенностями. И это мы всё, в общем-то, знаем. Даже в классической литературе, которую мы изучаем в школе, у Гоголя, есть «Ночь накануне Ивана Купала». Казалось бы, про этот праздник мы знаем всё. Но на самом деле, мне кажется, это мешает в какой-то степени задуматься о реальном смысле этого праздника для церковного человека. Но почему именно Рождество Иоанна Предтечи так важно? Когда мы празднуем Рождество Спасителя, это понятно, тут и объяснять нечего. А вот Рождество Пророка, который, собственно говоря, сам о себе говорил очень уничижительно, я бы так сказала. Он говорил, что он Тому, Кто идёт за ним, недостоин даже ремни обуви завязать. И всё-таки Иоанн Предтеча для нас очень важен именно с точки зрения нашей церковной жизни. Почему так?

Свящ. Стахий Колотвин

— Конечно, для нас слова апостола Павла «подобни мне бывайте, как я подобен Христу» — мы смотрим, что в святых проявляется так же, как во Христе. И вот в Иоанн Предтече проявляется то, что он на Христа старался походить. Ну, на самом деле ещё до дня рождения — это мы знаем из истории Благовещения: уже радовался, встречал Господа, Который пришёл в мир, но пока ещё под сердцем у Богородицы пребывает. Тем не менее, вот именно с первого вздоха, когда уже не через материнскую утробу, а когда своими собственными лёгкими Иоанн Предтеча вдохнул воздуха, вот как «всякое дыхание да хвалит Господа» — это у нас некий призыв, это про окружающий мир. Но к Иоанну Предтече эти слова можно применить, что действительно каждое его дыхание славило Господа, от рождения и вплоть до того, как уже его глава всечестная, усечённая, рассталась с телом, и душа покинула и пошла благовествовать сущим во аде Бога, явльшегося плотью. Так вот, конечно, для нас это тоже такой, можно сказать, мотиватор не откладывать совершенствование духовное и спасение души. Вот кажется, что сейчас я ещё маленький, не ко мне такие заповеди. Сейчас я подросток, а подростки — это же особый возраст, и нужно ко мне какое-то снисходительное отношение. Ну а сейчас я студент. А студент, конечно, учится, но ещё трудиться ему не обязательно постоянно. Он только где-то трудится, а где-то развлекается, отдыхает. А потом: ой, ну я ещё молодой человек. Да, как бы опыта жизненного нет, но мне какие-то ошибки простительны. И так всю жизнь до старости человек может себя, действительно, брать и оправдывать: как бы мне не подражать Христу, — даже не имея ничего против Христа.
Речь не идёт о том, что кто-то безбожник рьяный. Нет, я вроде верующий человек, но усилия ради Бога я делать не хочу. А Иоанн Предтеча вот прямо с момента рождения эти усилия делал. Да, понятное дело, что младенческие усилия направляют родители. И с родителями Иоанну Предтече повезло — действительно, люди праведные. Как мы помним, поношение безчадства перенесшие священник Захария, жена его Елисавета. Я вот буквально недавно задумался — каждый год думаешь о празднике Рождества Иоанна Предтечи, а сейчас мне приходит в голову, что это же тоже и праздник, который должен волновать каждого священника. Потому что я знаю, например, есть батюшки, которые говорят: так, чтобы все мои сыновья были священниками. Есть батюшки, которые говорят: хотя бы чтоб один был священником, прям вот очень охота, чтобы как-то вот священством служил.

Вот мы видим, в принципе, как священство, наследственная вещь в Ветхом Завете, в отличие от Нового Завета, где нет такой выстроенной линии, что обязательно от отца к сыну должно священство передаваться. Более того, мы оглядываемся назад, в предреволюционную эпоху, и видим, что многие революционеры вышли как раз из священнических семей, потому что люди оказывались в таком, можно сказать, духовном сословии искусственно. Их не тянуло служить Богу, а вот либо ты идёшь и лицемерно, уже не имея вот этого горения служения пред престолом Божьим, что-то изображаешь. Либо идёшь, в кавычках, и с размахом души уже начинаешь служить каким-то вещам низменным, политическим, за ложными какими-то фантомами гнаться.
Так вот, мы видим пример, что у Захарии не было сына-священника. Вначале его вообще все поносили: какой ты там грешник, снаружи такой благочестивый, а так у тебя какие-то тайные грехи, поэтому тебе с женой вообще ни одного ребёнка не даёт Господь. А однако Господь ему дал ребёнка, и этот ребёнок не стал священником. Но тем не менее он стал куда больше и выше. Как Христос сказал, что не восставал из рождённых женами больше, чем Иоанн Предтеча. У нас просто, можно сказать, даже нет никаких сомнений, потому что есть разные любимые святые. У меня тоже есть ряд любимых святых, которых я прям очень люблю. Но как бы мы ни любили святителя Николая, Василия Великого, Матрону Московскую — каждый может продолжить свой перечень, — тем не менее, величайший святой это Иоанн Предтеча. И потому, что он святость своей жизни вот от первого до последнего дыхания давал. И, конечно, я тоже в этот праздник буду молиться, что, Господи... конечно, мне тоже, может быть, было бы приятно, если бы один из трёх моих сыновей стал священником — я был бы рад. Но если никто не продолжит служить у престола Божия земного, для меня куда важнее, чтобы человек был христианином, какой бы он профессией, каким бы делом ни занимался. И чтобы он смог, вслед за Иоанном Предтечей, пройти уже к Престолу Божию, в Царствие Небесное.

М. Борисова

— Мы неслучайно стараемся понять смысл наступающего воскресенья, исходя из евангельских отрывков и из отрывков из посланий апостолов. И здесь тоже, естественно, как на всякий день, полагается чтение за Божественной литургией. И вот, мне кажется, тут есть, о чём подумать, потому что в отрывке из Послания апостола Павла к Римлянам, которое прозвучит в день праздника в Церкви, начало 14-й главы звучит таким образом: «Немощного в вере принимайте без спора о мнениях». И, зная, что мы в этот день вспоминаем Рождество Иоанна Предтечи — ведь он что в своей проповеди говорил? «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». То есть предполагается, что те, кто приходят креститься к Предтече, не правы, они грешны, им есть, в чём каяться. И «немощного в вере принимайте без споров о мнениях», — но ведь это как раз то, что мы делаем постоянно. То есть если мы встречаем человека, который только открыл дверь Церкви, он, может быть, ещё и Евангелие до конца не дочитал, но мы начинаем ему объяснять, в чём он не прав. Хотя заканчивается этот отрывок словами: «Перед своим Господом стоит он или падает, и будет восставлен, ибо силен Бог восставить его», — то есть почему важно, именно на примере Иоанна Предтечи, не брать на себя выше того, что тебе положено. То есть не брать на себя божественные функции.

Свящ. Стахий Колотвин

— Да, Иоанн Предтеча, который заранее, ещё Христос не явился, а он уже говорит, что придёт Тот, Кто больше меня, Которому я не могу сапог уже даже там дотронуться, чтоб Ему там развязать, завязать. Вот точно так же, конечно, для нас пример Иоанна Предтечи как служителя Христова, который оставляет место Христу. Вот я уже говорил немножко, уже частными какими-то личными наблюдениями как священник делился, вот здесь тоже очень важно для любого священника оставлять место Христу. Если священник берёт и всё замыкает на себя, какой бы он ни был талантливый, какой бы он ни был самоотверженный, какой бы он ни был аскет, какой бы ни был молитвенник, людям будет спастись тяжело. Он просто создаст препятствия для спасения души людей. А поскольку Господь прежде всего по этому оценивает критерию, а не по всем остальным: не по проповеди, не по молитве, а именно помог священник людям к Богу приблизиться или нет в служении у престола Божия, в служении таинства Церкви, в служении слова, — то, конечно, этот принцип нужно распространить. Потому что апостол Пётр говорит про царственное священство мирян.
И вот это царственное священство мирян, порой оно понимается — у протестантов так вообще, что все священники, не нужно нам священство, упраздняем это таинство. Но и даже когда эту фразу православные миряне выучивают, это всегда как-то больше истолковывается, что у меня есть права, как у священника. А здесь апостол Пётр говорит об обязанностях. Вот ты должен тоже, как священник, в том числе, служить Христу, но оставлять место для того, чтобы действовал Христос, оставлять время, оставлять суд. При этом, конечно, мы помним, Господь говорит апостолам, что вот вы оставили всё, последовали за Мной, поэтому в Царстве Небесном воссядете на 12 престолов и будете судить 12 колен Израилевых. Поэтому, если уж очень хочется кого-то посудить, что ты вот служишь Христу и хочешь кого-то посудить, то дождись просто, попади в Царствие Небесное. Там будет больших 12 престолов, ну, какой-нибудь маленький приставной стульчик уже на суде, чтобы там какие-то помарочки делать и подсказывать апостолам, может быть, Господь сподобит. Понятное дело, это некоторая шутка. Но в данном случае, в принципе, вот как ребёночку ты берёшь... а Господь относится к нам, как к детям.
Если мы действуем, как Господь, и перед нами дети, эти дети... тут ещё немножко проще ситуация: вот когда у тебя есть младшие братья или сёстры, или когда у младшего брата... он там помогает с племянниками, например. Вот маленькие детки — да, ты их не воспитываешь, тебе делегирована лишь часть. И поэтому, да, уже ребёнок-подросток знает куда больше о мире, о жизни, о каких-то проблемах. И ему нельзя категорически делиться с братом, который на 10 лет младше. Когда тебе будет 30 и 40 — пожалуйста, общайтесь на любимые темы, а сейчас не надо. Точно так же и тебе кажется, что, ой, я такой знаток Евангелия, такой знаток веры. Так ты на самом деле знаток, насколько вот подросток в 13 лет знаток жизни, на самом деле. Ну, смешно, ну кто в 13 лет жизнь-то знает? И он будет кичиться перед трёхлетним ребёнком, какой он там образованный, какой он там знающий, какой опытный. Точно так же, и мы, дорогие друзья, очень хорошо, если мы о Христе что-то знаем. Тем не менее, по сравнению со святыми, мы не знаем почти ничего.
М. Борисова

— В эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин. Мы ненадолго прервёмся и вернёмся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.

М. Борисова

— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья. Продолжаем нашу еженедельную субботнюю программу «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. У микрофона Марина Борисова и клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин. 8 июля всем нам хорошо известный праздник, к которому все относятся по-разному. Но большинство хорошо относится к празднику святых благоверных Петра и Февронии Муромских, который стал символом идеальной христианской семьи. У меня есть своё мнение, конечно, по поводу того, сколько идеальных пар в наших святцах. Тут уж, как говорится, что ж спорить? Но выбор такого особого дня пал на память именно Петра и Февронии, которая наиболее легендарна, что ли. Просто в силу того, что от них исторических документов практически не осталось. Но это тоже не новость для наших святых. У нас достаточно святых, которые прославлены уже после смерти. Иногда значительное время проходило от их кончины до их прославления. И есть святые, которых Господь прославил в мощах.
И, собственно, об их жизни вообще ничего не известно. Как Симеон Верхотурский, о котором по крупицам пытались собрать хоть какие-то сведения. Но это всё-таки был XVIII век и глухая сибирская деревня в тайге, и 50 лет прошло. И вот что смогли, то собрали, но это совершенно никак не повлияло ни на святость Симеона, ни на то, как прославил его Господь в мощах. И что касается памяти Петра и Февронии Муромских, то мне кажется, что это из той же когорты святых, которые не только своей жизнью, но и памятью о них прославлены были. Почему так бывает? И почему в нашей жизни иногда пример не дословно, не дидактически расписанный — вот посмотрите, человек сделал то-то, то-то и то-то, вот следуйте его примеру, — а просто как некий образ, как некий символ, почему это важно?

Свящ. Стахий Колотвин

— Ну, если каждый из нас возьмёт и откроет инструкцию, там по стиральной машине, по микроволновке, то инструкция не вдохновляет, а она даёт некие чёткие указания, последовательность действий. И большая проблема бывает, если ты взял инструкцию от стиральной машины, а у тебя, может быть, фирма-производитель та же, а модель другая. А если фирма-производитель вообще другая, то тебе эта инструкция вообще ничего не скажет. Именно поэтому вот такое копирование жизни святого в своей жизни, механическое, оно тебе ко Христу приблизиться не поможет. Когда мы подражаем Христу — Христос Всемогущий, Христос истинный Бог наш, Христос идёт нам навстречу, Христос, действительно, приближает нас к Себе. Более того, мы видим, сколько Господь говорит именно в притчах, которые нельзя взять и просто завинтить, как вот эти болты, гаечки, чтобы чётко: вот иди, так сделай, столько таких-то поклонов, столько таких-то строчек молитв, — вот нет этого. Господь даёт нам направление, Господь показывает, что Он путь, истина и жизнь. И поэтому на этом пути, истине и жизни приближения ко Христу, когда мы глядим на святых, нам важно не конкретное подражание каким-то конкретным историческим шагам, а нам важно вот это, можно сказать поэтически, вдохновение.
Кто-то может сказать, что так нет спасения души, богословие — это чёткая наука. О каком вдохновении может быть речь? Но тут на самом деле о вдохновении самом высоком — вдохновении, когда уже Дух Святой — не просто воодушевлении, а когда Сам Дух Святой, Который сходит на нас в Таинстве миропомазания после крещения, нас ведёт ко Господу. И нам в этом помогают наши друзья, которые уже на небесах, которые уже у Престола Божия. И уже эту фразу апостола Павла я сегодня говорил: подобны мне бывайте, как я подобен Христу. Вот если человек в семейной жизни преуспел, то мы можем на него ориентироваться. Не чтобы скопировать, чтоб там с мечом что-то делать, на лодке плавать, там как-то с язычниками бороться, по монастырям расходиться на старости лет — нет, не биографические факты повторять, а наша задача, можно сказать, идти в том же направлении. Если ты берёшь и поворачиваешься, на святого идёшь, то это как раз некий путь к язычеству, потому что ты идёшь не ко Христу.
Если ты смотришь на святого, который часть пути прошёл, и вслед за ним где-то идёшь, но всё равно идёшь по своей дорожке, которая чуть в стороне, которая обходит какие-то холмики, которая, может быть, наоборот, не имеет каких-то крутых горных перевалов и оврагов, то есть тех испытаний, которые у святых в жизни были. А у нас их нет, у нас маленькие какие-то просто ямки — где-то споткнулся, подвернул ногу, где-то по собственной греховности свалился, встал, отряхнулся и дальше пошёл. И путь наш куда более простой и прямой, потому что Господь понимает, что с нас много не взять, и он попроще у нас будет. И вот на этом пути мы как раз вдохновляемся. И поэтому, когда жизнеописание Петра и Февронии воспринимается как поэтический памятник, это нормально. Потому что задача поэзии — это не инструкция. Можно написать инструкцию в стихах и это тоже как-то, может быть, разрядит обстановку, и человек будет не так как-то уже озабочен, что вот у него не получается разобраться в какой-то последовательности действий.
А тут последовательность действий неважна. Тут мы смотрим, что вот мир вокруг, который мир языческий. Вот мы смотрим, что вокруг Петра и Февронии мир языческий, они с ним сталкиваются. Этот мир языческий, где есть и поклонство перед силами бесовскими, где есть и какие-то козни окружающие. Мы смотрим вокруг себя — может быть, не особо язычески, неоязычески, а всё равно у нас есть какие-то вот такие: окружающее безбожие, мир во зле лежит. И вот когда мы постоянно смотрим: включил телевизор — в одно вляпался, пришёл с друзьями поговорить, и тоже — кому как кости ни перемыли, кто чего плохо делает. И на этом фоне то, что ты взял и что-то светлое, что-то вечное смог прочесть, этим вдохновиться, то это тебя, конечно, к Богу обязательно приблизит.
М. Борисова

— Но, помимо того, что мы молимся, просим помощи у святых, которые своей жизнью предложили нам какой-то пример определённого пути, и мы молимся, просим их помощи молитвенной в нашей жизни, чтобы она хоть отчасти напоминала то, что смогли сделать они. Но, кроме этого, почему так необходимо для семейной жизни иметь какой-то ориентир среди святых? Ведь на самом деле мы живём день за днём и выстраиваем свои взаимоотношения каждый в своей семье тоже день за днём. И вряд ли мы рисуем какую-то такую длительную перспективу, что из точки А мы двинемся в точку Б, будем вот подражать таким-то святым, и вот мы будем куда-то там стремиться. Мы решаем житейские, зачастую очень приземлённые, проблемы. И это важно, и так строится семья, а не из того, что мы рисуем себе некую вселенскую перспективу, и вот мы должны соединиться все и в эту перспективу двинуться. А мы живём изо дня в день, и эту свою перспективу мы выстраиваем на самом таком низком бытовом уровне. Зачем нам в этой нашей повседневной жизни идеал святых пар?

Свящ. Стахий Колотвин

— На самом деле, мы-то люди грешные и несовершенные — это Господь вечен и неизменен, а мы меняемся. И поэтому то, что сейчас, можно сказать, спустя пятьсот лет, у нас в XXI веке, и иногда кого-то даже это раздражает, что как-то чересчур придаётся внимание Петру и Февронии. Чересчур — это в том смысле, что где-то как-то на государственном уровне об этом вспомнили, и то там в 20-м, если не в сотом ряду после всего, что угодно, вспомнили. И в конце: ой, ещё у нас есть Пётр и Феврония — дайте-ка о них вспомним. На самом деле — нет. Когда говорят, что очень как-то искусственно вспоминается. Потому что востребована такая пара. Вот там смотрят: ой, вроде детей не указано в жизнеописании. Так потому что речь идёт о любви между двумя вот людьми, между мужем и женой. Дети были у них? Были. Есть предположения исторические какие именно муромские князья, учитывая, что в домонгольский период имена обычно всегда были княжеские славянские, языческие, а помимо этого было уже отдельное крещальное имя, которое могло быть схожим, могло быть совсем несхожим. Вот то, что меня там зовут Станислав, а в крещении Стахий, для любого домонгольского периода князя это была норма. Да, это вот знать так жила. Потом, кстати, монгольский период помог это немножко преодолеть. И люди уже стали всё-таки брать такие христианские имена, перестали, может быть, в чём-то их даже стесняться.
Так вот, точно так же не пресекалась там княжеская династия, правили дальше сыновья, внуки — всё замечательно это было у Петра и Февронии. Но поскольку люди приходили в храм, им тоже говорили: ой, православная семья — это обязательно только сосредоточиться на детях. Нет, если ты любишь, то твоя любовь будет распространяться и на детей. И чем больше у тебя будет детей, тем больше возможности у тебя любовь, полученную от Бога, применить. Однако, самое главное, конечно, у супругов — отношение друг к другу. Самое главное в супружеской жизни не отношение к работе. Вот мы смотрим на Петра и Февронию: если бы князь Пётр ориентировался на свои рабочие обязанности, то он бы с Февронией не связался бы вообще вначале. Более того, потом бы он тоже с ней расстался, но по таким династическим причинам, по политическим причинам. Нет, он держался за неё — никакие рабочие обязанности, никакие внешние обстоятельства не могут разлучить. Что тоже главное — есть какие-то окружающие искушения, когда ты строишь отношения с ближайшим человеком в семье? Обязательно есть и будут. Есть ли они у святых людей? Тоже есть.
Потому что во многих житиях святых куда более древних, святых первых столетий, то мы видим совсем такое тезисное изложение, где испытания — это только испытания. Ну вот повели на казнь, заставляют отречься от Христа, а кроме этого и нет. А вот то, что человек сталкивается с какими-то повседневными искушениями, должен их преодолевать, это сейчас очень актуально. Ну, сложно человеку быть на высоте Евангелия всё время. Я даже недавно общался в интернете с одним человеком, который глубоко верующий, и он говорит, что вот как-то мало Церковь обращается к обществу с проповедью Евангелия — почему-то больше о святых. Конечно, с Евангелия всегда надо начинать. Мы сегодня начали с вами, дорогие друзья, с Евангелия, с Апостольского чтения, со Священного Писания. Но чтобы человек смог сделать следующий шаг на пути к евангельскому идеалу, ему важен вот этот практический пример. А где-то уже можно и не задумываться, и даже не знать жития Петра и Февронии. А если человек искренне помолится тем людям, у которых получилось, которые у Престола Божия, они обязательно походатайствуют перед Христом.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям: в эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость — клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин. Ну вот, 12 июля закончится пост, и мы все стройными рядами пойдём в храм праздновать память святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Вот нет ничего более не сочетающегося, как эти два апостола. Такое ощущение, что вот Церковь специально отобрала два антипода и соединила их в одном праздновании.

Свящ. Стахий Колотвин

— Конечно. Потому что мы, когда приходим храм, то тоже в основном друг с другом там не сочетаемся. То есть есть старушка, есть розовощёкий младенец, есть человек, который приехал на богатой машине, и есть человек, который взял и в драных ботинках пришёл в храм, но старается, чтобы особо там эти дырки не были видны, чтобы никого от службы не отвлекать. То есть люди действительно разные. И точно так же разные не только по возрасту и по имуществу, но и по всем остальным показателям: кто-то более начитанный, кто-то совсем необразованный, кто-то воспитанный, а кто-то рубаха-парень — может быть, очень добродушный, беззлобный человек, но там этикета не помешало бы побольше быть. И если посмотреть, то эти люди никогда вместе не соберутся и вместе время не будут проводить, если разве только вынуждено — там, может быть, где-то в очереди стоять. Причём в очереди, где нет альтернативы. Потому что, например, в очереди в поликлинике некоторые не пойдут стоять, а пойдут в платный медицинский центр. То есть вот где если заставят только, там люди, которые в обычный храм просто приходят — городской возьмём храм. Всё-таки маленькие храмы, сельский храм, где 10 человек, может быть, там не такой срез. И то тоже очень разные люди бывают.
Потому что я вспоминаю: много лет назад я был на одном приходе нашем русском в Италии, по ходу отпуска. И там служил батюшка, который был англичанин, который перешёл в православие и который поехал в Италию. И он там служил на итальянском языке, причём это его была позиция. Потому что куда проще было служить на церковнославянском, потому что куда больше людей хотят прийти, именно эмигрантов, на привычную им службу. А он старался вот именно для тех итальянцев, кто интересуется православием, служить на итальянском. И вот приход был совсем маленький, вот реально человек там десять было. Из них, действительно, часть была итальянцев. Кто-то были русские люди, которые издалека вообще приехали, были ребята, кого усыновили итальянцы, из негритянских каких-то стран. То есть вот такое сообщество. И так смотришь: ну где ты ещё встретишь таких разных и непохожих людей? Причём, если мы посмотрим, что итальянцы как раз были обычные люди, какие-то такие просто работяги местного небольшого итальянского городка, а русские люди, кто приехали издалека, это люди были обеспеченные — их просто вдохновляет этот приход. То есть на любом приходе, и на большом, и на самом маленьком, собираются разные люди.
И поэтому праздник апостолов Петра и Павла... а надо сказать, что из памяти святых, по литургическим, по всем таким знакам, нормативам — это сложно, это прям отдельную передачу можно посвящать, — он самый значимый праздник святых. Да, мы уже сказали, что главный у нас святой — это Иоанн Предтеча. Христос об этом в Евангелии говорит. Но у него много раз в течение года — и Рождество, и Усекновение, и Обретение главы, первое, второе, третье — множество праздников. А вот Пётр и Павел — действительно, в чём-то служба совершается как на двунадесятый праздник. Есть маленькие отличия, но она больше похожа на службу Господа и Богородицы, чем на службу святых. Потому что это праздник, можно сказать, не этих двух людей. Это праздник Церкви, которую Христос создал, которая вот эта невеста Христова. Как сам апостол Павел говорит, что это невеста Христова, которую Господь делает святой и совершенной, хотя она сама до этого несовершенна, как не был совершенен апостол Павел, как не был совершенен апостол Пётр.
Если мы посмотрим на Петра и Павла, то можно много перечислять, чем они отличаются, но очень коротенький список, чем они похожи. А похожи они очень просто: потому что они богопротивные, кто отступники, кто гонители, то есть те люди, которые от Бога были далеки, сознательно были далеки, неслучайно были далеки. Ну вот как-то так воспитание там не удалось, где-то родился, о Христе что-то не знаешь или о Его Пришествии, о грядущем Миссии. А именно это были люди, которые сознательно выступали против Бога. И эти два человека смогли Господу максимально послужить. Поэтому точно так же и единственное, что вот прям всех людей, которые в храм приходят, объединяет — это то, что все мы люди-грешники. То есть человек, который не считает себя грешником, в храм не пойдёт. Очень многие люди говорят: да я бы сходил в храм, но я же особо ничего не делаю, я вроде не ворую, не изменяю, не убиваю. Ну что мне там ходить? Я и так хороший человек. Это вот пусть там какая-нибудь соседка идёт, вот она там грешница страшная, она пусть там в своих грехах кается. А я и так сойду. Но нет, если ты уже в храм пришёл, тем более если ты пришёл не просто там от дождя летнего спрятаться или от зноя, наоборот, в тени, а если ты пришёл в Таинствах Церкви общаться с Богом, услышать Его евангельский глас, услышать вот эту проповедь, которую Господь через апостолов даже до сего дня ведёт, и уже апостольскую проповедь подхватывают священники, епископы и миряне, которые в этой тоже проповеди участвуют. То тоже ты присоединяешься на такой праздник — то, что Церковь несовершенных людей собирает. И они, собираясь, — вот это Тело Христово, Глава которого Сам Христос — становятся достойными Царствия Небесного.

М. Борисова

— Мне кажется, что если пытаться для себя объяснить смысл вот этого праздника совместного Петра и Павла, там ещё очень важно то, что они были призваны в ситуации, когда ни они сами, ни окружающие даже представить себе не могли, что в них что-то такое есть, что до такой степени важно Богу. Ну, что такое Пётр? Достаточно наивный человек, простой рыбак, без всяких там затей. Представить себе, что он станет краеугольным камнем церковного здания на тысячи лет, пока он сидел в лодке и чинил сети, было, наверное, невозможно никому, включая его самого. Что касается апостола Павла, то он сам себя бичует в каждом своём послании, рассказывая о том, как он гнал Христа и как он гнал Его последователей, и из какого ужаса Господь его воззвал. И в то же время, когда они оба уже становятся, каждый в своём служении, безусловно важны для созидаемой Церкви, они оба помнят, из какого падения они были вызваны. Но апостол Пётр, который до скончания своих земных дней, по преданию, не мог без слёз слышать петушиный крик, и апостол Павел, который говорил, что, чтобы он не возносился, ему был послан...

Свящ. Стахий Колотвин

— Пакостник плоти, ангел сатанин.

М. Борисова

— Да. И сколько он ни молился и ни просил избавить его от этого, так он и не был избавлен. То есть вот память до скончания своих земных дней о том, с какого дна тебя Господь вызвал и какую миссию на тебя возложил, это, наверное, самое трудное. Потому что у всех у нас бывают ситуации в жизни, когда что-то удаётся. И очень большое искушение присвоить это самому себе.

Свящ. Стахий Колотвин

— Причём это очень важный фундамент. Но если взять и на одну сторону смотреть, и не уравновесить — вы очень хорошо как раз поставили вот этот фундамент у апостола Петра и Павла, который должен быть в жизни каждого человека, который преодолевает свой грех на пути ко Христу. Но мы видим, что как Христос говорил как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи, точно так же и апостол Павел, и апостол Пётр говорили, учили и проповедовали как власть имеющие, а не как книжники и фарисеи. При этом надо понимать, что эта власть к земле не имела никакого отношения, что Павел шёл, как власть имеющий говорил, а его там раз — и в темницу, а его раз — и камнями побить. То есть власть, которая никак не сказывается на твоём нынешнем существовании. И даже как бы вот он с этой властью говорит: так, это я вам запрещаю, это я вас обличаю, это я наставляю, ой, это вы тут безумные, нечестивые, — что вот это обличение... как Христос обличал? Обличал с любовью.
Точно так же, кого обличает апостол Павел? Он берёт и тех людей, которые далеки от Церкви, к которым он только обращается со словом проповеди, он, наоборот, вот этот образец миссионерского подхода: мужи афинские, вот жертвенник неведомому Богу, вы благочестивые, я вам о нём расскажу. А вот те же самые вчерашние язычники, к которым он ещё вчера обращался вот именно так максимально ласково, максимально смягчая все острые углы. И когда он видит, что они уже уверились, что, ой, мы избраны Христом, и он напоминает себя, начинает напоминать, что вот да, я тоже был избран Христом, но куда моё предшествующее избрание? Я вот вроде рос фарисей, сын фарисея, у ног Гамалиила, Закон Божий изучал. И апостол Павел говорит, что мне этот Закон Божий не помог в определённый момент, потому что гордость меня ослепила. И точно так же он поэтому с этой болью и горечью в сердце берёт и коринфянам в одном говорит, что вот тут такое-то у вас нечестие, галлатам в другом, всех постоянно старается подбодрить.
И всё-таки как раз и видно, что апостол Пётр, что его падение, его отступничество было не как стартовая позиция. Если апостол Павел с этого начинал, и он поэтому, возможно, и после этого говорит больше. А апостол Пётр ценит те слова, которые он говорил жителям Израиля, когда он два по два ходил, возможно, с братом своим Андреем, когда апостолов посылал Сам Христос. То есть он ещё вспоминает и, возможно, его смирение как раз и даёт ему почувствовать, что вот тогда-то, пока он ещё не отпал от Христа, не отрёкся, что сейчас он по-прежнему должен. Именно поэтому он и ждёт этого распятия, ждёт, чтобы пострадать даже вот на кресте, но не как Христос, а вот как по преданию говорится, что вверх ногами.
Тут как бы вот человек, который совсем неграмотный, неучёный, иногда надевает крест перевёрнутый и думает, что это антихристианство. Чепуха это, перевёрнутый крест — это символ апостола Петра. Увидел перевёрнутый крест — величание апостола Петра поёшь. Носишь перевёрнутый крест — ты, значит, почитатель апостола Петра и должен его Послание соборное наизусть знать, раз ты такой символ для себя выбираешь. Вот точно так же, конечно, апостол Пётр, возможно — вот этот путь, что не снизу вверх, а с такими переменчивыми падениями и восстаниями, и помог ему смириться перед апостолом Павлом. Он первоверховный апостол, которого Господь уже восставил, сказал ему троекратно «паси овцы Моя». Уже даже не вспоминаем то, как Господь его хвалил в годы Своей ещё земной проповеди до распятия и воскресения. Но как апостол Пётр берёт и смиряется перед апостолом Павлом на апостольском Соборе, когда признаёт, что апостол Павел прав, что не надо язычников заставлять соблюдать ветхозаветные законы, ветхозаветные предписания, написанные для иудеев.

И точно так же и для каждого из нас: мы тоже вот смотрим, что негативный опыт жизни — ни в коем случае, тут лукавый тоже может уловить и сказать... есть такие кощунственные слова «не согрешишь — не покаешься» — нет, конечно. И дело покаяния — это когда человек согрешит и понимает, что грех ему неприятен, грех ему чужд, это ошибка, это то, что не должно было быть, что страх ждёт душа от этого греха и хочет от него освободиться. И вот ты взял и преодолел свою греховность, но ты помнишь о своём несовершенстве, чтобы обжегшись на молоке, дуть уже на воду. Точно так же, дорогие братья и сестры, поэтому и в этот замечательный предстоящий праздник обязательно помолимся. Вот не надо просто выстраиваться в очередь бесконечную, чтобы просто перечислить очередные грехи и опять к ним вернуться. А постараемся всё-таки: вот здесь я более-менее дал себе слабину, вот здесь я какой-то грех совершил, значит, я просто буду вдвойне настороже. И не потому вдвойне настороже, что я такой ничтожный грешник, а потому что, наоборот, Господь меня уже восставил, Господь мне даёт Своё пречистое Тело и Кровь, Господь меня наполнил Своей благодати. И просто обидно это терять.
М. Борисова

— Спасибо огромное за эту беседу. Вы слушали программу «Седмица». С вами были Марина Борисова и клирик храма Ризоположения в Леонове священник Стахий Колотвин. Слушайте нас каждую субботу. До свидания, до новых встреч.

Свящ. Стахий Колотвин

— С Богом.

---

Все выпуски программы Седмица

• «18-е воскресенье по Пятидесятнице. Покров Богородицы». Священник Николай Конюхов
• «17-е воскресенье по Пятидесятнице». Протоиерей Максим Первозванский
• «16-е воскресенье по Пятидесятнице». Протоиерей Максим Первозванский