Основой любого сильного и крепкого государства являются мудрые правители. Неслучайно ещё древнегреческий мыслитель Платон в своём трактате «Государство» говорил, что страной должны править философы. Лишь в этом случае можно надеяться на то, что все остальные уровни иерархической системы общества будут в порядке: воины будут храбрые, судьи справедливые, чиновники честные, ремесленники искусные. Да и в целом все граждане будут работать на общее благо как единый слаженный организм. И, напротив, нет мудрости у начальника, всё предприятие постепенно приходит в упадок. Неслучайно говорится, «рыба гниёт с головы». Именно об этом сегодня напоминает пророк Израилю. По его словам, «посох и трость отнимутся от Иуды». В древнем мире именно эти два предмета символизировали подлинную власть. Однако, по словам пророка Исаии, место мудрых правителей займут дети. Речь идёт отнюдь не об их молодости. Но в первую очередь об их неопытности, недальновидности, беспомощности. Подобный инфантилизм монархов закончился для иудейского царства печально. Государство пережило череду жёстких социально-политических кризисов и в конце концов перестало существовать. В 587 году до н.э., Иерусалим был разрушен армией вавилонского царя Навуходоносора. Евреев против их воли отвели в Вавилонский плен.

Не следует думать, что Исаия причину всех бед еврейского народа видит исключительно в их начальниках. Источник бед — духовное невежество всего народа. О всех гражданах Израиля он говорит: «о грехе своём они рассказывают открыто, как Содомляне, не скрывают: горе душе их! ибо сами на себя навлекают зло». Из этих слов видно, что всех своих современников, и бедных, и богатых, и чиновников, и простолюдинов Исаия сравнивает с жителями древнего Содома, города, который был уничтожен за противоестественные блудные грехи. Как содомляне, современники Исаии настолько развратились, что перестали грех называть грехом, а беззаконие беззаконием. Жизнь в страстях и пороках стала ими восприниматься как норма. А что-то менять они не собирались, настолько комфортным и привычным был для них этот образ существования. Поэтому инфантильные правители не случайность, не историческое недоразумение. Это закономерное следствие того духовного состояния, в котором находилось всё иудейское общество. «По Сеньке и шапка», — как говорится.

Перед нами важная закономерность духовной жизни. Зачастую мы сами своим духовным состоянием формируем реальность, которая нас окружает. Мир всего лишь возвращает нам то, что мы дали ему. Как говорится, подобное тянется к подобному. Больной человек притягивает к себе больного. Нездоровое общество может рассчитывать лишь на нездорового руководителя. Беда в том, что мы упорно не хотим этого видеть и признавать. Так работает наше больное самолюбие. В моих собственных бедах всегда виноваты будут все, кроме меня. А потому и все свои силы я постоянно трачу на то, чтобы исправить людей, которые меня окружают. Но это бесконечная, причём изначально проигранная война, в которой трачу драгоценные ресурсы своей души. Ведь изменить мир невозможно. Однако всё же одну вещь я изменить в силах. Это вещь — я сам. Если человек начинает идти по этому пути, его ждёт ряд удивительных открытий.

Оказывается, если я концентрируюсь на собственном духовном здоровье, то мне становится неважно, насколько больны те, кто меня окружают. У меня просто нет времени на то, чтобы ставить окружающим диагнозы и стремиться их выздоравливать. Но самое главное: чем чище в результате этой работы над собой становится моя собственная душа, тем больше света и любви я способен отдать окружающим. Тем насыщенней становится атмосфера вокруг. Тем больше тепла, мира и любви я получаю обратно.

В сегодняшнем чтении мы слышим продолжение страшных пророчеств, которые Исаия обращает к своему народу. Люди были уверены, что Тот, кто спас их от фараона, Тот, кто поселил их на земле праотцев, навсегда будет с Ними и будет являть им свою милость. Но вот Господь, которого Исаия называет Саваоф, что переводится как «Господь воинств», лишает свой народ всякого подкрепления, посоха, хлеба, воды... Лишает всех вождей и воинов, судей и пророков, вельмож и советников, художников и мудрецов. Они впадают в нищету, в ситуацию практической анархии, когда ими управляют подростки и власть предлагают любому, кто может хотя бы прилично выглядеть. Употребление в данном случае имени Саваоф может быть не случайно, так как оно подчёркивает, что Бог — есть Господь сил и иудеи лишаются подкрепления, не потому, что обессилел Бог, но потому, что «язык их и дела их — против Господа».

Естественно, такое происходит не всегда, ведь жизнь человека сложна, и отпадение не означает однозначного и сознательного противления Богу. Но те грешники, о которых говорит пророк, — грешат с вызовом, так что даже выражение лиц выдаёт их пренебрежение. И это действительно очень разные позиции. Человек может не знать правды, ошибаться или не иметь сил на то, чтобы справиться с грехом... Он может переживать и мучиться, думать о своём поступке и осознавать себя грешником. Но может победить в себе все эти мучения, успокоиться и начать буквально упиваться грехом, как это делали жители Содома и Гоморры.

Однако все эти обличения, как мы видим, носят не только личный характер, так как последствия сказываются на целом народе. В силу известных событий, о которых каждый из нас сегодня молится, у нас может возникнуть искушение, интерпретировать грозные слова пророка в политическом смысле. Так вот, важно понимать, что это большая ошибка. Дело в том, что Бог обращает свои грозные слова не просто к людям, объединённым одной кровью или живущими на одной территории. Да, в ветхозаветные времена истинную веру хранил один народ, но в Новом Завете Божий народ — это люди, верующие во Христа. Это значит, что через пророка Бог обращается не к людям земли, не к гражданам какого-либо государства, Он обращается к нам как к своим детям и мы не должны забывать, что в первую очередь мы ответственны перед ним, потому что он наш Отец.

Иногда при чтении слов пророка Исайи складывается впечатление, что они сказаны не человеком, который жил почти три тысячи лет назад, а соседом по лестничной клетке, тем, кто видит болевые точки современности и описывает их стилизованным архаичным языком. Вот и сегодняшний отрывок — одно из таких мест. Пророк описывает то, что будет происходить в том случае, если его слова не будут услышаны и если общество не изменится: Бог «отнимет у Иерусалима и у Иуды [...] храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливца и старца, [...] мудрого художника и искусного в слове», а вместо них Он даст «отроков в начальники [...]; юноша будет нагло превозноситься над старцем, и простолюдин над вельможею». Если мы посмотрим на наше общество, то увидим нечто похожее: субординация не в чести, каждый считает свое мнение весомым, значимым и компетентным, подростки выступают в роли экспертов по всем вопросам, а те, кто постарше, стремятся подражать молодежи как в стиле одежды и языке, так и в образе мысли. Понимать молодежь и говорить с ней на одном языке, молодо выглядеть — вот всем известные приоритеты нашего времени.

С точки зрения пророка Исайи такое положение дел не только нельзя назвать нормальным, эта ситуация — ни что иное, как наказание Божие. Так быть не должно. Если подобное будет продолжаться, то общество не устоит, оно рухнет.

Впрочем, ощущение того, что пророк говорит не о своем времени, а о нашем, возникает не только сегодня. То же самое чувствовал, к примеру, святитель Василий Великий, он не стеснялся говорить об этом прямо, правда, есть некоторые сомнения, что слова великого святителя будут услышаны. Вот они: «Пророк описывает отличительные свойства смятения; ибо мятежу свойственно, что ничего не различают, и дитя негодует на старца и нападает на его правила, и бесчестный, опозорив себя страстью бесчестия, желает, чтобы его почитали более достойным уважения, нежели честного. Но боюсь, не простирается ли это и на нас: не о настоящем ли времени сии пророчества, когда дети, юные возрастом и еще более юные нравами, приражаются к пресвитерам церковным, не допуская их до священнодействий и не сохраняя подобающего церковного благочиния. А когда жившие порочно вооружаются против добрых правителей, тогда бесчестные восстают на честных. И не ежедневно ли видим людей, которые выходят из мест пьянства, чревоугодия, разврата и начинают рассуждать о Боге и судить досточестных в народе?».

Перед нами — яркое, эмоциональное описание пророком Исаей унижения Иудеи за то, что они отказались быть верными своему Господу. Бог отступает — и тотчас начинается распад: исчезают ключевые для общества фигуры — храбрые вожди и отважные воины, честные судьи и вдохновенные пророки, тонкие художники и грамотные писатели. Власть переходит в руки несмышлёных детей, молодёжь бесстыже наглеет и глумится над пожилыми. И при всём этом каждый пытается «ухватиться за другого», чтобы на него переложить ответственность за своё бедственное состояние. Но поскольку схожим образом думают все — то никто и не решается взять на себя бремя власти, и начинается разложение всего. Мы бы сказали сегодня: наступает торжество всеобщей инфантильности. И это — прямое наказание Божие за нераскаянную греховную жизнь народа, за сознательный отказ подчинить себя установленным Богом правилам жизни.

Слова пророка заставляют задуматься: а не становимся ли мы на тот же самый скользкий и очень соблазнительный путь инфантильности, когда начинаем винить всех и вся в своих бедах? Когда мы видим, какие плохие у нас начальники, непослушные дети, жадные работодатели? Когда главная причина нашего недовольства — многое из того, что нас окружает? Не оказываемся ли мы в плену того же самого морока, из-за которого рушились царства и империи?

Но у нас, христиан, есть способ устоять — даже когда многие другие уже стали на этот разрушительный путь саможаления. Наша крепость — Христос, как Его изображают на иконе Воскресения: сходящий в самый ад — чтобы оттуда вырвать из плена диавола человека. Рука Адама, обращённая вверх — и крепко зажатая в руке Христа Воскресшего — вот самый лучший антидот соблазну инфантильного отношения к жизни! Бог не может тебя ухватить за руки — пока они у тебя уныло висят и бездействуют. Но когда появляется хотя бы небольшая искорка желания лучшего — Бог предпримет неимоверные усилия, чтобы не дать этой искорке погаснуть, и раздует её в мощное, всеохватывающее и освобождающее пламя желания всегда быть рядом с Господом!

Среди множества иных высказываний Христа, Евангелие сохранило для нас и Его высказывания о том, кто может войти в Царство Небесное: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное» (Мф. 18:3). Эти Христовы слова имеют массу различных толкований, которые говорят и о детской простоте, о доверчивости, об отсутствии сознательных грехов, о способности принимать дары без всяких глубокомысленных рассуждений и размышлений о своём достоинстве. Всё это, конечно же, совершенно справедливо, но есть в детях и ещё кое-что, недоступное большинству взрослых: это их умение не видеть грехи других людей. Да, во многом это связано с особенностями детского сознания, но ещё и с тем, что у детей нет опыта личного греха, а именно этот опыт делает для нас очевидными грехи других людей.

Адам и Ева тоже не замечали наготы своих тел, и в этом они были подобны маленьким детям, тем самым детям, о которых говорил Христос.

Для Адама и Евы всё изменилось тогда, когда они получили опыт греха, и книга Бытия ясно показывает, какого рода был этот опыт — он заключался в непослушании Богу. Кажется вполне очевидным, что Бог мог дать и какую-то иную заповедь, очевидным кажется и то, что сами по себе плоды с дерева познания добра и зла не представляют собой чего-то фундаментального значимого, значимым является лишь сам факт непослушания Богу. Из повествования книги Бытия мы видим, что последствия непослушания обнаружились фактически мгновенно: Адам начал скрываться от Бога, он утратил свою первозданную открытость и доверчивость, он стал оправдываться и обвинять во всём Еву, а заодно и Самого Бога, схожим образом начала вести себя и жена Адама. Их поведение нам очень понятно и знакомо, мы все знаем, как происходит перекладывание вины на другого, знаем, как переживается стыд и как страшно кому бы то ни было доверять полностью и без оглядки.

Такое состояние, несмотря на его повсеместность и привычность, неестественно для человека, человек не был сотворён пугливым и недоверчивым, не был он сотворён и тяготеющим к греху. Человек был сотворён свободным и открытым, таким, какими бывают маленькие дети. Христос, через упоминание детей, призвал нас вернуться к первозданному состоянию, потому что только в таком состоянии заключено высшее благо для человека, и без возвращения к тому, что было до грехопадения, невозможно вернуться туда, откуда Бог изгнал Адама и Еву. Христос не только призвал, но и на Своём примере показал, каким образом можно достичь желаемого результата: через абсолютное и безоговорочное доверие Богу, действия и повеления Которого могут нам казаться неправильными, ошибочными или же несправедливыми. Спасителю было крайне непросто принять волю Бога-Отца о Себе Самом, но Он это сделал, и тем самым показал, что такое принятие возможно для любого человека: «И, отойдя немного, пал на лицо Своё, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26:39). А если у любого человека есть внутренняя сила, чтобы принять волю Божию, то это означает, что нет того, кто не мог бы вернуться в первозданное состояние райского блаженства прямого и непосредственного пребывания с Богом.

После творения первых людей, Адама и Евы, Бог поселил их в самом красивом и защищённом месте на Земле, — в Райском саду. Бог пожелал, чтобы первые люди не только обитали в Райском саду, но и заботились о его дальнейшем благоустройстве. Господь разрешил прародителям вкушать плоды всех деревьев, росших в Райском саду. В первую очередь, от дерева жизни, которое не только продлевало жизнь Адама и Евы, но и поддерживало их молодость и первозданную красоту.

Несмотря на то, что первые люди были сотворены Богом не детьми, а в возрасте расцвета физических сил, в духовном плане Адам и Ева были крайне неопытны. Господь пожелал, чтобы прародители внутренне совершенствовались, а потому дал им для начала три заповеди — возделывать Райский сад, плодится и размножаться, а также не вкушать от дерева познания добра и зла. Запрет на вкушение плодов в устах Божиих звучал крайне сурово: «От дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрёшь». Дерево познания добра и зла упоминается в Библии, как особенное — дающее особое знание, но и могущее принести погибель. Когда дьявол в облике змея искушал Еву, та взглянула на дерево и увидела — оно «хорошо для пищи, оно приятно для глаз и вожделенно, потому что даёт знание».

Интересно, что, по мнению большинства библейских толкователей, дерево, если и имело какие-то необыкновенные свойства, то они были связаны исключительно с заповедью Божией. Само по себе оно ничем особенным не обладало. Дерево было средством проверки — насколько первые люди любят и верят Богу. Выяснилось, что их чувства оказались не столь постоянны и прочны, как Адам и Ева пытались демонстрировать. Прародители захотели обладать «божественным» знанием, а приобрели греховные страсти. Дерево познания добра и зла не было яблоней — как думают некоторые. Это всего лишь западная легенда. Скорее всего, оно представляло собой фиговое дерево — смоковницу, проклятую Христом за несколько дней до Его ареста и крестных страданий.

Вкусив плоды древа, первые люди совершили так называемый «первородный грех». Это понятие часто вызывает различные сложности для понимания, а потому является предметом для дискуссий. Интересно, что в Библии термин «первородный грех» отсутствует. Первым христианским автором, который начал его использовать, был Тертуллиан. Он указывал, что после грехопадения Адама и Евы их потомки наследовали «первоначальную порчу». Впоследствии о «первородном грехе» рассуждал также блаженный Августин, благодаря которому этот термин окончательно закрепился в христианском богословии.

«Первородный грех» — комплексное понятие, которое объединяет сразу несколько событий. Первое — сам греховный поступок прародителей, которые по внушению дьявола, нарушили заповедь Божию. Второе событие — последствия этого греховного поступка, имеющие прямое влияние на состояние каждого человека. Последствия первородного греха на протяжении истории получали различное объяснение. Так, например, уже упомянутый блаженный Августин утверждал, что все люди, как наследники Адама, несут личную ответственность за его грех. Это мнение, впрочем, не прижилось в православном богословии.

Диаметрально противоположным по отношению к Августину стало определение, согласно которому последствия греха прародителей заключаются исключительно в повреждении человеческой природы, выражаются в её тленности и смертности, притягательности греха для человека. Дополнением к такому объяснению последствий первородного греха является также и то, что до искупительной жертвы Христа люди не просто были склонны к совершению грехов и пороков, но и находились под властью злого духа — дьявола. Христос, придя на землю, совершил искупительный подвиг, заключавшийся в преодолении греховной пропасти между людьми и Богом. Никаких препятствий в общении с Богом, кроме наших собственных грехов, более не существует. Поэтому давайте стараться жить по заповедям Божиим, беречь чистоту сердца и совести. И тогда мы во Христе обретём прекрасный Рай.

Завершающее первую седмицу Великого Поста чтение из книги Бытия предлагает нашему взору историю великой трагедии первых людей. Змей предлагает Еве не просто нарушить запрет Бога: фактически он предлагает создание альтернативной Вселенной, в которой уже не Бог — центр и основа всего, а сам человек. Но Ева в своей детской простоте и наивности не понимает всего коварства диавола — будучи неотрывно в потоке Божественной любви, она не ведает, как может этого не быть и что с ней произойдёт, если из него выпасть. Если внимательнее всмотреться в то, как происходит грехопадение, несложно заметить: начало ему полагает отклик Евы на лживые слова змея, представляющие Бога жестоким тираном — в его вопросе так и звучит подтекст: насколько же ваш Бог строг и суров, что не позволяет вам вкушать плодов ни от каких деревьев! И Ева тотчас выступает вроде бы как в защиту Бога — нет, неправда, Он хороший, Он нам всё разрешил, кроме плодов всего лишь одного дерева! Но, увы, цель змея достигнута: Ева вступила с ним в общение. Первая броня защиты пробита, можно двигаться дальше. Слова змея уже зародили в душе Евы определённое колебание — а может и правда змей знает что-то больше неё, ведь он такой мудрый и разговорчивый — не то, что остальные животные! И теперь искуситель бьёт прицельно в одну точку, чтобы представить Бога не просто суровым, но ещё и коварным, специально скрывающим истинное предназначение древа познания добра и зла. Чуть пошатнув Еву, он продолжает активно раскачивать ее дальше: он буквально пришпиливает внимание Евы к запретному дереву, и она начинает.... самостоятельно думать! Всё бы хорошо, да одна только беда: чтобы увидеть эти плоды красивыми, вкусными и вожделенными, для этого надо было уже перестать иметь Бога самым красивым и самым желанным! Чтобы увидеть всю прелесть запретного плода, надо уже отвернуться от Бога, не видеть Его как единственный критерий истины, допустить возможность самому себе стать альтернативным источником определения, что есть добро, а что — зло. «А может, правду змей говорит? А что, если действительно мы станем, как боги?» — разговор с собой всё больше увлекает Еву от Бога к себе самой, словно воронка глубоководной реки — и она уже не в силах остановиться. Фактически, змей уже добился своей цели: ему удалось поселить сомнение, вырвать Еву из потока сонастроенности Божественному Духу, которым дышал весь сотворённый мир, и начать создавать свой, автономный, само-вольный, само-чинный мир, от-личный от Божественного. Да, сорвав плод, Ева узнает, что такое — быть вне Бога — но пока её увлекает воронка соблазна, она не догадывается, каково будет оказаться на дне. Из реального мира Ева уносится в мир иллюзий, ожиданий, представлений — который в силу дарованной Богом свободы может быть внутри каждого человека. В отличие от Божьего мира, этот свой «мирок» — полная собственность его хозяина, где он сам — царь и бог. Правда, его место — только в сознании, в бесконечных личностных интерпретациях, в переосмыслении реальности под свою стать, под себя, любимого.

Плод сорван, съеден, передан Адаму. Солидарность с женщиной оказалась сильнее верности Творцу. Первый Божественный экзамен провален. Запущена переподготовка. Через многое предстоит пройти прародителям и их потомкам, чтобы однажды родился Тот, Кто сдаст некогда проваленный экзамен на отлично. Тот, Кого лукавый искуситель так и не сможет поколебать в абсолютной верности Отцу. Даже если цена этой верности будет жестокая, беззаконная, позорная смерть. И Он, Христос, станет Новым Адамом для всего человечества — передавая свою победу над грехом и смертью тем, кто соединяются с Ним верой и любовью!

Современные люди нередко полагают, что между священником и психотерапевтом нет особенной разницы. Сходить можно к одному или другому, поболтать по душам, выговориться… Ведь разговор и сам по себе имеет терапевтический эффект. На самом же деле, разница подчас бывает огромной и заключается она, как в природе проблем, которые обсуждаются, так и в путях, которые предлагаются для их решения. Одной из ключевых идей, которые отличают христианский и нехристианский взгляд на человека, является категория греха, той внутренней плененности злом в себе, своим телом и своими эмоциями, которую так или иначе человек в себе ощущает. Причем ни тело, ни эмоции не являются злом сами по себе, проблема именно в том, что мы оказываемся им рабски подчинены. И в таком случае, вопрос лишь один, что мы с этим делаем, признаем это состояние нормой или боремся за собственную свободу.

Человеку было дано все: благоустроенный мир вокруг, прекрасное тело и разум, чтобы управлять миром в соработничестве друг с другом.

Чего же ему недоставало? Ему недоставало навыка владения собой. Именно этому, призывая человека к супружеству, к преображению рая и мира и вокруг, позволяя ему питаться плодами земли, Бог запрещает ему употреблять плоды с древа познания добра и зла. Это древо могло быть любым, и уж точно не было каким-то плохим. Оно было средством воспитания человеческой свободы. Научившись слышать и слушать Бога в этом малом и самом простом поручении, человек должен был научиться слышать Его во всем остальном. Признавая над собой Творца.

Причём вот что интересно, есть заповеди которые относятся к природе человека: он не должен убивать, не должен прелюбодействовать, не должен изменять Богу… но запрет данный в раю имел совершенно другие свойства. Он был временным. Подобные заповеди окружают нас всю нашу жизнь. Есть определенные сроки, которые ограничивают те или иные процессы и явления, в приготовлении пищи, в искусстве, в строительстве… Мы ограничиваем ребёнка или подростка в тех или иных действиях, не потому что ему это принципиально запрещено, а потому что не повзрослев, научившись владеть собой, он оказывается неспособным правильно использовать все возможности которые ему даны. Скажем, право водить машину. Совершенно очевидно, что ребёнок, когда он вырастет, и его руки и ноги окрепнут, сможет получить права и начать водить машину, но до времени ему нельзя этого делать не потому что он плохой или это плохо… Это небезопасно.

Стоя перед древом познания, Ева захотела того, что должно было принадлежать ей по праву. Но не по праву легкой наживы, а по праву творческого и вдумчивого труда. Но она починилась своим желаниям, решила стать самостоятельной тогда, когда ещё не была к этому готова. Хотим мы этого или нет, в нашей жизни красной нитью проходят последствия того подчинения. Чтение, которое мы сегодня услышали, в первую очередь, было обращено к людям, которые так же как и мы, чувствовали на себе всю тяжесть последствий прародительского поступка. Не потому что они были виновны, ведь их тогда ещё и на свете не было, но потому что подчинённость страсти оказалось нормой жизни всякого человека.

Это важно, однако важно и другое. В древности Церковь обращает это чтение к оглашенным, а сегодня к каждому из нас не столько для того, чтобы ещё раз напомнить нам о природе грехам, сколько для того, чтобы сказать, что во Христе мы получаем возможность исцеления.

Когда атеист представляет себе религиозное мировоззрение, оно часто кажется ему набором совершенно немыслимых фантазий, которые пришли в голову древним людям и с тех пор только обогащались новыми подробностями. Когда-то кто-то испугался грома и решил, что это бог-громовник, кто-то услышал непонятные звуки в ночном лесу и решил, что это развлекаются лешие и другие лесные духи. Конечно, представлять себе верующего дремучим и отвергающим рациональный взгляд на мир довольно забавно, но только подобный подход явно противоречит объективной реальности. Конечно, мифологические и практически сказочные модели мира существовали, и были когда-то люди, которые верили, что мир наполнен разными мифологическими существами, но к вере Библии это не имело никакого отношения. Библия с самого начала говорит о мире своим особенным языком, который всё в итоге возводит к Богу... Он растит деревья и травы, кормит и поит полевых зверей и птиц небесных... Много прекрасных строк можно прочитать об этом в псалтири. Однако важно другое. Весь этот поэтический язык никак не противоречит тому, что мир разумен, он построен по вполне рациональным законам и может быть объясним. Неслучайно сегодняшнее чтение начинается с утверждения: «Господь премудростью основал землю и небеса утвердил разумом».

Почему это важно? Потому что если мир разумно устроен, если он предсказуем, значит ему можно доверять, в нём можно жить разумно. Человеку трезвомыслящему такие рассуждения могут показаться странными. Что за недоразумение? А как можно жить иначе? Но ужас ситуации заключается в том, что пандемия и современные межгосударственные конфликты дезориентировали людей и до чрезвычайности повысили интерес к гаданиям в самых разных формах. Переживая за своё будущее, люди обращаются к гадателям и оккультистам всех мастей, предавая себя в руки слепых и совсем не добрых сил. Они стремятся избавиться от страха за своё будущее, но страх преследует их всё больше и больше. Насколько же более разумным и кристально чистым представляется мировоззрение Соломона, который говорит своему сыну: храни здравомыслие и рассудительность, и они будут жизнью для души твоей... Тогда безопасно пойдёшь по пути твоему, и нога твоя не споткнётся". Верующий ощущает себя в руках Божиих и поэтому, что бы ни происходило, он лишён страха перед будущим. Подобная надежда не означает, что он это будущее знает, просто он доверяет Богу, воспринимая Его не как случайную и слепую силу, но как подлинную, разумную и любящую основу своей жизни.

В четвёртой главе Соборного послания апостола Иакова есть такие слова: «посему и сказано: Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать» (Иак. 4:6). Апостол Иаков в своём тексте указывает на то, что это не его мысль, при этом он не пишет, откуда он её почерпнул, но исследователи Священного Писания сделали вывод, что слова апостола представляют собой отсылку к книге Притчей, а если точнее, — к тому месту, которое прозвучало сегодня: «Если над кощунниками Он посмевается, то смиренным даёт благодать». В русском языке слова «кощунник» и «гордый» вовсе не синонимы, но если обратиться к греческому тексту, то мы обнаружим, что в двух этих местах Священного Писания стоит одно и то же слово, а это даёт нам право внимательнее присмотреться к тому, что авторы библейских книг подразумевают под тем состоянием, которое лишает человека возможности обретения благодати от Бога.

Книга Притчей ничего не говорит о том, что мы привыкли понимать под смирением, она не говорит о принятии поношений, про самоуничижение, про то, чтобы считать себя последним из людей. Книга Притчей упоминает чистоту совести, милостыню, мирное расположение к другим людям и уклонение от насилия. Это, с точки зрения Соломона, — составляет благочестие, которое привлекает благодать Божию.

Если же обратиться к тексту Послания Иакова, то там мы найдём существенное дополнение к словам автора книги Притчей. Апостол упоминает распри и вражды, и делает вывод об их причине — они «от вожделений ваших, воюющих в членах ваших» (Иак. 4:1). Дальнейшие размышления апостола строятся вокруг примеров проявления вожделений: он говорит об убийствах и зависти, о желании заполучить как можно больше, о стремлении к бесконечному обогащению ради удовлетворения своих амбиций и похотей.

Если мы сложим сказанное в книге Притчей с тем, что написал апостол Иаков, то увидим: и в первой, и во второй книге Священного Писания идёт перечисление грехов, которые являются нарушением закона Моисея, то есть десяти заповедей. Получается, что залогом обретения благоволения в очах Божиих и излияния Его благодати является ни что иное, как следование этому базовому нравственному закону. Следование безоговорочное и следование разумное, ведь жизнь всегда будет подбрасывать сложные нравственные задачи, и дай нам всем Бог мудрой проницательности с тем, чтобы всегда находить пути исполнения ясно и недвусмысленно выраженной воли нашего Творца!

Наблюдая за людьми, которые нас окружают, мы, наверняка, задавались вопросом: почему один стремится совершать добрые дела и жить жизнью праведника, а второй проводит отпущенное ему время в праздности, не обращая никакого внимание на нужды ближних? От чего, одним словом, зависит человеческая добродетельность? Каждый дает на это свой ответ. Кто-то говорит о воспитании и образовании, то есть, уровне культуры; кто-то о житейском опыте, который подсказывает нам: как хочешь, чтобы с тобой поступали люди, также поступай и с ними. В том отрывке, который мы только что услышали, царь Соломон дает нам свой ответ на этот вопрос.

По его словам, поведение человека, его отношение с другими людьми напрямую зависят от того, насколько глубоко он переживает присутствие Бога в этой жизни.

Одним словом, чем больше мы замечаем следов Творца в мироздании, чем сильнее у нас опыт Божественного присутствия, тем внимательнее мы относимся к людям.

Причина этого довольно проста. Любовь есть ни что иное как содержание Божественного бытия. Не случайно общение между лицами Святой Троицы христианские святые называют круговоротом божественной любви. Человек, чей ум привык узнавать в мироздании лик Его Создателя чувствует и эту любовь. В его собственной жизни она начинает проявлять себя в виде различных добродетелей: милости, прощения, кротости, незлобия, жертвенности, великодушия.

Напротив, человек, который не видит и не ощущает связь между мирозданием и Творцом, тот, для кого все окружающее не более, чем причудливая конфигурация мельчайших частиц, всегда рискует подчинить собственные отношения с окружающими или закону причинно-следственных связей или закону животного инстинкта. От такого вряд ли можно ожидать скорее всего он будет жить по праву более сильного, хитрого и ловкого.

Волк, который режет ягненка, вряд ли будет мучаться муками совести; медведя, которого разбудили от спячки, ничего не слышал о законе прощения и милости; землетрясению незнаком закон справедливости, оно не выбирают чьи дома разорять, добрых или злых. Как хорошо подметил по этому поводу Ф.М. Достоевский словами Ивана Карамазова, «если Бога нет, то все дозволено».

Прямо о связи добродетельности и связи с Богом говорит апостол Иаков. «Кто говорит: „я люблю Бога“, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего».

Поэтому ко всем нам царь Соломон обращается со словами: «Господь премудростью основал землю, небеса утвердил разумом; Его премудростью разверзлись бездны, и облака кропят росою. Сын мой! не упускай их из глаз твоих». То есть, пусть вся наша мысль, о чем бы мы не думали, будет постоянно восходить к Богу. Это смягчит наше сердце, наполнит его кротостью и великодушием, любовью и милость, которые мы сможем передать другим людям.

Как и во многих других местах книги Притчей Соломона, в этом отрывке тоже можно обнаружить существенное расхождение между тем церковнославянским текстом, который читается за богослужением и русским переводом, который мы используем вне богослужения. К примеру, последняя мысль нынешнего отрывка на русском выражена как «Если над кощунниками Он посмевается, то смиренным дает благодать», а на славянском она обретает совсем иное значение — «Госпо́дь го́рдымъ проти́вится, смире́ннымъ же дае́тъ благода́ть». Именно славянская редакция текста книги Притчей вошла в Новый Завет и в русскую культуру, трудно найти взрослого человека, который не слышал бы этой «крылатой» фразы: «Господь гордым противится».

Библейская книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова говорит о природе и сущности гордыни: «Начало гордости — удаление человека от Господа и отступление сердца его от Творца его» (Сир. 10:14). Собственно, с этого и начались все человеческие проблемы: с решения первых людей проявить недоверие и удалиться от Бога. Все дальнейшие наши сложности так или иначе сводятся к тому же самому. С чего началось падение Адама? С того, что он допустил мысль, которая превышала его природу — он надеялся стать равным Богу. Тому, кто считает себя равным Богу, Бог, конечно же, не нужен. Но в каком смысле Бог противится гордым? На этот вопрос замечательный ответ дал святитель Иоанн Златоуст, он сказал так: «Противится, — впрочем не в том смысле, будто Богу нужно ополчаться и бороться против гордого. Что может быть слабее гордого? Как лишившийся зрения беззащитен от всякой обиды, так и гордый, который не знает Господа, лишившись этого света, легко преодолевается и людьми. Если бы даже он был силен, и тогда Богу не нужно было бы ополчаться против него; Тому, для которого было достаточно одного хотения, чтобы произвести все, гораздо легче уничтожить все. Для чего же сказано: „противится“? Для того, чтобы показать сильное отвращение Его к гордому».

А лечится гордость лишь одним простым, но крайне эффективным средством: осознанием своей совершенной зависимости от Бога, которая совершенно не предполагает бездействия, напротив, Бог во всем Священном Писании требует от каждого крайне деятельной жизненной позиции, направленной, в первую очередь, на исполнение заповедей.