Для большинства наших современников само слово «Ассирия» не несёт в себе никакого значимого смысла, в лучшем случае, мы понимаем, что оно обозначает одно из древних государств, которое, в силу созвучности названий, довольно просто спутать с другим и тоже древним — с Сирией. Иначе обстояло дело у современников пророка Исайи: Ассирия была страшной империей, причём хронологически первой империей в мировой истории, и от неё исходила угроза всем окрестным государствам, в том числе и тем из них, которые были образованы израильскими племенами. Самых общих сведений об Ассирии достаточно для понимания того, что в современном нам мире попросту не существует империй, сопоставимых с Ассирией как по общему времени своего существования, так и по силе и могуществу, те государства, которые в наши дни играют заметную роль на мировой арене, — младенцы в сравнении с Ассирийским царством. Вполне естественно, что многим из нас кажется, будто бы то или иное современное государство обладает невероятной прочностью, влиянием и устойчивостью, аналогичные ощущения были и у древних израильтян относительно Ассирии, они полагали, что это нерушимый колосс, который никогда не падёт, при этом у них было больше оснований так считать, чем у нас в отношении современных нам империй.

У пророка Исайи было иное мнение по этому вопросу, именно его он и изложил в нынешнем отрывке своей книги: Бог вынес определение в отношении Ассирии, и она будет уничтожена. Исайя ничего не говорит о, так сказать, технической стороне падения Ассирии, не говорит о том, как оно произойдёт, да это и не имеет смысла: если Бог принял решение, то оно осуществится, детали же имеют лишь второстепенное значение, а потому Исайя их не упоминает. Для пророка Исайи, как и вообще для любого другого верующего человека, было вполне очевидным, что не только жизнь каждого конкретного человека находится в руках Божиих, но и судьбы империй — в Его же руках, именно Бог определяет, какое государство продолжит свой исторический путь, а какое уступит место иным народам.

Впрочем, прославленные Церковью толкователи книги пророка Исайи не останавливались на этом очевидном смысле слов пророка, они шли дальше, и использовали типологический метод толкования, в частности, под довлеющей силой Ассирии они понимали указание на ту силу тяготения к греху, которую ощущает в себе каждый человек, а под падением Ассирии они видели уничтожение этого тяготения, а с ним и самого греха. Одним из таких толкователей был святитель Василий Великий, вот его слова: «Так и горой Божией, на которой ассирияне „будут в попрание“, может быть назван возросший в добрых делах и ставший выше других словом и познанием; в нём враги будут в попрание. И всякое иго ассириян отнимется Богом. Ибо они высоко о себе думали, потому что налегли на плечи людям, составлявшим часть Божию, и делали своими подъяремниками отвлечённых грехами от рабства Богу». И в этом — тоже воля Божия, она, как и в случае с реальной Ассирией, состоит в том, что грех будет истреблён Христом Спасителем, человек станет свободным, таким, каким его сотворил Бог.

В сегодняшнем чтении мы слышим грозное предупреждение, которое обращает Бог ко всем врагам иудеев. Бедствия были попущены, потому что грехи народа ставили под угрозу его предназначение. Эти слова могут звучать довольно жёстко, ведь бедствия — это не просто плохая погода или даже неурожай... Речь идёт о нападении врагов, о жертвах среди населения Иерусалима. И если это попущено, значит Бог несёт за это ответственность. По крайней мере так может показаться, ведь Он позволяет этому происходить. И всё же так может казаться только изнутри совершенно неверных представлений о Боге и Его взаимоотношениях с людьми. Известно, что язычники обычно представляли себе богов очень похожими на людей, только более могущественными и бессмертными. Многие люди, даже будучи христианами, переносят подобные представления на Бога Библии и представляют Его себе обидчивым и гневливым. В таком случае, попущение представляется им результатом обиды со стороны Бога, который как будто бы мстит своему народу руками завоевателей. Однако на самом деле, всё обстоит совершенно иначе. Бог любит свой народ и Он, естественно, властен над обстоятельствами его жизни, но Он не властен над сердцами людей. В своих внутренних стремлениях они совершенно свободны. И как в своё время они свободно согласились на союз с Богом и должны были стать примером для всех людей земли, так свободно они сами стали брать пример с грешников. И если для язычников грех оказался естественным и ответственность их была значительно меньше, то для народа Божьего подобное поведение было поистине саморазрушительным. И Бог попускает это не по жестокости или мстительности, но потому, что уважает свободу людей, воспринимает их в качестве личностей, а не марионеток. И всё же эти личности были объединены в народ, который во многом ощущал себя единым целым. Народ заключал завет и народ отпадал от Бога... Понятно, что человек и в тот момент оставался личностью, и не переставал быть ответственным за себя лично, но он был частью народа, разделял с ним не только ответственность, но и тяготы жизни.

А ещё, и это самое важное в сегодняшнем отрывке, человек мог разделить со всеми надежду, потому что Бог, хотя и не препятствует народу в отпадении, всё же не даёт врагам истребить его совершенно. Он готов поддерживать тех, кто возвращается на истинный путь. Всё зло, что было причиной страданий прекращается, но не просто потому, что Господь изгоняет врагов... что было бы только внешним событием... это происходит потому, что происходит внутреннее очищение людей, которые находят опору в Боге.

Никто из пророков не произносил своих речей без всем его современникам очевидного внешнего повода. Так и с этим пророчеством: в нем идет речь о поражении Ассирии, которое возбудило невероятный энтузиазм у всех врагов этого царства. Именно факт поражения Ассирии стал отправной точкой пророчества Исайи. Абсолютное большинство комментаторов останавливаются на этих военно-политических событиях и не идут дальше. Но не так обстоит дело с толкованием, которое предложил святитель Василий Великий, он почти не обращает внимания на повод произнесения этого пророчества, и вместо этого делает акцент на его духовном прочтении.

Среди прочего, святитель Василий пишет, что если израильтяне понимали слова пророка применительно к обладанию своей землей, то есть как возвещение свободы от иноземных захватчиков, то христиане должны видеть здесь нечто большее, ведь Бог не обещал нам землю, но призывал нас в Царство Небесное, следовательно, все слова Священного Писания мы должны рассматривать как помощь в достижении обетованного Христом Спасителем Царства. Так и здесь: «мы, „воскресшие со Христом“ и давшие обет „вышних искать“ (см. Кол. 3:1), землей называем благое сердце, как научены Самим Господом». Далее святитель Василий предлагает нам христианское прочтении и другого образа, который вводит своими словами пророк Исайя: «Так и горой Божией, на которой ассирияне „будут в попрание“, может быть назван возросший в добрых делах и ставший выше других словом и познанием; в нем враги будут в попрание». Несмотря на то, что святитель Василий их не упоминает, но нам вполне очевидно то, каких именно врагов он имеет в виду, ведь из слов апостола Павла мы знаем, что у христиан нет иных врагов, кроме «духов злобы поднебесной» (см. Еф. 6:12). Соответственно, с точки зрения святителя Василия в этом отрывке книги пророка Исайи речь идет ни о чем ином, как о победе над диавольскими силами, которую Бог дает одержать верующим в Него: «Итак, по сказанному, имея надежду, что враги наши погибнут на земле Божией и попраны будут на горах Божиих, что ярем их отнимется и сокрушится слава их, которой они величались как наши обладатели и покорители, сделаем все возможное, чтобы совершенно свергнуть с себя владычество их!». А для этого каждому из нас необходимо стать, как выразился святитель Василий Великий, «горой Божией», — людьми, возросшими в добрых делах, ведь иного способа победы над «духами злобы поднебесной» попросту не существует.

При чтении книги пророка Исаии иногда складывается впечатление что Бог действует очень жестко, что Он как Грозный властелин, как какой-нибудь древний царь или правитель беспощадно уничтожает врагов. Тем более, что тема борьбы окружающих империй с Израилем красной нитью проходит через все повествование. Когда народ живет под гнетом он ощущает, что война идет не просто против него, но против самой земли… Земли, которую Бог называет Своей. Ведь это земля Его народа, земля на которой живут те, кто Ему верен. Когда народ допускает в свою жизнь грех земля будто бы изгоняет его с себя. Но изгнание это не автоматический процесс, ведь такова воля Того, кто позволил своему народу жить на своей земле. Изменяя Богу, народ изменяет всему Божьему… Не только земле, но и своей собственной жизни, той миссии, которая на него возложена. Изменяя своему предназначению народ навлекает на себя кары, он разоряется захватчиками, уничтожаются его города… НО все это не говорит о том, что Бог изменил своей любви. И если порой, в обращении пророка мы встречаем жесткие слова, которые обращены к народу и его правителям, это не значит захватчики и иноплеменники могут торжествовать. Все они должны ощущать себя в руке Божией, все должны понимать, что не их сила, но грех народа позволяет им проявлять себя. Однако при чтении этого отрывка возникает один закономерный вопрос: к кому оно обращено? Ведь совершенно очевидно, что никакие враги, ни Ассирийцы, ни Филистимляне, не воспринимали иудейских Писаний всерьез. Библейские пророки были для них совершенно чужды и не обладали никаким авторитетом. В том то и дело, что видимым образом обращаясь к врагам израильтян, Бог обращался к ним самим. В его словах они должны были почувствовать, что верность Его осталась неизменна и что радость захватчиков на самом деле временна.

Но ведь сегодня мы читаем эти слова в храмах и это значит, что текст имеет еще одного адресата — это люди, верующие в Бога сегодня, люди которые притесняемы, люди которые бедны и притесняемы. Что пророк говорит для них? Формально обращаясь не к ним, а к их врагам, к людям, которые их притесняют, пророк свидетельствует о том, что они не оставлены Богом… Что трудности, которые они переживают — это результат болезни, которая поселилась в мире, но не того, что Бог о них забыл. Они согрешили, но Бог не отступил от них. Они притесняемы, но это не навсегда. Зло пока еще торжествует в мире, но не потому что оно всесильно… Злые хвастаются своей силой, но не потому что они действительно сильны. И в тот момент, когда совершенно опускаются руки, когда кажется, что правда и мир никогда не восторжествуют на земле — стоит вспомнить, что это лишь испытание и оно в нашей жизни не навсегда.

Процесс приготовления еды в той или иной степени знаком каждому. И, наверное, на свете не существует человека, у которого в процессе готовки никогда ничего не пригорало бы. У кого-то подобное случается редко, а для кого-то обычное дело. При этом, так или иначе, все мы знаем неприятный запах, который возникает, когда еда вместо того, чтобы готовиться, начинает гореть. Но что же получится, если мы эти свои бытовые знания перенесём на такое явление религиозной жизни, как жертва? Для нас сегодня это зачастую внутреннее, духовное понятие и мы даже не задумываемся над тем, что в прежние времена жертвы представляли собой сожжение целого животного, часто не одного, а нескольких. Представить дым и запах, которые сопровождали процесс жертвоприношения непросто, но ещё сложнее понять, как Богу, сотворившему небо и землю, подобное могло понадобиться. Неужели Ему действительно подобное было приятно?

Сегодняшнее чтение начинается с того, что Бог обоняет приятное благоухание от жертвы, которую принёс Ему праведный Ной. Причём, обратившись к предыдущему стиху мы видим, что праотец принёс жертву всесожжения, то есть жертву, которая сжигалась полностью, в отличие от обычных жертв, часть которых приносящий оставлял себе. Для человека, не привыкшего к библейскому языку, подобное начало чтения может звучать абсурдно: Бог, духовное, то есть нематериальное существо, вдыхает запах жертвы — сгорающего на огне животного — и считает его приятным. Причём после этой жертвы, Он говорит, что не будет больше наводить на землю потоп, хотя помышления людей продолжают быть злыми от юности. Удивляет, для чего Богу вообще нужны жертвы, как они могут быть Ему приятны настолько, что Он даже проявляет милость по отношению к людям.

Однако, всё не так просто. Библия говорит с человеком, на человеческом языке, но описывает при этом реальности мира духовного. Цивилизация людей развращённых и постоянно стремящихся ко злу, была уничтожена потопом. Если же учесть, что зло на библейском языке — это не просто нравственный выбор или черта характера, но сознательное противление Богу, становится понятно, что вся жизнь этих людей сводилась к эгоизму возведенному в абсолют. И вот Ной выходит из ковчега и приносит Богу жертву всесожжения. С глубокой древности эта жертва символизирует жертвенный настрой самого человека, который готов предать себя Богу во всей полноте. И именно поэтому книга Бытия говорит, что благоухание жертвы приятно Богу. Дело не в горящем мясе, а в том, что оно символизирует горячее сердце Ноя, его готовность жить в согласии с Богом. И хотя проблемы в мире ещё не решены Бог заключает с праотцем завет, потому что главный выбор своей жизни Ной уже совершил.

Сказать, что начало 9-й главы книги Бытия — странное и загадочное — не сказать ничего! В этих стихах, где Бог обращается к Ною после его жертвоприношения, ощущается некий глобальный разворот — и это видно уже из самой тональности текста. Бог начинает Своё слово и заканчивает его одни и тем же благословением — плодиться и размножаться и наполнять землю — но как много напряжения между этим краями!

Впервые мы видим, что Бог совершенно иначе определяет отношения человека к окружающему его миру. Если в Эдеме Бог приводит зверей к Адаму и наблюдает, с какой лёгкостью его творение проникает в самую суть животного и нарекает имена — то здесь мы слышим нечто совсем другое: теперь страх и трепет признаётся нормой отношения всего тварного мира к человеку. Не соработничество. Не уважение. Не служение. И, конечно же, не любовь. А — страх. Не тот благоговейный страх-почтение, «страх Божий», о котором мы слышим у святых отцов. А именно животный страх-ужас, у которого только один вектор: избежать любыми способами опасности. Тот же самый человек, которому в раю была поставлена задача преобразить весь окружающий мир, чтобы всё стало прекрасным Эдемом, — оказался самым опасным врагом...

Что же произошло? Как же надо было постараться, чтобы даже единственной здоровой семье, оставленной в живых, всё равно предстояло жить в таких новых условиях? Да, это, увы, законный результат того господства греха и нечестия, которым было пресыщено допотопное человечество. И пусть Ной оказался единственным, кого имело смысл спасти — но, к сожалению, и в нём эта зараза греха всё равно присутствовала. Увы, допотопный человек показал себя с самой худшей стороны: он оказался не творцом и художником бытия, а наглым и своенравным хищником, для которого чужие слёзы — лишь потеха... Как пишет святитель Филарет Московский, «Адам был владыкою твари — но не страшным. Когда же внутреннее достоинство человека уже не покоряет ему тварей, Бог обуздывает их страхом». Представляете, каково было Богу наблюдать такую деградацию Своего самого лучшего и самого перспективного творения?...

И что тут делать — когда все надежды на исправление рухнули? Остаётся только одно: существенным образом понизить планку требований, чтобы она помогала хотя бы немного подтягиваться вверх, к Небу. Мы слышим, как Бог дозволяет употреблять мясо животных — потому что до потопа была благословлена только растительная пища. Но, несомненно, и этот запрет человечество постоянно нарушало: Бог идёт навстречу, Он снисходит к человеческой слабости и отменяет предыдущий запрет. Однако и здесь Бог вносит важный элемент ограничения: можно есть плоть животных, но нельзя вкушать их кровь — кровь как носитель жизни должна возвращаться в землю. Нам сложно понять сегодня этот запрет, он кажется отдающим каким-то магизмом — но нам не понять и сознание тех людей, которым и был произнесёт этот запрет. Несомненно одно: вкушение любой пищи, хоть растительной, хоть животной — это действие, по своим результатам далеко выходящее за рамки удовлетворения физиологической потребности. Поэтому здесь надо быть очень внимательными: в конце концов, мы становимся тем, что едим — как бы не интерпретировать эти слова.

Какой же главный вывод следует нам сделать из услышанного? То, что Бог — не только Премудрый Педагог, ведущий каждого из нас к спасению, но ещё и Неотступный в Своей любви к нам. И если мы не смогли взять заданную Им высокую планку — Он обязательно опустит её ниже — но ровно настолько, чтобы мы смогли её взять! А затем Он снова и снова будет нас тренировать — пока изначально поставленная цель не будет нами достигнута!

В кинематографе давно уже возникла мода на так называемую постапокалиптику — сценаристы пытаются представить, как может выглядеть человеческая цивилизация после катастрофы всемирного масштаба. Чаще всего, зрителям предлагается картина неутешительная — падение нравов, всеобщее обнищание, множество болезней, хронический голод. Продолжать этот печальный список можно долго. В сегодняшнем чтении из книги Бытия мы также становимся свидетелями первых дней существования человечества после громадной катастрофы — всемирного потопа, в водах которого уцелело лишь одно семейство. Семейство праведного патриарха Ноя. Библейское описание послепотопного времени принципиально отличается от всех постапокалиптических фантазий. Текст книги Бытия буквально дышит оптимизмом, светлой надеждой на то, что данный миру второй шанс будет использован во благо. Во всяком случае, поведение Ноя и его ближайших родственников является тому доказательством. Сойдя с ковчега, ветхозаветные праведники, приносят Господу жертву. Его характер принципиально отличает библейское повествование от иных, внебиблейских, описаний всемирного потопа. За пределами еврейской цивилизации послепотопная жертва была угодна языческим божествам сама по себе. Ветхий же Завет говорит нам, что жертвоприношение вызвало одобрение со стороны Бога как знамение благодарности. Господь увидел, что Ной и его семейство имеют добрые сердца, способные принимать и ценить промысл Божий. Поступок праведников меняет отношение Бога к человечеству. Святитель Филарет Московский пишет, что если до жертвоприношения Ноя применение справедливости со стороны Господа было всеобщим, а милосердия — выборочным, то после него ситуация изменилась. Бог обещает более не повторять глобальной катастрофы. Всеобщим законом становится как раз милосердие. Суровая справедливость же начинает применяться адресно — в отношении Содома и Гоморры, например, или же в отношении Египта. То есть только в том случае, когда те или иные люди сознательно упорствовали в грехе. Те же, кто хоть немного в ветхозаветные времена пытался жить по совести, приобретали благословение от Господа. Оно заключалось, прежде всего, в продолжении рода — когда предки видели возможность продолжения себя в своих потомках. Бог повторяет в отношении Ноя слова, произнесенные однажды в Райском саду — призывает людей плодиться и размножаться, наполняя Землю. Животный мир вновь оказывается подчиненным человеку. Но, к сожалению, уже не на принципах любви и гармонии, а на основании страха. Животные потому начинают слушаться людей, что они их боятся, но образа Божия в них не распознают. Ведь этот образ по-прежнему затемнен грехом. Потому и здесь из уст Господа звучит заповедь, защищающая ценность человеческой жизни. Но и она основана на страхе наказания. Один человек не должен убивать другого, потому что за такое преступление он подвергнется каре небес. Какой вывод мы можем сделать из сегодняшнего библейского чтения? Этот вывод одновременно прост и печален. Текст книги Бытия напоминает нам, о принципе, который однажды сформулировал святитель Николай Сербский — «на могиле любви вырастает справедливость». Когда люди в общении друг с другом забывают, что внутри них находится образ Божий и тем самым отвергают любовь как основу отношений, наступает время справедливости. Но заметьте, наступает исключительно вынуждено, как следствие нехватки Богом заповеданного общения. Поэтому не стоит пенять на Господа, когда мы ощущаем, что в жизни не достает радости, счастья, духовной гармонии. Если мы их действительно хотим ощутить в отношении себя, нужно начать по-христиански относиться к ближним.

Бог нигде не говорил, что земля и жизнь на ней не имеют своего предела. Он не говорил, что человеческая цивилизация никогда не закончится, что жизнь в известной нам форме будет продолжаться бесконечно. Но вместе с этим Он не говорил и о времени прекращения ее существования. Но при этом Бог сказал, что Он не будет больше истреблять человечество. Оснований Ему не верить у нас нет.

Из первой части сегодняшнего библейского отрывка можно сделать два вывода: человечество не будет истреблено, но при этом существование земли, и вообще всего материального, имеет свои границы, которые содержит Бог, и которые недоступны нашему познанию. То есть в какой-то момент истории произойдет то, о чем в Первом послании к Коринфянам написал апостол Павел: «не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся» (1Кор. 15:51).

В практическом смысле библейские слова Бога «не буду больше поражать всего живущего» означают, что до определенного момента можно быть совершенно спокойным: никакие эпидемии и войны не способны нас уничтожить. Кроме того, кончина видимого мира не будет постепенной, об этом мы знаем из Евангелия: «как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого» (Мф. 24:27). Дальнейший текст Евангелия от Матфея предельно ясно говорит о том, что Второе пришествия и будет означать окончание существования привычного нам материального мира. Но для абсолютного большинства людей материальное либо уже закончилось, либо закончится раньше этого времени. Получается, что для нас нет особой разницы, каким образом осуществится переход из одного мира в другой, вряд ли мы окажемся в числе тех, кто не умрет, а, по слову апостола Павла, изменится. Поэтому нас, скорее, должен интересовать другой вопрос: не вопрос времени и метода перехода из времени в вечность, а вопрос готовности к этому переходу. Вот здесь то и начинается самое важное. Мы знаем, что все эти размышления отнюдь не новы. Люди всегда интересовались переходом из временной жизни в ту жизнь, в которой нет ни болезней, ни страданий, ни, как говорят богослужебные тексты, воздыханий. Туда, где всё и во всём Бог. Интересовались этим вопросом и апостолы. Книга Деяний повествует, что они задавали Христу после Его Воскресения вопрос о времени кончины мира и о том, каким образом она будет происходить. На свой вопрос они получили исчерпывающий ответ, который не потерял и не потеряет своей актуальности: «не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян. 1:7–8). Сила Святого Духа дается каждому христианину в таинстве миропомазания, которое непосредственно примыкает к таинству крещения. А значит и каждого христианина Господь наш и Бог призывает быть Его свидетелями, то есть теми, кто своей жизнью свидетельствует об истине Христова Воскресения. Только такая жизнь и такое устремление способны лишить человека страха за свою собственную жизнь и за жизнь своих близких, ведь такая жизнь ни что иное, как проявление совершенной любви ко Христу, которая, как написал апостол и евангелист Иоанн Богослов, «изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение».

В сегодняшнем чтении из книги Притч есть один стих весьма примечательный. В русском переводе он звучит так: «Добродетельная жена — венец для мужа своего; а позорная — как гниль в костях его». А вот теперь давайте послушаем тот же стих по-церковнославянски: «Жена мужественная венец мужу своему, якоже в древе червь, тако мужа погубляет жена злотворная» По-моему, просто восхитительные образы! Давайте поразмышляем о них.

Но для начала послушаем, что говорят святые отцы. «Хорошая, мужественная, сделается славным венцом; худая же, подобно червю, находящемуся в самом сердце, незаметно мало-помалу приводит к гибели. Α всего ужаснее то, что, незаметно для окружающих, вливает внутрь яд и изнуряет несчастную душу».

А вот, что говорит церковный писатель Климент Александрийский: «Венцом для жены должен быть муж, а венцом для мужа должен быть брак. Цветы брака суть дети от обоих; с лугов плоти их пожинает Божественный Земледелатель. Венец стариков — сыновья сыновей, и слава детей — родители их (Притч. 17:6)»

А теперь — тот же текст на сербском языке: «Вриједна је жена вијенац мужу својему». Вы не поверите, но в сербском языке Вриједности — не что иное, как... ценности! Позволю себе пошутить — самая вредная жена — это просто сокровище — так в Библии сказано!

Но — шутки в сторону. В древних языках — и греческом, и иврите — стоит слово, наиболее корректно переводимое на русский — как «мужественная»: γυνὴ ἀνδρεία στέφανος τῷ ἀνδρὶ αὐτῆς. Как тут не вспомнить присказку: мужчины, женитесь — женщины, мужайтесь!..

Но на самом деле, речь ведь идёт о вещах серьёзных, фундаментальных, которые сегодня выглядят полным анахрнонизмом. Современная масс-культура — позволю продолжить эту библейскую аналогию — буквально «источила изнутри» идеал женской привлекательности, превратив библейскую «мужественную жену» в субтильную, слабую, изнеженную и тщедушную «принцессу на горошине», которая только и способна, что безмерно потреблять чужие блага — но ни пальца не приложить к их появлению. Такая женщина — нежная, хрупкая. Да вот только премудрый Соломон всю эту «хрупкость» описывает как «гниль в костях» у мужчины. Причём главная причина этой «гнилости» — бесстыдство, разнузданность, распущенность. Ещё за много веков до сексуальной революции мудрецы знали, что на противоположном конце материнства и настоящей женственности находятся распутство и изнеженность.

Как же важно — особенно молодым юношам, избирающим свою будущую спутницу — почаще вспоминать эти слова премудрого Соломона, чтобы позарившись исключительно на внешнюю привлекательность не разрушить самих себя!..

Никакая, даже самая объёмная книга, не в состоянии описать всё многообразие человеческой жизни. Библия — не исключение. То, что мы можем в ней прочитать, говорит нам не о каких-то конкретных житейских ситуациях, Библия через наглядные примеры описывает общую парадигму, которая довольно проста, её можно выразить буквально в трёх словах: Бог превыше всего. Этими тремя словами можно подытожить всё многообразие библейских сюжетов, смысл которых состоит как раз в том, чтобы доказать читателю абсолютный приоритет Бога. Интересно, что авторы книг Священного Писания прекрасно понимали человеческую неспособность верить на слово, а потому они предлагают не только вчитываться в библейские примеры, но внимательно смотреть по сторонам, чтобы увидеть, как на практике действует непреложное слово Божие. Тот, кто будет достаточно внимателен, сможет соотнести увиденное с текстом Писания и избежать серьёзных ошибок в своей жизни.

Автор книги Притчей предлагает посмотреть на то, каким образом люди относятся к своему имуществу: «Иной сыплет щедро, и ему ещё прибавляется; а другой сверх меры бережлив, и однако же беднеет. Благотворительная душа будет насыщена, и кто напояет других, тот и сам напоён будет. Кто удерживает у себя хлеб, того клянёт народ; а на голове продающего — благословение». Через рассмотрение этих примеров читатель книги Притчей должен прийти к очень важному выводу о том, что конечный источник всякого блага — Бог. Именно Он даёт людям возможности, даёт благосостояние, даёт таланты, взамен Бог ожидает, что человек не станет замыкаться исключительно на самом себе и на членах своей семьи, что он сумеет должным образом распорядиться полученным от Бога. Это очень простая логика, её справедливость легко проверить: вокруг нас немало примеров того, как те люди, которые долгие годы старательно собирали имущество и финансы, лишались всего буквально в одно мгновение. Много и противоположных примеров: те, кто жил скромно, но при этом старался по мере сил помогать другим, без всяких особых сложностей проходили абсолютно невредимыми через непростые времена.

Всякий раз, когда общество сталкивается с проблемами, в нем с особой ясностью обозначаются два лагеря. Первые цепляются за свое благополучие и оказываются не готовы им поступиться. Пусть остальные выживают как хотят, в трудные времена каждый сам за себя, — говорят они. Вторые, напротив, видят беды других людей и готовы идти навстречу, вопреки собственной выгоде. Причем, самое интересное, что на это не влияют ни образование, ни финансовое благополучие. Можно было бы подумать, что бедные склонны к жадности, а богатые к тому, чтобы помогать другим, однако жизненные опыт показывает, что это абсолютно не так. Всем известно, что, если после какого-нибудь катаклизма появляется необходимость вывозить людей, среди таксистов, да и самых обычных водителей, всегда находятся как те, кто поднимает цены, пользуясь тем, что люди попали в безвыходную ситуацию, так и те, кто по той же самой причине готов везти людей бесплатно.

В сегодняшнем чтении мы слышим, как Соломон учит своего сына, говоря: «Благотворительная душа будет насыщена, и кто напояет других, тот и сам напоен будет». При этом наша цивилизация настолько пропитана христианскими идеями, что мы обычно даже не замечаем, что с точки зрения борьбы за выживание рациональной подобные рассуждения не выдерживают никакой критики. Древние совершенно неслучайно говорили: «человек человеку волк», что можно было бы сформулировать еще проще: «каждый сам за себя». Да и кто тебе поможет, если ты сам себе не поможешь? Если отдашь последнее, на кого ты будешь рассчитывать?

Эти вопросы совсем непраздные, о них действительно стоит думать, ведь мы живем в мире, который требует от нас отчета о том, на что мы рассчитываем. Для всякого действия человек обычно имеет. Когда человек садится в самолет, он рассчитывает на определенные законы физики, которые будучи соблюдены не должны его подвести. Прежде чем пустить человека в самолет, инженеры все подробно рассчитывают и только после того, как все законы учтены — можно лететь. Но что за закон обосновывает благотворительность? Какая механика может его гарантировать? Ответ прост: никакая. Никакого закона, который гарантировал бы слова Соломона нет и быть не может. Нравится нам это или нет, но человек вообще в своей деятельности не гарантирован. В мире, который привык к технике — это может показаться слабостью, но в это его главная ценность. Как люди мы не гарантированы, но ведь именно это и придает ценность нашим поступкам. Сегодня модно говорить о том, что свободы нет. На уровне элементарных реакций может быть, но людьми нас делают не реакции... Людьми нас делает способность разумно, свободно и творчески действовать вопреки всем очевидностям. Как это возможно, в мире, раз все этому противоречит? Ответ прост: человек в своей деятельности к этому миру не сводится, он, конечно, учитывает его законы, но учитывает так же тот внутренний зов образа Божьего, который и делает его человеком.

Одна из важных тем, к которой премудрый Соломон обращается раз за разом, — тема человеческой мудрости и глупости. Вот и сегодня, мы слышим от него: «Кто любит наставление, тот любит знание; а кто ненавидит обличение, тот невежда». Согласитесь, что эти довольно слова отличаются от наших современных представлений об умном и недалеком человеке.

Зачастую умным для нас является тот, кто умеет оперативно обрабатывать информацию. Соответственно, чем большим количеством знания человек обладает, чем быстрее он анализирует разного рода факты, чем оригинальней он их обобщает и делает выводы, тем он умнее. И, напротив, чем в меньшей степени человек обладает разного рода знаниями и навыками по работе с ними, тем больше у него риск прослыть человеком недалеким.

Совершенно иное представление на этот счет у библейских авторов. Глупый человек — тот, кто отказывается искать источник всякой мудрости, то есть Бога. Не случайно в псалмах Давида мы находим такие слова: «Сказал безумец в сердце своем: нет Бога». Безумие для ветхозаветного поэта — это безбожие. Напротив, умный человек — тот, кто всей своей жизнью ищет Бога. При этом безумец может быть трижды доктором наук, а человек умный не иметь даже диплома о среднем образовании.

Ведь многознание при отсутствии веры как ни старается никогда не сможет увидеть за массой разрозненных фактов этой жизни тех причинно-следственных связей, которые соединили бы их в единую картину. Безбожная жизнь не более чем нагромождение случайностей, хаотичное, броуновское движение. Поэтому даже академик способен на совершенно глупые, абсурдные с точки зрения жизненной правды поступки, в которых в будущем будет горько каяться. Напротив, именно вера помогает увидеть ту цепочку последовательностей, которая возводит любое событие нашей жизни, даже самое незначительное, к Богу. Именно подлинная вера позволяет видеть истинные причины происходящего, а также следствия любого нашего поступка. И в этом смысле она помогает человеку не совершить роковую ошибку, о которой он будет сожалеть всю оставшуюся жизнь.

Это не означает что Соломон призывает нас отказаться от обучения в школе, университете, от повышения квалификации и защиты научных трудов. Это означает лишь то, что воспитание разносторонне развитой личности, по его мнению, должно иметь под собой прочный фундамент — веру в Бога. Лишь в этом случае те специальные знания, которые мы получаем, мы сможем направить на пользу себе самим и окружающим, то есть применить их с подлинной мудростью.