Поделиться
Андрей Тарасов
Слова святых людей для нас драгоценны, в них открывается опыт богатой внутренней жизни, выражаются глубина и чистота любви. И цитировать их нужно тоже с любовью к ближнему. Однако бывают моменты, когда слова святых используют для удовлетворения собственной гордыни, для осуждения других. Один современный православный священник так описал ситуацию: «Мы вообще перенимаем у святых то, что нам удобно, что нравится».
Подобным образом цитируют иногда слова епископа Киприана Карфагенского. «Кому Церковь не Мать — тому Бог не Отец». Эту фразу, думаю, многие слышали. Некоторые прихожане используют её для осуждения тех, кто не ходит в храм, не участвует в церковных таинствах. И делают вывод: «Бог тебе уже не Отец». А вот подлинные слова святого Киприана, сказанные с любовью к человеку и великой осторожностью в формулировках: «Тот не может уже иметь Отцом Бога, кто не имеет матерью Церковь». Это высказывание епископа можно найти в его книге под названием «О единстве Церкви».
Посмотрите, как меняется смысл слов, если они наполнены любовью! Получается, что Церковь всем Мать, и Господь — Отец для каждого. Только сам человек может по своей свободной воле отказаться от материнских объятий Церкви и отцовского крова Бога. Но не наоборот!
Когда будем с любящим сердцем прочитывать и произносить слова святого Киприана Карфагенского, сможем сами понять и почувствовать их глубинный смысл и верно передать его другим.
«Когда еда становится грехом?» Протоиерей Алексей Батаногов, Валентин Максимов, Анна Тумаркина
ПоделитьсяВ этом выпуске программы «Клуб частных мнений» протоиерей Алексей Батаногов, основатель проекта «Хлебное правило» Валентин Максимов и востоковед Анна Тумаркина размышляли о христианском отношении к пище, о «правильном» питании и о том, в какой момент еда становится грехом.
Ведущая: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Клуб частных мнений
Сорок воров
Поделиться
В одном городе жил старик бедняк со своей женой. Он славился тем, что умел любые загадки разгадывать. А ещё в том городе жили сорок воров, которых никто поймать не мог.
Однажды воры у самого падишаха казну обокрали. Позвал падишах к себе старика и сказал:
— Говорят, ты умеешь любой обман распознать и даже вора в толпе угадать. У меня из казны украли золото. Я тебе даю сроку сорок дней. Найди мне этих воров и моё золото, иначе голову тебе с плеч.
Вернулся старик домой в печали.
— Что тебе сказал падишах? — спрашивает его жена.
Муж рассказал ей всё — и стали они вместе вздыхать-горевать. Но никак не могут придумать, как от беды избавиться.
А старший над ворами прослышал о том, зачем падишах вызвал к себе старика. Он и прежде боялся, что его шайку помают, а теперь и вовсе испугался не на шутку.
Как только стемнело, собрал атаман своих воров и говорит:
— По вечерам муж и жена всегда рассказывают друг другу о том, что они за день видели. Пусть один из нас пойдёт к их дому, и под окном подслушает, что старик уже выведал.
Подкрался вор к нужному окну, приложил ухо и слышит голос старика:
— Жена, всего их было сорок, но одного уже нет, осталось тридцать девять.
Это старик о днях говорил: падишах дал ему сроку сорок дней и один уже прошёл. А вор прибежал к атаману и доложил:
— Они там про нас говорят, и всё знают. Я сам слышал своими ушами, как старик произнёс: «Жена, всего их было сорок, но одного уже нет, осталось тридцать девять». Разве это не про нас? Ведь когда я уходил, на месте нас оставалось тридцать девять.
Переполошились воры и на другой вечер решили сразу двоих послать разузнать, что им грозит. Подкрались они к дому старика и слышат, как он говорит старухе:
— Всего их было сорок, но двух уже нет, осталось тридцать восемь.
А старуха ему в ответ:
— Да уж, двух как не бывало.
Воры прибежали к атаману и стали рассказывать наперебой:
— Они там всё про нас знают! Мы своими ушами слышали, как он сказал старухе: «Всего их было сорок, но двух уже нет, осталось тридцать восемь».
Главарь подумал-подумал, и решил отнести всё золото старику, чтобы тот отдал падишаху. Богатство-то иметь хорошо, но кому охота ради него идти на виселицу?
Принесли воры золото, а старик его брать не хочет:
— Если я возьму его, то падишах сразу спросит: а воры где? Как бы он не подумал, что это я его казну обокрал. Положите сами ночью золото туда, откуда взяли.
Воры так и сделали. Утром падишаху доложили, что золото лежит на месте. Позвал он к себе старика, чтобы тот отгадал, как же золото нашлось?
— Я тут ни причём, а это ворам страх что-то в уши нашептал, — сказал старик. — А может быть и немного совесть.
(по мотивам курдской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Москва в Первую мировую войну
Поделиться
«Купите вечернюю газету! Германия! Австрия!» — кричали московские газетчики вечером 19 июля 1914 года. Повод был серьёзный — Германия объявила России войну. За 4 дня до этого сербский националист Гаврила Принцип убил наследника Австро-Венгерского престола Франца Фердинанда. Германия и Австро-Венгрия обвинили в этом Сербское государство и объявили войну. Император Николай II вступился за Сербию и просил немецкого кайзера Вильгельма сохранить мир. Но тот отклонил просьбу русского царя. Россия не могла оставить братский христианский народ в беде, и в стране началась мобилизация, а затем газетные заголовки принесли в каждый дом весть о войне.
В эти дни в Москве, как и по всей стране, ощущался подъём национального духа. Люди выходили на площади и бульвары с пением гимна и криками «Да здравствует Сербия!». Тысячи людей устремились в храм святых Кира и Иоанна на Солянке, где располагалось Сербское подворье. Все они хотели стать добровольцами и помочь братской стране в борьбе с врагом.
Впрочем, силы москвичей были необходимы в войну и родному городу. Почти сразу в Москву хлынули беженцы из прибалтийских и северо-западных губерний. Именно эти области оказались на территории боевых действий. Для помощи переселенцам Городская управа образовала специальную комиссию, которая искала жильё для нуждающихся, обеспечивала их едой и одеждой. В неё входили члены городской управы и общественные деятели, например, знаменитая благотворительница графиня Вера Бобринская. Жители города собирали для беженцев кровати, матрацы, тёплые вещи, одеяла и посуду, а городская управа устраивала специальные приюты. Помочь лишённым крова людям спешили и частные благотворительные организации. Благодаря дамскому комитету в просторных залах известного «Ресторана Скалкина» в Большом Зыковском проезде было устроено общежитие для беженцев.
Многие здания и дворцы города были переделаны под нужды войны, там располагались госпитали. К примеру, раненых лечили в императорском Петровском Путевом дворце. Свой особняк под госпиталь переделал и купец Николай Миронов. Даже в небольших квартирах люди отрывали совсем маленькие госпитали, рассчитанные на 5-10 коек. Раненых с вокзала к месту лечения помогали доставлять члены московского автомобильного общества, а ещё трамваи с двухэтажными койками, переделанные под санитарные вагоны.
Именно в Первую мировую войну впервые стрелочниками и кондукторами в трамваях стали женщины, потому что мужчины ушли на фронт. Те, кто не мог служить в рядах армии, стремились хоть чем-то помочь общему делу: девушки служили сёстрами милосердия, студенты помогали встречать раненых. На Тверской улице располагался комитет, возглавляемый великой княгиней Елизаветой Фёдоровной, где жёны солдат шили бельё для фронта. Война коснулась практически каждого дома и каждой семьи: не было и дня, в который кому-то не пришла страшная весть о гибели близкого человека.
Даже культурная жизнь города была направленна на помощь бойцам. Часто в Москве устраивали вечера и камерные концерты для сбора средств на нужды фронтовиков, беженцев и раненых.
Так город продолжал помогать фронту до революции 1917 года, когда война отошла на второй план и москвичей захлестнули революционные события. Первая мировая война закончилась лишь в 1918 году. В это время многие дворяне уже навсегда покинули Россию, а люди из сёл пришли в Москву впервые, чтобы остаться на долгие годы. Город менялся и вступал в новую эпоху русской истории.
Все выпуски программы Открываем историю
