Поделиться
9 мая 1911 года в Константиновском артиллерийском училище Петербурга собрались лучшие умы столицы. Учёные, профессора, члены Русского технического общества пришли посмотреть на любопытный эксперимент. Преподаватель физики, кандидат технических наук Борис Львович Розинг публично проводил сеанс «видения на расстоянии».
В одной из комнат установили коробку, внутри которой находился аппарат, передающий электрическое излучение. В другой комнате поставили коробку чуть поменьше — в центре неё находилась стеклянная трубка, похожая на тюльпан. Она заканчивалась чем-то наподобие маленького плоского экрана. Вокруг этой трубки и собралась в трепетном ожидании научная общественность. Прошла минута, другая, третья... И вдруг по комнате пронесся дружный вздох восхищения: плоская часть трубки засветилась и на ней появилось изображение решётки! Розинг демонстрировал его у передатчика в соседнем кабинете, а все остальные видели здесь, прямо перед собой! Таким образом больше ста лет назад состоялась первая телепередача. Борис Львович Розинг запатентовал своё изобретение, которое именовал «Способ электрической передачи изображения на расстояние». Мы сегодня называем его более коротко и привычно: телевидение.
Коллеги называли Розинга «техническим пророком». В 1923 году он издал книгу под названием «Электрическая телескопия — видение на расстоянии», в которой предрекал телевидению огромную роль в жизни человека.
«Наступит время, когда электрическая телескопия распространится повсеместно и станет необходимой. Врач будет пользоваться ею при исследовании внутренностей больного, находясь далеко от него. Инженер, не выходя из своего кабинета, будет видеть всё, что делается в мастерских», — писал Борис Львович.
Без сомнения, он рассматривал своё изобретение, прежде всего, как возможность служить людям. Именно в этом Розинг видел смысл своей научной деятельности. Совершенствуя и развивая идею телевидения, с помощью всё той же электролучевой трубки Борис Львович создал фотоэлектрический прибор для ориентировки слепых в пространстве и так называемую «читающую машину», способную воспроизводить на слух любые тексты. Розинг фонтанировал идеями.
Но наступил октябрь 1917-го, и жизнь учёного резко изменилась. После большевистского переворота вместе с семьёй он переехал из Петербурга, эпицентра революционных событий, в более спокойный Екатеринодар — ныне Краснодар. Там на общественных началах Борис Львович открыл первое высшее учебное заведение на Кубани — «Кубанский политехнический институт». Розинг всегда был сторонником популяризации науки. До революции в Петербурге он читал бесплатные лекции под общим названием «Физика для всех», которые пользовались огромной популярностью.
В Петербург Розинг вернулся в 1924-м. И попал в беду. Однажды в лаборатории к нему подошёл коллега и попросил помочь одному из бывших сослуживцев по Константиновскому училищу, который оказался в бедственном положении. Борис Львович в помощи никогда никому не отказывал — дал денег и расписался в подписном листе. Из этого невинного поступка было сфабриковано обвинение — «финансовая помощь контрреволюции». Три года Розинг провёл в ссылке под Архангельском. И только после освобождения смог вновь вернуться к своим исследованиям в области телевидения.
Опыты, проведенные учёным, доказали полную работоспособность его телевизионной системы. Изображения, передаваемые на экране трубки становились всё более чёткими и настолько яркими, что их можно было фотографировать. Молва об изобретении Розинга дошла до заморских предпринимателей. Дочь Бориса Львовича рассказывала, как однажды он получил письмо от американской фирмы с очень выгодным предложением о работе. Реакция учёного был категоричной:
«Я свой мозг продавать американцам не собираюсь. Я русский и буду работать для своей страны», — заявил Розинг.
Он трудился на благо Отечества до последнего вздоха. «Отца телевидения» не стало в 1933-м. А детище его живёт и развивается. Изобретением русского учёного пользуются сегодня большинство жителей Земли.
Все выпуски программы Жизнь как служение
Не унывай, на вопросы отвечай
Поделиться
Пандемия коронавируса 2020 года принесла человечеству немало страданий. Но приметой этого тревожного времени стали не только статистические сводки заражений, но и рассказы о доброте, взаимовыручке и поддержке. Так, французский комический актёр Ноам Картозо во время карантина организовал весёлую викторину для своих пожилых соседей. Утешительное развлечение ежедневно транслировались в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации).
В дни самоизоляции парижане установили традицию каждый вечер в восемь часов выходить на балконы, чтобы поаплодировать врачам, борющимся с коронавирусом. Не стали исключением и жители маленькой улочки Сен-Бернар, где проживает Наом Картозо. Участвуя в акции солидарности с медиками, актёр заметил, что его пожилые соседи день ото дня становятся всё грустнее. Молодой человек попытался ободрить приунывших — он включал музыку и приглашал всех потанцевать. Инициативу вежливо отклонили.
Комик не отступился от своей идеи поддержать людей. Он объявил конкурс на звание самого сообразительного во дворе, и на этот раз соседи откликнулись. Ноам задавал непростые вопросы, кто отвечал первым — получал баллы. Набравшим наибольшее количество очков доставались призы — туалетная бумага, которая на какое-то время попала в разряд дефицита, и вермишель как символ запасливости. С каждым днём участников викторины становилось всё больше. Форму конкурса пришлось менять по ходу — из индивидуального соревнование стало коллективным. Команды двух домов, стоящих друг напротив друга, увлечённо отвечали на вопросы Ноама Картозо.
Опыт показался соседям настолько увлекательным, что они решили им поделиться. Эрудиты создали блог в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), где ежедневно выкладывали видеозапись своей интеллектуальной игры. Страница моментально собрала десятки тысяч подписчиков. Признаюсь, что я тоже подписалась. Мой французский не позволял в полной мере оценить искромётные шутки и оригинальные ответы участников викторины. Но то, что весёлая затея Ноама Картозо сплотила соседей и помогла прогнать уныние, понятно было и без слов.
Все выпуски программы Живут такие люди
Тишина. Наталия Лангаммер
Поделиться
Вы когда-нибудь слушали тишину? — спросил нас режиссер в театральной студии, где я занималась в детстве. Мне было лет десять.
И мы решили послушать эту самую тишину. Замерли на минуту.
Вечер. Школа. Звуки уставших шагов учителей, которые задержались после уроков. Звук швабры, моющей пол. То ли звон, то ли шипение потолочных светильников. И тишина. Просто тишина.
Недавно слушала аудиобеседы владыки Антония Сурожского с прихожанами. Он рассказывал, что просит не беспокоить друг друга в храме, когда кто-то молчит, пребывает в тишине. Это очень важный момент. Момент погружения в себя, раздумий, молитвы. В конце лекции он предложил: «Давайте помолчим». И я вместе с владыкой и его паствой замолчала.
В детстве слушать тишину было любопытно. А сейчас?
Сейчас, в зрелом возрасте это, как глоток воды, как покой, как выдох усталости, как сладость.
Сейчас, когда я верующий человек, в тишине я слышу не звуки мира, я слушаю, я хочу услышать Бога. Я безмолвно молюсь. Кажется, мы оба молчим.
Как это нужно. Как это редко бывает. Просто остановиться и слушать тишину, а в ней — присутсивие Господа.
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
Игумения Таисия (Солопова) и её мать
Поделиться
Фото: PxHere
«Мать моя вложила мне в сердце любовь к Богу и ближним, и всё то, что подобает христианину», — говорила игумения Таисия (Солопова) настоятельница Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. Будущая монахиня, духовная дочь святого праведного Иоанна Кронштадтского, устроительница храмов и монастырей, родилась в богатой семье дворян — морского офицера Василия Васильевича Солопова и его жены Виктории Дмитриевны, принадлежавшей к роду Пушкиных.
Супруги жили в одном из своих имений близ города Боровичи Новгородской губернии. Долгое время они оставались бездетными. Виктория Дмитриевна горячо молилась Божьей Матери о том, чтобы Владычица даровала ей дитя. И чудо произошло — 16 октября 1842 года на свет появилась здоровая, крепкая девочка. Малышку назвали Марией и окрестили в честь преподобной Марии Константинопольской. Василий Васильевич по роду своей морской службы редко бывал дома. С матерью же маленькая Маша была неразлучна. «Бывало, сидит она у окна своей комнаты, шьёт и рассказывает события из Священной Истории. А я примощусь на скамеечке у её колен и слушаю», — вспоминала игумения Таисия. Виктория Дмитриевна баловала дочь, покупала ей гостинцы и игрушки. Но, стремясь развить в девочке любовь к милостыне, часто говорила ей: «Видишь, Машенька, какая ты богатая, счастливая, сколько у тебя разных лакомств. А у других-то, несчастных, и хлебца нет, — ты бы поделилась с ними, а они бы за тебя Богу помолились». Девочка впитывала эти материнские уроки милосердия и всегда с радостью делилась тем, что имела. У неё была особая копилка, которую мама регулярно пополняла серебряными пятачками. Когда они с Машей выходили на прогулку, то брали копилку с собой и раздавали деньги всем нищим, которых встречали по пути.
В 1852 году Маше исполнилось 10 лет, и родители отвезли дочь в Петербург, в Павловский институт благородных девиц, где ей предстояло провести 6 лет. Разлука с домом, особенно — с нежно любящей матерью, плохо сказалась на здоровье девочки. Маша слегла и несколько месяцев провела в лазарете. Там, в помещении институтской больницы, она пережила несколько удивительных духовных видений, после которых ощутила призвание посвятить свою жизнь Богу и стать монахиней.
За 6 лет учёбы это желание только окрепло. И вот — выпуск из института, возвращение домой. Прошло немного времени, и Виктория Дмитриевна стала говорить о том, что девушке пора устраивать свою жизнь — прежде всего, найти подходящего мужа. Мария поняла: разговор о монастыре будет для матери неожиданностью. Но всё же решила открыть ей свою душу. Однажды, когда Виктория Дмитриевна пригласила домой портниху, Мария как бы между прочим попросила не шить ей много платьев. В ответ на удивлённый взгляд матери Маша, прижав руки к груди, взволнованно сказала, что не в состоянии жить светской жизнью; что она давно и всей душой стремится в монастырь. Виктория Дмитриевна оказалась непреклонна. «Если не хочешь раньше времени меня уложить в гроб, не повторяй больше никогда таких слов», — отрезала она.
Много дней и ночей провела Маша в слезах и молитвах. Но вот однажды матушка неожиданно собралась и уехала, не сказав, куда. А когда вернулась, обняла дочь и благословила на монашеский постриг. Виктория Дмитриевна рассказала, что во сне увидела Божью Матерь. Владычица укоряла женщину за то, что та не хочет отпустить дочь в монастырь. Проснувшись, она приказала заложить лошадей и поехала в близлежащий Иверский монастырь — помолиться перед иконой Царицы Небесной. «Там я дала обещание не удерживать тебя более», — со слезами сказала Виктория Дмитриевна.
Мария несколько лет прожила послушницей в разных обителях. 10 мая 1879 года в Тихвинском монастыре она приняла монашеский постриг с именем Таисия. Всё это время она вела с матерью постоянную переписку. А после её кончины узнала от родных, что последние слова Виктории Дмитриевны были о дочери: «Маша — вечная за нас молитвенница, сама Царица Небесная избрала её Себе».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
