Поделиться
У нас в гостях был доцент Московской Духовной Академии, старший научный сотрудник Института философии Российской академии наук Алексей Гагинский.
Разговор шел о святом четвертого века — святителе Григории Нисском — о его жизни и о вкладе в формирование учения о Святой Троице и христианского Символа веры.
Константин Мацан
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона Константин Мацан. С радостью нашего сегодняшнего гостя приветствую. Алексей Гагинский, старший научный сотрудник Института философии Российской Академии наук, доцент Московской Духовной Академии. Добрый вечер.
Алексей Гагинский
— Добрый вечер, Константин.
Константин Мацан
— Не в первый раз вы у нас на волнах Радио ВЕРА, вы были гостем программы «Философские ночи», вы были гостем программы «Светлый вечер». Несколько лет назад мы с вами говорили вообще про патристику, про святых отцов, которыми вы и занимаетесь, и занимались. И вот сегодня тоже наш разговор мы сосредоточим на одном из трёх великих Каппадокийцев, отцов Каппадокийцев, на святителе Григория Нисском. Мы на этой неделе уже поговорили про двух его старших товарищей. Как-то так принято, ну, если я правильно понимаю, в церковной традиции, вот первым упоминается среди Каппадокийцев Василий Великий, как-то почему-то, вторым Григорий Богослов, третий Григорий Нисский. На всякий случай поясню слушателям, что это не Нисский, потому что он был невысокого роста. Не знаю, какой он был ростом, а город Нисса в Малой Азии, где он был епископом, поэтому по имени этого города читал его Нисский, через две буквы с. Действительно, это так, что он немного в тени своих двух старших коллег, позволю себе это слово, или это какой-то стереотип?
Алексей Гагинский
— Я думаю, и да, и нет. С одной стороны, он в тени, потому что он просто немножко младше. И, например, старшего брата Василия он всегда считал своим учителем и очень его уважал.
Константин Мацан
— Ну, это брат Василия Великого.
Алексей Гагинский
— Да, да. Кстати говоря, здесь, может быть, нужно тоже отметить, что святитель Григорий Нисский родился вообще в удивительной семье. У него святые родители, и у этих родителей было 9 или 10 детей. Ну, исследователи дают разные оценки. Так вот, в этой семье было очень много святых. Вот, например, старший брат Василий, но это великий святитель и учитель в церкви. Старшая сестра Макрина, тоже святая. Дальше сам святитель Григорий Нисский. Младший брат Пётр, скорее всего, тоже был святой жизни. Так что родители, как я уже сказал, были святые. Так что это действительно уникальная такая семья. Бабушка знаменитая, да. Дальше всё это выводит нас к святителю Григорию Чудотворцу. Ну то есть здесь такие очень глубокие богословские основания. И семья была очень благочестивая. Но что интересно, вот святитель Григорий Нисский, он в этом смысле немножко в тени действительно, потому что он долгое время не хотел вступать на такой монашеский путь. Известно, что он был женат. И более того, вообще интересный такой случай из церковной истории. потому что в случае великого Григория Нисского мы имеем ситуацию женатого епископа. Судя по всему, вот если смотреть патрологически, если смотреть источники, для того времени это еще было приемлемо. И поэтому Григорий такой человек вообще удивительный. В качестве, может быть, курьеза приведу такой факт. Судя по всему, Григорий Нисский написал трактат о девстве после того, как женился, что подвигло его написать такой специфический трактат после того, как он стал женатым человеком, остается только гадать. Но сам по себе факт довольно примечательный, мне кажется, в каком-то смысле святитель Григорий находится в тени двух таких величин, как Василий Великий и Григорий Богослов. А с другой стороны, если мы посмотрим на его богословский статус, то он, конечно, не находится в тени. Многие современные исследователи и патрологи говорят, что в каком-то смысле, вот, например, в философском отношении, он даже более интересный, чем его старший брат Василий. Если мы посмотрим на то, как охарактеризовало 6-й Вселенский собор наследие святителя Григория, так там он вообще был назван «отец отцов». То есть, понимаете, какой у него высокий богословский статус? Он не просто один из святых отцов, это отец отцов. И мне кажется, очень мало кто сподобился вот такого почётного титула от Шестого Вселенского Собора, да вообще, в принципе, от Вселенского Собора. То есть, это человек, с одной стороны, стоящий позади вот этих двух величин, которые я обозначил, а с другой стороны, это действительно ну необходимая величина, это мыслители, богослов такой силы и такой вот мощи богословской, но которых не так много на самом деле.
Константин Мацан
— Ну вот немного ещё слов о биографии. Я хотел бы, чтобы вы сказали, я, когда к программе готовился, читал про святителя Григория, и действительно то, что вы упомянули, что он не сразу вступил, ну скажем так, на церковную стезю. Или вступил сначала, вроде начал вот... был церковным чтецом, потом как-то ушел, как бы мы сказали, в светскую профессию, преподавал риторику, и, судя по всему, его старшие товарищи, брат Василий, друг семьи Григорий Богослов, его подвигали к тому, чтобы вернуться. Очень, мне кажется, современная история. Вот человек себя ищет, приближается к церкви, удаляется от церкви, не подвергая сомнения веру, но вот путь свой ищет в церкви или в светской профессии.
Алексей Гагинский
— В этом смысле да. Я бы даже сказал так, что в этом отношении он даже понятнее, в чём-то даже ближе к нам. Во-первых, он, как его отец, хотел быть ритором, он не хотел становиться епископом, и более того. Когда потребовалось его брату Василию иметь надёжную опору, он поставил своего брата во епископы города Ниссы, ну, скорее всего, это было так, и Григорий проявил себя не очень хорошо. То есть Василию нужен был мудрый политик рядом, а Григорий. Такой церковный администратор, такой хороший. А Григорий проявил себя слишком таким мечтательным, что ли, человеком, который не хотел ввязываться в сложную церковную политику и, в общем, проявил себя не очень хорошо, на что его брат негодовал. И в этом смысле он показывает собой такой пример, что это не некое облако в штанах. Вы знаете, как иногда описывают святых, вот он родился, уже с детства был святым. Нет, здесь в случае Григория мы видим историю человека. Да, у него была очень благочестивая семья и, так сказать, хорошие стартовые условия, но это человек, который искал себя, человек, который сомневался, который выбирал свой путь. И в конечном итоге, как отмечают исследователи, на него повлияла старшая сестра Макрина не в меньшей степени, чем его брат, и, может быть, даже в большей степени. И вот эта сестра, которая также вела такой очень подвижнический образ жизни, каким-то образом смогла образумить Григория, и он вот встал на этот путь. Так что в целом, мне кажется, этот образ нам понятен и близок. Святитель Григорий Нисский в этом плане вот очень понятен современному человеку. Современному человеку, который тоже ищет, который не всегда рождается в семье, которая воцерковлена, и так далее. Поэтому в этом отношении, мне кажется, он... его путь — это очень поучительная история.
Константин Мацан
— Какие главные темы для вас явлены в наследии святого Григория Нисского, которые показывают, что богословие, в частности, его – это не какое-то отвлечённое такое теоретизирование о Боге, а что-то, что касается души человека.
Алексей Гагинский
— Вот на этот вопрос сложно ответить простыми словами, потому что, как я уже сказал, Григорий был очень утончённым богословом. Дело в том, что он пишет свои основные произведения после того, как умирает его брат Василий. Его брат Василий вёл активную полемическую деятельность с разного рода еретиками, которые в то время были, ну, например, с Евномием. И Григорию, так сказать, по наследству достается эта полемика. Поэтому Григорий включается в богословские триадологические споры IV века, в тот момент, когда они уже вовсю бушевали. И поэтому он вот в этом смысле немножко даже сложноват для первичного восприятия. Но мне он интересен еще и тем, что он очень философичен. Вот если его брат Василий Великий сознательно ограничивал влияние философии на богословие, то младший брат Григорий наоборот. Он давал волю разного рода философским ассоциациям, он хорошо знал современную ему философию. Причем я здесь должен отметить, что в отличие от Василия, Григорий не получил такого профессионального образования. Дело в том, что Василий был старшим братом, и поэтому ему досталась возможность получить очень хорошее образование. В IV веке, в середине IV века он едет в Афины, а Афины того времени, ну, это как современный самый престижный университет мира. И вот Василий Великий едет туда и проводит там шесть лет. То есть он получает по тем временам самое лучшее образование, какое только можно было получить. Он изучал не только там философию, не только все науки, которые тогда изучались, но также и медицину и так далее. Поэтому Василий был человеком, ну, очень эрудированным. К слову, замечу, Григорий Богослов там же в Афинах провёл уже десять лет. То есть наши великие святители и учители это не просто святые, которые молились и читали только Библию. Нет. Они, конечно, были и молитвенниками, и монахами, и подвижниками, но вместе с тем это были выдающиеся интеллектуалы. Это были именно эрудиты. Люди, которые прекрасно знали культуру своего времени и могли с этой точки зрения отвечать еретикам. Потому что, когда, например, Евномий пишет трактат против православия, он использует философско-богословские аргументы, и ему нельзя ответить только богословски. Василий Великий с Евномием, например, спорили о том, условно говоря, кто лучше знает Аристотеля, кто лучше его, более корректно интерпретирует, тот, соответственно, меньше ошибается. Так вот, Григорий Нисский, он такого образования получить уже не мог. Но, как он сам отмечает, он восполнял всё это самообразованием. И, может быть, поэтому, может быть, по какой-то другой причине, но влияние философии в его текстах чувствуется гораздо больше. И он сам этого не скрывает. И у него постоянно присутствуют какие-то аллюзии на сложнейшие философские идеи того времени. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, вот я бы сказал, что прежде всего здесь интересно вот его подход к философии, то, как он соединяет, с одной стороны, очень сложное, утонченное православное богословие, а с другой стороны, самые современные тенденции того времени, и как он умело синтезирует эти два направления, потому что, на самом деле, это очень сложный момент. Вот попробуете сейчас соединить ну, я не знаю, философию Хайдеггера и православия. Это будет сделать очень сложно. Некоторые богословы пытаются такое сделать, ну, вот для примера можно упомянуть Христоса Яннараса, греческого богослова и философа, который недавно почил. Но вместе с тем это всегда вызывает огромные сложности, очень сложно соединить крайние позиции без того, чтобы не повредить той или иной точки зрения. Вот у Григория это получается. Он очень хорошо использует язык философии для того, чтобы выразить истину православной веры.
Константин Мацан
— Алексей Гагинский, старший научный сотрудник Института философии Российской Академии наук, доцент Московской Духовной Академии, сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Правильно ли я помню, что Святитель Григорий Нисский – участник Второго Вселенского Собора?
Алексей Гагинский
— Да, правильно.
Константин Мацан
— В чём его вклад?
Алексей Гагинский
— Ну, предполагается, что именно там святитель Григорий произнёс речь о Божестве Святого Духа, и вообще, благодаря ему вот эта тематика была ну, я бы сказал, более глубоко разработана, более глубоко обоснована, потому что если Первый Вселенский Собор главным образом занимался Божеством Сына, Второй ипостасью Святой Троицы, то Второй Вселенский Собор уже касался вопроса не только о Божестве Сына, но и о Божестве Святого Духа, и именно тогда было окончательно установлено учение о Святой Троице. Поэтому вклад свидетеля Григория Нисского в этом плане, конечно, очень велик, потому что он полемизировал с македонианами, с савеллианами, то есть с такими юридическими учениями, которые ставили под вопрос учение о Святой Троице.
Константин Мацан
— А вот почему учение о Святом Духе как об ипостаси Святой Троицы так важно? Почему ломались копья? Опять же, мой вопрос, почему это не просто отвлечённый спор о терминах, а это разговор о спасении человека?
Алексей Гагинский
— Вот здесь очень интересный момент, потому что, с одной стороны, такого ясно постулированного догматически учения в Священном Писании мы не находим. То есть, есть совершенно чёткие предпосылки для этого, но таких терминов, как Троица, ипостась, сущность, мы в Священном Писании не находим. Поэтому в то время нужно было эти предпосылки эксплицировать, то есть более ясно выразить и зафиксировать чётко, логически и догматически. Вот этим занимались богословы того времени. И учение о Святом Духе в этом смысле выразить было сложно, потому что предпосылок для этого не так много. То есть совершенно ясно, что Священное Писание учит об этом. Оно совершенно прозрачно говорит о том, что вот Святой Дух это нечто самостоятельное и особенное, но как это богословски объяснить, как это выразить? Вот это было на самом деле очень сложно сделать. А не сделать этого было просто нельзя, потому что если мы не формулируем учение о Святом Духе, ну, то мы просто не понимаем ни слов Христа, сказанных на Тайной Вечере о том, что «пошлю вам Духа Святого», мы не понимаем того, как промысел Божий связан с человеком. Потому что учение о Святом Духе – это на самом деле попытка понять, осмыслить и объяснить то, как мы общаемся с Богом, то, как Бог открывается нам. Поэтому, например, богословы говорят о том, что мир творит Бог Отец через Сына в Духе Святом. И вот эта Троица, Она является абсолютно Нераздельной, и поэтому, если мы изымаем хотя бы что-то из этого, мы что-то очень существенное теряем. Мы начинаем просто теряться, и вся система догматического богословия начинает просто рушиться. Поэтому эти вещи были принципиально важны. То есть они важны в двух отношениях как минимум. С точки зрения догматического богословия и корректного, правильного учения о Боге, с одной стороны. А с другой стороны, лично для каждого человека, для понимания того, как вообще я должен взаимодействовать с Богом. Бог есть Дух или что Это такое? Ну вот и так далее. Здесь целый ряд вопросов возникает.
Константин Мацан
— Если я правильно помню, ещё одна тема в наследии Григория Нисского – это полемика с ересью Аполлинария. А вот напомните, что это за ересь, и опять же, почему было так важно с этой ересью разобраться, чего бы мы как бы лишились, если бы не было ответа на эту ересь, и в чём ущемление православия было?
Алексей Гагинский
— Вот, Константин, спасибо вам большое за этот вопрос. Мне кажется, вы очень удачно это формулируете, потому что именно полемика с Аполлинарием выводит нас в центр богословской мысли с одной стороны, а с другой стороны, именно в центр какого-то экзистенциального переживания и нашей вообще связи с Богом. Почему? Я сейчас попробую это кратко объяснить. Вообще говоря, саму эту полемику начал не святитель Григорий Нисский, а святитель Григорий Богослов. И суть этой полемики состояла в том, что такой вот человек, христианин в широком смысле этого слова, очень неортодоксальный, как мы теперь понимаем, по имени Аполлинарий, считал, точнее говоря, он пытался объяснить, как во Христе могут соединяться Божественная Природа и Человеческая. И он полагал, что гармонично сочетаться они не могут, поэтому он считал так. что во Христе не было человеческого ума. Он полагал, что человеческий ум во Христе был замещён божественным умом, и таким образом он видел вот то, что потом стали называть ипостасным соединением. Но уже Григорий Богослов указывал на то, что это совершенно неверное понимание фигуры Христа, совершенно неверная христология. И вот святитель Григорий Нисский продолжает эту полемику и подтверждает, и обосновывает аргументацию Григория Богослова. То есть, почему это важно и богословски, и, как я сказал, лично для каждого человека? Потому что Христос во всем подобен нам. Каким образом совершается таинство спасения? Таким образом, что Христос становится таким же человеком, но с одним нюансом, кроме греха. Обычные люди грешат. А Христос был обычный Человек, но он был без греха. И таким образом он был во всем подобен нам. То есть Он переживал то, что мы можем переживать. И Он на себе все это прочувствовал, и таким образом Он стал таким же человеком, как и мы. Но если мы лишаем Христа вот этой человеческой части, которую мы называем умом, то каким образом тогда Христос был подобен нам? Или мы каким образом можем быть подобны Ему? Если у Него вместо человеческого ума был ум божественный, то есть ум абсолютный, который всё знает, который всеведущий, то что у нас общего со Христом тогда сохраняется? Ну, по всей видимости, не так уж и много, ну, может быть, только какая-то телесная оболочка, и не более того. Так что в этом смысле полемика с Аполлинарием, она была, ну, чрезвычайно важна, потому что от неё зависело вообще Таинство спасения, то, как мы понимаем природу спасения. И, как говорит Григорий Богослов, то, что Христом не воспринято, то и не уврачёвано. То есть, если Христос не воспринял человеческий ум, то Он его и не спас. И получается, что мы по воскресению должны воскреснуть, так сказать, без ума. Ну и во что мы превратимся?
Спикер 1:
— Ну и зачем?
Алексей Гагинский
— Да, и зачем? Ну, если говорить современным таким полуфилософским языком, то воскресают уже не люди, а зомби. То есть, это вроде бы точно такие же существа, как и мы, только у них нет ума, нет сознания.
Константин Мацан
— Кстати, мы же к этой теме постоянно обращаемся, может быть, даже иногда сами того не замечая, когда произносим «Символ веры», где не случайно говорится, что Христос не только воплотился, но и вочеловечился. Потому что воплотиться можно плоть воспринять, а ум и духовную природу человека не воспринять, тогда человек не спасён целиком. Поэтому есть добавление «вочеловечился», стал полностью человеком. Иначе не нужно было бы двух слов, иначе это был бы плеоназмом.
Алексей Гагинский
— Это нужно было подчеркнуть, да. Ну, здесь мы можем просто развести вот такие понятия, как плоть и человек. Понятно, что человек – это более общее понятие, плоть – более частное, более узкое, потому что человек – это существо, которое состоит из души и тела, как говорили греки. Поэтому в этом смысле человек – более широкое понятие. И вместе с тем нужно было подчеркнуть и тот и другой момент, потому что были такие направления, еретические, которые отрицали именно воплощенность Христа именно его телесность, его плоть отвергали, они говорили, что он лишь казался человеком. Это, с одной стороны.
Константин Мацан
— Ересь докетизма.
Алексей Гагинский
— Да. Ну, одна из самых первых ересей, с которыми мы сталкиваемся. С другой стороны, нужно было показать нечто большее, что не только обрёл человеческое тело, но и вообще полностью был Человеком таким же, как и мы. Вот с той поправкой, о которой я сказал, что кроме греха. Поэтому в этом смысле наследие великих святителей, оно, ну, чрезвычайно важно, потому что через это выстраивается вообще вся система христианского богословия, а, следовательно, и всё христианское мировоззрение. Поэтому, когда мы говорим о том, что мы христиане и называем себя христианами и таких вещей не знаем, ну, хорошо было бы стремиться, конечно, к какому-то вот сущностному пониманию христианства, потому что хотя бы «Символ веры», но мы должны понимать всё-таки.
Константин Мацан
— Если мы полюбопытствуем и зададимся целью в своей голове как-то разложить чуть-чуть по полочкам, что мы понимаем под образом Божьим в человеке, то мы так или иначе придём тоже к Григорию Нисскому. Большая тема для него. Вот в какой связи она его волновала, и что он об этом нам сказал?
Алексей Гагинский
— У святителя вообще имеется целый трактат, где он говорит о человеке, об образе Божьем в человеке. Но здесь я затрону лишь несколько моментов, потому что для Григория вообще это такой принципиальный момент. Он говорит о том, что если человек приходит в бытие для того, чтобы стать причастником божественных благ, то по необходимости устраивается таким образом, т.е. Бог творит человека таким образом, чтобы человек мог быть способным к причастию вот этих божественных благ. Поэтому вот этот момент богоподобия человека или богообразности человека святителю Григорию было очень важно подчеркнуть. Ну, здесь я должен сделать некоторое отступление, потому что некоторые богословы различали образ и подобие. Некоторые богословы использовали эти слова как синонимы. Вот что интересно, у Григория встречается и различие этих понятий, и синонимичное употребление этих понятий. Но в целом мы можем сказать... В чём различие, в чём синонимичность? Смотрите, если мы подходим с точки зрения различия, то его можно зафиксировать следующим образом, что человек обладает уже божественным образом, а подобием он должен стать. То есть образ — это некая статичная богообразность, которой мы обладаем неотъемлемым образом. Но подобие в таком случае рассматривается как некий динамический аспект в человеке. То есть человек стремится уподобиться Богу, и это уже его жизненная задача. И насколько он в ней преуспеет, настолько, в общем, зависит последующая жизнь. Или же мы усматриваем в этих понятиях некий род такого гендиадиса, как греки говорили, ну то есть это не то чтобы плеоназм, но такой вот способ речи, когда одно и то же понятие выражается двумя лексическими единицами. И в таком случае образ и подобие можно понять как что-то единое. И тогда мы будем говорить о том, что образ и подобие в человеке – это его разумность и его свобода. Вот святые отцы, особенно греческие отцы, они очень чётко подчёркивали, что разумность и свобода человека – это вот первые такие вещи, которые сближают нас с Богом. Дальше, конечно, идут различные уточнения, но вот эти вещи, они очень важны. И между прочим, вот с этим моментом динамического понимания подобия связан очень важный момент в богословии святителя Григория Нисского. Дело в том, что у него есть учение о бесконечном приближении к божественному. Вот, может быть, даже святитель Григорий Нисский – это один из тех выдающихся святых отцов, которых можно назвать ну, я не знаю, певцом бесконечности или богословом бесконечности, потому что именно у святителя Григория Нисского тема бесконечности вводится в богословие таким вот последовательным образом и закрепляется. Вы знаете, на самом деле здесь вот такое, я бы сказал, можно увидеть единство философии и богословия. Повторюсь, не всегда удаётся такое единство сочетать, потому что очень часто, ну, либо философия выпирает, либо богословие поглощает собой философию. А здесь вот мы видим такой тонкий баланс философской и богословской мысли.
Константин Мацан
— А как он понимал бесконечно? Зачем вообще ему понадобилась эта категория? Почему вот без неё нельзя было обойтись?
Алексей Гагинский
— Ну, я бы сказал, что для Григория Низкого это вообще такая одна из основополагающих богословских идей. И вообще, что интересно, только в 20 веке богословы стали обращать внимание на этот нюанс в наследии святителя Григория. Дело в том, что это выражается вот таким довольно сложным понятием, которое восходит к посланию апостола Павла к филиппийцам. Там он говорит следующее. Я сейчас приведу небольшую цитату, а потом постараюсь её пояснить. Апостол Павел пишет: «Говорю о Христе не потому, что я уже достиг или усовершенствовался, но стремлюсь. Не достигну ли я, как достиг меня Христос?» Интересная фраза, да? «Достиг меня Христос». «Братья, я не почитаю себя достигшим, а только, забывая заднее, (то есть то, что было), забывая прошлое, простираюсь вперёд». Здесь используется вот этот термин «эпектесис», о котором я сейчас буду говорить. стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Иисусе Христе. И святитель Григорий, вот он интересен тем, что он берёт буквально одно слово из Священного Писания и на основании одного слова строит целую богословскую концепцию. Так можно рассматривать тематику апокатастасиса. Это просто одно слово, из которого вырастают десятки богословских книг и учебников.
Константин Мацан
— Об этом страшном слове мы поговорим обязательно.
Алексей Гагинский
— Хорошо. То же самое можно отнести к слову «эпектесис». Вообще, буквально, это значит просто простирание вперёд, некое растяжение души вперёд, то есть душа, которая обращается к Богу и всегда стремится вот в этой динамике быть ближе к Богу. Но, говорит святитель Григорий, Бог-то ведь бесконечность. Это не просто какой-то ряд натуральных чисел, который всегда конечен. Бог есть, выражаясь языком Аристотеля, актуальная бесконечность. То есть вот представьте себе бесконечность, которая не становится, а уже стала. То есть вот эта вот действительная, вот эта вот безграничная бесконечность, которую невозможно даже помыслить. И вот святитель Григорий говорит, что если Бог действительно такой актуально бесконечный, то мы же можем бесконечно расти в благодати, в благе, в этом приближении к Божественному. И здесь возникают очень интересные мысли.
Константин Мацан
— Давайте мы маленькую интригу сейчас подвесим, после маленькой паузы мы к этому разговору вернемся. У нас будет полезная информация на Радио ВЕРА. В гостях у нас сегодня Алексей Гагинский, старший научный сотрудник Института философии Российской Академии Наук, доцент Московской Духовной Академии. Не переключайтесь.
Константин Мацан
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. У микрофона Константин Мацан. В гостях у нас сегодня Алексей Гагинский, старший научный сотрудник Института философии Российской академии наук, доцент Московской духовной академии. Мы сегодня, напомню, говорим про святителя Григория Нисского, одного из великих отцов Каппадокийцев. И вот на волнующем моменте мы прервали разговор и ушли на небольшой перерыв. Мы заговорили о том, что тема бесконечности и Бога, понятого как такая бесконечность, очень важна для Григория, а стало быть, неслучайно он и к нам с ней обращается, и для нас она важна в каком-то личном нашем духовном бытовании. В чем?
Алексей Гагинский
— Давайте начнём вот с таких немножко отвлечённых вещей. Очень часто мы, грешные люди, думаем о рае. Ну вот представьте себе, допустим, мы попадаем в рай. И что мы там будем делать? Ну вот когда я спрашиваю у студентов там или у разных других людей, обычно возникает некоторая проблема, потому что вот попытайтесь себе помыслить рай. Ну что мы мыслим? Ну некие облака, некий белый свет, ну ангелы поют. А что делать? Ну, не очень ясно, да? Я это называю так условно проблемой рая. Проблема эта заключается в том, что мы в своем грешном и конечном состоянии не можем помыслить вот такое блаженное вечное состояние, т.е. мы недостойны, мы не способны к вечности вот в этом нашем грешном и конечном состоянии. Так вот, отсюда возникает проблема рая. Потому что, когда разные неверующие люди говорят, что я и не хочу в рай, чего там делать, там будет скучно, в аду будет гораздо веселее, имеется в виду вот эта проблема, что мы не можем помыслить рай. И в Священном Писании говорится также, что то, что там будет, на сердце человека не приходило. То есть мы, по сути говоря, имеем некую надежду, некое упование, а представить себе этого не можем. Ну, это было бы очень сложно представить, во всяком случае. Так вот, почему я об этом заговорил? Потому что мы, размышляя о рае, мыслим его неким статичным образом. И из-за этой статики нашей мысли кажется, что некуда деваться, что там становится скучно, потому что нечем заняться, потому что все дела уже сделаны, нам не о чем больше заботиться. Ну, грубо говоря, все блага уже достигнуты, к чему нам стремиться, и что нам тогда делать? Но мы мыслим в этом отношении как очень земные существа. Так вот, святитель Григорий, он преодолевает вот эту проблему рая. Он говорит, что вот это бесконечное приближение к подлинной бесконечности, оно не содержит в себе никакой скуки, и вот этой проблемы рая просто нет. Потому что представьте себе, что Бог настолько безграничен, что вы можете бесконечно возрастать вот в этом вот в этом росте в божественное, вот представьте, что ваше счастье ваша радость будет постоянно увеличиваться, без того чтобы разорвать вас на маленькие кусочки, вы сами преобразитесь и таким образом станете способными к этой динамике, к этому росту в бесконечного Бога. И таким образом в раю, грубо говоря, скучно не будет. Но Григорий осмысляет это не только в эсхатологической перспективе, перспективе жизни будущего века, он осмысляет это в перспективе настоящего, вот опираясь на слова апостола Павла, которого я сейчас процитировал с третьей главы «Послание к филиппийцам», то есть апостол говорит, что я вот постоянно стремлюсь к Богу, не говорю, что я уже достиг Христа, но я постоянно к Нему стремлюсь, забываю то, что было, и устремлен вот напряжённо устремлён вперёд ко Христу, и постоянно к нему приближаюсь. И вот Григорий, как и его брат Василий, кстати говоря, очень любит вот эту цитату, он её довольно часто воспроизводит в своих текстах, тем самым указывая, что это внутреннее желание, внутренняя подвижность человека, человека, который устремлён к Богу, который сосредоточен на том, что он делает, и чувствует, что есть внутренний рост, да и не только внутренний, вообще, в принципе, есть некая динамика приближения к Богу, которую он ощущает. Она для него является некоторой опытной данностью. Она свидетельствует ему о богатой внутренней жизни, о духовной жизни, которая не просто, повторюсь, как-то статична и неинтересна, непонятно, куда расти, а наоборот. То есть Григорий таким образом решает очень важную проблему. То есть, с одной стороны, он объясняет некоторые сложные богословские вещи, связанные с вечностью, а с другой стороны, он объясняет динамику духовной жизни человека уже здесь, сейчас. Потому что понятно, что если есть вот это движение духа, то нам есть к чему стремиться, есть куда расти, нам интересно, это интригует, можно становиться лучше, чем ты сейчас есть. Понимаете, вот человек — это то, что нужно преодолеть. Человек — это тот... Христианин, я лучше так скажу. Христианин — это тот, кто всё время преодолевает свою собственную обыденность, свою собственную банальность и посредственность.
Константин Мацан
— Вы сейчас немного Ницше цитируете.
Алексей Гагинский
— Это некоторая аллюзия, да, в первой части того, что я говорил, и хорошо, что вы считываете это. Но на самом деле Ницше же возникает именно в христианской культуре, и учение о сверхчеловеке, которое провозглашает Ницше, оно на самом деле является лишь искажением христианской мысли.
Константин Мацан
— Я именно поэтому и обратил на это внимание, и мне это очень нравится, то, что вы такой мостик перекидываете, что вот... Быть может, кто-то про Ницше слышал, а про Григория Нисского нет. Но при должной оптике, если по-настоящему посмотреть, куда уходят корнями западные философии, в том числе XIX века, в лице Ницше, мы придём, вот как вы показываете, к неким очень базовым фундаментальным смыслам и ходам мысли, которые неотделимы от христианского богословия, на самом деле.
Алексей Гагинский
— По сути говоря, да, и в этом смысле христианское богословие становится нам понятным. Речь ведь не только идёт о том, что какие-то абстрактные идеи — это то, чем занимаются богословы. Нет. Вот этот период, IV век, богословы IV века, золотого века христианской письменности, он интересен тем, что здесь теория не отделяется от практики. И в этом смысле наследие этих богословов, оно хорошо тем, что оно показывает, как абстрактные богословские идеи соединяются с конкретными какими-то человеческими практиками. Но что ещё интереснее, Григорий же ведь не только говорит об этой вот динамике, он уподобляет эту динамику лестнице красоты. Он говорит, что вот мы стремимся к Богу, к благу, но благо ведь для греков это ещё и красота одновременно, и Григорий говорит, что мы постепенно по иерархии красоты восходим мыслью от каких-то телесных красивых вещей, дальше-дальше восходим по иерархии красоты, как сказать, по иерархии степеней красоты, восходим к идее абсолютной красоты, то есть к Богу, Богу, Который есть нечто прекрасное. И что интересно, такого рода мысли он развивает вот в том самом раннем трактате о девстве, который я в самом начале упомянул. Так что Григорий с этой точки зрения не только певец бесконечности, но и певец того, что эта бесконечность прекрасна. И это очень важно иметь в виду.
Константин Мацан
— Вот мы сегодня поговорили с вами про тему Святого Духа у Григория. В XX веке отец Павел Флоренский писал о том, что Святой Дух — это и есть абсолютная красота. Вернее, наоборот, абсолютная красота и есть Святой Дух. Вот она, конечная категория, к которой мы взошли — Святой Дух.
Алексей Гагинский
— Вы знаете, у отца Павла Флоренского это связано с переосмыслением платонизма, но и святитель Григорий как раз в этом смысле, он достаточно глубоко погружён вот в такое философское движение, как платонизм. Но что здесь интересно, у Флоренского это связано вообще, говоря, с целой такой большой культурной работой, ведь он же вот эту мысль развивает и следующим образом. Он говорит так, что «если есть «Троица» Рублёва, следовательно, есть Бог». И, с одной стороны, это кажется совершенно нелогичным. Да, ну что значит, если, точнее говоря, даже без если есть «Троица» Рублёва, следовательно, есть Бог. Что это значит? А это значит то, что икона преподобного Андрея, она в каком-то смысле является вообще вершиной человеческого творчества. Ну вот если вы углублялись в разного рода искусствоведческие вещи, то вы можете заметить, что на самом деле, «Троица» Рублёва – это не только величайшая икона, это вообще выдающееся художественное произведение. И в этом смысле именно в иконописи «Троицы» человеческий дух вообще являет то, что он может явить в какой-то максимальной степени, да, это какая-то высшая точка культуры. И в этом смысле вот происходит очень важная, большая работа, которая связана и с Флоренским, и с Григорием Нисским. Это то, что можно назвать термином богослова II века, мученика Иринея Лионского, который называл это таким греческим термином анакефалайосис. Это значит буквально «переоглавление». То есть когда, представьте, у нас вот наша современная культура, она как бы лишена центра. А этот термин предполагает, что мы задаём нашей культуре определённый центр, и этот центр, центр во всех смыслах, в логическом, в практическом, во всех отношениях, и этим центром является Христос. То есть если мы таким образом переоглавляем, переустраиваем всю систему культуры, то она определённым образом преображается, она начинает работать по совершенно другим принципам, и она сама меняется, существенным образом меняется, и тогда мы уже обретаем настоящую подлинную христианскую культуру. Христианскую культуру, которая создаёт величайшие художественные вообще любого рода шедевры. Посмотрите там, не знаю, на эпоху Возрождения и так далее. Это же ведь всё то, что рождает именно христианский гений. И это очень важно, чтобы христианство не мыслило себя каким-то культурным придатком, не мыслило себя как чем-то, что отворачивается от мира и культуры и не видит этого. Нет. Христианство всегда было источником культурного, духовного роста, и это очень важно. И речь идёт ведь здесь не только о каких-то абстрактных вещах и об идеализме, как это было у отца Павла Флоренского, но речь идёт и о совершенно конкретных вещах, о материальном понимании вообще, как мы понимаем природу. Ведь это очень важно, если мы, так сказать, переоглавили нашу культуру, то весь строй культуры начинает меняться и преображаться, и в таком случае уже, ну, понимаете, это меняет фактически всё, это снимает целый комплекс современных проблем.
Константин Мацан
— Здорово, что мы в такие, казалось бы, далёкие области от Григория Нисского зашли. С другой стороны, он к этому побуждает. И это очень здорово. Но вот вы уже это слово произнесли, о котором невозможно не поговорить в связи со свидетелем Григорием, апокатастасис — всеобщее восстановление, во-первых, что это такое, и почему тех, кто придерживается вот этого взгляда и принимает это учение, иногда как-то критикуют, и как-то обвиняют, ну не скажу в неправославности, но как-то вот ставят под вопрос, а так ли уж это верно.
Алексей Гагинский
— Да, на самом деле это такая важная богословская проблема, причём её важность, особенно актуальность стала в XX-XXI веках. До этого эта проблема так остро не стояла. Я тогда начну издалека, начну из древности. В Священном Писании, если мы откроем, то мы увидим, что Христос говорит о вечности геены огненной. По-гречески это передаётся именно термином «век айон», и отсюда есть предположение, что ад является вечным. То есть, если человек грешит в этой жизни и не кается, то в конечном итоге мы можем говорить о вечном аде. Однако в послании апостола Павла встречается термин «всеобщее восстановление» и проводится такая мысль, что в принципе мы можем допустить идею всеобщего восстановления, что даже те, кто попадают в ад, в конечном итоге будут спасены и оправданы Богом. И вот возникает такая сложная дилемма, которую богослову по-разному пытались решать. С одной стороны, такой вот богослов, с одной стороны, выдающийся, с другой стороны, преданный анафеме как Ориген, он предлагал свое решение, он полагал, что в конечном итоге все будут спасены. Святитель Григорий Нисский пытался осмыслять вот эту проблему, и он тоже со своей точки зрения создает такую мощную антологическую концепцию, которую можно, если коротко, то пояснить таким образом. Вот мы представляем себе все бытие, все сущее, которое искажено грехом и злом. И Григорий говорит: если в будущем Бог преодолевает зло, побеждает зло, то зла, значит, не будет. А если не будет зла и греха, то, стало быть, не остается места и для ада. И таким образом, он говорит, что можно осмыслить вот эту тему всеобщего восстановления, о которой говорит апостол Павел. То есть это такая тема, которая становится дискуссионной.
Константин Мацан
— А в чём проблема? Разве это не привлекательная идея, что Бог всех спасёт в итоге, даже грешников в аду?
Алексей Гагинский
— Именно что привлекательное, да. В XX-XXI веках эта тема становится именно привлекательной, потому что возникает вопрос. По всей видимости, философия гуманизма к этому приводит, возникает вопрос о том, ну как мы можем допустить вечные муки, вечное зло, но ведь разве это справедливо? Каким образом Бог, Который есть Любовь, может допустить некий вечный ад? Возникает такая сложность на таком глубинном, нравственном, философско-богословском уровне. Но если, повторюсь, мы обращаемся к Евангелиям, то мы видим, что Христос говорит именно об этом. И в таком случае возникает вопрос, как нам вот эти вещи согласовать. С одной стороны, вечный ад, о котором говорит Христос, а с другой стороны, вот эту наше ощущение того, что Божественная Любовь не может допустить существования вечного страдания, вечного зла и ада. И отсюда возникает богословская проблема, которую нужно каким-то образом решать. И вот некоторые богословы предложили, что да, мы должны допустить всеобщее восстановление, и святитель Григорий Нисский вот приводит свой аргумент в пользу этой точки зрения. Я повторюсь, это великий святитель, да, это тот, кто на Шестом Вселенском Соборе назван отец отцов. Но как раз на Пятом и Шестом Вселенском Соборе обсуждалась тематика всеобщего спасения, и Вселенский Собор пришел к выводу, что все-таки нет, мы не должны придерживаться такой точки зрения, и в этом смысле он поправляет учение святителя Григория. И поэтому до сих пор в богословских кругах можно встретить разные точки зрения. Я сразу должен подчеркнуть, что традиционное православное догматическое учение говорит о том, что всё-таки мы должны ориентироваться на Евангелие и признавать вечность адских мучений. Во всяком случае, мы допускаем это как педагогический элемент и доверяем Христу. Он знал, о чём говорил, Ему виднее. С другой стороны, в богословии мы видим разные способы смягчить эту точку зрения, которую некоторые считают, как я уже сказал, несовместимой с учением о Божественной Любви. Поэтому мы видим рецепцию идеи свидетеля Григория Нисского и некоторых других богословов, которые отстаивали эту точку зрения. Поэтому этот вопрос, он не какой-то праздный, абстрактный и совершенно ненужный, нет. Это опять тематика, которая связана и с нашим пониманием темы промысла Божия, и с нашим пониманием учения о загробной жизни, и с нашим пониманием того, что такое Бог и что такое богосл овие.
Константин Мацан
— Алексей Гагинский, старший научный сотрудник Института философии Российской академии наук, доцент Московской духовной академии, сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Вот как раз я к тому последнему, что вы произнесли, что к тому, что такое богословие, хотел обратиться. Кратко вот реагирую на ваши слова. То, что вы говорите, это важно, потому что ведь может показаться, что богословие – это вот учебник догматического богословия, это вот некие параграфы, такие отлитые в бронзе, вот так, правильно, и это действительно так, есть догматика, которая неоспорима, и никто не стоит под сомнением. Но то, что вы нам сейчас показываете, что есть разные точки зрения, есть вопросы, которые сама церковь продолжает осмыслять, веками осмысляет, показывает, что это живое. Это такое бьющееся сердце, и в каком-то очень особенном смысле Бог всё равно больше любых наших учебников.
Алексей Гагинский
— Ну вот здесь мы опять возвращаемся в IV век, потому что святитель Григорий Нисский говорит о том, что ни одно слово, ни одно понятие не может даже приблизиться к Божественной бесконечности. То есть если Бог бесконечен, а мы именно так полагаем, то каким понятием мы можем Его объять? Ни одно слово и ни одно понятие просто не обладает таким объёмом, и поэтому всё, что мы о Нём говорим, не выражает его сущность вообще. Самое лучшее, чего мы можем достичь, говорит святитель Григорий, это как-то попытаться понять Его действия в мире. И вот мы познаем Бога по его действиям, и для святителя Григория это очень важный такой, я бы сказал, даже методологический момент. И в этом смысле, конечно, мы можем говорить о том, что наследие святителя Григория сегодня актуально как никогда. Хотя здесь я должен с сожалением констатировать, что у нас до сих пор нет нормального издания на русском языке текстов святителя Григория.
Константин Мацан
— Ну какие есть тексты? Старые переводы какие-то?
Алексей Гагинский
— Да, он был неплохо переведён в XIX веке, в середине XIX века он издавался. Прошло почти что 200 лет. Я специально перед передачей посмотрел в книжных магазинах, нет практически текстов, там какие-то отдельные трактаты можно приобрести, но, чтобы русскоязычный читатель мог насладиться чтением в хорошем переводе наследие святителя Григория Нисского, к сожалению, этого нет, и это наше очень большое упущение. Мы как будто не ценим нашу традицию. Но я бы хотел откликнуться на еще один момент, который вы сказали, это то, что богословие часто воспринимается как что-то цементированная, как некий сухофрукт или, я не знаю, как некий музейный экспонат, с которого нельзя сдувать пыль, потому что там всё опасно и так далее. Мне кажется, это очень плохо, когда богословие воспринимается таким образом. То есть, с одной стороны, да, у нас есть совершенно чётко выраженное догматическое богословие, которое нужно знать, а с другой стороны, когда вы изучаете догматическое богословие, вы видите, как оно развивалось, какие вопросы обсуждались в то время, и почему тот или иной догмат был сформулирован, и как, с каким трудом он формулировался. И когда вы подходите к богословию не как ну, не знаю, не как к чему-то запрещенному, что ли, да, к чему-то токсичному, так сказать, а к тому, что на самом деле живёт и дышит, и помогает вам лучше понять Бога, только тогда вы сможете Его по-настоящему оценить и полюбить. Потому что богословие, с одной стороны, должно сохраняться в рамках своей строгости, а с другой стороны, оно не должно быть чуждым человеку, оно не должно быть чем-то таким железобетонным, обо что просто сломаешь зубы. Нет, оно должно быть понятным человеку и отвечать на вопрошения его сердца, потому что богослов, он же ведь не витает в облаках, это же не облако в штанах. Богослов — это человек, который ищет, который стремится к Богу. И вот это вот стремление к Богу, опять-таки, эта мысль очень хорошо выражена святителем Григорием, это то, что в нём живёт, вот человек стремится к вечности, к бесконечности, ему хочется преодолеть свою конечность и смертность, и уже в силу этого он хочет лучше понять Бога. А как он может понимать Бога, если он Его просто боится? Дело в том, что вот я как-то обсуждал этот момент с одним коллегой. У нас возглас перед Причастием в литургии утвердился: «Со страхом и верою приступите», но, как оказывается, раньше формула была чуть полнее: «Со страхом, верою и любовию приступите». И мне кажется, вот это очень важный нюанс. Да, есть совершенно такая священная вещь, священное понятие, как страх Божий. С этого всё начинается, это несомненно. Но вместе с тем, любовь преодолевает страх. Как говорит апостол: «боящийся несовершенен в любви». Поэтому если в нас доминирует страх, а не любовь к Богу, ну мы плохие богословы. Поэтому эта любовь, которая в нас, она всё-таки должна делать нас ближе к Богу. А если это то, чем мы живём, если это наша любовь, то каким образом она может быть какой-то чуждой, абстрактной, железобетонной? Нет, наоборот. В этом смысле богословие является чем-то вот абсолютно живым, действенным, практичным. Это то, что может пригодиться просто в практической, в обыденной жизни.
Константин Мацан
— Вот ещё один вопрос, именно связанный с практичностью. По поводу наследия Григория Нисского, на него повлиял античный стоицизм, в том числе, он был знаток философии, в том числе античного стоицизма, а стоицизм антично одна из крупнейших, важнейших античных традиций, и поэтому понятно, почему было влияние. И сегодня, кстати, вот по моим наблюдениям, философия стоицизма, такая, может быть, в очень популярном изводе, но она востребована. Вот воспринимать тяжелые времена стоически, быть стойким. Хотя слово «стойкий» русское не однокоренное со словом «стоя» греческое, насколько я могу судить, но похоже звучит. Но вот у нас есть в языке воспринимать стоические что-то. То есть так вот, бесстрастно. И слово «бесстрастие» по-гречески — апатия. Но апатия не в нашем смысле грусти, печали, ничего не хочу делать. В каком-то другом. Но и у христианского святого Григория Нисского есть слово «апатия», как-то по-своему переосмысленное. Вот в чем разница, если она есть, между таким христианским бесстрастием и бесстрастием стоиков античных?
Алексей Гагинский
— Но здесь вообще это целая тема для разговора. Но мне кажется, вот в этом смысле наследие святителя Григория нам будет очень понятно и близко, потому что всякий раз, сталкиваясь с православием, мы для себя открываем такую вещь, как аскеза. А что такое аскеза? Вот в правильном смысле слова, что это такое? Ну, это есть одни печеньки или, я не знаю, там, сухоедением заниматься...
Константин Мацан
— Печеньки могут быть и непостные.
Алексей Гагинский
— Ну, хорошо, неверный пример. Давайте возьмём что-нибудь очень постное. И что, заниматься сухоедением и пить только воду, не улыбаться, не смеяться, не радоваться и так далее, всё время ходить унылым? Но ведь не эта же аскеза. И я перейду к теме апатии, о которой вы сказали. Так вот, здесь нужно просто понимать смысл христианской аскезы. Вот я начал с трактата о девстве, которое написал святитель Григорий, и в этом смысле он как раз очень хорошо подходит, потому что он говорит, что все вот эти аскетические практики, они подчинены какой-то цели. Вот если у стоиков смирение перед судьбой было необходимым, потому что ты никак не можешь повлиять на эту слепую колесницу, которая ведёт тебя туда, куда, может быть, ты и не хочешь.
Константин Мацан
— Стоики-фаталисты такие.
Алексей Гагинский
— Это такой типичный эстетический фатализм, да. То для христианства это не так. Для христианства смысл, вообще судьба человека, она каким-то образом вписывается в Божественное предведение, в Божественный промысел. И для человека Его судьба, для христианина, не является просто слепым следованием какому-то безличному закону природы. Для него апатия – это не послушное следование судьбе, а стремление к преображению. Апатия в том смысле, что ты становишься хозяином самому себе. Потому что очень часто люди являются рабами своей страсти. Кто-то не может бросить курить, у кого-то блудные помыслы, кто-то не может там ещё от чего-то отказаться, кто-то сладкоежка, а ему это очень сильно вредит и так далее и тому подобное. Так вот, смысл в том, вообще смысл всей аскезы, не в том, чтобы уморить себя голодом, и не в том, чтобы ходить всё время понурым и даже не помывшись. Вообще нет. Смысл аскезы в том, чтобы стать самому себе хозяином, чтобы побеждать свои вот эти страсти. Именно об этом пишет Григорий, когда он говорит о переоглавлении культуры. То есть начинается всё с человека. Человек в самом себе становится хозяином самому себе. После этого мы упорядочиваем нашу культуру, которая, вообще-то говоря, очень хаотична и в каком-то смысле ведёт в какой-то нигилизм, ведёт в никуда. Но если мы становимся сами себе хозяевами, если мы культуру перестраиваем таким образом, то смысл аскезы становится очень понятным. Я вот люблю студентам объяснять это на таком примере. Аскет, ну вот возьмем олимпийских чемпионов, таких древнегреческих, да, представьте, они качали мышцы, они становились, значит, спортсменами такими, которые могут побеждать других. Так вот аскет это тот, кто качает мышцы души, он становится сильным в самом себе, он побеждает свои слабости и страсти, он просто наблюдает за собой, он видит, что вот я слабый в этом отношении, но я прокачаю вот эту мышцу духовную таким образом, что я смогу себя самого победить. И на самом деле аскеза в этом отношении уже перестает казаться чем-то таким ненужным муторным и просто то что мы должны ты должен ты должен нет вообще не должен, но ты чувствуешь некую радость от того, что ты сам себя побеждая что ты становишься сильнее самого себя и таким образом преодолеваешь и это То, что в хорошем смысле называется такой вот властью над самим собой. Это вполне себе прагматичная вещь. И в этом смысле, конечно, радикально отличие того, что говорит Григорий, например, об аскезе, от того, что говорили стоики.
Константин Мацан
— Ну что ж, спасибо огромное за наш сегодняшний разговор. Пускай, будем надеяться, что его итогом станет, во-первых, то, что больше людей станут читать святителя Григория Нисского, а там, глядишь, если запрос аудитории будет, то и переводы качественные появятся, будет работа переводчиков и исследователей, чтобы это было с ведением, с комментариями на пользу всех. Спасибо огромное за этот разговор. Алексей Гагинский, старший научный сотрудник Института философии Российской академии наук, доцент Московской духовной академии, был сегодня с нами в программе «Светлый вечер». В студии у микрофона был Константин Мацан. Спасибо. До свидания.
Алексей Гагинский
— Спасибо. До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Великая Пятница. Крестные страдания Христа». Протоиерей Игорь Фомин
- Светлый вечер с Владимиром Легойдой
- «Журнал от 18.04.2025». Ольга Зайцева, Алена Рыпова
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Полунощница перед Пасхальным богослужением. 20 апреля (19 апреля) 2025г.
Поделиться
Светлое Христово Воскресение. Пасха. Полунощница перед Пасхальным богослужением.
При закрытых царских вратах и завесе:
Иерей: Благослове́н Бог наш всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Трисвято́е по О́тче наш:
Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.
Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Чтец: Ами́нь. Го́споди, поми́луй. (12 раз)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.
Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́, Царе́ви на́шему Бо́гу.
Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.
Псало́м 50:
Поми́луй мя, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, и по мно́жеству щедро́т Твои́х очи́сти беззако́ние мое́. Наипа́че омы́й мя от беззако́ния моего́, и от греха́ моего́ очи́сти мя; я́ко беззако́ние мое́ аз зна́ю, и грех мой предо мно́ю есть вы́ну. Тебе́ Еди́ному согреши́х и лука́вое пред Тобо́ю сотвори́х, я́ко да оправди́шися во словесе́х Твои́х, и победи́ши внегда́ суди́ти Ти. Се бо, в беззако́ниих зача́т есмь, и во гресе́х роди́ мя ма́ти моя́. Се бо, и́стину возлюби́л еси́; безве́стная и та́йная прему́дрости Твоея́ яви́л ми еси́. Окропи́ши мя иссо́пом, и очи́щуся; омы́еши мя, и па́че сне́га убелю́ся. Слу́ху моему́ да́си ра́дость и весе́лие; возра́дуются ко́сти смире́нныя. Отврати́ лице́ Твое́ от грех мои́х и вся беззако́ния моя́ очи́сти. Се́рдце чи́сто сози́жди во мне, Бо́же, и дух прав обнови́ во утро́бе мое́й. Не отве́ржи мене́ от лица́ Твоего́ и Ду́ха Твоего́ Свята́го не отыми́ от мене́. Возда́ждь ми ра́дость спасе́ния Твоего́ и Ду́хом Влады́чним утверди́ мя. Научу́ беззако́нныя путе́м Твои́м, и нечести́вии к Тебе́ обратя́тся. Изба́ви мя от крове́й, Бо́же, Бо́же спасе́ния моего́; возра́дуется язы́к мой пра́вде Твое́й. Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. Я́ко а́ще бы восхоте́л еси́ же́ртвы, дал бых у́бо: всесожже́ния не благоволи́ши. Же́ртва Бо́гу дух сокруше́н; се́рдце сокруше́нно и смире́нно Бог не уничижи́т. Ублажи́, Го́споди, благоволе́нием Твои́м Сио́на, и да сози́ждутся сте́ны Иерусали́мския. Тогда́ благоволи́ши же́ртву пра́вды, возноше́ние и всесожега́емая; тогда́ возложа́т на олта́рь Твой тельцы́.
Канон, по традиции, читает один из священнослужителей перед Плащаницей.
Песнь 1:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Волно́ю морско́ю/ Скры́вшаго дре́вле,/ гони́теля мучи́теля, под земле́ю скры́ша/ спасе́нных о́троцы;/ но мы, я́ко отрокови́цы,/ Го́сподеви пои́м,// сла́вно бо просла́вися. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Го́споди Бо́же мой,/ исхо́дное пе́ние, и надгро́бную Тебе́ песнь воспою́,/ погребе́нием Твои́м жи́зни моея́ вхо́ды отве́рзшему,// и сме́ртию смерть и ад умертви́вшему. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Горе́ Тя на Престо́ле и до́ле во гро́бе,/ преми́рная и подзе́мная, помышля́ющая Спа́се мой,/ зы́бляхуся умерщвле́нием Твои́м:// па́че ума́ бо ви́ден был еси́ мертв, Живонача́льниче. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Да Твоея́ сла́вы вся испо́лниши,/ сшел еси́ в ни́жняя земли́:/ от Тебе́ бо не скры́ся соста́в мой, и́же во Ада́ме, и погребе́н,// истле́вша мя обновля́еши, Человеколю́бче. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Да Твоея́ сла́вы вся испо́лниши,/ сшел еси́ в ни́жняя земли́:/ от Тебе́ бо не скры́ся соста́в мой, и́же во Ада́ме, и погребе́н,// истле́вша мя обновля́еши, Человеколю́бче.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Да Твоея́ сла́вы вся испо́лниши,/ сшел еси́ в ни́жняя земли́:/ от Тебе́ бо не скры́ся соста́в мой, и́же во Ада́ме, и погребе́н,// истле́вша мя обновля́еши, Человеколю́бче.
Катава́сия, глас 6:
Волно́ю морско́ю/ Скры́вшаго дре́вле,/ гони́теля мучи́теля, под земле́ю скры́ша/ спасе́нных о́троцы;/ но мы, я́ко отрокови́цы,/ Го́сподеви пои́м,// сла́вно бо просла́вися.
Песнь 3:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Тебе́, на вода́х/ пове́сившаго/ всю зе́млю неодержи́мо,/ тварь ви́девши/ на ло́бнем ви́сима,/ у́жасом мно́гим содрога́шеся,/ несть свят,// ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющи. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: О́бразы погребе́ния Твоего́ показа́л еси́, виде́ния умно́жив./ Ны́не же сокрове́нная Твоя́ богому́жно уясни́л еси́, и су́щим во а́де Влады́ко,// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющим. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Просте́рл еси́ дла́ни, и соедини́л еси́ дре́вле разстоя́щаяся./ Одея́нием же Спа́се, е́же в плащани́це и во гро́бе,/ окова́нныя разреши́л еси́,// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющия. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Гро́бом и печа́тьми, Невмести́ме,/ содержи́мь был еси́ хоте́нием:/ и́бо си́лу Твою́ де́йствы показа́л еси́,/ богоде́йственно пою́щим:// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, Человеколю́бче. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Гро́бом и печа́тьми, Невмести́ме,/ содержи́мь был еси́ хоте́нием:/ и́бо си́лу Твою́ де́йствы показа́л еси́,/ богоде́йственно пою́щим:// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, Человеколю́бче.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Гро́бом и печа́тьми, Невмести́ме,/ содержи́мь был еси́ хоте́нием:/ и́бо си́лу Твою́ де́йствы показа́л еси́,/ богоде́йственно пою́щим:// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, Человеколю́бче.
Катава́сия, глас 6:
Тебе́, на вода́х/ пове́сившаго/ всю зе́млю неодержи́мо,/ тварь ви́девши/ на ло́бнем ви́сима,/ у́жасом мно́гим содрога́шеся,/ несть свят,// ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющи.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Седа́лен, глас 1:
Гроб Твой Спа́се, во́ини стрегу́щии,/ ме́ртви от облиста́ния я́вльшагося А́нгела бы́ша,/ пропове́дающа жена́м Воскресе́ние./ Тебе́ сла́вим, тли потреби́теля!/ Тебе́ припа́даем, Воскре́сшему из гро́ба,// и Еди́ному Бо́гу на́шему!
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Гроб Твой Спа́се, во́ини стрегу́щии,/ ме́ртви от облиста́ния я́вльшагося А́нгела бы́ша,/ пропове́дающа жена́м Воскресе́ние./ Тебе́ сла́вим, тли потреби́теля!/ Тебе́ припа́даем, Воскре́сшему из гро́ба,// и Еди́ному Бо́гу на́шему!
Песнь 4:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: На Кресте́ Твое́/ Боже́ственное истоща́ние/ прови́дя Авваку́м,/ ужа́сся, вопия́ше:/ Ты си́льных пресе́кл еси́/ держа́ву Бла́же,// приобща́яся су́щим во а́де, я́ко Всеси́лен. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Седьмы́й день днесь освяти́л еси́,/ его́же дре́вле благослови́л еси́ упокое́нием дел:/ прево́диши бо вся́ческая и обновля́еши,// суббо́тствуя Спа́се мой, и назида́я. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Си́лою лу́чшаго, победи́вшаго Тебе́,/ от пло́ти душа́ Твоя́ раздели́ся,/ растерза́ющи бо обоя́ у́зы,// сме́рти и а́да, Сло́ве, держа́вою Твое́ю. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Ад Сло́ве, срет Тя огорчи́ся,/ челове́ка зря обоже́на,/ уя́звлена ра́нами, и Всесильноде́теля,// стра́шным же зра́ком поги́бе. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Ад Сло́ве, срет Тя огорчи́ся,/ челове́ка зря обоже́на,/ уя́звлена ра́нами, и Всесильноде́теля,// стра́шным же зра́ком поги́бе.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Ад Сло́ве, срет Тя огорчи́ся,/ челове́ка зря обоже́на,/ уя́звлена ра́нами, и Всесильноде́теля,// стра́шным же зра́ком поги́бе.
Катава́сия, глас 6:
На Кресте́ Твое́/ Боже́ственное истоща́ние/ прови́дя Авваку́м,/ ужа́сся, вопия́ше:/ Ты си́льных пресе́кл еси́/ держа́ву Бла́же,// приобща́яся су́щим во а́де, я́ко Всеси́лен.
Песнь 5:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Богоявле́ния Твоего́ Христе́,/ к нам ми́лостивно бы́вшаго,/ Иса́ия Свет ви́дев Невече́рний,/ из но́щи у́треневав взыва́ше:/ воскре́снут ме́ртвии,/ и воста́нут су́щии во гробе́х,// и вси земноро́днии возра́дуются. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Новотвори́ши земны́я Созда́телю, пе́рстен быв,/ и плащани́ца и гроб явля́ют е́же в Тебе́ Сло́ве, та́инство./ Благообра́зный бо сове́тник, Тебе́ Ро́ждшаго сове́т образу́ет,// в Тебе́ велеле́пно новотворя́щаго мя. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Сме́ртию сме́ртное,/ погребе́нием тле́нное прелага́еши,/ нетле́нно твори́ши бо,/ боголе́пно безсме́ртно творя́ прия́тие,/ плоть бо Твоя́ истле́ния не ви́де Влады́ко,// ниже́ душа́ Твоя́ во а́де странноле́пно оста́влена бысть. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Из Небра́чныя проше́д, и прободе́н в ре́бра Соде́телю мой,/ из Нея́ соде́лал еси́ обновле́ние Е́вино, Ада́м быв,/ усну́в па́че естества́ сном есте́ственным,// и жизнь воздви́гнув от сна и тле́ния, я́ко Всеси́лен. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Из Небра́чныя проше́д, и прободе́н в ре́бра Соде́телю мой,/ из Нея́ соде́лал еси́ обновле́ние Е́вино, Ада́м быв,/ усну́в па́че естества́ сном есте́ственным,// и жизнь воздви́гнув от сна и тле́ния, я́ко Всеси́лен.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Из Небра́чныя проше́д, и прободе́н в ре́бра Соде́телю мой,/ из Нея́ соде́лал еси́ обновле́ние Е́вино, Ада́м быв,/ усну́в па́че естества́ сном есте́ственным,// и жизнь воздви́гнув от сна и тле́ния, я́ко Всеси́лен.
Катава́сия, глас 6:
Богоявле́ния Твоего́ Христе́,/ к нам ми́лостивно бы́вшаго,/ Иса́ия Свет ви́дев Невече́рний,/ из но́щи у́треневав взыва́ше:/ воскре́снут ме́ртвии,/ и воста́нут су́щии во гробе́х,// и вси земноро́днии возра́дуются.
Песнь 6:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Ят бысть,/ но не удержа́н в пе́рсех ки́товых Ио́на:/ Твой бо о́браз нося́,/ Страда́вшаго, и погребе́нию да́вшагося,/ я́ко от черто́га от зве́ря изы́де./ Приглаша́ше же кустоди́и,/ храня́щии су́етная и ло́жная,// ми́лость сию́ оста́вили есте́. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Бие́н был еси́, но не раздели́лся еси́ Сло́ве,/ ея́же причасти́лся еси́ пло́ти:/ а́ще бо и разори́ся Твой храм во вре́мя стра́сти,/ но и та́ко еди́н бе соста́в Божества́ и пло́ти Твоея́.// Во обои́х бо Еди́н еси́ Сын, Сло́во Бо́жие, Бог и Челове́к. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Человекоуби́йственно, но не богоуби́йственно бысть прегреше́ние Ада́мово:/ а́ще бо и пострада́ Твоея́ пло́ти пе́рстное существо́,/ но Божество́ безстра́стно пребы́сть,/ тле́нное же Твое́ на нетле́ние преложи́л еси́,// и нетле́нныя жи́зни показа́л еси́ исто́чник Воскресе́нием. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Ца́рствует ад, но не ве́чнует над ро́дом челове́ческим:/ Ты бо поло́жся во гро́бе Держа́вне, живонача́льною дла́нию,/ сме́рти ключи́ разве́ргл еси́,/ и пропове́дал еси́ от ве́ка та́мо спя́щим, избавле́ние нело́жное// быв Спа́се, ме́ртвым Пе́рвенец. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Ца́рствует ад, но не ве́чнует над ро́дом челове́ческим:/ Ты бо поло́жся во гро́бе Держа́вне, живонача́льною дла́нию,/ сме́рти ключи́ разве́ргл еси́,/ и пропове́дал еси́ от ве́ка та́мо спя́щим, избавле́ние нело́жное// быв Спа́се, ме́ртвым Пе́рвенец.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Ца́рствует ад, но не ве́чнует над ро́дом челове́ческим:/ Ты бо поло́жся во гро́бе Держа́вне, живонача́льною дла́нию,/ сме́рти ключи́ разве́ргл еси́,/ и пропове́дал еси́ от ве́ка та́мо спя́щим, избавле́ние нело́жное// быв Спа́се, ме́ртвым Пе́рвенец.
Катава́сия, глас 6:
Ят бысть,/ но не удержа́н в пе́рсех ки́товых Ио́на:/ Твой бо о́браз нося́,/ Страда́вшаго, и погребе́нию да́вшагося,/ я́ко от черто́га от зве́ря изы́де./ Приглаша́ше же кустоди́и,/ храня́щии су́етная и ло́жная,// ми́лость сию́ оста́вили есте́.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Конда́к Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Бе́здну заключи́вый, мертв зри́тся,/ и сми́рною и плащани́цею обви́вся,/ во гро́бе полага́ется я́ко сме́ртный Безсме́ртный:/ жены́ же приидо́ша пома́зати Его́ ми́ром,/ пла́чущия го́рько и вопию́щия:/ сия́ суббо́та есть преблагослове́нная,// в не́йже Христо́с усну́в, воскре́снет тридне́вен.
И́кос:
Содержа́й вся на Крест вознесе́ся,/ и рыда́ет вся тварь, Того́ ви́дящи на́га ви́сяща на дре́ве,/ со́лнце лучи́ сокры́, и зве́зды отложи́ша свет:/ земля́ же со мно́гим стра́хом поколеба́ся, и мо́ре побеже́,/ и ка́мение распаде́ся, гро́би же мно́ги отверзо́шася,/ и телеса́ воста́ша святы́х муже́й./ Ад ни́зу сте́нет,/ и иуде́е сове́туют оклевета́ти Христо́во Воскресе́ние./ Жены́ же взыва́ют:/ сия́ суббо́та есть преблагослове́нная,// в не́йже Христо́с, усну́в, воскре́снет тридне́вен.
Песнь 7:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Неизрече́нное чу́до,/ в пещи́ изба́вивый/ преподо́бныя о́троки из пла́мене,/ во гро́бе мертв/ бездыха́нен полага́ется,/ во спасе́ние нас пою́щих:/ Изба́вителю Бо́же,// благослове́н еси́. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Уязви́ся ад, в се́рдце/ прие́м Уя́звеннаго копие́м в ре́бра,/ и воздыха́ет огне́м Боже́ственным иждива́емь,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́. (Трижды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Бога́т гроб,/ в себе́ бо прии́м я́ко спя́ща Соде́теля,/ жи́зни Боже́ственное сокро́вище показа́ся,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́. (Трижды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Зако́ном уме́рших/ е́же во гро́бе положе́ние, всех прие́млет Жизнь,/ и сего́ исто́чника показу́ет воста́ния,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́. (Трижды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Еди́но бя́ше неразлу́чное,/ е́же во а́де, и во гро́бе, и во Еде́ме,/ Божество́ Христо́во, со Отце́м и Ду́хом,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Еди́но бя́ше неразлу́чное,/ е́же во а́де, и во гро́бе, и во Еде́ме,/ Божество́ Христо́во, со Отце́м и Ду́хом,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Еди́но бя́ше неразлу́чное,/ е́же во а́де, и во гро́бе, и во Еде́ме,/ Божество́ Христо́во, со Отце́м и Ду́хом,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́.
Катава́сия, глас 6:
Неизрече́нное чу́до,/ в пещи́ изба́вивый/ преподо́бныя о́троки из пла́мене,/ во гро́бе мертв/ бездыха́нен полага́ется,/ во спасе́ние нас пою́щих:/ Изба́вителю Бо́же,// благослове́н еси́.
Песнь 8:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Ужасни́ся боя́йся не́бо,/ и да подви́жатся основа́ния земли́:/ се бо в мертвеце́х вменя́ется в вы́шних Живы́й,/ и во гроб мал странноприе́млется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Разруши́ся Пречи́стый храм,/ па́дшую же совозставля́ет ски́нию:/ Ада́му бо пе́рвому Вторы́й, И́же в вы́шних Живы́й,/ сни́де да́же до а́довых сокро́вищ./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Преста́ де́рзость ученико́в,/ Аримафе́й же изря́дствует Ио́сиф:/ ме́ртва бо и на́га зря, над все́ми Бо́га,/ про́сит и погреба́ет, зовы́й:/ о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие, превозноси́те во вся ве́ки. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: О чуде́с но́вых!/ О бла́гости!/ О неизрече́ннаго терпе́ния!/ Во́лею бо под земле́ю печатле́ется, И́же в вы́шних Живы́й,/ и я́ко льстец, Бог оклевета́ется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки. (Дважды)
Благослови́м Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, Го́спода.
Тропарь: О чуде́с но́вых!/ О бла́гости!/ О неизрече́ннаго терпе́ния!/ Во́лею бо под земле́ю печатле́ется, И́же в вы́шних Живы́й,/ и я́ко льстец, Бог оклевета́ется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: О чуде́с но́вых!/ О бла́гости!/ О неизрече́ннаго терпе́ния!/ Во́лею бо под земле́ю печатле́ется, И́же в вы́шних Живы́й,/ и я́ко льстец, Бог оклевета́ется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки.
Катава́сия, глас 6:
Хор: Ужасни́ся боя́йся не́бо,/ и да подви́жатся основа́ния земли́:/ се бо в мертвеце́х вменя́ется в вы́шних Живы́й,/ и во гроб мал странноприе́млется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки.
В начале 9-й песни, по традиции, отверзаются царские врата. Совершающий полунощницу иерей с диаконом, совершив каждение вокруг Плащаницы.
Песнь 9:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Не рыда́й Мене́ Ма́ти,/ зря́щи во гро́бе,/ Его́же во чре́ве без се́мене зачала́ еси́ Сы́на:/ воста́ну бо и просла́влюся,/ и вознесу́ со сла́вою, непреста́нно я́ко Бог,// ве́рою и любо́вию Тя велича́ющия. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: В стра́ннем Твое́м рождестве́,/ боле́зней избежа́вше па́че естества́,/ ублажи́хся Безнача́льне Сы́не:/ ны́не же Тя Бо́же мой,/ бездыха́нна зря́щи ме́ртва,/ ору́жием печа́ли растерза́юся лю́те,// но воскресни́, я́ко да возвели́чуся. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Земля́ покрыва́ет Мя хотя́ща,/ но устраша́ются а́довы вра́тницы,/ оде́яна ви́дяще оде́ждею окровавле́ною, Ма́ти, отмще́ния:/ враги́ бо Кресто́м порази́в я́ко Бог,// воскре́сну па́ки, и возвели́чу Тя. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Да ра́дуется тварь,/ да веселя́тся вси земноро́днии,/ враг бо плени́ся ад:/ с ми́ры жены́ да срета́ют,/ Ада́ма со Е́вою избавля́ю всеро́дна,// и в тре́тий день воскре́сну. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Да ра́дуется тварь,/ да веселя́тся вси земноро́днии,/ враг бо плени́ся ад:/ с ми́ры жены́ да срета́ют,/ Ада́ма со Е́вою избавля́ю всеро́дна,// и в тре́тий день воскре́сну.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Да ра́дуется тварь,/ да веселя́тся вси земноро́днии,/ враг бо плени́ся ад:/ с ми́ры жены́ да срета́ют,/ Ада́ма со Е́вою избавля́ю всеро́дна,// и в тре́тий день воскре́сну.
При пении катавасии 9-й песни иерей с диаконом поднимают Плащаницу и вносят в алтарь. Вслед за этим царские врата закрываются. Плащаницу полагают на святой престол, где она должна оставаться до отдания Пасхи.
Катава́сия, глас 6:
Не рыда́й Мене́ Ма́ти,/ зря́щи во гро́бе,/ Его́же во чре́ве без се́мене зачала́ еси́ Сы́на:/ воста́ну бо и просла́влюся,/ и вознесу́ со сла́вою, непреста́нно я́ко Бог,// ве́рою и любо́вию Тя велича́ющия.
Трисвято́е по О́тче наш:
Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.
Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Чтец: Ами́нь.
Тропа́рь, глас 2:
Хор: Егда́ снизше́л еси́ к сме́рти, Животе́ Безсме́ртный,/ тогда́ ад умертви́л еси́ блиста́нием Божества́./ Егда́ же и уме́ршия от преиспо́дних воскреси́л еси́,/ вся Си́лы Небе́сныя взыва́ху:// Жизнода́вче, Христе́ Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Ма́лая сугу́бая ектения́:
Иерей: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)
Иерей: Еще́ мо́лимся о Вели́ком господи́не и отце́ на́шем, Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или архиепископе, или преосвященнейшем епископе) имярек, и о всей во Христе́ бра́тии на́шей.
Еще́ мо́лимся о богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.
Еще́ мо́лимся за всю бра́тию и за вся христиа́ны.
Иерей: Я́ко ми́лостив и человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Сла́ва Тебе́, Христе́ Бо́же, Упова́ние на́ше, сла́ва Тебе́.
Хор: Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь. Го́споди, поми́луй. (Трижды) Благослови́.
Отпу́ст Литурги́и Вели́кой Суббо́ты.
Иерей: Христо́с, И́стинный Бог наш, моли́твами Пречи́стыя Своея́ Ма́тере, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших и всех святы́х, поми́лует и спасе́т нас, я́ко Благ и Человеколю́бец.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Светлая Пасхальная Заутреня. 20 апреля 2025г.
Поделиться
Светлое Христово Воскресение. Пасха. Светлая Пасхальная Заутреня.
Предстоятель принимает в левую руку Крест с пасхальным трисвещником, в правую — кадило.
Ровно в 12 часов (по местному времени) при закрытых царских вратах и завесе священнослужители поют первый раз стихиру:
Духовенство в алтаре:
Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/ и нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
При каждом пении стихиры предстоятель в предшествии диакона со свечой совершает каждение вокруг престола.
Открывается завеса.
Во второй раз стихиру поют немного громче:
Духовенство в алтаре:
Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/ и нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
Открываются царские врата, и остаются открыты до конца Светлой Седмицы.
В третий раз стихира поется громко и до половины:
Духовенство в алтаре:
Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/
Хор завершает:
И нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
Кре́стный ход:
Духовенство выходит из алтаря.
Начинается крестный ход, во время которого все непрерывно поют стихиру:
Люди: Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/ и нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
В крестном ходе впереди несут фонарь, за ним несут парой запрестольный Крест и запрестольный образ Божией Матери (таким образом, чтобы тот, кто смотрит на приближающийся крестный ход, видел их расположенными также, как в алтаре (запрестольный Крест — справа, образ Божией Матери — слева)). Далее идут двумя рядами, попарно, хоругвеносцы, певцы, свещеносцы со свечами, диаконы со своими свечами и кадильницами и за ними священники, младшие впереди. В последней паре священников идущий справа несет Евангелие, идущий слева — икону Воскресения. Завершает шествие предстоятель с трисвещником и Крестом. Там, где один священник, допускается мирянам нести на пелена́х иконы Воскресения Христова и Евангелие. (Артос на этом крестном ходе не носят, поскольку он еще не освящен.)
Крестный ход в обычном порядке идет вокруг храма при непрерывном трезвоне.
Обойдя храм, крестный ход останавливается пред закрытыми западными дверями храма. Носящие святыни останавливаются около дверей лицом к западу в следующем порядке: фонарь (по центру, непосредственно перед дверями), затем (от южной стороны к северной) запрестольный Крест, Евангелие, икона Воскресения, запрестольный образ Божией Матери, по сторонам становятся хоругвеносцы и свещеносцы. Предстоятель и сослужа́щие священники становятся пред святынями по чину.
Трезвон прекращается.
Настоятель, приняв от диакона кадило, при полной тишине совершает каждение святынь, духовенства, певцов и предстоящих и, в заключение, диакона.
Диакон принимает кадило, кадит предстоятеля и возвращает ему кадильницу.
Предстоятель, трижды (а не один раз) крестообразно назна́меновав кадилом затворенные церковные двери, возглашает велегласно:
Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Пасха́льное нача́ло:
Духовенство, велегласно:
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Духовенство: Да воскре́снет Бог, и расточа́тся врази́ Его́,/ и да бежа́т от Лица́ Его́ ненави́дящии Его́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Я́ко исчеза́ет дым, да исче́знут,/ я́ко та́ет воск от лица́ огня́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Та́ко да поги́бнут гре́шницы от Лица́ Бо́жия,/ а пра́ведницы да возвеселя́тся.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Сей день, его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся вонь.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в
Хор: И су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Открываются двери храма. Все входят в храм и поют праздничный тропарь:
Люди: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
И поют, пока диакон не выйдет на великую ектению.
Духовенство входит в алтарь.
Вели́кая ектения́:
Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)
Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.
О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.
О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.
О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепископе, или: преосвященнейшем епископе) имярек, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.
О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.
О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.
О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.
О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.
О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.
Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Далее — Пассхальный канон, который полностью поется хором: и ирмосы, и припевы, и тропари, и катавасии.
На каждой песни канона совершается каждение.
При соборном служении каждение совершают все иереи поочередно (а при большом числе иереев — попарно).
Песнь 1:
Канон Пасхальный, глас 1:
Ирмос: Воскресе́ния день,/ просвети́мся, лю́дие./ Па́сха, Госпо́дня Па́сха:/ от сме́рти бо к жи́зни,/ и от земли́ к небеси́,/ Христо́с Бог нас преведе́,// побе́дную пою́щия. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Очи́стим чу́вствия, и у́зрим/ непристу́пным све́том/ Воскресе́ния, Христа́/ блиста́ющася,/ и ра́дуйтеся, реку́ща,/ я́сно да услы́шим,// побе́дную пою́ще. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Небеса́ у́бо досто́йно да веселя́тся,/ земля́ же да ра́дуется,/ да пра́зднует же мир,/ ви́димый же весь и неви́димый:/ Христо́с бо воста́,// весе́лие ве́чное. (6 раз)
Катава́сия:
Воскресе́ния день,/ просвети́мся, лю́дие./ Па́сха, Госпо́дня Па́сха:/ от сме́рти бо к жи́зни,/ и от земли́ к небеси́,/ Христо́с Бог нас преведе́,// побе́дную пою́щия. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Для произнесения ектений и совершения каждений диакон (со свечой в руке) во всех случаях
исходит из алтаря царскими вратами (во всю Светлую седмицу).
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 3:
Ирмос: Прииди́те, пи́во пие́м но́вое,/ не от ка́мене непло́дна чудоде́емое,/ но нетле́ния исто́чник/ из гро́ба одожди́вша Христа́,// в Не́мже утвержда́емся. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Ны́не вся испо́лнишася све́та,/ не́бо же и земля́, и преиспо́дняя:/ да пра́зднует у́бо вся тварь/ воста́ние Христо́во,// в не́мже утвержда́ется. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Вчера́ спогребо́хся Тебе́ Христе́,/ совостаю́ днесь/ воскре́сшу Тебе́,/ сраспина́хся Тебе́ вчера́,// Сам мя спросла́ви Спа́се во Ца́рствии Твое́м. (6 раз)
Катава́сия:
Прииди́те, пи́во пие́м но́вое,/ не от ка́мене непло́дна чудоде́емое,/ но нетле́ния исто́чник/ из гро́ба одожди́вша Христа́,// в Не́мже утвержда́емся. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Ты еси́ Бог наш и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ипакои́ Па́схи, глас 4:
Хор: Предвари́вшия у́тро я́же о Мари́и,/ и обре́тшия ка́мень отвале́н от гро́ба,/ слы́шаху от А́нгела: во све́те присносу́щнем Су́щаго,/ с ме́ртвыми что и́щете, я́ко челове́ка?/ Ви́дите гро́бныя пелены́, тецы́те и ми́ру пропове́дите,/ я́ко воста́ Госпо́дь, умертви́вый смерть,// я́ко есть Сын Бо́га, спаса́ющаго род челове́ческий.
Песнь 4:
Ирмос: На Боже́ственней стра́жи/ богоглаго́ливый Авваку́м/ да ста́нет с на́ми, и пока́жет/ светоно́сна А́нгела,/ я́сно глаго́люща:/ днесь спасе́ние ми́ру,/ я́ко воскре́се Христо́с,// я́ко всеси́лен. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Му́жеский у́бо пол,/ я́ко разве́рзый де́вственную утро́бу,/ яви́ся Христо́с:/ я́ко челове́к же,/ А́гнец нарече́ся:/ непоро́чен же,/ я́ко невку́сен скве́рны,/ на́ша Па́сха,/ и я́ко Бог и́стинен// соверше́н рече́ся. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Я́ко единоле́тный а́гнец,/ благослове́нный нам вене́ц Христо́с,/ во́лею за всех закла́н бысть,/ Па́сха чисти́тельная,/ и па́ки из гро́ба кра́сное// пра́вды нам возсия́ Со́лнце. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Богооте́ц у́бо Дави́д/ пред се́нным ковче́гом скака́ше игра́я,/ лю́дие же Бо́жии святи́и,/ образо́в сбытие́ зря́ще,/ весели́мся Боже́ственне,/ я́ко воскре́се Христо́с,// я́ко Всеси́лен. (4 раза)
Катава́сия:
На Боже́ственней стра́жи/ богоглаго́ливый Авваку́м/ да ста́нет с на́ми, и пока́жет/ светоно́сна А́нгела,/ я́сно глаго́люща:/ днесь спасе́ние ми́ру,/ я́ко воскре́се Христо́с,// я́ко всеси́лен. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 5:
Ирмос: У́тренюем у́треннюю глубоку́,/ и вме́сто ми́ра песнь принесе́м Влады́це,/ и Христа́ у́зрим/ пра́вды Со́лнце,// всем жизнь возсия́юща. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Безме́рное Твое́ благоутро́бие,/ а́довыми у́зами содержи́мии зря́ще,/ к све́ту идя́ху Христе́,/ весе́лыми нога́ми,// Па́сху хва́ляще ве́чную. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Присту́пим свещено́снии,/ исходя́щу Христу́ из гро́ба, я́ко жениху́,/ и спра́зднуем любопра́зднственными чи́нми// Па́сху Бо́жию спаси́тельную. (6 раз)
Катава́сия:
У́тренюем у́треннюю глубоку́,/ и вме́сто ми́ра песнь принесе́м Влады́це,/ и Христа́ у́зрим/ пра́вды Со́лнце,// всем жизнь возсия́юща. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко святи́ся и просла́вися пречестно́е и великоле́пое и́мя Твое́, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 6:
Ирмос: Снизше́л еси́ в преиспо́дняя земли́,/ и сокруши́л еси́ вереи́ ве́чныя,/ содержа́щия свя́занныя, Христе́,/ и тридне́вен, я́ко от ки́та Ио́на,// воскре́сл еси́ от гро́ба. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Сохрани́в це́ла зна́мения Христе́,/ воскре́сл еси́ от гро́ба,/ ключи́ Де́вы не вреди́вый в рождестве́ Твое́м,// и отве́рзл еси́ нам ра́йския две́ри. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Спа́се мой,/ живо́е же и неже́ртвенное заколе́ние,/ я́ко Бог Сам Себе́/ во́лею приве́д Отцу́,/ совоскреси́л еси́ всеро́днаго Ада́ма,// воскре́с от гро́ба. (6 раз)
Катава́сия:
Снизше́л еси́ в преиспо́дняя земли́,/ и сокруши́л еси́ вереи́ ве́чныя,/ содержа́щия свя́занныя, Христе́,/ и тридне́вен, я́ко от ки́та Ио́на,// воскре́сл еси́ от гро́ба. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Ты бо еси́ Царь ми́ра и Спас душ на́ших и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Конда́к Па́схи, глас 8:
А́ще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу,/ и воскре́сл еси́, я́ко победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся,/ и Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
И́кос:
Е́же пре́жде со́лнца Со́лнце заше́дшее иногда́ во гроб,/ предвари́ша ко у́тру, и́щущия я́ко дне мироно́сицы де́вы,/ и друга́ ко друзе́й вопия́ху:/ о други́ни! Прииди́те, воня́ми пома́жем те́ло живоно́сное и погребе́ное,/ плоть воскреси́вшаго па́дшаго Ада́ма, лежа́щую во гро́бе./ И́дем, потщи́мся я́коже волсви́, и поклони́мся,/ и принесе́м ми́ра я́ко да́ры, не в пелена́х, но в плащани́це обви́тому,/ и пла́чим, и возопии́м: о Влады́ко, воста́ни,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
Воскресе́ние Христо́во ви́девше,/ поклони́мся Свято́му Го́споду Иису́су,/ еди́ному безгре́шному,/ Кресту́ Твоему́ покланя́емся, Христе́,/ и свято́е Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим:/ Ты бо еси́ Бог наш,/ ра́зве Тебе́ ино́го не зна́ем,/ и́мя Твое́ имену́ем./ Прииди́те вси ве́рнии,/ поклони́мся Свято́му Христо́ву Воскресе́нию:/ се бо прии́де Кресто́м ра́дость всему́ ми́ру./ Всегда́ благословя́ще Го́спода,/ пое́м Воскресе́ние Его́:/ распя́тие бо претерпе́в,// сме́ртию смерть разруши́. (Трижды)
Воскре́с Иису́с от гро́ба,/ я́коже прорече́,/ даде́ нам живо́т ве́чный// и ве́лию ми́лость. (Трижды)
Песнь 7:
Ирмос: О́троки от пе́щи изба́вивый,/ быв Челове́к,/ стра́ждет я́ко сме́ртен,/ и стра́стию сме́ртное,/ в нетле́ния облачи́т благоле́пие,/ Еди́н благослове́н// отце́в Бог, и препросла́влен. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Жены́ с ми́ры богому́дрыя в след Тебе́ теча́ху:/ Его́же, я́ко ме́ртва, со слеза́ми иска́ху,/ поклони́шася ра́дующияся Живо́му Бо́гу,/ и Па́сху та́йную// Твои́м, Христе́, ученико́м благовести́ша. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Сме́рти пра́зднуем умерщвле́ние,/ а́дово разруше́ние,/ ино́го жития́ ве́чнаго нача́ло,/ и игра́юще пое́м Вино́внаго,/ Еди́наго благослове́ннаго// отце́в Бо́га, и препросла́вленнаго. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Я́ко вои́стинну свяще́нная,/ и всепра́зднственная сия́ спаси́тельная нощь,/ и светоза́рная,/ светоно́снаго дне,/ воста́ния су́щи провозве́стница:// в не́йже безле́тный Свет из гро́ба пло́тски всем возсия́. (4 раза)
Катава́сия:
О́троки от пе́щи изба́вивый,/ быв Челове́к,/ стра́ждет я́ко сме́ртен,/ и стра́стию сме́ртное,/ в нетле́ния облачи́т благоле́пие,/ Еди́н благослове́н// отце́в Бог, и препросла́влен. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́нна и препросла́вленна, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 8:
Ирмос: Сей нарече́нный и святы́й день,/ Еди́н суббо́т Царь и Госпо́дь,/ пра́здников пра́здник/ и торжество́ есть торже́ств,// во́ньже благослови́м Христа́ во ве́ки. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Прииди́те, но́ваго виногра́да рожде́ния,/ Боже́ственнаго весе́лия,/ в наро́читом дни Воскресе́ния,/ Ца́рствия Христо́ва приобщи́мся,/ пою́ще Его́// я́ко Бо́га во ве́ки. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Возведи́ о́крест о́чи твои́, Сио́не, и виждь:/ се бо приидо́ша к тебе́,/ я́ко богосве́тлая свети́ла,/ от за́пада, и се́вера, и мо́ря,/ и восто́ка ча́да твоя́,// в тебе́ благословя́щая Христа́ во ве́ки. (4 раза)
Припев: Пресвята́я Тро́ице, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Троичен: О́тче Вседержи́телю, и Сло́ве, и Ду́ше,/ треми́ соединя́емое во Ипоста́сех Естество́,/ Пресу́щественне и Пребоже́ственне,/ в Тя крести́хомся,// и Тя благослови́м во вся ве́ки. (4 раза)
Катава́сия:
Сей нарече́нный и святы́й день,/ Еди́н суббо́т Царь и Госпо́дь,/ пра́здников пра́здник/ и торжество́ есть торже́ств,// во́ньже благослови́м Христа́ во ве́ки. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко благослови́ся и́мя Твое́ и просла́вися Ца́рство Твое́, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 9:
Диакон: Вели́чит душа́ моя́/ воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба// Христа́ Жизнода́вца.
Хор:
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба// Христа́ Жизнода́вца.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ во́лею страда́вша, и погребе́на,// и воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́. (Дважды, с припевом)
Припев: Христо́с но́вая Па́сха,/ Же́ртва жива́я,/ А́гнец Бо́жий,// взе́мляй грехи́ ми́ра.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся. (Дважды, с припевом)
Припев: А́нгел вопия́ше Благода́тней:/ Чи́стая Де́во, ра́дуйся!/ И па́ки реку́: ра́дуйся!/ Твой Сын воскре́се/ тридне́вен от гро́ба,/ и ме́ртвыя воздви́гнувый:// лю́дие, весели́теся.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся. (Дважды, с припевом)
Припев: Возбуди́л еси́ усну́в ме́ртвыя от ве́ка,// ца́рски рыка́вый я́ко от Иу́ды лев.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся. (Здесь и далее по единожды)
Припев: Магдали́на Мари́я притече́ ко гро́бу,/ и Христа́ ви́девши,// я́ко вертогра́даря вопроша́ше.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся.
Припев: А́нгел облиста́яй жена́м вопия́ше:// преста́ните от слез, я́ко Христо́с воскре́се.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Христо́с воскре́се, смерть попра́вый,/ и ме́ртвыя воздви́гнувый,// лю́дие весели́теся.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Днесь вся́ка тварь весели́тся и ра́дуется:// я́ко Христо́с воскре́се, и ад плени́ся.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Днесь Влады́ка плени́ а́да,// воздви́гнувый ю́зники, я́же от ве́ка имя́ше лю́те одержи́мыя.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́// Триипоста́снаго и Неразде́льнаго Божества́ держа́ву.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Ра́дуйся, Де́во, ра́дуйся,/ ра́дуйся, Благослове́нная,/ ра́дуйся, Препросла́вленная!// Твой бо Сын воскре́се тридне́вен от гро́ба.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба// Христа́ Жизнода́вца.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ во́лею страда́вша, и погребе́на,// и воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Катава́сия:
Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́. (Единожды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Тя хва́лят вся Си́лы Небе́сныя, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха и Тебе́ сла́ву возсыла́ют, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ексапостила́рий Па́схи:
Пло́тию усну́в,/ я́ко мертв,/ Царю́ и Го́споди,/ тридне́вен воскре́сл еси́,/ Ада́ма воздви́г от тли,/ и упраздни́в смерть:/ Па́сха нетле́ния,// ми́ра спасе́ние. (Трижды)
Хвали́тны псалмы́, глас 1:
Хор: Вся́кое дыха́ние да хва́лит Го́спода./ Хвали́те Го́спода с небе́с,/ хвали́те Его́ в вы́шних.// Тебе́ подоба́ет песнь Бо́гу.
Хвали́те Его́ вси А́нгели Его́,/ хвали́те Его́ вся си́лы Его́.// Тебе́ подоба́ет песнь Бо́гу.
Стихиры воскресные, глас 1:
Стих: Хвали́те Его́ на си́лах Его́,/ хвали́те Его́ по мно́жеству вели́чествия Его́.
Стихира: Пое́м Твою́, Христе́, спаси́тельную страсть,// и сла́вим Твое́ Воскресе́ние.
Хвали́те Его́ во гла́се тру́бнем,/ хвали́те Его́ во псалти́ри и гу́слех.
Стихира: Крест претерпе́вый, и смерть упраздни́вый,/ и воскресы́й из ме́ртвых,/ умири́ на́шу жизнь, Го́споди,// я́ко Еди́н Всеси́лен.
Стих: Хвали́те Его́ в тимпа́не и ли́це,/ хвали́те Его́ во стру́нах и орга́не.
Стихира: А́да плени́вый и челове́ка воскреси́вый,/ Воскресе́нием Твои́м, Христе́,/ сподо́би ны чи́стым се́рдцем,// Тебе́ пе́ти и сла́вити.
Стих: Хвали́те Его́ в кимва́лех доброгла́сных, хвали́те Его́ в кимва́лех восклица́ния,/ вся́кое дыха́ние да хва́лит Го́спода.
Стихира: Боголе́пное Твое́ снизхожде́ние сла́вяще,/ пое́м Тя, Христе́:/ роди́лся еси́ от Де́вы,/ и неразлуче́н был еси́ от Отца́:/ пострада́л еси́ я́ко челове́к,/ и во́лею претерпе́л еси́ Крест,/ воскре́сл еси́ от гро́ба я́ко от черто́га произше́д,/ да спасе́ши мир,// Го́споди, сла́ва Тебе́.
Стихиры Пасхи, глас 5:
Стих: Да воскре́снет Бог,/ и расточа́тся врази́ Его́.
Стихира: Па́сха/ свяще́нная нам днесь показа́ся;/ Па́сха но́ва свята́я;/ Па́сха та́инственная;/ Па́сха всечестна́я./ Па́сха Христо́с Изба́витель;/ Па́сха непоро́чная;/ Па́сха вели́кая;/ Па́сха ве́рных./ Па́сха две́ри ра́йския нам отверза́ющая.// Па́сха всех освяща́ющая ве́рных.
Стих: Я́ко исчеза́ет дым,/ да исче́знут.
Стихира: Прииди́те/ от виде́ния жены́ благове́стницы,/ и Сио́ну рцы́те:/ приими́/ от нас ра́дости благове́щения, Воскресе́ния Христо́ва:/ красу́йся, лику́й/ и ра́дуйся, Иерусали́ме,/ Царя́ Христа́ узре́в из гро́ба,/ я́ко жениха́ происходя́ща.
Стих: Та́ко да поги́бнут гре́шницы от Лица́ Бо́жия,/ а пра́ведницы да возвеселя́тся.
Стихира: Мироно́сицы жены́,/ у́тру глубоку́,/ предста́вша гро́бу Живода́вца,/ обрето́ша А́нгела/ на ка́мени седя́ща,/ и той провеща́в им,/ си́це глаго́лаше:/ что и́щете Жива́го с ме́ртвыми?/ Что пла́чете Нетле́ннаго во тли?// Ше́дше, пропове́дите ученико́м Его́.
Стих: Сей день, его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся в онь.
Стихира: Па́сха кра́сная,/ Па́сха, Госпо́дня Па́сха!/ Па́сха всечестна́я/ нам возсия́. Па́сха,/ ра́достию друг дру́га обы́мем./ О Па́сха!/ Избавле́ние ско́рби,/ и́бо из гро́ба днесь,/ я́ко от черто́га/ возсия́в Христо́с,/ жены́ ра́дости испо́лни, глаго́ля:/ пропове́дите апо́столом.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Стихира: Воскресе́ния день,/ и просвети́мся торжество́м,/ и друг дру́га обы́мем./ Рцем бра́тие,/ и ненави́дящим нас,/ прости́м вся Воскресе́нием,/ и та́ко возопии́м:/ Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в,// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Во время пения стихир Пасхи священнослужители начинают христосоваться между собою в алтаре.
Священнослужители, похристосовавшись между собой в алтаре, исходят на солею.
Предстоятель выходит с Крестом и трисвещником, произносит от себя краткое общее приветствие предстоящим и заканчивает его троекратным осенением Крестом и трисвещником на три стороны возглашая каждый раз:
Иерей: Христо́с воскре́се!
Люди: Вои́стину воскре́се!
Тропа́рь Па́схи:
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, неспешно)
Предстоятель относит Крест с трисвечником в алтарь и выходит на амвон для чтения Огласительного слова свт. Иоанна Златоустого.
Сло́во огласи́тельное Иоа́нна Златоу́стого:
Иерей: И́же во святы́х отца́ на́шего Иоа́нна, Архиепи́скопа Константинопо́льскаго, Златоу́стаго, сло́во Огласи́тельное во святы́й и светоно́сный День пресла́внаго и спаси́тельнаго Христа́ Бо́га на́шего Воскресе́ния.
А́ще кто благочести́в и боголюби́в, да наслади́тся сего́ до́браго и све́тлаго торжества́. А́ще кто раб благоразу́мный, да вни́дет ра́дуяся в ра́дость Го́спода своего́. А́ще кто потруди́ся постя́ся, да восприи́мет ны́не дина́рий. А́ще кто от пе́рваго часа́ де́лал есть, да прии́мет днесь пра́ведный долг. А́ще кто по тре́тием часе́ прии́де, благодаря́ да пра́зднует. А́ще кто по шесто́м часе́ дости́же, ничто́же да сумни́тся, и́бо ничи́мже отщетева́ется. А́ще кто лиши́ся и девя́таго часа́, да присту́пит, ничто́же сумня́ся, ничто́же боя́ся. А́ще кто то́чию дости́же, и во единонадеся́тый час, да не устраши́тся замедле́ния: любочести́в бо Сый Влады́ка, прие́млет после́дняго я́коже и пе́рваго: упокоева́ет в единонадеся́тый час прише́дшаго, я́коже де́лавшаго от пе́рваго часа́. И после́дняго ми́лует, и пе́рвому угожда́ет, и о́ному дае́т, и сему́ да́рствует, и дела́ прие́млет, и наме́рение целу́ет, и дея́ние почита́ет, и предложе́ние хва́лит. Те́мже у́бо вни́дите вси в ра́дость Го́спода своего́: и пе́рвии и втори́и, мзду приими́те. Бога́тии и убо́зии, друг со дру́гом лику́йте. Возде́ржницы и лени́вии, день почти́те. Пости́вшиися и непости́вшиися, возвесели́теся днесь. Трапе́за испо́лнена, наслади́теся вси. Теле́ц упита́нный, никто́же да изы́дет а́лчай, вси наслади́теся пи́ра ве́ры: вси восприими́те бога́тство бла́гости. Никто́же да рыда́ет убо́жества, яви́ся бо о́бщее Ца́рство. Никто́же да пла́чет прегреше́ний, проще́ние бо от гро́ба возсия́. Никто́же да убои́тся сме́рти, свободи́ бо нас Спа́сова смерть. Угаси́ ю́, И́же от нея́ держи́мый. Плени́ а́да, Соше́дый во ад. Огорчи́ его́ вкуси́вша пло́ти Его́. И сие́ предприе́мый Иса́иа возопи́: ад, глаго́лет, огорчи́ся, срет Тя до́ле. Огорчи́ся, и́бо упраздни́ся. Огорчи́ся, и́бо пору́ган бысть. Огорчи́ся, и́бо умертви́ся. Огорчи́ся, и́бо низложи́ся. Огорчи́ся, и́бо связа́ся. Прия́т те́ло, и Бо́гу прирази́ся. Прия́т зе́млю, и сре́те Не́бо. Прия́т е́же ви́дяше, и впаде́ во е́же не ви́дяше. Где твое́, сме́рте, жа́ло; где твоя́, а́де, побе́да? Воскре́се Христо́с, и ты низве́рглся еси́. Воскре́се Христо́с, и падо́ша де́мони. Воскре́се Христо́с, и ра́дуются А́нгели. Воскре́се Христо́с, и жизнь жи́тельствует. Воскре́се Христо́с, и ме́ртвый ни еди́н во гро́бе. Христо́с бо воста́в от ме́ртвых, Нача́ток усо́пших бысть. Тому́ сла́ва и держа́ва, во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Кто благочестив и Боголюбив — насладись ныне сим прекрасным и радостным торжеством! Кто слуга благоразумный — войди, радуясь, в радость Господа своего! Кто потрудился, постясь, — прими ныне динарий! Кто работал с первого часа — получи ныне заслуженную плату! Кто пришел после третьего часа — с благодарностью празднуй! Кто достиг только после шестого часа — нисколько не сомневайся, ибо и ничего не теряешь! Кто замедлил и до девятого часа — приступи без всякого сомнения и боязни! Кто же подоспел прийти лишь к одиннадцатому часу — и тот не страшися своего промедления! Ибо щедр Домовладыка: принимает последнего, как и первого; ублажает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и трудившегося с первого часа; и последнего одаряет, и первому воздает достойное; и тому дает, и этому дарует; и деяние принимает, и намерение приветствует; и труд ценит, и расположение хвалит.
Итак, все — все войдите в радость Господа своего! И первые, и последние, примите награду; богатые и бедные, друг с другом ликуйте; воздержные и беспечные, равно почтите этот день; постившиеся и непостившиеся, возвеселитесь ныне! Трапеза обильна, насладитесь все! Телец упитанный, никто не уходи голодным! Все насладитесь пиром веры, все воспримите богатство благости!
Никто не рыдай о своем убожестве, ибо для всех настало Царство! Никто не плачь о своих грехах, потому что из гроба воссияло прощение! Никто не бойся смерти, ибо освободила нас Спасова смерть! Объятый смертью, Он угасил смерть. Сошед во ад, Он пленил ад и огорчил того, кто коснулся Его плоти.
Предвосхищая сие, Исаия воскликнул: «Ад огорчился, встретив Тебя в преисподних своих». Огорчился ад, ибо упразднен! Огорчился, ибо осмеян! Огорчился, ибо умерщвлен! Огорчился, ибо низложен! Огорчился, ибо связан! Взял тело, а прикоснулся Бога; принял землю, а нашел в нем небо; взял то, что видел, а подвергся тому, чего не ожидал!
Смерть! где твое жало?! Ад! где твоя победа?!
Воскрес Христос, и ты низвержен! Воскрес Христос, и пали демоны! Воскрес Христос, и радуются ангелы! Воскрес Христос, и торжествует жизнь! Воскрес Христос, и никто не мертв во гробе! Ибо Христос, восстав из гроба, — первенец из умерших. Ему слава и держава во веки веков! Аминь.
Тропа́рь Иоа́нна Златоу́стого, глас 8:
Хор: Уст твои́х, я́коже све́тлость огня́/ возсия́вши, благода́ть вселе́нную просвети́:/ не сребролю́бия ми́рови сокро́вища сниска́,/ высоту́ нам смиреному́дрия показа́,/ но твои́ми словесы́ наказу́я, о́тче Иоа́нне Златоу́сте,// моли́ Сло́ва, Христа́ Бо́га, спасти́ся душа́м на́шим.
Ектения́ сугу́бая:
Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)
Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепископе, или: преосвященнейшем епископе) имярек, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.
Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.
Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.
Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.
Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.
Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ектения́ проси́тельная:
Диакон: Испо́лним у́тренюю моли́тву на́шу Го́сподеви.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Дне всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.
Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение.)
Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.
Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.
До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.
Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.
Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.
Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Бог ми́лости и щедро́т и человеколю́бия еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Мир всем.
Хор: И ду́хови твоему́.
Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Твое́ бо есть, е́же ми́ловати и спаса́ти ны, Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Диакон: Прему́дрость.
Хор: Благослови́.
Иерей: Сый благослове́н Христо́с Бог наш, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь. Утверди́, Бо́же, святу́ю правосла́вную ве́ру, правосла́вных христиа́н во век ве́ка.
Иерей держа Крест с трисвечником поет в алтаре со всем духовенством:
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в//
Хор: И су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Отпу́ст Па́схи:
Иерей выйдя на амвон с крестом и трисвечником:
Христо́с воскресы́й из ме́ртвых, сме́ртию смерть попра́вый и су́щим во гробе́х живо́т дарова́вый: и́стинный Бог наш, моли́твами Пречи́стыя Своея́ Ма́тере и всех святы́х, поми́лует и спасе́т нас, я́ко Благ и Человеколю́бец.
И осеняет предстоящих Крестом и трисвещником на три стороны, громко произнося при каждом осенении:
Иерей: Христо́с воскре́се!
Люди: Воистину воскресе!
Тропа́рь Па́схи:
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
И нам дарова́ живо́т ве́чный, покланя́емся Его́ тридне́вному Воскресе́нию.
Многоле́тие:
Хор: Вели́каго Господи́на и Отца́ на́шего Кири́лла,/ Святе́йшаго Патриа́рха Моско́вскаго и всея́ Руси́,/ и Господи́на на́шего (Высоко-) преосвяще́ннейшаго имярек,/ (архи-)епи́скопа (митрополита (титул)),/ богохрани́мую страну́ на́шу Росси́йскую,/ настоя́теля, бра́тию и прихо́жан свята́го хра́ма сего́/ и вся правосла́вныя христиа́ны,// Го́споди, сохрани́ их на мно́гая ле́та.
Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Пасхальная Божественная литургия. 20 апреля 2025г.
Поделиться
Светлое Христово Воскресение. Пасха.
Божественная литургия святителя Иоанна Златоустого. Литургия оглашенных.
Диакон: Благослови́, влады́ко.
Иерей: Благослове́но Ца́рство Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Пасха́льное нача́ло:
Иерей, стоит пред престолом с Крестом и трисвещником в левой руке и кадилом в правой, а диакон на горнем месте со свечой.
Духовенство, велегласно:
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Иерей кадит престол спереди и поет с духовенством:
Духовенство: Да воскре́снет Бог, и расточа́тся врази́ Его́,/ и да бежа́т от Лица́ Его́ ненави́дящии Его́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Иерей кадит престол с южной стороны и поет с духовенством:
Духовенство: Я́ко исчеза́ет дым, да исче́знут,/ я́ко та́ет воск от лица́ огня́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Иерей кадит престол с восточной стороны и поет с духовенством:
Духовенство: Та́ко да поги́бнут гре́шницы от Лица́ Бо́жия,/ а пра́ведницы да возвеселя́тся.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Иерей кадит престол с северной стороны и поет с духовенством:
Духовенство: Сей день, его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся вонь.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Иерей продолжает каждение алтаря, иконостаса и молящихся и поет с духовенством:
Духовенство: Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Иерей, совершая каждение молящихся, приветствует их Пасхальным приветствием: «Христос Воскресе!»
Духовенство: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в
Хор: И су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Вели́кая ектения́:
Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)
Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.
О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.
О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.
О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепископе, или: преосвященнейшем епи́скопе) имярек, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.
О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.
О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.
О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.
О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.
О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.
Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Пе́рвый антифо́н Па́схи:
Стих 1: Воскли́кните/ Го́сподеви вся земля́.
Припев: Моли́твами Богоро́дицы, Спа́се спаси́ нас.
Стих тот же: Воскли́кните Го́сподеви вся земля́,/ по́йте же и́мени Его́, дади́те сла́ву хвале́ Его́.
Припев: Моли́твами Богоро́дицы, Спа́се спаси́ нас.
Стих 2: Рцы́те Бо́гу: коль стра́шна дела́ Твоя́,/ во мно́жестве си́лы Твоея́ со́лжут Тебе́ врази́ Твои́.
Припев: Моли́твами Богоро́дицы, Спа́се спаси́ нас.
Стих 3: Вся земля́ да покло́нится Тебе́,/ и пое́т Тебе́, да пое́т же и́мени Твоему́ Вы́шний.
Припев: Моли́твами Богоро́дицы, Спа́се спаси́ нас.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху/ и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Припев: Моли́твами Богоро́дицы, Спа́се спаси́ нас.
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Второ́й антифо́н Па́схи:
Стих 1: Бо́же уще́дри ны/ и благослови́ ны.
Припев: Спаси́ ны, Сы́не Бо́жий,/ воскресы́й из ме́ртвых, пою́щия Ти: Аллилу́иа.
Стих тот же: Бо́же, уще́дри ны, и благослови́ ны,/ просвети́ лице́ Твое́ на ны, и поми́луй ны.
Припев: Спаси́ ны, Сы́не Бо́жий,/ воскресы́й из ме́ртвых, пою́щия Ти: Аллилу́иа.
Стих 2: Да позна́ем на земли́ путь Твой,/ во всех язы́цех спасе́ние Твое́.
Припев: Спаси́ ны, Сы́не Бо́жий,/ воскресы́й из ме́ртвых, пою́щия Ти: Аллилу́иа.
Стих 3: Да испове́дятся Тебе́ лю́дие Бо́же,/ да испове́дятся Тебе́ лю́дие вси.
Припев: Спаси́ ны, Сы́не Бо́жий,/ воскресы́й из ме́ртвых, пою́щия Ти: Аллилу́иа.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Единоро́дный Сы́не:
Единоро́дный Сы́не и Сло́ве Бо́жий, Безсме́ртен Сый/ и изво́ливый спасе́ния на́шего ра́ди/ воплоти́тися от Святы́я Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и,/ непрело́жно вочелове́чивыйся,/ распны́йся же, Христе́ Бо́же, сме́ртию смерть попра́вый,/ Еди́н Сый Святы́я Тро́ицы,// спрославля́емый Отцу́ и Свято́му Ду́ху, спаси́ нас.
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко благ и человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Тре́тий антифо́н Па́схи:
Стих 1: Да воскре́снет Бог,/ и расточа́тся врази́ Его́.
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды)
Стих тот же: Да воскре́снет Бог, и расточа́тся врази́ Его́,/ и да бежа́т от лица́ Его́ ненави́дящии Его́.
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды)
Стих 2: Я́ко исчеза́ет дым, да исче́знут,/ я́ко та́ет воск от лица́ огня́.
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды)
Стих 3: Та́ко да поги́бнут гре́шницы от лица́ Бо́жия,/ а пра́ведницы да возвеселя́тся, да возра́дуются пред Бо́гом.
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды)
Ма́лый вход (с Ева́нгелием):
Диакон: Прему́дрость, про́сти.
В це́рквах благослови́те Бо́га, Го́спода от исто́чник Изра́илевых.
«Прииди́те, поклони́мся...» не поется (кроме архиерейских богослужений), но сразу:
Тропари́ и кондаки́ по вхо́де:
Тропа́рь Па́схи, глас 4:
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Ипакои́ Па́схи, глас 4:
Предвари́вшия у́тро, я́же о Мари́и,/ и обре́тшия ка́мень отвале́н от гро́ба,/ слы́шаху от А́нгела: во све́те присносу́щнем Су́щаго/ с ме́ртвыми что и́щете, я́ко челове́ка?/ Ви́дите гро́бныя пелены́, тецы́те и ми́ру пропове́дите,/ я́ко воста́ Госпо́дь, умертви́вый смерть,// я́ко есть Сын Бо́га, спаса́ющаго род челове́ческий.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Конда́к Па́схи, глас 8:
А́ще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу/ и воскре́сл еси́, я́ко Победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся!/ И Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
Диакон: Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Иерей: Я́ко Свят еси́, Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно.
Диакон: Го́споди, спаси́ благочести́выя.
Хор: Го́споди, спаси́ благочести́выя.
Диакон: И услы́ши ны.
Хор: И услы́ши ны.
Диакон: И во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Вме́сто Трисвято́го:
Ели́цы во Христа́ крести́стеся, во Христа́ облеко́стеся. Аллилу́иа. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Во Христа́ облеко́стеся. Аллилу́иа.
Ели́цы во Христа́ крести́стеся, во Христа́ облеко́стеся. Аллилу́иа.
Диакон: Во́нмем.
Иерей: Мир всем.
Чтец: И ду́хови твоему́.
Диакон: Прему́дрость.
Проки́мен Па́схи, глас 8:
Чтец: Проки́мен, глас осмы́й: Сей день его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся в онь.
Хор: Сей день его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся в онь.
Чтец: Испове́дайтеся Го́сподеви я́ко благ, я́ко в век ми́лость Его́.
Хор: Сей день его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся в онь.
Чтец: Сей день его́же сотвори́ Госпо́дь,
Хор: Возра́дуемся и возвесели́мся в онь.
Чте́ние Апо́стола:
Диакон: Прему́дрость.
Чтец: Дея́ний святы́х апо́стол чте́ние.
Диакон: Во́нмем.
Чте́ние Па́схи (Деян., зач. 1: гл.1, стт.1-8):
Чтец: Пе́рвое у́бо сло́во сотвори́х о всех, о Фео́филе, я́же нача́т Иису́с твори́ти же и учи́ти. Да́же до дне, во́ньже, запове́дав Апо́столом Ду́хом Святы́м, и́хже избра́, вознесе́ся. Пред ни́миже и поста́ви Себе́ жи́ва по страда́нии Свое́м, во мно́зех [и́стинных] зна́мениих, де́ньми четы́редесятьми явля́яся им, и глаго́ля я́же о Ца́рствии Бо́жии: С ни́миже и яды́й, повеле́ им от Иерусали́ма не отлуча́тися, но жда́ти обетова́ния О́тча, е́же слы́шасте от Мене́: я́ко Иоа́нн у́бо крести́л есть водо́ю, вы же и́мате крести́тися Ду́хом Святы́м, не по мно́зех сих днех. Они́ же у́бо соше́дшеся, вопроша́ху Его́, глаго́люще: Го́споди, а́ще в ле́то сие́ устроя́еши ца́рствие Изра́илево? Рече́ же к ним: несть ва́ше разуме́ти времена́ и ле́та, я́же Оте́ц положи́ во Свое́й вла́сти: Но прии́мете си́лу, наше́дшу Свято́му Ду́ху на вы, и бу́дете Ми свиде́тели во Иерусали́ме же и во всей Иуде́и и Самари́и, и да́же до после́дних земли́.
Иерей: Мир ти.
Чтец: И ду́хови твоему́.
Диакон: Прему́дрость.
Аллилуа́рий Па́схи, глас 4:
Чтец: Глас четве́ртый: Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.
Хор: Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.
Чтец: Ты Го́споди воскре́с, уще́дриши Сио́на.
Хор: Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.
Чтец: Госпо́дь с Небесе́ на зе́млю призре́.
Хор: Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.
Диакон: Благослови́, влады́ко, благовести́теля свята́го Апо́стола и Евангели́ста Иоа́нна.
Иерей: Бог, моли́твами свята́го, сла́внаго, всехва́льнаго Апо́стола и Евангели́ста Иоа́нна, да даст тебе́ глаго́л благовеству́ющему си́лою мно́гою, во исполне́ние Ева́нгелия возлю́бленнаго Сы́на Своего́, Го́спода на́шего Иису́са Христа́.
Диакон: Ами́нь.
Диакон: Прему́дрость, про́сти, услы́шим свята́го Ева́нгелия.
Иерей: Мир всем.
Хор: И ду́хови твоему́.
Чте́ние Ева́нгелия:
Диакон: От Иоа́нна свята́го Ева́нгелия чте́ние.
Хор: Сла́ва Тебе́, Го́споди, сла́ва Тебе́.
Диакон: Во́нмем.
Чте́ние пра́здника (Ин., зач.1: гл.1, стт.1-17): [1]
Диакон: В нача́ле бе Сло́во, и Сло́во бе к Бо́гу, и Бог бе Сло́во. Сей бе искони́ к Бо́гу. Вся Тем бы́ша, и без Него́ ничто́же бысть, е́же бысть. В Том живо́т бе, и живо́т бе свет челове́ком. И свет во тьме све́тится, и тьма его́ не объя́т. Бысть челове́к по́слан от Бо́га, и́мя ему́ Иоа́нн. Сей прии́де во свиде́тельство, да свиде́тельствует о Све́те, да вси ве́ру и́мут Ему́. Не бе той свет, но да свиде́тельствует о Све́те. Бе Свет и́стинный, И́же просвеща́ет вся́каго челове́ка гряду́щаго в мир. В ми́ре бе, и мир Тем бысть, и мир Его́ не позна́. Во своя́ прии́де, и свои́ Его́ не прия́ша. Ели́цы же прия́ша Его́, даде́ им о́бласть ча́дом Бо́жиим бы́ти, ве́рующим во и́мя Его́. И́же не от кро́ве, ни от по́хоти плотски́я, ни от по́хоти му́жеския, но от Бо́га роди́шася. И Сло́во плоть бысть, и всели́ся в ны, и ви́дехом сла́ву Его́, сла́ву я́ко Единоро́днаго от Отца́, испо́лнь благода́ти и и́стины. Иоа́нн свиде́тельствует о Нем и воззва́, глаго́ля: Сей бе, Его́же рех, И́же по мне Гряды́й, пре́до мно́ю бысть, я́ко пе́рвее мене́ бе. И от исполне́ния Его́ мы вси прия́хом, и благода́ть воз благода́ть: Я́ко зако́н Моисе́ом дан бысть, благода́ть же и и́стина Иису́с Христо́м бысть.
Хор: Сла́ва Тебе́, Го́споди, сла́ва Тебе́.
Ектения́ сугу́бая:
Диакон: Рцем вси от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния на́шего рцем.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Го́споди Вседержи́телю, Бо́же оте́ц на́ших, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)
Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепископе, или: преосвященнейшем епи́скопе) имяре́к, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.
Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.
Еще́ мо́лимся о бра́тиях на́ших, свяще́нницех, священномона́сех, и всем во Христе́ бра́тстве на́шем.
Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.
Прошения о Святой Руси: [2]
Еще́ мо́лимся Тебе́, Го́споду и Спаси́телю на́шему, о е́же прия́ти моли́твы нас недосто́йных рабо́в Твои́х в сию́ годи́ну испыта́ния, прише́дшую на Русь Святу́ю, обыше́дше бо обыдо́ша ю́ врази́, и о е́же яви́ти спасе́ние Твое́, рцем вси: Го́споди, услы́ши и поми́луй.
Еще́ мо́лимся о е́же благосе́рдием и ми́лостию призре́ти на во́инство и вся защи́тники Оте́чества на́шего, и о е́же утверди́ти нас всех в ве́ре, единомы́слии, здра́вии и си́ле ду́ха, рцем вси: Го́споди, услы́ши и ми́лостивно поми́луй.
Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.
Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.
Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Моли́тва о Свято́й Руси́: 2
Диакон: Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Иерей: Го́споди Бо́же Сил, Бо́же спасе́ния на́шего, при́зри в ми́лости на смире́нныя рабы́ Твоя́, услы́ши и поми́луй нас: се бо бра́ни хотя́щии ополчи́шася на Святу́ю Русь, ча́юще раздели́ти и погуби́ти еди́ный наро́д ея́. Воста́ни, Бо́же, в по́мощь лю́дем Твои́м и пода́ждь нам си́лою Твое́ю побе́ду.
Ве́рным ча́дом Твои́м, о еди́нстве Ру́сския Це́ркве ревну́ющим, поспе́шествуй, в ду́хе братолю́бия укрепи́ их и от бед изба́ви. Запрети́ раздира́ющим во омраче́нии умо́в и ожесточе́нии серде́ц ри́зу Твою́, я́же есть Це́рковь Жива́го Бо́га, и за́мыслы их ниспрове́ргни.
Благода́тию Твое́ю вла́сти предержа́щия ко вся́кому бла́гу наста́ви и му́дростию обогати́.
Во́ины и вся защи́тники Оте́чества на́шего в за́поведех Твои́х утверди́, кре́пость ду́ха им низпосли́, от сме́рти, ран и плене́ния сохрани́.
Лише́нныя кро́ва и в изгна́нии су́щия в до́мы введи́, а́лчущия напита́й, [жа́ждущия напои́], неду́гующия и стра́ждущия укрепи́ и исцели́, в смяте́нии и печа́ли су́щим наде́жду благу́ю и утеше́ние пода́ждь.
Всем же во дни сия́ убие́нным и от ран и боле́зней сконча́вшимся проще́ние грехо́в да́руй и блаже́нное упокое́ние сотвори́.
Испо́лни нас я́же в Тя ве́ры, наде́жды и любве́, возста́ви па́ки во всех страна́х Святы́я Руси́ мир и единомы́слие, друг ко дру́гу любо́вь обнови́ в лю́дех Твои́х, я́ко да еди́неми усты́ и еди́нем се́рдцем испове́мыся Тебе́, Еди́ному Бо́гу в Тро́ице сла́вимому. Ты бо еси́ заступле́ние, и побе́да, и спасе́ние упова́ющим на Тя, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ектения́ об оглаше́нных:
Диакон: Помоли́теся, оглаше́ннии, Го́сподеви.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)
Диакон: Ве́рнии, о оглаше́нных помо́лимся, да Госпо́дь поми́лует их.
Огласи́т их сло́вом и́стины.
Откры́ет им Ева́нгелие пра́вды.
Соедини́т их святе́й Свое́й собо́рней и апо́стольстей Це́ркви.
Спаси́, поми́луй, заступи́ и сохрани́ их, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Оглаше́ннии, главы́ ва́ша Го́сподеви приклони́те.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Да и ти́и с на́ми сла́вят пречестно́е и великоле́пое и́мя Твое́, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Литургия верных
Ектения́ ве́рных, пе́рвая:
Диакон: Ели́цы оглаше́ннии, изыди́те, оглаше́ннии, изыди́те. Ели́цы оглаше́ннии, изыди́те. Да никто́ от оглаше́нных, ели́цы ве́рнии, па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Прему́дрость.
Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва, честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ектения́ ве́рных, втора́я:
Диакон: Па́ки и па́ки, ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На ка́ждое проше́ние)
Диакон: О свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.
О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии святы́х Бо́жиих церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.
О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.
О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.
Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Прему́дрость.
Иерей: Я́ко да под держа́вою Твое́ю всегда́ храни́ми, Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Херуви́мская песнь:
Хор: И́же Херуви́мы та́йно образу́юще и животворя́щей Тро́ице Трисвяту́ю песнь припева́юще, вся́кое ны́не жите́йское отложи́м попече́ние.
Вели́кий вход:
Диакон: Вели́каго господи́на и отца́ на́шего Кири́лла, Святе́йшаго Патриа́рха Моско́вскаго и всея́ Руси́, и господи́на на́шего (Высоко-) Преосвяще́ннейшаго имярек, (архи-)епи́скопа (митрополита (титул)), да помяне́т Госпо́дь Бог во Ца́рствии Свое́м всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Иерей: Преосвяще́нныя митрополи́ты, архиепи́скопы и епи́скопы, и весь свяще́ннический и мона́шеский чин, и при́чет церко́вный, бра́тию свята́го хра́ма сего́, всех вас, правосла́вных христиа́н, да помяне́т Госпо́дь Бог во Ца́рствии Свое́м, всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь. Я́ко да Царя́ всех поды́мем, а́нгельскими неви́димо дориноси́ма чи́нми. Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.
Ектения́ проси́тельная:
Диакон: Испо́лним моли́тву на́шу Го́сподеви.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)
Диакон: О предложе́нных Честны́х Даре́х, Го́споду помо́лимся.
О святе́м хра́ме сем, и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.
О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.
Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Дне всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.
Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)
Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.
Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.
До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.
Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.
Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.
Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Щедро́тами Единоро́днаго Сы́на Твоего́, с Ни́мже благослове́н еси́, со Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Мир всем.
Хор: И ду́хови твоему́.
Диакон: Возлю́бим друг дру́га, да единомы́слием испове́мы.
Хор: Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха,/ Тро́ицу Единосу́щную/ и Неразде́льную.
Диакон: Две́ри, две́ри, прему́дростию во́нмем.
Си́мвол ве́ры:
Люди: Ве́рую во еди́наго Бо́га Отца́ Вседержи́теля, Творца́ не́бу и земли́, ви́димым же всем и неви́димым. И во еди́наго Го́спода Иису́са Христа́, Сы́на Бо́жия, Единоро́днаго, И́же от Отца́ рожде́ннаго пре́жде всех век. Све́та от Све́та, Бо́га и́стинна от Бо́га и́стинна, рожде́нна, несотворе́нна, единосу́щна Отцу́, И́мже вся бы́ша. Нас ра́ди челове́к и на́шего ра́ди спасе́ния сше́дшаго с небе́с и воплоти́вшагося от Ду́ха Свя́та и Мари́и Де́вы и вочелове́чшася. Распя́таго же за ны при Понти́йстем Пила́те, и страда́вша, и погребе́нна. И воскре́сшаго в тре́тий день по Писа́нием. И возше́дшаго на небеса́, и седя́ща одесну́ю Отца́. И па́ки гряду́щаго со сла́вою суди́ти живы́м и ме́ртвым, Его́же Ца́рствию не бу́дет конца́. И в Ду́ха Свята́го, Го́спода, Животворя́щаго, И́же от Отца́ исходя́щаго, И́же со Отце́м и Сы́ном спокланя́ема и ссла́вима, глаго́лавшаго проро́ки. Во еди́ну Святу́ю, Собо́рную и Апо́стольскую Це́рковь. Испове́дую еди́но креще́ние во оставле́ние грехо́в. Ча́ю воскресе́ния ме́ртвых, и жи́зни бу́дущаго ве́ка. Ами́нь.
Евхаристи́ческий кано́н:
Диакон: Ста́нем до́бре, ста́нем со стра́хом, во́нмем, свято́е возноше́ние в ми́ре приноси́ти.
Хор: Ми́лость ми́ра,/ же́ртву хвале́ния.
Иерей: Благода́ть Го́спода на́шего Иису́са Христа́, и любы́ Бо́га и Отца́, и прича́стие Свята́го Ду́ха, бу́ди со все́ми ва́ми.
Хор: И со ду́хом твои́м.
Иерей: Горе́ име́им сердца́.
Хор: И́мамы ко Го́споду.
Иерей: Благодари́м Го́спода.
Хор: Досто́йно и пра́ведно есть/ покланя́тися Отцу́ и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху,// Тро́ице единосу́щней и неразде́льней.
Иерей: Побе́дную песнь пою́ще, вопию́ще, взыва́юще и глаго́люще.
Хор: Свят, свят, свят Госпо́дь Савао́ф,/ испо́лнь не́бо и земля́ сла́вы Твоея́;/ оса́нна в вы́шних,/ благослове́н Гряды́й во и́мя Госпо́дне,// оса́нна в вы́шних.
Иерей: Приими́те, яди́те, сие́ есть Те́ло Мое́, е́же за вы ломи́мое во оставле́ние грехо́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Пи́йте от нея́ вси, сия́ есть Кровь Моя́ Но́ваго Заве́та, я́же за вы и за мно́гия излива́емая, во оставле́ние грехо́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Твоя́ от Твои́х Тебе́ принося́ще, о всех и за вся.
Хор: Тебе́ пое́м,/ Тебе́ благослови́м,/ Тебе́ благодари́м, Го́споди,// и мо́лим Ти ся, Бо́же наш.
Иерей: Изря́дно о Пресвяте́й, Пречи́стей, Преблагослове́нней, Сла́вней Влады́чице на́шей Богоро́дице и Присноде́ве Мари́и.
Задосто́йник Па́схи:
Припев: А́нгел вопия́ше Благода́тней:/ Чи́стая Де́во, ра́дуйся!/ И па́ки реку́: ра́дуйся!/ Твой Сын воскре́се/ тридне́вен от гро́ба,/ и ме́ртвыя воздви́гнувый:// лю́дие, весели́теся.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Иерей: В пе́рвых помяни́, Го́споди, вели́каго господи́на и отца́ на́шего Кири́лла, Святе́йшаго Патриа́рха Моско́вскаго и всея́ Руси́, и господи́на на́шего (Высоко-) Преосвяще́ннейшаго имярек, (архи-)епи́скопа (митрополита (титул)), и́хже да́руй святы́м Твои́м це́рквам, в ми́ре, це́лых, честны́х, здра́вых, долгоде́нствующих, пра́во пра́вящих сло́во Твоея́ и́стины.
Хор: И всех, и вся.
Иерей: И даждь нам еди́неми усты́ и еди́нем се́рдцем сла́вити и воспева́ти пречестно́е и великоле́пое и́мя Твое́, Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: И да бу́дут ми́лости вели́каго Бо́га и Спа́са на́шего Иису́са Христа́ со все́ми ва́ми.
Хор: И со ду́хом твои́м.
Ектения́ проси́тельная:
Диакон: Вся святы́я помяну́вше, па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)
Диакон: О принесе́нных и освяще́нных Честны́х Даре́х, Го́споду помо́лимся.
Я́ко да человеколю́бец Бог наш, прие́м я́ во святы́й и пренебе́сный и мы́сленный Свой же́ртвенник, в воню́ благоуха́ния духо́внаго, возниспо́слет нам Боже́ственную благода́ть и дар Свята́го Ду́ха, помо́лимся.
О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.
Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Дне всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.
Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)
Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.
Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.
До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.
Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.
Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.
Соедине́ние ве́ры и прича́стие Свята́го Ду́ха испроси́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: И сподо́би нас, Влады́ко, со дерзнове́нием, неосужде́нно сме́ти призыва́ти Тебе́, Небе́снаго Бо́га Отца́, и глаго́лати:
Моли́тва Госпо́дня:
Люди: О́тче наш, И́же еси́ на небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.
Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство, и си́ла, и сла́ва, Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Мир всем.
Хор: И ду́хови твоему́.
Диакон: Главы́ ва́ша Го́сподеви приклони́те.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Благода́тию, и щедро́тами, и человеколю́бием Единоро́днаго Сы́на Твоего́, с Ни́мже благослове́н еси́, со Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Диакон: Во́нмем.
Иерей: Свята́я святы́м.
Хор: Еди́н свят,/ еди́н Госпо́дь,/ Иису́с Христо́с,/ во сла́ву Бо́га Отца́./ Ами́нь.
Прича́стен Па́схи:
Хор: Те́ло Христо́во приими́те, исто́чника безсме́ртнаго вкуси́те.
Аллилу́иа аллилу́иа, аллилу́иа.
Прича́стие:
Диакон: Со стра́хом Бо́жиим и ве́рою приступи́те.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды)
Иерей: Ве́рую, Го́споди, и испове́дую, я́ко Ты еси́ вои́стинну Христо́с, Сын Бо́га жива́го, прише́дый в мир гре́шныя спасти́, от ни́хже пе́рвый есмь аз. Еще́ ве́рую, я́ко сие́ есть са́мое пречи́стое Те́ло Твое́, и сия́ есть са́мая честна́я Кровь Твоя́. Молю́ся у́бо Тебе́: поми́луй мя и прости́ ми прегреше́ния моя́, во́льная и нево́льная, я́же сло́вом, я́же де́лом, я́же ве́дением и неве́дением, и сподо́би мя неосужде́нно причасти́тися пречи́стых Твои́х Та́инств, во оставле́ние грехо́в и в жизнь ве́чную. Ами́нь.
Ве́чери Твоея́ та́йныя днесь, Сы́не Бо́жий, прича́стника мя приими́; не бо враго́м Твои́м та́йну пове́м, ни лобза́ния Ти дам, я́ко Иу́да, но я́ко разбо́йник испове́даю Тя: помяни́ мя, Го́споди, во Ца́рствии Твое́м.
Да не в суд или́ во осужде́ние бу́дет мне причаще́ние Святы́х Твои́х Та́ин, Го́споди, но во исцеле́ние души́ и те́ла.
Во время Причащения людей:
Хор: Те́ло Христо́во приими́те, Исто́чника безсме́ртнаго вкуси́те. [3]
После Причащения людей:
Хор: Аллилу́иа аллилу́иа, аллилу́иа.
Иерей: Спаси́, Бо́же, лю́ди Твоя́, и благослови́ достоя́ние Твое́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды, протяжно)
Иерей: Всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь. Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Единожды, протяжно)
Ектения́ заключи́тельная:
Диакон: Про́сти прии́мше Боже́ственных, святы́х, пречи́стых, безсме́ртных, небе́сных и животворя́щих, стра́шных Христо́вых Та́ин, досто́йно благодари́м Го́спода.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: День весь соверше́н, свят, ми́рен и безгре́шен испроси́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Ты еси́ освяще́ние на́ше, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: С ми́ром изы́дем.
Хор: О и́мени Госпо́дни.
Диакон: Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Заамво́нная моли́тва:
Иерей: Благословля́яй благословя́щия Тя, Го́споди, и освяща́яй на Тя упова́ющия, спаси́ лю́ди Твоя́ и благослови́ достоя́ние Твое́, исполне́ние Це́ркве Твоея́ сохрани́, освяти́ лю́бящия благоле́пие до́му Твоего́: Ты тех возпросла́ви Боже́ственною Твое́ю си́лою, и не оста́ви нас, упова́ющих на Тя. Мир ми́рови Твоему́ да́руй, це́рквам Твои́м, свяще́нником, во́инству и всем лю́дем Твои́м. Я́ко вся́кое дая́ние бла́го, и всяк дар соверше́н свы́ше есть, сходя́й от Тебе́ Отца́ све́тов, и Тебе́ сла́ву, и благодаре́ние, и поклоне́ние возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
По заамвонной молитве, по традиции, освящается артос.
На солее, против царских врат, на уготованном столе или аналое полагают артос.
Если приготовлено несколько артосов, то все они одновременно освящаются.
Совершается каждение окрест аналоя.
Моли́тва на освяще́ние а́ртоса:
Диакон: Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Иерей: Бо́же всеси́льный и Го́споди Вседержи́телю, и́же рабо́м Твои́м Моисе́ом во исхо́де Изра́илеве от Еги́пта, и в освобожде́нии люде́й Твои́х от го́рькия рабо́ты фарао́новы, а́гнца закла́ти повеле́л еси́, прообразу́я на кресте́ закла́ннаго во́лею нас де́ля А́гнца, взе́млющаго всего́ ми́ра грехи́, возлю́бленнаго Сы́на Твоего́, Го́спода на́шего Иису́са Христа́. Ты и ны́не, смире́нно мо́лим Тя, при́зри на хлеб сей, и благослови́, и освяти́ его́. И́бо и мы, раби́ Твои́, в честь и сла́ву, и в воспомина́ние сла́внаго воскресе́ния того́жде Сы́на Твоего́ Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже от ве́чныя рабо́ты вра́жия и от а́довых нереши́мых уз разреше́ние, свобо́ду и преведе́ние улучи́хом, пред Твои́м вели́чеством ны́не во всесве́тлый сей, пресла́вный и спаси́тельный день Па́схи, сей прино́сим: нас же сего́ принося́щих, и того́ лобза́ющих, и от него́ вкуша́ющих, Твоему́ небе́сному благослове́нию прича́стники бы́ти сотвори́ и вся́кую боле́знь и неду́г от нас Твое́ю си́лою отжени́, здра́вие всем подава́я. Ты бо еси́ исто́чник благослове́ния и цельба́м пода́тель, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем Безнача́льному Отцу́, со Единоро́дным Твои́м Сы́ном, и Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей кропит артос священною водою, говоря:
Благословля́ется и освяща́ется а́ртос сей, окропле́нием воды́ сея́ свяще́нныя, во и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха. Ами́нь. (Трижды)
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (15 раз: 3 раза вместо «Буди Имя Господне...» и 12 раз вместо 33 псалма )
Иерей: Благослове́ние Госпо́дне на вас, Того́ благода́тию и человеколю́бием, всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в//
Хор: И су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Пасха́льный отпу́ст.
Иерей выйдя на амвон с крестом и трисвечником:
Христо́с воскресы́й из ме́ртвых, сме́ртию смерть попра́вый и су́щим во гробе́х живо́т дарова́вый: и́стинный Бог наш, моли́твами Пречи́стыя Своея́ Ма́тере и всех святы́х, поми́лует и спасе́т нас, я́ко Благ и Человеколю́бец.
И осеняет предстоящих Крестом и трисвещником на три стороны, громко произнося при каждом осенении:
Иерей: Христо́с воскре́се!
Люди: Воистину воскресе!
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поскору)
И нам дарова́ живо́т ве́чный, покланя́емся Его́ тридне́вному Воскресе́нию.
Многоле́тие:
Хор: Вели́каго Господи́на и Отца́ на́шего Кири́лла,/ Святе́йшаго Патриа́рха Моско́вского и всея́ Руси́,/ и Господи́на на́шего (Высоко-) Преосвяще́ннейшаго (имярек),/ (архи-)епи́скопа (митрополита (титул)),/ богохрани́мую страну́ на́шу Росси́йскую,/ настоя́теля, бра́тию и прихо́жан свята́го хра́ма сего́/ и вся правосла́вныя христиа́ны,// Го́споди, сохрани́ их на мно́гая ле́та.
Моли́твы дополни́тельные
Моли́тва благослове́ния сы́ра и яи́ц.
Диакон: Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди поми́луй.
Иерей: Влады́ко Го́споди Бо́же наш, зижди́телю и соде́телю всех, благослови́ млеко́ огусте́вшее, с ни́мже и я́ица, и нас соблюди́ во бла́гости Твое́й, я́ко да причаща́ющеся их, Твои́х незави́стно пода́тельных даро́в испо́лнимся, и неизглаго́ланныя Твоея́ бла́гости: я́ко Твоя́ держа́ва, и Твое́ есть Ца́рство, и си́ла, и сла́ва, Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Моли́тва благослове́ния мя́са, во святу́ю и вели́кую Неде́лю Па́схи.
Иерей: Благослове́н Бог наш, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь. Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Диакон: Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди поми́луй.
Иерей: При́зри Го́споди Иису́се Христе́ Бо́же наш, на бра́шна мяс, и освяти́ я́, я́коже освяти́л еси́ овна́, его́же Тебе́ приведе́ ве́рный Авраа́м, и а́гнца, его́же Тебе́ А́вель во всепло́дие принесе́: подо́бне и тельца́ упита́ннаго, его́же жре́ти повеле́л еси́ сы́нови Твоему́ заблу́ждшему, и па́ки к Тебе́ возвра́щшемуся: да я́коже той сподо́бися Твоея́ бла́гости наслади́тися, си́це и освяще́нных от Тебе́, и благослове́нных наслади́мся в пи́щу всех нас. Ты бо еси́ и́стинная пи́ща, и пода́тель благи́х, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и Пресвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
[1] При соборном служении Евангелие, по традиции, читают на разных языках: на церковнославянском, русском, а также на древних, на которых распространялась апостольская проповедь — на греческом, латинском, и на современных языках, наиболее известных в данной местности. Обычно предстоятель читает на греческом или русском языке, протодиакон — на церковнославянском. Иереи читают Евангелие, стоя у престола на своих обычных местах, а предстоятель у горнего места, диакон — на амвоне, прочие же диаконы на различных местах, «ста́вше от свята́го престо́ла до за́падных врат церко́вных». Ради народа, стоящего в церковной ограде, один из диаконов или священник может читать Евангелие на паперти, обратясь лицом к народу; разумеется, он должен читать на церковнославянском или русском языке. Евангелие обычно делится на 3 статии́:
1-я статия — стихи 1–5;
2-я статия — стихи 6–13;
3-я статия — стихи 14–17.
Порядок чтения пасхального Евангелия на нескольких языках следующий. После того, как протодиакон испросит благословение: «Благослови, владыко, благовестителя...», предстоятель дает благословение: «Бог молитвами...», и возглашает: «Премудрость, про́сти, услышим святаго Евангелия». Все иереи и диаконы, заканчивая протодиаконом, по очереди повторяют это возглашение — каждый, по возможности, на том языке, на котором он будет читать Евангелие. Потом предстоятель произносит: «Мир всем». (Это возглашение никто из священнослужителей не повторяет.) Певцы отвечают: «И духови твоему». Предстоятель возглашает: «От Иоанна святаго Евангелия чтение», и затем все иереи и диаконы по очереди повторяют это, по возможности, на том языке, на котором будет прочтено Евангелие. После того как все священнослужители (последним — протодиакон) сделали это возглашение, певцы поют: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе». Предстоятель: «Вонмем»; то же — все священнослужители (последним — протодиакон), каждый на языке, на котором будет читать Евангелие. Предстоятель начинает 1-ю статию, за ним повторяют ее иереи и диаконы, и последним — протодиакон. В таком же порядке читаются 2-я и 3-я статии.
Во время чтения Евангелия в начале каждой статии по извещению из храма на колокольне производится так называемый «перебор», т. е. ударяют по одному разу во все колокола, от малых к большим. По окончании Евангелия — краткий трезвон. Когда протодиакон закончит 3-ю статию, певцы поют: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе».
[2] Прошения и молитва о Святой Руси размещены на сайте «Новые богослужебные тексты», предназначеном для оперативной электронной публикации новых богослужебных текстов, утверждаемых для общецерковного употребления Святейшим Патриархом и Священным Синодом: http://nbt.rop.ru/?q=texts/chin/634
[3] Существует неуставная но очень распространенная традиция во время Причащения людей петь тропарь Пасхи.
