Светлый вечер с Авраамом Руссо (10.11.2015) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Светлый вечер с Авраамом Руссо (10.11.2015)

* Поделиться

Авраам РуссоУ нас в гостях был певец Авраам Руссо.
Мы говорили не только об известной и популярной стороне творчества Авраама, но и о песнях духовного содержания. Наш гость искренне рассказал о том, какое место в его жизни занимает Бог, почему много сил и времени отдает благотворительности.

Ведущие: Лизавета Горская и Алексей Пичугин

А. Пичугин

—  Дорогие слушатели радио «Вера», здравствуйте! Здесь, в программе «Светлый вечер» на частоте радио «Вера» приветствуем Вас мы, Лизавета Горская...

Л. Горская

— ...и Алексей Пичугин.

А. Пичугин

—  А в нашей студии рады также приветствовать известного, знаменитого певца Авраама Руссо. Авраам, здравствуйте.

А. Руссо

— Здравствуйте.

Наше досье:

Авраам Руссо родился в 1969 году в Сирии, в семье военного из французского иностранного легиона ветеранов Второй мировой войны. Рос в Ливане, где поступил учиться в мужской монастырь. С возрастом у Руссо обнаружился большой талант к пению, и он быстро стал фаворитом на региональных музыкальных фестивалях. В 1987 году, после завершения своего обучения, Авраам попал в мир профессиональной музыки. Широкой аудитории в России Авраам известен с 2001 года. В 2006-м на него было совершено покушение, после которого Авраам чудом выжил. Это происшествие вынудило певца покинуть Россию и переехать в США, где он начинает работать над песнями духовного содержания. И только в конце 2009 года Авраам Руссо принимает решение вернуться в Россию и возобновляет активную концертную то есть.

А. Пичугин

—  Сегодня, я думаю, мы поговорим на тему не только музыки — о музыке, конечно же, поговорим, — но еще и о благотворительности, потому что...

Л. Горская

— Ну, ты так прямо с места в карьер... Ну, да, мы сейчас этого известного нашего дорогого гостя раскроем нашим радиослушателям с немножко неизвестной стороны. Потому что, я думаю, кто такой Авраам Руссо, знают все, а вот что касается Вашего участия в благотворительных проектах и относительно того, что Вы вообще считаете, что заниматься благотворительностью необходимо, я думаю...

А. Руссо

— Эту ошибку я мог бы совершить, понимаете, акцентом. Ни в коем случае!

(Смеются.)

Л. Горская

— Я просто эмпат. У меня эмпатия сильно развита.

(Смеются.)

А. Руссо

— Я шучу, шучу! У меня (нрзб.) там, понимаете... Все-таки самый юный(?) язык в моем репертуаре, скажем, — русский (нрзб.)...

Л. Горская

— А сколько у Вас, кстати, языков в репертуаре?

А. Руссо

— Очень много!

А. Пичугин

—  Про Вас говорят, что около 16.

А. Руссо

— Нет-нет. На 16 я могу петь, может быть, и больше. Но просто говорить — там столько не получается пока... Ну, семь-восемь есть в запасе.

Л. Горская

— Семь-восемь!

А. Пичугин

—  Да, вот Википедия про Вас говорит — о 13 языках сообщает. «Ну, семь-восемь...»

А. Руссо

— Ну, щедрый человек написал, наверное, там, не пожалел!

(Смеются.)

А. Пичугин

—  А самый близкий какой язык?

А. Руссо

— Вы знаете, интересно: интервью лучше на русском. Нету языка, который так... Могу мыслить, думать и говорить одновременно. То есть я — как Святая Троица, то есть, в душе, а в голове вот — думать, мыслить, говорить, понимаете, да? Приходится все это. Поэтому на английском, например, поется хорошо музыка, несмотря на то, что по-русски тоже очень хорошо поется. Но так я Вам говорю... Грамматику по-английски лучше знаю, грамматику по-арабски лучше знаю, чем по-русски, скажем. Но опять, все-таки, попробовал давать интервью много раз и на этих языках — то есть на арабском и на английском, но немножко местами тормозит там, останавливается. А на русском так просто течет, как вода.

Л. Горская

— А Вы знаете, некоторые специалисты по вокалу утверждают, что чем меньше вокалист, певец понимает смысл и отвлекается на него, тем лучше он поет.

А. Руссо

— Сто процентов правильно говорят.

А. Пичугин

—  Правда, да?

А. Руссо

— Это не шутка. Вы знаете, я часто стесняюсь объяснить, потому что не так поймут. Поэтому я все обхожу в сторону... Но когда я пою, я не понимаю слова, не хочу понимать, потому что они меня только отвлекают. Это неправильная информация, когда говорят: «А ты понимаешь, ты чувствуешь, ты живешь». Ты живешь по-другому — не мыслями слов, а эмоциями. Поэтому так и живет человек — духом своим, и живет мыслями своими, понимаете?

Л. Горская

— А тексты для Ваших песен Вы сами пишете?

А. Руссо

— Много чего я написал, и музыку, и текст. И очень много пользуюсь, обращаюсь к людям, потому что нельзя ограничивать себя только... Скажем, очень много есть артистов, которые ограничивали себя — «только свои песни я пою», и этим гордятся. Нет. Пою все, что мне нравится.

Л. Горская

— А как же тогда получается, что Вы до исполнения как бы воспринимаете?.. Ну, просто чтобы пояснить нашим слушателям, чтобы, опять же, Вас не поняли неправильно. То есть именно в момент исполнения Вы отвлекаетесь как бы от этого текста, да? Или как?

А. Руссо

— Нет, смотрите. Значит, когда поешь, и ты начинаешь думать, если у тебя какие-то другие мысли, кроме пения, это и сбивает полностью твое исполнение. Это очень тонкая вещь. Ты живешь этим. Мысли часто приходят. К сожалению, видите, мы живем... То есть в жизни у нас есть работа, обязательства, семья, есть моменты, в которые думаешь... Они, эти мысли, приходят в голову. А борьба идет во время выступления. Ты должен избавляться от всего лишнего, ты должен оставить только... Например, Вы в храме молитесь. А как — Вы можете, как Юлий Цезарь, думать, писать и говорить о разных вещах? Но это не так. Когда молишься Богу, обращаешься полностью, отдаешь ему все, что у тебя есть. Это самое ценное у тебя. Так же, когда исполняешь — слушателю ты отдаешь все, что у тебя есть, по-щедрому. Поэтому все, что получил по-щедрому, отдавай и по-щедрому. Мой талант я получил от Бога бесплатно и по-щедрому  — и отдаю им по-щедрому.

Л. Горская

— Спасибо! Но давайте вернемся к теме благотворительности, от которой мы так как-то...

А. Руссо

— Вернемся к своим баранам! В России так говорят!

- (Смеются.)

Л. Горская

— А разве только в России?

А. Руссо

— Бараны только здесь!

(Смеются.)

А. Пичугин

—  Да? Хотя бараны — это не самое вообще характерное для России животнео.

А. Руссо

— Ну, наверное, какая-нибудь кавказская! Ну, да. Вернемся... Если бы араб сказал — «вернемся к своим верблюдам».

(Смеются.)

А. Пичугин

—  Если начинать тему благотворительности, наверное, никак нельзя обойти стороной и тему вероисповедания и христианства в Вашей жизни?

А. Руссо

— Да.

А. Пичугин

—  Оно сопровождает Вас с детства, или это уже более поздний приход, какое-то обращение?

А. Руссо

— Как минимум, мы, наверное, 2 тысячи лет христиане. Поэтому с первых христиан, как появились, наверное, моя семья была христианами. Потому что очень духовная семья, очень. Моя мать — она сама по себе ходячая молитва. 86 лет ей. Она просыпается с Библией и спит с Библией. Поэтому невозможно было дома мальчику живущему, ребенку, скажем, этого не замечать с момента рождения. По всем храмам меня водила она с трех лет. Даже был случай — я всегда рассказываю близким, — что все-таки ребенку немножко скучно вначале, и он не понимает. И, тем более, по-всякому, она везде ходила. То есть мы и православные, ну, она имела дела и там, и, самое интересное...

А. Пичугин

—  И в Париже.

А. Руссо

— Да, конечно, конечно, везде. И скучно было иногда. Один раз я от нее — в четыре года, представляете, и мы довольно далеко были от своего дома — ушел, сбежал от нее. Вышел из храма и пошел домой пешком. Четыре года, представляете? Километров пять, как минимум, было. И я нашел дом, а она, бедная, с ума сошла. Представляете? Потеряла ребенка.

Л. Горская

— Кошмар какой.

А. Руссо

— Да. И возвращается домой и видит — я сижу, с папой играю. Тогда жив был отец мой. Понимаете? То есть... Так что... То есть иногда мне это не хочется пойти даже, в детстве, но потом, со временем, понимаем: мы все приходим в определенный период в молодости, скажем, уходим подальше от веры, потому что начинаем искать ощутимое, то, что на этом свете...

А. Пичугин

—  Вещественное,  материальное, да?

А. Руссо

— Да. Но потом, когда заново Господь... Он держит за ухо или за руку, то есть я не знаю, и возвращает нас на этот путь обратно. Мы понимаем, что, действительно, по-другому никак нельзя жить. Один путь дан нам Господом, мы не имеем права ни добавлять, ни убирать оттуда ничего. Жить как Он и по Его воле. И благотворить... Продолжайте, потому что все, кому не лень, уже много раз перебивали Вас.

Л. Горская

— Я все пытаюсь...

А. Руссо

— Поэтому говорите, пожалуйста, до конца! (Смеется.)

Л. Горская

— Так я надеюсь, что, может быть, Вы все-таки расскажете! «Все кому не лень!» Нас здесь трое! Каждый из Вас уже меня перебил!

(Смеются.)

А. Руссо

— У меня отсюда — тоже два человека, они все пальцами и руками машут!

А. Пичугин

—  Это там, за стеклом, не обращайте внимания!

А. Руссо

— Шучу, шучу, шучу!

(Смеются.)

Л. Горская

— Очень жалко, что так и не удалось выслушать начальника транспортного цеха!

(Смеются.)

А. Руссо

— Я шутник, поэтому я (нрзб.). Вот вижу я там — на велосипед (нрзб.) встретилось (нрзб.) транспортного...

А. Пичугин

—  Да-да. (Смеется.)

Л. Горская

— Все же о благотворительности, со свойственным мне занудством, спрашиваю я. Почему Вы считаете это важным? Как Вы вообще к этому пришли?

А. Руссо

— Я сказал одну фразу там — что то, что получено по-щедрому, отдавать по-щедрому. Значит, это глупые люди только, которые думают, что «Господь дает мне лично, и это моя собственность и так далее», — люди начинают думать. Все, что дает Господь, мы по-братски должны поделить, с умом, как апостол Павел сказал, не оставляя свою семью голодными, скажем, бегать за другими. Это тоже нельзя так сделать. С умом — значит, каждый человек не должен говорить, что «у меня возможностей мало», или «много возможностей», или вообще нету. Мы все можем по-своему, чуть-чуть помочь. И называли вот это действие благотворительность. Значит, «благое дело», «творить добро». Как хотите, так и объясните. В окончательном итоге идет одна и та же мысль. Надо помочь. Люби ближнего, как самого себя. И возлюби его тоже, как самого себя. Это очень сложно, людям не удается делать. Но блажен тот, кто сможет это действительно в реальности исполнить и сделать. Значит, опять, все-таки, был период, в который мне неинтересен был, скажем, другой человек. Потом, когда я понял последнюю фразу Господа, когда Он мог бы оставить на Тайной Вечере двести книг и тысячу книг и сказать: «Идите, изучайте и проповедуйте», Он окончательно две точки поставил. Говорит: «Я Вам Новый Завет дам, и любите друг друга, как и Я Вас любил». Кто понимает эту фразу, будет жить по ней. То есть по-божески, как говорят. А мало кто понимает, понимаете? Думаем по-другому. Поэтому благотворительность — это колонна в моей жизни, фундамент, на котором я стою и стараюсь сделать максимум того, что могу. Только вот на последней этой неделе у меня было три благотворительных концерта. Причем, не в Москве, три — три с половиной часа на машине для одного храма в Белом Омуте я сделал концерт. Это уже второй раз в течение одного года повторяем для батюшки, поддерживаю, приезжаю туда. Абсолютно от души.

А. Пичугин

—  Я знаю, в Коломну Вы приезжали.

А. Руссо

— Да. И потом, смотрите, есть определенные люди, брошенные. Про них никто не вспоминает. Вспоминают только те... Я бы сказал, даже близкие родственники не помнят их, кто они такие, куда они пропали. Они, которые болеющие алкоголизмом или наркоманией, и так далее. А я хожу по больницам. И последние несколько дней назад тоже — есть трасса «Дон — Москва», ну, три часа от Москвы, скажем. Построили большой реабилитационный центр — кто-то, я не знаю, как это случилось, но слава Богу. В итоге, значит, у них есть какой-то зал. Я поехал, собрал, они привезли из других больниц тоже на автобусах. Сидели вот эти 300-400 человек. Некоторые не в состоянии даже понимать... Видите, они в состоянии наркоза, потому что... СПИДом болеющие все сидят — люди, которые никому не нужны. Я выхожу и им говорю: «Я Вас люблю, Вы мне нужны, поэтому я здесь». И радуюсь этим людям. Вот это и есть действительно настоящая любовь — любить человека. Часто я слышу эту фразу: «Меня интересует моя семья и мой карман».  Тогда поздравляю Вас, Ваш путь уже ясен для меня.

А. Пичугин

—  Давайте об этом поговорим чуть поподробней буквально через несколько минут, а сейчас обратимся к Вашей музыке. Вы принесли какие-то свои песни...

А. Руссо

— Вагон песен, да.

Л. Горская

— Привезли вагон?

(Смеются.)

А. Пичугин

—  Что будем слушать?

А. Руссо

— Вы знаете, очень интересная песня — я записывал в 2006 году. Песня обручальная. В двух словах я скажу, почему я тогда писал. Потому что очень долго я хотел иметь одну песню, чтобы осталась праздничная и вечная. Что можно сделать? Во всех праздниках, на свадьбах, помолвках поется вот эта песня: «Разве ты в белом платье». И я в шутку всегда говорю, что «как мне сделать так, чтобы ускорить процесс выхода замуж этим девушкам после 12 лет?» Они все хотят выйти замуж, понимаете? Вот — раз, и ты в белом платье! Идите вперед! (Смеется.) Вот так и получилась эта песня — действительно, хит. Нету ни одной свадьбы без этой песни. Несколько раз, минимум, играют в течение вечера.

А. Пичугин

—  Ну так давайте и мы тоже ее послушаем.

(Звучит песня А. Руссо.)

А. Пичугин

—  Итак, это была песня Авраама Руссо, и сам он у нас в студии. Сегодня мы говорим не только о музыке, но еще и о благотворительности. Как Вы узнаете о тех людях, о тех храмах (я знаю, что у Вас и в поддержку храмов, да и Вы сами рассказывали, бывают концерты и выступления) — как Вы узнаете о тех, кому нужна помощь?

А. Руссо

— Я не стесняюсь подойти, увидев батюшку, скажем, или церковного деятеля, скажем, который приближенный — спросить, как я могу быть полезен. Это мне не жалко, понимаете? Сам построил храм у себя, где я построил дом, в Нью-Джерси, где семья живет у меня.

Л. Горская

— Где, еще раз?

А. Руссо

— В Штатах, Нью-Джерси.

А. Пичугин

—  Нью-Джерси.

А. Руссо

— Да, штат Нью-Джерси. Очень прекрасный. Владыка Американской зарубежной церкви Илларион освящал храм. И постриг меня как церковного чтеца.

А. Пичугин

—  То есть Вы церковнослужитель уже?

А. Руссо

— Да. Ну, маленький такой, первый ранг, но все равно хорошо. Для начала это очень хорошо. Поэтому я хорошо знаком с этой системой, и огромное количество у меня есть, я бы сказал... Не из шоу-бизнеса, несмотря на то, что я всю жизнь в шоу-бизнесе и всех знаю, мы все друзья, но мои друзья — они священники, в основном. Если открыть мой телефон, там все, практически — «отец такой-то», «отец такой-то», «отец такой-то» и так далее. Поэтому это не проблема. Я уже в системе, понимаете?

А. Пичугин

—  То есть Вам могут позвонить и сказать: «Авраам, знаете, нужна помощь...»?

Л. Горская

— «Такое дело, нужно помочь».

А. Пичугин

—  Да, «такое дело».

А. Руссо

— Да, конечно! И в разных — и в Белоруссии есть храмы... К сожалению, есть сейчас один такой момент — после ноября прошлого года, то есть практически уже скоро будет год, очень большие сложности, скажем... ну, кризис. Может быть, и в мире, и у нас в стране здесь тоже не так легко. То есть доход упал очень сильно, потому что, к сожалению, несмотря на то, что я всегда пытаюсь делать, помогать и обращаюсь к богатым, среднебогатым людям и говорю: «Помогите, я не для себя. Я для себя умер бы! Боже упаси, чтобы я пришел к тебе и попросил у тебя копейку! Лучше мне сдохнуть, понимаете, чем подойти», — ну, грубо говоря, так...

Л. Горская

— Ну, да...

А. Пичугин

—  Я Вас понимаю.

А. Руссо

— «Но я прошу тебя помочь храму тому». Люди — им безразлично. То есть им все равно, понимаете? Поэтому я с ума схожу, начинаю психовать. Потому что я не понимаю. Потом останавливаю себя и говорю: «Твое дело —  любить, не судить». Поэтому не хочет — ну, ради Бога. Стараюсь... Пока я не нашел человека, пока я своими силами, из своего дохода, по своим возможностям я делаю все это, сколько могу. Даже я открыл, скажем, благотворительный фонд. Год... Оформил в Америке, потому что там это будет мировой фонд, если в Америке. К сожалению, откроем здесь — это будет только узконаправленно здесь, в стране.

А. Пичугин

—  А почему так происходит?

А. Руссо

— Смотрите, я хочу здесь филиал открывать. Я обратился Вы не представляете, к кому. То есть не будем говорить, но, в итоге, я даже смогу и завтра открыть, но под каким-то проектом, здесь особенная ситуация. Невозможно. Я не знаю... Люди...

Л. Горская

— Ну, разница в законодательстве, да?

А. Руссо

— Нет, нет-нет!

А. Пичугин

—  Нет, тут что-то другое.

А. Руссо

— Открывать-то можно. Но здесь есть особенности — что надо под каким-то проектом открывать здесь филиал. За неделю можно открыть, здесь проблем нет — я нанял адвоката, и все. Дело не в этом. Не могу найти... Ну, сейчас не будем тратить время, чтобы рассказывать вот эти тонкости, но, в окончательном итоге, не получается. Но все равно продолжаю. И я надеюсь, Господь в Милости Своей... То есть сердца каменные у этих людей, которые... Действительно у них есть реальные возможности. Они, увидев землю и зная, что они родились, пришли оттуда, из земли, из праха в прах, и знают, что никто ничего не забирал с собой, и все, что мы получили от Господа, по-щедрому отдать этим людям, я думаю, этот день наступит. Вы знаете, мне больно одно — я просто хочу этим с Вами поделиться, потому что это радио «Вера», это спокойно можно сказать здесь. Мне больно, что Россия, огромная, самая большая православная страна в мире, сегодня лидер всех стран православия... Греция уже «отдыхает», потому что так и у них возможностей особых нету, сами они уже… слезы текут. Украина своими проблемами уже занята, несмотря на то, что тоже есть вера. Столько возможностей нету и у белорусов, скажем, у наших братьев. Россия — мощная страна. Но то, что творится здесь, это не по-православному. Поэтому, если говоришь «я христианин», значит, «я слежу за Христом, мой лидер, мой вождь, мой Бог, мой Отец — это Иисус Христос, я должен стараться быть как и Он, по чуть-чуть». А что здесь? Мы стараемся быть похожи на Господа? Что-то делаем? Огромное количество ошибок совершаем, во-первых. Я не сужу опять, Боже упаси. Я никто, я самый большой грешник. Просто я говорю — это мне больно. Что здесь творят, по идее, не должны здесь творить. Если француз сделал бы, я говорю, что там 2% верующих уже. Францию забыли, это атеисты. И также Англия, например — непонятно. Я Вам говорю, как есть. Я знаю страны, которые я называю Вам. Самое большее... чуть-чуть верующие, которые ходят по своим протестантским храмам, — это Германия. И Америка следом идет — еще есть 40% населения, которые ходят в храмы. Я изучал полностью весь мир — где и куда ходят, например, понимаете? Поэтому единственная мощная страна по вере — это Россия осталась. Россия не должна ошибиться, должна быть примером для всего мира — по вере. Не политики — политика меня не касается.

Л. Горская

— А в какой сфере должен быть этот пример? В сфере культуры? Или это поступки отдельных людей?

А. Руссо

— Вы когда говорите, я Вам задам вопрос. Я — христианин, Вы — христианка. Уже я не спрашиваю, к какой конфессии Вы... Христианин, человек. Что Ваши обязательства перед семьей, перед народом, перед самой собой? Что Вы могли бы ответить — каков идеал жизни христианина? Как он должен жить?

Л. Горская

— Достойно.

А. Руссо

— Если Вы не можете быть примером для своих... воспитывать своих детей и дать им веру с момента рождения... Моя дочь восемь лет, уже с трех лет сидит несколько раз в неделю, по 150 раз: «Богородице, Дево, радуйся!» — с четками сидит, молится. Нормально — она ходит в школу, в религиозную школу я отдал. Там рядом с нами есть католическая школа, там учат ее очень хорошо. Она знает всех святых, (нрзб.), и все иконы знает. Значит, кто-то занимался этим! Мама моя!(?) Воспитанный ребенок — это спасенный ребенок. Если бы я не сделал, не зажег бы свечу внутри, как этот ребенок вырос бы? Какая польза от ребенка была бы для ее ребенка и для следующего поколения? Из поколения в поколение передается и вера. Мы получили нашу веру от наших отцов, родителей. Если бы мы не получили, значит, мы бы даже голыми остались бы. Человек превращается в человека, когда знает Имя истинного Бога. Пока он не знает Бога, он как животное живет, понимаете? У него нету ни любви, ни страха внутри. Поэтому он способен творить. Поэтому я не боюсь никого, говорю всегда. Боюсь одного — безбожного человека, который не знает Бога.

Л. Горская

— Авраам, в чем Ваша боль — в том, что потеряна частично традиция в России, да?

А. Руссо

— Не только традиция. Значит, не хочу говорить, судить не хочу. Честно я Вам говорю.

А. Пичугин

—  Понятно. Давайте тогда вернемся к музыке и послушаем еще одну Вашу песню.

А. Руссо

— Да.

А. Пичугин

—  Что слушаем?

А. Руссо

— Сейчас, значит... Следующая песня — вкратце расскажу... Пять лет назад я пытался сделать проект, записывать духовные, христианские песни.

А. Пичугин

—  О-о!

А. Руссо

— Но когда я говорю «духовные», это не значит, что классические. Нет, они могут быть и роковые — текст, но грамотно подобранные, то есть музыка грамотная. И записал вот госпел. Если Вы знаете, «госпел» — это «Евангелие» значит в переводе.

А. Пичугин

—  Да-да-да!

А. Руссо

— В стиле «госпел». Начал записывать и на английском, и на русском, переводил. Получился ряд очень красивых песен. К сожалению, не смогли выпустить, потому что это некоммерческий... Несмотря ни на что, пытался на всех станциях поставить вот это «Воскрешение», потому что интересно. И мне интересно.

А. Пичугин

—  Ну, то есть, соответственно, Ваши поклонники здесь, в России, с этой стороной Вашего творчества не очень хорошо знакомы, да?

А. Руссо

— Нет, не смог, потому что... Вот другие песни пою... Ну, следом сейчас будем говорить о других — очень хорошо. Поставила радиостанция — все знают, как и «Обручальную» вся страна знает. Как минимум, СНГ и Россия — все страны это знают. Но «Воскрешение» мало кто знает — кто очень сильно интересуется. Поэтому...

А. Пичугин

—  Ну, дело в том, что да, направление «госпел» у нас не развито в стране. Оно характерно для Штатов, для, может быть, каких-то европейских стран, хотя тоже в меньшей степени. А вот в России...

А. Руссо

— Есть. Есть-есть, в Германии, в Венгрии очень много, в Польше.

А. Пичугин

—  Да. Вот в Польше, кстати говоря, в Польше — да.

А. Руссо

— Очень много, да.

А. Пичугин

—  Давайте послушаем песню.

(Звучит песня А. Руссо

— «Воскрешение».)

А. Пичугин

—  Еще раз здравствуйте, друзья. Вы слушаете радио «Вера», программу «Светлый вечер». Здесь, в этой студии, приветствуем Вас мы, Лиза Горская...

Л. Горская

— ...Алексей  Пичугин.

А. Пичугин

—  А в гостях у нас сегодня знаменитый певец Авраам Руссо. И говорим мы и о благотворительности, и о музыке. Вот буквально несколько минут назад могли слышать дорогие наши слушатели замечательную песню, новую песню Авраама Руссо, она называется «Воскрешение» — можно сказать, премьера в российском радиоэфире, у нас здесь, на радио «Вера». Очень хорошая песня. и в связи с этим мы говорили о том, что вот этот жанр — как он правильно называется? Госпел, да?

А. Руссо

— Да.

А. Пичугин

—  Он не столько характерен для России, сколько для западных стран. Может быть, пока просто люди не привыкли к этому. Может быть...

Л. Горская

— А в чем его специфика в этом жанре? Потому что я повторюсь, что музыкально...

А. Руссо

— Христианские песни. Такой жанр. Скажем, христианские могут быть... В нашем понятии, когда христианские, сразу они думают: «Вот, церковные!» Или, скажем, Русская Православная церковь, или Византийская. А по-другому не представляют. А что значит «госпел»? А здесь, видите, может быть, сейчас есть другие песни у меня, например, в стиле «рок». Слушайте, как будто «Ю-Ту» просто... «Дух свободы, озари!», например. И также... Они этого не понимают. Но сейчас, смотрите, есть... Ну, может быть, один процент, два процента населения в России уже поддерживают, стараются, но у них нету своего, скажем, радио. Станции нету пока, которая их поддерживает. Если бы нашли, скажем, человека, который действительно поддержал бы, или отдали бы, например, часов пять-шесть в день (четыре часа — время для этого эфира), мы могли бы, например, начать и найти очень много, сделали бы интересную программу. И, поверьте мне, в течение года-полутора этот жанр стал бы одним из... Как в Америке — 90 миллионов населения слушателей! «Грэмми», то есть «Уорлд»(?), вот премия, которая там есть у них...

А. Пичугин

—  Да-да, негритянский рок есть.

А. Руссо

— Все стараются на этот рынок ломануться и зайти! Это реальный бизнес-рынок для них! В мире 500 миллионов населения — слушатели этого жанра. Альбомы продаются «намбер ванн» в госпеле.

Л. Горская

— Вы хотите сказать...

А. Руссо

— Остальные не зарабатывают, а они зарабатывают. Вот я Вам говорю — бизнес... А вот...

(Смеются.)

Л. Горская

— Вы хотите сказать правду — что люди, вместо того, чтобы слушать про золотые купола, вытатуированные где-то, вот это все, что в этой нише сейчас, в массовой культуре (в песенной, мне кажется, это шансон работает)... То есть реально заменить это чем-то более достойным, благородным?

А. Пичугин

—  Не заменить, наверное — добавить. Конечно!

А. Руссо

— Да не заменить, нет! Пусть будет, ради Бога! Пускай и ерунду слушают! Пусть хорошую ерунду, и плохую ерунду!

А. Пичугин

—  У любой музыки есть свой слушатель.

А. Руссо

— И пускай слушают хорошую музыку, чтобы... Смотрите, дух человека не должен быть голодным. Понимаете? Поэтому Господь... «Нежели кормить, — говорит, — свое тело, корми свою душу!» Вот это и есть «еда для души».

А. Пичугин

—  А мне очень интересно, хотел спросить: вот Вы, как яркий представитель российского шоу-бизнеса, считаете, почему продюсерами нашими отечественными это как-то не востребовано? Почему этот жанр так прочно не войдет в нашу жизнь?

Л. Горская

— А почему сразу ты говоришь, что не востребован? Это правда не востребовано?

А. Руссо

— Нет-нет, нету такого. Никто не пытался даже.

А. Пичугин

—  Никто не пытался.

Л. Горская

— Вот в том-то и дело.

А. Руссо

— Многие не знают. Я говорил: смотрите... На центральных каналах часто спрашивают, как тогда... Некоторые знают, некоторые все-таки интересуются, что в мире происходит. Когда начинаем обвинять, что «а, вот, этот народ ничего не знает, что в мире происходит», ну, иногда стыдно, что мы тоже не знаем, наверное, что происходит там, в других местах. Поэтому... Некоторые задают сами. Уже много раз было, что интересующиеся журналисты... Часто говорю — а они не знают даже, что такое госпел, что такое христианский... да вообще, существует ли такое направление. Вот это одно из тех, которые... То есть обидно, что в православной стране не знают, например, про христианские песни. Христианские песни — это не только в Церкви. Можем и дома петь со своей семьей, понимаете?

А. Пичугин

—  Наверное, это все из-за такого мощного укоренения в традиции. То есть вот у нас есть традиция, которую мы огородили большим забором, и пускать в нее кого-то или что-то новое мы не очень-то пока спешим.

А. Руссо

— Вы знаете, есть другая проблема. Те, кто сидят, например, во главе многих решающих постов, где через них проходит информация народу... Народ ни в чем не виноват. Если я — во главе холдинга, медиахолдинга, и от меня очень много зависит, и сам я не понимаю ничего в музыке, и у меня «отстойный», как говорят, вкус в музыке, и я диктую условия всем артистам... Почему Украина пошла на 20 лет вперед по музыке? Сейчас уже не знаю, скажем — да, разделили нас, вот так шоу-бизнес...

Л. Горская

— Но музыка-то осталась.

А. Пичугин

—  А до этого? Да, музыка-то осталась. Два года назад, Вы хотите сказать, она...

Л. Горская

— ...на двадцать лет вперед?..

А. Пичугин

—  ... на двадцать лет вперед, да?

А. Руссо

— Уже на двадцать лет вперед была по музыке, поверьте мне. По аранжировке. Начали мы здесь. В будущем такая великая, огромная держава — поехать туда снимать клипы. Не только из-за того...

А. Пичугин

—  Там дешевле, мне казалось. Многие говорят.

А. Руссо

— Нет, не дешевле. Да нет, что Вы!

Л. Горская

— Слушай, ну...

А. Руссо

— Пускай (нрзб.)... Здесь тоже есть, которые за три копейки снимают.

Л. Горская

— ...а ты отрицаешь... Извините, немножко перебиваю... наличие на Украине огромного количества профессиональных, великолепных музыкальных групп мирового уровня?

А. Пичугин

—  Я наоборот. Я о другом хочу сказать. Я хочу сказать, что я знаю замечательные украинские группы, которые на несколько шагов вперед, наверное, действительно, — «Океан Эльзы», например...

Л. Горская

— «Ундервуд».

А. Руссо

— Очень много, ребята! Сейчас...

А. Пичугин

—  Ну, они же здесь живут.

А. Руссо

— ...сидеть, просто рассказать там, понимаете... Да, многие здесь зарабатывают, потому что это братская страна. И здесь можно зарабатывать. Они приезжают, гастролируют — 150 миллионов населения, понимаете?

А. Пичугин

—  Да, я знаю чудесную Елку(?), да.

А. Руссо

— Очень много, очень много. А Вы говорите... Я с момента, как появился здесь на эстраде, даже до того, когда я пел в клубах, всегда мои музыканты — на удивление было для меня — были украинцы. До сих пор мы покупаем... Вот я сейчас... у нас чуть-чуть попозже про премьеру дуэта с Согдианой будем говорить — песню тоже купили на Украине. Но дело не только в этом. Чтобы вкус...

Л. Горская

— Вкус... Я вот хотела сказать, извините!

А. Руссо

— ...вкус развивался...

Л. Горская

— Это не только музыки касается! Вот Киев, Львов, вообще в том, что касается искусства, и там привит очень хорошо вкус. Я не знаю, с чем это связано, но это прямо бросается в глаза. Это и визуального искусства касается.

А. Руссо

— Смотрите: записываю песню, делаю шикарнейшую аранжировку, прихожу на радио: «О-о, это фирма! Не-не, нам нужен «совок»!» Этот человек, который уже погрешил, он погрешил не в свой адрес — бог с ним-то, проблемы нету! Всему народу он запретил, чтобы слушали хорошую музыку! Поэтому до сих пор у нас песни трехнотные и примитивные аранжировки. В 80-е композиторы, которые сидят: «Ой, здесь как «Boney М», ой, здесь как «European»!»... Да этих людей — похороните их уже, они давно... уже на кладбище их музыка.

А. Пичугин

—  Ну, так смотрите, эти люди до сих пор только здесь и выступают.

Л. Горская

— Это из-за денег.

А. Руссо

— Вот видите как! Почему, объясните мне! Почему отстаем от мира музыки, то есть шоу-бизнеса мира? Почему мы всегда подражаем кому-то? Пусть другие подражают нам. Но мы должны дать им хорошую музыку, чтобы они сказали: «Ничего себе! А-а!»

Л. Горская

— Может быть, это просто бюрократическое мышление «как бы чего не вышло»? Зачем нам экспериментировать, если мы проверили три аккорда, и они работают?

А. Руссо

— Консервативным быть для развитой музыки нельзя. Консервативным ты может быть в религии. Религия как была, получили от самого Господа, до сих пор то же самое. Потому что Господь, как апостол Павел сказал, Иисус Христос вчера, сегодня и завтра — Он тот же самый, это не меняется. Его законы не меняются. Но Он сказал: «Одной рукой...» Ну, Он не сказал дословно, но Его мысли: «Одной рукой у нас религия, другой рукой мы держим знания и мудрость Божию». Наша христианская вера отличается от всех остальных вер. Другие веры — у них одной рукой держат веру, а другой держат меч. Другие держат, я не знаю, деньги, а другой рукой — веру. Все они несовместимое пытаются совмещать вместе. Но христианин одной рукой держит веру в Господа, а другой рукой держит знания. Потому что они наполняют друг друга. Если нету знания, изучать религию, мы тоже не поймем. Мы должны изучать сначала. После этого Господь дает мудрость. Поэтому знания недостаточно для человека. Знание это ограниченное. А без ограничения это только мудрость, которую мы получаем от самого Господа.

А. Пичугин

—  А у Вас есть, если возвращаться к музыке и к тому, что с ней сейчас происходит, какой-нибудь, ну, может быть, и не универсальный, но рецепт противоядия тому, что сейчас здесь происходит?

Л. Горская

— Ну, здесь такая мысль прозвучала, что значительная роль — у человеческого фактора. Что во главе медиахолдингов, например, могут стоять консервативные люди, которые не пускают прогресс, в хорошем смысле этого слова, в музыку.

А. Пичугин

—  Мы об этом знаем, мы об этом прекрасно знаем. Вот последний скандал, который случился с одной из наших медиагрупп, это еще раз хорошо показал. Но это одна чаша весов, это одна сторона.

Л. Горская

— А другая сторона, другая чаша весов — это аудитория. То есть насколько аудиторией востребовано.

А. Пичугин

—  А вот возможно ли как-то переломить сознание простого человека, потребителя, слушателя? Объяснить ему, что есть что-то другое, за пределами этих трехаккордовых песен?

Л. Горская

— Слушай, почему ты употребляешь слово «переломить», объясни мне?

А. Пичугин

—  А как? Какое? Хорошо, какое можно употребить?

Л. Горская

— А зачем его... Ты, как бы говоря «переломить»...

А. Руссо

— «Переломить» — это, знаешь, как будто «горбатого исправляет только могила»!

(Смеется.)

А. Пичугин

—  Могила? Только могила? Это хорошо!

(Смеются.)

Л. Горская

— Ты как бы заведомо как бы присваиваешь этому потенциальному...

А. Руссо

— И это хорошо! Я согласен с Вашей фразой.

Л. Горская

— (Смеется.)

А. Руссо

— Да, действительно, человек — сложнейшее существо, понимаете? Тварь Божия. То есть человек действительно очень сложный. Чтобы поменять его мысли, часто туда придется прийти с молотком и переломить вот этот барьер, этот стеклянный кусок, который уже не пускает информацию доходить. Потому что «то, что я знаю, это хорошо, и я закрыл свои уши, я никого не слушаю, только говорю», понимаете? Поэтому тот, кто знает Господа, скажет: «Будьте слушателями не говорящими». Поэтому надо поменять. Чего боятся? Радиостанции вот боятся потерять аудиторию. Потому что боятся своих слушателей. Если слушатель перестал слушать наше радио, переключился на другое, я потерял деньги. Значит, господствуют там деньги. А с деньгами куда пойдешь? Поэтому они боятся потерять свою власть, свое место, свое богатство и так далее. Надо, значит, сделать большой совет, собрание всех руководителей решающих постов. Указ должен пойти сверху, понимаете, от которого они не смогут отказаться.

А. Пичугин

—  Ой, ой!

А. Руссо

— Да, должны сверху. То есть руководители наши должны сказать, что «собирайтесь, мы будем развивать нашу страну. вкус страны», скажем. И после этого...

А. Пичугин

—  Но так же не бывает! Так же не бывает!

А. Руссо

— Как не бывает?

А. Пичугин

—  Чтобы сверху...

Л. Горская

— Про вкус еще... Я прямо...

А. Пичугин

—  ...приказали развивать вкус.

А. Руссо

— Не-не, я Вам скажу не про вкус. Дайте, я до конца скажу. Чтобы изменить формат. Это влияет на образ нашей жизни. Если все по чуть-чуть ставить друг на друга... Значит, каким образом это делается? Я был членом синдиката профсоюза в 1988 году в Сирии. Сирия — страна третьего мира. Во-первых, неразвитая страна. Но там был синдикат. Я не мог работать без контракта в профсоюзе. У нас там очень сильно правильные законы были. Почему на сегодняшний день до сих пор в России, в 2015-м, нет такой организации, которая регулирует права этих музыкантов? Я каждый год, во-первых, платил налоги тогда синдикату. Это и есть государство тоже! И получал каждый год очень много бесплатных медицинских вот этих привилегий. И строили дома для музыкантов, которые мы покупали, практически, за кос-прайс(?), как говорят, то есть по себестоимости. Почему эти вещи были развиты в 1988 году в Сирии, а сегодня 2015-й...

А. Пичугин

—  Ну, так в 1988 году в Сирии и в 1988 году в Советском Союзе тоже были какие-то организации — Москонцерт, Мосэстрада.

А. Руссо

— А где они сегодня?

Л. Горская

— Они есть! Они есть!

А. Пичугин

—  Есть РАО. РАО есть — Российское авторское общество.

Л. Горская

— Про другое немножко.

А. Руссо

— Нет разницы. То есть там по правам песен. А здесь синдикат, который... Мы должны  быть членами синдиката, подписать договора. Все, все абсолютно контракты,  даже в ресторанах, должны  быть через эти профсоюзы. Это развитие. После этого они спокойно могут сидеть. Все радиостанции, все музыкальные каналы телевидения будут переключены сюда. Источник один, понимаете? Оттуда и получат все информацию.

А. Пичугин

—  Так, у нас сейчас время песни. Давайте уже сразу к музыке перейдем, как таковой.

А. Руссо

— Значит, у нас замечательная... Одна из тех песен — просто воспользуюсь моментом, что я  Вас в гостях, на другой станции не смогли бы это, Действительно, показать. И это прекрасные песни. Называется «Слава невозможного». Очень, очень духовная песня. Эту песню на английском я записал,  и она была в хит-парадах на английском очень долгое время. И также, я надеюсь, здесь, в России понравится слушателям радио «Вера». Послушайте — великолепный текст и музыка.

Л. Горская

— С удовольствием.

(Звучит песня А. Руссо

— «Слава невозможного».)

А. Пичугин

—  Итак, друзья, напомним, что сегодня в гостях у программы «Светлый вечер» Авраам Руссо. И мы говорили о христианстве как таковом, и мне очень хотелось бы у Вас узнать — я так понимаю, что Вы «человек мира», и поэтому постоянно и в католическом мире тоже вращаетесь, — встречались с папой Римским не так давно?

А. Руссо

— Да, в июле месяце.

А. Пичугин

—  В июле месяце. О чем Вы говорили?

А. Руссо

— Смотрите, интересно: была, значит... У меня есть родственник, он католический священник. Его родители с девяти лет отправили в монастырь, там вырос и действительно отец Лазарь — Ладзарос. Он сейчас закончил Рим(?), и его отправили служить в Ливан, потому что он знает хорошо арабский, армянский, турецкий — вот эти слова там отправили для той общины. И он мне позвонил и говорит: «У меня есть дела, я должен поехать в Рим, я говорю, прошу тебя: «У тебя есть возможность, это не каждый священник тоже может сделать. Просто правая рука папы Римского был его учителем. Поэтому я говорю: отправь ему письмо, попроси, чтобы хотя бы аудиенция была, я бы с ним встретился и немножко поговорил. И чудным образом — это практически невозможно, это чудо, только по воле Бога, потому что это такая мощнейшая организация, Вы не представляете... Я тоже не представлял до того момента, как я попал...

Л. Горская

— В Ватикан?

А. Руссо

— В Ватикане я провел это целое, там... Значит, прилетаем в Рим. Первый день... То есть очень интересная неделя была духовная. И на следующий день мы идем в Ватикан. Я брал с собой отсюда чудным образом то есть иконы... Никто даже папе Римскому подарить... И Божьей Матери, Казанской Божьей Матери — с серебряным окладом, уникальнейшая икона. И поехал туда, и сначала были сложности. Искушения всегда есть. В итоге, попали к нему и поговорили немножко. Я предлагал сделать здесь благотворительный концерт для поддержки, скажем, тоже здесь его представителя — у них есть представительство здесь. И когда он увидел икону, смотрите, он думал, что я привез эту икону, чтобы он благословил. Я говорю: «Нет, это Вам». Он смотрит на икону, смотрит на меня — там довольно дорогая икона. Он говорит: «Это мне?» Я говорю: «Да, это Вам». Он благословил, забрал икону. Я ему передал письма от владыки, скажем... Я не хочу просто говорить, он меня попросил... И от меня я отдал письмо, он меня благословил. Значит, он благословил, чтобы я сделал концерт здесь для них. И сказал: «Сейчас я улетаю». Тогда еще он должен был улететь из Латинской Америки в Америку. И потом должен был... Говорит: «Очень насыщенные у меня три месяца, четыре месяца. Зимой, — говорит, — пусть напишет письмо, и обязательно я Вас приму частно, чтобы пообщаться. И еще, — говорит, — в письме»... Я сказал ему, что написано, я предлагаю — если я нужен, как артист, в этом плане. И очень интересно — там короткая беседа была. Очень хотелось... Я ему сказал самую главную фразу. Я сказал: «Если не Вы объедините все церкви мира, кажется, будет практически невозможно». Потому что, действительно, он, человек, объединяет православие с католицизмом и остальные все христианские конфессии. Если удастся ему это сделать, это самое большое счастье в нашей жизни, поверьте мне.

А. Пичугин

—  Он с вами согласился?

Л. Горская

— Объединить — в смысле, найти общий язык?

А. Руссо

— Сделать как раньше, до раскола, до вот этого разъединения. Как называлась вот эта... Схизма?

А. Пичугин

—  Великая схизма.

А. Руссо

— Схизма, да.

А. Пичугин

—  А он с Вами согласился?

А. Руссо

— Он улыбнулся, и он старается это делать. Даже ему не стоит передо мной отчитываться, говорить «да» или «нет». Я — кто, что перед ним?..

А. Пичугин

—  Ну, мы знаем, конечно, папу Франциска как одного из таких великих...

А. Руссо

— Действительно!

Л. Горская

— Великих!

А. Пичугин

—  …благословить... Да, современных! Потому что действительно...

А. Руссо

— Действительно, да, да, да. Он — божий человек. Смотрите, честно. То есть я сам православный, ну и что дальше? Все христиане — мои братья, ибо мы молимся одному и тому же Богу. Разницы нету. Пусть что скажут, скажут. Я слышу со стороны очень часто тоже обидные слова, когда говорят много чего, но я не согласен. Я люблю всех абсолютно.

А. Пичугин

—  Ну, и давайте вернемся к музыке. Хотели поговорить про Ваш дуэт с Согдианой. Что это за работа?

А. Руссо

— Вот это совсем новая история. Не так давно, скажем, мы познакомились с ней, несмотря на то, что друг друга знаем. И родилась идея там записывать дуэт. Почему-то интересно — то есть после дуэта с Кристиной Орбакайте, так как я записал в 2001-м году, и успешные были, я завидный жених для дуэтов, скажем.

А. Пичугин

—  Да, если посмотреть в справке про Вас раздел «Сотрудничество», там внушительный список.

А. Руссо

— Да. И родилась идея. Нашли песню — слава Богу, очень прекрасная песня. Даже вот мои сомнения у нас, как назвать ее. И буквально свежо-свежо: сегодня я получил песню со студии, и я думаю назвать так: «Нет невозможного». Несмотря на то, что есть вариант еще «Легче воздуха». Я не знаю, может быть, Вы посоветуете? Но я думаю, песня — хит, сто процентов.

А. Пичугин

—  Послушаем! Итак, последняя песня, которой мы наш сегодняшний эфир с Авраамом Руссо заканчиваем, завершаем, — это дуэт Авраама и Согдианы. Как называется песня, еще раз? А-а, названия нет пока, понятно!

А. Руссо

— Или «Нет невозможного», или «Легче воздуха».

А. Пичугин

—  Или «Легче воздуха», да. Замечательно. Слушаем эту песню и думаем над тем, как же Аврааму ее назвать. Спасибо большое. Здесь, в этой студии у нас...

Л. Горская

— ...Алексей Пичугин...

А. Пичугин

—  ...Лиза Горская, Авраам Руссо. Спасибо большое, Авраам, что пришли!

А. Руссо

— Всех благ! Вас люблю и обожаю. И храни Вас Господь.

Л. Горская

— Мы Вас тоже. Приходите еще к нам, пожалуйста.

А. Пичугин

—  Спасибо, да! Приходите!

А. Руссо

— Дай Бог, дай Бог. Спасибо.

А. Пичугин

—  Будьте здоровы.

(Звучит песня в исполнении А. Руссо и Согдианы.)

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем