«Служба в Вооруженных Силах и вера». Епископ Клинский Стефан - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Служба в Вооруженных Силах и вера». Епископ Клинский Стефан

* Поделиться

Епископ Клинский Стефан

Наш собеседник — викарий святейшего Патриарха Московского и всея Руси, ключарь главного храма Вооруженных Сил Российской Федерации епископ Клинский Стефан.

Мы говорили о христианском взгляде на войну и военное служение. Наш собеседник ответил, говорил ли Иисус Христос что-либо о войне и нашей необходимости в ней участвовать, а также как могут быть совместимы слова Господа о запрете клясться чем-либо и присяга солдат. По словам владыки, главное в жизни человека — познание Бога через познание самого себя.

Ведущий: Александр Ананьев


А.Ананьев:

- Добрый вечер, дорогие друзья!

Впервые программа «Вопросы неофита» выходит не из светлой студии радио «Вера» на Андреевской набережной, а из очень особенного места, куда я, признаться, давно хотел попасть, и, наконец, с Божией помощью, я здесь.

Главный храм Вооружённых сил Российской Федерации в честь Воскресения Христова, посвящённый 75-летию Победы в Великой Отечественной войне, а также – ратным подвигам русского народа во всех войнах, выпавших на долю нашей страны.

Это – слова. Для того, чтобы почувствовать, действительно, мощь, красоту и значимость этого храма, здесь надо побывать.

Вот, нас, буквально за полчаса, провели по ключевым местам этого храма – мы поднялись на колокольню, спустились в нижний храм – и я, признаться, до сих пор, под впечатлением.

Настоятелем этого храма является Святейший Патриарх. А со мной сегодня беседует епископ Клинский, викарий Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, председатель синодального отдела Московской епархии по взаимодействию с Вооружёнными силами и Правоохранительными органами епископ Стефан.

Здравствуйте, владыко! Добрый вечер!

Еп.Стефан:

- Добрый вечер!

А.Ананьев:

- Я всё правильно… да? Я, вот, видите, подготовился здесь…

Еп.Стефан:

- Практически, ни в чём не ошиблись. Дай Бог, чтобы так же мы сказали всё то, что нужно нашим радиослушателям.

А.Ананьев:

- Первый вопрос будет, касательно храма.

Я, когда шёл к Вам на встречу, думал: «Надо же… это – больше, чем храм!» – а потом осёкся, как неофит, и думаю: «Ну, а… разве можно так формулировать… разве может быть что-то, больше, чем храм?» – ведь храм это… своего рода, посольство Рая на земле… Как может быть что-то – больше, чем храм?

Еп.Стефан:

- Может. Если внутри твоей души уже создан храм Духа Святаго. Тогда, то место, где бы ты ни молился – оно и будет для тебя храмом.

Ты можешь находиться в пустыне, ты можешь находиться в каком-нибудь лесу, ты можешь находиться внутри гущи людей, в метро, в транспорте, на любом совещании – и быть с Богом. А можешь зайти в храм – и не найти там, внутри своей души, благодати Духа Святаго Божьего.

Но именно храмы, и через храмовое пространство, человек, быстрее всего, приходит к осознанию, что Бог есть. Вот, это понятие того, что такое сооружение построить без Промысла Божия, без воли Божией, без благословения Божия, практически, невозможно – это, в принципе, все чувствуют.

Все те, кто первый раз заходит в главный храм Вооружённых сил Российской Федерации, они находятся под впечатлением могущества и духовной силы. Вот, это ощущение нужно пережить каждому. Но это – только начало.

А.Ананьев:

- Это величие Божие, или это величие русского солдата?

Еп.Стефан:

- Всё-таки, это – величие Божие. То есть, Храм Христа Спасителя – это храм, который привлекает к себе не только воина Государства Российского, но и любого гражданина нашего государства. Я думаю, что этот храм будет привлекать и очень много других людей, разных национальностей, возможно, даже разных вероисповеданий, и люди, через это духовно-сакральное пространство, будут воспринимать христианство, возможно, более ответственно и… я бы сказал… совсем с другим чувством.

Пока ты не видишь плоды христианского созидания, пока ты не видишь благоукрашения, которые невозможны без внутреннего созерцания… то есть, если человек не переживает, если он внутри не чувствует того, что с ним происходит, то и храмы будут – избушками. А тот храм, который построен, он реально возвышает душу человеческую. Вот, это возвышение – духовное возвышение человека – и есть, наверное, главная цель любого информационного ресурса, и, в первую очередь, средств массовой информации, находящихся в России.

Мы – то государство, которое называется Святой Русью. Мы никогда не отказывались от этой идеологемы. И, в принципе, мы должны подвигать и свой народ, и народы других стран к тому, чтобы видеть главное в жизни. Главное в жизни – это познание Бога. И, внутри этого познания Бога, познание самого себя.

Для чего ты пришёл в этот мир? Для чего ты крестился?

А.Ананьев:

- И что ждёт – дальше?

Еп.Стефан:

- И что ждёт тебя дальше? И вот этот реальный диалог, реальное общение с Богом – это есть самое интересное в твоей жизни. Всё остальное – антураж, который будет тебя уводить от этого единения с Богом. Всё, что будет с тобой происходить – это, как правило, то, что тебя отдаляет от Бога. И вот ты должен выдержать всё, должен преодолеть всё, и остаться верным Богу.

А.Ананьев:

- Если Бог на первом месте, всё остальное – на своём. Это, пожалуй, одна из первых мыслей, которая запала мне глубоко в душу незадолго до Крещения, и, в общем, стала ещё одной ступенькой на пути к тяжёлым дверям храма.

Кстати, о храме. Меня сегодня охватило некоторое смущение, недовольство… я даже нахмурился, когда увидел в величественных сводах нижнего и верхнего храмов туристов. Любопытствующие молодые люди – в шортах, с камерами, – которые приехали не в храм! Они приехали с детьми в… в лучшем случае, музей. А, если быть совсем честным, то – в развлекательный парк. Посмотреть на «катюши», ракеты, и зайти в храм, где тоже… красиво.

Меня это смутило.

Еп.Стефан:

- Я думаю, что здесь Вы немножко недоговариваете. Потому, что у Вас было первое впечатление – что люди в шортах, люди – праздноприходящие… но Вы не рассказали о своём впечатлении о том, как эти люди, которые приехали, якобы просто в музей какой-то, на выставку, разинув рот, понимают, что в этом месте с ними – что-то происходит.

То есть, даже если они и не по форме одеты, но в этом пространстве нет… я бы так сказал… неверующих. То есть, все те, кто пришли в храм – они приведены Самим Богом.

Мы говорим о Промысле Божием – вот, Промысел Божий работает, в том числе, и в таких ситуациях. Человеку нужно иметь возможность сначала прийти в какое-то, естественное для него, пространство.

Очень тяжело зайти в храм, который называется «приходским». Там ты должен полностью «соответствовать» тому, что узаконено Православной Церковью. Ты не просто должен быть молитвенно настроен, но и быть по форме по форме одежды соответствующим – в длинной юбке, с косынкой…

Тут всё это есть – на входе. То есть, вот, они приходят – и им предоставляется такая возможность.

А.Ананьев:

- Я понял. Вот эти прекрасные косынки – такие лёгкие, ажурные – это вот то, что на входе выдают?

Еп.Стефан:

- Именно так. Всё это выдаётся на входе…

А.Ананьев:

- Они очень красивые…

Еп.Стефан:

- Эти красивые косынки некоторые берут себе на память. На самом деле, это – раритет. Потому, что разрабатывалась определённая концепция. Вот, всё то, что мы видим в главном храме, имеет определённую символику, и вот эти орнаментальные вещи – они уже вошли… ну… что ли… в такое… в подсознание человека – что это именно так косыночка, которая ими была получена в главном храме Вооружённых сил Российской Федерации.

Но, опять-таки, возвращаясь к тому, что происходит с человеком, вошедшим в храм. Реально, человек находится в месте, где он ошарашен – в хорошем смысле этого слова.

Вот, он ходит, видит то благолепие, которое невозможно… вот… чтобы это просто так на земле появилось, без того, что Бог – есть. Все фрески, все мозаичные полотна, красивейшие, с точки зрения даже эстетики, иконы, колокольный звон, тот баптистерий, в котором… вот… люди, приходящие в том место, говорят: «Хочу по второму разу креститься!» Но Крещение у нас – только один раз. А, вот, после того, как ты видишь это благолепие, у человека мысль возникает первая – обязательно, вот именно в этом месте, покрестить своего младенца, ну, и, отчасти, кто-то, может быть, жалеет, что именно в таком месте не произошло его Крещение.

А.Ананьев:

- Как любящая жена говорит своему мужу: «Жаль, дорогой, что я не могу обвенчаться с тобой второй раз!»

Еп.Стефан:

- Возможно, так… но тоже – в этом нет смысла.

А.Ананьев:

- Я каждый день читаю молитву «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его…» Какие же враги могут быть у Бога? И те ли это враги, на которых, теоретически, направлены автоматы, пулемёты, ракеты, которые изображены на стенах вот этого храма?

Еп.Стефан:

- Я думаю, что нет – это не те враги. Потому, что «расточатся врази Его» – это те падшие ангелы, которые искушают народ Божий, которые уводят людей от Бога. Речь идёт о духовных врагах.

Но есть и враги нашего отечества. Мы говорим о том, что у нас есть право иметь свою самобытную культуру, свой образ жизни и мышления, свои традиции – они нам дороги потому, что они связаны с Крещением Руси, они связаны с именем святаго благоверного князя Владимира, который, собственно говоря, и… ну… помог нашему народу выйти на ту духовную истину, которая… вот… уже… практически, наверное, тысячелетие ведёт нас правильным путём.

Всё то, что происходит в мире – оно интересно и важно, но оно – не главное. Всё то, что происходит в твоей душе, в твоей жизни – вот это и есть приоритет. Но приоритет не тот, который связывает твой эгоизм, твоё самолюбие с какими-то твоими вожделениями и страстями, а именно тот приоритет, который из тебя делает человека – «чело»-«вечности», разум Вечности.

Твоё духовное восхождение к Богу – и есть цель жизни. Но, причём, не только твоей, но и – мироздания. А если чуть-чуть спускаясь на землю, то и нашего государства Российского, и той семьи, в которой ты находишься.

И, вот, если бы это культивировалось, было бы совсем другое отношение у людей к их собратьям. Мы говорим о том, что любовь – согревает. Мы ощущаем, что идёт оскудение любви. Всё есть – есть еда, есть питие, есть те средства массовой информации, которые нам подпитывают все наши страсти, но оскудевает – любовь. А откуда она возьмётся, если человек не соединён с Божественной силой, с Божественной энергией, с Божественным разумом – то есть, с Самим Богом? Вот, для этого и предназначены храмы. Для этого предназначены и песнопения церковные. Для этого священнослужители служат в храмах, и везде, где человек хочет приобщиться к тому, чтобы познавать Бога.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

- «Светлый вечер» и «Вопросы неофита» сегодня выходят из главного храма Вооружённых сил Российской Федерации в честь Воскресения Христова, который за полтора буквально года – в рекордные сроки – при всём своём великолепии, был возведён в парке «Патриот», который просто обязан посетить каждый, чтобы зайти, увидеть своими глазами, восхититься – поверьте, здесь есть чему удивиться и порадоваться!

Сегодня мы беседуем с главным… и, вот, я, впервые за два с лишним года своего пути в Церкви, встречаю определение – ключарь. Ключарь храма – это Ваша должность, я правильно понимаю, владыко?

Еп.Стефан:

- Да. Ключарь главного храма Вооружённых сил Российской Федерации.

А.Ананьев:

- А ключарь есть в каждом храме?

Еп.Стефан:

- Нет. Ключарь… ну, вот, есть, наверное, в Храме Христа Спасителя. Это – тот священнослужитель, который, по благословению Патриарха, обеспечивает жизнедеятельность храмового пространства.

А.Ананьев:

- Ключарь главного храма Вооружённых сил, епископ Клинский, викарий Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, епископ Стефан сегодня отвечает на вопросы неофита.

И, вот, Вы сейчас, владыко, сказали о врагах, которые есть у нашего государства. У Вас – есть враги?

Еп.Стефан:

- У меня – нет.

А.Ананьев:

- Вот, и у меня – нет. Я, вот, тоже – сижу, и я пытаюсь понять: кроме моих дурных привычек, от которых я не могу избавиться, кроме моей жадности, глупости, и недалёкости, и алчности – у меня-то врагов нету. Откуда же тогда они у государства?

Я знаю, что у моей жены нет врагов, у главного редактора радио «Вера» нет врагов… откуда же тогда у нас, когда мы вместе собираемся, есть враги?

Еп.Стефан:

- Вы знаете, пока мы… вот… в автономе живём, мы никому не нужны. Хотя, и тут нас уже пытаются переделать. Но, собственно говоря, свобода нашей личности, нашей воли делает возможным не реагировать на поползновения, с точки зрения изменения личности, как таковой. Но, когда мы образуем определённое единое целое в государственном устройстве, у нас появляется множество врагов.

Почему так происходит? Потому, что мир – во зле лежит. Потому, что людей сталкивают друг с другом. Нации и народности, разные по духу, менталитету, по своему образу жизни, по разным воззрениям политиков, тех или иных – мир подвержен тому, что в нём правит зло. Христиане – не от мира сего. Хочу подчеркнуть это.

То есть, мы – соль земли. Без нас, вообще, всё очень быстро закончится. Но, в то же время, нас – реально мало. Те, которые веруют в Бога, те, которые готовы отдать свою жизнь. И, в то же время, мы понимаем, что нагрузка на эти считанные единицы людей, которые являются подвижниками веры Христовой… их очень и очень мало.

Вспомните про Содом и Гоморру. 50 праведников… 30 праведников… 20 праведников… 10… осталось ли 10 праведников? Нет, не осталось. Нет этих двух городов. Нет Содома и Гоморры. Вопрос: сколько сейчас праведников осталось? Что нужно сделать, чтобы праведников было больше? Кто реально ведёт людей к Богу, а кто старается, под этим водительством, вести совершенно в другую сторону, называя имя «Бог», а подразумевая совсем что-то другое?

Вот, тогда, когда брат на брата идёт, тут… ну… встаёт вопрос: а где граница того, чтобы не остановить врага, который хочет уничтожить твою семью, твой образ жизни, ту часть Вселенной – три берёзки, – которая тебе дорога? Ты, в любом случае, задаёшь себе вопрос: ну, что, у тебя земли мало? Тебе не хватает полезных ископаемых у себя на территории? Что тебе ещё нужно? Вы, как государство, живёте… там… в десятки раз более вольготно, чем каждый из тех, кто находится на территории Российской Федерации, или бывшего Советского Союза. Но, при этом, мы понимаем, что только бесовские, инфернальные силы воздействуют на людей таким образом, чтобы их разъединять, сталкивать друг с другом, и приводить к тому, чтобы… ну… фактически, искоренить любовь между людьми.

Значит, кто-то должен, с одной стороны, силой оружия… ну… хотя бы, потенциально, уберечь то, что для нас свято. Мы готовы – сдерживать. Мы объявляем, что у нас – всё есть. И, в то же время, нам ничего не нужно вашего. Не трогайте нас.

Но когда смотришь на те действия, которые происходят, ты понимаешь, что у людей – реальная одержимость, одержимость вот этими бесовскими силами.

С точки зрения обычного «кухонного» православия, я бы так сказал, или – естественного взгляда на вещи – ну, никогда бы так не сделал бы человек. А, вот, если ты политик, причём, высокого ранга, то это для тебя становится естественным.

А.Ананьев:

- Но это же – нормально? Думать, и понимать, что ты бы так никогда не сделал. Твои друзья бы так никогда не сделали. А, вот, государство, почему-то так поступает…

Я, какое-то время назад, думал купить себе ружьё. Получить все справки соответствующие, получить разрешение, зарегистрировать, всё… купить себе настоящее ружьё. Потому, что каждый парень мечтает себе купить ружьё. Потому, что у каждого парня должно быть ружьё. Потому, что – а, вдруг, случись что? А у меня будет, чем защитить семью.

Я не купил себе ружьё, знаете, почему? Потому, что я понял, что, если я куплю себе ружьё, однажды случится ситуация, когда я выстрелю. А если у меня его не будет, я не выстрелю. И, возможно, не совершу самую большую ошибку в своей жизни.

Каким образом вот эта логика христианина… как мне кажется, вот это – логика христианина… противоречит самой идее того, чтобы объединять лучших людей страны ( а я считаю, что в Вооружённых силах служат лучшие люди – самые сильные, самые верные, самые надёжные ), давать им оружие, и сказать им: «Будьте готовы убивать, и, самое главное, будьте готовы умереть».

Еп.Стефан:

- Очень интересные вопросы Вы задаёте… особенно, потому, что здесь нет однозначного ответа. То есть, вот, просто сказать «да – да», «нет – нет»… и даже тут не получается.

Давайте, чуть-чуть издалека попробую поотвечать на этот вопрос.

Когда была эпоха Перестройки, то есть, когда было безденежье… и тут, в какой-то момент, мне, как офицеру, который учился в Академии ракетных войск, предложили ночью поохранять, и дали газовый пистолет. Вот, то ощущение – похоже, практически, на настоящий, но он – газовый.

И вот, те ощущения, которые происходят с конкретным человеком – со мной. То есть, я его ощупывал, я смотрел, на месте ли этот пистолет, внутри были какие-то мысли, относительно того, что, если кто-то на меня нападёт, я сейчас буду правильно его применять, и так далее, и так далее… когда, в реальности-то, я – военнослужащий. То есть, я спокойно стрелял на соответствующих занятиях, учениях. То есть, это всё – было. Но тут – ты себя ощущаешь совершенно другим человеком. То есть, ты не просто человек, а ты – человек с оружием.

А.Ананьев:

- Лучше?

Еп.Стефан:

- Ты – другой.

А.Ананьев:

- Сильнее?

Еп.Стефан:

- Ты имеешь право на то, на что ты права не имеешь. Но это – личная безопасность.

Теперь, представьте себе, что Вы, как… ну… допустим… глава семьи, попадаете в ситуацию, когда надо как-то защитить своих близких. Вот, даже при применении оружия, будучи в Вооружённых силах, есть такое понятие: предупредительный выстрел вверх. То есть, на тебя уже нападают, но если ты в карауле сразу на поражение выстрелишь, то ты будешь посажен за решётку. И это – при нападении на военный объект.

То есть, ты даёшь понимание человеку, который идёт на тебя с оружием. Всё равно, ты первый выстрел должен – не в него, а – вверх. И только после того, как тебя не слушают, твой приказ не выполняют – в этом случае, ты имеешь право на поражение противника.

Противник – это… достаточно… вот… такой термин, который… ну… нужно ещё целую лекцию рассказывать. У человека не должно быть врага своего. То есть, вот… де факто, для меня все – братья и сестры. Если даже ты что-то плохое делаешь, даже – по отношению ко мне, с точки зрения христианского вероучения, я подставлю тебе другую щёку.

Если ты можешь, за счёт даже своего здоровья, как Серафим Саровский, привести человека к Богу… или, хотя бы, так – свою душу не поработить… то есть, вот этот страх, когда идёт реальная угроза твоей жизни – это, возможно, что проверка, или искушение от Бога. Если ты её выдерживаешь, то есть, ты говоришь Господу: «Господи, будь, что будет! Я готов умереть и в эту секунду. В руце Твои, Господи, предаю дух мой. Я соглашаюсь на то, что сейчас произойдёт со мной».

Но тогда, когда идёт брань духовная, когда идёт поражение нашего государства, как такового, здесь встают другие законы. Для чего на нас нападают? Что они хотят – принести благо? Какие жертвы будут, если мы своё оружие распилим? Мы видим, что происходит – чуть только дашь слабину, никто не делает то же самое, никто не разоружается. Все думают, что твоя слабина – это их выигрыш, и этим нужно воспользоваться.

Поэтому, нужно быть большими, добрыми и верующими. Чтобы Сам Господь управил ситуацию. Чтобы… как говорится в Апокалипсисе – будут войны, глады и моры, оскудеет любовь. То есть, если они будут, то они, в любом случае, будут между противоборствующими сторонами. Будет война, которая будет не стоить выеденного яйца – с какой стороны его разбивать. Будет… этот самый… газопровод… там… два, или три? Будет коронавирус или не будет? Это – только повод. Весь вопрос только – что делать человеку, который призван в Вооружённые силы, который облечён властью управлять грозным оружием? Вот, что он должен сделать тогда, когда приходит приказ на его применение?

Если ты не выполнишь, в принципе, всё зарезервировано, и выполнит – второй, третий или четвёртый номер боевого расчёта. Но – почему ты не выполнил? Ты думаешь, что ты… вот… более праведен, чем… ну, не знаю… Президент Российской Федерации, министр обороны, начальник Генерального штаба, все те теоретики, которые – крещёные, православные, умные, выдержанные, проверенные, обученные? Что, они – глупее тебя?

Потому, что тебе даётся приказ… не знаю, там… включить соответствующие средства радио-электронной борьбы, чтобы самолёт противника не совершил… там… страшные действия, по отношению к нашему населению, к нашему боевому потенциалу.

Вот… Понятно, что война – это не только тогда, когда кто-то стреляет. Война – в душах людей. Война – это… в том числе, информационная война. Война – геополитическая, столкновение интересов, и союзы, между разными странами. Это – очень-очень разноплановое противоборство, между людьми, странами… фактически, геополитика. Но теперь, возвращаясь… а где здесь христианство? Вот… где твоё место во всём этом процессе?

Есть такое понимание, что если ты вышел на более высокий уровень духовного развития, то тебя Господь запрёт в келью. Он тебе поручит самое тяжёлое, что может быть в этом противоборстве – духовную брань. Борьбу с бесами, в виде молитвы. И эта молитва будет в тысячу раз более действенна, чем любая демонстрация силы и применение оружия.

Вот, вспомните, как в Кавказских республиках… Выходит женщина на дорогу, раздвигает руки, и преграждает путь своим соплеменникам, чтобы они не уничтожили соседнее село. Одной женщины достаточно, чтобы наступил мир. У неё нет оружия, у неё нет власти, у неё нет ничего – она самая обездоленная в этом селе. Но сила духа, сила молитвы, сила убеждения и благодать Божия помогают ей остановить кровопролитие.

Вот, то же самое нужно делать и России. Мы должны своими руками останавливать бойню во всех тех местах, где это можно совершить. Это – нам зачтётся. Господь будет хранить наше государство, нашу страну, нашу цивилизацию, наших людей, в том числе. Если мы будем так поступать. И если быть честными, по отношению к Богу, то и Господь будет управлять ситуацией, чтобы тебе помочь – как конкретному человек, военнослужащему, так и нашему государству Российскому.

А.Ананьев:

- Владыко, а Спаситель говорил что-то о войне, и нашей необходимости участвовать в ней?

Еп.Стефан:

- В Священном Писании очень чётко прослеживается, что Господь Иисус Христос никогда не обличал людей за их профессию. Был Лонгин-сотник, были ещё люди, которые, вместе со Спасителем, зная, что они, фактически, воины… но, никоим образом, Господь не обличал их служение государству в воинской службе. Это о многом говорит. Более того, и практика Христианства – она же имеет уже 2000-летний опыт. Церковь, как институт – она никогда не обличает военнослужащих за их служение.

Она говорит о том, что воин должен защищать обиженных, обездоленных, не проявлять гнева и раздражения, по отношению к противнику, относиться с… ну… я бы так сказал… с любовью к тем, которые уже тобою захвачены в плен, к мирному населению. То есть, вот это – разница между армиями, которые ведут праведную войну, и теми, кто совершенно ушёл на уровень… ну… наверное… такой… духовной деградации. То есть, те, кто позволяет себе грабежи, отношение к мирному населению нехристианское – это демонстрация того, что люди совершают зло. И их можно будет остановить только силой оружия.

А.Ананьев:

- Через минуту – продолжим разговор, и я задам вопрос, который я, честно говоря, робел задавать. Но, я чувствую, что без него мы не обойдёмся.

Это – «Вопросы неофита». Не переключайтесь, скоро продолжим.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев

- Главный храм Вооружённых сил Российской Федерации в честь Воскресения Христова – величественный храм в парке «Патриот», буквально, в 40 минутах езды от Московской Кольцевой Автодороги. Сейчас я, Александр Ананьев, нахожусь здесь и беседую с ключарём главного храма Вооружённых сил, викарием Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, епископом Клинским Стефаном.

Добрый вечер, ещё раз, отец Стефан!

И… мне жизненно важно разобраться с тем, как применима заповедь «Не убий!» и христианская жизнь к армии – автоматам, пулемётам, ракетам, танкам, БТРам – вот, всему тому, что здесь, вокруг храма, и на стенах храма изображено.

Не так давно, мы с женой озвучивали письма Императора Николая II и его жены Александры Фёдоровны, и я, снова и снова, переживал ту страшную сцену у стены Ипатьевского дома, где Император с женой, с детьми, с верными ему людьми стоят и смотрят в дула пистолетов откровенных мерзавцев. И я всё время задаю себе вопрос… задавал тогда, и, наверное, задаю сейчас: почему он не пытался защитить… не знаю… оружием, зубами, руками своих девочек, свою жену, свою жизнь, в конце концов? Почему он отдал себя в руки Господа, и сказал: «Ну… пусть будет так, как будет»?

Ведь, по сути, армия… и вот эти ребята, которые сейчас служат в армии – они, как раз, выполняют вот эту самую функцию – защитить этих девочек от вот тех мерзавцев. Защитить свою семью, и каждую семью страны от произвола.

Почему Император этого не сделал?

Еп.Стефан:

- Всё очень просто. У каждого – своя миссия, у каждого – своя жизнь. Если человеку не должно защищать себя силой оружия, так оно и предписано ему.

Мы всё это в каком-то сослагательном наклонении говорим – вот, почему он силой оружия не защитил свою семью? А как может защитить один человек, или пять человек от той своры людей, которая – не только численно преобладает, но и своим бесовским наваждением?

Да, есть тот период, когда Господь молится с Кровью и Потом – и все Его оставляют. То же самое происходит и у каждого человека – он бессилен, он может только обратиться к Богу: «Помоги!» – а Бог не отвечает. Он не даёт ему отряд спецназа, чтобы его защитить, чтобы возвернуть тот статус, в котором он пребывает. И такое бывает. И такое будет ещё многократно. И ничего ты не сможешь сделать против сил зла, кроме – силы любви.

Вот, если ты искренне возлюбишь тех, кто тебя сейчас собирается расстрелять – ты выигрываешь схватку. Твоя жизнь осознанно стала праведной и правильной. Ты заканчиваешь свою жизнь – самым лучшим образом. Почему?

Сколько людей внезапно погибают! Сосудик лопнул, инфаркт, ещё что-нибудь, коронавирус – за несколько дней сгорает человек. Ничего хорошего не совершив. С точки зрения христианства, понятно, что он прожил, молился, исповедовался, Причащался, читал молитвы – тоже хорошо. Возможно, что он в очах Господа тоже праведник.

А кому-то предлагаются совершенно экстремальные ситуации. Кто-то испугается, говорит: «Я не готов». Причём, мы знаем по житиям святых, что есть ситуации, когда говорят: «Завтра монастырь будет уничтожен. Хочешь остаться мучеником – оставайся здесь, в монастыре. Хочешь спасти свою жизнь, укрепиться в вере – ты должен сейчас уйти». Уходит. А кто остался, становится мучеником. Это – выбор каждого.

Вот, тут не то, что он в чём-то виноват – Николай II и Семья, как таковые. Никто ни в чём не виноват. Вот, если говорить о тех людях – они выбрали ту сторону, которая приведёт одних в Царствие Небесное, а других – на духовную деградацию. Но это ж страшно – всё время находиться в аду. Там, где нет времени – это полная бесконечность. И ты всё время находишься в мучениях… ну, давайте, так скажем, пока в кавычках – «своей совести». Вот, если кто-то ощущал какие-то неправедные действия в своей жизни… вот, он что-то совершил, и ему стало стыдно… вот, этот стыд, который мы здесь только по чуть-чуть испытываем – это будет в миллиард раз тяжелее. И человек, который решается на убийство другого – ради корысти, ради каких-то своих сиюминутных пожеланий, в состоянии наваждения… очень же часто происходят преступления, исключительно в состоянии духовного порабощения… вот, человек говорит: «Ну, я бы никогда так не сделал… я был в опьянении... в наркотическом, или в алкогольном… но я бы никогда, будучи трезвым, такое не совершил бы!» А что такое опьянение? Это бесовское искушение. Мы говорим про этого, так называемого, «зелёного змия» – человек входит в состояние полной одержимости, он не контролирует себя. Это ситуация, когда мы чётко понимаем, что разные бывают ситуации, но человек должен выбирать для себя единственно правильное отношение к тому, что с ним в эту секунду происходит.

Если происходит что-то страшное – молись! Ничего другого тебе не остаётся. Предпринимай все правильные действия, но, при этом – молись.

Вот, если б каждый из тех, кто попадает в серьёзные ситуации, вспоминал бы о Боге, наверняка бы 99% – остались бы живы. Но если ты пытаешься своими силами победить – там, где победить своими силами невозможно, ты обязательно проиграешь. Потому, что твоя гордыня, твоё самомнение, тщеславие – делает из тебя жертву!

Причём… вот… нужно очень чётко понимать, в каком состоянии духовном ты находишься. И если внутри тебя возникает гнев, злость и тому подобные вещи, то ты, как правило, уже не дееспособен.

А.Ананьев:

- Я понимаю, о чём Вы говорите, владыка. Я не застал ни одного ветерана Великой Отечественной войны, к сожалению. Я не общался с ними. Я много читал о них, и я знаю… вернее, мне кажется, что я знаю, что они пережили, и какими они вернулись домой. Когда они 9 мая молча плакали и пили – потому, что им было очень больно. Они вернулись глубоко ранеными людьми, и, если мы говорим о людях, которые живут в аду – от пережитого и от совершённого, и от увиденного – то это, как раз, тот случай.

Но у меня был друг… был, к сожалению – он сгорел в прямом и в переносном смысле. Он прошёл Чеченскую войну. Он гораздо старше меня был, мы были вместе музыкантами. Я точно видел, что он живёт в аду. Он был, мягко говоря, неуравновешен. Его психика была… вот… сметена в сторону… хотя – что он сделал?

Он мучился совестью. Он ничего не рассказывал о том, что он там видел, делал, и что он там прожил, но я видел, что этот человек – выгоревший изнутри… вот… настолько, насколько это, вообще, возможно. Он долго не прожил. Он, к сожалению, погиб. Почему так выходит?

Еп.Стефан:

- Давайте, так… Теоретизировать – очень легко. Когда человек реально сталкивается с тем, что происходит на войне, тут не до теорий.

Я чётко знаю, что после того, как человек поучаствовал в боевых действиях – самых правильных боевых действиях – это неизгладимый, или почти неизгладимый, отпечаток на душе. Применение оружия по другому человеку – оно оставляет определённый след, причём, очень серьёзный для этого человека.

Я не говорю о каких-то вещах, которые на грани, или за гранью человеческого восприятия. То есть, если, вот, ты просто выполняешь свой воинский долг – тебе нужна реабилитация. В соответствии с правилом Василия Великого – те, давние, правила, первохристианского благочестия – человек, который поучаствовал в войне, должен был воздерживаться от Причастия несколько лет…

А.Ананьев:

- 3 года, по-моему…

Еп.Стефан:

- … 3 года. Опять… а дальше идёт вопрос. Были же раньше чины разных людей, которые, в зависимости от грехов, не допускались к храмовым Богослужениям, и они стояли в притворе. Или они выходили в определённое время из храма, когда начиналась ключевая часть Богослужения. То есть, они не были готовы к возношению молитвы к Богу – потому, что на их совести, на их руках была человеческая кровь. Это – очень серьёзная вещь.

С другой стороны, именно реабилитация внутри монастырей, при храмах – фактически, единственное средство восстановить духовное единство с Богом.

Если человек не исповедует те грехи, которые он совершил при ведении боевых действий, если он не кается и не просит прощения, в том числе, у убиенных им людей, то он сам – не справится. Он должен испросить у Бога помощи.

Мы знаем, что первый небожитель – был разбойник, который ошуюю находился на кресте, рядом со Спасителем. Человек-убийца, человек-насильник, который всю жизнь провёл в такой страшной работе. И, в то же время, он оказался духовно готовым к тому, чтобы быть первым небожителем в Раю.

Вот, пути Господни неисповедимы. Нам до конца не понятно, как всё это у Бога происходит. Мы можем только тенденции какие-то нащупывать, и предлагать людям. Понятно, что вопросы – очень сложные. Но, в любом случае, надо искать ответы на них.

Первый ответ: ну, приходи в храм, ищи духовника, ищи ответы на эти вопросы в литературе, сам пытайся исправляться – это всё вещи реальные, совершенно реальные. Но зацикливаться и говорить, что – вот… значит… Церковь не благословляет убийство – значит, нельзя брать в руки оружие, чтобы защитить своё государство, свою семью, свой народ, свои интересы – ну, это же совсем не правильно. То есть, Церковь никогда не осуждала защитников отечества.

Есть философские трактаты, который объясняет вот эту… ну… что ли… тенденцию, или духовное рассуждение в этом плане. И они – совершенно выверенные. То есть, можно и эти моменты использовать для рассуждения на эти темы. Но мне бы хотелось, чтобы человек, который пока не сталкивался с этими страшными проблемами, во всяком случае, берёг себя. Беречь себя – это значит не приходить в состояние исступлённости, агрессии, ненависти по отношению к противнику. Ты – помолись за него! Он – такой же, там, в другом окопе. Смотришь – он в тебя не выстрелит, и тебе не придётся применять оружие.

Вот, тогда, когда полная одержимость происходит – тут уже совсем другая ситуация. Те, кто вёл себя на так называемых… этих… войнах бесчеловечно, они очень быстро погибали. Просто так Господь попускал, чтобы человек ушёл из жизни – потому, что он находился в состоянии звероподобном.

И – наоборот. Тот защитник отечества, который жил по христианским законам, внутри своего сердца, и старался максимально использовать, или придерживаться этого взгляда на жизнь, и исполнения его в практической деятельности, оказывался непобедимым, живым – даже в самых критических ситуациях.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

- «Светлый вечер» с епископом Клинским, викарием Святейшего Патриарх Московского и всея Руси, Стефаном из главного храма Вооружённых сил Российской Федерации продолжается.

Я – Александр Ананьев.

В Евангелии от Матфея нам говорится о том, что мы не должны давать ложные клятвы, но исполнять пред Господом клятвы свои. «А Я говорю вам – не клянитесь вовсе: ни небом, ибо оно – престол Божий, ни землёю – она подножие Его, ни Иерусалимом, ибо то – город Великого Царя, ни головой своей не клянитесь…» – и так далее.

А как же – клятва солдата, которую он даёт на Присяге? Как православный человек может клясться – говорить «я клянусь выполнять долг перед отечеством»? Это не входит в противоречие с его верой и убеждениями?

Еп.Стефан:

- Я думаю, что здесь нет реального конфликта. Он – надуманный. Если Вы хотя бы раз читали, вот, тот… давайте, назовём это чином… чин: «Я хочу подвизаться в воинском служении…»

Вот, с точки зрения клятвы, есть клятва священнослужителей перед рукоположением – она реально называется «клятва». Тогда вопрос: почему она называется «клятва»? «Я обязуюсь…» – и там целых несколько… в общем… десяток пунктов, которые священнослужитель… будущий священнослужитель обязуется выполнять, и он тоже налагает на себя определённые обязательства и подписывается под этим документом. И, когда он отходит от Матери-Церкви, ему показывают этот лист, который ты обещал исполнять, и эти пункты – конкретные пункты – ты не исполнил.

Когда мы выходим на Присягу… ну, собственно говоря, у нас же есть те люди, которые не хотят служить в армии – они идут по альтернативной службе… понятно, что если ты уже принимаешь Присягу, ты определённые обязательства на себя возлагаешь. Ты должен исполнять то, что, может быть, тебе не хочется. Нести службу, быть в строю, вместе с другими военнослужащими, которые исполняют чётко определённую задачу. Слушаться командиров-начальников, которые, опять-таки, люди – причём, самые разные. Тебе кто-то уже не нравится, но, с точки зрения субординации, ты должен выполнять то, что тебе говорит старший командир. Сначала исполни, а потом – можешь попытаться этот приказ оспорить, или… там… во всяком случае, разобраться у вышестоящего начальника, если что-то было не совсем корректно произведено.

То есть, само по себе, понятие «клятва» – оно не противоречит сегодняшнему восприятию действительности. Поэтому, если люди просто привязываются к слову «клятва» – это некорректно.

Если мы разбираемся по существу, с чем мы согласны, когда принимаем Присягу на защиту Отечества – вот, в этом случае, пожалуйста, прочитай это десять раз… причём, военнослужащим, перед принятием Присяги, дают возможность изучить – предполагается, что должно знать этот текст наизусть. Сейчас может быть упрощённый вариант, когда дают тебе текст, ты читаешь его, и потом – подписываешься.

Но, с точки зрения государственного устройства, не хочешь – не подписывай. Не принимай Присягу. Иди, занимайся тем, что… значит, в медицинских заведениях будь санитаром. Исполни свой долг перед Государством, перед Отечеством через полутаролетний срок альтернативной службы.

Но если ты уже соглашаешься с тем, что ты реально подписываешь – будь добр исполнить то, к чему тебя призывает народ, Государство, Отечество, твоя совесть. Если не ты будешь защищать Государство и Отечество, твоих родных и близких… а если таких наберётся 99%... кто тебя, вообще, защитит? Кому ты нужен? Как с точки зрения внутренней безопасности, так и внешней. Все хотят долго жить, никто не хочет умирать молодым. Все хотят ничего не делать, но, при этом, зарабатывать большие деньги. Слово «зарабатывать» тут уже получается неуместным.

Но… вот… вопрос о клятвах духовных. Почему говорит Господь «не клянитесь ни небом, ни землёю…», ни ещё чем бы то ни было?

В реальности, ты не знаешь про себя ничего. Вот, ты можешь сейчас сказать, что «я стану святым»? Ну, скажи. Возьми на себя такое послушание. Возьми, поклянись, что ты станешь святым. Это – чистейшей воды глупость. До тех пор, пока этот момент не наступит, Вы, или я, не знаем о себе ничего.

Дай Бог, чтобы пройти каждое искушение, чтобы… всё-таки… было – в плюс, а не в минус. Но этих искушений – море. Ты можешь по чуть-чуть, но скатиться очень быстро до такого состояния, что и… вряд ли христианином тебя можно назвать будет. Ты не знаешь, с кем ты борешься! Потому, что невидимый мир – он суров.

Мы дунули и плюнули на сатану – в чине Крещения. Что, Вы думаете, он – простит? Один маленький бес может своим коготком перевернуть весь земной шар, если будет ему попущено Богом. Кто Вы такой, чтобы… вот… суметь побороть себя в тот момент, когда реально начнётся искушение, или проверка? Когда реально бесы, серьёзные, подойдут к твоей душе.

Люди, которые в монашестве подвизаются, они говорят, что они вообще ни на что не надеются, кроме Бога, Божией Матери и святых угодников Божиих. На свои силы, в принципе, никто в этом случае не надеется – просят помощи у Бога. При этом, распластавшись в храме, и понимая, что полностью обессилены, с точки зрения вот такой духовной брани.

Поэтому, клясться, что ты в чём-то окажешься героем, что ты исполнишь то, что вот сейчас на себя возложил, в духовной жизни – бессмысленно. Ты должен всегда держаться за ризы Господни, ты должен всегда памятовать о своей немощи, ты должен всегда обращаться к Богу – не переставая! Для этого и Церковь учит Иисусовой молитве. «Беспрестанно молитесь. За всё благодарите». Причём, везде и во всякое время. Вот, собственно говоря, тот крест, который и возлагает на себя человек. Но, при этом, ты – не клянись, не бери на себя повышенных… давайте, так скажем… обязательств. Не знаешь ты, в реальности, себя. Не знаешь то, что тебе будет предписано Самим Богом. Но нужно быть готовым ко всему.

А.Ананьев:

- Сложно это, владыко! Одно дело – не знать, чего ожидать от себя, другое дело – не знать, сжимая в руках автомат, или, тем паче, сидя перед пультом управления этими страшными ракетами…

Еп.Стефан:

- Но мы ж не в бирюльки играем…

А.Ананьев:

- Я понимаю…

Еп.Стефан:

- То есть, мы занимаемся тем, что является… ну… профессиональной деятельностью.

То есть, как с точки зрения духовной, так и с точки зрения военного – каждый военнослужащий готовится к профессиональной деятельности. Эта деятельность подразумевает, что ты изучаешь технику вооружения, ты изучаешь те уставы, те предписания, которые тебе нужно будет выполнять. Ты практикуешься, участвуешь в учениях разного вида. Ты учишься смиряться – или подчиняться – командованию. Ты – профессионально готов ко всему этому! Поэтому, когда что-то случается, это – обычная работа. Война – это тоже работа. Весь вопрос – каким ты вошёл в это состояние воинского служения, и каким ты из него выходишь.

Вот, нужно остаться Человеком, с большой буквы, и нужно выполнять то, к чему тебя призывает Сам Господь. Если ты уж вошёл в чин воинского служения, будь добр остаться верным Богу и своему Отечеству. Не можешь – пиши рапорт. Говори: «Я – устал. Я не могу. Это – не моё. Я хочу молиться Богу». Но, как только ты начнёшь реально молиться Богу, ты скажешь: «Лучше я в шахту пойду работать, нежели буду исполнять те послушания, которые положены, по-настоящему, тем людям, которые молятся!» – это тяжелейший труд. Причём, он не всегда… так скажем… радостный.

Если те люди, которые приходят к тебе на исповедь, сбрасывают на тебя, в том числе, ту… черноту, которая с ними произошла, и ты, отчасти, должен её перелопачивать в своей душе, ты должен выдержать этот натиск, ты должен помолиться за тех, кому хуже, чем тебе, ты должен встать… вот… фактически, предстателем пред Богом о том, чтобы человеку как-то облегчить его духовные и душевные страдания. Это – серьёзные вещи!

А.Ананьев:

- И, вот, на этих серьёзных вещах, к сожалению, время подошло к концу.

Владыка, я благодарю Вас за этот разговор. Зная Вашу загруженность, особенно, учитывая праздник – день ВДВ – Вас, ведь, наверное, тоже можно поздравить с этим праздником… ну… как любого военнослужащего… всё-таки… элита Вооружённых сил…

Еп.Стефан:

- Я ещё являюсь настоятелем главного храма ВДВ, и сегодня я встречался с командующим воздушно-десантными войсками Сердюковым Андреем Николаевичем, который в Сокольниках… да… и вот, я сердечно поздравляю всех военнослужащих воздушно-десантных войск! Дай Бог всем здоровья, силы, крепости, и – всегда возвращаться на землю с парашютом, и чтоб всё было у них хорошо!

А.Ананьев:

- Дай Бог!

Потрясающие воспоминания у меня об этом храме! Меня замечательный священник – протоиерей Василий Гелеван – провёл по этому храму. Показал и этот канун, сделанный из гильз, и Крест, привезённый из Приштины… потрясающий храм!

Спасибо Вам большое!

Сегодня мы беседовали в стенах главного храма Вооружённых сил Российской федерации в парке «Патриот» с викарием Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, епископом Клинским Стефаном.

Я – Александр Ананьев, радио «Вера».

Вернуться к нашему разговору вы можете на нашем сайте radiovera.ru

До новых встреч!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем