«Притча о бесплодной смоковнице. Притча о злых виноградарях. Страстная седмица». Священник Владислав Береговой

У нас в гостях был настоятель храма Бориса и Глеба в городе Мосальске Калужской области священник Владислав Береговой.

Отец Владислав рассказал о смыслах притчи о бесплодной смоковнице и притчи о злых виноградарях. Также разговор шел об особенностях богослужений Страстной Седмицы.

Ведущий: Александр Ананьев

---

А.Ананьев:

- Добрый вечер, дорогие друзья!

Сегодня – особенный вечер на особенном радио!

Светлое радио – радио «Вера», я – Александр Ананьев.

Как обычно, в это время я задаю свои вопросы неофита. И сегодня – первый день Страстной седмицы. Понедельник Страстной седмицы – особое время для любого христианина, особое время для меня, и… в общем, как следствие, особый гость у меня сегодня в студии – священник из маленького русского, очень красивого и уютного города Мосальск, Калужской области, Владислав Береговой, который служит не только в храме… служит и восстанавливает этот храм в городе Мосальск – храм Бориса и Глеба, но ещё и руководит молодёжным отделом Песоченской епархии.

Добрый вечер, отец Владислав!

О.Владислав:

- Здравствуйте!

А.Ананьев:

- Здравствуйте! А, вот, к слову… о восстановлении храма.

Если я правильно понимаю, вот… мы с Вами встречались, когда записывали программу «И будут двое…», ещё четыре года назад у этого храма не было куполов, фактически, разрушены были стены, не было той прекрасной белой побелки даже, окон не было, а внутри был… простите мне… несанкционированная общественная уборная.

Как же так вышло? Ведь, это – особое место для города, да и для страны. Ведь, именно там, в Калужской области, в Мосальске, проходили жесточайшие бои, и Вы рассказывали, – и это произвело на меня особое впечатление – что в этом маленьком храме, который находится на кладбище города Мосальск, были уложены тела полутысячи советских бойцов, которые отбивали Мосальск у фашистов. Как же так можно было поступить с храмом… вот… в 90-е… в 80-е… почему так вышло?

О.Владислав:

- Его использовали ещё потом, в советское время, для склада газовых баллонов – их продавали, кому можно было. Потом он пришёл в запустение – в 90-х годах – абсолютное, даже его перестали как склад использовать. Всё поснимали – все решётки, все металлические элементы, декоративные… огромное количество надписей скабрезных – кого здесь только не было… можно перечислить имена, наверное, со всех святцев – тех, кто здесь был, и о себе решил напомнить миру.

Почему – так? А почему так – со всеми святынями порушенными, по стране? Какая-то низкая религиозная ответственность. Есть низкая социальная ответственность, а есть – низкая ответственность перед Богом. Ну… знаете… «если Бога нет, то всё позволено», вроде бы как, и здесь – это некоторая высшая степень самоутверждения, за счёт поругания храма. Одно дело – в магазине написать какую-то хулиганскую надпись – и убежать, а другое дело – на Божием храме. То есть: «Я – настолько высок, что я могу посягнуть даже на святое. Хочу – нагажу, хочу – напишу что-нибудь, хочу – украду что-нибудь…»

Так, что – это очень грустная, конечно, ситуация. Потому, что очень многое говорит о нашем обществе. Но ведь то, что храмы сейчас восстанавливаются по всей России, и сейчас Патриархия особо пристальное внимание обнаруживает по отношению ко всем поруганным храмам, составляет общие списки, создаёт необходимые фонды, и… мы надеемся, что будет какое-то общецерковное финансирование всех этих поруганных святынь. Ну, пока ещё это всё создаётся, мы – работаем на местах самостоятельно.

А.Ананьев:

- Да. Ну, а я напомню, что у каждого, кто нас сейчас слушает, есть возможность приехать в этот храм, посмотреть на результаты работы отца Владислава…

О.Владислав:

- Милости просим, да…

А.Ананьев:

- … подышать воздухом старинного русского… сколько лет Мосальску… ему, по-моему, больше, чем Москве, лет?

О.Владислав:

- Да, да… на несколько десятилетий больше…

А.Ананьев:

- Да, да… подышать этим воздухом – там потрясающая природа абсолютно. Кстати, недалеко – Оптина Пустынь. И – самое главное – принять участие в восстановлении этого храма. Это – очень хорошее дело, и… вот… на этом я хочу сделать акцент, в контексте Страстной недели, в общем, и тех притч, которые читаются в храме сегодня – в Понедельник Страстной седмицы.

Во-первых, это – притча о неплодной смоковнице и винограднике. Одна из притч Иисуса Христа, которая содержится в Евангелии от Луки. И вот – в ней рассказывается о смоковнице, которая росла в винограднике, и третий год не приносила плода, и хозяин виноградника пожелал её срубить.

Я читал трактовки вот этой притчи, которую я открываю для себя вот только сейчас – потому, что невозможно всё объять за год, за два… я думаю, что и десяти лет будет недостаточно… может быть, ещё больше…

О.Владислав:

- Открываешь какие-то новые глубины каждый раз…

А.Ананьев:

- Да, да… Я так понимаю, что здесь речь идёт о народе иудейском. Здесь очень понятные сравнения, понятные метафоры, но, ведь, всё равно, каждую притчу я постараюсь натянуть на себя… или, вернее, себя натянуть на эту притчу, чтобы понять, а что она значит для меня. А, может быть, это я – неплодоносящая смоковница?...

О.Владислав:

- В общем, да…

А.Ананьев:

- И чего от меня ждёт Господь?...

Ну, давайте, об исконном смысле вот той притчи, которая сегодня звучит в храмах. Что там имеется в виду про эту бесплодную, или – неплодную, смоковницу?

О.Владислав:

- Когда уже Господь шёл в Иерусалим, он увидел зелёное дерево, смоковницу. Это – инжир, если… так… более понятным языком говорить для нас. И – особенности этого дерева таковы, что, если на нём есть листья, то, однозначно, должны быть и плоды. Подойдя к дереву, желая вкусить плодов сих, он их не обрёл, и – дальше мы всё слышим… да… что «не будет плода у тебя вовек».

Кто был рядом – поняли, что говорит Он об этом. Говорит Он о народе израильском – о их старейшинах, о книжниках, фарисеях, саддукеях – тех, кто не принял Христа, тех, кто жил максимально богобоязненно во внешнем плане, в ритуальном, при том, совершенно «поедая» дома вдовиц, и живя совершенно бесплодно.

Как правильно Вы сказали, у любого Евангельского события есть исторический контекст, есть – аллегорический, а нам надо примерить его на себя. То есть, где здесь я? Я здесь – среди фарисеев, среди учеников? Я – со Христом, или я и есть та бесплодная смоковница?

Положа руку на сердце, действительно, мы – бесплодные смоковницы. Мы, вместе того, чтобы быть – кажемся. Для нас важно не приносить плода, а вести свой образ жизни так, чтобы всем казалось, что мы этот плод – несём. Что мы – красивые, успешные, что мы – социально активны, что у нас дома всё хорошо, что у нас – на работе всё замечательно, что «я – самый, самый лучший, исполняю всё идеально». И нас – рукоплещут все! А на самом-то деле, если посмотреть вовнутрь – а внутри, за листьями, ничего. Хуже всего для нас, что смотреть-то нас будет – Господь Бог.

А плоды-то – какие? Зачем нам, вообще, эти плоды?

А.Ананьев:

- Что такое – эти плоды?

О.Владислав:

- Да. В притче о Страшном Суде Господь говорит, что с Ним в Царстве Божьем будут те, кто – напоил жаждущего, накормил голодного, посетил в больнице находящихся, в темнице сидящих, странника принял. То есть, вот эти люди, которые, может быть, и Христа в жизни не видели, они будут с Ним по смерти. Собственно, это есть – плоды.

С одной стороны, это – социальная деятельность, но только настоящая. То есть, облегчение жизни других людей – это и есть суть заповеди о субботе, когда ты ничего не делаешь для себя – для того, чтобы все эти силы, освободившиеся в день субботний, отдать на пользу другим.

Знаете, даже многие спрашивают: «Что делать? Надо помочь и сестре – с ребёнком посидеть, за матерью поухаживать, или в храм прийти?» И многие говорят: «Я ж – мученик, я – подвижник… я, вопреки всему, должен идти». Вот, не всегда. Знаете, иногда лучше, для получения благодати Божией, которая даруется тебе не только в храме, посидеть с ребёнком сестры. И эта благодать тебе будет дарована за твою любовь, которую ты, нехотя, но, всё равно, даёшь.

Ведь не говорит же Господь: «Помогай только тогда, когда у тебя будет сердечное намерение помочь человеку. Пока ты не будешь любить его всей-всей-всей душой – тогда только помогай!» Нет. Господь говорит, что усилием Царство Божие приобретается.

Собственно, когда ты нехотя жертвуешь – это жертва, когда ты нехотя помогаешь – это помощь, которая больше тебе плодов принесёт, чем тому, кто… ну… от юности своея, готов отдать людям всё. Как Макаренко – сердце своё отдаёт детям. Таких – немного.

А.Ананьев:

- На самом деле, это очень удивительно для меня. И я поясню, почему.

Вот, то, о чём Вы сказали – это очень понятный, чёткий, коротко сформулированный алгоритм, что есть – плоды, которые Господь ждёт от меня. Мало быть хорошим человеком, нужно ещё и делать, и работать, и помогать, и посещать… вот, там… понятный список, который мы читаем в Священном Писании.

Но, а как же – Мария Египетская, чьё житие мы читали… вот… недавно? Она не помогала страждущим, не посещала заключённых, не кормила бездомных…

О.Владислав:

- Она булочку отдала… одну из булочек… кажется, она кому-то, там, отдала… треть, можно сказать, своего имущества.

А.Ананьев:

- Ну, ладно, хорошо, хорошо… но её главная-то заслуга была в том, что она – ушла, и там вела образ жизни… вот… покаянный, и вот в этом её заслуга была. И мне всегда казалось, что уж если Господь чего-то от меня ждёт, то Он ждёт вот какого-то такого подвига, как у Марии Египетской. Но уж никак… вот… социальный работник, у которого, там… звёздочки на калитках рисует, помогая пенсионерам. Нет, это – важно, безусловно! Но это – моя обязанность перед ближними, которых я должен любить, и… в общем… как-то помогать, о них моё сердце должно болеть… но Господь ждёт от меня чего-то иного…

О.Владислав:

- Мы идём дальше, мы идём выше. Берём следующий уровень…

А.Ананьев:

- А, это только первый уровень был?

О.Владислав:

- Да. Ну… он первый – он же и последний, если хотите. Это и альфа, и омега. То есть, это – деятельность всей нашей жизни. Если в какой-то момент ты перестал заниматься облегчением жизни окружающих, но только ушёл весь в молитву… может быть, это – твоё путь… а, может быть, и нет. Может быть, ты сейчас вышел на путь ложный. Потому, что для тебя молиться – в тысячу раз легче, чем помогать другим людям. Которые – ворчливые, которые плохо пахнут, которым надо помочь… там… перевернуть с одного бока на другой, которые требуют деньги, которые потом говорят, что ты помогаешь, имея какой-то корыстный мотив – ведь, мы знаем, что все наши социальные работники… они… там… стареют даже быстрее, и очень тяжело с людьми работать, на самом деле – очень тяжело.

Поэтому… возвращаемся к вопросу личной аскезы. Она разве… разве социальная деятельность отменяет личную аскезу? Нет! Ну, давайте, скажем, что это – два весла у той лодки, в которой ты плывёшь в Царство Божие. Дело – молитва, молитва – дело. Да, если ты будешь плыть на замечательной лодке, с замечательными, там, вёслами, но будешь грести одним веслом – ты будешь по кругу немножко крутиться.

Если ты – блудник, и, при этом, ты – великий социальный благотворитель… ну, да… люди будут тебе рукоплескать и говорить «спасибо». А апостол Павел пишет: «… блудники Царства Божия не наследуют». Вот, как здесь быть?

Поэтому, нельзя лежать пьяным в луже, и говорить: «Зато я борюсь с тщеславием!» Ну, да, да – тебя люди поносят, но это – так себе решение.

И, конечно, путь Марии Египетской – это образец. Это, как раз, вот это подражание апостолу Павлу, который подражает Христу: «Подобны мне бывайте, как и я – Христу». Но не все… не все – олимпийские чемпионы. Но все должны быть спортсменами.

Все мы – духовные подвижники, как об этом, опять же, пишет апостол Павел. Все подвизаются, в меру сил. Но одно дело… там… бабушки, бегущие скандинавской ходьбой, а другое дело – олимпийские чемпионы, которые пробегают стометровку… там… за 9 секунд.

Если наши бабушки перестанут заниматься скандинавской ходьбой потому, что они… там… Усэйн Болт – прямо, вот, недостижимая величина, ну… это будет – так себе решение.

Поэтому, каждый должен смотреть на себя, и идти ко Господу, применительно к своим собственным силам. Но – не жалеть себя. Но – и не перегнуть палку. Вот, это… такое… очень важное…

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

- Руководитель молодёжного отдела Песоченской епархии, священник храма Бориса и Глеба в городе Мосальск, Калужской области, Владислав Береговой, сегодня отвечает на вопросы неофита – в первый день Страстной седмицы.

И, знаете, дорогой отец Владислав, что меня потрясает в этой притче о бесплодной смоковнице? У меня есть в голове такой образ – образ набожной старушки, которая трясёт клюкой, и, шепелявя беззубым ртом, кричит вслед уходящей нелюбимой соседки: «Ужо, Господь тебя покарает!»

И я… так… улыбаюсь, понимая, что… ну… как же Господь покарает? Господь же – не карает! Господь – любит. Он – заботится о нас.

Правильно, Он надеется, до последней минуты нашего земного пути, что мы пойдём путём покаяния, что мы станем лучше, мы изменимся, и, наконец, достигнем того, что называется красивым словом «метанойя». Но, уж точно, Господь не будет посылать на нас огненный дождь, уж точно, Господь не будет наказывать нас болезнями – Он этого не делает.

В этой же притче – и это меня удивляет и обескураживает – в этой же притче Господь проклинает смоковницу, которая даже ничего плохого не сделала! Она просто… ну… такая! Такая, какая есть. Это ж – не её вина. Она ж не плодоносит не потому, что она возомнила о себе вот так вот, и хочет вести светский образ жизни. Это, простите меня, всего лишь – смоковница. Может быть, её… там… не привили, может быть, не поливали, может быть, ещё что-то… она же не сделала это не по своей воле!

О.Владислав:

- Но мы же понимаем, что, через образ смоковницы, Бог говорит с израильским народом – с теми, кого эта смоковница олицетворяет. Поэтому, все – поняли правильно. И мы видим первые три дня Страстной седмицы – попытки уличить Господа в чём-то, чтобы Его или перестал чтить народ, и сам побил бы камнями, допустим, или бы римская стража схватила Его, как преступника государственного. Все поняли правильно.

Что касается, вообще, проклятия. Мы привыкли употреблять это слово, как пожелание максимального зла тому, кто тебя обидел. В библейском контексте, это немножко по-другому. То есть, по сути, это… такая… горестная констатация факта Спасителем, что произошло с человеком…

А.Ананьев:

- То есть, это – не уничтожение?

О.Владислав:

- Нет… по сути, это – констатация факта того, что уже произошло с человеком… там… с деревом… с человечеством, если, допустим, припомнить Адама и Еву… и, по сути, некоторое благословение, которое помогает тебе пережить все эти невзгоды, которые приключатся с тобой, в виду твоего грехопадения.

Какое проклятие дал Бог человечеству? Женщине – рожать в муках, мужчине – в поте лица свою землю возделывать… это что – проклятие? Для нас, в общем-то, это – благословение. То есть, Он говорит: «Ты теперь, своим поступком, навлёк на себя вот такие обстоятельства жизни. Но Я буду рядом с тобой – обращайся за помощью. Помогу – настолько, насколько ты сможешь вместить».

И в других ситуациях, в общем-то, надо это понимать, как грустную констатацию факта, по сути.

Как анафема, да? Мы, когда провозглашаем анафему еретикам и ересиархам, мы же не говорим «будь ты проклят», хотя, многие так и воспринимают: чтоб у тебя… там… волосы повыпадали… Мы говорим, что этот человек – уже не с нами. И мы ждём его покаяния. В общем-то, анафема – это не окончательное расторжение всех отношений. Покаешься – слава Тебе, Господи, возвращайся! Но это, ни в коем случае, не проклятие. Это – констатация. Вот, так и здесь.

А.Ананьев:

- Бесплодная смоковница – это, вообще, сильный образ, который… ну… вот… как я понимаю, дважды, как минимум встречается в Священном Писании.

Есть ещё одна притча, – в Евангелии от Луки – где рассказывается о смоковнице, которую, вообще, хотели срубить, из-за того, что она не плодоносила. Но хозяин попросил ещё год… то есть, три года она не плодоносила, и он попросил ещё год… потому, что… вот… нужно ещё год, чтобы дать ей шанс, после удобрения её, полива правильного, ухода, чтобы она заплодоносила.

И здесь её, действительно, никто не стал рубить, проклинать. В чём разница между этими двумя притчами?

О.Владислав:

- Ну, рано или поздно, всё равно, они будут срублены, и – все. Мы знаем, что это – образ Страшного суда, на который пойдут и праведники, и грешники. И… вот уж, не знаю… как там эти Ангелы к нам относятся… но, допустим, вот, они предлагают: «Всех уничтожить!» – как во времена Ноева потопа. Господь говорит: «Давайте, подождём… Давайте ещё навозом…» Что это? Это – болезни, это – страдания, это, собственно говоря, по сути, то проклятие, которое мы на себя навлекли. Но которое нас делает лучше. Помните, у апостола Павла? Он говорит: «Господи, ну, сколько же болеть можно? Уже сил моих нету! Сколько ж… могу… там… не четыре миссионерских путешествия совершить, а сорок четыре! Что же это за жало в плоти? Убери от меня! Я ещё много-много послужу!» А Господь говорит: «Нет, достаточно тебе благодати Моей! Сила Моя в немощи совершается».

И вот это окапывание навозом – это то, что мы всегда должны помнить во времена всех эпидемий, во времена наших личных болезней. Что человечество дошло до такой степени – и твоя семья, и ты сам, – что уже, кроме как, только какими-то болезнями тела, тебя не исправить. Ведь, душа-то – через тело реализует все свои стремления ко греху. Тело дряхлеет, дряблеет, лежит, в конце концов, болеет – тебе уже ни до чего! Тебе не до чревоугодия, тебе не до блуда, тебе не до празднословия или тщеславия тем, что у тебя есть. Ты готов это всё отдать, лишь бы… там… сейчас вот – ходить, уметь дышать, или… восстановить… вообще… свою деятельность.

Вот, очень хороший опыт болезни!

А.Ананьев:

- Вот… да, сейчас я тоже задумался над тем, что, действительно, болезни можно воспринимать по-разному. Можно воспринимать, как кару, наказание за что-то…

О.Владислав:

- … можно – как фактор, гармонизирующий тебя.

А.Ананьев:

- Да, да… я, тут… поделюсь с вами своими соображениями.

Нагрешил с кухней, во время Великого поста, во время недавней поездки. И потом – ехал и сокрушался: «Да, что ж я за… такой… безвольный негодяй! Ну, да… ну, не было больше ничего, кроме этой сосиски… ну, зачем тебе было её есть? Ну, ни к чему… вот… как бы сделать так, чтобы кусок тебе в горло не залез?»  И – на тебе, пожалуйста, сам накликал на себя ангину, и теперь, действительно, не то, чтобы… там… а вообще ничего!

О.Владислав:

- Я слышал, что ангинка живёт в десятом стаканчике мороженого… а в первой сосиске – не слыхал!

А.Ананьев:

- Ну, нет… она живёт где-то глубоко внутри, когда ты сам себя… вот, так… ходишь, ругаешь – и она к тебе приходит.

О.Владислав:

- Выздоравливайте!

А.Ананьев:

- Да, но… нет… я отношусь к этой истории с большой благодарностью! Я сам просил – вот, она мне пришла.

О.Владислав:

- Чем грешишь, тем и болеешь…

А.Ананьев:

- Да, она ко мне пришла… так, что – спасибо! О чём просил, то и получил.

Я о другом хотел Вас спросить. Любовь Бога – она бесконечна. Терпение Бога – так ли бесконечно, как Его любовь?

Просто, в этой притче о смоковнице, которая будет срублена, если она не будет плодоносить… или в той истории про Христа, который, увидев смоковницу, которая не плодоносит, махнул на неё рукой, и… она подверглась проклятию… проклятию! Христа!... я не знаю, может ли кто-то выжить, после этого… после вот такого…

О.Владислав:

- Она была засушена на следующий день.

А.Ананьев:

- Она была разрушена, да… вот… получается, что здесь… Господь не стал терпеть дальше? Он понял, что… ну… это не надо терпеть?…

О.Владислав:

- Ну, вот, здесь… в общем, видимая жестокость, превращается, на самом деле, в благословение. Тем более ж, мы мыслим о Боге, по отношению к нам, часто, к сожалению, совершенно земными мерками.

Для нас – что важно? Жить долго, счастливо, здраво, да? И ещё бы хорошо – богато, не только здраво. И, соответственно, мы считаем, что Божие благословение – оно и должно заключаться только лишь в своём обогащении.

А у Бога же – другие критерии. Для Бога важнее душа твоя – какой откуп дашь за душу свою? Ведь мир её не стоит. Поэтому, если болезнь и смерть приведут тебя, в конечном итоге, к высшему благу, которое ты сейчас даже не осознаёшь, Он использует эти методы, которые для нас выглядят, как жестокие. Вот, мы говорим: «Что это за жестокость в Ветхом Завете? Что это за проклятия Бога? Как такое может быть?»

Ну, и, вообще, надо ещё сказать, что мы привыкли видеть – особенно, в современную эпоху – Бога, как только Бога Любовь, и только Любовь, забывая, что, всё-таки, Бог – и карающая Любовь.

Давайте, посмотрим… ну… как мы уже называем Бога – Отцом. Не Мамой, всё-таки, а Отцом. Отец может и наказать. Опять же – дать урок. Не просто в истерике злобу вылить на тебя, а дать такое наказание, чтобы тебе потом неповадно было. Чтобы ты, допустим, обжегшись сейчас едва-едва от плиты, потом просто бы в кипятке не обварился – чтобы ты, вообще, боялся подойти к ней!

А.Ананьев:

- Но, в случае со смоковницами, видимо, тоже… значит… здесь нет никакого противоречия.

О.Владислав:

- Это – образ, да. Это – наглядный образ для всех тех, кто сейчас смотрит, видит, будет слышать и читать об этом. Что – твоя бездеятельность, в духовном плане, но и в контексте аскетическом и социальном, может привести к плохим последствиям. И не потому, что Бог – злой, а потому, что ты сам лишишься Божией благодати, и без неё – засохнешь. Отсутствие Божией благодати – и есть проклятие. Это – ад.

А.Ананьев:

- Через пару минут, после короткой паузы, мы перейдём к следующей притче, которая, вот, как раз, сегодня читается в храмах. А мне, заканчивая разговор о той, которая звучала, хочется спросить Вас… это довольно простой вопрос.

«Поутру же, возвращаясь в город, взалкал…» – это как понять? Что это?

О.Владислав:

- Проголодался.

А.Ананьев:

- А… проголодался? Это – всего лишь, проголодался!

О.Владислав:

- Да. Господь – истинный человек. Это – очень важный момент. Ведь, существует огромное количество сект – и уже в первое время – и разномыслий, которые утверждали, что Господь – Бог, и только Бог. А человеческая природа была только лишь видимостью, кажущаяся. Он не мог голодать, не мог жаждать… 40 дней в пустыне – а что это для Бога? Это – ничего сложного.

Мы настаиваем на том, уже 1700 лет настаиваем, после возникновения всех этих ересей, что Христос Бог – истинный Человек во всём. И вот неукоризненная страсть, так называемая… страсть – укоризненная ( тот же гнев, то же раздражение, чревоугодие ), а есть – безукоризненная ( ну, там… покашлять, проголодаться, захотеть пить ), и, собственно, вот это всё Христу, Богочеловеку было присуще. Он мог проголодаться, безоговорочно. Иначе бы, как бы Он ел на свадьбе в Кане Галилейской? Как бы Он совершал все эти 33 года Своей жизни Пасху, где необходимо есть и пить? Всё это было.

А.Ананьев:

- Ну, что ж… через минуту мы вернёмся в студию, поговорим об ещё одной притче, которая читается сегодня в храмах, и, вообще, об отношении к самому себе и к своему образу жизни, в контексте Страстной Седмицы.

Об этом мы поговорим совсем скоро – не отходите далеко.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

- Вы слушаете радио «Вера».

В студии я – неофит Александр Ананьев – задаю сегодня свои вопросы неофита своему гостю – руководителю молодёжного отдела Песоченской епархии, священнику из храма Бориса и Глеба в городе Мосальск, Калужской области, Владиславу Береговому.

Добрый вечер, ещё раз, отец Владислав!

О.Владислав:

- Добрый вечер!

А.Ананьев:

- Да… и, вот, возвращаясь к притчам, которые читаются сегодня в храмах.

Притчи, которые вспоминает Господь на протяжении всего Священного Писания, они настолько поразительные, настолько глубокие… при этом… знаете… это – как, вот, ребёнок воспринимает какие-то сказки братьев Гримм, знаете? Они ещё и пугают. Они пугают своей какой-то непосредственной жестокостью...

Я был, в своё время, страшно удивлён, узнав, что в сказке про Золушку, старшая сестра… ну… или сводная сестра, чтобы надеть эту золотую туфельку, пятку себе отрезала – и мне от этого становилось совсем плохо.

А в притче о злых виноградарях – там абсолютная жестокость. Абсолютная жадность. Абсолютное, иррациональное зло. Или – рациональное зло?

О.Владислав:

- Вот, очень хорошо Вы сказали – иррациональное. Грех не бывает логичен, вообще, никогда. Ни-ког-да. 

Зависть Каина – чем была обусловлена? Ничем.

А.Ананьев:

- И, вот, собственно, сама притча. Был некоторый хозяин дома, который посадил виноградник, обнёс его оградой, выкопал в нём точило, построил башню и отдал его виноградарям. И – отлучился.

Вот, на этом тоже хочется как-то съакцентировать своё внимание – что значит отлучился?

Когда же приблизилось время плодов, послал своих слуг. Виноградари, схватив слуг – иного прибили, иного убили, иного побили. Послал других слуг – больше прежнего. С ними поступили так же. И, наконец, он послал к ним своего сына, говоря: «Постыдятся сына моего!» Но виноградари, увидев сына, сказали друг другу: «Это – наследник. Пойдём, убьём его, и завладеем наследством его!»

Мне хочется начать с конца, отец Владислав. Какова была судьба этих злы виноградарей?

Почему я спрашиваю? Потому, что об их судьбе там ничего не говорится.

О.Владислав:

- Ну, мы знаем историю Израильского народа. В 70-м году императором Титом и полководцем Веспасианом, Израиль был разрушен. Иерусалим был –вспахан.

То есть, кто – эти виноградари? Виноград – это что… точнее – кто? Это – Израильский народ. Почему Бога забыли? Почему Он «отошёл»?

Всегда, когда мы говорим о Боге, что Он что-то сделал, эти антропоморфизмы, так называемые, Священного Писания, когда мы Бога наделяем человеческими качествами, они, всё-таки, больше говорят о том, как жил Израильский народ, из-за чего он воспринял действия Бога, как наказание. Вот, как-то так.

В результате… мы помним, что сначала Израильский народ жил теократично, то есть, им правил только Бог – через Моисея, через Иисуса Навина… Потом они говорят: «Дай нам царя!» Что говорит Бог? «Они не тебя, они Меня отвергли. Ну, хорошо… будет вами владычествовать, будет вами руководить, и, часто, деспотично… хорошо, пусть будет». То есть, в этом плане, Бог «отошёл», в этом контексте. Человек просил, чтобы Он отошёл. Но Бог, всё равно, может быть, дальше, но о человеке промышляет.

И здесь, вот, виноградари – наставники духовные Израильского народа – это кто? Это, конечно, книжники, саддукеи, фарисеи, духовные лидеры – первосвященники. То есть, они стали заботиться только о сохранении власти, о своём благополучии и о желании нравиться. Это тоже и нас-то касается! Мы тоже хотим нравиться всем. Это – проблема общества, которое, в конечном итоге, приходит к распятию Христа. Этими же самыми хорошими людьми, которые просто хотели другим нравиться.

И Господь же говорит им: «Ладно, учителя Израильские, пошлю к вам Своих слуг, своих рабов – послушайте их!» Иеремия, Исайя, другие пророки. Что с ними сделали? Кого – распилили, кого – убили, кого – камнями побили. «Хорошо, пошлю Сына» – казалось бы… ну… это, можно сказать, последняя точка: «Сейчас убьём Сына – всё, посылать больше никого не будет. Будет виноградник – полностью наш. Бог уже – отойдёт так далеко, устав, обидевшись, разочаровавшись, что – всё, без Него будем». Собственно, это, если хотите, тот же самый Адамов грех: «Будете как боги». Бог, вроде бы, с тобой, рядом, но ты будешь теперь совершенно от Него независим». В результате, человечество оказалось – голым. Без Бога – в… таком… онтологическом смысле.

Здесь – начальники народа Израильского распяли Самого Бога.

К чему это привело? Конечно, к уничтожению их. Мы знаем, как я уже сказал, в 70-м году Иерусалим был вспахан. Храм был разрушен. Но не потому, что Бог так наказал: «Вот вам в отместку!» То есть, их действия привели к этим событиям.

А.Ананьев:

- Но я хочу обратить Ваше внимание, отец Владислав, на то, что вот этот финал о злодеях, которых предадут злой смерти, а виноградник отдадут другим виноградарям – это ж не слова Христа. Это слова тех, кого Он спрашивает: «Как вы думаете, – спросил Он, – что сделает он с этими виноградарями?» И Ему отвечают. Это было бы разумно, это – понятно, и это, собственно, то, о чём Вы говорите.

Но ответ Господа гораздо глубже и иносказательнее. Что отвечает Он? «Неужели вы никогда не читали в Писании? Камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла». И, вот, над этим можно много думать, но, не исключено, что никогда не поймём до конца, что же здесь имеется в виду. «Это – от Господа, – продолжает Он, – и есть дивно во очесах ваших». Как это понимать?

О.Владислав:

- Они думали, что Христос – мелкий камушек, который они выкинут в топку истории, и будут дальше жить припеваючи, руководя Израильским народом. А, оказывается, что – всё строилось на Христе. То есть, вся их вера, весь Ветхий Завет, и храм, и их убеждения, все эти Заповеди, по отношению к Богу, и по отношению к людям – вот, они все были во Христе. То есть, они не узнали Самого Бога, Который дал им эти Заповеди. И… ведь… мы не мысли Бога Слово без Духа Святого и Бога Отца. То есть, они распяли Всего Бога. А без Бога – мы не можем делать ничего. То есть, это и есть тот краеугольный камень, на котором строится – семейная жизнь, религия, отношения с людьми, и твоё, если хотите, национальное и государственное благополучие. Они ж хотели – просто комфорта, сытой жизни и власти. Но… ты бы всё это имел, даже будучи со Христом… но – нет.

А.Ананьев:

- Но, вот, чего я не до конца понимаю… Здесь, такое впечатление, что строители строили что-то важное, и отказались от какого-то камня, который должен был стать… тем самым краеугольным камнем…

О.Владислав:

- Ну, это – известный образ из строительства…

А.Ананьев:

- Да-да… нет, этот образ мне понятен… здесь… и – почему это можно было сделать? Ну, по неразумению, по неопытности, по глупости… Вот, строители строят – они же хотят, чтобы у них всё стояло. Странно было бы, если бы они не хотели, чтобы возводимое ими здание, простояло долгие десятилетия, а, может быть, и столетия.

Но, вот эти вот виноградари злые – герои этой мрачной притчи – они же всё прекрасно понимали!

О.Владислав:

- Нет, не всё. Если бы они прекрасно всё понимали, то они бы не распяли бы, в конце концов…

А.Ананьев:

- Они, увидев сына, сказали друг другу: «Это – наследник…» – они знали, кто перед ними. «Это – наследник. И, если мы убьём его, и завладеем наследством его – это будет наше». И все они прекрасно знали, какую роль этот, с позволения сказать, камень играет в фундаменте их здания.

Не понятно тогда, почему же так вышло? Ведь, было понятно… Я бы понял, если бы они этого не понимали, но они это понимают. И, поэтому, я не могу какого-то урока… вот так вот… сразу извлечь из этой притчи.

О.Владислав:

- Давайте, вспомним тогда ещё слова Каиафы, который говорил: «А не лучше ли нам, чтобы один человек умер за всех, чем придут римские воины, и уничтожат нас всех?» – он говорил это в историческом контексте.

То есть, мы видим, что они понимали, что, действительно… нет человека, который бы творил такие чудеса. Но они не верили в то, что Он – Сын Божий. Это – безоговорочно. И считали, что лучше убить праведника, говорящего нужные, правильные вещи, исцеляющего болящих, изгоняющего бесов, чем сейчас потерять политическую власть.

То есть, вот это и есть, если хотите, грех против Духа Святого – сознательное противление Истине, как говорит Алексей Ильич Осипов. Сознательное. Ты понимаешь, что это – неправильно, это – нехорошо, это – против всех моральных и нравственных законов, но это – выгодно. Это – выгодно. То есть, в данном случае, не зря… вот, почему сатана вселился в Иуду, и дал возможности ему предать Бога? Из-за сребролюбия. То есть, мы здесь видим, что сребролюбие – конечный источник всех зол, даже и для этих же саддукеев, фарисеев, начальников Израильских.

Понимаешь, но – всё равно, уничтожаешь. Представляете, как это страшно?

А.Ананьев:

- Да…

О.Владислав:

- Но понимаешь… они, всё равно, главного не увидели – что это Бог. Да… ну… пророк… может быть… но, скорее всего, нет. Великий чудотворец… но, скорее всего, силой бесовской. То есть, они постоянно «оправдывали» то, что видели, какими-то собственными измышлениями – так, чтобы унизить и принизить это Божественное Достоинство Спасителя. Хотя, Он с ними – в Иудее – говорил прямо, что Он – Сын Божий. В Галилее Он говорил притчами, в Иудее – говорил совершенно ясно.

А.Ананьев:

- В том, что касается притчи о неплодной смоковнице, её можно, конечно, рассматривать с исторической точки зрения, и с личной точки зрения – я могу прочитать в ней то, что важно лично мне. Что касается вот этой притчи, мне здесь трудно примерить её на себя. Она напоминает, во многом, какую-то криминальную сводку реально случившихся событий, и мы знаем, что они случились, произошли, дословно, так, и судьба… там… и тех, и других… всё, всё – предельно ясно.

Мне важно понять, чему она учит лично меня. Потому, что я… ну… будучи виноградарем, постараюсь… ну… я уж точно не буду никаким образом наказывать или убивать, или распиливать…

О.Владислав:

- Да, мы с Вами, отчасти, виноградари, да…

А.Ананьев:

- Да, да…

О.Владислав:

- Каждый, кто учит людей – он виноградарь.

А.Ананьев:

- Да, и, уж точно… мне так хочется верить, что… если, что… если ко мне придут, я – отдам. А, с другой стороны, вот, так начнёшь думать: «Хорошо… а какой из меня виноградарь, на самом деле? А каких плодов – вот, те, о которых говорится «отдавать хозяину плоды во все времена свои»… каких плодов я должен отдать? А когда придёт час, отдам ли я эти плоды? А что это за плоды? А не поскуплюсь ли я? А не оттолкну ли я пришедших слуг Его ко мне?

Может быть, вот тот славный бездомный, который сейчас стоит наверху лестницы в Андреевский монастырь и просит милостыни – может быть, это он? А я… как бы… не отдаю Хозяину плодов Его?

О.Владислав:

- Надо ж успеть отдать до перехода в Вечность.

А.Ананьев:

- Ну, да… потом будет поздно.

О.Владислав:

- Потом ты, со своим талантом закопанным, и предстанешь…

А.Ананьев:

- Да…

О.Владислав:

- … а надо было преумножать.

А.Ананьев:

- И, вот, здесь… наверное, не случайно две эти притчи читаются в один день, и в первый день Страстной седмицы, поскольку и в той, и в другой говорится, в частности, о плодах. Они заставляют нас задуматься над тем, каких плодов ждёт от нас Господь.

О.Владислав:

- Ну… давайте, посмотрим, какая проблема у начальников Израильских. То есть, они видели исполнение суммы Заповедей, в первую очередь, в ритуальном контексте: делай то, это, это – и спасен будешь. Совершенно забыв, как Сам Господь справедливо их упрекает, о заповеди любви к ближним. Собственно, в этом – вся дискуссия. Господь постоянно… провоцирует их даже, совершая дела любви в субботу – исцеляя больных в этот день, говоря: «Бери одр свой, и иди…»

Как это так? Как это можно – одр взять?! То есть, мы видим, как Он толкает их на провокацию некоторую, на проявление своих настоящих эмоций, когда показывают, что для них важнее соблюдение каких-то ритуальных вопросов, чем настоящее добро, по отношению к человеку.

И, вот, все эти… там… три с половиною года Своей общественной деятельности, Господь только об этом и говорит.

«Какая главная заповедь в Законе?» – Его спрашивают коварно. «Возлюби Господа Бога Твоего, и ближнего твоего, как самого себя», – то есть, нету разделения, между… «чти только Бога» и – вот тебе… там… тысяча заповедей, как правильно что разрезать, как правильно что в жертву приносить, сколько шагов в субботу сделать…

Вот – есть твой ближний, вот – эти все ритуальные вопросы – это для того, чтобы облегчить жизнь ближнему.

Вот, эта «ужасная» притча – о самарянине, да? Когда священник… первосвященник прошёл, левит прошёл – никто не помог, потому, что им – служить надо. У них – череда своя, у них самое важное дело в жизни – Богослужение! В следующий раз… там… когда… через год! И – «я не могу оскверниться». Вот. А кто поступил… кто оказался ближним на данный момент? Сотворивший милость с ним, самарянин – добрый язычник, скажем другими словами.

Это – главная проблема тех людей, и нас с вами… Представьте себе даже: священник едет на службу в 9 утра, ему надо уже возглас говорить, а тут у кого-то… там… инсульт на остановке автобусной – ты и не приедешь. Потому, что сейчас начнёшь оказывать помощь, ждать, пока «Скорая» приедет, какие-то… там… может… лекарства даже надо дать… не знаю – ты опоздаешь. Тебе скажет настоятель, или благочинный: «Ты почему опоздал?» – всё, пиши рапорт. Я очень хорошо понимаю, допустим, такую ситуацию, на себя примеряю, и думаю: а как бы я поступил? Сейчас остался бы человек… может быть, жизнь бы я спас, да? Но… но были бы проблемы. Я очень хорошо понимаю этих первосвященников.

Собственно, вот, об этом – и Господь. Он говорит: перестаньте думать, что ваше спасения зависит от того, сколько у вас иконочек дома, сколько у вас… там… частичек дуба Мамврийского, сколько вы… там… на Богослужениях времени провели… Скольким людям ты помог? Кто за тебя молится? Как ты облегчил жизнь окружающих? Вот, это очень важно.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

- Священник храма Бориса и Глеба города Мосальск, Калужской области, руководитель молодёжного отдела Песоченской епархии, Владислав Береговой, у нас сегодня в гостях.

Заканчивая разговор о притче о злых виноградарях, скажите мне вот что – наверное, это главное… хотя, здесь, получается, всё главное – с чего эти виноградари решили, что виноградник – их?

О.Владислав:

- Да, да, да…

А.Ананьев:

- И – как часто мы заблуждаемся в том, где – моё…

О.Владислав:

- Всегда заблуждаемся… всегда, всё время. Нам даёт Бог дар – это «мой дар», я буду его использовать в своих только нуждах, только для себя, только для… ладно… только для своей семьи. Но, опять же, твоя семья – это продолжение себя. Ты их любишь потому, что это – ты, на самом деле, в своих детях, в своей супруге, в своём имуществе. А где – Другие в твоей жизни? Да, с большой буквы. Бог – для Других пришёл, умер. А ты – что делаешь? Это – очень важно, да, считать Дар Божий – своим, и забыть о его Первоисточнике, и начинать... не быть мудрым управителем, а – хозяином. Вот, это вот – наша самая большая беда. То есть, забывать, что нам Бог дал имущество… там… детей, супругу, работу – для того, чтобы ты, всё равно, был разумным распорядителем всего этого, а не думал только о себе. Но – и о других.

А.Ананьев:

- Вот, это очень важно. Мне кажется, мы за… сколько… за две тысячи лет… или – за последние 70 лет… или – за последние 30 лет… трудно сказать… мне кажется, вся история человечества – она учила нас, вот, этих виноградарей в этом винограднике, что: так, вот – это твоё, вот тебе бумажка, на которой написано, что это – твоё, вот тебе – женщина, на ней написано, что это – твоя женщина, вот тебе… я не знаю… твой аккаунт в фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), считай лайки – это твои лайки. И ты смотришь – да, это моё, это – моё, и это – моё. А то, что не моё – я, наверное, вооружусь чем-нибудь – и это тоже будет моим.

О.Владислав:

- Не зря же апостол Павел пишет: «Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, о всём благодарите!» – вот, что сложного – сказать Господу: «Спасибо!» Но, именно тогда, когда ты это говоришь, и является проявлением понимания того, что – то, что ты имеешь – НЕ ТВОЁ. Это позволяет держать тебя постоянно в духовном трезвомыслии.

А.Ананьев:

- Вот! Вот он – тот ответ, ради которого стоило, наверное, затевать и весь разговор!

Потому, что ты… как-то… внутренне привык к тому, что ты должен благодарить. До конца не понимаешь – за что, но… вроде, как… благодаришь. А штука-то – очень простая! Твоего-то нет ничего! Ты – всего лишь, наёмный виноградарь в винограднике, который тебе доверили. И это – большая честь, и – большая ответственность. И за это – стоит быть благодарным. Твоего нет ничего! Или, всё-таки, может быть, есть что-нибудь?

О.Владислав:

- Бог тебе даёт базу, и ты должен её преумножить. То есть, приходим к притче о талантах.

А.Ананьев:

- А… ну, что ж, вот, мы и разобрали две притчи – насколько это было возможно, втечение часа, хотя, я ещё раз подчеркну, и десяти лет будет недостаточно для того, чтобы понять и услышать всё то, что Господом было сказано именно тебе лично – именно тебе, а не кому-то там ещё.

Хочется ещё немножко затронуть саму Страстную седмицу. Я, честно говоря, с большим напряжением и переживанием встречал эту седмицу – знаете, почему? Потому, что… во-первых, весь этот Великий пост был не самым обычным…

О.Владислав:

- Да…

А.Ананьев:

- … ввиду всяких… с одной стороны, он был сложнее, но, с другой стороны…

О.Владислав:

- … мы такого никогда не переживали…

А.Ананьев:

- … он был – легче. Я очень благодарен этому Великому посту. Именно за то, что он позволил встряхнуться, оказаться несколько в иной системе координат, и услышать в себе, и в жизни вокруг, что-то другое. И, может быть, даже услышать Бога во всём этом. Потому, что… если ты сам не понимаешь, что… друг мой, от спектаклей, концертов, выставок, в Великий пост надо как-то… себя ограничивать. А ты же – не понимаешь этого, ты же – этот наивный инфант-террибль, который говорит: «Ну, я же всё – ради Тебя… и это… это всё – ради семьи…» И Он говорит: «Ну, ладно, хорошо, хорошо… Давай, мы закроем на время Великого поста все эти выставки, и… вот… посиди немножко и послушай себя».

О.Владислав:

- Да, вот это – очень важно! Я, вот… акцент, прям… большими буквами написать! Что – не просто удались от развлечений и сиди теперь злой и ворчи на жену. Это дано тебе время, чтобы на себя посмотреть, поговорить с самим собою. Пусть это будет в полночь, пусть это будет чуть раньше – останься, и посмотри на всю свою жизнь, взвесь её, сравни со Христом.

А.Ананьев:

- Да. Дай Бог здоровья каждому, кто переживает, так или иначе, последствия того вируса, который гуляет – это очень важно, это печально, но, для меня лично, и для моей семьи, вот эти вот испытания – они стали каким-то даром, за который тоже стоит быть благодарным.

Однако, Страстная седмица же! И вот… вопрос мой заключается вот в чём: как помочь себе сохранить вот это равновесие, между… вот этот баланс, между социальной жизнью, между своей социальной ответственностью, и – жизнью христианской?

О.Владислав:

- Ну, жизнь христианская, как мы уже сказали несколько ранее, в служении Богу и людям, и ты всегда имеешь возможность это осуществить.

Не мешает тебе быть христианином непосещение Богослужений. Есть специальная литература, которая наряду… Богослужение этих дней – можно скачать в Интернете, можно купить.

Есть час, или полчаса… до работы, после работы, в обеденный перерыв – возьмите, сядьте, не надо вставать, не надо… там… креститься в метро, в автобусе, в маршрутке – просто возьмите и начните читать. Сколько успели – столько успели, гнать не надо. Не надо специально вычитывать, чтобы успеть. Проникнитесь этим духом. Может быть, вы даже поймёте больше, чем те, кто сейчас в храме находится. Хотя, конечно, общественная молитва, этот… дух Богослужения – он немножко, конечно, иной. Но это тоже будет – Ваш духовный подвиг. Настолько, насколько Вы сможете его понести. И Бог, поверьте, подействует Своей благодатью и на Вас.

Вот, есть теперь возможность смотреть видеотрансляции. Ну, почему бы нам не популярный сериал посмотреть какой-нибудь, а именно трансляцию Богослужения – службу… там… чтения Двенадцати Евангелий.

Рекомендую ещё посмотреть, если честно, в дни Страстной седмицы – может, в понедельник, вторник, пока ещё… таких… важных служб, как… там… Погребение Плащаницы, ещё нет, фильм Мэла Гибсона «Страсти Христовы». То есть, вы, хотя бы, поймёте, ЧТО пришлось физиологически, исторически претерпеть Христу, какие страдания, чтобы спасти нас от рабства диаволу. А то мы… как бы… представляем себе всё в очень облегчённой форме, на самом деле.

Не всем советую. Детям – однозначно, нет. Уж до двенадцати… не знаю… там… до пятнадцати лет – не рекомендую. Бабушкам – тоже не очень-то. Это тяжёлый фильм. Но посмотреть его можно. Потом ты по-другому понимаешь, что это было за «ударение в ланиту», например. Это – не просто пощёчина, это – жестокое избиение. Можно… тоже… немножко проникнуться этим фильмом.

Там есть свои недочёты. Там не всё абсолютно точно по Евангелию. Но, в целом, он… достаточно достоверен.

А.Ананьев:

- Ну, вот, я и оказался где-то между бабушками и 12-летними подростками. Потому, что я, пока ещё, не нашёл в себе душевных сил посмотреть этот фильм.

О.Владислав:

- Надо обязательно смотреть без перевода, с субтитрами. Потому, что это убьёт половину впечатления. Ну, и, хорошо бы, на большом экране, в тишине, в полумраке… без попкорна.

А.Ананьев:

- Но, вообще, и сам фильм, и судьба этого фильма, и судьба режиссёра – это, конечно, невероятно сильная и интересная история.

Однако, я хочу остановиться, отец Владислав, на упоминании Среды, Четверга и Пятницы. Почему из всей Страстной седмицы – именно эти три дня так принципиально важны?

О.Владислав:

- Потому, что служатся те Богослужения, чинопоследования, которые в другие дни года уже не служатся. Они максимально проникнуты духом…

А.Ананьев:

- То есть, это – с момента Предательства до момента Распятия.

О.Владислав:

- Да… да… и Погребения.

Ведь, мы не просто вспоминаем что-то. С точки зрения Догматического богословия, нашей Православной веры, все эти чинопоследования – это не воспоминание – только воспоминание – событий. Это – раскрывание границ времени и пространства, и наше непосредственное участие в этом событии.

То есть, ты ВИДИШЬ Пресвятую Деву плачущую, ты ИДЁШЬ с женами Иерусалимскими и мужами на Голгофу со Спасителем. То есть, это необходимо максимально… ну… не представлять… но осмысливать, как СОУЧАСТИЕ. Это даёт тебе возможность встретить Пасху по-настоящему. Не как праздник чрева, не возможность, наконец-то, поесть вкусно и разговеться. А как настоящую радость Воскресшему Спасителю, Которого ты только что погребал, и даже не верил, что возможно Его Воскресение!

А.Ананьев:

- Спасибо Вам, отец Владислав, за терпение, мудрость и готовность ответить на все мои вопросы…

О.Владислав:

- Спасибо Вам! Мы тут сильно… так… поразмыслили…

А.Ананьев:

- Да! Слава Богу!

Сегодня мы беседовали с руководителем молодёжного отдела Песоченской епархии, священником из храма Бориса и Глеба… да и ещё… там… как – второй? Никольский храм?

О.Владислав:

- Да…

А.Ананьев:

- … Никольского храма города Мосальска, Калужской области, нашим дорогим гостем из маленького русского уютного города – священником Владиславом Береговым.

Спасибо Вам!

О.Владислав:

- Спаси, Господи! С наступающей Пасхой, друзья!

А.Ананьев:

- Я – Александр Ананьев, радио «Вера».

До новых встреч!

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА».