Поделиться
Совсем недавно у меня появилась подруга, у которой второй ребёнок родился с синдромом Дауна. Ни на УЗИ, ни на скрининге никаких признаков заболевания не было, но беда случилась. У малыша – форма геномной патологии. Да ещё и с пороком сердца.
Сейчас Лёшке уже семь. Он любит кататься на лошадях, учится в специализированной школе и продолжает бороться с болезнью сердца. Точнее – это Лена продолжает с ней борется, а Лёша мужественно всё терпит. Но я не буду сейчас рассказывать о том, как тяжело ей жить с больным ребёнком и сколько сил отнимает бесконечное скитание по больницам, я лишь поделюсь с вами одной её историей, которая, мне кажется, о многом помогает задуматься.
«Самая страшная моя беда, – говорила Лена, уводя глаза, – даже не в том, что Лёшка родился такой больной. Страшнее было… что я Богу перестала доверять. Я смирилась, что мой ребёнок – особенный. Что мне всю жизнь придётся его лечить. Что он, возможно, никогда не скажет мне «мама»… Но я не могла смириться с Крестом, который вот так, внезапно, на меня упал. Я затаила в себе такую обиду! Весь мир был в моих глазах – обманщиком, лицедеем. Я сделалась аморфной. Холодной ко всему. Утратив веру, я воспринимала обстоятельства, как… робот, который просто, механически, выполняет свою работу. Надо Лёшке в больницу, я иду и ложусь с ним. Надо ему делать массаж, я иду и делаю. Но главную свою цель при этом я не чувствовала, не понимала, зачем мне всё это».
И так продолжалось два года. Пока на помощь к Лене не пришёл батюшка из храма, куда она до рождения сына постоянно ходила.
«Батюшка пришёл очень неожиданно, – хотя мои знакомые уже давно говорили мне, что он собирается. – Пробыл всего полчаса. Но за это время он успел сказать мне такие слова, которые помогли мне принять мой Крест и вернуть себе утраченную веру».
А сказал он Лене следующее.
В человеке есть две жизни. Естественная, человеческая, и «сверхъестественная» – нечеловеческая. Пока он живёт на земле, он носит в себе естественную жизнь как обязательную. Из-за неё он ест, пьёт, работает, печку топит. А сверхъестественная жизнь протекает в нём очень ненавязчиво, без материальных обязательств. Однако именно благодаря ей человек может слышать сердцем и реагировать на происходящее – чувствами. Иногда так случается, что человек, всецело поглощенный своей человеческой жизнью, сознательно убивает в себе свою вторую – нечеловеческую – жизнь. Делает он это, чтобы притупить душевную боль, или забыться, или выбросить какую-то проблему из головы. И таким образом он… совершает в самом себе – убийство. Он лишает себя сверхъестественной жизни. После этого убийства, ему, конечно, становится легче, он чувствует, что стал менее зависимым, менее впечатлительным. Но… ведь естественная жизнь – та единственная, которая у него осталась, – конечна. А сверхъестественная-то – есть бессмертие. И в итоге, получается, что, совершив в себе убийство сверхъестественной жизни, человек обрекает себя . А всё, что ждёт его после конца – жизнью называться не будет…
Но Бог любит нас и поэтому даже заблудившемуся бедолаге, потерявшему свою вторую жизнь, Он каждый день даёт возможность покаяния и воскресения этой, второй, нечеловеческой, жизни.
После этих слов Лена поняла: приход батюшки – это и есть её возможность вернуть себе свою вторую жизнь. И она это – сделала.
Уже восьмой год Лена продолжает бороться с пороком сердца своего сына: кормит по режиму таблетками, покупает сеансы массажа, договаривается об операциях и делает всё необходимое. Но это происходит в её первой, человеческой жизни. Вторая её жизнь – совсем иная. Она наполнена радостью. От общения с живым сыном. От теплоты его рук и крепких объятий. От любви и – благодарности Богу, за каждый новый день, дающий нам шанс, превратить наш неизбежный конец – в Начало.
