Поделиться
Рембрандт (1606—1669) Апостол Павел
Рим., 83 зач., II, 28 — III, 18.
Глава 2.
28 Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти;
29 но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога.
Глава 3.
1 Итак, какое преимущество быть Иудеем, или какая польза от обрезания?
2 Великое преимущество во всех отношениях, а наипаче в том, что им вверено слово Божие.
3 Ибо что же? если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию?
4 Никак. Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: Ты праведен в словах Твоих и победишь в суде Твоем.
5 Если же наша неправда открывает правду Божию, то что скажем? не будет ли Бог несправедлив, когда изъявляет гнев? (говорю по человеческому рассуждению).
6 Никак. Ибо иначе как Богу судить мир?
7 Ибо, если верность Божия возвышается моею неверностью к славе Божией, за что еще меня же судить, как грешника?
8 И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим? Праведен суд на таковых.
9 Итак, что же? имеем ли мы преимущество? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как Иудеи, так и Еллины, все под грехом,
10 как написано: нет праведного ни одного;
11 нет разумевающего; никто не ищет Бога;
12 все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного.
13 Гортань их — открытый гроб; языком своим обманывают; яд аспидов на губах их.
14 Уста их полны злословия и горечи.
15 Ноги их быстры на пролитие крови;
16 разрушение и пагуба на путях их;
17 они не знают пути мира.
18 Нет страха Божия перед глазами их.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
Как же апостол Павел рискует, адресуя эти слова перед членами римской общины христиан, в основном обратившихся из иудеев! Ведь в сознании каждого иудея обрезание — неуничтожимое свидетельство Богоизбранности, своего рода «печать» исключительных отношений с Богом и право на преимущество по отношению ко всем другим народам! А апостол говорит про «обрезание в сердце, по духу» — да только как его распознать-то? Телесное обрезание очевидно: а вот духовное — как бы тут не обознаться? Мало ли что сам о себе человек думает!
Апостол тонко подмечает: телесное обрезание даёт «похвалу от людей» — которые таким образом чётко распознают «своего» человека среди остальных. Но если на этом всё и заканчивается — это печально. Потому что декларация своих исключительных отношений с Богом должна быть чем-то подтверждена — и в этом — главная проблема, а вовсе не в наличии или отсутствии определённого знака на теле!
Чем же мы, христиане, можем подтвердить наличие «духовного обрезания» нашего сердца — символом которого и является новозаветное обрезание — Таинство Крещения? Ведь все, крестившиеся во Христа, облекаются в Него и начинают новую жизнь — перестав быть врагами Богу и став усыновлёнными Ему через Иисуса.
Физическим, видимым знаком нашего посвящения Богу является наш нательный крестик. Надевая его, тем самым мы свидетельствуем: мы — не «безродные», никому не принадлежащие. Мы — Божьи дети! Его достояние, Ему принадлежим. И в этом — радикальное отличие нательного крестика от множества амулетов, о́берегов и символов: он играет вовсе не магическую роль, защищая от любых проблем и бед, — а роль несоизмеримо более важную. Крест — знак того, что ты — Христов, ты — не «сам по себе», а — Божий!
А вот дальше — самое важное. И Таинство Крещения, и ношение крестика сами по себе ещё не делают человека христианином — также, как посев в землю семени ещё не означает наличия урожая! Ведь даже самое дорогое, лучшее, изысканное семя можно загубить дурным обращением с ним — также и жизнь во грехе, противоположная Божественным заповедям, может сделать дар Духа, посеянный в сердце, бесплодным!
С позволения сказать, «христианскость» человека проявляется прежде всего в его отношениях с людьми. Способность принять другого — совсем не такого, как ты сам, безграничный ресурс терпения чужих немощей и слабостей, открытость сердца, отказ от манипуляций в отношениях, благодарность и лёгкость в готовности помочь — вот, наверное, краткий список самых обычных, «бытовых», добродетелей — которые мы или стараемся развивать и поддерживать, или уклоняемся от них ради иных жизненных целей.
И если мы по образу нашей жизни оказываемся решительно не таковы, какими нас хочет видеть Евангелие — вот тогда крест на груди может стать прожигающим душу насквозь обличением совести!
Чтобы этого не произошло, как же важно почаще напоминать себе, что только наши ближние и есть самый надёжный индикатор уровня нашей «христианскости!»
