Послание к Евреям святого апостола Павла

Поделиться

Евр., 322 зач., IX, 24-28.

Глава 9.

²⁴ Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие,

²⁵ и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью;

²⁶ иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею.

²⁷ И как человекам положено однажды умереть, а потом суд,

²⁸ так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение.

Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Каждый раз, когда мы читаем или слушаем апостольское Послание к Евреям, необходимо для понимания его смысла иметь в виду известные нам особенности мировосприятия его адресатов, а также их понимание истинного богопочитания, которое имело своим основанием постановления закона Моисея, но если для христиан закон Моисея ограничивается его нравственными императивами, известными как «Десять заповедей», то для евреев закон был значительно шире — он, помимо норм морали, включал в себе постановления относительно устройства общественной жизни, относительно нечистоты, относительно жертвоприношений и многое другое.

Если мы обратим своё внимание на Талмуд, то, пожалуй, немало удивимся, обнаружив, что комментарии к Десяти заповедям закона Моисея составляют совсем небольшую его часть, тогда как комментарии относительно обрядов и жертвоприношений весьма пространны. Из самой это пропорции талмудических текстов можно сделать вывод, что люди Ветхого Завета понимали под угождением Богу не только тщательное исполнение Десяти заповедей, но и детальное следование всем прочим словам Бога, переданным народу Израиля через Моисея, для этих людей ошибка в принесении жертвы была ничем не лучше, скажем, нарушения заповеди, запрещающей воровство или убийство, и к тем, и к другим словам Пятикнижия они относились в равной степени серьёзно.

Но вот наступило время Нового Завета, Спаситель мира воплотился, пострадал, умер, воскрес и вознёсся. Человек обрёл свободу, мы больше не рабы греха, и не рабы смерти, человеческое естество пребывает на Престоле Бога-Отца, Христом нам дан новый закон — закон Духа Святого, закон невыразимый словами, и уже не мёртвая буква закона, а Животворящий Дух руководит человеком ко спасению. Обо всем этом немало сказано в апостольских Посланиях. При этом апостолы прекрасно понимали, что любой человек — крайне инертен, и вместе с этим труслив, а ещё мы все хотим чётких понятных инструкций, нам сложно находиться в ситуации неопределённости, нам нужно, чтобы кто-то ясно и недвусмысленно сказал, что нам делать и как.

Евангельское же благовестие устроено по иному принципу, оно не диктует нам шаги, оно призывает исполниться Святого Духа с тем, чтобы Он Сам нами руководил, и мы должны быть готовы к тому, что Его руководство одним человеком окажется совсем не похожим на руководство другим. Даже сегодня, по прошествии двух тысяч лет со дня Христова Рождества, нам очень непросто принять эту евангельскую идею, и можно лишь догадываться, насколько непросто было понять и согласиться с ней благочестивым евреям первого века по Рождестве Христовом, для них весть о дарованной Христом свободе от буквы закона ломала всю многовековую парадигму жизни.

В этом отрывке Послания к Евреям апостол затрагивает лишь одну часть традиционного Израильского устоя — закон о жертвах. Он пишет, что время очистительных, благодарственных и всех других видов жертв прошло, Христос Сам принёс Себя в Жертву, принёс однократно, Он — не животное, Он — Воплощённый Бог, а потому Его Жертва упраздняет все соответствующие постановления Ветхого Завета. Христос Своей Жертвой уничтожил грех, а потому любые другие жертвы, которые в эпоху Ветхого Завета должны были помогать устранять последствия греха, утратили свою актуальность.

Неизвестно, в какой степени услышали и поняли апостола его непосредственные адресаты, но это сейчас уже не имеет особого значения, имеет значение другое: насколько поняли его мы, ведь и нам зачастую кажется, что есть нечто иное, помимо Христа, то, что может нам помочь избежать трагических последствий греха, тогда как нет ничего и никого, кроме Него, только в Нём освобождение, надежда и блаженная вечная жизнь.