После Распятия и Воскресения Христа множество людей поверили в Него, как в Сына Божия и стали называть себя христианами. Вера эта была настолько сильной, что Благая Весть о Спасителе начала стремительно распространяться по всей земле. Рассказ о евангельских событиях не только передавали изустно – многие верующие его записывали. Так, уже в первом веке образовался целый пласт христианской литературы.
Она была разножанровой. Это и повествования о жизни и чудесах Иисуса Христа, и рассказы о проповеди Его учеников, и переписка первых христиан. Литературные памятники о молодой религии в христианских общинах составляли библиотеку священных книг. В разных городах и странах в такие священные библиотеки включали в себя и разные книги.
История сохранила множество книг, свидетельствующих о Христе. Однако только двадцать семь из них были признаны каноническими, то есть принятыми всей Вселенской Церковью, и составили Новый Завет. Некоторые книги из тех, что читали ранние христиане, Церковь признает душеполезными, но в канон не включает. Это, например, два послания римского епископа КлИмента, писания ИустИна Философа. Некоторые же, такие, как евангелие от Фомы или евангелие от Иакова, Церковь называет апокрифами, дословно с греческого – скрытыми, и отвергает их подлинность. Как давно был принят этот канон? И насколько выбор Церкви соответствует литературным предпочтениям первых христиан? Ответ на эти вопросы был получен в середине восемнадцатого века в виде рукописи, которую обнаружил в Амброзианской библиотеке итальянского города Милана крупнейший историограф того времени Лудовико Антонио Муратори.
Мнение эксперта:
Артефакт, который обнаружил Антонио Муратори, представляет собой двадцать шесть листов грубого пергамента, на которых на латинском языке от руки переписано несколько богословских трудов первых веков. Эта рукопись вместе с другими ценными историческими документами была перевезена в семнадцатом столетии в Амброзианскую библиотеку города Милана из аббатства Боббио – монастыря, основанного в 614 году ирландским миссионером Колумбаном. Очевидно, что пергаментную рукописную книгу составил в конце седьмого – начале восьмого века один из насельников аббатства, на протяжении своей жизни собиравший в нее понравившиеся ему тексты.
Среди записей древнего пергамента особое внимание Муратори привлекли строки, расположенные на десятом и одиннадцатом листах. Это был список книг Нового Завета, принятый в самом начале второго века –едва ли не самое первое перечисление произведений, читаемых во время богослужений. Оказалось, что древнейший перечень канонических сочинений, названный по имени своего открывателя каноном Муратори, включает в себя книги, входящие в Новый Завет и сегодня. В Мураториев канон не вошли лишь три новозаветных текста: послание к евреям апостола Павла, послание апостола Иакова и второе послание апостола Петра.
Несмотря на то, что Мураториев канон обнаружен как часть рукописи седьмого-восьмого веков, из самого текста следует, что он был написан во второй половине второго столетия. Так, возглавлявший Римскую кафедру епископ Пий Первый упомянут в нем, как живший недавно.
Монах аббатства Боббио не был автором канона Муратори – он лишь перевел на латынь более ранний греческий оригинал. О том, что это именно перевод, свидетельствуют шероховатости и неточности латинского языка, которым переписчик, по всей видимости, владел не в совершенстве. Версию перевода подтвердили и фрагменты канона, обнаруженные позднее в библиотеке аббатства МОнте-КассИно. Смысл этих отрывков полностью соответствует документу Муратори, а вот формулировки отличаются. Наиболее вероятно, что автором канона был святой Ипполит Римский – образованный и плодовитый христианский писатель, живший на рубеже второго и третьего веков.
Стоит заметить, что Канон Муратори – это не просто перечисление книг, а своеобразное введение в Новый Завет, с комментариями и пояснениями.
Мнение эксперта:
Начало Мураториева канона в пергаментной рукописи не сохранилось. Текст начинается с упоминания Евангелий от Луки и от Иоанна, но при этом они названы третьей и четвертой книгами Нового Завета. Несомненно, что первыми в этом перечне были Евангелия от Матфея и Марка. Эти произведения автор называет общепризнанными и священными, придает им исключительное значение. Он восхищается тем, насколько четыре Евангелия согласуются между собой по существу и видит причину этого согласия в том, что писатели вверили себя руководству Святого Духа.
Статус принятых Церковью автор древнего канона присваивает также Книге апостольских деяний, посланиям апостолов Павла, Иуды, Иоанна, Книге Апокалипсиса – все они входят в свод Священного писания, принятый и сегодня. Несколько сомнительных произведений составитель Мураториева канона называет неприемлемыми для церковного чтения, поскольку, по его выражению, «нельзя смешивать желчь с медом».
Говоря о признанных произведениях Священного писания, автор канона Муратори подчеркивает, что они приняты не отдельными общинами, а Церковью, которую он называет Вселенской. Она рассеяна по всей земле, но при этом пребывает в единомыслии силой Святого Духа.
А соответствие древнего перечня священных книг современному составу Нового Завета свидетельствует о том, что не только расстояния, но и время не нарушает единства Церкви, незыблемой целостности ее веры и мудрости.
Евгения Павлычева
Послание к Римлянам святого апостола Павла

Апостол Павел
Рим., 100 зач., IX, 1-5.

Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами декан доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Человек, который знакомится с основами духовной жизни, постепенно узнаёт, что в ней есть свои этапы, которые можно было бы назвать этапами возрастания во Христе. Но какой же этап можно было бы назвать высшим? Ответ, который может показаться парадоксальным, звучит в отрывке из 9-й главы послания апостола Павла к Римлянам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 9.
1 Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом,
2 что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему:
3 я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти,
4 то есть Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования;
5 их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь.
В истории спорта существует немало рассказов о благородных поступках спортсменов или их тренеров. Обычно благородство заключается в том, что люди либо помогают сопернику, либо даже отдают победу тому, кто в силу независящих от него причин проиграл, хотя по всем правилам должен был победить. Некоторые спортсмены не пользуются чужой бедой, отдавая победу тому, кто, по их мнению, победил бы при прочих равных. Несомненно, подобное поведение похвально и достойно всякого уважения. Но не знаю, бывали ли в истории ситуации, когда спортсмен в честном соревновании был бы готов отдать победу тому, кто не достоин и явно проиграл. Логика спорта в том, что побеждает сильнейший.
В отрывке из послания к римлянам, который мы сейчас услышали, апостол Павел выражает свою сердечную боль о братьях по плоти — иудеях. Жертвенность его позиции сложно переоценить, потому что фактически он выражает готовность быть отлучённым от Христа, то есть отказаться от спасения, если это жертва, его любовь поможет вернуть ко Господу тех, кто столетиями был Божьим народом, тех кто столетиями соблюдал завет, тех, кто столетиями ждал Мессию.
Можно отнестись к словам апостола Павла скептически. Кто из нас ради красного словца не говорил громких речей, кто не намеревался быть щедрым, жертвенным, любящим, но в итоге поступал иначе. Однако с большой уверенностью можно сказать, что для апостола Павла выраженная позиция — это позиция выстраданная и последовательная. Он был гоним от иудеев, и они многократно пытались его убить. Но если мы, например, посмотрим на его гимн любви из 13-й главы 1-го послания к Коринфянам, мы увидим, что готовность быть отлучённым от спасения ради братьев напрямую с ним соотносится, ведь любовь, по словам апостола, не только долготерпит, не только милосердствует, она всё покрывает и никогда не перестаёт.
Ещё интереснее, что именно такой жертвенный подход Павел ассоциирует с подходом самого Христа. Объясняя жертву Христову, апостол пишет, что мало кто из нас на самом деле был бы готов умереть за грешника. Может быть, за благодетеля кто-нибудь и согласился бы умереть, но не за того, кто этого не достоин. И тем поразительнее для него любовь Божия, ведь Христос умирает за нас тогда, когда мы были ещё грешниками. По сути, когда Павел говорит, что он готов духовно умереть за братьев по плоти, он выражает готовность поступить так же, как Христос поступил по отношению ко всему миру.
Конечно, позиция апостола Павла может быть названа дерзновенной. Но ведь именно он сам в разных посланиях призывает учеников «иметь ум Христов», или «иметь те же чувствования что и во Христе Иисусе», или «вырастать в меру возраста Христова». Иными словами, он в самых разных высказываниях подчёркивает, что в высших проявлениях христианской жизни, мы призваны вести себя, как Христос. Не просто быть моральными, не просто благочестивыми, но желающими блага и вразумления всем, даже тем, кто этого недостоин. Конечно, мы приходим к этому не сразу. Сам Павел в других посланиях говорил и жёсткие слова в адрес иудеев, но даже жёсткие слова не отменяли главного: его любви. И этой любви к тем, кто нам не нравится, кто, как кажется, её не достоин, нам следует у него поучиться.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«О духовной пользе болезней и жизненных трудностей». Архимандрит Симеон (Томачинский)

В этом выпуске программы «Почитаем святых отцов» наша ведущая Кира Лаврентьева вместе с архимандритом Симеоном (Томачинским) на основе книги проповедей святителя Луки (Войно-Ясенецкого) «О болезнях души и тела» говорили о духовной пользе посылаемых в нашу жизнь испытаний.
Разговор шел о значении слов апостола Павла «Когда я немощен, тогда силен», о том, для чего в нашу жизнь могут посылаться болезни и другие испытания, а также о том, как стоит относиться к тем, кого мы привыкли считать своими врагами и недоброжелателями.
Ведущая: Кира Лаврентьева
Все выпуски программы Почитаем святых отцов
«Почему слова Христа не принимали?» Священник Антоний Лакирев

У нас в студии был клирик храма Тихвинской иконы Божьей Матери в Троицке священник Антоний Лакирев.
Разговор шел о евангельских притчах о Царстве Небесном и о том, как они воспринимались слушающими и почему многие не принимали слов Христа и Его учения.
Этой беседой мы завершаем цикл из пяти программ, посвященных евангельским притчам о Царстве Небесном.
Первая беседа с протоиереем Павлом Великановым была посвящена притче о сеятеле;
Вторая беседа со священником Антонием Лакиревым была посвящена притче о пшенице и плевелах;
Третья беседа с протоиереем Павлом Великановым была посвящена притчам о закваске и о горчичном зерне;
Четвертая беседа с протоиереем Андреем Юревичем была посвящена притчам о жемчужине, сокровище и неводе.
Ведущая: Алла Митрофанова
Все выпуски программы Светлый вечер