Поделиться
После Распятия и Воскресения Христа множество людей поверили в Него, как в Сына Божия и стали называть себя христианами. Вера эта была настолько сильной, что Благая Весть о Спасителе начала стремительно распространяться по всей земле. Рассказ о евангельских событиях не только передавали изустно – многие верующие его записывали. Так, уже в первом веке образовался целый пласт христианской литературы.
Она была разножанровой. Это и повествования о жизни и чудесах Иисуса Христа, и рассказы о проповеди Его учеников, и переписка первых христиан. Литературные памятники о молодой религии в христианских общинах составляли библиотеку священных книг. В разных городах и странах в такие священные библиотеки включали в себя и разные книги.
История сохранила множество книг, свидетельствующих о Христе. Однако только двадцать семь из них были признаны каноническими, то есть принятыми всей Вселенской Церковью, и составили Новый Завет. Некоторые книги из тех, что читали ранние христиане, Церковь признает душеполезными, но в канон не включает. Это, например, два послания римского епископа КлИмента, писания ИустИна Философа. Некоторые же, такие, как евангелие от Фомы или евангелие от Иакова, Церковь называет апокрифами, дословно с греческого – скрытыми, и отвергает их подлинность. Как давно был принят этот канон? И насколько выбор Церкви соответствует литературным предпочтениям первых христиан? Ответ на эти вопросы был получен в середине восемнадцатого века в виде рукописи, которую обнаружил в Амброзианской библиотеке итальянского города Милана крупнейший историограф того времени Лудовико Антонио Муратори.
Мнение эксперта:
Артефакт, который обнаружил Антонио Муратори, представляет собой двадцать шесть листов грубого пергамента, на которых на латинском языке от руки переписано несколько богословских трудов первых веков. Эта рукопись вместе с другими ценными историческими документами была перевезена в семнадцатом столетии в Амброзианскую библиотеку города Милана из аббатства Боббио – монастыря, основанного в 614 году ирландским миссионером Колумбаном. Очевидно, что пергаментную рукописную книгу составил в конце седьмого – начале восьмого века один из насельников аббатства, на протяжении своей жизни собиравший в нее понравившиеся ему тексты.
Среди записей древнего пергамента особое внимание Муратори привлекли строки, расположенные на десятом и одиннадцатом листах. Это был список книг Нового Завета, принятый в самом начале второго века –едва ли не самое первое перечисление произведений, читаемых во время богослужений. Оказалось, что древнейший перечень канонических сочинений, названный по имени своего открывателя каноном Муратори, включает в себя книги, входящие в Новый Завет и сегодня. В Мураториев канон не вошли лишь три новозаветных текста: послание к евреям апостола Павла, послание апостола Иакова и второе послание апостола Петра.
Несмотря на то, что Мураториев канон обнаружен как часть рукописи седьмого-восьмого веков, из самого текста следует, что он был написан во второй половине второго столетия. Так, возглавлявший Римскую кафедру епископ Пий Первый упомянут в нем, как живший недавно.
Монах аббатства Боббио не был автором канона Муратори – он лишь перевел на латынь более ранний греческий оригинал. О том, что это именно перевод, свидетельствуют шероховатости и неточности латинского языка, которым переписчик, по всей видимости, владел не в совершенстве. Версию перевода подтвердили и фрагменты канона, обнаруженные позднее в библиотеке аббатства МОнте-КассИно. Смысл этих отрывков полностью соответствует документу Муратори, а вот формулировки отличаются. Наиболее вероятно, что автором канона был святой Ипполит Римский – образованный и плодовитый христианский писатель, живший на рубеже второго и третьего веков.
Стоит заметить, что Канон Муратори – это не просто перечисление книг, а своеобразное введение в Новый Завет, с комментариями и пояснениями.
Мнение эксперта:
Начало Мураториева канона в пергаментной рукописи не сохранилось. Текст начинается с упоминания Евангелий от Луки и от Иоанна, но при этом они названы третьей и четвертой книгами Нового Завета. Несомненно, что первыми в этом перечне были Евангелия от Матфея и Марка. Эти произведения автор называет общепризнанными и священными, придает им исключительное значение. Он восхищается тем, насколько четыре Евангелия согласуются между собой по существу и видит причину этого согласия в том, что писатели вверили себя руководству Святого Духа.
Статус принятых Церковью автор древнего канона присваивает также Книге апостольских деяний, посланиям апостолов Павла, Иуды, Иоанна, Книге Апокалипсиса – все они входят в свод Священного писания, принятый и сегодня. Несколько сомнительных произведений составитель Мураториева канона называет неприемлемыми для церковного чтения, поскольку, по его выражению, «нельзя смешивать желчь с медом».
Говоря о признанных произведениях Священного писания, автор канона Муратори подчеркивает, что они приняты не отдельными общинами, а Церковью, которую он называет Вселенской. Она рассеяна по всей земле, но при этом пребывает в единомыслии силой Святого Духа.
А соответствие древнего перечня священных книг современному составу Нового Завета свидетельствует о том, что не только расстояния, но и время не нарушает единства Церкви, незыблемой целостности ее веры и мудрости.
Евгения Павлычева
Пётр Петровичев. «В церкви Спаса-Нередицы под Новгородом»
Поделиться
— Маргарита Константиновна, спасибо, что вы согласились отправиться со мной в этот небольшой древний храм на окраине Великого Новгорода. Я, признаться, так вдохновился историей этого места, что хотел поскорее здесь оказаться. Слава Богу, добрались! Так вот он какой — храм Спаса на Нередице 12-го века!
— Храм не действующий, как я вижу... Пока только стены восстановлены... и кое-где сохранились росписи. Но как здесь благодатно! И название какое красивое, летописное — «Спас на Нередице»... А что оно означает, Андрей Борисович?
— Место, где построена церковь, было на удалении от Новгорода, «не в ряду», то есть не в черте города. Отсюда и название церкви — На Нередице.
— А как вы о ней узнали?
— Я и раньше о ней слышал. А вот месяц назад я был в Ярославском художественном музее и там обратил внимание на одну любопытную работу — рисунок художника Петра Петровичева, который так и называется «В церкви Спаса-Нередицы под Новгородом».
— Интересно... А можно найти рисунок в интернете?
— Так я же распечатал его и взял с собой. Вот, посмотрите, пожалуйста. Казалось бы, небольшая зарисовка росписей храма, изображения святых, кое-где требующие реставрации... Буквально эскиз в красках.
— Какая искренняя, светлая работа! Синие, золотистые тона храмовых фресок. Они не яркие, приглушённые. Но будто высвечены солнечным светом, льющимся из окна.
— И обратите внимание, как правдиво художник передаёт пространство церкви. Видите, вот здесь в правом верхнем углу рисунка, кое-где фрески утрачены, но для мастера важно сохранить каждую деталь, не обновляя, не реставрируя её в своей работе.
— Но как я вижу, сейчас на стенах храма, в котором мы находимся, этих фресок нет...
— К сожалению. Картину «В церкви Спаса-Нередицы» Петровичев написал в 1911 году. А спустя 30 лет во время Великой Отечественной здесь, под Новгородом, шли ожесточённые бои. В 1941 году храм Спаса на Нередице был практически разрушен немецкой артиллерией. Но благодаря замечательным новгородским реставраторам в конце 50-х годов он начал возрождаться — и сегодня он почти полностью восстановлен.
— Но, как я понимаю, работы продолжаются до сих пор. Посмотрите, леса стоят, инструменты, специальное освещение...
— Да, здесь работают специалисты Новгородского музея-заповедника, частью которого является церковь. Они восстанавливают внутреннее покрытие стен.
— Как вы хорошо осведомлены, Андрей Борисович!
— Да, я подготовился перед поездкой. Мне удалось выяснить, что в хранилищах музея-заповедника находятся тысячи кусочков штукатурки с древними росписями. Их собирали вручную местные жители и реставраторы при разборе руин ещё в сороковых. Неспешно, по крупицам в реставрационной мастерской из этих осколков возрождаются образы святых, которые когда-то смотрели со стен храма.
— Это удаётся, в том числе, благодаря таким художникам, как Пётр Петровичев, который зафиксировал для истории часть стены с бесценными изображениями.
— Слава Богу, некоторые образы уже удалось восстановить. Давайте попробуем найти их на стенах храма. Вот, например, изображение новгородского князя Ярослава Владимировича, который основал церковь в 1198 году. На фреске показано, как он вручает макет храма сидящему на престоле Христу. А вот святой Тимофей, ученик апостола Павла. Посмотрите, какие светлые лики!
— Андрей Борисович, а что это за надписи нацарапаны на стене справа? Неумело, будто кто-то учился писать.
— Это древние граффити 12-13 века. Реставраторы считают, что в этой части храма был скрипторий, то есть место, где дети учились писать прямо на стенах.
— Посмотрите, вот здесь многократно повторяются начертания буквы Б — большие, с засечками, кое-где украшенные узорами.
— Полагаю, дети учились писать слово «Бог». А вот, посмотрите, на стене неумелой детской рукой начертан православный крест. А вот ещё один — побольше, с орнаментом!
— А здесь, глядите-ка, кто-то нарисовал фигурку богатыря с мечом! И вся стена исписана буквами, линиями, рисунками... Маленькое живое свидетельство того, как жили новгородцы семь веков назад.
— Хорошо бы удалось полностью восстановить фрески в этом храме. И, конечно, полноценно возродить богослужения... Давайте обязательно вернёмся сюда снова.
— Да, непременно приедем. И побываем в Ярославском художественном музее, где находится работа художника Петра Петровичева «В церкви Спаса-Нередицы под Новгородом», которая так вдохновила вас!
Картину Петра Петровичева «В церкви Спаса-Нередицы под Новгородом» можно увидеть в Ярославском художественном музее.
Все выпуски программы: Краски России
Исаак Левитан. «Одуванчики»
Поделиться— Так вот почему вы так стремились в Чебоксары, в Чувашский художественный музей, Андрей Борисович! Здесь экспонируется полотно вашего любимого художника, Исаака Левитана!
— Вы проницательны, Маргарита Константиновна! Я действительно хотел увидеть своими глазами картину «Одуванчики». Посмотрите, сколько в ней очарования!
— И вместе с тем простоты! Цветы стоят в глиняном кувшине. Кроме белых, созревших бутонов, здесь и жёлтые медовые солнышки, и нераскрывшиеся головки.
— В букете нет тщательности, его как будто ребёнок собирал. Зато есть свежесть, которая особенно заметна на тёмном невзрачном фоне.
— «Одуванчики» великолепны! Даже не хочется называть этот шедевр натюрмортом. Термин переводится с французского как «мёртвая природа», а в произведении гениального мастера столько жизни!
— Да, такое вот парадоксальное явление — живой натюрморт. Левитан не так много работал в этом жанре. За всю жизнь он написал не больше трёх десятков картин с цветами. «Одуванчики» — одна из первых.
— Какой это год?
— Счастливое лето 1889-го года. Художник тогда жил в Плёсе на Волге, большую часть своего времени проводил на пленэрах. А возвращаясь по вечерам, собирал полевые букеты и рисовал их до поздней ночи. Через девять лет этот опыт пригодился Левитану для преподавания в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.
— Он учил студентов писать натюрморты?
— В основном, конечно, пейзажи. Но после занятий на природе мастер непременно велел собирать цветы для этюдов. Один из учеников Левитана, Борис Липкин, вспоминал позднее, насколько это было потрясающе. Мастерская превращалась в подобие оранжереи. Левитан расставлял букеты в простых горшках и таких же вот глиняных кувшинах, как на картине «Одуванчики». И давал задачу сложную, как само искусство.
— Это какую же?
— Он говорил, что писать нужно так, чтобы от картины пахло не красками, а цветами.
— Сам Левитан умел это делать. Подходя к полотну «Одуванчики», почти физически ощущаешь горьковатый запах травы. А ещё невольно задерживаешь дыхание, чтобы невесомые соцветия не разлетелись самолётиками.
— Да, Исаак Ильич гениально показал хрупкое очарование одуванчиков. Смотришь и понимаешь, что через несколько секунд порыв сквозняка может растрепать незатейливый пучок. И осознаёшь неповторимость мига, который запечатлел художник.
— В этом особый талант Левитана! В каждом его полотне скрыт призыв ценить мгновения.
— И благодарить Творца, который их подарил нам. «Одуванчики» Левитана — свидетельство о том, насколько прекрасен мир, в котором мы живём. Здесь самые скромные полевые цветы достойны стать произведением искусства.
Картину Исаака Левитана «Одуванчики» можно увидеть в Чебоксарах, в Чувашском государственном художественном музее.
Все выпуски программы: Краски России
Брянск. Преподобный благоверный князь Олег Брянский
Поделиться
Одним из небесных покровителей города Брянска считается благоверный князь Олег Романович. Святой родился в тринадцатом веке. Он был внуком Михаила Черниговского — великого Киевского князя, принявшего мученическую смерть в Золотой Орде за отказ поклониться идолам. Олег унаследовал от деда глубокую веру в Бога. Он щедро подавал милостыню, строил храмы. Из летописей известно, что в 1274 году благоверный князь вместе со своим отцом, Романом Брянским, участвовал в походе против Литвы. Что случилось с Олегом на поле сражения — доподлинно неизвестно. Но сразу после сражения он принял иноческий постриг в Брянском Петропавловском монастыре, который сам учредил. Князь провёл остаток дней в аскетических подвигах ради Христа и непрестанной молитве. Вскоре после кончины он был прославлен Церковью в лике преподобных. Мощи князя Олега хранятся в кафедральном Троицком соборе города Брянска.
Радио ВЕРА в Брянске можно слушать на частоте 98,2 FM
