«Контроль в семье и самоконтроль». Священник Владислав Береговой, Екатерина Береговая - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Контроль в семье и самоконтроль». Священник Владислав Береговой, Екатерина Береговая

* Поделиться
Александр Ананьев и Алла Митрофанова

Нашими собеседниками были настоятель храма Бориса и Глеба в городе Мосальске Калужской области, руководитель Молодежного отдела Песоченской епархии священник Владислав Береговой и его супруга Екатерина.

Мы говорили о контроле в семье: насколько мы должны контролировать свою жизнь и жизнь близких; где проходит граница между стремлением всё проверять и заботой о любимом человеке; а также в чем состоит опасность чрезмерного желания за всем следить. Наши собеседники ответили на вопросы: как поступить, если у одного из супругов возникает раздражение от вопросов о том, где он и когда вернется; можно ли сказать, что отсутствие самоконтроля — грех и проявление нелюбви к себе; и является ли чрезмерный контроль признаком недоверия или большой ответственности человека и желания держать руку на пульсе. Разговор шел и о том, как контролировать детей так, чтобы не потерялось при этом взаимное доверие.

Ведущие: Александр Ананьев, Алла Митрофанова


А.Ананьев:

— Добрый вечер, дорогие друзья!

Как обычно, в субботу, в это время вас приветствуют ведущие — Алла Митрофанова...

А.Митрофанова:

— ... и Александр Ананьев.

А.Ананьев:

— И, так уж совпало, что программу «Семейный час» на радио «Вера» ведут муж и жена. И то, о чём мы сегодня будем говорить, пришло мне в голову вот по какой причине.

Каждый раз, когда Алла Сергеевна Митрофанова покупает что-то, мне на телефон приходит уведомление — ну, потому, что, мы, всё равно, так или иначе, с одной карты всё покупаем, — мне приходит уведомление, что она купила, и по какой цене, и — где. И мне всегда неловко. Потому, что, получается, я её, вроде как, контролирую. Ты понимаешь, что я тебя контролирую?

А.Митрофанова:

— Ну... первое время, я об этом задумывалась. Потом расслабилась...

А.Ананьев:

— Вот... ты об этом задумывалась... и я об этом задумывался...

А.Митрофанова:

— ... и стала получать удовольствие.

А.Ананьев:

— Да. Но, вообще, пришлось задуматься, да? Вот.

Второй вопрос — считаешь ли ты, что меня нужно контролировать?

А.Митрофанова:

— Нет. А зачем?

А.Ананьев:

— «Нет. А зачем?» — это очень правильный ответ.

Третье. Не так давно, мне попалась в руки статья, которая меня заинтересовала — как с житейской точки зрения, так с точки зрения и христианской. Хотя, наверное, не стоит разделять одно и другое. Она называлась так: «Как научиться контролировать свою жизнь», — и там было дано 9 очень простых советов, которые, на мой взгляд, расходятся с тем, что я считаю правильным. Хотя, они звучат довольно разумно. Мы, вот, их тоже хотим сегодня обсудить — как контролировать свою жизнь.

И, наконец — каждый вечер замечательный священник, на аккаунт которого подписаны много-много десятков тысяч человек, настоятель Никольского храма в маленьком, но ужасно уютном городе Мосальск, Калужской области, священник Владислав Береговой, который является ещё и руководителем молодёжного отдела Песоченской епархии, выкладывает замечательную картину, которая лично меня утешает и радует: «Ложись спокойно спать. Спокойной ночи! Бог всё контролирует».

А.Митрофанова:

— «Бог держит всё под контролем. Ложись спать», — вот, если дословно.

А.Ананьев:

— Ты меня вот сейчас опять контролируешь, между прочим!

И, конечно же, мы решили поговорить с отцом Владиславом о том, в какой степени нужно самим всё контролировать, почему это важно — может быть, не нужно ничего контролировать вообще, и — к чему приводит бесконтрольная жизнь, бесконтрольные эмоции, бесконтрольная финансовая беспечность жены.

А поскольку у нас сегодня «Семейный час», мы хотим поприветствовать в эфире не только отца Владислава, но и его замечательную красавицу-жену матушку Екатерину.

Добрый вечер, отец Владислав!

О.Владислав:

— Добрый вечер, Александр, Алла!

А.Ананьев:

— Матушка Екатерина, здравствуйте!

М.Екатерина:

— Здравствуйте!

А.Ананьев:

— Ой, как радостно слышать Ваш такой бодрый голос в этот вечерний час!

Скажите, матушка Екатерина... я хочу начать с вопроса Вам: Вы всё контролируете в Вашей жизни личной, и в Вашей семейной жизни?

М.Екатерина:

— Ну... если человек начнёт всё контролировать — абсолютно всё — он, по-моему, рано или поздно, сойдёт с ума!

А.Ананьев:

— Ну, хотя бы...

М.Екатерина:

— В нашей семейной жизни я контролирую детей.

А.Ананьев:

— Вот! А что Вы вкладываете в определение «я контролирую детей»?

М.Екатерина:

— Ну... когда сел за уроки, как портфель собрал... вовремя ли в школу пошёл... что ел на завтрак?

А.Пичугин:

— Почему это важно? У Вас, насколько я... я же знаком с вашими детьми — они ответственные, они светлые, они знают, что правильно, что не правильно, они очень любят своих родителей и не хотят их расстроить... зачем их контролировать?

М.Екатерина:

— Ну... бывает всякое! В общем-то, я должна сказать, что контроль, в любом случае — даже над детьми — он не должен быть навязчивым.

А.Ананьев:

— То есть, Вы должны контролировать, а они должны — не замечать, что Вы это делаете?

О.Владислав:

— Да, правильно...

М.Екатерина:

— Ну, в какой-то степени, да.

А.Митрофанова:

— Это — высший пилотаж, я думаю...

А.Ананьев:

— Вот, у меня всегда ощущение...

О.Владислав:

— А как Господь Бог нас контролирует? Точно так же. Он — всегда рядом, Он за всем смотрит, за всем приглядывает, ни во что не вмешивается так, чтобы нам это было заметно. Ну, уж, точно не вмешивается тогда, когда мы этого не просим.

А.Ананьев:

Вот... и, насколько я понимаю, отец Владислав, вера настоящая — это когда ты понимаешь и чувствуешь, что Господь всё контролирует, и поэтому — тебе спокойно. Если же тебе неспокойно, и у тебя — ощущение, что ты не контролируешь свою жизнь, и вокруг тебя какой-то хаос и энтропия, то значит — в тебе просто недостаточно веры. Я даже не спрашиваю вас — я просто это знаю.

О.Владислав:

— Да, да...

А.Ананьев:

— Да. И, всё-таки, вопрос к Вам, как к священнику и как к главе большой, дружной семьи. Можно ли контролировать свою жизнь, и нужно ли это делать?

О.Владислав:

— Когда мы говорим о контроле, как о дисциплине, то — да, безоговорочно да. Иначе, действительно, наша жизнь превратится в хаос.

А если мы говорим о контроле, как о возможности предугадать события и жить в придуманной тобою схеме, будучи уверенным в том, что как ты задумал, так оно и будет, то, конечно же, мы придём к тому... как матушка говорила в начале — к безумию.

Ведь многие — это больше касается женщин, надо сказать — с синдромом отличников живущие, они, действительно, заканчивают жизнь свою... повседневный день, точнее... глубокой печалью, какими-то неврозами, унынием, с чувством глубокой вины из-за того, что ты не смог сделать всё то, что хотел. Ты не смог сдержать всё под контролем. Особенно, когда под твоим руководством есть ещё... там... один или несколько человек. То есть, тебя это просто разрушает. Ты предполагал одно, по факту получается другое, ты несёшь за всех ответственность и чувствуешь глубокое чувство вины.

Поэтому — меру надо знать. Дисциплина — нужна, а убеждённость в том, что будет так, как ты себе наметил — нет.

А.Митрофанова:

— Отец Владислав... ну... вот, сейчас виртуально перед Вами и перед всеми нашими слушателями — классическая, образцовая гражданка с синдромом отличницы, то есть — я.

А.Ананьев:

— С запущенным синдромом отличницы!

А.Митрофанова:

— Что я Вам должна сказать...

О.Владислав:

— Давайте, жалуйтесь...

А.Митрофанова:

— Да. Значит, колись, да? Рассказываю...

О.Владислав:

— Да-да-да... время удивительных историй!

А.Митрофанова:

— Значит, рассказываю. У меня, действительно, синдром отличницы, который я в себе, в какой-то момент жизни, диагностировала.

Надо сказать, что он у меня напрочь отбился и куда-то пропал, когда мы встретились с...

О.Владислав:

— ... троечником Александром...

А.Митрофанова:

— ... Александром Владимировичем. И я поняла очень простую вещь: а — зачем? Зачем мне, вообще, в этой жизни пытаться держать всё под контролем, если рядом со мной такой человек, который...

А.Ананьев:

— ... на которого можно свалить, если что-то пошло не так.

А.Митрофанова:

— ... который всегда поддержит, в любую минуту.

Вот, недавно мне задавали вопрос: «Скажите, а правда ли, что замужняя женщина ничего, тяжелее ридикюля, в руках не носит?» Я, со всей прямотой, сказала — да.

О.Владислав:

— А ребёнок?

А.Митрофанова:

— Ну, во всяком случае... не скажу, что называется, за всю Одессу, но за себя я точно могу сказать, что — да. Потому, что стоит мне только... там... какую-то сумку попытаться поднять, Александр Владимирович — уже здесь, и он несёт, в итоге, и сумку, и, практически, меня. Потому, что... там... или гололёд, или что-то ещё...

О.Владислав:

— А матушка сидит и плачет тут, рядышком...

А.Митрофанова:

— ... да... понимаете? То есть, какой смысл что-то пытаться контролировать, если... ну, понятно, моя задача контролировать, чтобы у него, когда он попросит кофе, был свежий кофе — я, надо сказать, что, поскольку стала уже отменной двоечницей, и это не всегда успеваю сделать... и... то есть, синдром отличника — это не приговор. Я не знаю, хорошо это или нет — то, что сейчас я, так сказать, все эти бразды правления сдала в архив, и не хочу к этому возвращаться, но, на мой взгляд... вот... в общем-то — это очень неплохо для семейной жизни. Хотя, я могу ошибаться. Наверное, Саша сейчас скажет о каких-то обратных сторонах медали?

А.Ананьев:

— Но: прежде, чем Саша скажет, я бы хотел, чтобы матушка Екатерина прокомментировала то, что сейчас сказала Алла Сергеевна, и отец Владислав.

М.Екатерина:

— В любом случае — да, муж мне очень помогает в повседневной жизни сохранять спокойствие, и вот это вот ощущение, что не надо всё абсолютно контролировать — оно есть в хорошем браке, да.

А.Митрофанова:

— А когда в браке что-то пошло не так? И женщина, которой... скажем так... ну, вот... за 30, за 40, уже с хорошим... таким... стажем семейной жизни, понимает — всё висит на ней. Или мужчина, с хорошим стажем семейной жизни, в какой-то момент, просто... так... знаете... очнувшись от какого-то бега, внезапно поднимает глаза, и думает: «Ну, что ж такое? Я отвечаю — за всё в этой жизни. Я — один. И как мне быть? Как с этим справиться?»

М.Екатерина:

— Ну... мне кажется, что вот это вот — тот вопрос, который мы... в общем-то... сохраняя хорошие отношения с супругами, в состоянии проконтролировать.

То есть, если женщина чувствует, что всё висит на ней, она может спокойно поговорить об этом, допустим, с мужем, с детьми. Сказать, например, что: «Вот, я плохо себя чувствую. Давайте, сегодня вы поможете сделать уборку, приготовить обед...» — ну, к примеру...

О.Владислав:

— Да, мужчине надо говорить о том, что женщина нуждается сейчас в твоей помощи. У вас — идеальная ситуация: Вы просто посмотрели на чашечку с кофе — и она уже быстренько наполнилась замечательной супругой. А, по-хорошему, большинству мужчин — необходимо говорить: «Так, дорогой... вот, тяжеловата сумка — помоги... Сегодня на рынок не получается съездить ( или за ребёнком в школу, или в какой-нибудь ещё кружок, или тёще помочь, маме, ещё кому-нибудь) — помоги...» — мужчина не всегда, особенно в современное время, проявляет инициативу. Иногда просто он «не заточен» на то, чтобы искать, кому помочь, в том числе — в числе родственников, а иногда он просто «включает дурака» и делает вид, что... ну... «обойдутся как-нибудь и без моей помощи», если уже совсем... ай-ай! ... я, кажется, раскрыл тайну... тайну семейной жизни — и получил под дых! Да-да-да...

А.Митрофанова:

— Вы знаете, отец Владислав, смех смехом, но у меня иногда складывается такое впечатление, что ответственность за это несём мы, женщины, которые...

О.Владислав:

— Ну... мужчина — голова, женщина — шея...

А.Митрофанова:

— ... планомерно и динамично перетягивают на себя одеяло, и потом оказываются перед фактом, что — да, всё, всё, всё на них! А может быть...

О.Владислав:

— Ну, на самом деле, должно быть распределение обязанностей! Ну, не буду ж я с детьми возиться, и вставать... там... в семь утра... или во сколько-то там... чтобы проверить, собраны ли у них ранцы, накормлены ли они остаточно, взяли ли они в школу продукты. Супруга — встала, посмотрела, покормила, отправила — всё. Аминь.

На мне — другие задачи лежат. Если вдруг супруга заболеет, естественно, я сделаю всё это сам. Но... то, о чём думаю я, не думает супруга. То, о чём думает супруга, не думаю я. Чёткое распределение обязанностей, и оно решает... все эти проблемы просто уничтожает на корню. Каждый знает, чем должен заниматься.

Супруга не думает о том, где взять средства на еду, я — не думаю о том, что, собственно, приготовить детям на завтрак.

«СЕМЕЙНЫЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

— «Семейный час» на радио «Вера».

Алла Митрофанова и Александр Ананьев.

Священник Владислав Береговой, настоятель Никольского храма в Мосальске, Калужской области, и его чудесная жена Екатерина.

Сегодня говорим о том, стоит ли контролировать себя и окружающих, стоит ли контролировать жене своего мужа, а мужу — свою жену, а родителям — своих детей. Если — да, то как это нужно делать, и нужно ли это делать вообще.

Вот, когда мы говорим, что контроль в семье должен быть только в отношении детей, но уж никак не в отношении жены, мужа, и всего того, что происходит вокруг — потому, что Бог всё контролирует и можно как-то успокоиться, я, всё время, представляю себе, отец Владислав, как я еду за рулём по довольно скоростному шоссе. Вы, как человек, который много ездит, меня очень хорошо поймёте — вот этот мой пример.

Каким бы верующим я ни был, и как бы я ни доверял Богу, я, всё равно, постоянно должен всё контролировать — датчик температуры, датчик топлива, все три зеркала, как учил меня, ещё 20 лет назад, инструктор, лево-право-верх-вперёд, лево-право-верх-вперёд. Я должен контролировать давление в шинах, должен контролировать положение автомобиля на проезжей части, температуру воздуха за бортом... я должен контролировать всё!

Вот, семейная жизнь — особенно, в XXI веке, особенно, когда вокруг коронавирус, инфляция, неспокойная политическая ситуация в Беларуси, Украине, всё, что угодно на нас сваливается — начинать день с того, чтобы не проконтролировать всё, что происходит — от того, какая ситуация у нас на банковских счетах, от того, какая температура за окном, от того, сколько госпитализированных, заразившихся и выздоровевших в Москве и Московской области — ну, невозможно начать день без этого контроля!

Контроль — это, всё-таки, жизненная необходимость, или это — недоверие?

О.Владислав:

— В том, что Вы перечислили, надо найти один лишний предмет... как Вы думаете, какой?

Я могу контролировать давление в шинах, я могу контролировать скорость и положение на трассе, но я не могу контролировать то, что от меня не зависит. Я не могу контролировать политические процессы в Беларуси или на Украине. Я не могу контролировать количество выздоровевших и заболевших от ковида. Соответственно, я эту информацию из своей жизни — просто убираю.

Если у меня возникает чувство тоски, безысходности оттого, что я что-то читаю или смотрю, то я же... буду ли я называться здравомыслящим человеком, если продолжаю себя мучить этой информацией?

Если она имеет какое-то объективно важное значение для моей жизни, то — да, я вынужден посмотреть какую-нибудь, там, статистику. Но я смотрю статистику только по своему городу, и то — раз в три недели.

Зачем душить себя негативной информацией, на которую я никак не могу повлиять? Это совершенно, честно говоря, не понятно.

Делай, что должен, и — будь, что будет.

Я должен перед выездом проверить, не спущено ли у меня колесо какое-нибудь? Должен. Я могу это проконтролировать? Могу.

А могу я проконтролировать количество аварий на дорогах... там... Калужской области? Ну, никак не могу! Поэтому, я этой статистикой... как бы... и не сильно интересуюсь.

Мне приходит мчс-ка: скорость ветра — такая, на дорогах — гололёд. Так, понятно, ехать буду внимательнее. Слушать не какую-нибудь молодёжную музыку по дороге, а лекции Осипова, что способствует понижению скорости на дороге.

Поэтому, ответ, приблизительно, такой: что можешь контролировать, что должен контролировать безоговорочно — контролируй, иначе это будет безответственностью. Если ты на «авось» положился — наш любимый, российский: «А... с машиной — ну, что могло с ней случиться за ночь... три года стояла на улице — что может ещё с ней произойти?» — а у тебя просто колесо спустило, ты вчера ночью на саморез наехал. И — понеслось дальше. Кто виноват? Ты виноват. Ни глава администрации, ни Президент Российской Федерации — только ты. Конечно, любой мужик найдёт способ обвинить жену в этом — мол, почему не напомнила, не сказала? Так... матушка смеётся сквозь слёзы...

А.Митрофанова:

— Что-то я сомневаюсь, что в вашей семейной жизни подобное возможно!

О.Владислав:

— Матушка уже не смеётся — только плачет...

А.Митрофанова:

— Ну, кстати говоря, отец Владислав, если... вот... возвращаться к супружеским отношениям — вот, муж и жена. Как Саша отметил, иногда вот такой, чрезмерный, контроль может свидетельствовать о недоверии людей друг ко другу. Где проходит граница между тем, чтобы ответственно относиться к своим задачам внутри семьи, и вот таким контролем, который, по сути, и — недоверие к супругу ( или к супруге ), и — недоверие к Богу, наверное, тоже?

А.Ананьев:

— Причём, если немножко изменить само определение — заменить слово «контроль» выражением «держать руку на пульсе жизни» — всё становится немножко иначе.

А.Митрофанова:

— Кстати...

А.Ананьев:

— Не то, чтобы я... я доверяю жене на 200%, я доверяю ей гораздо больше, чем самому себе, но мне важно держать руку на пульсе жизни. Я, как глава семьи, должен знать, где она, с кем она, как она себя чувствует, сколько денег у неё в кармане, тяжёлая ли у неё сумка, как у неё дела с обувью... понимаете? Я должен держать руку на пульсе жизни! Хотя, получается, что я всё контролирую.

Если же у меня нет необходимого вот этого комплекса... это даже не знания... а... таких... фактов, причём, каждодневно меняющихся, у меня возникает паническое ощущение внутри, что я ничего не контролирую! Жизнь вокруг меня стала неконтролируемой, хаотичной, и сейчас — всё рухнет!

А.Митрофанова:

— Мне кажется, всё, что ты перечислил — это не контроль, а, скорее, забота.

Тогда, отец Владислав, где граница между заботой и контролем?

О.Владислав:

— Вот, вот... ведь, убери слово «любовь» из понятия «контроль» — и это получится у нас какой-нибудь тоталитарный режим. Прибавь к «контролю» «любовь» — получится забота. Ведь, вроде бы, поступки похожи внешне, но их мотивация — совершенно иная.

То есть, мать контролирует ребёнка потому, что его любит. Муж контролирует жену не потому, что ей не доверяет ( «Так... а с кем она, там, на работе общается... Ну, как, покажи-ка переписку по ватсапу...» ) — нет, а потому, что заботится: вдруг она чего-нибудь... что-нибудь забудет, и появится какая-нибудь проблема, которую легко было предотвратить. Хочешь, не хочешь — у мужчин это на уровне подсознания присутствует: контроль, как забота, контроль, как любовь.

Вот, может, матушка что-то добавит, по отношению к супругу в этом вопросе?

М.Екатерина:

— Ну, по отношению к супругу... ну, супруг, например, не любит лечиться. Он забывает пить таблетки. Поэтому, с моей стороны, спросить, принял ли он вовремя — это забота, я думаю. Всё-таки, не контроль, который оскорбителен для человека.

О.Владислав:

— Вот-вот. Она, конечно, ворчит, и говорит: «Четверо детей у меня, что ли? Чтоб мне за тобой — таблетки смотреть...» Но когда совсем плохо, то смотрит.

А.Митрофанова:

— Тонкий момент, вы знаете... не всякому мужчине понравится, что жена ему напоминает: «Выпей таблетки», — или... там... «Сходи в спортзал — это важно для твоей спины, для того, чтобы разгрузить позвоночник...» — или что-нибудь ещё подобное...

О.Владислав:

— Это больная тема! Откуда Вы знаете, о чём она говорит мне последние полтора года? Дословно!

А.Митрофанова:

— Нам, женщинам... как нам, женщинам, сделать так, чтобы не превратиться в бензопилу, которая мужу выносит мозг, а именно с любовью и заботой чтобы прозвучали эти слова?

О.Владислав:

— Да...

А.Митрофанова:

— Но, при этом, когда уже в десятый раз говоришь, то к вам как-то... уже тебя, со всей уже очевидностью, могут заподозрить в том, что...

А.Ананьев:

— Причём, чем более аккуратные, деликатные и завуалированные установки даёт тебе жена, тем больше тебя это расстраивает: «Дорогой... а, вот, Пётр Васильевич ходит в спортзал, и он выглядит хорошо, и чувствует себя прекрасно...»

А.Митрофанова:

— Кстати, запрещённый приём, мне кажется, с другими мужчинами сравнивать своего, лучшего в мире, мужа... ну, как так?

А.Ананьев:

— Ну, это — в качестве примера...

А.Митрофанова:

— Ага...

А.Ананьев:

— Я согласен... Но... в общем, мужчина очень хорошо чувствует, когда...

О.Владислав:

— «А, вот, другой батюшка, посмотри...»

А.Ананьев:

— Да... но... всё равно, есть в мужчине какой-то такой механизм, какая-то аллергия на внешний контроль со стороны кого бы то ни было, и он очень болезненно к этому относится. И, в этом смысле, вопрос Аллы — очень точный и очень правильный. Как же, всё-таки, жене, действительно, проявлять вот эту заботу о муже так, чтобы она не превратилась... и, самое главное, не выглядела, и не воспринималась мужем, как контроль?

М.Екатерина:

— Ну, опять-таки, мне кажется, что если эта забота не проявляется назойливо и непрестанно во всех сферах жизни... Знаете, женщине, которая постоянно хочет проконтролировать всё, всё напомнить, всё проконтролировать, мне кажется, очень легко превратиться просто в фоновый шум — и для мужа, и для детей, в конце концов, и для окружающих.

Поэтому... в общем, это, своего рода, искусство — не грузить домашних мелочами, и тогда... как бы... есть шанс быть услышанной в главном, когда это, действительно, важно.

А.Митрофанова:

— Золотые Ваши слова, матушка!

Отец Владислав, добавите что-то?

О.Владислав:

— А что тут добавить? Вот — воспитала мужа за 14 лет! Кроткого и послушного. И, притом, так, что я заметил это, буквально, только на днях... готовясь к вашей передаче. Думаю: «Опаньки! Хитрый манипулятор в стенах нашего дома вырос!»

М.Екатерина:

— Тоже, всё-таки... манипуляция — это одно, а любовь — это другое. Да?

О.Владислав:

— Во-от... да... да, именно так. Поэтому... у нас, как раз, нету никакой искусственности. Если кто-то что-то кому-то предлагает — исправиться к лучшему, или... наоборот... где-то ускориться, где-то притормозить, то... только исходя из законов любви друг ко другу. У нас никогда не возникало, в этом плане, каких-то конфликтов. А то: «Вот, ты мне навязываешь... учишь жить...» — да, нет, понимаю же, что всё правильно. Ну... да, да, не всегда складывается так, как хотелось бы мне или ей, но, в целом-то... Нельзя отказываться от истинности тех положений, которые она выдвигает, допустим, только потому, что это «жена мне говорит». Вот, если бы... кто-нибудь... не знаю... Патриарх мне сказал — ну, да, да... это всё правильно. А раз жена, то: «Молчи, женщина! Знай своё место. Не твоё дело — мне указывать, как жить». Если человек изначально так настроен на жизнь в браке, то... будет очень сложно — и ему, и его второй половинке.

А.Ананьев:

— А, вот, если имеется такой симптом, как раздражение от ощущения, что тебя контролируют?

Допустим, я на машине уехал в соседний город по делам — у меня там какая-то работа, какая-то встреча, и очередной звонок жены воспринимается мною, как попытка проконтролировать меня — а где я, а с кем я, а что я делаю? Вот, если вдруг ты ловишь себя на ощущении, что тебя контролируют — это же очень плохой симптом?

А.Митрофанова:

— Вот, по этой причине, мне кажется, нам, женщинам, важно отказаться, в большинстве ситуаций, от вопросов «Ты где?», или «Когда ты будешь?», или «Когда ты вернёшься?» Я не знаю, но... это просто какой-то сейчас бич, благодаря тому, что у всех есть мобильные телефоны, такой соблазн, да? Или... там... написать сообщение, например: «Ты где?» Вот, мне кажется, что это очень здорово может вывести из себя уже, в какой-то момент. Нет?

О.Владислав:

— Знаю историю из жизни новоиспечённой супружеской пары, когда мужчина женился довольно поздно... сколько же ему там лет, уж не припомню... ну, около 35... и, вообще, не привык, что кто-то его спрашивает: «Ты где?» Женщина замужем была до этого, опыт какой-то есть общения с супругом, и понимание, что такое супружеская жизнь, тоже есть. Хотя, тоже... там... по-своему перееханная.

И — столкнулась с этим, что муж думает, что вопрос... там: «А ты куда?... А ты во сколько будешь?... А ты где?...» — является коварным и преступным желанием супруги его контролировать.

Она говорит:

— Ну, подожди, подожди... стой. Ты так не напрягайся. Это — нормальная семейная ситуация. Когда я ожидаю увидеть тебя, допустим, после работы, в семь часов вечера, и тебя нету — я переживаю, не случилось ли что с тобой? Поэтому я и спрашиваю: «Где ты?» — не потому, что подозреваю, что ты где-то с симпатичной секретаршей чаёк попиваешь, а потому, что переживаю — не в аварию ли ты там попал, не случилось ли что-нибудь на работе, как ты себя чувствуешь? Это — переживание любви, а не желание контролировать каждый твой шаг.

— А... что, серьёзно?

— Ну, да, да!

— А... ну, хорошо, буду привыкать.

То есть, поэтому, многое зависит от воспитания мужчины, от воспитания женщины, от того, как ты, в конце концов, воспринимаешь эти слова.

А кто-то может подумать: «Что ты тут мамочку включаешь? Я же только-только из этих цепких объятий любви своей мамы выбрался, а тут — попал в то же самое!» — но надо ж объяснить, что нет: «Ты же... мы же двое — в плоть едину, то есть, ты — моё продолжение. Я не мыслю себя без тебя. И мне просто интересно, где же ты находишься — я переживаю за тебя».

Переживание любви, переживание заботы. То есть, этому надо научить, это надо рассказать. Потому, что, если ты спрашиваешь у мужа, из года в год: «Ты где?», а он все эти годы думал, что ты просто ревнивая, то возникнет какая-то проблема, как понимаете.

А.Ананьев:

— Сейчас мы прервёмся ровно на минуту — у нас полезная информация на светлом радио. А через минуту вернёмся к разговору о тотальном контроле и бесконтрольном проживании своей супружеской жизни с нашими замечательными собеседниками — священником Владиславом Береговым и его женой — матушкой Екатериной.

Не отходите далеко — мы скоро вернёмся.

«СЕМЕЙНЫЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

— И мы возвращаемся к нашему замечательному разговору. Сегодня здесь — Алла Митрофанова...

А.Митрофанова:

— ... Александр Ананьев...

А.Ананьев:

— ... а также — настоятель Никольского храма в уютном зимнем предпраздничном Мосальске, Калужской области, священник Владислав Береговой, руководитель молодёжного отдела Песоченской епархии, замечательный... можно, я Вас назову блогером, отец Владислав, хотя Вы, всё-таки, онлайн-проповедник — наверное, это так будет...

О.Владислав:

— Да... скорее, второе, да. Миссионер, который пользуется всеми возможными технологическими средствами современного мира для того, чтобы говорить о Боге, о Христианстве, о Православии — как можно большему количеству людей.

А.Ананьев:

— Целеполагание. И — его замечательная супруга, жена, матушка Екатерина.

Вопрос, скорее, теологического свойства. Когда мы с Алечкой готовились к нашему разговору, нам пришло в голову... ну, хорошо, будем откровенны... мне пришло в голову, что грех... отец Владислав, сейчас будет неожиданная формулировка, которую я поясню... грех — это отсутствие контроля.

Если ты не контролируешь свои эмоции, ты срываешься в гнев или уныние, надо контролировать свои эмоции. Если ты не контролируешь то, что ты ешь, ты сваливаешься в чревоугодие. Если ты не контролируешь ещё что-нибудь, ты можешь свалиться ещё во что-то, менее приятное. То есть, жизнь христианина — это жизнь под постоянным, неустанным и пристальным контролем самого себя над самим собой. А отсутствие контроля — это, стало быть... ну... причина греха. Так это, или нет?

О.Владислав:

— Пусть каждый, кто нас сейчас слышит, запомнит эту фразу, то есть — контроль над самим собой.

Есть замечательный мультфильм, который многие любят — и дети, и взрослые — «Головоломка» пиксаровская, в котором показывается подсознание человека — о том, как его мысли, как его чувства им руководят. То есть, с точки зрения христианской антропологии — это совершенно антинаучный, антирелигиозный мультфильм! Потому, что человек имеет возможность контролировать свои чувства. И пост, в котором сейчас мы живём — Рождественский, в частности, пост — он для того и нужен, чтобы ты научился некоторой самодисциплине, чтобы ты научился воздержанию, научился самоконтролю, самодисциплине... синонимов много! Не зря же «пост» можно выложить в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), «пост» можно держать в плане гастрономическом, и «пост» держит солдат, стоя на вахте, защищая страну от неприятеля. И мы, держа пост, защищаем свою душу от другого неприятеля — от страстей, если хотите. От обжорства, от сребролюбия, от гнева, от самолюбия, эгоизма...

Поэтому, совершенно верно! Грех... добродетель, или просто естественная необходимость превращается в грех тогда, когда ты потерял контроль над ней.

То есть... нужно человеку есть? Нужно — поддерживать свою жизнь, чтобы работать, чтобы жить. Но когда ты живёшь для того, чтобы есть — ты потерял контроль.

То же самое — с алкоголем. Возможно употреблять алкоголь? Возможно, но «не упивайся вином» — говорит апостол Павел. Но если ты уже потерял над собой контроль — всё, тебя уже лечить, друг мой, необходимо.

И так — со всем. С гневом, да? Попробуй гнев удержать, когда тебя разъярил оппонент. Ладно, там, не съесть что-нибудь — ты можешь просто не купить, ты можешь не приготовить, ты можешь не открыть холодильник, ты, в конце концов, можешь рот не открыть. А попробуй гнев — внутреннюю страсть — сдержать! То есть, если ты не научишься контролировать свой желудок и, вообще, самые простые свои физиологические проявления, то уж как ты научишься сдерживать невидимое?

Поэтому, контроль — это то, чем должен жить, с духовной точки зрения, христианин. Продумывая, оценивая свои мысли, свои поступки наперёд — хотя бы, на полсекунды наперёд. Для того, чтобы успеть остановить себя — от гнилого слова, от злого поступка.

А.Ананьев:

— И, вот здесь, я подписываюсь под каждым словом! Спасибо Вам большое, отец Владислав — это, ровным счётом, то, что я имел в виду, и думал я именно таким образом.

И, вот здесь, мы сталкиваемся, на мой взгляд, с небольшой дилеммой. Мы контролируем себя потому, что мы любим себя — в самом высоком христианском смысле. Мы хотим, чтобы у нас всё было хорошо... вот, я хочу, чтобы у меня всё было хорошо — поэтому, я как-то стараюсь себя контролировать, чтобы — и перед Богом, и перед своей женой, и перед своими друзьями, и перед своими родителями — я не упал низко. Чтобы я выглядел и был хорошим человеком, по максимуму очищенным от всякого рода грехов.

Но мы же не меньше любим своих мужей и жён, мы же не меньше любим своих детей! И, если мы, из любви к себе, контролируем себя, то почему мы, из любви к жене, не можем контролировать жену?

Простой пример. Я об этом вспомнил, Алла Сергеевна, буквально, на днях. Купил я, опять же, от греха... забыл, как называется этот вкусный грех, когда ты ешь много того, чего тебе не стоит есть...

А.Митрофанова:

— Чревоугодие?

А.Ананьев:

— ... чревоугодия, да, пакет овсяного печенья — заметьте, постного овсяного печенья, в хорошем магазине, и я уверен, что оно, действительно, постное, но — целый мешок.

Что сделала Алла Сергеевна — Алла Сергеевна Митрофанова? Она повертела этот мешок в руках, посмотрела на меня серьёзно, и сказала: «Но ты же не будешь есть это печенье на ночь?» То есть, по сути, проявила, пусть деликатный, но, всё равно, контроль за мужем!

Есть мешок с печеньем, есть муж — он же не будет... а потом она ещё, наверное, и посмотрела — съел-таки, или не съел? Конечно...

А.Митрофанова:

— Нет, я не посмотрела.

А.Ананьев:

— Не посмотрела?

А.Митрофанова:

— Нет.

А.Ананьев:

— Нет... ну, я скажу честно — съел.

А.Митрофанова:

— И что — на ночь?

А.Ананьев:

— Да.

О.Владислав:

— Добро пожаловать в наш клуб!

А.Ананьев:

— Да... вот... но это... такой... скорее, смешной пример.

А, допустим, пример, понятный и... гораздо менее весёлый.

Допустим, жена знает, что... ну... муж склонен выпивать — будем называть вещи своими именами. И, вот, она посмотрела, сколько оставалось вина вечером, потом посмотрела, сколько осталось вина утром — это же контроль? Контроль. Она делает это — из чего? Из того, чтобы прослыть тираном в его глазах? Да, нет! Она делает это из любви. Но она же должна это делать? Или — не должна?

О.Владислав:

— С алкоголем — сложнее. Потому, что необходимо понять — какая мотивация?

Если ты утро начинаешь с того, что обвиняешь его во всех смертных грехах, и говоришь, какой он негодяй, какой он «алкоголик несчастный», и семья от него страдает, то ты просто ещё больше загоняешь его в бутылку — потому, что он начинает чувствовать чувство вины. А для того, чтобы не чувствовать чувство вины, необходимо ещё больше выпить.

Поэтому, есть специальная литература, как вести себя с зависимым. И для супруги вот этот контроль выпитого должен быть просто индикатором того, как дальше быть: организовывать какое-то лечение, обращаться в какие-то уже специализированные инстанции, но это уж никак не должно быть поводом к тому, чтобы просто, в очередной раз, выяснять отношения. То есть, должна быть адекватная мотивация, а не просто контроль, ради того, чтобы обвинить тебя в каком-то преступлении. С этим — так.

С печеньками — ну, в принципе, почти то же самое. Потому, что, на самом деле... ну... чем чревоугодие отличается от алкоголизма?

А.Ананьев:

— Ой, Вы не знаете, как я люблю овсяное печенье, отец Владислав! Это гораздо страшнее, чем любой алкоголизм...

О.Владислав:

— Особенно, когда с изюмчиком... вот... и на сливочном маслице, а не на подсолнечном или на кокосовом...

А.Ананьев:

— Да, всё, как мы любим — 40% жира и 98% углеводов в содержании... я это очень хорошо понимаю!

Матушка Екатерина, у меня — к Вам вопрос. Контролируете ли Вы поведение своих детей, и, вообще, активность своих детей в Интернете? Буквально — установлен ли у вас родительский контроль на смартфонах ваших детей и на их компьютерах?

М.Екатерина:

— Да, установлен родительский контроль. Дело в том, что, Божией милостью, наши дети, в некотором роде, особенные — потому, что они... у них нет соцсетей, и, к счастью, и не стремятся.

А.Ананьев:

— А это — ваша установка, или это их выбор?

М.Екатерина:

— Вы знаете, и наша установка, и их выбор. Они не... то есть, вот, 14-летний сын, старший, он не хочет — ему не интересно это. Он общается по ватсапу с одноклассниками, соцсетей у него нет, и он считает, что и не нужны.

О.Владислав:

— Я раскрою маленький секрет. Я веду его аккаунты в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), где выкладываю его фотографии Мосальска и окружающей действительности — ну, которые худо-бедно претендуют на какое-нибудь художественное произведение. То есть... ну... я так вижу.

М.Екатерина:

— Это, всё равно, твой аккаунт — он сам, без тебя, ничего там выложить не может!

О.Владислав:

— Да, он мне присылает фотографии иногда если, мы с ним выбираем самые хорошие, и я выкладываю. Вот, так.

И, при том, ему совершенно всё равно, какое там количество подписчиков — на его личном телефоне Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) не установлен, и, поэтому... это, можно, сказать, наш совместный проект...

М.Екатерина:

— Ну, почему... он знает, что его одноклассники общаются во многих соцсетях, он знает, как именно они общаются, и его это не привлекает.

О.Владислав:

— Вот...

А.Митрофанова:

— То есть, ему реальная жизнь на порядок интереснее, чем жизнь виртуальная — в соцсетях, например?

М.Екатерина:

— Да. Да, однозначно, да.

А.Митрофанова:

— Как вы этого достигли? Как? Что вы сделали? Поделитесь, пожалуйста, секретом.

М.Екатерина:

— Ну, даже не знаю... Дело в том, что я сама — совсем, вот, не любитель соцсетей, и всего прочего.

О.Владислав:

— Мы привили ему любовь к тому, что приносит большее удовлетворение, чем соцсети — к реальному живому общению. Им интересно — с нами, интересно, вообще, со всеми членами семьи — с бабушкой, с мамой, с папой, с братом, с сестрой, с друзьями. Ему интересны те игры, которые можно пощупать, потрогать, в которые можно поиграть друг с другом, а не на компьютере, в одиночку.

Мы привили ему вкус — вкус к общению, вкус к литературе, вкус к музыке, вкус к здоровому образу жизни — духовному и душевному здоровому образу жизни. И тогда только можно уже что-то не запрещать, а говорить: «Ну, ты ж видишь, насколько вот этот суррогат отличается от того, чем ты живёшь!»

М.Екатерина:

— С раннего детства — вот, даже живя в большом городе, — старались каждый год вывезти на дачу, в лес. На самом деле, соцсети, и, вообще, компьютерные игры, и всё прочее — это то, что родители навязывают своему ребёнку, чтобы быть спокойными — оно сидит тихо и тычет кнопочки.

Дело в том, что... вот... по... особенно на самых маленьких детях, когда они познают мир, видно, что им реальный мир, и реальная Божья коровка, настоящее дерево, настоящее облако — гораздо интереснее того, что происходит... в общем-то... на экране. И, если не «подсадить» с детства, то человек видит разницу. И, действительно, видит этот реальный прекрасный Божий мир, который ему не хочется менять на виртуальную реальность. Мне так кажется.

О.Владислав:

— Вот, это — аминь.

А.Ананьев:

— Вот, здесь — очень тонкий момент. И... отец Владислав меня поймёт точно... матушка Екатерина, насколько я понимаю, Вы в социальных сетях гораздо менее активны, чем отец Владислав, но, тем не менее, представляете себе роль социальных сетей, и, вообще, активности в Интернете сегодня, в XXI веке, в 2020 году.

Скажу за себя. У меня сейчас, в активной каждодневной работе, порядка семи коммерческих проектов, которые обеспечивают меня и мою семью. Если бы меня не было в социальных сетях, если бы я не использовал этот инструмент, в первую очередь, я подчеркну это слово, и, если бы я не умел его использовать, этих проектов у меня бы не было, и я был бы лишён способа заработка — это очень важно. Потому, что если тебя нету в необходимых соцсетях ( в зависимости от профессии, в зависимости от сферы деятельности — это разные социальные сети, разные инструменты, разные приёмы ) — если тебя нету в этих соцсетях тебя... вот, сейчас важно... тебя не существует, как профессионала.

Если с детства... ну... и, вот, Вы, отец Владислав, как человек, занимающийся активной деятельностью в Интернете, понимая, зачем Вы это делаете, Вы меня... думаю... разделите моё мнение... если с детства не научить ребёнка тому, что это такое, почему это, на самом деле, важно, а не просто отгораживать его от вот этого вот... от этой сферы общения, не получится ли, что к 20 годам ребёнок будет оторван от современных реалий жизни — как профессионал, и как член общества?

О.Владислав:

— А почему — оторван? Мне кажется, что этому, в любом случае, можно научиться легко в зрелом возрасте, когда ты понимаешь, что именно тебе нужно для работы, и как это нужно. А ребёнку, с его незрелым сознанием... вот, почему, например, исповедь у нас — с семи лет? Потому, что ребёнок просто не способен выделить, до этого момента, что такое грех, и что он может сделать.

Дело в том, что дети и в более старшем возрасте — ещё не сформированы, они — не критичны, они не могут, в какой-то степени... там... противостоять каким-то своим желаниям. И, вот, когда вот этот вот незрелый ребёнок оказывается в мире, допустим, компьютерных игр, когда ему предлагают яркие картинки — и это всё ненапряжно — они его очень легко могут подсадить не на то, на что надо.

О.Владислав:

— И я хочу добавить, что... коварный Александр! Ведь, Вы сначала состоялись, как профессионал, а потом уже — вышли в соцсети. Потому, что, когда Вы уже были профессионалом, соцсетей ещё не было, и необходимости в них присутствовать активно — не было.

Я... даже по себе если посмотреть, я в этих соцсетях — чуть больше трёх лет участвую. Это ж мне сколько было... там... 36 лет! Как-то спокойно жил до 36, и никак это на моё развитие, в том числе профессиональное, не влияло — то, что я отсутствую в них, как блогер, или как миссионер. Занимался работой в офф-лайне.

Только когда ты уже совершенствуешься в своей профессиональной деятельности, тогда, конечно, есть смысл завести соцсети, для того, чтобы научить, поделиться, поддержать, утешить, заинтересовать... тогда есть в них смысл. А если ты ешё ничего из себя не представляешь, а просто ведёшь страничку в соцсетях — вот, посмотрите, облачко... вот, смотрите, козявочка... а вот, смотрите, я кофеёк пью...

М.Екатерина:

— ... это я так иду — как облачко, и как козявочка...

О.Владислав:

— ... а вот — я в лифте, а вот — я в кафе с друзьями... Ну, это ж, конечно, совершенно бесполезно, и — бессмысленно, что самое главное.

Пусть ребёнок состоится, как профессионал в какой-нибудь деятельности — потом, конечно, пусть себе заводит соцсети, и делится своим опытом, профессионализмом в он-лайне. Не наоборот.

М.Екатерина:

— Да. Я тоже, кстати, всегда говорю, что — чтобы выйти в соцсеть, надо иметь то, что ты людям можешь показать, что ты людям можешь принести полезного и интересного. И... там... вот это подростковое кривляние на камеру — к чему оно хорошему может привести?

О.Владислав:

— Ну, и вот мой сын... я смотрю — у него отличные фотографии получаются: «Слушай, давай, заведём аккаунт — буду тебе помогать». «Ну, давай, хорошо». И вот, у него там сейчас 800 подписчиков. «Ну, здорово!» — ему... как бы... всё равно, какое количество, но, во всяком случае, ему приятно, что и кто-то реагирует на его фотографии, и даёт какие-нибудь... там... ценные комментарии. То есть, он уже в курсе: «О, значит, это не просто какие-то незначительные картинки, а, оказывается, можно дальше совершенствоваться в этом направлении». Ну, хорошо... какую-то книжку ему купим — как правильно композицию составлять, как правильно заниматься цифровой фотографией. То есть, его это мотивирует к дальнейшему совершенствованию.

А так — постить фотографии... там... «я — с подружкой», или «я — с одноклассниками» — совершенно бессмысленно.

«СЕМЕЙНЫЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Ананьев:

— «Семейный час» на радио «Вера».

Сегодня это — душеспасительная беседа со священником Владиславом Береговым, руководителем молодёжного отдела Песоченской епархии, настоятелем Никольского храма в Мосальске, Калужской области ( он же, кстати, восстанавливает, из руин, буквально, храм Бориса и Глеба в этом же маленьком уютном городке ), и его женой — матушкой Екатериной.

С ним беседуют — Алла Митрофанова...

А.Митрофанова:

— ... Александр Ананьев.

А.Ананьев:

— И одна из причин, по которой мы сегодня затеяли разговор — это статья, на которую я наткнулся, буквально, незадолго до нашего разговора — «Как контролировать свою жизнь». Она меня заинтересовала. А в качестве вывода из этой статьи прозвучала фраза, которую я буквально выписал: «Помните, — утверждает какой-то, довольно неглупый, психолог, — только Вы — пилот своей жизни! Не спите в кабине, и не пускайте за штурвал посторонних».

И, вот, я хочу сейчас привести несколько советов из этой статьи — и Вам, матушка Екатерина, и Вам, отец Владислав, чтобы вы прокомментировали это, с точки зрения вашего духовного и жизненного опыта, и посмотреть, насколько они, действительно, подходят нам — людям, которые считают себя, и хотят быть, настоящими христианами, и быть счастливыми в своей семейной жизни.

«Откажитесь от навязанных установок», — совет первый.

Второе: «Сверяйтесь со своими ценностными ориентирами, примите на себя ответственность за свою жизнь, совершенствуйтесь, грамотно распоряжайтесь своим временем, меньше общайтесь с неприятными людьми, заботьтесь о своём здоровье и концентрируйтесь на текущем моменте».

И — «Заведите личный дневник».

Вот, Ваше мнение, отец Владислав, насколько эти советы применимы к нам?

О.Владислав:

— Ну... что-то — да, что-то — нет... Однозначно, необходимо руководствоваться в своей жизни своими убеждениями, иначе ты придёшь, если уж говорить языком психологии, к когнитивному диссонансу, когда ты считаешь истиной одно, а живёшь — по-другому, и это разрушает тебя изнутри.

Что касается дневниковых записей... ну... честно говоря, не всем это необходимо. Может быть, кому-то, с тонкой душевной организацией, человеку, который вырос без надлежащего родительского воспитания и не умеет дисциплинировать себя самостоятельно и контролировать свою жизнь по-хорошему, понуждая себя к работе, к здоровому образу жизни, к добродетели. Даже Писание говорит: «Царство Божие нудится, и употребляющий усилие восхищает его», — то есть, предполагается, даже на уровне Божественного Откровения, некоторое понуждение себя к доброделанию — тогда ему и надо что-то записывать. На первых порах, это будет приносить какую-то пользу, а дальше уже — по мере развития. Ну, станешь великим человеком — издадут твои дневники. Ну, надеюсь, не первые, и не те, где ты писал о том, как тебе плохо, и какие окружающие... какой ты молодец, и какие окружающие тебя люди — все ужасные тираны и негодяи!

И — второй пункт меня смутил. Я не помню, что там было написано?

А.Ананьев:

— «Сверяйтесь со своими ценностными ориентирами...», отец Владислав.

— Ага... нет, значит, не второй... значит, первый... что там было?

А.Ананьев:

— «Откажитесь от навязанных установок».

О.Владислав:

— Вот... То есть, он противоречит, мне кажется, второму пункту.

С одной стороны, твоё мировоззрение — это и есть некоторые установки, которые начертаны Богом, Писанием, образом жизни, тобою самим, в конце концов, и ты, вдруг, должен от них отказаться, но следовать мировоззрению.

Но, так, установки — они ж, наоборот... они, как раз... это следствие мировоззрения. А тут... и тут моя мозга... тут мои мозги закипели! Всё-таки, установки какие-то должны быть.

То есть, я стремлюсь к карьерному росту, но — не по трупам моих коллег. Да, я зарабатываю, но — не обворовывая свой народ. Да, я работаю на семи работах, но меня ещё хватает на мою семью. Иначе, если я приношу домой только деньги, но не приношу себя, свою любовь и заботу детям, то — что из них вырастет, совершенно непонятно.

Поэтому... ну... как у любого психолога — есть что-то положительное, что-то отрицательное, что-то условно положительное и условно отрицательное...

А.Ананьев:

— Вы знаете, что меня смутило во всём этом списке? Я его прочитал несколько раз, и у меня внутри осталось ощущение, что это — такая декларация эгоиста, который ставит себя в центр мира, и говорит... в каждом пункте сквозит «Я». «Я... я... я...» — и во всех этих списках нет ничего, что говорило бы об окружающих, о тех, кого ты любишь, о тех, за кого ты несёшь ответственность. На первый взгляд, казалось бы, вроде бы, всё правильно...

О.Владислав:

— Я расскажу секрет один небольшой. Знаете, два вида психологов есть. У них — какая задача, на самом деле? Ну... решить проблему человека.

Первый вариант — сказать: «Друг мой, ты должен избавиться от эгоцентризма, от эгоизма, вывести себя из границ собственной проблемы, посмотреть на окружающий мир, и стать для всех — всем! Нести любовь, заботу окружающим людям. И ты в этом перенесении своих проблем в другую плоскость, решаешь и их». Но здесь нужен труд самого человека.

Второй вариант — сказать: «Да, слушай... ты молодец, ты — лучше всех, никто не стоит твоего мизинчика. Ты — самый умный, самый красивый, самый достойный, ты — невероятный...» — короче говоря, доведя до точки кипения гордость, эгоизм и тщеславие, тем самым, тоже можно достичь положительного эффекта. То есть, не решить проблему, а, убежав от неё — то есть, переведя, опять же, её в другую плоскость, но, с точки зрения духовной, совершенно деструктивную. И, в конце концов, это кончается или очередным неврозом, или уже необходимостью обращаться не к психологу, а к психиатру.

Собственно, вот этим и грешат многие современные коучи, руководители и организаторы марафонов желаний всевозможных, и так далее... То есть, доводят до точки кипения страсти, и тогда, как бы, проблема, мол, решается.

Я уже молчу про медитации. Пока ты медитируешь, тебе хорошо, но пока нет... проблемы ж твои не решаются.

А.Митрофанова:

— Отец Владислав, вот, смотрите... Если мы, всё-таки, пытаемся в этой жизни отсчитывать мир не от себя, не себя в центр ставить, а ставить — Господа Бога, ближних, как следствие... и так далее, у нас неизбежно возникает представление о том, что у другого человека есть личное пространство. И, вот здесь, мне бы хотелось вернуться к разговору о контроле над детьми — потому, что один момент мы пока ещё не успели озвучить. Как Вы думаете, а родителям можно заглядывать в переписку своего ребёнка?

Вот, не у всех такая благополучная ситуация, как у вас, когда дети соцсетями не пользуются. А допустимо или нет, чтобы родители — вот, просто этически, да, как вы думаете — смотрели, что там, в соцсетях, у их ребёнка в личных... каких-то... каналах? Не на странице — вот, что называется, она в открытом доступе, а именно в переписке?

М.Екатерина:

— Ну... я не знаю, что для этого должно произойти, и какие, там, действительно, тревожащие симптомы появиться... ну, не знаю... что ребёнок... там... либо похож на наркомана, либо руки режет... с моей точки зрения, в принципе, это недопустимо. Должна быть какая-то катастрофическая угроза психическому здоровью и жизни — то есть, уже видимая глазу, чтобы родитель полез выяснять.

О.Владислав:

— Есть же, допустим, ещё признаки суицидальных наклонностей. Если ты видишь, что в твоём ребёнке они появились, то, в данном случае, ты должен посмотреть, чтобы понять... там... не зарегистрировался ли он в каком-нибудь сообществе ( мы все прекрасно знаем — это проблема последних лет ), не влияет ли на него кто-то деструктивно, ведя его к самоубийству, наркомании, или ещё к чему-нибудь. Только это решение — военных действий, военного времени. Когда у тебя всё в порядке, то есть, ради любопытства — а дай-ка, посмотрю, чё у малого моего происходит — конечно, нет. Это некрасиво. Это — неприятно, это — нарушение доверия, и, я вас уверяю, ребёнок такого не забудет. Он будет многие годы держать на тебя обиду. Для него это было личное пространство. Так, что... и да, и нет.

А.Ананьев:

— Ну, что ж, мы с Алечкой желаем и вам, отец Владислав и матушка Екатерина, и всем нашим слушателям, чтобы, с Божьей помощью, всё было в порядке, и не приходилось принимать таких решений.

Вынужден контролировать время — время у нас подошло к концу!

Спасибо Вам огромное, отец Владислав, спасибо, матушка Екатерина за этот прекрасный разговор!

О.Владислав:

— Спасибо вам!

А.Ананьев:

— Сегодня мы беседовали со священником Владиславом Береговым, настоятелем Никольского храма в Мосальске, Калужской области, и его супругой матушкой Екатериной.

С вам была Алла Митрофанова...

А.Митрофанова:

— ... Александр Ананьев.

А.Ананьев:

— Вернуться к разговору вы всегда можете на нашем сайте radiovera.ru

До новых встреч!

А.Митрофанова:

— До свиданья!

М.Екатерина:

— До свиданья!

О.Владислав:

— До свиданья, дорогие! Божие благословение вам и всем нашим слушателям!

«СЕМЕЙНЫЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА».

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем