Поделиться
В 2012-м году, к столетию со дня блаженной кончины святого равноапостольного Николая просветителя Японии, издательство Свято-Троицкой Сергиевой Лавры выпустило книгу «Святитель Николай Японский в воспоминаниях современников».
Более полувека продолжалось его великое служение в восточной стране, где целых два века, как он сам говорил, «на иностранцев смотрели как на зверей, а на христианство – как на злодейскую секту». В этой книге, собравшей написанные сто лет назад воспоминания как духовных лиц, так и мирян, для меня особо высветился сюжет, связанный с русско-японской войной 1904–1905 годов.
Призывая православных японцев (а их в те дни терзали понятные искушения) – воевать за свое Отечество, класть душу свою за други своя и одновременно молиться об отвращении бедствия войны, – пастырь (да и пасомые) оказались в центре столкновения двух нравственных обязанностей. Для православных японцев долг по отношению к родине, естественное чувство патриотизма, и – долг религиозный, чувство естественного дружелюбного отношения к России, от которой они получили свою веру. Как им быть?
И для архиепископа Николая два вопроса: благословлять ли паству на войну с Россией или – уехать, бросить свою паству в опасное для неё время? Речь о риске отпадения от Православия…
Оставшись единственным русским человеком в Японии, святитель поступил по Евангелию. Он не уехал, он даже распустил собор духовенства, когда русские крейсеры потопили японский флот (на всякий случай попрощавшись с паствой); он спас отношения Русской и Японской Православных Церквей (сняв с последней подозрения в интригах в пользу России, и, трудясь в Обществе духовного утешения русских военнопленных, доказал свою непричастность к политике). В те дни он не слушал общественного мнения, не читал газет, но лишь молился, проповедовал Христа и занимался текущими делами.
В книге приведено его удивительное слово при прекращении деятельности упомянутого Общества утешения военнопленных – православным японцам, после окончания войны, в самом начале 1906-го.
«Благодарю вас лично от себя, прошу вместе с сим при¬нять мою благодарность и всех окружающих меня братий и сестер. Господня воля совершается в победах и поражени¬ях, – это мы, как христиане, ясно знаем и этому твердо веру¬ем. Вы радовались во время побед, дарованных вам Господом, и не могли не радоваться; но ни разу никто из вас не отягчил моей печали обнаружением предо мной своей радости и тор¬жества. Мы каждый день были вместе, делая общее дело, но, будучи вместе, мы не были я – русский, а вы – японцы, а бы¬ли братья и сестры во Христе, дети одного Отца Небесного. При начале войны вы желали, чтобы я остался с вами, и обе-щались беречь меня, – и вы блистательно исполнили свое обещание, вы сберегли меня не только физически, но и нрав¬ственно, за что я особенно благодарен вам.
Это всегда глубо¬ко трогало меня, и на всю остальную жизнь мою останется для меня дорогим утешительным воспоминанием из этого не¬утешительного для меня времени».
Слово преосвященного Николая своей японской пастве читал Андрей Тарасов.
Я записываю нашу программу ранней осенью 2014-го, когда православное братство и в России и в Украине подвергнуто тяжелейшему испытанию. Мы знаем, что даже иные православные семьи расколоты по своим политическим убеждениям, что уж говорить о неверующих… Как быть : спорить и убеждать или замолчать и уйти в свой внутренний затвор, что бы вокруг не происходило?
Прочитав эту книгу, я, кажется, понял, как действовать.
Или, точнее, как нащупать дорогу к этому действу.
Ответ – в Евангелии и в самом веществе нашей веры, которую нам ещё предстоит сделать подлинно святой.
А ещё перед нами – нелегкий опыт единственного равноапостольного святого ушедшего века, которому ежедневно молится русский и не русский православный мир; великого миссионера, который с Божьей помощью создал Поместную Церковь, возвёл на чужой земле 175 церквей и 8 соборов, и которого хоронили, помимо верных, тысячи благодарных ему язычников. Эти тысячи еще не пришли ко Христу, но через того, кого они называли «Никораем» (в японском нет звука «л») они узнали о подвиге самоотверженной и смиренной Любви.
