Поделиться
В двадцать три года Ростовская княгиня Мария осталась вдовой с двумя детьми. Она не унывала, растила сыновей, до их совершеннолетия одна управляла огромным княжеством. И вспоминала. Вспоминала своего отца, Михаила, князя Черниговского, замученного в Золотой Орде. Вспоминала мужа, князя Ростовского Василия, погибшего там же. Первые Ростовские летописи, дошедшие до нас, принадлежат перу молодой княгини.
…Вот взобрался к ней на колени сыночек, не помнящий отца в лицо из-за малолетства:
КНЯЗЬ БОРИС:
- Матушка, каким был отец?
КНЯГИНЯ МАРИЯ:
- Был отец твой князь Василий лицом красив, очами светел и грозен, сердцем лёгок, в бою храбр, в советах мудр, разумен в делах.
КНЯЗЬ БОРИС:
- Почему же он не смог победить врагов и вернуться к нам?
КНЯГИНЯ МАРИЯ:
- Как говорит Соломон, «когда слабеют люди, побеждается и сильный». Так случилось и с нашим храбрым отцом и войском его.
КНЯЗЬ БОРИС:
- Может быть, предало его войско?
КНЯГИНЯ МАРИЯ:
- Что ты! Из тех, кто служил ему, кто ел хлеб его и пил с ним чашу, никто уже не мог быть слугой другого князя. Очень любил Василий слуг своих.
КНЯЗЬ БОРИС:
- Матушка, я хочу быть, как отец!
КНЯГИНЯ МАРИЯ:
- Христос с тобою сынок! Может, смилуется Господь, отведет беду!
Князь Василий Рострвский был славного рода. Его прадедом был Юрий Долгорукий, двоюродным дедушкой – Андрей Боголюбский, двоюродным братом – Александр Невский. Василий верно служил своему дяде – великому князю Владимирскому Георгию, основателю Нижнего Новгорода.
После первого поражения русских войск от иноземных полчищ при реке Калке князья еще не поняли, какой страшной опасности подвергаются их земли, да и сами их жизни. Они играли свадьбы, веселились – женился Василий на Марии Черниговской, оженил своих двух сыновей и Владимирский князь. И не знали они на брачных пирах, что жить им оставалось всего несколько лет.
Когда под ударом иноземцев пала Рязань, великий князь Георгий кинулся за Волгу - собирать войско. В это время враги внезапно захватили Владимир и сожгли его. В огне погибла вся семья владимирского князя. Узнав о гибели столицы и своих близких, князь чуть не лишился рассудка, рвал на себе волосы и кричал страшным голосом, по свидетельству летописи. И только Василий, подоспевший с Ростовсим войском, смог его хотя бы немного утешить.
Князь Василий видел, что силы русских и иноземцев неравны. Но он поддержал желание потерявшего семью Георгия дать бой, хотя дома у него самого осталась молодая жена и два маленьких сына. Другие русские князья отсиживались по своим княжествам, ожидая, чья возьмет. И вот, два отважных князя сошлись с врагом. В неравной схватке при реке Сити русское войско было разбито. Князь Георгий погиб, а Василия захватили в плен.
Когда молодого князя привели к хану, тот пожалел его. Василий был так красив и так храбр! Хан предложил ему свободу в обмен на обещание поступить к нему на службу, и встать на сторону захватчиков. Мария с сыновьями ждала дома…
КНЯЗЬ БОРИС:
- Матушка, как погиб отец?
КНЯГИНЯ МАРИЯ:
- Глумились враги над князем, говорили: отрекись от своей веры, принимай нашу. Где Бог твой, почему Он оставил тебя?! Отвечал им князь: Неужели вы думаете, сыны тьмы, что Бог с вами? Он предал нас в ваши руки, чтобы очистить наши грехи и даровать жизнь вечную. Вы же за злодеяния ваши будете вечно мучиться в геенне! Так говорил бесстрашный князь. Не вытерпели нечестивцы таких слов, набросились на связанного князя, и зарубили его.
КНЯЗЬ БОРИС:
- Матушка, я отомщу за отца!
КНЯГИНЯ МАРИЯ:
- Бог отомстит, сынок! Очистит нашу землю от вражьей саранчи, когда придет срок.
До Куликовской битвы было еще сто лет. Все эти годы подвиг князя Василия, безрассудно кинувшегося на защиту чужого княжества, был примером для русских князей. И только тогда, когда все они сумели стать, как Василий – один за другого, Бог даровал им победу.
Иван Шмелев «Записки неписателя» — «Пасхальное чудо»
Поделиться
Фото: PxHere
Английский богослов и писатель Гилберт Честертон однажды сказал: нет ничего удивительнее во вселенной, чем воскресение души человеческой. Но, может быть, стоит изумиться и другому: порой мы можем этому чуду помочь. И для этого иной раз нужно совсем немного. Например, чуть-чуть доброты. Малая толика внимания — и пасхальное чудо совершается. Писатель Иван Шмелёв, автор знаменитого романа «Лето Господне», посвящает один из эпизодов книги «Записки неписателя» истории именно о таком чуде.
Маленький герой с родителями и дедом Иваном Васильичем вернулся из церкви в пасхальную ночь. Семья готовилась разговляться за праздничным столом, как вдруг из своей комнаты вышел ещё один член семьи — дядя Вася. На него смотрят с жалостью — он смертельно болен. Дедушка тоже переживает за него, но более всего оттого, что дядя Вася в Бога не верит. Даже слышать о Нём не желает.
Прежде чем раздавать родным пасхальные угощения, дед просматривает список бедняков, которым на Пасху его управляющий должен был разослать подарки. И очень расстраивается, когда обнаруживает: одной фамилии не хватает в списке. Кажется, бедной семье Семечкиных не послан подарок. Иван Васильич переживает, пока не становится доподлинно известно: всё послано. Тогда только он начинает раздавать домашним пасхальные яйца. Ко всеобщему удивлению попросил яйцо и дядя Вася.
— Ну, милый, Христос Воскресе, — говорит дед, протягивая ему пасхальное яйцо. А Василий с усилием поднимается, выпрямляется и отчётливо отвечает:
— Воистину Воскресе!
И добавляет:
—Так вы меня, отец, обрадовали. Тревогой своей. Добротой.
Маленький герой, видевший это, подытоживает много лет спустя: в ту ночь на глазах у всех случилось великое событие. Маленький, казалось бы, поступок, даже не поступок, а всего лишь тревога — вдруг Семечкиных обидели, обошли? И этого хватило, чтобы Василия коснулся свет Пасхальной ночи. На всю жизнь мальчик запоминает: люди могут стать проводниками Бога, проводниками Его любви. Господь действует через нас, и мы можем стать чудом для того, кто рядом.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Иван Гончаров «Обломов» — «Завтра, завтра, не сегодня, все ленивцы говорят»
Поделиться
Фото: PxHere
Народная мудрость учит: не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Главный герой романа Ивана Александровича Гончарова «Обломов» поступает строго наоборот. Илья Ильич ленив настолько, что едва встает с дивана.
Друг детства, Андрей Штольц, поднял Илью и познакомил с Ольгой Ильинской. Ольга и Илья полюбили друг друга. Казалось, что в Обломове пробудилась новая жизнь. Но... В конце концов он вновь улёгся на диван, Ольга уехала, и через несколько лет Илья Ильич умер от инсульта, вызванного малоподвижным образом жизни.
Что погубило героя? Лень, косность. Но интересно вот что. Гончаров чётко показывает конкретный момент, когда жизнь Обломова начинает безудержно катиться под гору. Как это происходит? Наступила поздняя осень, вот-вот встанет Нева, и Обломов будет отрезан от другого берега, на котором живёт Ольга. Но, думает герой, можно прямо сейчас броситься на ту сторону и сделать Ольге, наконец, предложение стать его супругой. «Сердце Обломова быстро забилось, он спустил ноги на пол, но, подумав немного, со вздохом опять улегся. Нет, подумал он, повременю». Это и стало началом конца, сначала морального, затем и физического.
Получается, что не столько великая и неодолимая лень погубила Обломова, сколько минутная нерешительность. Ведь уже даже ноги с дивана спустил! Проявить бы ему небольшое усилие — и не погублена была бы жизнь.
«Часто встречается в людях противление всякому действию, безразлично: приятному или неприятному. Они бессознательно тормозят и в конце концов, опаздывают» — замечает священник Александр Ельчанинов, духовный писатель начала двадцатого века. Вот и Обломов опоздал — на всю жизнь.
Финал книги печален, но все же есть в романе и отблеск света. В душе Обломова, в её удивительной, хрустальной, как говорит Штольц, чистоте и нежности. Книга завершается надеждой на то, что сын Обломова, воспитанный Штольцем, может быть, соединит в себе нравственные качества Обломова и энергичную деятельность Штольца.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Псалом 128. Богослужебные чтения
Поделиться
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
В истории Израиля был тот период, который люди, жившие в ту эпоху, вряд ли могли бы назвать благословением Божиим. Речь идёт о Вавилонском плене, который постиг израильский народ в 6-м веке до Рождества Христова. Если же смотреть на плен из исторической перспективы, то невозможно не увидеть в нём руку Божию, ведущую Свой народ ко благу. Сегодня в православных храмах во время богослужения звучит 128-й псалом, он был составлен после плена, и его осмысление национальной трагедии еврейского народа чрезвычайно интересно, ведь псалом в ней сумел увидеть благой промысл Божий.
Псалом 128.
Песнь восхождения.
1 Много теснили меня от юности моей, да скажет Израиль:
2 много теснили меня от юности моей, но не одолели меня.
3 На хребте моём орали оратаи, проводили длинные борозды свои.
4 Но Господь праведен: Он рассёк узы нечестивых.
5 Да постыдятся и обратятся назад все ненавидящие Сион!
6 Да будут, как трава на кровлях, которая прежде, нежели будет исторгнута, засыхает,
7 которою жнец не наполнит руки́ своей, и вяжущий снопы — горсти своей;
8 и проходящие мимо не скажут: «благословение Господне на вас; благословляем вас именем Господним!»
Прозвучавший сегодня псалом начинается с воспоминания о том, что в истории Израиля было совсем немного спокойных периодов, всё же прочее время Израиль вынужден был воевать. Впрочем, сложно было бы ожидать чего-то иного, ведь еврейский народ, это, если можно так выразиться, искусственная общность, в том смысле, что он сложился не сам по себе, не в силу естественных причин, его создал Сам Бог. Израиль жил — или, как минимум, старался жить по закону Божию — и это резко контрастировало с жизнью окружающих народов, неудивительно, что такой контраст приводил к бесконечным войнам.
Сказав об истории, 128-й псалом в качестве своей следующей мысли привёл очень любопытную аналогию, он сказал о пережитых Израилем бедах, как о перепаханном поле: «На хребте моем орали оратаи, проводили длинные борозды свои» (Пс. 128:3). Этот стих современный русский перевод предлагает перевести так: «Спину мою пахари распахали длинными бороздами». Любопытно, что, несмотря на очевидное указание на боль и мучение — пашут, всё же, не поле, а спину, этот образ содержит в себе и утешение — поле не может дать ничего полезного для человека, если оно не будет надлежащим образом обработано. Так и в отношении Израильского народа: он обрёл силу и крепкую действенную веру в Бога, лишь пройдя все выпавшие на его долю испытания. 128-й псалом свидетельствует, что после плена народ сумел увидеть смысл перенесённых страданий.
Псалом продолжает: «Но Господь праведен: Он рассёк узы нечестивых» (Пс. 128:4). Вавилон сковал Израиль, он лишил избранный Богом народ свободы, но Бог в конечном итоге вмешался и не дал погубить Свой народ. После этой мысли псалом делает довольно неожиданный переход: он если и не проклинает, то очень близко подходит к проклятью — «Да постыдятся и обратятся назад все ненавидящие Сион!» (Пс. 128:5). Под Сионом здесь стоит понимать Иерусалим, стоящий на Сионе, и, если говорить, шире, то сам Израиль, ведь Иерусалим его столица. Конечно, странно было бы призывать кару Божию на тех, кто недостаточно любит какой-то народ, но дело в том, что израильский народ — особенный, и говоря о нём, невозможно не говорить о Боге, именно так и стоит понимать эту мысль 128-го псалма: постыдиться и покаяться должны те, кто борется с Богом. Судьба таких людей незавидна, она — предостережение для всех прочих, и когда мы становимся свидетелями их падения, то стоит задуматься о величии Божием. К этому, в конечном итоге, и призывает нас 128-й псалом.
