Сама счастливая пора в жизни Фредерика Шопена – его детство. О нём композитор всегда вспоминал со светлой грустью. И мама – любимая нежная мама в этих воспоминаниях была главным действующим лицом. Она создала тот удивительный мир, в котором рождались чудесные мелодии Шопена.
Фредерик появился на свет таким слабым, что мама - Юстина Шопен - с ним почти не расставалась. Малыш часто болел и Юстина развлекала его игрой на рояле. Видя, как Фрицек – так Фредерика называли домашние - реагирует на разные произведения - плачет, когда слышит грустную музыку и заливается смехом, когда звучит весёлая, Юстина начала обучать сына нотной грамоте. Фредерику было всего четыре, когда мама усадила его за пианино. Впрочем, в первый раз он сделал это сам ещё в три года. Среди ночи разбудил весь дом, стараясь подобрать мелодию на рояле. Юстине малыш тогда сообщил: «Не сердись, я ведь играл это, чтобы тебя заменить, когда ты устанешь».
Родители Фредерика много работали – они содержали пансион для мальчиков из родовитых семейств, чтобы их семья, в которой кроме сына, было ещё три дочери, ни в чём не нуждалась. Девочки росли великолепными пианистками. Впрочем, их будущее было прозрачным - девочек ждало замужество. А вот как жизнь сложится у сына? Об этом родители Фредерика немало размышляли. Юстина первая поняла, какой драгоценный музыкальный дар заложен в её Фрицеке и терпеливо, с любовью развивала его талант.
На первом концерте своего мальчика мама присутствовать не смогла – лежала, тяжело больная. Но чтобы Фрицек не переживал и чувствовал, что она любит его, перед выступлением Юстина надела на семилетнего сына кружевной воротничок, который связала сама. И как потом вспоминал Шопен, он был абсолютно счастлив не потому, что играл хорошо, а оттого, что его концертный костюм понравился публике.
До двадцати лет Фредерик счастливо жил в родном доме. А окончив в 1830-ом году Варшавскую консерваторию, отправился в путешествие по Европе. Расставание с матерью стало для него едва ли не трагедией. Отец и сёстры со слезами на глазах наблюдали тяжёлую сцену прощания. Оказавшись в Париже, Шопен задержался там и через два года стал едва ли не самым популярным горожанином. На концерты Фредерика было трудно попасть, его уроки игры на фортепиано считались самыми дорогими, аристократы искали знакомства с ним. Шопен, занятый работой и светской жизнью, пять лет не видел родителей. И когда, наконец, встретился с ними, восторгам не было границ. В одном из своих писем Фредерик так выразил переполнявшие его тогда чувства: «Наша радость неописуема. Как же Бог к нам милостив. Мы вместе ходим, ведём Мамочку под руку. Вот оно осуществилось, это счастье, счастье и счастье». Шопену в тот момент казалось, что он снова вернулся в детство, в котором мама была тёплым лучиком света.
Родители и сын годами жили в разных странах. Юстина из Варшавы следила за успехами Фрицека. Всё у него шло так, как она мечтала. Вот только не было личного счастья, но тут мать ничего не могла поделать. Сын тщетно пытался создать семью, атмосфера которой хотя бы отдалённо напоминала ту, что царила в отчем доме. В одном из писем Фредерику Юстина просила: «Нет такого счастья на земле, которого я бы тебе не пожелала. Не беспокойся о нас, береги своё здоровье - оно важнее всего. От души обнимаю тебя, бесконечно привязанная Мать». Шопен, для которого разлука с родными, была причиной вечных тревог, жил этими письмами из дома. И в своих посланиях он – 39-летний мужчина, как в детстве называл отца «папочкой, а маму – «мамусей».
Люди, знавшие Фредерика близко, вспоминали, что по-настоящему счастлив и спокоен он бывал только, когда находился рядом с матерью. Это прекрасно понимала и Жорж Санд - возлюбленная Шопена. Она говорила: «Мать была единственной женщиной, которую он действительно любил».
Послание к Римлянам святого апостола Павла

Апостол Павел
Рим., 120 зач., XVI, 1-16.

Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Одна из глубоких истин, которую сообщило людям христианство, заключается в том, что Бог — это любовь, которая не может оставаться в стороне, видя страдания человека. А потому Бог любит нас не издалека. Он действует. Он идёт на крест. К подобной любви Христос призывает и Своих учеников. Как же сформировать любовь в самом себе и в окружающих людях? Замечательный способ нам предлагает отрывок из 16-й главы послания апостола Павла к Римлянам, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 16.
1 Представляю вам Фиву, сестру нашу, диакониссу церкви Кенхрейской.
2 Примите ее для Господа, как прилично святым, и помогите ей, в чем она будет иметь нужду у вас, ибо и она была помощницею многим и мне самому.
3 Приветствуйте Прискиллу и Акилу, сотрудников моих во Христе Иисусе
4 (которые голову свою полагали за мою душу, которых не я один благодарю, но и все церкви из язычников), и домашнюю их церковь.
5 Приветствуйте возлюбленного моего Епенета, который есть начаток Ахаии для Христа.
6 Приветствуйте Мариам, которая много трудилась для нас.
7 Приветствуйте Андроника и Юнию, сродников моих и узников со мною, прославившихся между Апостолами и прежде меня еще уверовавших во Христа.
8 Приветствуйте Амплия, возлюбленного мне в Господе.
9 Приветствуйте Урбана, сотрудника нашего во Христе, и Стахия, возлюбленного мне.
10 Приветствуйте Апеллеса, испытанного во Христе. Приветствуйте верных из дома Аристовулова.
11 Приветствуйте Иродиона, сродника моего. Приветствуйте из домашних Наркисса тех, которые в Господе.
12 Приветствуйте Трифену и Трифосу, трудящихся о Господе. Приветствуйте Персиду возлюбленную, которая много потрудилась о Господе.
13 Приветствуйте Руфа, избранного в Господе, и матерь его и мою.
14 Приветствуйте Асинкрита, Флегонта, Ерма, Патрова, Ермия и других с ними братьев.
15 Приветствуйте Филолога и Юлию, Нирея и сестру его, и Олимпана, и всех с ними святых.
16 Приветствуйте друг друга с целованием святым. Приветствуют вас все церкви Христовы.
Ещё древнегреческие мудрецы заметили, что любовь и ненависть можно целенаправленно взращивать как в самом себе, так и в окружающих людях. Античная риторика утверждала, что эта работа начинается уже на уровне нашего повседневного общения. Иначе говоря, любовь и ненависть можно формировать словом. И ораторы Древней Греции и Рима досконально изучали, как это можно сделать технически.
Так, например, если интонация моей речи тороплива и монотонна, если я излагаю материал на птичьем, непонятном для слушателей языке, если мои истории полны логических нестыковок и противоречий, если я говорю больше или меньше, чем от меня ожидают, не к месту и не ко времени, если в моей речи много сухой теории, сумбур, мало примеров, если она вызывает неприятные ассоциации, если я слишком назойлив в своих поучениях, или, напротив, сваливаюсь с ними на голову слушателям один раз в год — во всех этих случаях всё, что я говорю, вызывает негатив вплоть до ненависти и отвращения. Причём не любить будут не только меня. Слушатели невольно будут испытывать неприязнь и к тому предмету, о котором я говорю.
Апостол Павел получил замечательное классическое образование. Он прекрасно владел ораторским искусством. А потому избегал этих ошибок в деле проповеди Евангелия. Он знал, как именно при помощи слова формировать в людях верные чувства и эмоции. И прозвучавший отрывок — яркий тому пример. Павел поимённо перечисляет ключевых участников Римской общины. Причём не только называет их имена, но и сопровождает каждое имя каким-то тёплым комментарием. Чтобы никто не почувствовал себя обделённым. Чтобы каждый ощутил ту заботу, которой пронизано это краткое письмо.
Подобная речевая стратегия сама по себе очень эффективна. Она открывала людей апостолу. Более того, в самой общине это создавало атмосферу доверия и взаимопонимания. Слово Павла помогало людям ощущать себя братьями и сёстрами. Будучи внимательным к тому, как и что он говорит, апостол показывал, какой должна быть норма внутрицерковных отношений. Это братство, семья, в которой люди призваны быть открытыми друг ко другу, в которой не может быть места для подозрительности, соперничества или превозношения. Но самое главное — Бог скреплял это слово Павла Своей благодатью. Он видел усердие Своего апостола, видел, как он старается даже в своей речи быть работником Его Евангелия, и давал этим человеческим словам нечеловеческую силу.
Это пример и для каждого из нас. Не стоит недооценивать то, что мы делаем своим словом. Всё то, что мы говорим, понуждая себя проявить любовь и заботу к ближним, хорошо уже само по себе. Уже само по себе такое слово несёт тепло и объединяет. Если же всё это мы произносим с мыслью послужить людям ради Христа, наши слова приобретают силу свыше. Дух Божий действует через них. И нам самим, и тем, к кому мы обращаемся, Он приносит великое утешение и тихую радость.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Религиозная философия К.Н. Леонтьева». Юрий Пущаев

У нас в студии был старший научный сотрудник философского факультета МГУ Юрий Пущаев.
Разговор шел об известном религиозном мыслителе 19го века — Константине Леонтьеве, в частности о его размышлениях о том, что такое «страх Божий» и чем, по его мнению, опасно так называемое «розовое христианство».
Этой беседой мы продолжаем цикл из пяти программ, посвященных русским религиозным философам 19 века.
Первая беседа с заведующим кафедрой философии и религиоведения Свято-Тихоновского университета Константином Антоновым была посвящена Алексею Хомякову и Ивану Киреевскому;
Вторая беседа с доцентом философского факультета МГУ Борисом Межуевым шла о Федоре Михайловиче Достоевском, как о религиозном мыслителе;
Третья беседа с деканом философского факультета МГУ Алексеем Козыревым была посвящена известному религиозному мыслителю Владимиру Соловьеву.
Ведущий: Константин Мацан
Все выпуски программы Светлый вечер
«Вера и дело». Мирослава Сергеенко

Гостьей рубрики «Вера и дело» была учредитель и президент благотворительного фонда «Онкологика» Мирослава Сергеенко.
Наша гостья рассказала о том, как сама прошла через борьбу с тяжелой болезнью, и как сейчас строит работу фонда, чтобы оказываемая помощь была наиболее эффективна и полезна.
Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова
Все выпуски программы Вера и Дело