Поделиться
У нас в гостях был настоятель храма священномученика Власия в Старой Конюшенной Слободе города Москвы иеромонах Никандр (Пилишин).
Разговор шел о том, кто такие ангелы, какова их природа и какую роль они играют в нашей духовной жизни.
Ведущий: Александр Ананьев
А. Ананьев:
— Добрый вечер, дорогие друзья! Вообще, когда тебе 46-й год, как-то стыдно задавать глупые вопросы. Но, если ты при этом неофит, это даёт тебе право задавать какие-то вопросы, за которые другому человеку в другой ситуации было бы неловко. Меня зовут Александр Ананьев, я — профессиональный неофит, и каждый понедельник в одно и то же время я задаю свои вопросы неофита тем дорогим и терпеливым людям, которые приходят в эту студию Радио ВЕРА на Андреевской набережной и стараются ответить, как говорит Евгений Гришковец, так, чтобы ещё и стало понятно. И сегодня я приветствую в этой студии замечательного гостя — настоятеля храма священномученика Власия в Староконюшенной слободе, человека, которого любят все, так уж получилось — иеромонаха Никандра (Пилишина). Добрый вечер, отец Никандр, здравствуйте
Иером. Никандр (Пилишин):
— Добрый вечер.
А. Ананьев:
— Я вижу какими влюблёнными глазами смотрят на вас все, кто приходит в ваш уютный храм в самом центре Москвы. Я вижу, какими глазами на вас смотрит наш звукорежиссёр Александра, да что скрывать, и сам я смотрю на вас точно такими же глазами. Это не попытка начать разговор с комплимента, а это, знаете, подводка к нашей сегодняшней теме. Сегодня я хочу поговорить про ангелов и начну с неожиданного захода. Про хороших людей говорят примерно следующее: Серафима Степановна такая хорошая, сущий ангел. Понятно, что это — метафора, сравнение, история, не имеющая отношения к реальности. Но тем не менее, немного святого есть в каждом, правильно?
Иером. Никандр (Пилишин):
— А может, и не немножко.
А. Ананьев:
— В большинстве случаев, немножко, отец Никандр. Мы призваны к святости, мы идём к этому. А можно ли так говорить о людях? Есть ли немножко ангельского в каждом человеке?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Вы знаете, мне всегда нравится вопрос, а можно ли? Если люди так говорят, значит, уже можно. Но это явление, которое уже есть в нашей жизни, и мы принимаем его как есть. На самом деле, когда человека сравнивают с ангелом, конечно, это имеет под собой определённую основу. Ведь ангел по своей ангельской природе очень схож с человеком. Давайте сразу такие акценты расставим, чтобы было понятно, в какой системе координат мы находимся. Про ангелов мы не знаем практически ничего.
А. Ананьев:
— Здрасьте. Добрый вечер, отец Никандр. Передо мной статья о девяти ангельских чинах. Там всё расписано очень подробно: какие, где, чем отличаются, какая зона ответственности. Такое впечатление, что попал в Департамент образования, МинОбрНауки просто.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Это всё — крохи. Это — единственный труд, который представляет некоторым образом целостное учение Церкви об Ангелах. Мы же с вами призваны опираться, в первую очередь, на Писание и на слова Господа. В Писании есть упоминания об ангелах — и в Ветхом, и в Новом Завете — и эти ангелы меняются при переходе из Ветхого в Новый Завет. Но я не про это. Я говорю про то, что природа ангельская такова, что у них есть свободная воля, как и у людей. Но, в отличие от людей, ангелы в своей жизни сделали выбор единожды: быть добрыми или отпасть от Господа. И вот те ангелы, которые сделали свой выбор в пользу Бога, они всю свою жизнь утверждаются в добре и совершенствуются. Поэтому, когда мы сталкиваемся с людьми, которые так удивительно хороши, мы, конечно, их сравниваем с теми ангелами, которые всю свою жизнь стремятся к Богу, и мы этих людей уподобляем им. Что они также прекрасны, что они всю свою жизнь стремятся к добру без таких ярких отпадений от выбранного пути.
А. Ананьев:
— Мне сейчас пришло в голову, что мы не только с ангелами, но и с бесами можем сравнить. Мы можем сказать: а вот это — сущий бес, и это тоже, наверное, правда. Ангелы похожи на людей?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Смотрите, у нас с вами есть два источника, откуда мы узнаём про Ангелов: это Священное Писание и Святые Отцы. Во многих вопросах нет согласия среди Святых Отцов, и есть мнения отдельных Отцов. Так вот, существует такое святоотеческое мнение, что ангелы, как и люди, созданы по образу Бога. Нечто общее в том, что ангелы, как и люди, были сотворены, а не вечно существовали. Ангелы, как и люди, обладают свободной волей, разумом, силой, обладают некой телесностью, хотя это и бесплотные духи. Вы знаете, в России даже был в своё время большой спор между святителем Игнатием (Брянчаниновым) и Феофаном (Затворником) по поводу того, являются ангелы полностью бесплотными или всё же носят в себе некую телесность. Святитель Игнатий говорил о том, что, поскольку ангелы сотворены Богом, они в любом случае носят какой-то оттенок телесности. И, собственно говоря, Седьмой Вселенский Собор утверждает, что ангелы, как и люди, некоторую телесность имеют. В этом смысле, мы с ангелами похожи.
А. Ананьев:
— Я хотел как-то оригинально сформулировать вопрос, откуда мы знаем об ангелах, но спрошу в лоб: вы сами, хотя бы раз в жизни, имели возможность — я не говорю, видели, или к вам стучал в дверь или заходил сам ангел или архангел — но имели ли возможность убедиться в том, что ангелы — это наша реальность, и они вокруг нас, рядом с нами, потому что мне, вот за те четыре года, как я крещён — а моё общение с ангелами — мы об этом ещё поговорим — начинается только с того момента, как я принимаю Святое Крещение. До этого момента у меня нет ангела — и тут отец Никандр улыбнулся своей самой детской улыбкой, потому что, видимо, пошла какая-то ересь от меня. Я сейчас расскажу, как я себе это представляю. До того, как ты крестился, у тебя не было ангела, но с момента Крещения у тебя появляется персональный ангел, который у тебя есть, он рядом с тобой. Очевидно, он стоит у тебя за правым плечом — это уже не мнение Святых Отцов, а народная мудрость. Народное предание утверждает, что ангел стоит за правым плечом , бес — за левым. И они, значит, тянут меня вправо-влево. Если я сделал что-то хорошее — значит, меня ангел потянул и оказался сильнее беса, а если я делаю что-то дурное — значит, бес пересилил, который тоже, видимо, после Крещения мне даётся.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Очень удобная позиция. Если я сделал что-то хорошее — это не я, а ангел, который вдохновляет меня, если я сделал что-то плохое — это не я, а бес.
А. Ананьев:
— А откуда у меня тогда эти дурные мысли, отец Никандр?
Иером. Никандр (Пилишин):
— А я вам расскажу одну историю из Патерика, которую я помню. В Отечнике есть такой рассказ, когда во время поста старец заходит в келью к монаху и видит, что тот трапезничает не постной пищей. Он поймал его и спросил, что он делает. Тот по привычке и обыкновению отвечает, что его бес попутал. А в это время бес сидит рядом и говорит: не правда, я не при чём, это его собственное желание.
А. Ананьев:
— В той версии этой истории, которую мне рассказывали, бес еще изящнее выразился: да я тут сижу и сам недоумеваю.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Поэтому привычка переваливать на бесов наши дурные поступки не очень хорошая. Мы сами зачастую виноваты, и наша свободная воля подталкивает нас ко греху. Мы носим в себе природу, которая удобопреклонна ко греху, ранена этим первородным грехом, и нам грех делать проще, легче и радостнее.
А. Ананьев:
— Вы же читали эти прекрасные «Письма Баламута» Клайва Стейплза Льюиса, которыми я зачитывался и, наверное, буду зачитываться еще очень долго, настолько она замечательная. Для тех, кто ещё не встретил эту книгу, она замечательная, и, собственно, там старый бес даёт моветы молодому бесёнку о том, как совратить с истинного пути христианина. И там множество разных способов, что называется, вредные советы, когда от противного тебе говорят, как не надо делать. Ты понимаешь, где тут подводные камни и где опасность, и вот там становится отчётливо понятно, что все наши стремления и все помыслы, которые кажутся нам праведными, гневными или чистыми — на самом деле, это всё — проделки молодого беса, которого наставляет старый бес. Становится понятно, что человек, по большому счёту, почти ничего не решает. Это всё — проделки бесов и ангелов. По крайней мере, всё то хорошее, что я делаю, я же делаю не потому, что я хороший, вовсе нет. Как это происходит обычно? Иду-иду, потом — раз!- чувствую, что не просто надо, а я это сделаю и иначе не могу. В тех редких случаях, когда я делаю что-то хорошее, я чувствую, что какая-то неведомая сила, отец Никандр, меня просто тянет и ставит в такую ситуацию, что я не могу, по большому счёту, поступить иначе. Со всеми теми косяками, промахами и грехами, какая-то сила, отец Никандр, в три часа ночи тянет меня к холодильнику. Не я сам, я же понимаю головой, что мне не надо, это плохо, не ходи туда, Александр, но какая-то сила меня тянет. Вот, в какой степени нами управляют ангелы и бесы, а в какой степени мы сами ответственны за свои поступки?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Вы знаете, мне очень нравится, когда я могу ответить на вопрос просто: я не знаю. И я могу предположить, что вы не найдёте человека, который вам эту границу или очертания этой границы назовёт. Это — тайна. И хорошо, что в нашей жизни есть потаённые участки, которые мы не знаем. Ведь наша задача — уподобиться Богу в Его простоте и жить, доверяя промыслу Бога. Потому что и бесы, и ангелы чем отличаются от нас? Тем, что мы пытаемся верить в Бога, а они точно знают, что Он есть. И бесы, и ангелы подчиняются Богу. Они в Евангелии просят у Христа разрешения войти в стадо свиное. Они даже в свиней не могут войти без разрешения Бога. Поэтому, думать о том, что какой-то бес может позволить себе искушать Александра ночью без санкции на то Бога, конечно, было бы очень наивно.
А. Ананьев:
— "Вопросы неофита" на Радио ВЕРА. Восхитительный — и, практически, я не знаю, до праздников ещё очень-очень долго, хотя, учитывая темп нынешней жизни, время пролетит незаметно, но, тем не менее, с появлением замечательного священника — иеромонаха Никандра (Пилишина) в светлой студии Радио ВЕРА, здесь сразу и праздником как-то повеяло. Настоятель храма священномученика Власия в Староконюшенной слободе, в самом центре Москвы, в одном из моих самых любимых районов. Так откуда же мы знаем об ангелах? Будем с разных сторон периодически подходить к этому вопросу. Так вот, Библия говорит о восьми чинах ангелов: Архангелы, ангелы, Херувимы, Серафимы, Престолы, Господства, Начала, Власти, Силы. Откуда такое разнообразие у обитателей небес и, самое главное, вы совершенно правильно сказали, мы не можем знать, и у нас нет какого-то прямого вербального контакта с этими бесплотными силами.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Нет, у нас есть. Мы же молимся им.
А. Ананьев:
— Но он односторонний. Подождите, а мы разве ангелам тоже молимся? А, в вечерних и утренних молитвах мы к ним обращаемся, я забыл. Так, хорошо. То есть, какой-то односторонний канал связи есть.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Да почему односторонний — двустороннмй. Вы же недавно сами мне говорили, что вы идёте — и какая-то сила осеняет вас, что вы должны что-то доброе сделать.
А. Ананьев:
— Подождите, а вот к вам ангелы приходили? Я спрошу прямо, вы как-то не ответили мне на этот вопрос.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Да, конечно приходили. Но давайте начнём по порядку с первого вопроса про чины ангельские. Святитель Иоанн Златоуст прямо говорит, что перечисленные в Писании чины ангельские — ими не ограничиваются ни чины, ни еоличестао ангелов. Их настолько больше, что мы даже не можем написать это число, потому что мы его не знаем. И откуда появились те или иные чины в Священном Писании — нам тоже неизвестно. Потому что, когда мы читаем Ветхий или Новый Завет, мы видим, что они присутствуют в жизни человека, но они кардинально отличаются. Если в Ветхом Завете мы видим, что Ангелы приходят в жизнь человека, как правило, для того, чтобы возвестить суд Божий или покарать, то в Новом Завете, начиная с Благовещения уже, мы видим, что ангелы приходят человеку на помощь, укрепляют его и приносят благие вести. Меняются представления о Боге, меняется и вид служения ангелов. И вот эти первые основные данные, которые мы можем по крошечкам собрать, какие-то сведения об ангелах — они все из Писания. А дальше — только Предание, Святые Отцы, которые в молитве, в своей духовной борьбе, в предстоянии перед Богом им, очевидно, открывались какие-то истины, которые они запечатлели в своих трудах. Мы, конечно, вольны доверять или не доверять им, но учение об ангелах — это одна из тех сфер жизни и сторон богословия, в которой практически нет никакого догматического учения. То есть, рассуждая об ангелах мы должны с вами не бояться ошибиться, потому что догматики здесь нет. Если мы с вами даже возьмём учебник по догматическому богословию, там будут ссылки на Святых Отцов и на Писание, но очень часто будет написано, что догматического учения Церкви нет в том или ином направлении. Поэтому, да, мы знаем,что есть такие чины, мы знаем и сталкиваемся с трудом, который приписывается Дионисию Ареопагиту, ученику апостола Павла, «О небесной иерархии», где он приводит девять чинов ангельских, распределил их между собой, сообщил нам о том, что есть высшие, средние и низшие чины, чем они занимаются и что получают за эти занятия взамен. Да, это единственный труд, который есть, конечно, он обладает высоким авторитетом, и все древние Отцы ссылались на него, но не более того. Насколько вам важно в вопросе спасения души, например, вашей, Александр, насколько Серафимы выше в своём служении, чем Начала? Ну, есть и есть. Эти знания дают нам лишь повод убедиться ещё раз в непостижимой премудрости Бога к нам и к миру. Но что ещё это знание может нам с вами дать, я, честно сказать, не знаю.
А. Ананьев:
— В самом начале нашего разговора вы отметили, что ангелы лишь однажды приняли светлую или тёмную сторону и утверждаются в ней. То есть, у нас либо белое, либо чёрное. В то время как люди — это в разной степени оттенки серого. Да, люди могут до тысячи раз в день менять направление с чёрного на белое и обратно, мы такие. Вопрос вот в чём: в частности, Ориген в третьем веке предположил, что вопрос деления ангелов на чины обусловлен их охлаждением любви к Богу, что, в общем, несколько противоречит тому, что мы сейчас отметили, потому что, если ты на светлой стороне, о каком охлаждении любви к Богу можно говорить. Это высшая любовь к Богу, емли ты уже избрал эту сторону. Или не всё так однозначно, и ангелы, которые на светлой стороне, могут находиться в более сложных отношениях с Богом?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Опять же, мы можем только сквозь тусклое стекло, гадательно догадываться о чём-то. Безусловно, мнение Оригена носит частный характер, и не находит подтверждения в большинстве мнений других Святых Отцов или мнении Церкви, он так высказался, потому что, очевидно, он пытался дать определение и понять, чем обусловлено разделение на те или иные чины. Как вы сказали, что в Священном Писании приводятся восемь чинов, человек так устроен, что он не может сразу всё принять как есть, ему надо попытаться вникнуть или хотя бы дать свою авторитетную точку зрения, почему же это так. Чем отличаются ангелы от архангелов или чем, например, архангел Михаил от архангела Гавриила отличается. И вот, очевидно, Ориген попытался дать оценку таким различиям и придумал такую историю с охлаждением, которая не находит никакого подтверждения ни в Писании, ни в учении других Святых Отцов. Поэтому мы относимся с уважением к его мнению. У меня есть такая любимая фраза, что, когда мы предстанем перед очами Бога после нашей земной жизни, наверное, мы все же сможем у него спросить об этих различиях между ангельскими чинами, если тогда у нас ещё будут эти вопросы.
А. Ананьев:
— У меня есть ощущение, что, когда это случится, мы не будем испытывать особой потребности в том, чтобы спрашивать. Потому что мы не просто узнаем, а мы вспомним. Потому что у меня есть ощущение, что в этой земной жизни — знаете, бывает, что психика блокирует какие-то воспоминания — а здесь заблокированы все воспоминания вот о небесной жизни, потому что у меня есть ощущение, что мы знаем об этом, и иногда какие-то воспоминания всплывают в нашем сознании. А потом, когда эти оковы спадут с разума, мы сразу всё вообще вспомним, и там уже не будет вопросов.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Вы знаете, я готов с этим согласиться, но хотел бы ещё напомнить, что христиане призваны к тому, чтобы различать духов. Потому что иначе вы не сможете вести духовный образ жизни. Ведь и ангелы, и бесы обладают одинаковой природой. Они также перемещаются в пространстве, они также могут влиять на ум и сознание человека, их действия схожи, только у них разные направления и разные цели. Например, часто бывает в жизни — мы это видим у других людей и на себе испытываем — что мы сидим в этой студии, может зайти какой-то человек, а вы уже знаете, кто это зайдёт, потому что вам эту мысль внушил дух. И это может быть ккк ангел, так и бес. И, собственно говоря, бесу тоже очень важно поймать каждого из нас свою власть, когда он начинает предоставлять человеку возможность что-то предвидеть наперёд. Например, интуитивно определять время. Много бывает случаев бытовых в жизни человека, когда бес пытается внушить ему, что у него есть определённые сверхъестественные способности. Мы это видим на примере людей, которые занимаются гадательством: гадалки, экстрасенсы, ясновидящие.
А. Ананьев:
— Мне, откровенно говоря, кажется, что они жулики.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Почему, не всегда. Вопрос в том, что, когда у нас есть это знание о способности влиять на человека, то и у беса, и у ангела есть возможность открывать мне о другом человеке все, что угодно.
А. Ананьев:
— Подождите, тогда вопрос неожиданный. Если есть гадалки и колдуньи — а на столбах в Питере почему-то особенно много объявлений с предложениями услуг всяких колдуний: приворот, отворот — если есть эти персонажи, которые общаются с бесами, а кто-то из них , очевидно, действительно обладают способностями. Есть же люди, которые общаются и с ангелами, получается? И с той же степенью успеха? И они тоже могут предлагать свои услуги?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Конечно. Мы же видим такое явление в нашей Церкви, которое называется старчеством. Когда к старцу приходили люди, а ему было открыто прошлое и будущее человека.
А. Ананьев:
— А ведь действительно, так и есть. Другой момент, что я пока не встречал в своей жизни старца, в котором бы я видел — а если человек обладает такой способностью, то это становится очевидным. Вопросов столько и про будущее, и про меня, и про все мои проблемы. Если бы я встретил такого старца, подобного тем, о которых рассказывают люди, лично мне знакомые. Знаменитые музыканты и певцы ездили к какому-то старцу и говорили, что отныне они уже не верующие, а знающие, потому что они видели своими глазами чудеса, глядя в глаза этому старцу. Сейчас мы прервёмся на минуту, мне очень хочется задать вам вопрос о вашем опыте, потому что он у вас есть, а у меня нет, и я понимаю, что чему-то я могу и должен научиться. Потому что, как вы заметили, а мне никогда не приходило это в голову, духовная жизнь — это жизнь, сопряжённая с общением с духами. И вот это для меня — открытие, открытие в программе «Вопросы неофита». Полезная информация на Радио ВЕРА, не переключайтесь, мы через минуту вернёмся.
А. Ананьев:
— Ангелы и бесы: какова их роль в нашей жизни? Как научиться общаться с ангелами и перестать слушать бесов? Какова сила воли самого человека, вне зависимости от ангелов и бесов? Откуда мы про них знаем, и как научиться общению с ними? Как научиться слышать, а может быть, даже и видеть ангелов. Неспроста я задумал эту тему сегодня, потому что сейчас, стоит только пройти по мало-мальски уважающему себя супермаркету, как ты увидишь, что везде продаются ангелочки. Они обычно в платьицах почему-то, с крыльями и с трубой. Понятно, почему. Это образ того самого ангела, который возвестил и пастухам, и волхвам о рождении Спасителя накануне Рождества. У нас в гостях Иеромонах Никандр (Пилишин), настоятель храма священномученика Власия в Староконюшенной слободе города Москвы, и отец Никандр, действительно, может объяснить. Почему в платье, и почему с трубой? Есть ли среди ангелов мужчины и женщины?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Ну, смотрите, помните тот момент, где Господь в Евангелии рассказывает о том, что будет с человеком после смерти. Он говорит, что в Царствии Божием вы будете жить как ангелы, которые не женятся и не выходят замуж. То есть, различения по полу у ангелов нет.
А. Ананьев:
— Учитывая недавно принятые законы, я бы поостерёгся.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Нет, ну мы с вами не занимаемся политической пропагандой, а говорим о том, что в Писании не упоминаются никакие различия между ангелами. Внешний вид — во-первых, есть ясное и чёткое учение Церкви и Святых Отцов — что ангелы являются человеку сообразно тому виду, в котором они могут его увидеть. И тот образ, который вы сейчас нарисовали, с крыльями, эти внешние атрибуты ангелов — поскольку мы с вами договорились, что это — бесплотные духи — но мы их изображаем в том виде, в котором мы их видим, они свидетельствуют о неком служении. Наличие крыльев свидетельствует о том, что они перемещаются в пространстве с большой скоростью. Конечно, они не могут, как Господь, присутствовать везде. То есть, если ангелы на Земле — значит, они на Земле, если они на Небе — значит, на Небе, они не могут быть одновременно и там, и там. Белая одежда говорит об их чистоте.
А. Ананьев:
— Секунду. Я сразу уточню: на Небе — образно говоря?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Конечно, образно.
А. Ананьев:
— Мне просто кажется, что Небо — оно везде, в том числе, и внутри нас. Царствие Божие внутри вас есть. Они, стало быть, тоже везде.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Они могут быть везде, но не могут быть везде одновременно. То есть, ангел может перемещаться очень быстро сквозь пространство, невзирая на стены, преграды, километры и воздушные массы, но быть одновременно в Москве и Петербурге, условно говоря. Его белая одежда говорит о его непорочности. То есть, если он выбрал непорочный путь, он уже не может с него свернуть. Или, например, может ли бес покаяться? Не может. А труба... поскольку ангел — это вестник, и главное его служение — возвещать волю Божию, то труба — это символ этого служения ангелов как возвещения воли Бога о человеке. Поэтому, главное занятие ангелов — это прославление Отца Небесного и служение, ведь ангел приставляется к человеку, или к народу, или ко всей планете Земля для того, чтобы сохранять, чтобы исполнять задуманное, замысел Бога о конкретном человеке или человечестве в целом, для того, чтобы мы все с вами спаслись.
А. Ананьев:
— Отец Никандр, прошу вас, расскажите о том, как научиться видеть, слышать и чувствовать ангелов. Это то, чего я не умею, более того, сейчас будет минутка публичного покаяния: мне всегда хотелось жить каким-то детским православием. Потому что есть Господь Бог, и мне всегда с Ним более или менее всё понятно, насколько это вообще может быть понятно при всей непостижимости Бога. То есть, это — центр. Есть Христос, это — Бог и Человек. И в отношении Христа у меня есть ощущение, что это — Человек, Которого я могу обнять. И есть Святой Дух, с Ним не так всё понятно. Но я понимаю, что в Троице любовь становится объёмной, трёхмерной, а не двухмерной, как это часто бывает. И с этим как-то тему закрыли. И всякая моя попытка обращения к Богу — ну, мы же не в греческом пантеоне, где у тебя огромное количество богов, где у тебя на каждый случай есть свой бог. Нет, у меня один Бог, и я к Нему обращаюсь. А дальше начинается какая-то, некий ералаш — простите мне это моё выражение, мне так казалось, и у меня есть такое ощущение сейчас — когда ты начинаешь на каждый случай обращаться к тому ангелу, к тому архангелу, к тому святому, к той святой. У тебя получается такой пантеон полубожественных бесплотных созданий, которые затмевают одну простую мысль: Саш, у тебя один Бог, у тебя один Христос, и со всеми своими чаяниями, сомнениями, болью и страданиями обращайся к Нему. Да, естественно, к Нему, ко Христу, к Богу. И тут вы говорите, что к ангелам точно также можно обращаться, их точно также можно увидеть, почувствовать, понять и поблагодарить за то, что они тогда задержали меня на автомтанции. Почему не Христос? Почему не Господь? Мы же говорим: слава Богу, Господь уберёг, Господь помог. Так ведь?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Так, но через ангелов. На самом деле, тут одно другому не противоречит. То, что вы говорите о своей любви и вере в Господа — свчтые тоже верят в этого же Господа, и Ангелы-Хранители служат этому же Господу. То есть, это просто единая система, и, живя на Земле, вы начинаете потихонечку приучаться, чтобы жить в этой системе координат духовных созданий: Бога, Святых, Ангелов. Потому что, так или иначе, аам предстоит жить среди них после смерти. Поэтому, в этом нет ничего плохого, когда вы учитесь общению с ними, когда вы призываете их на помощь, молитесь им, беседуете с ними, благодарите их за то, что, например, ваш небесный покровитель, имя которого вы носите, взял на себя нагрузку молиться вместе с вами и за вас Господу. Небесный покровитель — это не ангел, это святой, например, у вас — святой благоверный князь Александр Невский. Когда вас крестили в честь него, есть такое мнение, что теперь он является, в том числе, и вашим ходатаем перед Богом? Он все-таки предстоит перед Престолом Божиим, и у него других забот — например, выгулять собаку или съездить на дачу, как у вас — уже нет. У него есть задача — молиться, в том числе, за Александра Ананьева, и он с радостью это делает. А помимо него, есть ещё Ангел-Хранитель, который к вам приставлен Богом для того, чтобы сохранять вашу жизнь, чтобы давать вам болезнь, когда вам нужно отдохнуть, помогает вам с колесом в машине, чтобы через три километра с вами не случилась авария. Он даёт вам все события жизни, которые должны случиться, чтобы Промысл Божий совершился над вами.
А. Ананьев:
— Одно уточнение: у Бога нет воли о болезни любого живого существа, в том числе, о моей болезни. У Него нет воли, чтобы я страдал, болел и умирал, я в это твёрдо верил всегда. Почему так? Потому что Бог меня любит.
Иером. Никандр (Пилишин):
— А разве страдания — это всегда плохо?
А. Ананьев:
— Некоторые считают, что нет ничего хорошего в зубной боли или в том, когда отвалилась печень.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Знаете, если страдания приводят человека к Богу — это прекрасно. Если страдания приводят человека к осознанию себя, к тому, что он начинает задумываться о том, кто он есть на самом деле, и страдание позволяет вырвать человека из суеты, помочь ему остановиться и подумать о смысле жизни — это прекрасно, это благо.
А. Ананьев:
— Погодите, если я проколол шип — неужели, это не бес?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Нет, конечно. То есть, это может быть бес, а может быть, и нет. Смотрите, нам с вами не дано проникнуть в Промысл Божий о нас? Когда Господь принимал решение создать нас и дать нам жизнь, Он принял решение и промышлять о вашей жизни: то есть, давать вам такие обстоятельства жизни и таких людей, чтобы в итоге вы спаслись. Господь всем желает спасения, в том числе, и вам, и мне, и всем нашим слушателям. Поэтому, Господь предпринимает определённые события и плетёт эту узорную ткань нашей жизни из множества разных событий, которые направляют нас. Мы с вами не всегда можем сами прийти туда, куда нужно. Иногда мы приходим через радостные события, иногда — через печальные, но мы все равно идём. И Господь настолько силён, и настолько премудр, что Он может даже наши печальные события обращать во благо для нас самих. И ангелы здесь являются ключевыми созданиями, потому что они служат вот этому делу, они посланы на Землю для того, чтобы сохранять нашу жизнь и содействовать делу спасения нашей души. Поэтому, они делают всё то, что мы сами не можем доделать, чтобы прийти к этому.
А. Ананьев:
— Вопрос, который бы непременно задал какой-нибудь невоцерковлённый и скорее иронично, а может быть, даже скептично настроенный человек. Это он вам его задаёт, а я вам его переадресую: отец Никандр, вы говорите, что у каждого человека есть ангел. И ангелов какое-то ограниченное количество, бесконечно большое, но ограниченное. Я к чему, людей становится стремительно все больше и больше, не может же быть такого, что у всех автоматически появляются Ангелы? Их же ограниченное количество.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Это предусмотрено изначально. У нас, и у Бога немного разное отношение ко времени. То есть, при творении мира Он в точности знает и знал, сколько людей будет сотворено во все времена. Святые Отцы дают такое сравнение, что если взять всё количество людей, которые будут жить за всю историю человечества за одного человека, то ангелов 99. То есть, намного больше, чем людей. Они выполняют другие функции. Ведь у Бога есть не только люди, о которых нужно заботиться. Мы знаем из Священного Писания, что есть ангелы, которые заботились о сохранении целых народов. Мы знаем, что есть ангел, который заботится о сохранении Вселенной, мира, в котором мы живём. Поэтому, много у ангелов разных забот. А самая главная цель ангелов, помните, как Писание говорит: смотрите, не презирайте ни одного из малых сих, из детей, потому что ангел их видит лицо Бога-Отца. То есть, самая главная цель ангелов — это славословить Бога. Поэтому, занятие человеком — это побочный эффект, ради чего ангел посылается на Землю. Но главная цель — это славословие Бога, то, к чему мы будем призываться, когда начнем жить в Царствии Небесном.
А. Ананьев:
— Могут ли грешить ангелы, которые приняли светлую сторону?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Нет, конечно.
А. Ананьев:
— Но они же подобны людям, они живые, они обладают своей волей и, как следствие, способны ошибиться.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Нет. Грех не относится к категории ангела, грех относится к человеческой природе. Мы не можем применить к ангелам категорию греха, потому что она относится к жизни людей.
А. Ананьев:
— Хорошо. Я могу вести себя так, что ангел скажет: ну, что ты за человек, не хочу больше с тобой общаться?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Святитель Василий Великий прямо говорит о том, что поступки человека могут отгонять от себя Ангелов-Хранителей, вплоть до того, что и навсегда. Если человек всей своей жизнью показывает, что не нужно ему это спасение, ради которого Господь посылает его в мир, но и покаяться у него всегда есть возможность.
А. Ананьев:
— Я просто понимаю, что святость — это когда человек парадоксальным образом не отвернётся ни от того, кто бьёт его, ни от того, кто убивает его, ни от того, кто оскорбляет его. Он не отвернется и не уйдёт, потому что он — святой.
Иером. Никандр (Пилишин):
— А апостол Пётр не святой, что ли? Он же смог отречься от Христа, но потом покаяться и стать святым. Вообще, Церковь всегда призывает смотреть на кончину человека. Человек в течение жизни может совершить множество поступков, и хороших, и плохих. Он может всю жизнь утверждаться в добре, а жизнь закончить вполне плачевно, и наоборот. Поэтому, здесь преждевременны какие-то выводы, такой образ святости, о котором вы говорите, он почему-то довлеет, что святой — это человек, который качественно отличается от всех нас.
А. Ананьев:
— Мне всегда казалось, что святой подобен ангелу в том смысле, что он — на светлой стороне, и никакая тьма не коснётся его.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Да, не всякая тьма коснётся его. Вопрос в том, что он имеет, больше чем мы, дерзновения бороться с собой и с этой тьмой.
А. Ананьев:
— "Вопросы неофита" на Радио ВЕРА. У нас в гостях иеромонах Никандр (Пилишин), настоятель храма священномученика Власия в Староконюшенной слободе Москвы. И я, Александр Ананьев. Мне 46-й год, и я на этом жизненном этапе, по сути, уже на закате жизни, выясняю для себя те вещи, о которых надо было бы узнать, наверное, раньше, но сейчас я понимаю, что я их не знал, не узнавал, не понимал, и надеюсь, что еще не слишком поздно узнать их здесь и сейчас, благодаря отцу Никандру.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Я хотел сказать очень важную мысль о том, что мы с вами в своей жизни можем сталкиваться с ангелами и не понять, что это — ангелы. Ведь Святые Отцы о чём говорят? Что ангелы являются конкретному человеку в том обличии, в котором он может его увидеть. Допустим, если мы говорим о народах Африки, например, то ангел может явиться в виде чернокожего человека, который будет одет в национальные одежды африканского народа. Если мы говорим о нашем современном мире, он вполне может явиться в толстовке и в джинсах, сделать какое-либо действие или высказать ту или иную мысль. Поэтому, здесь не нужно ожидать, что мы ангела можем увидеть так, что это будет облако света, из которого выйдет лучезарное создание. Это — желание человека, потому что так проще. Понимаете, человеку все время хочется, чтобы в его жизни происходили те события, которые легко атрибутировать. Вот, это — точно ангел, и это здорово. Мы стремимся всё время найти критерии безошибочности, а Господь хочет, чтобы мы были творческими и возрастали в своей добродетели, чтобы мы были не примитивными, а стремились к глубине своего познания? А мы всё время пытаемся на поверхности остаться.
А. Ананьев:
— Может прозвучать кощунственно, но я сейчас слушаю вас и понимаю, что ангел иногда является мне в виде моей собаки. Потому что иногда, когда мне кажется, что никто не может тебе объяснить, что такое любовь — и тут приходит собака. А еще бывает, ты на неё наорёшь, потому что она там съела что-нибудь на улице, или у тебя была слабость или какая-то проблема на работе, и ты на неё рявкнул, накричал. И что делает собака? У неё, как мне всё время кажется, включается что-то необъяснимое. Собака приходит сразу же и говорит: Я тебя люблю. И я думаю, что это уже не просто собака.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Да нет, Александр, просто вы — человек, которому свойственно видеть добро и в проявлении природы вашей собаки. Ведь животный мир — он тоже носит на себе все эти оттенки жизни в раю. И собака вам явно показывает, как надо жить. Нужно жить так, что, если на тебя кто-то рявкает, ты на него не рявкнуть в ответ должен, а подумать: бедненький, что же ты довёл себя до того, что ты на меня рявкаешь, дай я тебя обниму. Мы должны так друг к другу относиться, и собака вам явно показывает пример, потому что она тоже носит на себе природу райского животного, которое знает, что такое любить друг друга.
А. Ананьев:
— Она не способна обижаться абсолютно. Это то, чему я у неё постоянно учусь.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Александр, вам от Бога дана была такая собака, очевидно. Господь увидел какие-то ваши внутренние, быть может, проблемы и пробелы, и решил дать вам ту собаку, у которой вы будете учиться. Вам нужно научиться не обижаться на других людей, не рявкать в ответ.
А. Ананьев:
— И находить в себе силы три раза погулять с собакой, даже если тебе не хочется, даже если на улице минус 23, пурга и конец света, и, вообще, все плохо. Вопрос, наверное, сложный. Как я себе вижу эту ситуацию: Господь создаёт ангелов, это — Его творение. Он создает их максимально совершенными, потому что нет смысла создавать что-то с изъяном. Господь всемогущ, Он — Творец, Он создаёт совершенных ангелов. И даже при всем всемогуществе Господа м этим проектом происходит сбой, хотя задумка была блестящая. Раскол, разлад, и Господь видит все это. И как бы я поступил? Я сказал бы: так, все, больше мы в такие игры не играем. Раз уж создал, буду любить тех, которые есть — и бесов, и ангелов, они — Мои, это — Моё создание, но пытаться создать ещё что-то подобное Я не буду. Вопреки этому, Господь создает человека, ещё более свободного и ещё более независимого в том плане, что человек способен отойти от Бога, оставить Бога и способен пасть во грехе. Зачем? Если уж с ангелами такая история получилась, то с какой целью Господь создаёт человека? Более того, простите мне мою вольность, такое впечатление, что не учитывая совершённых в предыдущем проекте ошибок.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Нет, здесь все просто. Ведь Господь всё время творит, как вы говорите, совершенные создания. А совершенным может быть только тот, кто по своей свободной воле выбирает любовь. И если бы Господь создал роботов, которые были бы заранее запрограммированы, это уже не совершенные создания, потому что у них нет свободной воли, они уже заранее ограничены. Свобода — это та категория, которая отличает совершенство от несовершенства. Поэтому, и ангелов, и людей Господь творит со свободной волей. Таковы законы Творца, так Господь устроил этот мир, что совершенство всегда сопряжено со свободной волей.
А. Ананьев:
— Слушайте, но есть же животные, которые тоже созданы Богом. Животные не способны грешить вообще в принципе. Они обладают свободной волей, они плодятся и размножаются, делают многое из того, что делает человек, но они не способны на ненависть. Они не способны на войну, они не способны врать в газетах и на телевидении. В этом отношении, зайцы, волки и медведи в лесу совершеннее и правильнее, чем мы, люди. Да, они не совсем свободны, потому что если заяц будет ходить по тропам, по которым ходит волк, он будет съеден. Так устроен мир — и это нормально. Но зайцы не могут объединиться, создать партию и уничтожить медведей.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Вот, вы сейчас сказали очень важные слова. Так устроен мир — и это нормально. И так устроен мир человеческий — и это нормально. И так устроен мир ангельский — и это нормально. Просто мы носим в себе и материальную, и духовную природу. Ангелы духовны в чистом виде, зайцы материальны в чистом виде, а у нас сложный состав, в нас есть и то, и другое начало. Поэтому, конечно, можно сказать, проект Бога по созданию человека некоторые называют Божественным риском. Но создать по-другому того, кто смог бы по-настоящему любить, свободно и вольно любить Бога, можно было только таким путем.
А. Ананьев:
— У нас осталось буквально пять минут, даже меньше, но у меня к вам вот какая просьба: ваши истории в другом проекте мне вспоминаются всегда, и нам очень нравится, когда вы принимаете участие в этом проекте. Наверняка у вас, дорогой отец Никандр, есть такая история, когда ангел в вашей жизни явился вообще безусловно, и это запомнилось и сильно повлияло на вашу жизнь. Были ли у вас такие истории?
Иером. Никандр (Пилишин):
— У меня была история, когда мне, безусловно, явились бесы, и мне это запомнилось на всю жизнь. Они мучили и пугали меня.
А. Ананьев:
— Фантастика. Если это — не наглость и не нарушение каких-то правил, я прошу вас рассказать об этом.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Да, конечно. Потому что ведь так свойственно, что мы добрые поступки в нашей жизни не запоминаем, а запоминаем то плохое, что происходит с нами. Я верю, безусловно верю, что мой Ангел-Хранитель в моей жизни присутствует ежедневно и, к сожалению, я привык уже к нему, и я каюсь, используя этот случай, каюсь перед Богом и прошу прощения у своего за то, что я часто, по своей привычке забываю поблагодарить его. И сейчас я хочу сделать это, чтобы наши слушатели тоже поблагодарили своего Ангела-Хранителя, который трудится денно и нощно, чтобы нас спасти. Однажды я приехал на Алтай, и там есть такой остров Патмос, на нём располагается монастырь небольшой, который был устроен ещё во время Алтайской миссии, и там подвизались алтайские миссионеры в своё время, и святитель Макарий (Глухарёв) писал о том, что, пытаясь организовать здесь жизнь, всё время бесы мешали. Он строит корпус — а бесы начинают там бегать, шуметь, то есть, всячески выдворять людей оттуда. Я этой истории не знал, и когда я с друзьями на это место, я видел эту реку, на которой стоит маленький остров Патмос, там храм Иоанна (Богослова), остров соединён с материком подвесной лестницей. И там, помимо храма Иоанна (Богослова), стоит маленький домик на одну келью. И такая атмосфера христианско-романтическая, как в келье у Серафима Саровского. Мы там дня три, наверное, прожили на материке, и перед отъездом я попросил разрешения переночевать одну ночь в этом домике. Так мне захотелось провести ночь в этой атмосфере необычной. Дело было за обедом, и все местные жители, насельники и насельницы монастыря, посмотрели на меня с удивлением и спросили, зачем мне это. Я сказал, что просто интересуюсь. Они, наверное, думали, что я знаю эту историю, но я совершенно не мог предположить, что со мной случится на этом острове. Они велели приходить вечером. На остров можно попасть только через подвесной мост, и при входе на него написан запрет подниматься на мост в количестве более трёх человек за один раз, потому что более трех человек мост может не выдержать. И есть одна особенность: мост скрипит, когда кто-то по нему идет. От ветра мост не скрипит никогда, он скрипит только когда по нему кто-то идёт. Мы встретились вечером, они перевели меня через этот мост, завели меня в келью, показали, как устроен храм, а уходя и прощаясь со мной, передали мне ключи от моста. Мост закрывается на ночь для того, чтобы никакие хулиганы не смогли попасть на остров. Я спросил, что может случиться. Они ответили, что, если придут они, у меня есть ключ, и я могу быстро вернуться на материк. Они показали мне, кто может прийти этой ночью. И я не поверил, рассказывают басни какие-то, просто пытаются посмеяться надо мной. Я вошел в храм и начал совершать своё обычное монашеское правило. Когда я начал его читать, я почувствовал, что вокруг меня начинает дуть ветер, сквозняк. Я остановился и подумал, что не закрыл дверь. Я пошел и убедился в том, что все окна и двери закрыты плотно, то есть, ветру взяться неоткуда. Начинаю снова читать — снова ветер, как только начинаю молиться — усиливается ветер вокруг меня, начинается движение воздушных масс. Я поднимаю глаза и вижу, что у иконостаса висят две лампадки — у икон Спасителя и Богородицы. У Спасителя висит ровно, а у Богородицы начинает раскачиваться влево-вправо, меня настолько взял животный страх, я такого страха не испытывал никогда. И в тот момент я понял, что моя вера — это ровно ноль, что, всё, что хорохорился до этого, просто показывает, что я животно боюсь происходящего сейчас вокруг. Я начал настолько искренне настолько, как не молился ещё в своей жизни ни разу. Когда я закончил своё молитвенное правило, ветер утих, и лампадка стала ровно — всё прекратилось. Что делать? Ночь наступает, уже темно, а мне стыдно возвращаться обратно на материк. Я пошёл в дом, закрылся, зажёг лампадку, взял в руки крест и начал молиться. И тут я услышал, как заскрипел мост, хотя мост был закрыт. И тут, Александр, со мной начались такие страхования, что я даже не помню, что они делали. Я не помню, смог или не смог я заснуть в эту ночь, но только с молитвой и крестом в руке я смог пережить эту ночь, потому что с приходом рассвета, когда встало солнце, все прекратилось, и снова заскрипел мост — это уже пришли монахи, чтобы читать полуночное правило. Я вышел им навстречу, они спросили, как прошла ночь, приходили ли они. Я сказал, что все хорошо, и, конечно, ни в чём им не признался, они перемигнулись между собой, а потом за завтраком сообщили мне о том, что многие люди приезжают туда, чтобы испытать свою духовную жизнь, и лишь только одна девушка, которая в своей простоте не испытывает страха, может ночевать там спокойно. А так — это место, где дана вольная вольница бесам, которые могут там кричать и всячески пугать людей, которые там живут.
А. Ананьев:
— Спасибо вам. И за эту историю, и за этот разговор. Жаль, что в часе 60 минут. У нас в гостях был иеромонах Никандр (Пилишин), настоятель храма священномученика Власия в Староконюшенной слободе города Москвы. Спасибо вам, отец Никандр.
Иером. Никандр (Пилишин):
— Спасибо, Александр.
А. Ананьев:
— А я, Александр Ананьев, прощаюсь с вами ровно на неделю. Поблагодарите Ангела, который вас оберегает и остерегайтесь бесов, которые тоже не дремлют. Все правильно сказал?
Иером. Никандр (Пилишин):
— Правильно.
А. Ананьев:
— Всего доброго.
Все выпуски программы Светлый вечер
