«Вера и дело». Юрий Логинов

У нас в гостях был основатель группы компаний «Урал» — российского производителя звука — Юрий Логинов.

Наш гость рассказал о своем пути в предпринимательстве, почему для него важно развивать именно отечественное производство, а также о том, как осознанный приход к вере повлиял на его отношение к работе и к сотрудникам и как появились многочисленные благотворительные и социальные проекты.

Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова

---

Мария Сушенцова

— Светлый Вечер на Радио ВЕРА в студии у микрофона Мария Сушенцова. Я с удовольствием представляю нашего сегодняшнего гостя. Это Юрий Логинов, основатель группы компании Урал, российского производителя звука, многим уже нашим гражданам известного. Я хотела бы напомнить, что мы в рамках этой передачи продолжаем цикл «Вера и дело», в котором мы встречаемся с предпринимателями, чиновниками, экономистами и рассуждаем с ними о христианских смыслах экономики. Юрий, добрый вечер.

Юрий Логинов

— Добрый вечер.

Мария Сушенцова

— И, вы знаете, ваша история очень такая нестандартная, особенная. Наверное, как история каждого предпринимателя, который вот с нуля пытался что-то делать, что-то свое, своей дорогой непроторенной идти. Не могли бы вы рассказать, с чего все начиналось, вот ваша деятельность, связанная с производством российского звука, с возрождением Урала?

Юрий Логинов

— Во-первых, не сразу начиналось с верой, что называется. Сначала это было простое, банальное, обычное. Мне нужно было кормить мою семью, у меня родился старший сын. Всего у меня их шесть, сыновей. И нужно было зарабатывать. Я учился в Московском институте связи на специальности радиотехника. И дело-то начиналось, собственно, из той профессии, которую я выбрал, занятием, то есть как бы тогда это называлось фарцевать, то есть перепродавать там электронику в комиссионных магазинах. Вот, собственно, это вылилось в попытку заработать денег, ну, в области, скажем так, электроники в целом. Это получалось, это там давало какой-то доход. Вот с этого все начиналось. Сначала начиналась, всегда была вера, потому что бабушка у меня верующая была. Но вот приход именно в церковь, он был намного позже, и был такой оглушительный.

Мария Сушенцова

— А с чем был в вашем длинном пути, искании своего дела? Вот как вы пришли именно к возрождению Урала этой марки?

Юрий Логинов

— Ну, здесь, наверное, такой вопрос заключается в очень простых вещах. То есть мы воспитывались в Советском Союзе, тогда вот мой отец, отец у меня военный, такое особое было воспитание, вырос я в военных городках, родился в городе Владивостоке. И всегда делался упор на такое «не для себя». Вот не для себя ты живёшь, не для себя ты должен... Так мальчишку, так меня воспитывали, ты должен сделать для других. Родина, отечество, семейство у нас, и там ещё с белого офицерства ещё тянется, такая вот преемственность всего этого дела. И поэтому, занимаясь бизнесом, зарабатывая деньги, ценились не деньги, а ценилось дело, которые ты должен сделать. А делает, когда ты что-то щупаешь, что-то делаешь, что-то из твоих рук выходит, и что-то получается в настоящее. Вот принципиальный момент всегда для меня был. И вообще, вот производство, тем, чем мы занимаемся, это отнюдь не про деньги. Как правило — это потеря денег. Но мораль, вот такое прошлое, которое тянет и заставляет смотреть в небо и назад, в то, что было в Советском Союзе. Оно заставляло делать дело, заставляло делать производство. И это было много попыток входа в эту реку. И вот сейчас еще одна такая большая, очередная и так далее.

Мария Сушенцова

— Вы знаете, история ваша тем более примечательна, что в лихие 90-е, которые для многих обернулись практически гранью голодания семей, я очень хорошо помню этот период, когда прекратилось финансирование науки и многих других отраслей, многие люди вынуждены были чем-то торговать. И вот я знаю, что у вас тоже был такой период, но довольно быстро, причем в критически для страны момент, в 98-м году или около того, то есть когда произошел резкий скачок, цен, курса, вы обратились как раз к сфере производства. Что особенно удивительно. Да, тут вообще на свой страх и риск. Просто вот... Казалось, безумство.

Юрий Логинов

— Ну, я и сейчас считаю, если рассматривать с точки зрения экономики, то это безумство и есть. Ну, есть такое: «Безумству храбрых поем мы песни». И тяга, внутренняя, а потом всегда опять за этим стояли люди. В 1998 году мы приходили на российские заводы, радиозаводы тогда, Сарапульский, Муромский, Рязанский. И мы видели реально голодающих людей, которым платили водкой, то есть зарплату. Я хорошо помню, будучи молодым человеком, прилетев там на очередной завод, лихой уже, уже бизнесмен, уже с деньгами. А ради меня молодого тогда еще парнишку собрали четвертый цех в городе Сарапуле, эти люди одеты в такую униформу рабочих, собирающих автомагнитолы, задавали мне вопросы. И я дал им обещание, которое я помню на всю жизнь, и которому следую. То есть я обещал, что им начнут платить зарплату. Я обещал, что прекратится выдача бартеров водкой вместо зарплаты. Я обещал. Я мужчина, я обещал. И хотя сейчас с Сарапульским радиозаводом у нас проекты приостановлены, потому что он производит сейчас другие вещи, более актуальные, но тем не менее это вот во мне сидит, и то, что я должен сделать, однозначно.

Мария Сушенцова

— Можно сказать, это была точка отсчета, да, вот как раз дело по возрождению?

Юрий Логинов

— Да, это не деньги, это разговор, наверное, про отношение к жизни и про людей.

Мария Сушенцова

— А скажите, кем вы себя ощущаете в большей степени? Инженером, инноватором, предпринимателем? Вот если бы вас спросили, кто вы по вашему ощущению, по вашему призыванию, да, в чем вот оно, как вы его ощущаете?

Юрий Логинов

— Это очень такой вопрос непростой, да, то есть как бы на самом деле, кем я себя ощущаю. Наверное, всё-таки на него ответить можно просто. Я люблю людей. Наверное, вот и в тяжёлые годы своей жизни я перебирал то, что я для них могу сделать, ну, грубо говоря, чем я могу служить. Помня притчу о талантах. И я понял, что у меня есть такие вот наклонности, когда я могу за собой вести людей, и вот там, начиная, допустим, с армии, я был сержантом, я всю жизнь начальник. Но начальник — это огромное обременение, и кто не был начальником, должен это понимать. Это страшная груз ответственности. Потому что нормальный начальник — тот, кто переживает за каждого человека, сердце его вытаскивает, ему дает что-то. Со своего сердца мало что остаётся. То есть вот это вот соучастие к другим людям — это ключевое для нормального начальника свойство. И, закончив вот эту мысль свою, скажу, что вот, наверное, я люблю людей, и из-за это я начальник.

Мария Сушенцова

— Прекрасное определение, очень соответствующее евангельскому духу, «Кто полагает душу за други своя...» Или о пастыре, который идёт и ищет до последней овцы заблудших овечек.

Юрий Логинов

— Это важно, это правда.

Мария Сушенцова

— Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к вере, потому что вы упомянули о том, что изначально вы не были во всяком случае воцерковленным человеком.

Юрий Логинов

— Я слышал много историй о том, как и из своего круга нынешнего православного, когда людей, таких как я, многих приводили к вере их предки. То есть я все время чувствовал рядом с собой свою бабушку, которая в советские годы бегала в любое ненастье в храм, молилась и молилась за меня. Я помню, как я над ней издевался, будучи подростком, это тоже такая рана, которая есть, но правда это было по-доброму. То есть, как бы она такая. Но, тем не менее, ощущаю ее присутствие в жизни, я к ней обращаюсь, я ее прошу, я с ней разговариваю. И были переломные моменты в моей жизни, когда просто я ее просил, и она оказывала помощь. А бабушка, она дочь дьякона, то есть Липецкой деревни Тербуны, которого расстреляли в 37-м году. То есть здесь так преемственность прослеживается, а духовная преемственность, наверное, главнее, чем физическая.

Мария Сушенцова

— Но в какой момент вы обратились к опыту своей бабушки или это с вами было прямо с самого детства и вы не сомневались?

Юрий Логинов

— Ну, это история, на самом деле, она такая очень... Я был большим начальником уже, в огромной компании, там работало 600-700 человек, это было, наверное, лет 27-28 назад, то есть, как бы, в этих всех своих гигантских проектах, то есть, я жил, то есть, ковырялся, я жил там ради очередного завода, парохода, там, ну, это реальная ситуация, так оно и было. И так сложилось в жизни, что очень много людей с моего двора, то есть работали вокруг всегда, и до сих пор работают в компании. Так вот повелось, я не знаю, как это, почему это образовалось, хотя все говорят, не работай с друзьями, вот у нас так есть и до сих пор есть. И со мной работал мой друг дворовой, да, Виталик, Царство ему Небесное, который сирота, и который... у меня такие тоже были, сакральные встречи, ещё период молодости, такого небогатства, и он выпивал сильно. Я его устроил на работу, почувствовав себя благодетелем, вершителем судеб, что всё могу, этого туда, этого туда, всё я ставлю по местам, всем дам, что нужно, я знаю, что им нужно, я-то знаю, я-то умный. И вот он запил сильно на работе, то есть не выходил, а я с такой свитой ходил, проходил по помещениям, осматривать, что, как, где находится, взирал оком начальника на все происходящее. И так вот мимоходом, когда мне сказали, ну как там Виталий, такой праздный вопрос, он, знаете, да пьет. Я говорю, ну скажите ему там, что еще, если запьет, то есть я его выгоню. И вот Виталик бросил пить, он переживал, упал, ударился головой, через два дня он умер. И вот это вот чувство ощущения вины, оно просто было, то есть такое вот страшное, да, то есть как бы таким я пришел в храм, мы его отпевали, и вдруг секунда, а вот как сейчас я помню, сноб света, падающий на его лицо, вот кажется, что он, лежа в гробу, улыбнулся, и я все понял в одну секунду. Я понял, что он там, где надо, что наконец-то он обретет настоящий покой. Я понял, что в жизни вообще все так, как есть, что есть Господь Бог, что это все по-настоящему так искреннее, то, что нужно мне. Я стал хватать людей за руки прямо там в церкви, крича, «Я все понял, я все понял, я все понял». Так было.

Мария Сушенцова

— Спасибо большое, что поделились таким сильным переживанием. Мне кажется, сейчас всем передалось в эту самую секунду сила того, что вы ощутили тогда. Скажите, пожалуйста, как после этого переломного момента складывалось дальше ваше отношение к делу, к производству, к людям? Что изменилось для вас? Ну, понятно, что изменилось все, но если говорить вот применительно к вашему делу, что вы пересмотрели, что вы взяли на вооружении за основу? Что изменилось?

Юрий Логинов

— Во-первых, все произошло не сразу. Сначала вот эта эйфория, вот это ощущение, что нужно идти, абсолютно четкое понимание, и вот буквально как будто тебя очистили, да, и дали тебе возможность. А потом, ну, может быть, завтра. Ну, вот еще вот, сейчас вот время. Понимаешь же, что в любом случае, что придется что-то сделать, работать над собой, там, ходить в церковь, молиться, там, не просто... Ну, вести себя по-другому. Вот завтра точно, может быть, еще пожить, как жил, по-настоящему. Есть же все эти грехи, удовольствия и всё остальное. Ну, Господь так посмотрел, а потом, как ещё раздал, прям буквально загорел дом. То есть начались такие ключевые вещи, которые просто дороги обратной не было, поставил на место. А дальше пост такой духовный, вплоть до того, что, будучи таким сильным, волевым руководителем, то есть как бы все привыкли к такой командной системе, вдруг я так стал перед людьми смиряться, вот так лелеять, прочитав первые книжки свои. Так вот люди не поняли, естественно, что произошло. Работа повалилась, все проекты стали рушиться, и так далее, и так далее. Ну а потом, если так вот, коротко, начался путь, когда ты стал понимать, встречаться с людьми, говорить, жить, что-то стало происходить, когда ты понял, что смирение — это не то, что когда ты смиряешься и просишь у всех прощения, смирение — это умение жить по-христиански. Это внутреннее состояние, которое ты словами людям не передашь, что должен жить так просто.

Мария Сушенцова

— Скажите, пожалуйста, я читала о том, что вы особую атмосферу стали выстраивать и практиковали долгое время и сейчас, насколько я знаю, практикуете особое такое микроклимат для сотрудников. То есть они вроде бы занимаются производством, но при этом они чувствуют себя принятыми, любимыми, взаимодействуют между собой каким-то особым образом. Вот не могли бы нас немного погрузить вот в эту систему, которую вы выстраивали в взаимоотношениях с сотрудниками, вас как руководителя и их между собой.

Юрий Логинов

— Ну, всё проистекает из того, что действительно хочется делать хорошо людям. То есть, опять же, это не кокетничаю. Ну, первое, да. А второе — понимание, то есть, с точки зрения веры, мы на Радио ВЕРА находимся, что вера — это творчество. Это осуществление ожидаемого, уверенность в невидимом — всё это предполагает веру. И когда эта вера становится настоящей такой, внутренней, по-другому веру никак не оценишь, внешне ее оценить невозможно. Ты понимаешь, что вера — это творчество. Творчество, оно очень правильный корень к успеху на работе в проектах. Людям даешь возможность творить, не формализовать, а еще там проще раскрываешь их возможности, когда им в кайф, в драйв такой жить, ходить на работу, тогда ты получаешь результат. Вот результаты фактически с точки зрения работы. И мы не стесняемся играть вместе в футбол, теннис, прям на работе, груши бить. Одновременно у нас есть ресторан «Звезды» на работе, корпоративы. То есть вот такая жизнь бьет, там кафе «Гагарин». То есть это всё... Это всё звенья такой цепочки, которая тянется не из офиса, конечно, а из ощущений жизни, из творчества.

Мария Сушенцова

— То есть у вас сотрудники прямо спортом занимаются, играют друг с другом?

Юрий Логинов

— Во время обеденного перерыва бегают там...

Мария Сушенцова

— Во время перерывов или во время рабочего дня?

Юрий Логинов

— Нет, во время перерывов нет, это перейдёт, конечно, все границы. Здесь нужно всё-таки опять же понимать... я про себя: «Всяк человек — ложь», — и, конечно, только дай, позволь это сделать... Нет, нет, нет. Всё это должно быть в определённых рамках, оговорённых рамках. И чаще я перехожу эти рамки, чем мои сотрудники.

Мария Сушенцова

— Соревнования устраиваете?

Юрий Логинов

— Да, да. Любим соревнования.

Мария Сушенцова

— Замечательно. Да, я помню, что много в разных интервью вы говорили о том, что у вас своего рода «Город Солнца» Кампанеллы на ваших предприятиях.

Юрий Логинов

— Да, но мы знаем, что история Кампанеллы, то есть вообще всю эту жуткую историю нашего времени, то, что из этого получилось, и как. Но, тем не менее, вот та идея тех времен, о которой вы читали, она никуда не ушла, и всё равно город солнца, где комфортно людям, но солнце — это и образ Христа мы знаем, и Бога Отца, то есть Он, который греет других Он никуда не ушёл из моей жизни. У меня и дом украшен солнцем, вообще образ солнца, и машина у меня с солнцем. Мне вообще хочется кому-то отдать тепло и добро.

Мария Сушенцова

— Вы замечательно интегрировали на своём предприятии идеи социалистов-утопистов и христианское содержание. Мне кажется, это замечательный пример, когда отовсюду берётся лучшее. Во имя главного.

Юрий Логинов

— Вот основной вопрос для меня — я ли это сделал? Вот на самом деле. Потому что то, что делал я, всё порушено, а то, что делал Господь Бог, я искренне говорю, то есть вот все мои попытки и счастье. Вот с Богом-то точно получается. Без Бога просто превращается в тлен, хотя всё, казалось бы, гениально, здорово, но реально всё рушилось всегда.

Мария Сушенцова

— Вообще, если посмотреть на вашу биографию, у вас было очень много тупиковых моментов, которые... ну, когда бизнес практически вот ему угрожала полная гибель. Это было связано с разными внешними обстоятельствами и с тем, как развивались конкуренты, как менялась общая конъюнктура. И вы каждый раз вставали и продолжали что-то делать. Что помогало вам не опускать руки?

Юрий Логинов

— Во-первых, в каждые из этих событий вот эти входы опять в очередной виток работ, предпринимательства, производства, они были мне самому нужны, я сейчас все это четко понимаю. Последние события, то есть я сидел в тюрьме, у меня отняли бизнес. Я сидел в тюрьме, но вообще, могу сказать, оно окончательно в моей голове, с точки зрения веры, многие вещи расставило, то есть, как бы, на место. Потому что в любом случае даже будучи, то есть считая себя верующим человеком, видя всё через своё окно, там автомобиля, работы, начальника. И сути-то всё-таки ты не понимаешь. Она всё равно такая поверхностная, да? То есть в храм приходишь, приходы, дела особые. Здесь тюрьма — это события такие драматические для самого себя, которые ты перевариваешь там. А с другой стороны, ты видишь людей. Это вот ключевое. Ты видишь людей, ты понимаешь, начинаешь понимать, как люди живут. И все эти события имели для меня, вне всякого сомнения, исключительно положительно. Я благодарен тем людям, которые посадили меня в тюрьму. Я благодарен тюрьме. Тюрьма — вообще самый для меня грандиозный опыт христианской моей жизни, самая большая близость к Богу. А вот и многие говорят, что тюрьма — это монастырь, монастырь дьявола. Когда ты борешься с дьяволом, начинается вот эта истина рождаться внутри самого тебя.

Мария Сушенцова

— Вы знаете, конечно, потрясающе звучит то, что вы сейчас говорите, и вспоминаются многие и многие наши соотечественники, пережившие... и мученики и так далее, пережившие лагеря и так далее.

Юрий Логинов

— Смотрите, вот опять же, захожу в камеру с такой вот там, как говорит моя тёща, православный олигарх, да, и смотрящие, ну там, всё как положено, то есть по понятиям в тюрьме, и мне дают тумбочку, я туда вот в таком своём состоянии я лезу и знаете, что там я нахожу.

Мария Сушенцова

— Евангелие?

Юрий Логинов

— Нет, Евангелия там не было. Но там была книга Владыки Луки Войно-Ясенецкого «Я полюбил страдания». Это для меня и сейчас, это настольная книга. Он же очень просто писал, владыка Лука. Ну как? Он фактически писал автобиографию. Ну, через призму вот этой веры. И это вот... очень сильно Бог поддерживает в тюрьме. Очень сильно, если ты этого хочешь.

Мария Сушенцова

— Спасибо большое, что поделились с нами этим опытом, который действительно показывает, что всё у Бога находится в руках. Да, ничего. Не мнишь, что что-то твоё. И даже не только имущественные моменты, но и сама твоя свобода. Да всё, на самом деле, здоровье...

Юрий Логинов

— Да, но при этом творчество Он не отменял твоё никак.

Мария Сушенцова

— Конечно. Но суть-то человека, она от этого не меняется. Скорее тут можно говорить о том, что... Ну, вот, вспоминая того же Виктора Франко, конечно, непревзойдённого писателя, там, философа, мыслителя, психолога и так далее, который описал опыт в Концлагере, что вот, собственно, человеческое твоё отношение к происходящему, оно и делает тебя человеком.

Юрий Логинов

— А вы думаете, что-то изменилось? Не думаю.

Мария Сушенцова

— Нет, ну, слава Богу, я думаю, что это всё-таки не Концлагерь.

Юрий Логинов — Читая его, я находил аналогии с тем, что было со мной. Ну, конечно, там это было всё по-другому, но смысл вот такого духовного житейского восприятия событий и отношений, люди внутри, да, то есть как вели себя там люди, и как ведут сейчас, ну, конечно, обстоятельства меняются, условия меняются, но суть происходящего не меняется никак.

Мария Сушенцова

— Мы продолжаем цикл бесед «Вера и дело», в рамках которого рассуждаем с предпринимателями, экономистами, чиновниками о христианских смыслах экономики. Мы остановились в нашем разговоре на драматичном моменте в судьбе Юрия, который претерпел, так сказать...

Юрий Логинов

— На светлом моменте.

Мария Сушенцова

— На светлом моменте, да. Который претерпел заключение на некоторое время, но считает это самым светлым периодом своей жизни, что, конечно, удивительно.

Юрий Логинов

— Абсолютно.

Мария Сушенцова

— Звучит удивительно, но... да, очень искренне. И вспоминаются многие и многие люди, прошедшие через это, ставшие впоследствии, кстати, святыми, или написавшие об этом удивительные книги, передавшие свой духовный опыт, переживание этого. Юрий, я знаю также, что кроме вашей прямой деятельности, производственной, вы много занимаетесь благотворительностью и уже делаете это многие и многие годы. Вот много у вас разных направлений, давайте обсудим каждый из них более подробно. Но вот мне хотелось бы сперва узнать у вас, что такое проект «Чемодан добра». У него такое веселое название, немного детское даже, и сайт такой замечательный, разноцветный, как праздник жизни. И вот не могли бы вы о нем рассказать, как это работает?

Юрий Логинов

— Вот мы закончили тюрьмой, и с тюрьмы начнем по поводу «Чемоданов добра». Я сидел в тюрьме, как вы сами говорили, не я вам эту тему задавал. Я видел просто, сидели молодые ребята. У нас было четыре кровати, 12 человек на четыре кровати, которые ночевали. Мы ночевали по очереди. А ребята, у них есть такая дорога, они по ночам работают, всякое такое происходит в тюрьме, движуха такая. И я увидел просто ребят, которые там, допустим, живя, проживая свою жизнь детскую, юношескую, ничего хорошего, собственно, не видели. У них выхода, кроме тюрьмы, не было. И я это ощутил, ответственность ощутил. И ощутил и там, в тюрьме, и вот, чтобы вы понимали, опять же, то есть... Сначала они все улыбались, стебались над мной, когда я сделал себе молитвенный угол и молился, то есть прямо напротив «параши». А потом они молчали. Потом сами просили, допустим, окроплять на ночь, потому что тюрьма страшная вещь, себя крещенской водой. А потом мы все вместе ходили в храм в тюрьме. И увидев всю эту ситуацию, я понял, что благотворительность было всегда. Ощущение то есть, что совести, то, что ты идёшь мимо гастронома в 90-е, бабушка сидит, и тебе просто больно, ты просто неуютно себя чувствуешь, было всегда. Но были попытки такие, помогать всё время храмам, конкретным людям, что-то такие вещи были не втуне, что называется, чтобы никто не знал, и как-то это всё из кармана, самостоятельно, и люди не знали на работе, что мы делаем, на самом деле. Здесь прошло ощущение, что нужно людям просто дать понять, что есть добро, что есть маяки, через которые можно прийти, что когда ты руками своими передаешь добро, в тебе остается жить лампадкой тлеющей. Ты уже не можешь не делать добро. У тебя идея этих чемоданов добра в том, чтоб люди физически делали добро. Потому что добро многие понимают, как откупиться деньгами. На тебе в кружку положил, добро сделал. Кому-то дал деньги, считаешь, что добро. Нет. Добро это когда сам, когда рука жмет, сопереживается, сочувствует, когда она ощущает вот это вот больное страдальческое тело другого, и когда она ощущает вот этот огонек внутри, вот тогда это добро. Поэтому «Чемодан добра» — это чемоданы, передающие из руки в руки. И движение — это осмысленное абсолютно. Но при этом нет никакого... Очень важно не хотеть самому. Вот как Бог даст. Вот оно само по себе развивается, приходят люди, развивается в разных ипостасях. Там «Чемодан добра фронту» есть такая отдельная, «Чемодан добра» в ФСИ, в тюрьмах. И все это вот обрастает чемоданами, людьми, которые рядом, и как-то удивительным образом все произрастает. По милости Божьей.

Мария Сушенцова

— Вы знаете, меня удивило, я зашла на сайт этого фонда и посмотрела все там разделы, что там есть какая-то работа. Мне стало интересно, потому что почувствовалось, что это какая-то необычная форма благотворительности. И если я правильно понимаю, то у вас практикуется даже такое, что человек, не имеющий денег, например, материальных средств, но желающий помочь лично, он может обратиться в ваш фонд, ему будут выданы там сумма или будет проконтролировано, что он что-то конкретно купит конкретным людям, он может пойти своей рукой этот чемодан кому-то отнести. Кто в этом нуждается?

Юрий Логинов

— Абсолютно. Это мало того, это такое, ну, часто повторяющееся дело. То есть у многих людей просто реально нет денег. Особенно в глубинке. И у таких у нас много волонтеров, которые уже на постоянной основе, многие годы так вот, мы присылаем деньги, и они идут. И в конкретных городах, то есть и в Пскове такие, да везде, многие города, в Магнитогорске. И ребят я знаю уже лично, они знают, уже как-то мы срослись с ними и душами, и руками, и чемоданами. Ну, так все и происходит.

Мария Сушенцова

— Это интересная модель, потому что это отличается от благотворительного фонда, от модели фонда, который собирает средства и потом сам направляет их по целевым задачам. А здесь вы даете возможность человеку помочь лично пережить этот опыт личный. Вот что интересно. То есть не средства человек жертвует, а он идет и этот опыт переживает. Как волонтер, по сути. Вот это меня очень как-то удивило.

Юрий Логинов

— Это ключ.

Мария Сушенцова

— То есть личное участие.

Юрий Логинов

— И вся идея именно в этом заключается. Личное соучастие, сопереживание, причастие, как мы знаем, причаститься, быть, быть вместе, только тогда начинаешь чувствовать боль, когда ты рядом с больным, когда сам болеешь. И вот это начало пути.

Мария Сушенцова

— Вот насколько я увидела, в этом проекте «Чемодан добра» вы еще делаете просветительские фильмы с героями войны, с кем-то еще, с кем-то еще. Расскажите немного об этом.

Юрий Логинов

— Вы так глубоко залезли, на самом деле.

Мария Сушенцова

— Потому что это необычно, на мой взгляд.

Юрий Логинов

— Это такая спонтанная попытка найти вот то... если начинать проговаривать, почему «чемоданы добра» родились, ну, там, сделать для людей, видимой жизнь добра. А что такое жизнь добра? Через людей Бог даёт, да, и показать вот этим ребятам жизнь, человек, который отдал жизнь свою, воспитывая воинов, воюя. И вот это попытка, эти фильмы, показать им это. Потому что у нас достаточно большая аудитория, у нас в ВКонтакте 230 тысяч человек. Вот, эти фильмы, попытки показать, сделать, но они такие вот спонтанные, мы загорали, сделали, потом дела откладывали, но в принципе они зашли. Надо делать, надо показывать. И мы здесь, обращаюсь ко всем, ищем соратников, соработников, потому что, ну, не то что денег, вот именно не хватает человеческих душ для соучастия в этом деле. Вот побольше бы нам «чемоданов» рядом.

Мария Сушенцова

— Побольше бы тех, кто носит эти чемоданы, кто готов их упаковывать и относить. Юрий, а расскажите, пожалуйста, у вас обширная деятельность, тоже уже много лет, вы организуете или проектируете, придумываете, выступаете инициатором организации крестных ходов с иконами Божьей матери, я читала ваши выкладки о том, какая икона, какие рубежи наша Родина защищает. Вот не могли бы вы нас погрузить в эту тематику?

Юрий Логинов

— Ну, вот здесь все исходит от чемоданов добра. Что такое крестный ход? Это возможность быть рядом с другим верующим человеком в простоте. Я вот сам неоднократно бывал на крестных ходах, очень их люблю. Это когда ты вот идешь и... Когда двое, «Во Имя Мое», ты чувствуешь эту близость плеча. Но одновременно это дело, надо встать и пойти. А Великорецкий — он там идёт три дня. То есть как бы и люди там начинают помогать друг другу, готовить еду, подносить. Это такое вот... Ты получаешь намного больше. И попытка неформального... Вот слово «формальный» меня вообще по жизни пугает. С отношением с государством, с чем угодно формальным. Я просто понимаю, что формальность, она очень многие чистые вещи уводит. Она и говорила, что эти объединения добрых людей, людей верующих, они возможны через крестные ходы. И суть, начиная всю эту ситуацию как-то изучать, это еще был 2012 год. 2012 год был знаменателен 400 лет со дня освобождения Москвы от иноземного владычества. Это Минин и Пожарский приход в Москву.

Мария Сушенцова

— И казанская икона Божьей матери.

Юрий Логинов

— То есть здесь мы начали понимать еще историю. Всем кажется, что история не для других, а на самом деле для всех для нас. Минин, который, собственно, и был, незаслуженно как-то забыто, он был купцом нижегородским, который, собственно, собрал деньги, который нашел князя Пожарского, который организовал казну, платил зарплату ополчения, привлекал... То есть он таким вот клубком связал вокруг себя тот самый крестный ход. А тот казанский крестный ход, который мы сейчас говорим, пытаемся воссоздать и просим благословения, и получаем, мы сейчас идем дальше. Ну как раз и сейчас очень актуально. Идет война, ну то есть СВО, да, то есть появляются вот эти ростки такого волонтерства, вот это движение людей неформального есть. Вот такой добрых людей-то сколько! Господи! Диву даешься, сети вяжут! Я вот, я не перестаю удивляться вот этому, да, то есть вот этим людям. А они, многие действуют поодиночке. А вот их бы еще объединить, пройти вместе с ними, тем самым крестным ходом, который шел в 1612 году и который с 1918 года после расстрела большевиками в Москве не проводился. Есть идея объединить вот эти крестные ходы, сейчас отдельные, которые ходят по фронту с Божьей матерью Донбасской, то есть Годеновский крест. Пройтись все вместе, вот сейчас, в годовщину 80-летия, в Москве. Что такое крестный ход? Это молитвы, ты осеняешь место, делаешь его молитвенным, святым, окропляешь молитвы и дух. Идея восстановления крестного хода всем вместе с живым, неформальным движением. Сейчас мы пытаемся это получаем, сразу скажу, то есть огромную отдачу от этого дела. Очень многие к нам присоединяются. Мы понимаем, что это возможно через благословение, через церковь, через патриарха. Поэтому мы очень осторожно, понимая, что благое дело может и усеяно быть шипами и вести в ад. Очень осторожно... Я даже спрашивал, можно говорить или нет. Идем, идем потихонечку, как Бог даст. Будет Бог угодно, будет, не будет — помолимся.

Мария Сушенцова

— То есть ваша идея в том, чтобы провести именно в Москве крестный ход в честь иконы казанской Божьей Матери. И так совпадает как раз, что 80-летний юбилей Великой Победы.

Юрий Логинов

— Казанская Божья матерь — это символ России, ее единства, ее обретение патриархом Ермогеном. Патриарх Ермоген замученный в Кремле.

Мария Сушенцова

— Да-да-да, все помним о нем.

Юрий Логинов

— Это фактически духовное восстановление государства. Сейчас это незаслуженно забыто. И вот этот период, вот этого перелома, мы понимаем, где мы сейчас находимся и в чем мы сейчас стоим, когда нас ломают, вокруг все ломают и как сложно самому себе определиться и с якорем зацепиться, и как терзают сомнения многие. Объединить через этот казанский крестный ход людей доброй воли, с добрыми помыслами, сделать это соборно. Есть слово «соборно», когда разные люди с точки зрения внутренних стремлений соединяются для единого дела. А есть слово единство. Единство — это когда все еще в одно верят. Но Господь дал нам разномыслие в церкви. Не нужно приходить вот к этому единству, всех чесать под одну гребенку. А надо соборно, ради Светлого, пройти.

Мария Сушенцова

— Спасибо большое, что рассказали об этом проекте. А в целом, знаете, есть по поводу благотворительности разные мнения. Я встречала предпринимателей, которые стараются, и много делают, и стараются много делать добрых дел для людей в разных уголках нашей страны, и придерживаются такой позиции, что дела надо делать тихо, добрые дела, вообще всякие дела, не особо придавая это огласке. Насколько я поняла из вашего рассказа, вы придерживаетесь иной позиции, не могли бы вы объяснить, почему?

Юрий Логинов

— Ой, ну, у меня тоже были разные мнения на этот счет, да, то есть и втуне делать, и делал, но потом опять же путь жизни к разным точкам и опытам приводит. Я понял, что нужно давать другим возможность делать вместе, показывая то, что делаешь ты. Это реально, это работает. Просто у меня такой путь. У меня путь близких людей, у нас тоже есть близкие люди, которые тоже по волонтерству на фронтах, мы тоже показываем и говорим, идите к нам, давайте собирайте вместе, давайте вместе ручками сделаем что-нибудь. А как это делать то? Не соберешь. Потом, что греха таить, еще многие люди под этими словами скрывают просто неделание, а такую некую афишу я делаю, но об этом никто не знает. Ладно, мы и не спрашиваем, что ты делаешь. Но очень часто при вскрытии приходит, что, оказывается, просто человек, ну, как-то сказать, ничего не делает.

Мария Сушенцова

— В общем, при умножении и открытии всем добра только...

Юрий Логинов

— Приумножение добра.

Мария Сушенцова

— Мультиплицирует это добро, да. Да, добро плодит добро. Мы сейчас узнали от Юрия, у него много разных направлений. Это и проект «Чемодан добра», и организация и подготовка крестных ходов.

Юрий Логинов

— Еще «Елка Бодрова».

Мария Сушенцова

— О, вот про этого нам сейчас, пожалуйста, и расскажите.

Юрий Логинов

— Здесь вот опять же все сливается в одно — Господа Бога. И была попытка вот найти образы для молодых людей, которые бы вот... Понятно, что я личность, то есть не пиарная, концерты не пою там, не являюсь популярным. Найти бы человека, некий образ, который бы соединял бы в себя какие-то определенные черты, современные черты и вел бы к светлому. И моя супруга Екатерина, когда я с ней размышлял вслух об этом, она сказала, а Бодров? И я понял, что это попадание в точку. Изучив потом, почитав про Серёжу, про его жену чудесную, то есть Свету, то есть вообще вот их всю жизнь, я понял, что человек точно жил, и его можно и нужно показывать. И мы сделали памятник. У нас есть памятник Бодрову, сделанный великолепным архитектором, который мы планировали установить у Спата на Крови в Питере. По этой идее Сергей Бодров встает из Кармадонского ущелья, среди этих камней. Камни мы привезли оттуда. И идет к храму, к светлому, то есть из бездны к свету, в жизнь вечную. Естественно, еще пытались сделать какие-то дела, связанные с именем Сергея. А он делал в свое время в программе «Взгляд» такую передачу, где как раз он принимал письма от деда Мороза, от ребят, а потом раздавал, к ним ходил. Мы сделали «Елку Бодрова». В этом году там прошло 400 детей. Сирот, вдов, детских домов, ВДВ. Это уже третья-четвертая попытка. Она обретает такой вот у нас масштаб. Постановка была рождественская. Вступали актеры Вахтанговые. Они тоже такие люди замечательные. Они там сделали всякие скидки. И вообще кайф. Еще и с именем Бодрова.

Мария Сушенцова

— То есть Сергей Бодров у вас выступает в роли такого незримого Деда Мороза?

Юрий Логинов

— Да.

Мария Сушенцова

— Передатчика добра в чемоданчиках.

Юрий Логинов

— И образа. Людям нужны образы. Мы говорим, вот, образы. И для нас с вами нужны образы, и мы святым молимся определенными. И образы нужны для людей. Это нормально. Мы люди.

Мария Сушенцова

— Конечно.

Юрий Логинов

— И вот здесь нужно себе акафисты то не читать, надо понимать, тут есть на самом деле, что в тебе внутри находится. Вот это трезвое осмысление самого себя и есть норма настоящей христианской жизни.

Мария Сушенцова

— Юрий, вы в ходе разговора упомянули опрометчиво про шестерых сыновей. И меня всегда удивляют примеры предпринимателей, и мужчин, и женщин здесь. Ну, от пола это особо не зависит. Вот многодетных, в общем, родителей, и при этом делающих очень много, занимающих очень активную позицию. Вот как вы все это совмещаете?

Юрий Логинов

— Ну, во-первых, так Бог дал. Поверьте мне, что я сам этого не ожидал, долго объяснять, но это действительно так. А во-вторых, здесь тоже идиллию не хочу устраивать. У меня разные отношения с детьми. И когда вот была опять же ситуация, когда я думал, какие у меня дети чудесные, какие они замечательные, я опять же себе эти все медали навешал на грудь, а потом мне как дал сын, допустим, и такую, что я рот открыл и не пойму это откуда, поэтому моей уверенности короткий ответ, воспитывают родители своим примером, а получается то, что даёт Бог. Потому что вот так вот всё и есть. Поэтому да, шесть, но говорить, что я там это всё создал, я это сделал, я задумал, у меня так получилось, хотел, да. Но не думал, что столько, и вот так. Вот слава Богу за это.

Мария Сушенцова

— Дети — это, конечно, тот самый проект, который всегда отклоняется от твоего намеченного плана. Это точно.

Юрий Логинов

— И нужно к этому относиться, опять же, через веру. Потому что я знаю примеры, когда, ну да, вроде даже таких вот у очень уважаемых, любимых, верующих людей, дети так выстреливают не в ту сторону, что жуть. И думаешь, вроде как по плодам, да, откуда эти плоды? Я же всё вижу сам, не знаю, они есть, значит, они есть.

Мария Сушенцова

— Да, но плоды не всегда бывают 100% контролируемыми. Что поделаться, они тоже отдельные люди, отдельные личности, с отдельными душами и тоже совершают свой свободный выбор. Это точно. Вы знаете, меня очень интересует в этом вопросе такая грань, такой пресловутый баланс между работой и семьей для вас лично. Как вы его находите, в чем он для вас выражается? И как вы понимаете, что меня занесло, слишком я заработался там? Какие-то есть у вас, может быть, традиции семейные, что вас удерживает в этом хрупком, но, тем не менее, динамичном балансе?

Юрий Логинов

— Это путь. Это путь, и по которому ты шел по-разному, и к чему-то пришел. И я в силу уже своего опыта и возраста могу сказать, что самое главное — это семья. Любое дело не заменит семью, отношения между мужем и женой. Вот их любовь, поддержка друг друга — есть основное. А любовь — это не «су-сю ля-ля», это умение жертвовать собой ради другого. В обычных простых вещах. Вот как отец Дмитрий Смирнов говорил, иди, сходи в магазин, принеси что-то. И текущая ситуация, конечно, невозможна без поддержки от жены, без того, как она мне говорит, «Иди, делай». Я просто уже понимаю, что нужно спрашивать, нужно с ней советоваться. Всё на её плечи не переложишь и не нужно, но ключевые моменты. И вот когда я пошел в очередной раз в реку, то есть я же хотел отсидеться. Ну, после тюрьмы ты же может посидеть как-то. Пойду в монастырь, помолюсь, там где-нибудь спрячусь. Не получилось, не вышло. Как вот, да, я у нее спросил, вот ты понимаешь, я пойду туда-то. Буду строить заводы, пароходы. Понимаешь? Понимаю. Будет не сладко, дома буду редко. Понимаю. Точно понимаешь? Я раз в десять спросил. Она до сих пор не понимает, но сказала да.

Мария Сушенцова

— В общем, без благословения жены ничего не делайте.

Юрий Логинов

— Не делайте.

Мария Сушенцова

— Замечательный такой совет всем нашим радиослушателям и нам тоже на заметку. Да, вы знаете, конечно, это замечательный пример такого соработничества. И простите меня, что я вас не оставляю с этой темой, видимо, она такая очень актуальна и наболевшая. Но вот все-таки при шестерых детях как на одной волне с женой это оставаться? Ведь все мы, мамы, да у многих немало детей, и очень часто эта ипостась мамы, она очень затягивает. И в общем, женщина довольно быстро может забыть, что она еще и жена. Просто в силу загрузки. А чем больше детей, тем больше эта загрузка.

Юрий Логинов

— Все ответственность лежит на муже. И муж должен найти собственные ключи. В прямом смысле он ответственный за семью. Он должен. Вот эти ключевые отношения, то есть мужчин, настоящих мужчин, которые я идеально понимаю, их мало, они как раз и заключаются в том, что он должен наладить взаимоотношения. Не говорить, что она хорошая, плохая, и что-то она сегодня устала, а он должен наладить. Должен любить, громко сказано, да, и любить должен. Эта ответственность, да, не «сю-сю ля-ля», а вот реальные действия, дело, о чем мы с вами здесь и говорим, оно является делом. Делать надо. Работать, потеть, трудиться. А уж как не трудиться над любимым делом, с семьей, допустим. Уж точно там труд-то нужен и необходим.

Мария Сушенцова

— То есть от мужа императив делания, от жены одобрения, благословения.

Юрий Логинов

— Благословение, да, да. Конечно, я утрирую, я же мужчина, поэтому так и говорю, но женское здесь другое должно быть начало. И нужно всегда понимать, что очень многие мальчики, взрослеющие, что женщина — это космос, это отдельный мир, это абсолютно, это не мальчик, это девочка. Отсюда всё, собственно, и проистекает. Нужно научиться понимать девочку, а потом жену и со всеми вытекающими дальше последствиями.

Мария Сушенцова

— Да, при шестерых сыновьях нелегко освоить женский космос.

Юрий Логинов

— Нет, это громко все звучит, я здесь точно далеко не идеален, но вот я думаю так.

Мария Сушенцова

— Юрий, а расскажите, пожалуйста, о текущих ваших проектах, о текущих ваших задумках, касающихся всех ваших направлений. О чем сейчас ваше сердце болит, о чем голова думает. Вот самое на острие атаки, что для вас сейчас находится?

Юрий Логинов

— Возрождение российского производства, возрождение духа инженерного. Я знаю, что такое инженеры настоящие русские, их ценят во всем мире. Я знаю, как это все утеряно, потому что я сам терял, я через это прошел. И моя задача, то есть состыковать поколение инженеров, конкретные задачи, на чем мы работаем, создать производство, создать разработки и технологии, которые были актуальны, которые защищали бы Россию во всех смыслах. Я это делаю и буду делать, буду делать жестко, потому что здесь жесткость требуется. Мы на эту тему говорили, что вера и смирение — это не «сю-сю ля-ля». Это нужно потребовать, нужно сделать, нужно пойти, нужно идти.

Мария Сушенцова

— А скажите, возможно сейчас инженерные разработки ограничить только российскими специалистами или при современном уровне международной конкуренции нужно, грубо говоря, комплектующие какие-то у китайцев закупать, другие технологии у корейцев, третью у кого-то еще, и всем миром, и свою, конечно, составляющую российскую привносить.

Юрий Логинов

— Ну, ключевой момент, мы все живем пока еще, важное уточнение, в таком открытом мире, деловом, экономическом, экономизм, да. И основное, что требует производство, это спрос, то есть массовый производство. Реально, с точки зрения мирового производства Россия — маленький рынок. Единственный рынок, который является драйвером, это допустим рынок автомобильный, да и то при поддержке государства определённого. Вот там можно произвести массово, чтобы все остальные рынки, они в той или иной степени закрыты. Поэтому наша стратегия — идти на рынки всего мира. На реальные стратегии мы идём, и мы востребуем. То есть мы будем продавать и продаём. То есть в странах БРИКС, Китай и так далее. Под них нацелим российское производство. Только массовое производство, разработка для массового продукта позволяет создать то, что конкурентоспособно, то, что будет жить. А все эти разговоры, то есть куплю русское, а где русское, на базе чего это может родиться? На базе какого спроса, какого рынка? И люди должны задавать себе, предприниматели, эти вопросы. То есть при всем своем желании развития производства, я тоже считаю рынки, а тем более я то уже укололся, знаю и так далее. Ну не стоит отчаиваться, у нас есть реальные пути, есть реальные ресурсы, главное идти и знать, куда идешь. То есть ответ: нужны рынки, нужны рынки, нужен реальный спрос, нужна реальная поддержка государства. Но только она бывает и убийственная для того, кому она помогает. Не развратить, а помочь. И у нас большой проект был в 2014 году связан с разработкой, то есть чипсетов GPS, GLONASS, и мы это прошли на самом высоком уровне и на Совете Федерации представили свои проекты, но, к сожалению, мы не были востребованы. Если бы мы были тогда востребованы, дошли бы до конца, нам не дали реально дойти, не было бы столько смертей на СВО, как сейчас. Именно из предпринимательства, из вот русского духа предпринимательства, он имеет исконные корни, может взрастить Россия. Не из чиновничества это точно. А предприниматель, их сейчас много на СВО, вот только он может ее по-настоящему спасти и сделать конкурентоспособным. И только когда государство посмотрит на этих... даст им свободу, да не нужно им ничего, свободу дать. Они все сделают. Я в этом уверен.

Мария Сушенцова

— А если говорить не о стороне рынка сбыта, о спросе, а говорить о стороне предложения, о вашем производстве, все-таки реально выстроить полностью российскую производственную базу на российском сырье, с российскими технологиями? Это реально?

Юрий Логинов

— У нас, опять-таки, производство есть, да, у нас есть, мы производим русский кабель, да, но это вот вместе с УКНК мы делаем полностью, добывая руду медную и заканчивая конечной продукцией. Называется русский кабель под маркой «Урал». Акустика, у нас сейчас запускается завод по акустике в Мытищах. Кстати, я очень прошу вас приехать, Маш, посмотрите, интересно, и вот увидите...

Мария Сушенцова

— С удовольствием.

Юрий Логинов

— ...удивительная ситуация, да, реально. Она сейчас тоже локализует комплектующий для сбора акустики. Всё есть, а у нас... Ну почему? Опять же, здесь же экономика. Мы продаем 2,5 миллиона акустических систем в год. Это просто уже масштаб производства. И это позволяет, и позволяет из России продавать. И в Турцию, и в Иран, и в Америку. И это всё реально.

Мария Сушенцова

— Замечательно звучит очень оптимистично. И на этой светлой ноте... Позвольте ещё раз напомнить нашим слушателям, что у нас в гостях был сегодня Юрий Логинов, основатель группы компании «Урал», российского производителя звука, у микрофона была Мария Сушенцова. И мы беседовали сегодня в рамках цикла, посвященного вере и делу, в котором мы рассуждаем с предпринимателями, экономистами о христианских смыслах экономики. Юрий, спасибо вам большое за этот очень откровенный, глубокий разговор, за то, что поделились своим, очень порой непростым опытом, как-то и такие вот грани душевных переживаний, поиск веры, во всё это нас посвятили, это дорогого стоит. Спасибо вам.

Юрий Логинов

— Я могу вам сказать просто одно, то есть разговор — это всегда, когда разговариваешь с кем-то, вот в виде ваши искренние глаза, как вы мне сопереживаете, как у вас глазки меняются и через эмоцию, ну, как можно говорить по-другому, поэтому дай Бог вам и Радио ВЕРЕ веры, желание спастись, вот, а это очень всё непросто. И в каждый момент можно упасть, и я благодарен... вот для меня, вот я шел сюда, понимая, что это для меня... некому же еще и сказать, вот хочется исповедоваться просто, хочется сказать тем, что хочется передать людям вот свой опыт, кому-то его отдать. Вот поверьте, я сейчас вот встану, мне чувство облегчения, я выговорился, меня спросили. Это же дорогого стоит, я сказал. Поэтому, дорогие слушатели, поскольку я здесь с точки зрения, как это правильно сказать, дела купечества, не люблю слова бизнес, то есть, дерзайте, предпринимайте, делайте, всё в ваших руках. Ну, с Богом. Без Бога не до порога и не до дела. Спасибо большое, Маша. Всего доброго.

Мария Сушенцова

— Спасибо. До свидания. До новых встреч.

---

Все выпуски программы Вера и дело

• «Христианские основы в управлении». Сергей Бочаров
• «Вера и дело». Ирина Бакрадзе
• «Вера и дело». Антон Кузьмин