Поделиться
У нас в гостях были настоятель Богоявленского храма в Ярославле священник Александр Сатомский, руководитель проекта «Ортодокс Хаус» Павел Чухланцев и руководитель благотворительного проекта «Письма» Вероника Ныркова.
Разговор шел о том, как можно провести дни поста и дни Страстной Седмицы осмысленно и при этом поучаствовать в добром деле.
Ведущий: Константин Мацан
К. Мацан:
— Светлый вечер на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья. С вами в студии у микрофона Константин Мацан. И с радостью приветствую наших гостей. Хорошо известный нашим слушателям священник Александр Сатомский, настоятель Богоявленского храма в Ярославле. Добрый вечер.
Иерей Александр:
— Добрый вечер.
К. Мацан:
— И также известные нашим радиослушателям, поскольку об этом проекте мы уже однажды на волнах Радио ВЕРА говорили, авторы проекта под названием Orthodox House, что переводится как «православный дом». «Ортодокс Хаус» — мы так его и будем называть в программе, не пытаясь каждый раз играть в носителей английского произношения. Павел Чухланцев, руководитель проекта «Ортодокс Хаус». Добрый вечер.
П. Чухланцев:
— Здравствуйте.
К. Мацан:
— И Вероника Ныркова, контент-менеджер «Ортодокс Хаус», и в контексте нашего сегодняшнего разговора еще важно отметить, что руководитель благотворительной акции «Письма». Добрый вечер.
В. Ныркова:
— Здравствуйте. Добрый вечер.
К. Мацан:
— Вот о «Письмах» в первую очередь сегодня мы и поговорим. Наши слушатели знают, что проект «Ортодокс Хаус» — это прекрасные молодые ребята, которые своим лозунгом взяли слова: «Простыми словами о Христе и Церкви». Очень здорово, и никогда не лишне напоминать себе о необходимости говорить о важном простыми словами. Ну вот вы этим успешно и офлайн, и онлайн занимаетесь. И вот сейчас, во время Великого поста, готовите специальный благотворительный проект, акцию под названием «Письма». Вот расскажите нашим слушателям о том, что это за письма, и как эти письма нашим слушателям от вас получить, и что в них будет.
В. Ныркова:
— Наверное, мы сейчас расскажем, как к нам пришла эта идея. Я думаю, что Паша начнет с этого: как тебе пришла эта идея?
П. Чухланцев:
— Я преподаю в воскресной школе, и мы придумываем для детей занятия такие, чтобы они не поняли, что они находятся на уроке. То есть, например, мы выходили на улицу и на траве занимались в начале сентября или могли пробовать манну небесную прямо во время занятия. И я однажды задумался, как сделать такой проект, чтобы они не понимали, что они проходят курс обучения. И решили, что можно сделать это в формате писем, так чтобы в течение Рождественского поста — а изначально мы запускали эту акцию первый раз во время Рождественского поста, — чтобы им раз в несколько дней приходило письмо, в котором они разбирали бы какую-то тему нравственную. И мы выстроили прошлую акцию таким образом, что эти темы были взяты из курса по основам христианской нравственности.
В. Ныркова:
— Первая акция у нас уже прошла и довольно-таки успешно — то есть вот у Паши зародилась эта идея, а мы постарались ее воплотить. Мы помогли Марфо-Мариинской обители и собрали практически 200 тысяч рублей.
К. Мацан:
— Надо пояснить, как. То есть как эти деньги через письма собираются?
В. Ныркова:
— Ну, получается, они заходят на основной сайт Марфо-Мариинской обители, где вывешено, что вот проходит акция «Письма». Что это такое? На Рождество мы предлагали детям каждый день вскрывать конверт с письмом от известных пастырей и блогеров, и они читали мысли, которые писали вот сами авторы. И при этом должны были с родителями обсуждать вопросы о Церкви, о посте и о других важных христианских вещах.
П. Чухланцев:
— Да, то есть наша цель в этом проекте была — в том, чтобы родители сели вместе с детьми, прочитали эти письма, и это был такой момент именно общения внутри семьи на какие-то важные темы, на которые порой не получается пообщаться.
В. Ныркова:
— И акция прошла у нас успешно. То есть те, кто участвуют в ней, наши подписчики, либо просто кто узнал об этом, они переходят на сайт и заказывают, вносят точнее благотворительное пожертвование.
К. Мацан:
— Давайте сразу сайт назовем. На какой сайт нужно зайти, чтобы эти письма получить и заказать?
П. Чухланцев:
— Удобнее всего будет зайти на наш сайт: https://orthodoxhouse.ru/ — там уже есть ссылка на дополнительный сайт с конкретной этой благотворительной акцией. Так будет проще всего найти.
К. Мацан:
— Ну вот вы упомянули, что письма от блогеров и православных пастырей. Вот сегодня это сообщество блогеров и православных пастырей представляет отец Александр, отдувается за всех блогеров православных и пастырей. Вы второй раз уже участвуете в этой акции: вы участвовали на Рождество, и сейчас акция, посвященная Пасхе. Ну и мы об этом еще расскажем, как конкретно она будет осуществляться, и тема главная будет связана со Страстной седмицей. Ну вот пока самый общий вопрос для вас, как для человека, который занимается миссионерской деятельностью. Такой проект, такая форма как отзывается, в чем ее ценность?
Иерей Александр:
— Ну как громко вы назвали меня «человеком, занимающимся миссионерской деятельностью» — это вот, наверное, уж прямо то, чем я отродясь не занимался.
К. Мацан:
— Уж ладно, правда глаза режет. Ну вы же в публичном пространстве говорите о вере, о Христе — вот уже миссионерская деятельность. На Радио ВЕРА пришли — уже все.
Иерей Александр:
— Давайте так, ладно.
К. Мацан:
— Ну Радио ВЕРА попали — уже не отвертитесь, все, миссионер.
Иерей Александр:
— Да, действительно, так с этим и буду жить. Идея простая. В общем и целом, я весь как бы основной период времени существования «Ортодокс Хауса» являюсь потребителем их контента, то есть я их подписчик — я с удовольствием читаю, чего там пишется, смотрю картиночки, лайкаю посты и, в общем-то, как такой православный домохозяин, время от времени полистываю их ленту. И, в общем-то, все. И как бы мне вот просто опять же, как совершенно обывательскому обывателю, исключительно нравится вот все, что я там читаю, вижу, то есть могу сказать, что вот мне это в размер внутренне. И на этапе, когда вдруг каким-то, значит, вот милосердием Господним ко мне обратились с тем, чтобы поучаствовать, как бы, в общем-то, у меня не возникло никаких, скажем, двух мнений по этому поводу. То есть сам формат мне кажется близким к идеальному, потому что, скажем, очень сложная была поставлена задача в том смысле, что как преподать нравственность без дидактики — вот мне кажется, она почти неосуществима. То есть мы же все равно по старой лыжне скатывается в то что: «придите чада, послушайте меня, страху Господню научу вас» — и дальше все по тексту, там у нас пошла учительная литература, со всеми ее видами, формами, значит, и подразделениями. Вот здесь, как мне кажется опять же — вот я смотрю на это с точки зрения именно обывателя, отца семейства и читателя текстов, — мне кажется, получилось: то есть тексты читабельны, и на этапе, когда ты их смотришь, у тебя не возникает ощущения, что тебя учат жизни. Тебе на самом деле рассказывают историю. Историю, может быть, разной степени классности, но ту, которая составляет послевкусие, то есть она с тобой сколько-то времени поживет.
К. Мацан:
— Так. А вот сейчас, в связи со Страстной седмицей, человек заказал себе письмо, зашел на сайт, сделал пожертвование Марфо-Мариинской обители, получил письмо по почте — по обычной нашей, не электронной почте.
В. Ныркова:
— Российской.
К. Мацан:
— Да, это важно. Потому что сейчас письма ассоциируются в основном со словом «электронная почта», а вот это пришло живое письмо. Итак, вот в руках у человека по вашей задумке оказывается письмо, он его открывает — и? Что там внутри?
П. Чухланцев:
— На самом деле мы отправляем сразу комплект писем. И человек, открывая его, видит конкретно в этой акции семь конвертов, на каждом из которых написан день недели, когда нужно этот конверт открыть. Он открывает его, находит там письмо. Причем мы и в прошлый раз, и в этот попросили наших авторов написать свои мысли через личную историю, может быть, через какие-то воспоминания о семейных традициях в эти дни.
К. Мацан:
— Отче, а вы уже написали, уже ушло в печать?
В. Ныркова:
— У нас все по дедлайнам, все строго.
К. Мацан:
— Это правильно, чуть было не сказал «не по-православному». Но это хорошо, да.
П. Чухланцев:
— Потом кроме самого письма мы еще вкладываем туда открытку. Мы недавно выпустили открытки с изображениями святых и цитатами. А также добавляем туда чек-лист.
К. Мацан:
— Да, старое русское слово «чек-лист».
П. Чухланцев:
— В чек-листах у нас рекомендации, как можно провести этот день: то есть в какой-то день можно начать готовиться к Пасхе, убираться дома или в этот день обязательно нужно прийти на литургию, причаститься, как в Великий четверг, и также мы напоминаем темы, которые вспоминаются. Потому что у нас очень насыщенная Страстная седмица, и каждый день очень много всего читается и очень много размышлений. И мне кажется, что за время Великого поста мы все устаем, потому что это постоянное внутреннее напряжение и нужны силы для того, чтобы сконцентрироваться еще и на Страстной седмице, еще и больше, в этот какой-то кульминационный момент. И наши письма, они называются «письма поддержки» — то есть мы хотим людей как-то поддержать, вдохновить их, чтобы они прочитали, увидели через призму чужого опыта, как люди проживают эти дни. И мне кажется, поэтому проект и интересен, что он поддерживает, во-первых, человека, который читает, а в этот раз мы ориентируемся на взрослых, то есть от 14 лет и старше, потому что тема очень серьезная. И тут идет еще поддержка не только тех, кто читает само письмо, но и тех, кто действительно нуждается в поддержке — то есть мы делаем эту благотворительную акцию для детей, которые проходят лечение в медицинском центре Марфо-Мариинской обители. И мы все, христиане, призваны делать дела милосердия. И получается, что благодаря вот этой акции люди, которые в ней участвуют, они одновременно обучаются, одновременно получают вдохновение и в то же время делают вот это свое личное какое-то дело милосердия.
К. Мацан:
— С нами сегодня в программе «Светлый вечер» священник Александр Сатомский, настоятель Богоявленского храма в Ярославле, и представители проекта «Ортодокс Хаус» — Павел Чухланцев, руководитель проекта «Ортодокс Хаус», и Вероника Ныркова, контент-менеджер этого проекта и руководитель благотворительной акции «Письма», о которой мы сегодня и говорим. А вот, отец Александр, вам вот пришла просьба, задание, не знаю, приглашение поделиться чем-то важным — и в связи с Рождественским постом, если мы говорим о предыдущей акции, и в связи с Пасхой и Страстной седмицей сейчас. Я не призываю вас пересказывать ваше письмо, но вот вам как пастырю, миссионеру, как отцу семейства, как просто человеку здесь и сейчас, не знаю, в этом году, этим постом вот о чем было важно, какими эмоциями, если угодно, поделиться, какими соображениями в связи с тем, о чем мы говорим?
Иерей Александр:
— Ну я здесь сразу замечу, что «Ортодокс Хаус» — ребята серьезные.
К. Мацан:
— Это мы уже поняли, да.
Иерей Александр:
— И растекаться мыслью по древу они не позволяют: мы предлагаем вам набор тем, в рамках которого вы можете выбрать наиболее понравившуюся и написать в объеме такого-то количества тысяч знаков...
К. Мацан:
— То, что вас по-настоящему зацепило, то, на что отозвалось ваше нутро.
Иерей Александр:
— Да, в объеме двух с половиной, если не ошибаюсь, тысяч знаков. Ваш дедлайн — тогда-то, и потом еще вам о этом позвоним, напомним и сделаем другие вещи. Собственно, если бы не это, то никто ничего бы и не сдал.
В. Ныркова:
— А если не сдадите, мы придем и будем требовать.
К. Мацан:
— Так чтобы ваше нутро отозвалось.
Иерей Александр:
— Да, конечно, будем давить по ту пору, покуда нутро не отзовется. Ну да ладно. Идея простая. Вот при всем моем исключительно эмпатическом настрое к этому проекту, я человек, который тяжело рассказывает истории. То есть вот я не из того набора людей, у которых под каждое событие в жизни есть 24 удивительных, неповторяющихся истории, которые, значит, где-то там складированы в сознании. У меня их нет. То есть я вот как-то отношусь к тому неосмысленному числу граждан, которые живут и живут. И поэтому для меня каждый раз это был как бы вопрос: то есть вот что я имею сказать вот по такому-то поводу? К Рождеству я намагнитил все-таки конкретную историю, то есть я, значит, скребся в уголках сознания, я рефлексировал над своим предыдущим опытом и таки наскреб. К Страстной седмице я как человек, травмированный семейной жизнью, как бы не мог рассказать те истории, которые у меня непосредственно связаны с этим периодом. Потому что долгие годы я эксплуатируем собственной женою на предмет декорирования куличей. То есть вот у нас идет Страстная, это богослужебный цикл, тут все такие вот эти темы, ты счастливо приходишь домой, уже так примерно узнавая дверь. А тебя там ждет уже, например, взбитый крем, из которого сегодня мы будем рисовать гортензии или там, не знаю, например, какие-нибудь... ой, ну хотя бы уж розы. И весь вечер я давлю на куличи вот это дело, чтобы потом жена счастливо все это нафотографировала и показала, как все удивительно выглядит. Но я понимаю, что это травмирующая история и рассказывать ее внутри, например, Великого четверга, наверное, не стоит. Поэтому в данном случае я ограничился библейским текстом. Библейский текст — это вообще всегда Внутренняя Монголия, в нее в любой непонятной ситуации всегда можно счастливо и безболезненно уйти. И в данном случае, например, я писал на предмет изгнания торгующих из храма. Потому что это один из самых эксплуатируемых в общественном дискурсе сюжетов, про то что, смотрите-ка, что делается-то: Иисус-то, значит, торгующих из храма изгонял, а у вас вот тут...
К. Мацан:
— Свечки по 30 рублей.
Иерей Александр:
— Свечки по 30 рублей и масло, освященное от 28 икон Богородичных — непорядок. Соответственно, вот я как бы в заданном количестве знаков отписался на данную тему: а про что же все-таки на самом деле этот сюжет и какое на самом деле он значение в плане нашей жизни имеет.
К. Мацан:
— Вот до программы вы начали так приоткрывать немножко планы, и говорили о том, что есть идея помочь людям с сопровождением богослужений именно в дни Страстной седмицы. Сайт с текстами, с песнопениями — это действительно чрезвычайно важно. И отец Александр на это тоже среагировал, потому что ну потрясающие службы. Я просто свой тоже какой-то внутренний опыт вспоминаю: каждый раз вот, оказываясь в дни Страстной седмицы на богослужении, и ты присутствуешь, если еще по тексту следить и четко понимать, о чем сегодня поется, говорится и о чем молится, то вообще приходишь к какому-то потрясающему сознанию, что вообще ты счастливый человек, потому что Церковь за тебя все сделала. Вот ты хочешь пережить какой-то опыт богоприсутствия здесь и сейчас — пережить не в чувствах, а вот целостно, — ну вот просто нужно прийти на службу и просто понимать, о чем текст. Все. Все остальное Церковь в своем пении, чтении, каждении, иконах, свете, вообще во всей традиции уже для тебя подготовила. Ты просто подключись — и все. Но вот надо еще это усилие совершить, чтобы подключиться. Вот как вы будете помогать людям?
П. Чухланцев:
— Да, миссия нашего проекта в том, чтоб рассказывать о нашей культуре понятным языком. И поэтому, например, недавно мы даже ввели такую рубрику: каждую субботу вечером мы выкладываем текст Священного Писания, который будет читаться на воскресной службе, для того чтобы наши подписчики могли прочитать его заранее, притом прочитать в русском переводе, и прочитать комментарии одного из наших участников — он магистр теологии, поэтому он очень хорошо может разъяснить суть, на какие моменты нужно обратить внимание. И что-то подобное мы решили сделать и в этой акции: с обратной стороны чек-листа у нас будет располагаться QR-код, переходя по которому, человек переходит на страницу, на которой есть три больших блока. Первый — это последование богослужений. Мы не сами собирали, это будут ссылка на другие ресурсы, но мы собрали эти ресурвы все вместе. Значит, первый блок — это последование богослужения, чтобы человек мог прямо во время службы отслеживать, что происходит.
К. Мацан:
— То есть с телефона открыть, например, да, и прямо читать по ходу, что очень удобно.
П. Чухланцев:
— В храмах это не осуждается.
К. Мацан:
— Мне кажется, сейчас мало это осуждается, вот по моим наблюдениям. Приветствуется скорее. Если только сделать экранчик не такой яркий, чтобы народ рядом не смущать. Ночной режим можно включить, такой приглушенный, и все очень удобно.
П. Чухланцев:
— Потом есть второй блок — как раз таки с чтением Священного Писания. Потому что очень много сюжетов вспоминается, и там вот ссылки на все — там и множество паремий читается, и Страстные Евангелия, и вот на каждое из них будет отдельная ссылка с возможностью прочитать на русском языке и посмотреть толкования. И третий блок — поскольку я регент, я очень люблю песнопения, которые поются на Страстной седмице, которые несколько раз в году звучат, и я отбираю плейлист каждого дня, какие особые песнопения поются именно в этот день в храме. И человек, получается, может заранее послушать это. Если у него нет возможности прийти в храм, он может прочитать и тексты, которые читаются в храме в этот день, может послушать и особые песнопения, которые поются. Либо можно перед посещением храма послушать их и потом обратить внимание на службе.
К. Мацан:
— Вообще, отец Александр, а вот проблема того, что человек на богослужении присутствует, но не до конца, может быть, погружен в тексты, понимает текст — либо из-за сложности текста, либо вообще не считает это нужным, важно некое ощущение пережить причастности. Вот для вас, как для пастыря, как эта проблема стоит?
Иерей Александр:
— Ну эта проблема очевидна. Потому что если мы говорим, что человек присутствует за богослужением, и для него неважно его содержание, то на этом этапе Иоанн Дамаскин и Косма Маюмский начинают рыдать кровавыми слезами, понимая, что весь их труд был брошен зря. Ну с ними же и Кассия Константинопольская, и другие люди. Идея простая: православное богослужение предельно дидактично. Вот мы можем биться сколько угодно за то, что молитва сама в себе может быть дидактичности лишена — ну концептуально, да, может быть, лишена, то есть она может быть очень простой и очень, скажем так, однокомпонентной, запросто. Примеры «Господи помилуй», или молитвы Иисусовой здесь, конечно, в кассу. Но общественное богослужение — то есть здесь мы говорим не просто про какой-то личный, индивидуальный опыт молитвы, а про молитву общественную — дидактично абсолютно, то есть оно должно научать, это его базовая идея, задача и основная компонента. Поэтому вот такого рода удобства, да, я на самом деле как бы не могу переоценить, потому что ну как, это удивительная штука. Вот я сам, как настоятель, время от времени сталкиваюсь с тем, что как бы вот я хочу следить за текстом. Но если я заранее не подумал, куда мне надо пойти, значит, какой ресурс открыть и как себя подготовить, я могу с места вот не сработать. А как бы тратить время, условно, 15 минут в рамках богослужения на поиски, листание страничек, загрузку файлов и все остальное уже как бы моветон. Поэтому, когда человек четко сразу имеет подборку всего, и ему все, что нужно, это распознать QR — ну это исключительно здорово.
К. Мацан:
— А вот наши уважаемые гости принесли и раздали нам, участникам беседы, перед началом программы такие конверты замечательные, в них какой-то невообразимой красоты открытки. Вот, например, передо мной сейчас, в руках у меня открытка, на которой Серафим Саровский и его слова: «Спасись сам и вокруг тебя спасутся тысячи». Но если наши радиослушатели сейчас по инерции подумали, что там какая-то вот иконочка такая, им привычная, Серафима с медведем — вот вообразите сейчас себе Серафима Саровского и поймите, что это не так. Вот он не так выглядит, как вы сразу подумали. Это такая нарисованная, в стиле немножко наив, в стиле такой немножко анимации, даже не знаю, как это правильно словами сказать, но очень красивое, неканоничное изображение Серафима Саровского. Неканоничное — в том смысле, что это не икона, это открытка, это скорее работа художника. Но вот Серафим Саровский. Преподобный Макарий Великий: «Душа может противиться греху, но не может без Бога победить или искоренить его» — это вот высказывание Макария Великого. Вот блаженный Августин наш любимый: «Тот, Кто услышит молитву, всегда с тобой». «Тот Кто» написано с большой буквы — то есть Бог. Вот просто Спаситель, выходящий из гроба: «Христос воскрес, и мертвого ни одного нет во гробе». Тоже в таком же стиле — такой красивой, современной, немножечко такой какой-то, не знаю, живописи, на грани, не знаю, наив, комиксы. Может, слово «комиксы» тут немножко может подойти. Силуан Афонский передо мной сейчас, в руках: «Предайся воле Божией и скорби будут меньше и легче будешь переносить их, потому что душа будет в Боге и в Нем находить будет утешение». Преподобный Паисий Святогорец, наш любимый, наше все: «Бог нас очень любит. Не надо ничего бояться». Тоже такое красивое изображение, очень непохожее на стандартное, преподобного Паисия. Сергий Радонежский: «Любовью и единением спасемся». Тоже очень необычный, но очень узнаваемый Сергий. Ну последний у меня в подборке Иоанн Златоуст: «Ничто так не уподобляет нас Богу, как то, что мы прощаем людей злых, которые обижают нас». Красивейшие открытки. Вообще расскажите, кто их делал, и не боитесь ли вы упреков в неканоничности изображения?
В. Ныркова:
— Мы знакомы с иллюстратором, она протестантка, ее зовут Ната Смит, она с нами практически с самого нашего начала проекта. И нам пришла идея, мы давно на самом деле с ней сотрудничаем, она рисовала нам какие-то изображения для наших постов, и к нам пришла идея сделать открытки с цитатами святых.
П. Чухланцев:
— Сначала мы хотели сделать заставки на телефон, чтобы человек мог себе их установить.
В. Ныркова:
— Да, и сделали их. А потом уже подумали, что надо бы их распечатать. То есть изначально — да, это была идея с заставками, их можно ставить на главный экран, и так волей-неволей это проповедь. Потому что ты едешь в метро, у тебя телефон рядом с тобой лежит, ты его разблокируешь — а тебе Иоанн Златоуст смотрит в глаза. Ну это такая своеобразная проповедь, да. И когда мы увидели, что людям это нравится, у них есть отклик на это...
П. Чухланцев:
— Причем мы даже видели, что некоторые люди распечатывали наши заставки и обклеивали ими помещения, в которых работают.
В. Ныркова:
— Да, и у нас еще есть еще один иллюстратор Арина, она тоже рисует открытки. Не с цитатами святых, но тоже такие вдохновляющие. И мы видим, что у людей есть на иллюстративный материл запрос большой. И так как мы сделали вот уже бумажный проект, и мне, например, очень близка вся эта открыточная и письменная тематика. Мы решили, что нужно их печатать однозначно. И это получило уже большие охваты, и людям это нравится. Да, изображение не такие, какими мы привыкли их видеть...
К. Мацан:
— Да, я это слово «неканоничные» употребляю скорее в переносном смысле, здесь речь не идет о нарушении какого-то правила или церковного установления. Просто это не иконы распечатанные, и это изображения, открытки, нарисованные современным художником, в них нет ничего там лишнего или ничего провокационного в каком-то смысле, просто это вот такой стиль живописи, который вот соответствует задаче.
В. Ныркова:
— Это наша интерпретация своего рода, то есть мы так видим. И это очень бросается, мне кажется, молодежи в глаза. Потому что тот стиль, в котором рисует наш иллюстратор, вот Наташа, и очень нравится молодежи, и очень отзывается.
П. Чухланцев:
— Мне хочется сказать, что у нас есть, например, «Детские Библии», «Жития святых», в которых тоже изображаются святые в формате иллюстрации, это абсолютно нормально, то есть тут нет, я думаю, ничего предосудительного.
К. Мацан:
— Отец Александр, а вот для вас вот такая форма миссии, проповеди как отзывается?
Иерей Александр:
— Ну здесь, мне кажется, что одной из сильных сторон вот православной миссии должно и быть как раз обращение ко всему огромному багажу православной традиции. То есть, например, там, в отличие от ряда конфессий, мы в общем-то, например, не ограничены только библейским текстом, у нас есть огромные объемы церковного учительства или, например, той же самой церковной дидактики, преподанной в совершенно своеобразных формах — то есть будь то богослужебные тексты, иконопись, храмовое зодчество и, в принципе, все что угодно. Вот все это, конечно, богатство должно быть актуализовано. То есть как вот, например, мы только что говорили про богослужение, да, человек должен иметь возможность прочесть, услышать, чтобы через себя пропустить вот этот материал. Точно также и с иконописью. Как бы, прежде чем приступить к какой-то сложной работе, ну то есть, извините меня, как бы созерцать рублевскую «Троицу» или какого-нибудь там неистового Дионисия — это сложная работа, как бы это работа ума и работа духовная, то есть вот прежде, чем к этому приступить, в принципе, можно тренироваться на чем-нибудь попроще. И здесь такого формата изображения, как мне кажется, они как раз очень четко выхватывают какие-то самые знаковые черты как бы, которые мы потом распознаем и в сложной иконописи. Причем здесь я имею в виду черты не в плане омофоров или монашеских мантий, а настроенческое — то есть вот то, о чем хотелось сказать применимо к такому-то святому. То есть вот у нас, например, здесь блаженный Августин, и мы можем вспомнить традиционнейшее его изображение. Правда, например, не внутри нашей традиции, так как у нас с традиционными изображениями блаженного Августина не задалось, а в рамках, например, западной традиции, где он изображен с горящим сердцем, как бы пишущий свои тексты. И вот здесь, например, параллелей я вижу достаточно между этими двумя.
К. Мацан:
— Ну да, вот преподобный Макарий Великий руки сложил на груди и очень такой смиренный монах. Серафим Саровский нас благословляет, как это часто на его иконах бывает. Вот мне очень нравится преподобный Паисий Святогорец — такой черный монах, в черной шапочке, с такими немножко поднятыми бровками, и такая его вот эта интонация, что ой, детишки, надо Бога любить и тогда ничего не будем бояться, — такой утешительный. А вот, отец Александр, а если действительно мы говорим, что это такие особенные изображения, живопись и, может быть, найдутся люди, которые подумают, что как-то это смутит, такие какие-то, может быть, покажутся чем-то излишним такие образы. Таким скептикам вы бы что ответили?
Иерей Александр:
— Ну знаете, русская классика по этому поводу замечает: ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад. Соответственно, точно также, да, ну как бы миссионерское поле как таковое это всегда — не побоюсь аллюзии, — русское поле экспериментов. И понятно, что те формы, которые присутствуют и совершенно соразмерны вот этому экспериментальному полю, далеко не всегда будут находить абсолютную поддержку и абсолютное принятие в рамках какой-то уже сложившейся, например, церковной среды. Это нормально. То есть идея в том, что всякий подобного рода проект — это мост, да. Как бы мы понимаем, что на мосту мы не живем, то есть он существует для того, чтобы из пункта А перейти в пункт Б, вот и все.
К. Мацан:
— Вернемся к нашему разговору после небольшой паузы. Напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» священник Александр Сатомский, настоятель Богоявленского храма в Ярославле. Павел Чухланцев, руководитель проекта «Ортодокс Хаус», и Вероника Ныркова, контент-менеджер «Ортодокс Хаус» и руководитель благотворительной акции «Письма». У микрофона Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Мацан:
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. У микрофона в студии Константин Мацан. В гостях у нас сегодня священник Александр Сатомский, настоятель Богоявленского храма в Ярославле. Павел Чухланцев, руководитель проекта «Ортодокс Хаус», и Вероника Ныркова, контент-менеджер проекта «Ортодокс Хаус» и руководитель благотворительной акции «Письма», о которой мы сегодня и говорим. И я напомню, что ребята делают такие письма, в которых внутри можно найти какую-то историю, текст, письмо в прямом смысле слова от одного из современных православных блогеров, миссионеров и разные полезные материалы, которые все в помощь тому, чтобы осмысленно и не впустую провести Страстную седмицу и те особенные дни, без которых, наверное, без такого глубокого погружения в которые не до конца полноценной будет и радость Пасхи, наступающей после Страстных дней. А вот для вас, как для авторов проекта, что является, скажем так, его вот конечной целью? Вот у вас был проект такой же на Рождество, и был некий финальный отклик, вы могли потом посмотреть, не знаю, как люди изменились, как люди отреагировали. Вот каких в этом смысле реакций если угодно, изменений вы ждете после этого проекта?
В. Ныркова:
— Ну проект же был благотворительный, и конечная цель, которую мы видели, это помочь детям. И у нас есть официальный отчет от Марфо-Мариинской обители, где мы помогли нескольким детям с ДЦП и оплатили труд нескольких сотрудников обители. По поводу людей, которые приобретали эти письма, как у них что-то изменилось? Ну могу сказать точно, что мы получали несколько откликов от родителей, которые писали нам благодарность с тем, что у нас состоялся разговор между мной и моим ребенком. И, по-моему, для нас это самая лучшая похвала. Мы к этому и стремились, наша первая акция — чтобы перед Рождеством семья объединилась и поговорила на важные для любого христианина темы, с помощью наших авторов, с помощью их мыслей, их писем. А новая акция, она немножко переосмыслена. И мы вообще думали, как мы можем усовершенствовать то, что у нас уже было. Те же чек-листы, они не возникли вот просто так. Мы подумали, что нужно давать что-то еще полезного, помимо обычных писем авторов, то есть нужно дать максимум.
К. Мацан:
— А можете привести пример чек-листа, вот что в нем, какие пункты в нем?
В. Ныркова:
— Изначально мы задумывали это как психологический такой отклик. То есть, например, вот по памяти, самый первый чек-лист, там есть пункт: «Прошло много недель уже Великого поста, вот последняя скоро Пасха, а что ты сделал за все эти шесть недель?»
К. Мацан:
— И на этом месте человек плачет, разочаровывается в себе, понимает, что надежды нет, что я ничего не смог, и идет плакать в подушку.
П. Чухланцев:
— Нет, посыл там на самом деле немного другой. Он в том, что мы предлагаем вспомнить и задуматься, насколько цели, которые человек ставит перед собой на время поста, насколько он смог жить в соответствии с ними. И у него остается еще целая неделя, чтобы что-то успеть сделать, если он не обратил внимание, что он что-то упустил. И у него есть возможность задуматься, что он упустил и есть возможность это сделать.
В. Ныркова:
— А здесь с богослужениями — это уже идея Паши. То есть я ему скинула свои мысли по поводу той же уборки. Потому что часто у нас вся наша рабочая такая рутина, и мы убираемся в субботу, а в субботу мы вообще должны уже другими абсолютно вещами заниматься, а не гортензии делать на куличах.
К. Мацан:
— Да, отец Александр, понимаете, вам нужен чек-лист такой, как-то проверить себя.
Иерей Александр:
— Жене моей, матушке передайте.
В. Ныркова:
— То есть мы постарались продумать, как распределить эту неделю, чтобы для гортензий место нашлось и для уединения в молитве тоже место нашлось, и когда это уместнее всего делать. То есть в начале недели уместнее всего заниматься там какими-то бытовыми вещами, да, и при этом делать анализ надо собой: что я уже сделал, а главное, что я могу еще сделать за эту неделю. То есть мы не говорим, что все, ты не сделал ничего за все эти недели, вот теперь сиди и плачь. Наоборот, цель этого проекта была немножко вдохновить людей. Потому что эту неделю, Страстную седмицу, люди, которые находятся постоянно в храме и погружаются полностью в богослужения, в тексты, в общение с прихожанами, да, с общиной, они ходят мрачнее тучи. Но это неправильно. Ведь мы не должны быть просто вот настолько постными, насколько возможно, в эту Страстную седмицу, нужно подумать о чем-то великом, о чем-то и радостном в том числе. И вот мы просили наших авторов как раз рассказать о традициях, возможно, которые есть у вас на Страстной седмице, для того чтобы вдохновить, поддержать. Потому что письма наши называются «письма поддержки», и для нас это итоговая такая, конечная цель, которая очень важна.
К. Мацан:
— Отец Александр, а вот то, что Вероника сказала, что человек глубоко постящийся ходит грустным и унылым. Вот как в вас это отзывается как в священнике?
Иерей Александр:
— Слушайте, здесь, конечно, простая вещь: когда человек продвигается к завершению поста, да, он просто физиологически устал. Это понятно, ничего тут удивительного нет. Но мне кажется, что вот тем и хороша Страстная седмица, что она же ведь вообще уже не про пост — в плане саморефлексии, значит, плача о грехах и всем остальном.
К. Мацан:
— Ну надо же, я так понимаю, ведь юридически уже не пост, пост заканчивается перед Страстной.
Иерей Александр:
— Закончился пятницей предыдущей недели, это безусловно. То есть здесь перед нами во всем объеме и полноте раскрывается тайна Креста как тайна любви. Не тайна обличения нас: что вот, смотри, Спаситель-то за тебя вона что, а ты что? Нет. То есть вот мы видим, как это вот странно, и парадоксально, и удивительно у Церкви получается — преподать Христа страдающего как Христа победителя. Иногда, конечно, она делает это немножко в наивных формах, но они от этого не менее прекрасны. Когда, например, в каноне мы слышим слова Христа о том, что вот да, обращается Он к Богородице, что да, Матерь Моя, они, значит, одели Меня в багряные ризы, и возложили на Меня венец терновый, и дали мне трость в руку, чтобы я сокрушил их, как горшечник негодные сосуды. Ох! То есть даже сам этот образ, эта иконгорафия Христа в страдании ведь идеально называется в греческой традиции: Жених церковный — то есть Он на самом деле идет на брак, как это дико ни звучит, но вот таким способом Он и вступит в эти отношения с Церковью и человечеством вообще. Пусть это кризис, но это кризис не трагедии и распада, а это вот тот кризис, который в конечном итоге к катарсису приведет.
К. Мацан:
— А вот как раз об этой теме хотел спросить. Может быть, это немножко в сторону от конкретно проекта «Письма», но мы говорим о Страстной седмице, и раз уж у нас в студии люди, которые так глубоко погружены и в богослужебные тексты в том числе, то мне просто интересно, что вы об этом думаете. Я сам об этом думаю постоянно или время от времени. Помните, у отца Александра Шмемана замечание о том, как для него по-разному звучат, например, в дни Страстной седмицы библейские чтения и чтения собственно самой службы, византийские песнопения. Насколько, по его замечанию во всяком случае, по его мнению, в самих песнопениях, в литургическом наследии Церкви сильны мотивы такого осуждения Иуды и то, что мы-то не такие, а вот Иуда злочестивый, вот он, а мы-то уже на правильной стороне истории. И насколько его поражает, отца Александра Шмемана, что этого нет в библейских текстах. Там нет вот этого превозношения или некоего лирического героя над бедным Иудой. Там есть просто вот взгляд на Христа, где этого осуждения, как бы оно растворилось во Христе. Вот что вы об этом думаете, как вам это ощущение отец Александра в чем-то близко, вы понимаете, о чем он говорит?
В. Ныркова:
— А как можно злорадствовать над личным таким кризисом Иуды?
К. Мацан:
— Я не знаю.
В. Ныркова:
— Над личной трагедией личности. Ну по-моему это да, такое нравственное тоже, некоторые, возможно, и скажут: я лучше, а я вот не такой.
К. Мацан:
— Павел, вы что думаете? Мы отцу Александру последнему слово дадим, чтобы авторитет священника не довлел.
П. Чухланцев:
— Я скажу, что не обращал внимания на это.
К. Мацан:
— Хороший уход от ответа, чтобы с отцом Александром не спорить, да, Шмеманом, имею в виду. Так. Отец Александр, а для вас?
Иерей Александр:
— Ну а здесь мы опять возвращаемся к теме сокровищницы церковной, в ней много чего лежит. И в том плане, что ну далеко не все ее авторы — это Иоанн Дамаскин. Это безусловно. И такого рода примеров на наши богослужебные тексты на самом деле достаточно. Это не только про Великую среду. И про Неделю жен-мироносиц, там много удивительных тезисов, которые как-то прямо совсем не про мироносиц, да и вообще много на какие дни. То есть здесь идея, конечно, в том, что перед нами, скажем так, рецепция Церковью, да, вот на определенном этапе она так проживала эти дни. Это, кроме всего прочего, не значит, что мы обязаны и нам предписывается иметь именно эти переживания. Ну вот так вышло, что сейчас она нам может это предложить. Но она параллельно всегда предлагает нам источник, то есть собственно библейский текст, как бы говоря, что вот как бы первоначало, вот это базовая и отправная точка, и что мои авторы, да, вот авторы церковные, они смотрели на это вот так. Но кроме всего прочего я и тебе этот текст предлагаю, потому что как-то на него должен посмотреть и ты. Ты можешь с ними солидаризоваться, можешь с ними спорить, да, можешь находиться в какой-то дискуссии, можешь на самом деле и не отметить этого противоречия — здесь все что угодно возможно. Кроме всего прочего, мы и не единожды в жизни проживаем вот этот цикл с надеждой на то, что как бы каждый последующий раз мы как-то по другому его проживаем.
К. Мацан:
— Ну вот я упомянул отца Александра Шмемана, это мысль в том числе из его в том числе «Дневников» знаменитых. Но это ведь не означает, да, что он призывает все отменить, переписать, не знаю, запретить, или не молиться, или не использовать богослужебные песнопения из византийского наследия. Кто как не он любил богослужение, и всегда просто вот в центре его мысли это присутствие на литургии, на службе, как вот живое явление Царствия Небесного здесь и сейчас, и тексты, да, могут быть разными.
К. Мацан:
— Священник Александр Сатомский, настоятель Богоявленского храма в Ярославле, и авторы проекта «Ортодокс Хаус» Павел Чухланцев и Вероника Ныркова сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А вот еще о посте спрошу. Пост идет сейчас, и мы постепенно движемся в сторону Страстной седмицы, которой «Письма», которые мы сегодня обсуждаем, будут посвящены. И у нас уже не раз прозвучало в разговоре это выражение: «задание на пост» —какие-то вот задачи, которые ты себе ставишь. И, с одной стороны, есть так, действительно, такая традиция в Церкви, человек говорит: я вот этим постом буду там решать в себе задачу с этим грехом, или вот такую-то себе планку поставлю, которой постараюсь достичь. А с другой стороны, я об этом думаю и тоже каждый раз отмечаю такую какую-то инструментализацию. По большому счету, можно сказать, что пост — ну просто проживи его, проживи, и вот будет результат. Проживи его со Христом в чуть большей мере, чем, может быть, обычно ты это делаешь по жизни, и вот Церковь тебе в помощь. И то и то верно, это не противоречие. Но лично для вас вот эта тема с заданиями на пост, с задачами, которые себе ставишь и потом по чек-листу можешь проверить, достиг или не достиг, вот что вы о этом думаете, как вы это чувствуете?
В. Ныркова:
— По-моему, вся жизнь христианина, он всегда ставит сам себе задачи, то есть мы всегда чем-то озадачены — какой-то борьбой, какими-то нашими внутренними, да, терзаниями, то есть мы всегда решаем, по идее, какие-то задачи. И тут мы так же предлагаем. И, наверное, ничего страшного, если у вас там не получилось выполнить все эти пункты чек-листа. И мы там снизу пишем, что не надо там проливать слезы, если...
К. Мацан:
— «Не надо печалиться, вся жизнь впереди».
В. Ныркова:
— Да, через год будет следующий пост, доживем если, все будет нормально. Ну конечно, это не так. Мы призываем именно к такому, более вдохновенному что ли состоянию. И нам кажется, что цель не просто взять и прожить этот пост, но что-то постараться сделать еще над собой. Не выживать, а жить и ставить себе какие-то цели и задачи, и стараться их достигать.
К. Мацан:
— Ну когда я говорю «проживи» — я не имею в виду, что обо всем забудь и просто пробудь эти 40 дней как-то...
В. Ныркова:
— Закрытым в келье.
К. Мацан:
— Я имею в виду, что я вот попробовал себе однажды поставить задание на пост, не однажды вернее, я постоянно это делаю. Но на что обращаю внимание: что вот задача такая-то — вот она с первых дней вообще не решается, и чем дальше, тем хуже. А там, не знаю, задача там, условно говоря, там, например, вот уделять больше такого глубокого и деятельного внимания детям — не просто быть рядом, а вот с ними быть, в их какой-то жизни, в их интересах. Вот сразу все не получается, обязательно все что-то отвлекает или ты срываешься, и раздражение и так далее. А когда подходишь к Великому посту с ощущением, что: Господи, вот я просто хочу сейчас быть вот с Тобой так, как Ты этого хочешь. И сразу как-то и с детьми легче становится, и все, и все эти задачи решаются не то что сами собой, а они как-то включаются в какой-то более широкий поток жизни, в котором и эти задачи решаются, и другие, и в итоге ты просто чуть-чуть другим выходишь после этого поста. Я вот это скорее имею в виду. Ну тут это вот моя рефлексия. А у вас какая, Паша?
П. Чухланцев:
— Я думаю, что все мы люди очень разные, и у нас есть разные духовная чуткость, и кто-то может это ощущать, что он сейчас проживет это время с Богом. Но когда я думаю про себя, я понимаю, что я не нахожу в себе этих именно ощущений, и мне важно пользоваться набором определенных инструментов для того, чтобы достигать этого состояния. Поэтому у нас в проекте у нас есть прямо традиционная публикация перед постом, и мне кажется, вообще это сейчас традиция такого православного блогинга, что все священники начинают говорить о том, что пост — это не про еду, что там главное не есть людей и так далее. И мы тоже об этом напоминаем, и мы говорим о том, что важно еще читать Священное Писание в пост, важно делать дела милосердия. И мы составляем огромный чек-лист перед каждым постом, выкладываем его, публикуем. И мне кажется, что это нужно людям, потому что это очень хорошо расходится, то есть максимальное количеств репостов мы видим как раз вот на этих публикациях. Потому что людям интересно поставить себе такую цель, им это нужно и важно, и это им помогает прожить пост более осмысленно. И вот еще про Священное Писание хотел сказать, что мы как раз, думая в проекте, как не провести пост бессмысленно, мы делали во время прошлого Рождественского поста и во время этого Великого поста мы еще запустили марафон по чтению Священного Писания. У нас есть, как я уже сказал, один участник, он преподаватель Псково-Печерской семинарии, Константин Цырельчук. И мы с ним разрабатываем такой курс, что человек подписывается на Телеграм-канал, и ему ежедневно приходят главы, которые нужно прочитать, затем приходит комментарий от Константина, приходят ссылки на какие-то видео, которые можно посмотреть. И мы сами разрабатываем инфографики, у нас есть дизайнеры в команде, которые делают инфографики, делают чек-лист — то есть каждый день человек может распечатать этот лист и там отмечено, в какой день мы что читаем, и он может прямо зачеркивать, сколько он прочитал из нашего плана. У нас сейчас этот марафон называется «Светильник Божий еще не погас», и мы читаем в этом году Книги Царств. Мы читаем их, получается, до Страстной, на Страстной будут Страстные Евангелия читаться, и затем еще две недели мы читаем Деяния с людьми. И тоже у людей вот этот наш проект большим вниманием пользуется, потому что если в первый раз год назад во время Великого поста мы запустили его, и там сразу участвовала тысяча человек, то сейчас у нас уже три с половиной тысячи участвуют в этом проекте и проходят вместе с нами, читают это Священное Писание во время поста.
К. Мацан:
— Отец Александр.
Иерей Александр:
— Я как человек низкого духовного развития от достигаторства как-то ушел. В том смысле, что не ставлю я никаких задач. Вот вообще никаких. По той простой причине, что, во-первых, как вы и озвучили, то есть, как только мы, значит, счастливо это дело назвали «победой», от него отвалились две буквы, и все что-то пошло не так. А во-вторых, как сказать, да я не знаю, что от меня хочет Бог. Ну вот я не знаю. Вот в этой ситуации, вот в этой, в следующей. И, соответственно, я в них живу с вопросом: Господи, а что надо-то? Вот конкретно вот сейчас: вот надо вот сюда или вот сюда, вот это или вот это, или вот так или вот по-другому? Я не знаю. То есть Ты меня как-то наведи, потому что я, честное слово, не в курсе. И так, в общем, как-то я и двигаюсь как бы. Именно том смысле, что вот как бы уже такой определенный период времени я, в принципе, так смотрю на свою внутреннюю жизнь — то есть я делаю то, что могу делать: то есть вот я пощусь — я пощусь, я молюсь — я молюсь, я участвую в богослужениях — участвую. Там я стараюсь прямо не сразу отрывать человеку голову, да, как бы дать ему какой-то шанс. Ну не каждый раз, но стараюсь. И вот так как-то, в общем, но это предельно ничтожный объем, да, как бы я понимаю, что а во всем остальном это дело Божие и как бы и действие Божие. Потому что я занимаюсь ничем иным, как подготовкой какого-то сосуда, чтобы вот туда Бог мог предложить Свою благодать. Кто его знает, может и не предложить. Ну как бы в том плане, что там вот какие-то Его концептуальные планы могут оказаться другими. Ну и все как бы, и так в этом смысле для меня, например, то же самое прохождение поста, оно во много в том числе дидактическое: вот здесь я слышу, что Церковь меня учит вот этому, а вот тут она мне говорит вот про это, а здесь вот она раскрывает передо мной тайну Креста. Я только впечатляюсь. То есть я вот как человек, условно, в картиной галерее, который смотрит: «Ах... о... вот так еще, да, вот можно? Невозможно просто». Но при всем при том, уж если и из картинной галерее человек выходит не тем, который туда вошел, у меня есть некоторая надежда что все-таки и даже вот такой войдя в пост, но все-таки я выйду из него каким-то немножко другим.
К. Мацан:
— А среди других авторов писем, кроме отца Александра, кто сейчас еще в проекте у вас? От кого читатели, которые зайдут на сайт, переведут пожертвование Марфо-Мариинской обители, себе на адрес не электронной почты получат замечательный набор с семью письмами, как вы сказали, там будет много разного всего. Не знаю, еще приоткрою, не знаю, секрет, не секрет, вы же еще, не знаю, ароматы добавляете?
В. Ныркова:
— Ну уже нет, потому что Почта России это не одобрила.
К. Мацан:
— Но было красиво, как я понимаю, когда человек открывает конверт, а там запах Рождества, корички сюда.
П. Чухланцев:
— На самом деле мы когда еще про открытки говорили, мне хотелось сказать, что мы очень много внимания уделяем оформлению. Потому что Вероника Ныркова профессионально этим занимается, и поэтому мы делам настоящую сургучную печать, например, ставим. В прошлый раз мы запечатывали сухоцветы внутрь такой клеевой особой печатью. Мы вкладывали, по-моему, сухоцветы и внутрь тоже, наклейками закрывали — то есть это очень эстетично выглядит, перевязывали все веревочкой. В общем, это...
К. Мацан:
— Ну это вот хорошо на Рождество, там запах Рождества, там ароматы. Сейчас на Пасху ароматов не будет, но человек письмо открывает, а оттуда у него такой свет пасхальный проливается, тоже очень хорошая замена. Ну так кто авторы писем, помимо отца Александра Сатомского?
П. Чухланцев:
— Еще владыка Амвросий Ермаков, Тверской епископ.
К. Мацан:
— Митрополит.
П. Чухланцев:
— Да, митрополит, точно. Также отец Николай Бабкин, отец Владислав Береговой, Сергей Комаров, миссионер, Наталья Усова — это православный психолог, отец Александр Сатомский.
В. Ныркова:
— И мы...
П. Чухланцев:
— Да, и авторы «Ортодокс Хауса».
В. Ныркова:
— Мы решили в этом году тоже сделать, именно шесть дней получается до субботы, а в воскресенье — это будет поздравление от всей нашей команды. То есть мы решили завершить именно вот пасхальный день нашим авторством. А по поводу сургучной печати — да. И при том, что первый наш такой опыт, который был в Рождественском посту, мы позвали наших подписчиков для того, чтобы они нам помогли в плане волонтеров — это была вот целая такая для нас тоже вдохновляющая работа. Мы и познакомились, и я смогла обучить людей, наших подписчиков, как это все правильно делать, тонкостям. Спасибо большое миссионерскому отделу, отцу Евгению, который нас очень поддержал.
П. Чухланцев:
— Молодежному. Синодальному молодежному отделу.
В. Ныркова:
— Да, Синодальному молодежному отделу, это я уже миссионерское — это наше. Ну мы пока, конечно, не отдел и пока не синодальный, ну ладно.
К. Мацан:
— Звучит как некой такой претензией на будущее. Как мне рассказывали, что в одной семинарии украинской — ну само собой, Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, девушка сдавала экзамен на регентское отделение. И она так хорошо отвечала, причем догматическое богословие, причем так блистала, на что принимающий экзамен отец архимандрит, ректор, с такой иронией заметил, что: эх, вот вы так хорошо знаете богословие, жалко, конечно, что вас нельзя рукоположить в священники. Это был шутка, ирония, желание как-то похвалить девушку, поддержать. Она, видимо, и оттого, что было приятно, и какого-то зажима на экзамене, от смущения сказала: ну неисповедимы пути Господни. Так это была, конечно, шутка. Вернее, не шутка, а такая игра слов, назовем это так.
В. Ныркова:
— У меня сложилось точно так же сейчас. В общем, да, мы делали эти сургучные печати, и атмосфера Рождества такая почувствовалась. То есть все вот эти приправы, да. И пусть, конечно, почта России не одобрила нам такие посылки —она так все прошуршала, сказала: нет, ребята, это не годится. Уже в 80-й отправке нас развернули, сказали: до свидания. И мы пытались там что-то вытаскивать, как-то все переделывать, чтобы отправить. Это было очень атмосферно. И в этом году мы тоже такое хотим делать. Правда, было спонтанно очень сильно в том году. В этом году мы уже продумали и постарались делать заранее уже сургучные печати, делать заранее уже упаковку, что-то закупить, где-то там уже договориться с ребятами, которые у нас были в том году. И, в принципе, да, мы на самом деле уделяем очень большое внимание именно эстетичному такому восприятию, чтобы человек открыл и такой — вау!
К. Мацан:
— Вау-эффект.
В. Ныркова:
— Ох, ах! — как отец Александр говорит.
П. Чухланцев:
— Хочу сказать еще про общий объем работы, который тогда Вероника проделала. Потому что мы сидели две недели или больше. Как раз в Синодальном молодежном отделе нам выделили помещение, мы пригласили туда волонтеров, у нас был такой конвейер, каждый что-то свое одно делал. И мы собрали тогда 1060 писем. Представляете, просто 1060 печатей даже поставить, сколько это времени.
В. Ныркова:
— Да, я была в шоке.
К. Мацан:
— Ну дай Бог, что эти письма дойдут до адресатов, получателей. Я еще раз напомню, что у нас сегодня в гостях люди из проекта «Ортодокс Хаус». Есть сайт https://orthodoxhouse.ru/, на который можно зайти и вот те письма, посвященные дням Страстной седмицы, с вдохновляющими историями от православных писателей, современных блогеров, миссионеров, и чек-лист, и полезные советы, как поддержать себя в Страстную седмицу, провести с пользой ее и QR-код с ссылками на богослужебные тексты и песнопения, которые можно так легко с телефона открыть и прямо на богослужении с ними быть, в этих письмах будут. Эти письма можно заказать и себе на почту получить. А пожертвование за эти письма — фиксированное, установленное — пойдет на помощь детям в Марфо-Мариинскую обитель милосердия. Спасибо огромное. У нас сегодня в гостях был Павел Чухланцев, руководитель проекта «Ортодокс Хаус», Вероника Ныркова, контент-менеджер проекта «Ортодокс Хаус» и руководитель этой благотворительной акции «Письма». И священник Александр Сатомский, настоятель Богоявленского храма в Ярославле. Спасибо, дорогие гости, за беседу, за то что мы сегодня были теми самыми постящимися без унылых лиц, а в общем-то, вполне со светлыми глазами и добрым юмором. У микрофона был Константин Мацан. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
Все выпуски программы Светлый вечер
