Поделиться
Татьяна Любомирская
Листая в телефоне новостную ленту, я вдруг увидела сообщение: «На ближайшие два дня несколько крупных авиакомпаний отменили все рейсы в Сочи из-за нелетной погоды».
Вот это да! А у меня завтра планируется вылет именно в этот город.
Моей авиакомпании в опубликованном списке не было, но я в панике я стала проверять почту: не приходило ли письмо, сообщающее, что мой рейс отменен? Нет, всё тихо. На сайте авиакомпании тоже никаких известий. Встревоженная, я стала собирать сумку в дорогу. Как это так ‒ все отменяют рейсы, а мой самолет все-таки планирует лететь? Не опасно ли это? С другой стороны, руководство авиакомпании наверно знает, что делает, а мне очень нужно попасть в Сочи. Пожалуй, все-таки рискну, полечу!
Второй тревожный звоночек произошел уже в аэропорту. Выстояв огромную очередь на регистрацию, я наконец-то подошла к стойке и протянула паспорт. И тут случился какой-то сбой компьютерной системы, все места в самолете оказались заняты. Пока сотрудники аэропорта разбирались с проблемой, уже объявили посадку на мой рейс, а я всё еще не могла зарегистрироваться! В голове назойливо пульсировала мысль: «наверно это предупреждение, что мне не нужно лететь».
«Глупости, — сказала я себе. — Это всего лишь мои страхи. Всё будет хорошо!».
И едва мне протянули долгожданный посадочный талон, опрометью бросилась на посадку.
Поначалу всё шло хорошо. В Москве стояла прекрасная погода, за окном самолета лучезарно сияло солнце. Однако вскоре едва прозрачная дымка облаков стала наливаться густым серым цветом и, в конце концов, превратилась в непроглядную пелену. Когда самолет пошел на посадку, вокруг не было ничего, кроме вязкого тумана.
Даже в пассажирском кресле ощущалось, как осторожно ведет себя пилот, словно на ощупь пробираясь в этом сером сумраке. Казалось, самолет вот-вот опустится на землю, но тут двигатели заработали во всю мощь, и мы снова взмыли в воздух. И так продолжалось еще несколько раз, пока наконец пилот не обратился к пассажирам по громкой связи:
— Уважаемые пассажиры! Из-за очень плохой видимости мы не можем осуществить посадку. Топлива у нас примерно на два часа. Мы будем продолжать попытки, но, если в течение этого времени погода не улучшится, нам придется лететь на запасной аэродром в Минеральные воды.
По самолету пронесся общий вздох. Мне же стало по-настоящему страшно. Конечно, приземлиться совсем в другом городе — приятного мало и сопряжено со многими хлопотами. Но это еще пол беды. Кто знает, как пройдут эти попытки посадить самолет при нулевой видимости и с ограниченным топливом? Всё окружающее вдруг стало казаться таким ненадежным, таким хрупким.
Что же можно сделать в такой ситуации? Только молиться. На ум сразу пришел Николай Чудотворец, известный как покровитель путешествующих. И я обратилась к нему, взывая о помощи так сильно, как наверно не просила никогда в жизни.
Самое интересное то, что, обращаясь к Николаю, я не испытывала ни малейшего сомнения: он поможет. Поможет именно потому, что сейчас моя молитва — настоящая. Не просто машинальный повтор заученных слов без осознания их смысла, а искренний, очень-очень горячий разговор с Богом и Его святым угодником. «Просите, и дано будет вам», — говорил Христос. Если моя молитва сейчас — не просьба, то, значит, я не умею просить.
Последующая за моей молитвой попытка посадить самолет оказалась успешной. Едва шасси коснулись взлетной полосы, в салоне самолета раздались такие рукоплескания, которых на своем веку не слышал ни один концертный зал.
Моя поездка в Сочи прошла очень хорошо. Все тревожные события, которые я трактовала как предостережение от этой поездки, оказались просто событиями. Но кто знает? Возможно, эта цепочка обстоятельств нужна была именно для того, чтобы я соприкоснулась с опытом настоящей, сердечной молитвы? Той самой молитвы, которая не может быть неуслышанной. Той самой молитвы, которая наполняет душу восторгом от близости Господа и Его мгновенной помощи, когда всё твое существо устремлено к Нему.
Как сохранить это ощущение? Не потерять его в повседневной рутине и ложном чувстве безопасности? Наверно, только воспоминанием о таких происшествиях и уверенности, что Господь никогда нас не оставит. Ни на земле, ни на небе.
Автор: Татьяна Любомирская
Все выпуски программы Частное мнение
Послание к Колоссянам святого апостола Павла
Поделиться
Апостол Павел
Кол., 251 зач., I, 18-23.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Ни для кого не секрет, что язык посланий апостола Павла производит впечатление тяжёлого и запутанного. Собственно, эту особенность подмечал ещё апостол Пётр: «Возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное» (3Пет. 3:15–16). Легко понять, чем обусловлена сложность языка апостола Павла: он взял на себя очень непростую задачу, он пытался выразить то, что на человеческом языке не всегда может быть выражено, ведь божественная премудрость превосходит наше разумение, следовательно, у нас попросту нет точных слов для корректного разговора о ней. Сегодня во время литургии в православных храмах звучит отрывок из Послания апостола Павла к Колоссянам. Этот отрывок нельзя назвать простым для понимания, но тем не менее давайте попытаемся уловить мысли святого апостола, ведь эти мысли способны направить нас на путь спасения во Христе Иисусе Господе нашем.
Глава 1.
18 И Он есть глава тела Церкви; Он — начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство,
19 ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота,
20 и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное.
21 И вас, бывших некогда отчужденными и врагами, по расположению к злым делам,
22 ныне примирил в теле Плоти Его, смертью Его, чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою,
23 если только пребываете тверды и непоколебимы в вере и не отпадаете от надежды благовествования, которое вы слышали, которое возвещено всей твари поднебесной, которого я, Павел, сделался служителем.
Если мы зайдём в православный храм, то нас встретит множество изображений святых угодников Божиих. Увидим мы также и подсвечники со свечами у особенно починаемых икон. При желании мы сможем найти и распечатанные молитвы тому или иному угоднику Божиему. Человек, который видит всё это впервые, пожалуй, может решить, что все святые приблизительно равнозначны, и он имеет дело с неким аналогом пантеона греческих языческих богов: приходишь, выбираешь нужного тебе покровителя в зависимости от насущной жизненной ситуации, делаешь жертвоприношение в виде свечи, произносишь правильные слова и уходишь в ожидании нужного эффекта. Впрочем, будем честны: не только внешние по отношению к христианству люди склонны воспринимать святых таким образом, подобное отношение можно встретить и в христианской среде, и свидетельство тому домашние иконостасы, в которых, как ни странно, далеко не всегда находится место изображению Спасителя мира Господа нашего Иисуса Христа. Пресвятая Богородица — есть, святитель Николай — обязательно, великомученик Пантелеимон — куда ж без него, а вот Спасителя почему-то нет.
Такое положение дел указывает на чрезвычайно важную ошибку восприятия христианства, и именно на искоренение этой ошибки направлены прозвучавшие сегодня слова апостола Павла. Эти слова начались с той мысли, о которой христианин попросту не имеет право забывать, если же по какой-то причине христианин её не помнит или же не знает, то он вряд ли имеет право именоваться христианином. Напомню эти слова апостола: «Он (то есть Христос) есть глава тела Церкви; Он — начаток, первенец из мёртвых, дабы иметь Ему во всём первенство». Далее здесь же Павел развил свою мысль, и написал, что именно в Нём — во Христе — «обитала всякая полнота» Божества. Мы обретаем спасение Христом и во Христе, и без Него никакие наши усилия не имеют смысла. Более того, без Него вообще всё теряет смысл, а если продлить мысль чуть дальше, то без Него и вовсе нет никакой жизни.
Адресаты апостола Павла были склонны об этом забывать, увлекаясь модными тогда гностическими учениями, утверждающими, что для спасения необходимо ещё и некое тайное знание. Нет, для спасения нам нужен лишь Христос, а всё прочее — это лишь средства на пути к Нему, и наши святые, изображения которых мы видим в храмах, — лишь помощники на пути спасения, но никак не спасители.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Псалом 87. Богослужебные чтения
Поделиться
Что делать в тех случаях, когда на сердце неимоверной тяжестью навалилась тоска? Когда перестаёшь видеть выход и чувствуешь, что остался с этой жизнью один на один? Ответ на этот вопрос находим в 87-м псалме пророка и царя Давида, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Псалом 87.
1 Песнь. Псалом. Сынов Кореевых. Начальнику хора на Махалаф, для пения. Учение Емана Езрахита.
2 Господи, Боже спасения моего! днём вопию и ночью пред Тобою:
3 Да внидет пред лицо Твоё молитва моя; приклони ухо Твоё к молению моему,
4 Ибо душа моя насытилась бедствиями, и жизнь моя приблизилась к преисподней.
5 Я сравнялся с нисходящими в могилу; я стал, как человек без силы,
6 Между мёртвыми брошенный, – как убитые, лежащие во гробе, о которых Ты уже не вспоминаешь и которые от руки Твоей отринуты.
7 Ты положил меня в ров преисподний, во мрак, в бездну.
8 Отяготела на мне ярость Твоя, и всеми волнами Твоими Ты поразил меня.
9 Ты удалил от меня знакомых моих, сделал меня отвратительным для них; я заключён, и не могу выйти.
10 Око моё истомилось от горести: весь день я взывал к Тебе, Господи, простирал к Тебе руки мои.
11 Разве над мёртвыми Ты сотворишь чудо? Разве мёртвые встанут и будут славить Тебя?
12 Или во гробе будет возвещаема милость Твоя, и истина Твоя – в месте тления?
13 Разве во мраке познают чудеса Твои, и в земле забвения – правду Твою?
14 Но я к Тебе, Господи, взываю, и рано утром молитва моя предваряет Тебя.
15 Для чего, Господи, отреваешь душу мою, скрываешь лицо Твоё от меня?
16 Я несчастен и истаеваю с юности; несу ужасы Твои и изнемогаю.
17 Надо мною прошла ярость Твоя, устрашения Твои сокрушили меня,
18 Всякий день окружают меня, как вода: облегают меня все вместе.
19 Ты удалил от меня друга и искреннего; знакомых моих не видно.
Только что прозвучавший псалом — это одно из самых трагических произведений не только в Псалтири, но и во всём Священном Писании. В других псалмах чувствуется надежда, что Бог придёт к псалмопевцу и укрепит его. Здесь же мы такой надежды не чувствуем. Образы, которые рисует автор псалма, очень красочны и говорят сами за себя. Он видит себя в могиле, обессиленным и брошенным среди мертвецов. Преисподняя, гроб, ров, мрак, место тления, бездна, водная глубина, темница, одиночество, покинутость — вот те слова, которые создают пространство псалма.
Казалось бы, что полезного мы можем почерпнуть из этого псалма? Может ли он укрепить нас в нашем духовном пути? Безусловно, может. Это яркое свидетельство того, что даже святые люди, герои веры переживали то, что можно назвать ночью души. Состояние, когда гаснет всякая надежда и мы остаёмся один на один с пустотой, в кромешной тьме. И прозвучавший псалом даёт нам рекомендации, что в таком случае можно сделать.
Пожалуй, главный урок 87-го псалма — рекомендация прекратить всякое сопротивление. Бесполезно пытаться затыкать эту тёмную дыру в своей душе рациональными объяснениями, почему это происходит со мной. Не лучшая идея отвлечься от этого состояния при помощи развлечений, людей, еды, эмоций, просмотра сериалов и других суррогатов. Чем больше сопротивляешься, тем крепче держит тебя эта трясина, тем глубже ты в ней вязнешь.
Лучший выход — встать на колени, распластаться на земле и принять эту боль, шагнуть в неё и отдаться ей. Ведь в противном случае мы никогда не попадём в то место, где у нас болит. А болит наше сердце. Оно постоянно тоскует о Боге. И однажды оно устаёт от того, что мы не прислушиваемся к его тоске, но продолжаем жить так, будто ни Бога, ни нашей сердечной тоски о Нём не существует. Всё это время сердце терпит. Оно, как спящий вулкан, собирает энергию гнева. А потом однажды начинает извергаться. Вот мы и погружаемся в темноту. Да, это боль. Но это и единственный шанс для нас обратить внимание на свою внутреннюю проблему.
Поэтому и советует псалмопевец — когда опустился в могилу, начни не просто плакать. Начни выть, как плакальщица на похоронах. В нашей культуре нередко можно слышать, что слёзы, особенно мужчине, не к лицу. Возможно, в каких-то случаях, так и есть. Но только не здесь. Не в этой яме. Здесь плач становится той единственной ниточкой, которая связывает нас с миром живых и с Богом. Именно в Его сторону и должен быть направлен вопль и крик, как это делает царь и пророк Давид. Через этот вопль к Творцу выходит не только наша боль, но и вся та чернота и копоть души, из-за которой мы оказались в этом состоянии. Господь всё это берёт на Себя. И мы вновь начинаем ощущать своё сердце. И это состояние — предвестник воскресения и выхода из места тьмы.
Псалом 87. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 87. (Церковно-славянский перевод)
Свято-Троицкий храм — Челябинск
Поделиться
Челябинск — один из областных центров России. Он расположен на границе Сибири и Урала, в окружении живописных озёр. Город был основан в 1736 году на правом берегу реки Миасс как оборонительная крепость. Она защищала юго-восточные рубежи Российской империи от набегов воинственных кочевников. Первыми жителями укрепления стали казаки под командованием полковника Алексея Тевкелева. Они и построили в крепости первую деревянную церковь во имя святителя Николая.
Город стремительно рос. В середине восемнадцатого столетия жители стали застраивать левый берег Миасса. Новый район назвали Заречьем. Из крепости сюда перенесли, предварительно разобрав по брёвнам, Никольский храм. К сожалению, вскоре деревянное здание сгорело при пожаре и в 1820 году челябинские купцы поставили на его месте небольшую каменную церковь во имя Святой Троицы. К началу двадцатого века этот храм обветшал и его пришлось снести.
В 1913 году Заречную часть Челябинска украсила новая Троицкая церковь. Строительство величественного здания из красного кирпича было приурочено к празднованию трёхсотлетия царственного дома Романовых. Храм стал духовным и общественным центром города. При нём открылись школа с богатой библиотекой и общество милосердия для помощи нуждающимся.
Приходскую жизнь Троицкой церкви прервала революция 1917 года. Безбожники закрыли храм и несколько десятилетий под его сводами размещался краеведческий музей. В 1990 году здание вновь стало принадлежать православным. Верующие восстановили закрашенные в советское время настенные росписи, а из музейных хранилищ вернулись святыни, принадлежавшие Троицкой церкви до революции. Это частицы святых мощей апостолов Тимофея и Андрея, мученика Трифона, великомученика Пантелеимона, а также преподобного Серафима Саровского. По молитвам перед ковчежцем с мощами в двадцать первом столетии совершилось несколько чудесных исцелений.
При Троицкой церкви сложилась дружная община. Священнослужители и прихожане организовали социальную службу, которая молитвенно и материально поддерживает людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Они навещают больных, кормят малоимущих, помогают восстановить документы и обрести кров обездоленным. Для многих горожан Троицкий храм стал источником надежды. Недаром его называют сердцем Челябинского Заречья.
Все выпуски программы ПроСтранствия
