Светлый вечер с протоиереем Павлом Великановым (эфир от 11.04.2015) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Светлый вечер с протоиереем Павлом Великановым (эфир от 11.04.2015)

* Поделиться

EvangelieVelikanov-ZastavkaГостем программы "Светлый вечер" был настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой лавры, доцент Московской духовной академии, главный редактор научного-богословского портала «Богослов.Ru»  протоиерей Павел Великанов.
Наш гость рассказал о значении Великой Субботы - последнего дня перед Пасхой. а также - о традиции освящения куличей, яий и пасох в этот день.

Протоиерей Павел Великанов

А.Пичугин

— Друзья, здравствуйте, меня зовут Алексей Пичугин, здесь в студии радио «Вера» приветствую вас. Сегодня у нас Великая суббота и поговорим как раз об этом с отцом Павлом Великановым, настоятелем Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры, здравствуйте!

П. Великанов

— Добрый вечер.

Наше досье:

Протоиерей Павел Великанов, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в городе Сергиев Посад. Главный редактор научно-богословского портала bogoslov.ru. Родился в 1971 году в Алма-Ате. Окончил Московскую духовную семинарию, затем Академию. В 1997 году стал священником. В настоящее время является доцентом Московской духовной академии и членом Экспертного совета Синодального отдела религиозного образования и катехизации. А также входит в состав Межсоборного присутствия Русской православной церкви.

А.Пичугин

— Итак, отец Павел, Великая суббота, мы все хорошо знаем про Пасху, что-то знаем, про Страстную седмицу, но вот про Великую субботу, честно говоря, наверное, представляем себе слабо, что это за день, чем он так важен для христиан. Вроде бы уже пасхальное настроение, все идут в храм освещать куличи, пасхи, яйца. С другой стороны, ведь, если погрузиться в смыслы, действительно погрузиться в смыслы, это же не такой простой день.

П. Великанов

— Да, конечно, Великая суббота – это один из тех исключительных дней церковного календаря, когда первое, что надо сделать, и Вы очень правильно сказали, погружаться в те смыслы, которые заложены прежде всего, конечно же, в богослужениях Великой субботы, и не спроста, именно в этот день, единственный раз в году, херувимская песнь заменяется пением «Да молчит всякая плоть человеча, и да взирает со страхом… Царь бо царствующих, и Господь господствующих, приходит заклатися и датися в снедь верным», - и вот эти начальные слова: «Да молчит всякая плоть человеча», они очень хорошо отражают саму суть сегодняшнего дня – Спаситель положен во гроб, Его пречистая душа, нисходит во ад, и что здесь можно еще сказать? Какие можно найти слова, для того, чтобы выразить изумление, восторг, благодарность, я даже затрудняюсь, что можно еще сказать, что можно еще сделать, кроме как действительно стоять перед Святыми тайнами, перед тем, что совершается в храме Божьем со страхом и трепетом и вот попытаться сохранить такое состояние предстояния, благодарного предстояния, умиленного предстояния перед Богом на оставшиеся дни, оставшийся период..

А.Пичугин

— Часы.

П. Великанов

— Нет, я хочу сказать, не просто дни и часы до Пасхи, а именно после Пасхи, потому что нельзя относиться к самому празднованию Пасхи, как к разрешению на все и на вся. Это огромный соблазн, это огромное искушение, когда человек думает: «Вот, ура, я добрался, добежал до финиша. Вот теперь то я и заживу», - так смысл то не в том, чтобы во время пасхальных праздников разговеться, ослабить те узы воздержания, которые человек на себя накладывал во время Великого поста. А совершенно в другом – мы к Пасхе должны приходить другими, и после Пасхи мы должны вот эту инаковость, этот новый некий уровень нашего бытия, качественно другой уровень бытия, с которым мы должны подходить каждый раз к новой Пасхе, мы должны сохранять в течение всего остального года. Тогда имеет смысл поститься, тогда имеет смысл, брать на себя какие-то другие подвиги, и можно сказать, тогда пост не бессмысленен. А если мы отпостились 40 дней, отмучались, ну и наконец-то, пришла Пасха, мы вздохнули широкой грудью, наконец-таки, этот кошмар закончился… Ну, я боюсь, конечно, цена нашего поста, результат нашего поста очень такой грустный.

А.Пичугин

— Ну это с одной стороны, а с другой стороны, все равно Пасха, она же какая-то радость, она все собой покрывает?

П. Великанов

— Понимаете, в этом то вся и опасность, что она действительно все собой покрывает, но вы то остаетесь тем же самым, с вами то ничего не происходит.

А.Пичугин

— Тут не поспоришь, конечно.

П. Великанов

— С вами то ничего не происходит. И как раз-таки почему очень важно в этот субботний день, в день Великой субботы, не превращаться в таких знаете людей, которые почти добежали до финишной ленточки, остановились и достали там… ну представьте себе ситуацию, бежит какая-то… какая-нибудь такая интересная спортсмен, девушка, подбегает к этой финишной ленте, все ждут, вот сейчас она ее разорвет, и тут она останавливается, достает из своего кармашка какой-нибудь маникюрный набор и начинает делать макияж, для того, чтобы ее смогли красиво сфотографировать в тот момент, когда она разорвет ленточку. И вот по всем фотоагентствам информационным службам, будет распространена ее фотография, такой не только победительницы, но еще и такой очень красивой. И в этот момент сзади нее кто-то, раз, пробегает вперед и все. И вот, мне кажется, люди, которые в Великую субботу, вместо того, чтобы идти в храм, слушать богослужение, участвовать в богослужении, сопереживать тому, что происходит, целиком погружаются в житейскую суету по выпечке куличей, по накрыванию праздничного стола, по уборке дома и так далее, они совершают очень похожую ошибку.

А.Пичугин

— Но, ведь кто-то должен этим заниматься.

П. Великанов

— Для этого будет достаточно времени, поверьте.

А.Пичугин

— Когда?

П. Великанов

— После службы.

А.Пичугин

— Пасхальной?

П. Великанов

— Даже самая продолжительная служба в субботу, она заканчивается не позднее 11-12 часов дня, и будет еще целый…

А.Пичугин

— Уже закончилась.

П. Великанов

— Да.

А.Пичугин

— А какие службы, кстати были у нас сегодня.

П. Великанов

— Да, служилась литургия Василия Великого, причем, эта литургия, она служится, как вечерня уже Пасхального богослужения и если мы внимательно посмотрим на сам богослужебный устав, то в общем-то с этой службы и начинается само пасхальное торжество. Ведь потом ночью, когда мы начнем служить полуночницу, мы же не служим вечерню, мы служим полуночницу, потом начинается Пасхальная утреня, на которой мы начинаем петь «Христос Воскресе». Но ведь вечерня, она является неотъемлемой частью самого праздника. Вечерня вместе с утреней, завершающей.

А.Пичугин

— Ну круг богослужения.

П. Великанов

— Она представляет собой целостный круг, да. Так вот мы сейчас, на самом деле, днем, отслужили пасхальную вечерню.

А.Пичугин

— За которую еще можно было и причаститься?

П. Великанов

— За которой нужно было причаститься и вот это и есть полноценное нормальное вхождение в сам праздник Пасхи. Потому что по монастырским уставам вы знаете, что эта вечерня, она служилась не с утра, она служилась ближе к дню и таким образом постепенно человек уже входил в пространство Пасхального торжества.

А.Пичугин

— Почему в Великую пятницу по монастырскому уставу, у нас указано практически полное воздержание от еды, от пищи, а в Великую субботу уже что-то дозволяется, и все не так строго?

П. Великанов

— А вот, собственно говоря, это и есть ответ, на Ваш вопрос, который прозвучал чуть раньше, потому что Великая суббота, праздник… богослужение Великой субботы – это уже вхождение в праздник. То есть, это был небольшой перерыв между службами, после которого благословлялось для подкрепления сил, вкушение хлеба и вина. И вина даже, заметьте. То есть, это уже предварение праздничной службы самой Пасхи.

А.Пичугин

— Вы знаете, то, о чем Вы рассказываете, вот эта традиция, которая принята у нас в нашем современном православии, ей сотни лет, тысячи лет, ну, как складывалось наше православное богослужение, но вот готовясь к нашей программе, я совершенно случайно обнаружил, как Великую субботу служили в Святой Софии в Константинополе. Ведь это был единственный храм, насколько я понимаю, который имел свой собственный устав – устав великого храма. Если позволите, маленькая-маленькая цитатка?

П. Великанов

— Да, очень интересно.

А.Пичугин

— «Около полудня в храм прибывали император и патриарх. Император облачал престол в новую индитию и поставлял на него и на его ступень 2 мешка с золотыми монетами - это было ежегодным довольствием для храма и клира Святой Софии, после чего совершал каждение, - император, - сначале в храма, а затем во пределе. По возвращению император раздавал поощрения клирикам и наконец, они с патриархом лобызали друг друга». Интересно, вот…

П. Великанов

— Хорошая традиция…

А.Пичугин

— Очень много, причем, всего такого, что совершенно не характерно, не свойственно для нашего такого православного… для нашего современного восприятия богослужения в храме.

П. Великанов

— Это совершенно уникальное место императора, Надо не забывать, все-таки это Византия, думаю, что ничего удивительного нет в том, что в какой-то момент развития литургической традиции появляются и такие элементы, они как появляются, потом так же и исчезают. Я бы не на этом стал акцентировать внимание, поскольку сегодня я с трудом могу представить, что…

А.Пичугин

— Президент…

П. Великанов

— Да-да-да, может прийти президент и положить…

А.Пичугин

— В Храме Христа Спасителя будет совершать каждение и класть мешок с золотом.

П. Великанов

— У каждого времени свои особенности, и слава Богу, что мы сейчас живем в другое время, есть свои возможности для творчества, для литургического возрождения, для возвращения к каким-то базовым вещам, которые, может быть даже в той же Византии отчасти где-то были утрачены, так что слава Богу церковь живет своей жизнью.

А.Пичугин

— А, например?

П. Великанов

— Ну, например, участие… ощущение народа, как общины. Я уверен, что люди, которые приходили в Святую Софию, они не ощущали себя точно так же, как ощущали себя первые христиане, когда собирались на агапы, это все-таки другое пространство, это другое богослужение, это другие отношения и между людьми, и другое совершенно… ну не совершенно, но все-таки отличающееся переживание места и роли Христа в их жизни. Поэтому, я думаю, что сейчас у нас есть достаточно много оснований для того, чтобы вернуться к каким-то изначальным первичным базовым христианским представлениям о том, какое место должна занимать Божественная литургия – это общее делание в жизни христианской общины.

А.Пичугин

— А вот скажите, отец Павел, все-таки, возвращаясь к Великой субботе, мы привыкли, что в этот день, все идут в храм освещать яйца, пасхи, куличи, но, насколько я понимаю, раньше, этого все происходило освещение приношений пасхальных после пасхальной службы, после литургии – выходил священник, все освещал. А почему вот эта традиция у нас переехала все-таки на Великую субботу, когда как Вы сами говорите, не стоит пропускать этих важных служб, не стоит пропускать этого приготовления к Пасхе, которое должно происходить в храме, ту же литургию, которая является вечерней?

П. Великанов

— Вы знаете, у меня нет такой абсолютной уверенности в том, что я могу квалифицированно ответить на этот вопрос, почему это именно перекочевало и перекочевало ли, потому что я знаю, во многих приходах освещают, как во время… как в конце богослужения пасхального, так и в Великую субботу.

А.Пичугин

— Да, я тоже знаю прекрасно такие храмы.

П. Великанов

— Насколько это такая устойчивая традиция… Наверное, здесь первичны какие-то исключительно практические моменты, что после окончания праздничного богослужения, естественно люди постараются скорее пойти домой, для того, чтобы разделить праздник в кругу своей семьи, разговеться и дополнительно еще обременять клир, обременять штат храма освещением уже после Пасхального богослужения, наверное, это как-то не очень милосердно по отношению, прежде всего к тем, кто трудится в храме. Но это моя версия, может быть здесь причины какие-то другие. С другой стороны, конечно, я не вижу ничего плохого в том, что после окончания праздничного Пасхального богослужения, народ собирается в храме, или в помещениях храма, которые предназначены для этого, для того, чтобы всем дружно разговеться, и в этот момент батюшка, собственно говоря, освещает пасхальную трапезу. То есть, это, наверное, самое правильное и самое нормальное. А вот, почему у нас далеко не все участвуют в этой трапезе, почему люди воспринимают храм, как прежде всего источник освещения неких предметов, которые можно с собой потом унести, а не как источник получения благодати в таинстве Святого причащения, это уже вопрос к нашему пастырскому попечению, к нашему деланию…

А.Пичугин

— Христианскому сознанию.

П. Великанов

— Да, крестьянскому сознанию, потому что я думаю, это как раз-таки то, над чем прежде всего нам всем следует работать. Потому что ситуация, конечно, несколько абсурдная. Многие люди стараются, бегут в храм, чтобы успеть осветить куличи, но при этом не думают о том, что вообще-то причащаться… да мы и не собирались и весь пост отпостились и все, слава Богу. А зачем? А что в вашей жизни изменилось? Ну как, отпостились, все, хорошо, что еще надо? А исповедь, это все сложно, мы не готовы еще. Ну, дай Бог, чтобы в какой-то момент эти люди, действительно созрели и смогли насладиться во всей полноте этому пиру воскресшего Христа.

А.Пичугин

— Протоиерей Павел Великанов, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом Посаде у нас сегодня в гостях. Также отец Павел, я напомню, доцент Московской духовной академии и главный редактор портала bogoslov.ru. Откуда вообще пошла традиция красить яйца, печь куличи, делать пасхи, что это такое? Почему такая именно кулинарная… почему Пасха еще имеет некий кулинарный оттенок?

П. Великанов

— Вы знаете, у меня давняя любовь с Грецией и как-то для себя с трудом представляю Пасху, если не удается выехать на Светлой седмице на святую гору Афон и как-то погрузиться в эту атмосферу монастырского торжества, афонского монастырского торжества.

А.Пичугин

— Вот кстати говоря, очень интересно, расскажите, как это там происходит.

П. Великанов

— Да, но вот я хочу немножко о другом рассказать, что другой стороной, абсолютно неотъемлемой пасхальной трапезы, которая в нашей российской традиции в общем-то отсутствует, у греков является приготовление пасхального агнца. И вот когда едешь в Урануполис, везде видишь в каждом, почти в каждом дворе, обязательно запекается барашек целиком, почти так, как это было заповедано евреям при исходе из Египта, вот этот запах печеной баранины, куда ты ни зайдешь, тебя везде с радостью угостят. И тут понятно, в общем-то, почему запекается баранина, почему целый баран, то есть это некое преемство, в том числе, этой скажем, кулинарной стороны пасхальных традиций.

А.Пичугин

— А греки красят яйца?

П. Великанов

— Греки красят яйца, конечно, но у них, в отличие от нас, нет такой традиции их сильно расписывать. Вот практически не встречал у греков, в основном, они красят в красный цвет яйца и потом также обмениваются друг с другом, дарят друг другу, как и мы. Почему я упомянул про барана, это моя гипотеза, но я могу предположить, что заменой пасхальному агнцу у нас стал кулич. Потому что, ну, где…

А.Пичугин

— Какая-то аналогия с просфорой идет, нет?

П. Великанов

— Вы знаете, нет, мне кажется… Что такое кулич? Это очень дорогой, очень сытный, очень питательный хлеб, но который все-таки можно реально изготовить в условиях практически любой семьи, в том числе и не слишком богатой.

А.Пичугин

— А мясо слишком дорого?

П. Великанов

— А мясо, извините меня, барашка, это в общем-то большая роскошь.

А.Пичугин

— А к тому же еще, если я ничего не путаю, греческие монахи, не афонские, а из основной части Греции, у них же нет запрета на мясо… не запрета, а традиции, не есть мясо, скажем так.

П. Великанов

— Вы знаете, везде очень по-разному, в основном, главным образом, все-таки монашествующие мяса не едят. Я знаю, некоторые монастыри имеют благословение вкушать курицу, но так чтобы в каких-то греческих монастырях прямо не постными днями вовсю давало мясо на трапезу, я такого, в своей практике, по крайней мере не помню. Ну это как бы отдельная тема, и поэтому, знаете, иногда происходит такой внутренний диссонанс, когда ты выходишь читать молитву на освящение пасхального агнца, то есть на освещение мяса, а освящаешь при этом хлебный продукт.

А.Пичугин

— А в молитве, напомните, пожалуйста, что говорится?

П. Великанов

— Там говорится именно об освящении мяса, об освящении пасхального барашка, который предполагается, что будет вкушаться верными.

А.Пичугин

— И вот отсюда как раз и аналогия идет?

П. Великанов

— В общем-то да, у меня другого объяснения нет, откуда у нас появился кулич. И насколько я знаю, подтверждение этому можно встретить в других поместных православных церквах, если я ничего не путаю, по-моему, в Сербии есть такая традиция, выпекать пасхального барашка. У нас сейчас появляется традиция…

А.Пичугин

— Мясного, или хлебного?

П. Великанов

— Нет, хлебного пасхального барашка. У нас есть такая традиция в отношении рождественского агнца, но у сербов, насколько я помню, есть такая же традиция, именно на Пасху выпекать пасхального барашка, если я ничего не путаю, я могу конечно что-то перепутать. Ну, а в отношении самих яиц, это известная история, насколько она…

А.Пичугин

— Соответствует, или не соответствует…

П. Великанов

— Это конечно, один Бог весть, но тут надо понимать вот что, какое бы ни было наше отношение к истории, яйцо один из древнейших таких символов жизни, поэтому совершенно понятно, что лучшим символом, означающим, показывающим нам на Воскресение Христово, является, конечно же яйцо. Почему оно красится? Ну понятно, почему красится и почему в красный цвет – потому что красный цвет – это тоже один из древнейших религиозных архетипов, который означает собой кровь, кровь, как некий материальный эквивалент жизни. Там где есть живая кровь, там есть жизнь. И поэтому красное яйцо – это символ возрождающейся полноценной жизни. И тут, как говорится, может быть даже особо мудрствовать то и не надо, в каких-то там изысканиях, толкованиях, экзегезе, откуда все это появилось, как, почему – вот принять, как некую такую данность.

А.Пичугин

— Отец Павел, ну вот если отвлечься, хотя бы на секунду от того, о чем Вы говорили, о сознательности христиана, о необходимости исповедоваться, необходимости причащаться на Пасху, в Великую субботу. Как можно объяснить людям вообще необходимость похода в храм на пасхальную службу. У нас есть традиция смотреть Пасху по телевизору, тем более, что многие говорят, я знаю: «Ну, я пойду туда… а тут сам Патриарх служит, он еще какие-то красивые слова скажет после службы, тем более Храм Христа Спасителя. Я лучше дома останусь, тут мне все, как на футбольном матче расскажут». Вот почему необходимо идти в храм, как Вы считаете?

П. Великанов

— Да, вопрос, конечно, очень злободневный, очень хороший, очень правильный…

А.Пичугин

— Нужны ли вообще трансляции в таком случае?

П. Великанов

— Трансляции нужны, потому что, кроме тех, кто может пойти в храм, но по своей косности, по ленности ,по каким-то другим причинам, этого не делает, есть огромное количество людей, которые физически не могут себе позволить в определенном смысле этой духовной роскоши – пойти в храм.

А.Пичугин

— Хотя бы и желали этого…

П. Великанов

— Хотя бы и желали этого и всем сердцем были бы там. Я знаю таких, например, людей, для которых сама трансляция пасхального, рождественского богослужения, является огромным утешением и огромным источником вдохновения. Люди ждут этого богослужения не в меньшей мере, чем верующие ждут похода в храм на пасхальную заутреню. Но вопрос, конечно, очень хороший и очень глубокий. Я бы его сделал еще более общим – а зачем вообще ходить в храм, не только в пасхальную ночь. И ответ будет жестоким, ответ будет следующим – потому что только в храме мы можем реально прикоснуться к объективному Богу. Не к тому Богу, который, многие говорят: «У меня Бог в сердце», - что значит, Бог есть некая моя мысль, которой я вполне в общем-то управляю, а вот к тому самому реально живому существующему Богу, мы прежде всего можем прикоснуться там, где концентрация, так грубо скажем, концентрация божественной благодати, она несоизмерима с тем, что происходит за пределами храма. Что такое храм? Храм – это такая, я бы назвал, дипломатическая миссия Бога – это неприкосновенная территория, в которой Бог действительно почитается, как Господь, как Хозяин, как Тот, кто в храме является Первым и Самым главным. И соответственно Его мера присутствия там совершенно иная, нежели чем в другом месте. Вы знаете, когда я был в Иерусалиме, мы ходили в один из музеев, посвященных храму и я обратил внимание, что для ветхозаветных людей, для ветхозаветного иудейства, присутствие Божье в храме, присутствие Славы Божьей в храме, оно было совершенно объективным. Оно не было состоянием, как иногда мы думаем, состоянием какого-то аффекта, что кто-то входит в состояние транса и вот он чувствует, что в храме есть Бог. Ничего подобного и подтверждение и для ветхозаветной традиции, реальность Бога, как того, кто есть вне моего сознания объективно, она является ключевой в переживании веры. Помните, когда Спаситель приходит на реку Иордан и Иоанн Креститель погружает его в воду, отверзаются небеса и приходит Глас. И этот Глас все слышат: «Сей сын мой возлюбленный» и ни у кого это не вызывает какого-то изумления, да что это такое, у нас что, массовое помешательство, или что? Это норма. Бог реально существует вне моего сознания и вне моих всяких представлений о Нем. И поэтому Он естественно подтверждает свое бытие тем, что Сам о Себе говорит, Сам от Себя свидетельствует. И мне кажется, в том числе и православные люди, да и не только православные люди, люди воцерковляющиеся, иногда попадают в очень опасную ловушку, когда начинают отождествлять свое представление о Боге, и свое переживание, свое ожидание Бога с тем, кто есть на самом деле. И вот пасхальная служба, участие в пасхальном богослужении, причащение на Пасху – это ключевой момент испытания человеком своей адекватности в плане духовной жизни. Это действительно некое преддверие Страшного суда. Да, в эти светлые дни небеса действительно отверзаются. Да, благодать обильной волной накрывает всех тех, кто находится в храме и вот тут очень большой вопрос, как ты себя будет ощущать. Не факт, что для тебя это действие радости, это действие явной силы Божьей, будет резонировать с тобой самим. Может быть вы наоборот войдете в анти такой, в диссонанс, ты вдруг почувствуешь, что, да ну эти верующие, чему они тут радуются, все плохо, все неправильно, и батюшки, в церкви все не так, как пел наш дорогой Владимир Высоцкий, понимаете? И как раз ради того, чтобы прийти в храм и почувствовать, ты на какой волне, ты с Ним, или ты против Него – и надо идти в храм. Да, это риск, конечно не будет такого, когда вы сидите перед телевизором, у вас никаких рисков. Там покажут все как надо, все правильно, все будет хорошо и будет повод разговеться. Но, извините меня, там где повышаются риски, там повышаются и результаты. Там совершенно другой итог.

А.Пичугин

— Итак друзья, напомню, что в гостях у нас протоиерей Павел Великанов, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом посаде, доцент Московской духовной академии, главный редактор портала bogoslov.ru. Буквально через несколько мгновений мы в эту студию вернемся.

 

А.Пичугин

— Еще раз здравствуйте, меня зовут Алексей Пичугин, а рядом со мной отец Павел Великанов, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом посаде, доцент Московской духовной академии и главный редактор портала bogoslov.ru. Сегодня Великая суббота, не то чтобы напоминаю, думаю, все знают. И говорим мы с отцом Павлом и о Великой субботе, от традиции проведения Великой субботы христианином, о службах Великой субботы и конечно же о приближающемся празднике Воскресения Христова. И как раз отец Павел мы говорили о той радости, которая может быть, или не быть у христианина и также у человека, который может быть случайно оказался в этот день в храме, в пасхальный день. А как Вы считаете, насколько вообще оправдано, когда человек приходит только на крестный ход? Ну как многие, обойти храм, похристосоваться и идти уже восвояси?

П. Великанов

— Ну это примерно то же самое, как если вас зовут на свадебный пир, вы приходите, дарите подарки молодоженам, садитесь за стол, берете кусочек хлебушка, выпиваете водички, после этого с милым лицом, с доброжелательной улыбкой, раскланиваетесь с гостями и возвращаетесь домой.

А.Пичугин

— Все-таки кусочек хлебушка съедаю, водичку выпиваю…

П. Великанов

— Но, поверьте, праздничный стол не ради этого накрывался.

А.Пичугин

— Стоит ли с этого начинать. Вообще с чего стоит начинать человеку вхождение в храм, если он решил это сделать на Пасху? Ну, может быть кто-то решил взять и привязать свое… очень же многие ставят себе какие-то далеко идущие цели, вот, например, я попробую начать поститься этим Великим постом. Получится, не получится, что там будет дальше – посмотрим, ну а на Пасху, я, например, планирую пойти в храм. Стоит ли человеку пытаться себя пересилить, остаться до конца, сначала на утреню, потом на литургию, или просто, может быть, лучше ему сначала чуть-чуть прикоснуться к этому?

П. Великанов

— Знаете, Алексей, вот мне кажется, было бы неразумным давать какой-то здесь универсальный ответ. Почему – потому что, даже, если посмотреть внимательно и честно на самого себя, иногда думаешь, ну слушайте, нет у меня сил сейчас читать эти вечерние молитвы, ну я так устал, уже еле-еле ноги держат, ладно, все, начальные молитвы я почитаю. Почитал начальные молитвы – ну нет, вроде не падаю, ну, можно еще пару молитв прочитать. Ну ладно, еще пару молитв прочитал, слушайте, ну мне что-то понравилось уже как-то, может быть еще почитать? Ну ладно, ну последнее, все, последнюю прочитал. Нет, слушай, до конца то осталось всего чуть-чуть, поэтому… Конечно, Вы абсолютно правы, никогда не надо ставить себе заранее недостижимых целей. Цели должны быть, ну как-то более, или менее соизмеримы с духовным состоянием, духовным ростом человека, и если он понимает, что участие в Крестном ходе, для него это более чем, да слава Богу. Но, надо ему еще объяснить, что это только преддверие, мы еще даже внутрь не зашли храма, мы как бы только почувствовали, что там хорошо, там радостно, там свет. Так входите дальше. И совершенно необязательно, что человек, который поставил себе планкой участие в Крестном ходе, уйдет обязательно из храма, он может останется. Мне кажется, здесь было бы очень правильным давать себе, как говорят сейчас, пространство для шага вперед. Побудем на Крестном ходе, а там посмотрим, как Бог даст. И Вы знаете, на самом деле, ведь очень много людей, которые переживали глубочайший внутренний такой переворот, когда оказывались на пасхальном богослужении, даже неожиданно, даже в общем-то случайно. Действительно, это же загадка, это же тайна отношений между человеком и Богом, они… эти отношения невозможно втиснуть в какую-то систему, в какой-то канон, в какие-то рамки. Бывало так, что человек вообще и не постился, пришел в храм, идет исповедь, на него тут такое нахлынуло и буквально человека, как гнойный нарыв прорывает и из него все выходит, и батюшка понимает, что да, есть воля Божья на то, чтобы этот человек не постившийся, абсолютно не готовившийся к святому причащению, пришел к чаше и причастился.

А.Пичугин

— Ну так за батюшку уже Иоанн Златоуст сказал до этого.

П. Великанов

— Такое есть. Но бывают другие ситуации, я сам нередко как-то был вынужден говорить людям: «Подождите, вы знаете, давайте, даже вашу исповедь надо немножко отложить. Приходите, пожалуйста, завтра, в другое время спокойно, потому что здесь надо очень внимательно работать, разбираться, общаться с тем, чтобы не допустить профанации таинства». А бывают такие случаи, вы знаете, вдруг какой-то кран в душе человека повернули и оттуда под высоким давлением все просто вынесло. Он даже сам стоит, не понимает, что с ним происходит, у него душу буквально вывернула наизнанку, эта радость переполняющая, с одной стороны, с другой стороны он понимает, что его жизнь абсолютно неправильная, она совершенно не соответствует тому, как надо жить. И все, после этого у человека все меняется в жизни. Поэтому, здесь, знаете, надо иметь определенный какой-то, наверное, во-первых, навык слушания и недоверия самому себе, то есть надо дать возможность Богу здесь действовать, не только думать, что мы такие умные, мы такие опытные, мы сейчас за всех все решим. Это, наверное, первое, ну а второе, наверное, как-то создавать условия для того, чтобы это могло произойти. Тут опять-таки неких универсальных рецептов в принципе быть не может.

А.Пичугин

— Ну я так понимаю, что Вы не совсем одобряете практику, которая сложилась в некоторых храмах, как раз хотел Вас спросить, мне кажется, она может быть в данном случае очень полезной, когда на Пасху, на пасхальную литургию причащают всех пришедших в храм, вне зависимости от того, знают этого человека, или не знают, был ли он до этого в храме, или не был, первый раз зашел, но по слову Иоанна Златоуста: «Придите все постившиеся и не постившиеся…»

П. Великанов

— Нет, конечно же нет, почему – потому что опять-таки, оставляя пространство для действия Божия и зная, что бывали такие случаи, когда люди не постившиеся, и даже не крещенные, приступали к Святой чаше и после этого у них происходили определенные глубокие изменения, я думаю, никакой священник разумный, он не дерзнет брать на себя такую ответственность, причащать тех людей, которых никогда вообще не видел, которых не знает, и которые даже на исповедь к нему тоже не подходили. При том, что мы понимаем, что в пасхальную ночь обстоятельства не благоприятствуют тому, чтобы исповедовать всех, кто приходит в храм. Поэтому здесь должна быть очень большая мудрость у священника, большое внимание, чтобы суметь отделить тех, кто на самом деле пришел в храм и готов причаститься и тех, кто случайно попал и просто, все куда-то идут, по старой доброй привычке, надо встать в очередь и чего-то там дают, соответственно, еще и бесплатно, надо тоже взять.

А.Пичугин

— Но, ведь можно это как-то объяснять, выйти на амвон и объяснить.

П. Великанов

— Обязательно, конечно, мы когда в такие большие праздничные дни, видим огромное скопление народа и понимаем, что мы не сможем этот процесс контролировать на все сто процентов, обязательно мы предупреждаем, что к чаше приступают те, кто соблюдали пост, кто были на исповеди и получили благословение на причащение. Естественно, людей разумных это как-то немножко останавливает, что я не подхожу по этим критериям, все. А есть и люди, которые, например, в нашей ситуации, они могли сходить в Лавру, у них есть духовники, но по ряду причин, поскольку мы на Подворье служим не только ночью Пасхальное богослужение, но и Божественную литургию утром, особенно для тех родителей, у которых малые дети, кому сложно стоять ночью, и как правило храм тоже бывает полным, как и на вечерню…

А.Пичугин

— То есть две литургии, да?

П. Великанов

— Да, то есть две литургии мы служим, благо у нас два храма – Введение во храм и Святой великомученицы Параскевы, поэтому, конечно, многие родители приходят и с детьми, и сами причащаются, не будучи постоянными прихожанами нашего храма.

А.Пичугин

— Да, но как раз все равно мы немножко ушли от этой темы, от вопроса моего по поводу того, почему все-таки нельзя именно в Пасху, я не говорю про тенденцию, про другие какие-то праздники и службы, а именно в Пасху, в тот день, когда действительно мир меняется, наверное, действительно Христос воскрес и все изменилось…

П. Великанов

— Вы знаете, я бы по-другому поставил вопрос – а что мешает этому человеку подготовиться так, как следует. Ведь апостол Павел не просто так говорит: «Да испытывает себя человек, прежде чем причащается, - даже, да искушает себя», - он должен проверить себя, насколько он созвучен той тональности и тому образу жизни, который от него ожидается Христом и только после этого пусть причащается. Иначе, он будет причащаться в суд, в осуждение, это не будет ему во спасение. Вы знаете, у меня есть такой образ, вот, сейчас, конечно, уже не используется у нас сургуч, практически нигде, но в свое время он очень был популярен. Так вот, что такое причащение? Причащение, это некая печать, которая ставится на нашей душе. Так вот, для того, чтобы эта печать отразилась, душа должна быть соответствующим образом подготовлена, она должна быть открыта, она должна быть восприимчива, тогда эта печать будет отражена, мы действительно принимаем в себя Христа и наша жизнь изменяется. Но, если этот сургуч, так скажем, некий образ нашей души, он холодный, он жесткий, а мы все равно дерзаем на нее ставить печать, то мы должны понимать, что есть риск, что эта печать по нам так ударит, что кусочки сургуча разлетятся во все стороны и ничего от него не останется. Поэтому со святыней играть не стоит.

А.Пичугин

— Но, ведь это общие правила, мы же не знаем, что происходит в душе каждого человека в этот момент.

П. Великанов

— Не знаем, поэтому, всегда мы должны оставлять определенный простор для действия Бога. Поверьте, там, где Бог хочет как-то особым путем человека привести, то, Он найдет возможности это исполнить. Точно также, как и часто бывает, что подходит человек какой-то незнакомый, вот действительно, ты вдруг понимаешь, что надо ему задать вопрос: «А вы были на исповеди», - он говорит: «А вы знаете, нет, не был. А что надо?», - а почему, другие подходят, такие же, вот как-то нет. Тут каким-то знаете таким исключительно рациональным мерилом всего не померять, все… жизнь церкви – это прежде всего жизнь в духе, это жизнь в общем-то харизматическая. Если мы отказываем церкви в том, что в ней постоянно живет и действует Святой дух, то это не церковь, а просто какая-то, просто система, какая-то организация. Ну слава Богу, она не такая.

А.Пичугин

— Итак, друзья, напомню, что в гостях у радио «Вера» сегодня Павел Великанов, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом посаде, отец Павел также доцент Московской духовной академии и главный редактор портала bogoslov.ru.Отец Павел, Вы помните свою первую Пасху?

П. Великанов

— Вы знаете, да, очень хорошо помню. Вот, самая моя первая Пасха, которая запомнилась так сильно-сильно, это было, когда я уже поступил, как ни странно, в семинарию. Она запомнилась мне тем, что меня угораздило перед этим заболеть краснухой и на Пасхальном богослужении, я тогда иподьяконствовал у ныне покойного владыки архиепископа Александра, я стоял…

А.Пичугин

— Ректора, да?

П. Великанов

— Да, ректора академии, я стоял с температурой под 40, я понимал, что мне очень плохо, но Вы понимаете, когда пасхальное богослужение и тебе плохо – это значит, что-то должно произойти. И в общем-то оно произошло, то есть я находясь в таком полусознательном, полубредовом состоянии, отчасти не понимал, что происходит, но с другой стороны я понимал, что небо действительно спустилось на землю. Это были настолько очевидные переживания реальности происходящего, я бы даже так сказал, то есть, ты вдруг понимаешь… Вы знаете, мне что вспомнилось в этот момент, в «Хрониках Нарнии» в последней битве, есть такой эпизод, когда герои оказываются в самой Нарнии, то есть в Царствии Небесном. Они вдруг с удивлением видят там ту же самую старую Англию, те же самые горы, холмы, маленькие домики, то есть все то, что было мило их сердцу во время земной жизни, но по сравнению с тем, что было в их материальном бытии, это гораздо более настоящее, это совершенно такое вот подлинное, оно более ярко, оно более сочно, оно более исполнено жизнью. И вот они дальше там двигаются куда-то там дальше-дальше-дальше, проходят некий следующий уровень, еще более высокого духовного, так скажем, бытия, и вдруг они снова видят то же самое, но по сравнению с этим, предыдущее, оно какое-то более блеклое, оно не такое яркое. И вот он говорит, что это можно сравнить, как если бы вы снимали чешуйки с луковицы, и то, что открывается под этими чешуйками, оказывалось бы не меньше, а наоборот больше. Так вот, вот это ощущение пропитанности всего настоящестью, подлинностью, оно, вот Вы знаете, на меня оказало очень сильное действие. То есть не было каких-то сверхъестественных движений, ничего такого, то есть, все было то же самое…

А.Пичугин

— Это Вы рассказываете Ваше состояние с температурой под 40?

П. Великанов

— Да, с температурой под 40, понимаете, то есть парадокс, по идее, должно было быть все с точностью до наоборот, оно все должно было куда-то плыть и так далее, а тут прямо противоположное, ты вдруг понимаешь, что вот эта реальность, она не просто реальность как обычно, она самая какая-то пропитанная какой-то жизнью, какой-то подлинностью реальность. Ее прямо можно… ощущение, как будто можно взять пальцами пощупать то, что происходит. Вроде бы невидимое, а оно все видимым происходит. Ну естественно, на следующий день я оказался в инфекционном отделении местной больницы…

А.Пичугин

— А, хотел спросить, не прошло ли, нет не отпустило?

П. Великанов

— Нет, ничего не отпустило, но это была очень такая яркая и запоминающаяся ситуация.

А.Пичугин

— А никто больше не заболел, краснуха то штука такая?

П. Великанов

— Нет, никто не заболел, как-то Бог миловал, ну вот, видать где-то, как говорят, недопостился, недомолился, что надо было через такие… знаете это такое удивительное состояние, с одной стороны, очень тяжелое физическое состояние, а с другой стороны, прямо противоположное внутреннее состояние такого торжества, радости и преодоления, выхода из себя. Вы знаете, это очень правильно, иногда человеку, чтобы отвернуться от себя любимого, его надо настолько жестко, в такие тиски зажать, чтобы просто у него выхода нет, как только возопить к Богу и начинать молитва.

А.Пичугин

— Но это уже Пасха Ваша такая осознанная, Пасха в семинарии. А мы сейчас, ну это просто, мне кажется, может быть интересным каким-то опытом, или советом, не знаю, а может быть и нет, для людей, которые не пришли, которые раздумывают вообще идти им сейчас через несколько часов в храм, или нет. А вот Вы помните ту Пасху, когда Вы встали, когда тоже, может быть, раздумывали – идти, или не идти, зачем надо, и пошли. Было у Вас такое?

П. Великанов

— Вы знаете, я не помню, чтобы были здесь какие-то раздумья после того, как меня крестили. Меня крестили достаточно поздно, в 17 лет, с того времени начал ходить регулярно в храм, и вот как-то было совершенно понятным, что если ты регулярно ходишь в храм, то на Пасху ты тем более придешь.

А.Пичугин

— То есть, Пасха с Вашим воцерковлением никак не связана. У Вас была… Ваше воцерковление – это была своя отдельная Пасха.

П. Великанов

— Да, это отдельная была история, она была такой более, я бы сказал, не то что рутинной, она была будничной. Но эта будничность, она была пропитана тем, что дало какой-то сильный такой вот толчок ко всей дальнейшей жизни.

А.Пичугин

— Вы много лет преподаете и вообще Ваша жизнь связана с академией, с семинарией в Сергиевом Посаде, с Сергиевым Посадом, как Пасха отмечается в этом городе? Все-таки в городе преподобного Сергия, в городе, где Лавра? Есть ли какие-то интересные, может быть, отдельные Сергиево-Посадские традиции, традиции академии и семинарии. Я понимаю, что большинство студентов сейчас разъехалось на каникулы.

П. Великанов

— Да, конечно, лаврская Пасха – это совершенно удивительный период жизни. Не скажу, что жизни города, но жизни верующих людей в этом городе ,потому что, конечно, при том, что в лаврских храмах, в академии, на нашем подворье, служба и так совершается каждый день, но этот ежедневный крестный ход, который совершается по окончании пасхальных литургий, освещение артоса, христосование с народом, все это создает совершенно уникальную атмосферу. Тем более, я думаю, ни для кого не секрет, что в Лавре проходит крестный ход практически по всей территории Лавры. С одной стороны по академии, с другой стороны вокруг лаврских храмов – Успенского храма, Трапезного храма и Вы знаете, это действительно тот день, та ситуация, когда пасхальная радость, она проливается за пределы храма.

А.Пичугин

— А сколько же он длится этот крестный ход?

П. Великанов

— Вы знаете быстро, все достаточно быстро происходит, потому что, пасхальная литургия, она очень динамичная, она достаточно короткая, то есть все богослужение вместе с пением пасхальных часов, вместе с причащением, вместе с крестным ходом, оно укладывается не более, чем в два часа. И поэтому… есть, вы знаете, какая была очень интересная традиция, когда на пасхальной вечерне, уже вечером в воскресный день пасхальный, приходили дети в Трапезный храм, в Успенский храм и совершали каждение на «Господе воззвах», во время чтения канона…

А.Пичугин

— Сами дети, да?

П. Великанов

— Нет, совершали каждение лаврские архимандриты и на…

А.Пичугин

— А есть, извините перебью, есть такая традиция в некоторых поместных церквях, когда кадят, ну, прихожане не слышал, а когда иподиаконы кадят, или иподиаконы малые ектении произносят, такое вполне есть.

П. Великанов

— Вы знаете, да, бывает, да, они чаще используют не кадила, а кации. Так вот, когда архимандриты возглашали: «Христос Воскресе!», - то дети собирались в одну кучку и очень так по-детски, почти с зашкаливающим уровнем громкости отвечали: «Воистину Воскресе», - и в благодарность им батюшки разбрасывали пасхальные яйца, деревянные конечно, или там конфеты, такая была традиция. Сейчас как-то эта традиция немножко ослабла, ослабела, ее не так часто можно встретить, даже в Лавре. Конечно, проводятся различные пасхальные праздничные концерты, практически на каждом приходе совершается то, или иное мероприятие, связанное с Пасхой. В академии стараются в эти дни приглашать для выступления различных музыкантов, какие-то проводить культурные мероприятия, и детки тоже выступают. То есть, это действительно, время, когда все надо отложить, всякие житейские попечения, ходить друг к другу в гости, христосоваться, поздравлять с Пасхой, радоваться, петь, ну и конечно же больше времени проводить в храме. И в Лавре еще задолго до того, как… в этом году был принят очень важный документ межсоборного присутствия об участии верных божественной евхаристии, в Лавре задолго до этого существовала практика, когда верующие по благословению своего духовника, каждый день, будучи на пасхальном богослужении причащались, и причащались, ну если не было каких-то дополнительных искушений и проблем, без исповеди, то есть сами испытывали свою совесть и могли причащаться каждый день. Ну и, конечно же, все студенты семинарии, академии, иконописной, регентской школ, они также участвуют во всех богослужениях. И вот что я хочу сказать, вот это ежедневное погружение в службу, оно уникально, оно действительно может дать такой, знаете, опыт другой жизни, настолько жизни светлой, что на этом заряде, не побоюсь сказать, можно жить целый год.

А.Пичугин

— Ну что же, отец Павел, спасибо большое, у нас к сожалению, время нашей программы подходит к концу, буквально два слова – Ваши пасхальные пожелания нашим слушателям.

П. Великанов

— Мое пасхальное пожелание, наверное будет таким: помоги всем нам, Господь, чтобы радость светлого Христова Воскресения мы не утаивали в самих себе и для себя, а научились раздавать ее щедро с теми, кто может быть об этой радости еще не знает, может быть даже ее боится где-то и смогли стать не искажающими проводниками света светлого Христова Воскресения.

А.Пичугин

— Спасибо большое. В храмах Христос Воскресе нам скажут через несколько часов. Но думаю, что мы не погрешим, если нашим слушателям сейчас тоже скажем: «Христос Воскресе!»

П. Великанов

— Воистину Воскресе!

А.Пичугин

— Спасибо большое! Протоиерей Павел Великанов, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом посаде, доцент Московской духовной академии и главный редактор портала bogoslov.ru у нас был в гостях. Всего вам самого доброго, будьте здоровы!

П. Великанов

— Всего доброго, помощи Божьей!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем