«Старица Феодосия Скопинская». Епископ Скопинский и Шатский Феодорит, Михаил Шкатов

У нас в гостях был епископ Скопинский и Шатский Феодорит и главный редактор издательства «Отчий Дом» Михаил Шкатов.

Мы говорили о старице Феодосии Скопинской и об одноименной книге, в которой изложено её житие и воспоминания её современников о случаях встреч с ней, а также о феномене святости в нашей жизни. Наши гости поделились, что матушка могла духом посещать разные места, от её лица исходил свет, и, несмотря на тяжелые страдания, она всегда радовалась и не просто верила в Бога, но знала Его.

---

Ведущая: Марина Борисова

М. Борисова

— Добрый светлый вечер, дорогие друзья. В студии радио «Вера» Марина Борисова и наши сегодняшние гости: епископ Скопинский и Шацкий Феодорит и главный редактор издательства «Отчий дом» Михаил Евгеньевич Шкатов. Здравствуйте, дорогие гости.

Еп. Феодорит

— Добрый день, дорогие радиослушатели.

М. Борисова

— И мы говорим об удивительной книге, которую издательство «Отчий дом» недавно выпустило, книга называется «Старица Феодосия Скопинская: Воспоминания самовидцев». Книга двухтомная, с обширным подбором воспоминаний. Чем, на мой взгляд, она интересна и почему нам всем интересно поговорить о старице и о феномене такого старчества — дело в том, что она практически наша современница. Она дожила до глубокой старости, скончалась в 2014-м году, весной, в возрасте 90 лет. То есть это человек, которого мы могли бы знать и могли бы при определенном стечении обстоятельств застать ее и с ней общаться. И люди, которым посчастливилось это сделать, собрали воспоминания — живые воспоминания о ней. Что тоже очень важно, потому что обычно наши жития святых все-таки отдалены во времени от того святого, жизнь которого описывается. А здесь — это живое свидетельство, которое практически с фотографической точностью рассказывает нам об удивительном человеке, нашем современнике. Владыка Феодорит, насколько я понимаю, она большую роль сыграла в вашей жизни, потому что вы не только лично с ней были знакомы, но и даже являетесь ее дальним родственником.

Еп. Феодорит

— Счастлив тот человек, который хотя бы раз в жизни повстречал святого, с ним общался, питался его наставлениям. И в этом смысле я счастлив, поскольку видел этого человека, являюсь сам самовидцем. Но когда человек счастлив, он старается поделиться этим своим счастьем. И вот эта книга как раз результат того, как люди, которые окормлялись у матушки, как они делятся тем, что приобрели от матушки, делятся воспоминаниями, какую матушка роль сыграла в их жизни, как правило, всегда ключевую. Кто встречается со святыми, тот понимает, что след, который оставляют святые в жизни человека, он неизгладим. И, слава Богу. Это книга, которая вышла совсем недавно, я был редактором этой книги, насколько возможно помогал составителю — присутствующему здесь Михаилу Евгеньевичу. Эта книга, почему она ценная? Знаете, я сравниваю, когда смотришь документальный фильм, одно дело — закадровый голос о чем-то рассказывает, а другое дело, когда о каком-то историческом событии рассказывают сами участники этого события. И тут уже другое восприятие. И вот в этой книге как раз собраны свидетельства тех людей, которые жили рядом с матушкой. И чем ценны эти свидетельства, что мы застали людей, которые были ровесниками матушки, которые помнили ее еще маленькой девочкой, когда она была простой рабочей в советской стране. По крайней мере, те, кто уже прочитал эту книгу и делятся своими впечатлениями, говорят, что книга удачная в том смысле, что не только жизнь святого рассказывается, но и контекст, но и среда, где этот святой воспитывался. И можно сказать, конечно, что среди крапивы нашли розу. Но мне не совсем нравится это сравнение, потому что каждая крапива может стать розой. И матушка как раз эту мысль и доносила своей жизнью прежде всего, не столько словами, сколько своей жизнью — что всякий может достигнуть святости здесь, на земле, только нужно следовать Евангелию, следовать тому, что Господь учил.

М. Борисова

— Я хотела бы в двух словах рассказать нашим радиослушателям об удивительной судьбе матушки. Она родилась в 1923-м году в крестьянской семье. И хотя семья не была раскулачена, не подверглась никаким репрессиям, но сама тяжелая жизнь в колхозной советской деревне привела к тому, что уже в 1937-м году скончалась ее мать, просто надорвавшись на тяжелой работе. В семье было пятеро детей и все очень много и тяжело трудились с детских лет. А потом, уже после войны, пытаясь немножко заработать, я так понимаю, матушка устроилась на стройку. И попала в две катастрофы: однажды перевернулся грузовик, а потом, спустя некоторое время, они разгружали трубы и с грузовика всё это рухнуло и задавило одного человека. А матушка сильно пострадала. Я правильно излагаю или ошибаюсь?

М. Шкатов

— Не вполне так. Нашелся свидетель, который нес трубу вместе с матушкой. Матушка несла трубу впереди, она положила ее в кузов автомобиля, а борт стоял, поднятый вверх. И от удара борт сошел с вертикали и ударил ее по голове. Она начала болеть, болезнь становилась все тяжелее и тяжелее. В конце концов матушка уснула и 13 с лишним лет спала. Это был не просто сон, это было пребывание на том свете, о котором матушка на удивление помнила и рассказывала об этом, она говорила: «Нас там учили».

М. Борисова

— Это то, что хочется подчеркнуть — это ведь еще очередной подвиг ее родственников. Это же были 50-е годы и то, что мы сейчас видим в бесконечных фильмах, когда человека много лет держат на искусственном дыхании, на искусственном жизнеобеспечении, всего этого тогда, тем более в советской провинции, не было. Ее хотели просто практически от всего отключить и, в общем, оставить быстренько умереть.

Еп. Феодорит

— Ее состояние было феноменом для врачей. И много раз уговаривали сестер, чтобы они отдали ее в больницу, чтобы изучать. Она не была ни к какому аппарату подключена, матушка самостоятельно дышала. Но тем не менее она была в коме.

М. Борисова

— Это удивительно —13 с лишним лет родные, не зная, чем закончится всё это, ухаживают за сестрой своей.

М. Шкатов

— Совершенно нищие люди.

М. Борисова

— Это поразительно. Когда сейчас люди думают, рожать им или не рожать детей с синдромом Дауна, если это в диагностике присутствует, а тут люди практически абсолютно недвижимое тело своего родного человека. 13 с лишним лет — это очень большой срок. Это тоже говорит о том, откуда, из какой среды, собственно говоря, такие святые люди берутся.

М. Шкатов

— Это та самая русская деревня, которая жила Христом. Даже уже в советское время, невзирая на колоссальный прессинг, всё равно сохранялась в людях вера, нравственность. Знаете, как отец Илия однажды сказал: «Страна жила на людях остаточной благодати». То есть когда кончилась остаточная благодать к концу 80-х годов вместе с верой в коммунизм, всё и рухнуло. То есть не было фундамента и не было основы. Вот это были те самые люди остаточной благодати, в которых благодать эта жила — они были скромные, они были необразованные и совершенно нищие. Но тем не менее Христос был в их жизни главным. Та среда, из которой матушка и выросла.

М. Борисова

— Владыка, а что произошло в начале 70-х, когда матушка очнулась? Она же тогда не была схимонахиней, у нее постриг был в 1997-м году. Она была просто Наталией Косоротихиной, которая лежала в таком сне, а потом проснулась. Как случилось, что к ней стали приходить многочисленные посетители за молитвой и советом? И каким образом о ней узнало духовенство? Ведь среди ее посетителей было много священников.

Еп. Феодорит

— Да, конечно, узнали о ней люди не сразу, несколько лет для этого понадобилось. Матушка проснулась, как говорят очевидцы (моя бабушка скончалась, но она успела рассказать и дать интервью в эту книгу), что у матушки было потрясение, когда умерла ее сестра Оня, по-деревенски это Анна. Матушка, соответственно, спала, но тем не менее она своей душой чувствовала, она стала подавать признаки жизни, признаки пробуждения, если хотите. И после этого матушка потихоньку стала приходить в себя, глаза она не сразу открыла. Здесь свидетельства очевидцев разнятся, если я не ошибаюсь: кто-то говорит, что сразу, кто-то говорит, что несколько лет матушка была с закрытыми глазами. Но теперь, наверное, это и не так важно. И вот после этого матушка начала показывать, что она прозорлива, что она знает то, что другие не могут знать. Когда ее спрашивали: «Наташа, ты же была обычной рабочей, ничем от нас не отличалась, откуда ты всё это знаешь? И молитвы и «Отче наш» читаешь». Матушка была неграмотная, то есть читать не умела, в школу не ходила, потому что не в чем было просто ходить. Матушка говорила: «А меня там учили». И впоследствии матушка неоднократно говорила: «Я была в том-то храме», хотя она была парализована и дом свой не покидала никогда. Тем не менее матушка духом посещала какие-то места. Я думаю, что это особая благодать. Вот недавно совсем, готовясь к своей проповеди, читал житие Феодосия Великого, общих житий начальника, святой V-VI века. И вот там про чудеса рассказывается, они очень похожи, кстати, на матушкины — что Феодосия видели на другом конце империи, когда он кому-то помогал. И вот матушку тоже видели во время чеченской войны — солдаты приходили, матушку благодарили, что она им помогала. То есть по своим благодатным дарам, конечно, матушка была одна из древних. Но счастье, что матушка была современницей нашей. И тот, кто разглядел этот светильник, кто успел от этого светильника зажечь и свою лампадку души, тот действительно счастливый человек.

М. Борисова

— А как вы попали к ней?

Еп. Феодорит

— Я родом из того же поселка, где матушка жила. Наша семья ее очень почитала. Она родственница дальняя, моей прабабушке она двоюродная сестра, то есть не очень близкая родственница. Но мы близки почему: моя прабабушка жила напротив их дома, они общались очень тесно. И как в деревнях заведено было, помогали друг другу. И когда матушка уже жила в поселке Октябрьском, мой папа после школы помогал уголь разгружать моей тете. Моя бабушка постоянно посещала их. Но почему-то мне об этом не говорили. Удивительно, что мою младшую сестру к матушке водили, а мне о ней не говорили. Когда я уже в храм пошел в 11 лет, тогда мне и сказали, что есть на Октябре такая болящая — Наталья лежит. И очень удивились, что я о ней ничего не знал. Вот так мы познакомились с матушкой.

М. Борисова

— Епископ Скопинский и Шацкий Феодорит и главный редактор издательства «Отчий дом» Михаил Евгеньевич Шкатов проводят с нами сегодня этот «Светлый вечер» И мы говорим о старице Феодосии Скопинской и о святости, которая бывает нами не замеченная, близко с нами. Вот когда вы все-таки со старицей встретились, ваше первое ощущение? Все-таки вы были совсем еще юным.

Еп. Феодорит

— Конечно, надо вспомнить, что было 20 с лишним лет назад. Но я помню одно ощущение — теплоты, даже физической теплоты. У матушки русская печка была, отапливали не газом, газ потом провели, в доме всегда было очень тепло, по-деревенски тепло. Но это тепло не только физическое было, матушка, у нее лик такой был красивый, красота святости на матушке отражалась. Причем матушка, несмотря на свой почтенный возраст, даже уже к концу жизни она все равно не была морщинистой какой-то. Матушка была свежа всегда. Я слышал рассуждения врачей, что это в связи с тем, что обмен веществ когда-то замедлился и старение приостановилось. Но я думаю, что здесь тоже благодать действовала, когда лицо человека отражает то, что внутри человека, внутри души.

М. Борисова

— Михаил Евгеньевич, вы, как составитель, собиратель всех воспоминаний, вы же, насколько я понимаю, лично не были знакомы? Но вот интересно: опосредованно действует это ощущение, когда вы общаетесь с людьми, рассказывающими вам о святом, о своем личном опыте общения со святым, это как-то по цепочке передается?

М. Шкатов

— Несомненно, я матушку не видел. Сложилось так, что в 2014-м году мы выпустили книгу про Годеновский крест. Что интересно, матушка была одним из тех людей, чьими молитвами вообще Годеновский крест стал известен миру. Она молилась об издании первой книги, Сергей Иванович Воробьев ее издавал. И вот два человека, отец Илья и матушка. Было очень непросто издать эту книгу, много искушений было разных. И он рассказал мне об этом в этой книге. «Беседы в Годеново» книга называлась. И когда книга вышла, то настоятельница Никольского монастыря Переславского и, соответственно, Годеновского подворья, позвонила мне и говорит: «А не заняться ли вам матерью Феодосией?» И я вдруг, знаете, ни секунды не задумываясь, говорю: «Заняться». А потом через неделю она мне звонит и говорит: «А давайте мы съездим в Скопин». Я говорю: «Давайте». Мы приезжаем в Скопин, владыки еще тогда не было. Мать Евстолия из кельи звонит владыке Кириллу Екатеринбургскому, который был матушкиным духовным чадом, и он благословляет заниматься. И я, начиная с осени 2014- года… Причем, несомненно виден Промысл, потому что матушка только умерла, это было 15 мая, а уже с октября я начал этим заниматься. И, как совершенно справедливо владыка говорит, удалось застать старушек, которые работали вместе с матушкой, видели ее молодой. Причем за то время, что я занимался, к нынешнему времени уже человек шесть ушло. То есть удалось взять интервью у замечательных бабушек. Ведь это, знаете, совершенно другой, удивительный народ, который мы плохо знаем. И, наверное, того народа больше не будет — та самая русская деревня, про которую как только ни говорили. Известно выражение Чехова про «идиотизм сельской жизни». Знаете, что интересно — ведь, в общем, каждый народ достигает максимума в том, в чем он стремится. Одни народы стяжали деньги в мировом масштабе. Другие стремятся к славе. А вот русский народ стремился к стяжанию благодати Духа Святого. И поэтому высшие достижения русского народа — это преподобный Сергий, преподобный Серафим, отец Иоанн Кронштадтский. И не побоюсь сказать, что и матушка Феодосия, и отец Иоанн, и отец Павел (Груздев). И вот удивительно, что эта нищая деревня, посмотрите, как уходит деревня: люди умерли, дома развалились, всё сгнило. И по прошествии нескольких десятков лет на месте деревни остается небольшое количество кирпича из фундамента, всё остальное уходит в ничто. Я думаю, что это такой символ того, что первично для русского человека — всегда было духовное. И думаю, что матушка и есть выразитель именно того, что небесное выше земного. Я думаю, что это и есть русская идея, собственно говоря, та, которую мы много лет ищем. Всего-навсего то, что небесное выше земного. Понятно, что это идея общехристианская, это идея, которую Господь положил в основу создаваемого мира, но все эти люди, которых мы сегодня называли, они были именно теми маяками, которые вели православный народ по этому пути. То, что вы говорите, это несомненно так. Хотя я и не видел матушку. Я слышал о ней два раза, но так к ней и не собрался. Несомненно, через этих людей удалось прикоснуться к святости и любви, к чистоте, к смирению матушкиному. Матушка за эти годы — годы непростые были, много искушений было, но было и великое счастье общения с этим человеком. То есть я зачастую чувствовал ее рядом, и она стала мне родным и близким человеком — я ей молюсь и вижу, что ее молитва действенна и она несомненно слышит. Я думаю, что ей со временем будет молиться вся Россия, у меня в этом нет никакого сомнения.

М. Борисова

— Это всё очень напоминает, вот люди моего поколения, пришедшие в Церковь в конце 70-х, начале 80-х годов, как раз сталкивались с тем, что многие святые, которых почитали святыми уже к этому времени и многие были даже канонизированы в Зарубежной Церкви, не были канонизированы Русской Православной Церковью. И мы читали тоже какие-то перепечатки, какие-то ксерокопии воспоминаний, собранных в эмиграции. Так мы читали воспоминания об отце Иоанне Кронштадтском. Он не был еще тогда канонизирован, но благодаря этим воспоминаниям было полное ощущение контакта с отцом Иоанном. И у очень многих из нас он был записан в синодике в поминовении о упокоении, потому что молиться ему официально вроде как не благословляли, но, в общем, отношение было, что обращение, хотя и как к усопшему просто, но отношение, как к святому и ожидание молитвенной помощи было все равно. Но я хотела у владыки спросить: как распознать и требуется ли что-то особое, какой-то катализатор, который позволяет нам узнать — это святой человек рядом с нами? Или это чувствуется сразу?

Еп. Феодорит

— Вопрос непростой. Вспоминается случай из жития Антония Великого. Когда его посетил гордый помысел, ему Господь сказал, что ты еще не вошел в меру кожевника в Александрии. Вот правильно Михаил Евгеньевич сказал, что есть маяки явные — это избранничество, чтобы им светить. А есть, может быть, тоже скала праведности, но Господь сокрывает эту скалу по своим судьбам, нам неведомым и непостижимым. Матушка, конечно, была маяком светящим. Но много людей, которые сокрывают или сами, или Господь сокрывает до времени, может быть, для пользы тех же людей, эти маяки. Мы же с вами беседовали до эфира и вы делились, что знаете до сих пор людей святых, которые ходят в храм, совершают свое дело спасения, являются примером, но они не старчествуют. Я не могу ответить на этот вопрос. Это, мне кажется, для нас непостижимо: почему какие-то люди прославляются, становятся великими, из века в век их прославляют, а какие-то святые сокрыты до Второго Пришествия. Но главное же не это в святости — не слава у людей, а главное в святости — слава у Бога. И вот, если из этого исходить, то я думаю, что все святые получают то, к чему они стремятся. А как определить святого? Конечно, мы, грешные, можем сказать, что по дарам Святого Духа: прозорливость, дар исцеления, дар совета, дар утешения и так далее. А если человек этим не обладает, это не значит, что он лишен Царствия Божия.

М. Борисова

— Епископ Скопинский и Шацкий Феодорит и главный редактор издательства «Отчий дом» Михаил Евгеньевич Шкатов проводят с нами этот «Светлый вечер». С вами в студии Марина Борисова. Мы прервемся буквально на минуту и скоро вернемся. Не переключайтесь.

М. Борисова

— «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается. Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В студии Марина Борисова и наши гости: епископ Скопинский и Шацкий Феодорит и главный редактор издательства «Отчий дом» Михаил Евгеньевич Шкатов. Мы говорим об изданной недавно издательством «Отчий дом» книге «Старица Феодосия Скопинская: Воспоминания самовидцев». И о феномене святости в нашей жизни. Владыка, в книге многие вспоминавшие о старице Феодосии говорят, что ничего такого фундаментального она не изрекала — то, что она говорила, было всегда очень просто, по-житейски, что ли, звучало. Но ведь, мне кажется, многие сталкивались с тем, что иногда и слова не нужны. Я могу привести собственные воспоминания, когда у меня была очень сложная в духовном плане ситуация, у меня были неразрешимые вопросы, и несмотря на то, что я спрашивала у священства совета, мне в данной конкретной ситуации помочь тогда никто не мог. Совершенно неожиданно для меня, меня просто пригласили друзья, они ехали в Псковскую область, в деревню Каменный Конец, там был такой священник отец Василий Швец. Они просто на Рождество туда ехали, чтобы вместе встретить с батюшкой Рождество. Я поехала вместе с ними — у меня была надежда, что, может быть, там я задам свой вопрос и мне будет ответ. Мы прожили там 5 дней, вместе с батюшкой молились, жили по его расписанию. А потом была общая исповедь и когда я подошла уже на частную исповедь к нему, у меня уже не было вопросов. То есть эти 5 дней жизни и участия в богослужении с этим человеком сняли все вопросы без всяких слов. Вот, феномен общения со святыми людьми без слов, он существует? Или это такая фантазия?

Еп. Феодорит

— Нет, он существует. И я уже неоднократно, говоря о матушке, вспоминаю случай, когда ее посещал 90-летний слепой старец, протоиерей Иоанн Писарев, который тоже почитался и почитается за святого человека, прожил очень сложную жизнь. И он приходил и молчал. Матушка на него смотрела, он на нее смотрит. Два немощных уже по возрасту, но они улыбаются, они общаются. Это общение святых было. Не всегда, действительно, можно передать что-то словами. Достаточно просто посмотреть на святого, достаточно заглянуть ему в глаза — и это одно успокаивает. Я тоже вспоминаю — недавно владыка Марк, наш митрополит Рязанский и Михайловский, рассказывал такой случай: когда с ним делился один митрополит своими впечатлениями о проповеди отца Кирилла (Павлова). У отца Кирилла (Павлова) проповеди глубокие, но иногда он говорил очень просто. И он, говорит, простые слова сказал: «Спасайтесь, братья». Но он так это сказал, я никогда не слышал такого призыва, как будто я вообще впервые в своей жизни услышал это — что если не спасемся, мы где-то утонем и действительно погибнем. То есть, конечно, слово должно быть с солью, как в Евангелии написано. Скажет какой-нибудь человек, который равнодушен к духовной жизни, может быть, и красиво скажет, но это так не зацепит душу, это не посеет семя слова Божьего. А вот матушка, действительно, говорила очень простые вещи, но за этими вещами чувствовался опыт матушки, чувствовалась большая молитвенная поддержка. А иногда матушка говорила просто: «Всё будет хорошо». Казалось бы, это то, что мы постоянно повторяем, но за этим дальше следует ночная молитва матушки. А вот кто ночевал в доме матушки, они иногда не могли спать, потому что матушка взывала к Богу за этих людей, громко взывала и дерзновенно молилась. Так что к матушке, может быть, не за научением богословию ехали, а за какой-то простотой ехали, как к колодцу с живой водой.

М. Борисова

— Из того, что я успела почерпнуть из воспоминаний, опубликованных в вашей книге, меня очень зацепила одна фраза матушки, которую приводят. Она говорит: «Чего вы унылые такие? Душка должна быть радостной». Это говорит человек, который практически 60 лет парализован. Это не вмещается в голову никак, потому что мы действительно очень унылые. И с многими нашими гостями мы обсуждаем эту проблему — что делать, как с этим унынием бороться. Тут, казалось бы, совершенно трагическая с точки зрения житейской, судьба, и в то же время поразительные какие-то радостные слова, которых никак не ожидаешь в таком месте от такого человека услышать. Вот вы много общались с людьми, которые прикоснулись к этому источнику. Михаил Евгеньевич, как вам кажется, ей удавалось этот заряд бодрости духа передавать? Не только решать проблемы, обычно к святым людям приходят, чтобы решить свои наболевшие проблемы, а вот зарядить этой радостью счастья этого дара бытия?

М. Шкатов

— Безусловно. Я себе позволю сказать два слова о том, что, — уж не знаю, что получится, что Бог благословит — мы собираем вторую книгу. Мы когда-то выпускали книгу про архимандрита Павла (Груздева), я сейчас собираю вторую книгу. Хотя многие люди уже ушли, но тем не менее что-то удается собрать. И невольно я получаю возможность сравнить двух святых людей, казалось бы, совершено разных. Если один нес подвиг юродства, весьма своеобразно выглядел и весьма своеобразно вел себя, то совершено другой человек, казалось бы, матушка. Но очень много совпадений в отношении того, о чем вы спрашиваете. Очень многие люди, что бывавшие у матушки, что у отца Павла, говорят одно и то же: «От них мы летели, как на крыльях». То есть туда люди волокли воз своих печалей, недоразумений и искушений, а оттуда они летели, как на крыльях. Аналогия с отцом Павлом есть и в другом. Смотрите, вот его жизнь. Был закрыт один монастырь, в котором он был с детства, второй монастырь. Его выселили с родины, родину затопили. Потом его ни за что посадили один раз. Он отсидел 6 лет, его там били, морозили, выбили зубы, издевались над ним урки и так далее. Он вернулся. Через несколько лет его ссылают за то же самое. И он еще 5 лет, пока отец народов не помер, был в ссылке в Казахстане. И он абсолютно беззлобен. Казалось бы, от десятой части того, что произошло с ним, человек должен озлобиться на жизнь, возненавидеть людей и мир. Он видел такие проявления людей, от которых потом отойти невозможно, казалось бы. А он совершенно не озлоблен. Почему? Потому что он достиг Христа. Точно так же и матушка: через свои тяжеленные испытания она достигла Христа. Знаете, я думаю, что их вера, наверное, уже не вера, а знание. Матушка сама видела Бога. И отец Павел тоже был так близок. Они Бога знали — не то что верили, они знали. И поэтому они не могли не радоваться, потому что Христос это радость. И этой радостью они делились. Еще такой есть важный момент, мне кажется. Очень многие наши проблемы не являются проблемами. Они насаживаются нам злыми силами для того, чтобы мы теряли оптимизм, для того, чтобы мы не верили в собственное спасение и в справедливость жизни на земле и так далее. И когда человек приходил к святому человеку, то благодать, которая на этих людях, она все эти искушения отгоняла. Почему вы и говорите, что вы побыли и вдруг раз, вопроса-то нету, потому что это не были никакие вопросы — это, по всей видимости, были искушения. И я думаю, что святой человек, ведь какая главная задача святого человека? Какая у матушки была главная? Понятно, что судить об этом сложно, понятно, что имеет человеческое и измерение. Но, смотрите, в какое время матушка жила. То есть материальное стало богом. Чему самому главному учили в советской школе? — тому, что Бога нет. То есть сначала этому учили насильственно, а потом учили опосредованно — на биологии, на химии, на физике, на чем угодно, кроме математики. И уже советский народ пришел к той мысли, что Бога нет. Раз Бога нет, значит, надо жить здесь, надо жить материальной жизнью, что, собственно, и делал советский народ. Одна из основных тем у матушки — это плоть и дух. То есть плоти не было, это была сухонькая старушка, совершенно бессильная, с огромным количеством болезней, с давлением до 300, с постоянными болями. И при этом к ней приезжали сильные мира сего, богатейшие люди, люди во власти, там огромный был диапазон: от простых старушек, которые спрашивали про то, почему корова не доится, до великих людей мира сего.

М. Борисова

— Но это, как то, что мы знаем о старцах Оптиной пустыни.

М. Шкатов

— Конечно. И они приезжали и у этого немощного человека просили. Вот она — цена плоти и духа. Казалось бы, у вас всё есть. А вы едете к человеку только лишь потому, что его молитва доходит до Бога. Поэтому главная матушкина задача, на мой взгляд, наверное, как и у любого святого, любого маяка — это возвращение людей к вере, к утраченной вере. Причем у нас-то особая ситуация, вера насильно утрачена во многом. И вот она свидетельствовала о Боге всей своей жизнью. Удивителен ее подвиг — она принимала людей практически до смерти. Мы знаем наших великих старцев, к отцу Иоанну был закрыт на какое-то время вход просто по его немощи, к отцу Николаю, практически ко всем. Матушка, как солдат на посту, стояла практически до последних часов жизни. И за несколько часов она приняла последних людей, после чего умерла. Это удивительный человек. Владыка сказал о святителе Феодосии, которого видели в разных местах империи. Так вот, очень многие вещи, которые удалось услышать, они имеют аналогию у других святых. Как преподобный Серафим просиял ликом в беседе с Мотовиловым, так и люди говорят о том, что матушка сияла лицом — свет исходил от лица. Недавно мне одна женщина рассказала — к сожалению, та женщина, которая это видела, умерла. Но есть два свидетеля, я думаю, что это истинный рассказ, и люди, которые рассказывают, совершенно здоровые люди. Она ночевала у матушки, она к матушке ездила и часто там ночевала. Однажды ночевала там, проснулась от того, что из кельи выходит свет, а дверь из кухни в келью была открыта. Она посмотрела и увидела, что матушка молится на воздухе. Келейница увидела это, сказала «нечего тебе смотреть» и захлопнула дверь. Келейница Полина еще была. Это мы знаем из жития преподобного Серафима, он так же молился. Кстати говоря, относительно святости матушки: архимандрит Сергий (Карамышев) из Алма-Аты много лет ездил к матушке и однажды он встретил там Жданову, женщину, которая писала воспоминания о Матроне Московской. Она к ней приезжала — эта Зинаида Владимировна Жданова два раза приезжала к матушке. И один раз она беседовала с отцом Сергием. Он говорит: «Вам выпало великое счастье, вы жили рядом с блаженной Матроной». И она говорит: «А у вас здесь вторая Матрона». Вот это — свидетельство человека, непосредственно видевшего обеих великих стариц.

М. Борисова

— Владыка, насколько я понимаю, вы сейчас еще являетесь ректором духовной семинарии. Вот подрастающее поколение, будущие наши священнослужители к этой теме интерес проявляют?

Еп. Феодорит

— Подрастающее поколение разное. Конечно, в семинарию приходят верующие юноши, но эти верующие юноши отличаются от тех, которые были в 90-е годы, в нулевые годы. Сейчас час тому назад было совещание в Учебном комитете. И эта проблема обсуждалась, что сейчас молодежь другая. Но при этом, при какой-то инаковости, искренне верующий человек, конечно, стремится к святости, он ищет Бога, он ищет Бога в людях, он ищет Бога в святых. Я думаю, что все-таки каждый из наших студентов с удовольствием читает эту книгу. Кстати, она в семинарии продается. И я многим студентам и подарил эту книгу. Они с большим интересом ее читают. Для них, например, открытие — что такое колхозы, что такое работать за трудодни. Вот сейчас скажите, что можно работать тяжело бесплатно? Это уму непостижимо. А люди работали за какие-то «палочки», за отметки. Это их и развивает в том числе, историю нашей страны видят, в какой ситуации люди жили и при этом сохраняли веру.

М. Борисова

— Почему я еще вас спрашиваю: как раз в книге приводятся слова протоиерея Игоря Горячева. Он говорит: «Нам, когда мы были молодыми, всё было нужно — мы сами искали, лезли везде, к старцам стремились попасть. Это сейчас молодежь какая-то стала, ничего ей не надо. Так Господь и всех старцев заберет». Вот вопрос: заберет ли Господь всех старцев? — остается открытым. Но вот почему, что изменилось? Мне казалось всегда, что молодости свойственно как раз искать какие-то источники новых знаний, новых ощущений. А это же как раз…

Еп. Феодорит

— Когда матушка была жива, к ней молодежь ходила. Я знаю одного молодого человека не очень хорошего поведения, но стоило сказать матери: «Так, к матушке пойдем. Я при матушке расскажу, что ты делаешь: куришь, выпиваешь с друзьями», — этого было достаточно. И я знаю, что этот молодой человек сейчас, конечно, светски живет, но если какие-то проблем жизненные, он сразу едет туда на могилку и молится искренне, чтобы матушка помогла. То есть, конечно, каждая душа христианка, и когда святость так близко, когда с матушкой общаешься, как я уже говорил в начале нашей передачи, что это след оставляет в душе любого человека. Я думаю, что и молодые люди не так безнадежны.

М. Борисова

— Епископ Скопинский и Шацкий Феодорит и главный редактор издательства «Отчий дом» Михаил Евгеньевич Шкатов проводят с нами этот «Светлый вечер». Мы говорим о книге «Старица Феодосия Скопинская: Воспоминания самовидцев». И о феномене святости в нашей жизни, о том, что она есть и она, в общем, близко, главное — ее искать, источник этот не скроется. Есть еще один момент, который мне хотелось бы с вами обсудить, тоже из книги позаимствованная цитата протоиерея Олега Корытко.

Еп. Феодорит

— Отец Олег из города Скопина.

М. Борисова

— Он пишет: «Вокруг нагнетался какой-то ореол, создавалась какими-то дикими почитателями атмосфера экзальтированной восторженности. Это смущает. Сама она такой никогда не была. Относилась к этому со снисходительной улыбкой». Я читала воспоминания об отце Иоанне Кронштадтском, там была целая секта иоаннитов, которые приблизительно тем же самым занимались, то есть они создавали некий восторженный культ живого человека, который жил рядом с ними. Вот мы периодически встречаем в новостях сообщения о каких-то лжестарцах, лжепророках. В чем тут опасность и какой критерий: как не заблудиться, как не перепутать одних с другими?

Еп. Феодорит

— Цель этой книги как раз и была, чтобы этот ориентир обозначить и рассказать, кем на самом деле была матушка, потому что вокруг всякого известного человека, я даже не говорю святого, известного человека, всегда складываются какие-то легенды. Вокруг матушки тоже складывались определенные легенды, что она... Я помню, что слышал какие-то дикие вещи, конечно, от людей небольшого ума, что она — Божья Мать. Как и отца Иоанна Кронштадтского считали же воплощенным Богом, новое воплощение Бога, когда хотели даже причащаться его плотью, совершенно неадекватные сумасшедшие люди. Матушка тоже этого не избежала в том смысле, что были люди экзальтированные, с ложной духовностью. Матушка это лечила. Как-то ее назвали святой, матушка очень разгневалась. Она запретила себя называть святой, она никогда себя старицей не называла, никогда у нее не было претензий что-то навязать. Кто у матушки был, они знают, что матушка скажет волю Божью — человек начинает спорить, он не согласен. Но матушка всегда просто говорила: «Ну, как знаешь». Конечно, человек потом раскаивается, что он не послушал матушку. Но тем не менее у матушки не было этого авторитаризма духовного — она никогда не приказывала.

М. Шкатов

— Не посягала на свободу.

Еп. Феодорит

— Да. Свобода человека оставалась без всякого посягательства с ее стороны. Поэтому, что здесь скажешь? Конечно, много случаев можно описать, когда матушка после этого и плакала. Когда вдруг захотели прочитать акафист, тут и священники были, мученице Наталье. А на самом деле написали акафист самой матушке уже при жизни. Сначала-то мы не поняли, какой Наталье — Наталье древней, мученице, но по тексту все сразу стали понимать, что акафист в этой тетрадке написан матушке Феодосии. Матушка тогда очень плакала, переживала. После этого стали ходить священники регулярно, потому что в какой-то период собирались люди, почитатели, просто мирским чином совершали какие-то молитвословия, акафисты. После этого случая регулярно стал посещать матушку протоиерей Константин Гусаров, местный священник, мой друг детства. (Матушка ему когда-то предсказала, что он будет здесь священником.) И подобные попытки такого самовольства уже стали сразу пресекаться. То есть если служился молебен, то по чину Православной Церкви.

М. Борисова

— Мне кажется, что еще важной характеристикой и самой матушки и всего, что связано с такими людьми — ведь о чем мы больше всего и горячее всего молимся? О здоровье — своем, близких, родных людей. Это такой современный фетиш. Не говоря уже о всем, что в светском информационном пространстве вокруг этого наворочено и с такой модой на здоровый образ жизни и бесконечное продление жизни, продление молодости. В общем, это такой современный фетиш. В этом смысле удивительны слова матушки. Я напомню радиослушателям: это человек, который из почти 90 лет 60 с лишним лет был парализован. И она не только лежала, естественно, она болела и болезненные ощущения испытывала постоянно. Так вот, меня потрясли эти слова, тоже из воспоминаний, что «здоровье — дар Божий, а болезнь — бесценный дар Божий». Как научиться относиться к болезни как к подарку? Это же практически для современного человека немыслимо.

Еп. Феодорит

— Я больше скажу, для матушки даже смерть человека не была трагедией. И не ее смерть. И даже зная, что человек идет к кончине, матушка всегда очень спокойно это воспринимала и человека часто подготавливала к этому. Не всегда человек готовился, не всегда понимал, что матушка говорила. Она прямо очень редко говорила. Один из самых таких случаев — это по свидетельству епископа Никодима Вулпе. Владыка рассказал такой случай, когда они посещали матушку. И с ними был священнослужитель, он водитель был, они его вперед пропустили. Он гневно выскочил из этой комнаты и сказал: «Какая-то сумасшедшая бабка. Не нужно к ней ходить». Матушка ему сказала, что сегодня он умрет.

М. Шкатов

— Молодой, здоровый человек, без всяких признаков болезни.

Еп. Феодорит

— Действительно, он в этот же вечер скончался. Он забыл выключить машину, заслушался какой-то радиостанцией и скончался в машине. Конечно, матушка после таких случаев перестала говорить напрямую о таких вещах, хотя для христианина предупреждение о том, что нужно подготовиться к этому исходу…

М. Шкатов

— Я бы хотел два слова по этому поводу сказать. Это молдавский архиерей, будучи архимандритом, он приезжал в Тулу. Владыка Кирилл, Екатеринбургский, направил своего священника в качестве водителя, чтобы он их отвез туда — двух молдавских архимандритов к матушке. То есть этот умерший священник был местный, тульский. И, как владыка рассказал, они возвращались назад, у них было несколько часов. То есть матушка дала возможность этому человеку подготовиться к смерти — он мог исповедаться, он мог о чем-то подумать. А он, к сожалению, отмахнулся. Он приехал домой и от усталости, по всей видимости, задремал в работающей машине в гараже. Его на следующий день нашли мертвым. То есть когда матушка говорила об этом, она преследовала какую цель — спасение человека.

Еп. Феодорит

— Да, если уж смерть не являлась для матушки трагедией, а просто переходом в другую реальность, которую матушка тоже видела. Как Михаил Евгеньевич сказал, что у нее вера была совершенная, она не сомневалась, что Господь есть. Так вот, что касается болезней, матушка тоже к болезням относилась не как к какой-то катастрофе. Ей чаще всего было жалко родственников или жалко человека в том смысле, что он не понимает, что это для него необходимо. И матушка как-то старалась утешить этого человека. Сразу параллель с Евангелием, когда Господь жалеет людей и ради их, ради жалости к ним воскрешает человека: Лазаря воскресил, потому что жалко было сестер, сына наинской вдовы, потому что вдову было жалко. Но не сказано, что Господь жалел этого юношу или даже друга своего Лазаря, которые, несомненно, были бы спасены. Так что здесь матушка тоже поступала так: ей было жалко родственников, которые так реагировали, для которых это была трагедия и которые часто устраивали такие слезы, крики, истерики. Матушка тогда реагировала…

М. Борисова

— Но ведь у нас в таком обыденном сознании, когда мы узнаем, что наш близкий родной человек смертельно болен, мы мало того что сами пугаемся, но мы стараемся еще и максимально оградить его от необходимости об этом думать — мы начинаем ему говорить, что да нет, всё в порядке. Мы начинаем скрывать от него истинный диагноз. И уж меньше всего мы готовы говорить с ним о том, что его ждет в самом близком будущем. Почему важно нам от этого излечиться? Мне один психолог говорил, что весь ужас этой ситуации в том, что сам человек чувствует, что он уходит и ему хочется об этом говорить. Но он жалеет родственников, которые постоянно от него скрывают. И получается какой-то замкнутый цикл вранья ради блага. Чему учит пример таких людей, как матушка Феодосия?

Еп. Феодорит

— Тому, что рано или поздно мы все перейдем туда. И надо относиться к этому спокойно. Знаете, я недавно читал исследование о восприятии смерти на Руси. Раньше перед смертью помоются или обмывают еще живого человека. Сам человек в сознании готовится, делает какие-то распоряжения относительно своих похорон. В советскую эпоху смерть всегда заставала человека внезапно, семью, по крайней мере. Человек, даже если болел, когда он умирал, не знали, что делать. Что с этим делать? И отсюда появилось правило, что нужно от безнадежных больных скрывать, что они идут к смерти. Матушка все-таки была человеком той эпохи, когда это воспринималось как должное. Это не значит, что она была бесчувственна. Например, всякий год, когда поминали ее сестру, любимую Ольгу, матушка искренне плакала — от разлуки с ней. Но тем не менее матушка, как святой человек и как всякий христианин, относилась к своей смерти и смерти своих близких так, как полагается, то есть с упованием на Бога.

М. Борисова

— Мне кажется, важно еще то, как она несла свой крест. То есть она радовалась, несмотря на тяжелейшие физические страдания. Мне довелось однажды в юности встретиться на Кавказе с двумя женщинами. Я попала к ним в дом совершенно неожиданно. Жили они в бараке, две уже преклонных лет старушки, одна за другой ухаживала, потому что та была прикована к постели уже несколько лет, у нее были чудовищные головные боли. Чтобы подняться в сидячее состояние, она пользовалась полотенцем, привязанным к спинке кровати. А в юности они были, как они говорили, связными. То есть старцы, которые спасались на кавказских горах, они редко кому открывали пути к ним, чтобы не было каких-то проблем. У них были, как сейчас говорят, схроны — посередине пути. И вот эти девушки были проводницами, то есть они людей, которые хотели передать подвижникам какие-то продукты, что-то необходимое, вот они их вели до этих схронов, чтобы можно было там оставить. И вот эта женщина, мы пришли ее поздравить с днем рождения. Мы провели у нее два с половиной часа, ушли счастливые, забыв, что мы пришли ободрить больного человека. Мне кажется, что всё, что вы рассказываете о матушке Феодосии, это из этого же источника.

Еп. Феодорит

— Да, несомненно.

М. Шкатов

— Хочется продолжить мысль владыки о том, как умирали на Руси. Это была органичная жизнь, когда жизнь здесь воспринималась, как некое временное явление, а жизнь там — со Христом. Сейчас это нарушено. То есть в советское время совсем было нарушено, совершенно справедливо владыка говорит. Я никогда не забуду, как по Москве гремели оркестры, одно время был оркестр на весь район, завывали трубы, гремели барабаны, это выворачивало просто наизнанку, действительно, это был знак трагедии. Представить себе в старорусской деревне оркестр с барабанами на похоронах — это смешно просто-напросто. И сейчас, к сожалению, органика жизни не установлена. То есть мы вроде как христиане, но мы, знаете, не устаю повторять, мы сегодня материалистические идеалисты. То есть мы по миропониманию идеалисты, а по целеполаганию мы материалисты, поэтому жизнь наша, сердце наше приложены здесь. А, как известно, «где богатство ваше, там и сердце ваше». Поэтому переход туда — это трагедия. А для матушки переход туда — это некий этап жизни. Она неоднократно рассказывала, как она встречала там людей, она действительно за несколько дней могла дать понять, что дело движется к смерти человека. Но трагедии не было, потому что это встреча души с Богом, ни больше, ни меньше, то есть органика жизни. Вот это у нас наотрез сегодня отсутствует.

М. Борисова

— Будем надеяться, что молитвами матушки Феодосии и возможностью прикоснуться к воспоминаниям о таких людях мы все-таки как-то удержимся, не рухнем в такую безнадежность.

Еп. Феодорит

— Я хотел бы сказать, что если у наших радиослушателей возникнет желание поделиться своими воспоминаниями, потому что всех мы охватить не можем, это можно сделать, в книге есть все контакты составителя жития матушки Феодосии. И было бы очень полезно для будущих изданий дополнить, может быть, некоторую информацию. Так что призываю всех поделиться этим сокровищем — опытом общения с матушкой.

М. Борисова

— Спасибо огромное. Напоминаю, сегодня в гостях у радио «Вера» были: владыка Скопинский и Шацкий Феодорит и главный редактор издательства «Отчий дом» Михаил Евгеньевич Шкатов. Мы говорили о книге «Старица Феодосия Скопинская: Воспоминания самовидцев». В студии была Марина Борисова. До свидания.