«Путь семьи, творчества и служения». Священник Андрей Гуров и матушка Ольга

У нас в гостях был настоятель храма Успения Божией Матери в селе Берново Тверской Кашинской епархии священник Андрей Гуров и матушка Ольга.

Мы говорили о большой семье отца Андрея и матушки Ольги, о том, как они пришли к вере и выбору священнического пути, и о том, какие изменения произошли в семье с принятием отцом Андреем сана. Также разговор шел о творчестве отца Андрея: как рождались идеи для его песен, о чем они, и как ему удается сочетать пастырское служение и творческий путь в музыке.

---

А. Леонтьева 

– Добрый светлый вечер. Сегодня с вами Анна Леонтьева... 

К. Мацан 

– И Константин Мацан. Добрый вечер. 

А. Леонтьева 

– Сегодня у нас в гостях настоятель храма Успения Божией Матери в селе Берново Тверской и Кашинской епархии, иерей Андрей Гуров, и матушка Ольга. 

Иерей Андрей 

– Добрый вечер, братья и сестры. Очень приятно. 

А. Леонтьева 

– Сегодня у нас необычный разговор. Потому что отец Андрей записал уже, если я не ошибаюсь, шесть дисков, и продолжает творчество, пишет песни. И, как говорит матушка, это дар дан ему для того, чтобы – извините, что я о вас в третьем лице, – этот дар дан батюшке для того, чтобы привлекать внимание к вот такой миссионерской деятельности, которой семья занимается. И также я знаю про вас – что мы непременно говорим в программе, когда говорим о семье, – что у вас пятеро детей. Ну я так понимаю, что семья ваша не ограничена вашими пятью детьми, что у вас она просто разомкнута в какую-то бесконечность. И я хотела вот с этого начать: что это такое у вас за образ жизни такой – вот у вас какие-то еще дети, какие-то приюты, мамочки, вот как это все выглядит? 

Иерей Андрей 

– Ну да, у нас, действительно, как вы правильно заметили, не ограничивается все пределами нашей семьи, и дети у нас есть и приемные, те которые уже повзрослели и ушли во взрослую жизнь, есть и такие вот. И сейчас на данный момент у нас двое детей приемных на нашем попечении находится. Мы являемся семьей... Как правильно называется? 

О. Гурова 

– Приемная семья. 

Иерей Андрей 

– Приемная семья. Есть там форма усыновление, а у нас приемная семья, то есть мы исполняем обязанности опекунов так называемых. Так что при храме есть приют, но в данное время он, к сожалению, не функционирует из-за того, что два года назад произошел пожар, и у нас здание было уничтожено. И сейчас мы его восстанавливаем, но в ближайшее время все это, думаю, что придет к самозавершению, и приют будет опять же работать, туда будут приезжать мамы с детьми, те которые попали в сложную житейскую ситуацию и на данный момент нуждаются в помощи. И материально, и там чтобы была крыша над головой, чтобы, скажем так, побыв у нас, сориентироваться дальше, что им в этой жизни предстоит сделать. 

А. Леонтьева 

– То есть у вас приют как бы не просто для детей, но и для мамочек. 

Иерей Андрей 

– Ну мамы с детьми, да. Ну так на самом деле и легче, потому что мама воспитывает сама своего ребенка, и мы в этом воспитании принимаем такое опосредованное участие – мы помогаем в том, в чем нужно помочь, не более того. Сами воспитанием детей не занимаемся. Ну мы, конечно, скажем так, даем возможность быть на службах и участвовать в службах, если в этом есть желание у мам. Вот у нас была мама из Белоруссии, Юля такая, она пела на клиросе у нас, у нее было трое детишек. Потом она обрела вновь супруга. Вот она была мама, которая одна воспитывала своих детей. И теперь она живет опять же в Минске. Вот мы скоро туда совершаем поездку по благословению нашего архиерея, в Минск, в Свято-Елизаветинский монастырь нас пригасили, думаю, что там увидимся с ней. 

А. Леонтьева 

– Какая хорошая история, радостная. 

К. Мацан 

– А чего началась вообще история вот с таким приютом? Ведь когда человек к таким делам обращается, он, наверное, какую-то либо цель видит, либо какую-то лакуну закрывает. Не просто же так, сидя на месте: а давайте-ка приют сделаем – а давайте. Это из чего-то же должно вырастать.  

А. Леонтьева 

– Сложных вопросов просили не задавать. 

Иерей Андрей 

– Сложный вопрос. Нет, ну на самом деле здесь, знаете, как вот какой-то самоцели не было в том, чтобы создать приют и вот чтобы он был обязательно. Оно само собой как-то, знаете, получилось. Потому что многие люди, которые к нам приезжают, знают нас по нашей жизни, скажем так, с нами они соприкасаются. На тот момент, когда я стал настоятелем, многие из этих людей, ну не многие, а некоторые, скажем так, правильно, некоторые попали в подобные ситуации. Вот эти мамы, которые вот вынуждены были нам доверить своих детей и вместе с собой, можно так сказать, они вот и положили начало вот основанию этого приюта, то есть созданию этого приюта как уже такого официального, благословленного. Еще владыка Виктор нас в то время благословлял, это шесть лет назад было. И вот до сей поры эта работа, она ведется. 

К. Мацан 

– Есть такое подозрение, может быть, я не прав, но обычно львиная доля такой работы приходится на матушек.  

Иерей Андрей 

– Безусловно. 

К. Мацан 

– Матушка, это так? 

О. Гурова 

– Да, это так. 

К. Мацан 

– Как вы справляетесь? Пять детей, приют и храм, и все вместе. 

О. Гурова 

– Ну наших все-таки уже пятеро выросших. 

А. Леонтьева 

– А сколько лет вашим детям, матушка? 

О. Гурова 

– Нашему маленькому 21. 

К. Мацан 

– Но они же никуда из сердца не деваются все равно. 

О. Гурова 

– Нет, конечно, безусловно. 

Иерей Андрей 

– Они наши помощники. Этим мы и пользуемся, скажем так, их помощью, которая бескорыстная причем. Они помогают нам как раз в деле этого приюта, так что... 

О. Гурова 

– У них тоже семьи есть уже. 

Иерей Андрей 

– Одни бы мы не справились. 

К. Мацан 

– А сколько внуков? 

О. Гурова 

– Четверо. Внучек. 

К. Мацан 

– Вот это мы тоже отмечаем в программе: четверо, четыре внучки. 

А. Леонтьева 

– Пятеро детей, четверо внуков. 

О. Гурова 

– И два еще на подходе. 

А. Леонтьева 

– Ну а вообще хватало времени? Вот батюшка сказал: мы, к счастью, их воспитанием не занимаемся, мы это их мамочкам доверяем. А своими детьми хватало сил и времени заниматься при таком вот... 

О. Гурова 

– Ну наши были достаточно большие уже. 

А. Леонтьева 

– На тот момент, когда вы начали, да. 

Иерей Андрей 

– Ну тот момент, когда уже стал настоятелем. До этого служил в женском монастыре, в Житенном. 

А. Леонтьева 

– Знаю такой монастырь. 

Иерей Андрей 

– И там, конечно, да, в Осташкове. 

А. Леонтьева 

– Матушка Елисавета, которая очень любит радио «Вера» наше. 

Иерей Андрей 

– Да, матушка Елисавета, кстати, вот это было начало еще ей положено. Потому что она в своем монастыре, у нее большой приют, она занимается воспитанием детей. И я когда там служил, напитался вот такой благодатью что ли, воспитывать детей, которые в этом нуждаются, ну не непосредственно. И что это благое дело. Тяжелое, да, порой неблагодарное, в плане того, что спасибо могут даже не сказать. Но не в этом же, спасибо не от людей нам нужно, а нужно, чтобы это было спасибо все-таки свыше дано, такая благодарность и это самое главное. 

А. Леонтьева 

– Мы перед эфиром говорили о том, что матушку называют «батюшка Ольга», потому что очень много обязанностей, видимо, все-таки лежит. Ну и, как батюшка говорит, слава Богу, помощь есть. А что вы делаете, какие у вас обязанности? 

О. Гурова 

– Ну моя, как бы сказать, задача больше организационная. Ну как сказать, постольку поскольку одной невозможно все сделать, правда, это храм, это все, как-то Господь посылает людей. Вот с нами сейчас семья работает прекрасная, это дочка монахини из Иосифо-Волоцкого монастыря Елена и муж ее, замечательные люди, они с нами. То есть мы точно знаем, что мы уедем с батюшкой, и они там присмотрят и постирают... 

Иерей Андрей 

– Наши духовные чада.  

О. Гурова 

– Ну это батюшкины чада, да. Так что как-то так. Я больше занимаюсь там бумагами всякими. Потому что если бы батюшка делал все сам, ему бы некогда было песни писать тогда. 

К. Мацан 

– Знаете, когда вы заговорили и сказали про вот эту шутку, про то, что вас знакомые называют «батюшка Ольга», здесь кроме такой иронии есть, мне кажется, еще тема, которая вот, собственно, касается семейной жизни. Ведь часто жена командует. Это может быть даже очень гармонично, очень с любовью, но вот такая функция командирши нередко возникает у женщины, и это на самом деле часто для семьи спасительно. То есть я, задавая этот вопрос, не ставлю этому знак минус ни в коем случае. 

А. Леонтьева 

– Вопросительный. 

К. Мацан 

– Я скорее говорю о том, что, с другой стороны, есть представление о том, что жена за мужем, все-таки муж глава семьи. Вот как тут реальность с теорией сочетаются у вас? 

О. Гурова 

– Ну у нас, знаете, постольку поскольку у нас очень большой монастырский опыт, очень большой, 18-летний практически, я, в общем-то, знаю, что жена идет именно за отцом и я его слушаюсь. Ну вот хотя у меня там идей более чем достаточно. 

Иерей Андрей 

– Генератор идей. 

О. Гурова 

– Но делаю только то, что батюшка благословит.  

К. Мацан 

– Я вот сказал про то, что матушки выступают в роли такого ну если не командира, как в одной песне пелось, главначхоз такой, в офицерской квартире, и батюшка кивал очень удовлетворенно так, что это и вправду. Батюшка, а вас это, то есть вы так это видите, как норму? 

Иерей Андрей 

– Да, это такой симбиоз и симфония, я бы так сказал, если можно это сравнить с такими вещами. Потому что здесь у нас в этом отношении все гармонично. То есть я не завидую, вернее, скажем так, не передоверяю тех дел, которые должен делать сам, безусловно, никто кроме меня это не сделает. С другой стороны, я с готовностью и с полной верой доверяю... 

К. Мацан 

– Делегируете полномочия. 

Иерей Андрей 

– Да, делегирую полномочия и пытаюсь не вторгаться своими такими медвежьими всякими неловкими, да, советами. Потому что порой видишь, человек занимается делом, у него все получается. Если там что-то не получается, ну я могу как-то скорректировать. 

А. Леонтьева 

– Ну вот мы говорим о том, что матушка занимается бумагами, чтобы отец Андрей писал свои песни. А можно мы что-нибудь уже послушаем, какую-то песню вы хотели бы нам спеть. 

Иерей Андрей 

– Да, конечно. Это притча, на тему притчи была написана песня. Когда я эту притчу впервые прочел, на меня она большое впечатление произвела, вот я решил, что она должна быть увековечена в песне. Ну так легче донести до слушателя, в музыкальной форме такой. 

К. Мацан 

– Давайте послушаем.  

К. Мацан 

– Иерей Андрей Гуров, настоятель храма Успения Божией Матери в селе Берново – это Тверская и Кашинская епархия, и матушка Ольга, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». Мы продолжаем разговаривать и слушать песни.  

А. Леонтьева 

– Дорогие батюшка с матушкой, вот вы рассказали замечательную историю, как у вас одна из мамочек, да, она обрела мужа, вот когда пела на клиросе, одиночка-мамочка. А много ли у вас таких вот веселых историй, так скажем, радостных, которые вот хочется рассказать? 

Иерей Андрей 

– Ну они все имеют положительный какой-то финал, скажем так. Все те люди, которые у нас, скажем так, жили вот в тот период сложный их жизни, все они, в общем-то, сейчас благополучно продолжают свою жизнь и живут в другом качестве, ну если так обще сформулировать вот эту ситуацию, то наверное, это так. Может быть, такого что-то яркого я не смогу. Но вот был у нас мальчик такой, американец жил, сейчас он в Соединенных Штатах Америки живет с папой тоже. 

А. Леонтьева 

– Американец. 

Иерей Андрей 

– Да. 

А. Леонтьева 

– Откуда же он у нас взялся в Тверской области? 

Иерей Андрей 

– Вот для самих это загадка. Может быть, он учился в нашей школе там Берновской.  

О. Гурова 

– Питерский мальчик. 

Иерей Андрей 

– Да, он сам из Питера, мама тоже из Питера. 

А. Леонтьева 

– А как он попал в Америку?  

Иерей Андрей 

– А папа там у них живет в Америке, до сих пор. И вот сейчас он к папе уже поехал. Ну там тоже была сложная какая-то семейная ситуация, мы в подробности не вдавались, но он нуждался в том, чтобы пожить у нас это время. И вот он жил один. Ну как бы он жил, уже лет было сколько, четырнадцать, да? 

О. Гурова 

– Двенадцать. 

Иерей Андрей 

– Двенадцать лет ему было. 

К. Мацан 

– Можно я снова к семейной практике обращусь. Обычно Аня нас возвращает к теме семьи, а сегодня это почетная функция будет у меня. Но мне вправду интересно спросить, потому что в студии люди с гигантским семейным опытом, опытом семейной жизни. Причем очень, кажется, важно, что мы говорим не только о воспитании детей, об отношениях супругов. Вот есть всем известная расхожая фраза, что жена должна быть в послушании у мужа, с одной стороны. А мне хочется вот батюшку спросить: а муж должен быть в послушании у жены? И что это значит?  

Иерей Андрей 

– Ну в какой-то степени, безусловно. 

К. Мацан 

– А вот в какой степени и что это значит? 

Иерей Андрей 

– Ну я считаю, что здесь послушание, оно на чем должно быть основано, на том, что есть приоритетные вещи для супруги и для супруга все-таки. Приоритетные вещи для супруги – это воспитывать детей. И порой в этот процесс...  

А. Леонтьева 

– Лучше не влезать.  

Иерей Андрей 

– Лучше, да, не вмешиваться. Потому что может быть опять же не совсем это уместно. И здесь, наверное, слушаться именно, ну как даже сформулировать вот... 

А. Леонтьева 

– Пока батюшка формулирует, я еще вот вклинюсь с таким женским каким-то своим вопросом на ту же тему. Вот у меня есть такое убеждение, которое матушка может опровергнуть и батюшка тоже, что если муж слушается советов жены, то у него все нормально в жизни. Это мое личное абсолютно – «имхо», как говорят. Батюшка, что скажете? 

Иерей Андрей 

– Так муж голова, жена шея – как-то есть такое в народе, да, такое сравнение. 

А. Леонтьева 

– Подтверждаете? Ура! 

Иерей Андрей 

– Да. 

О. Гурова 

– Ну мне кажется, что это надо просто в отдельно взятом случае рассматривать это. Потому что вот чтобы про всех так сказать – это нет. Потому что все, в общем-то, разные люди и женщины разные. Так что здесь я бы очень подумала, чтобы прямо так вот утверждать.  

Иерей Андрей 

– Нет, ну послушание – не значит подчинение воле другого человека. Послушание – значит, сохраняя за собой свое мнение, ты прислушиваешься к мнению другого человека. И уже обсуждаешь этот какой-то вопрос важный, насущный совместно. Не просто говоришь: делай так и никак иначе. То есть не волей своей решаешь, а обсуждением все это должно решаться. 

К. Мацан 

– У меня один знакомый говорит, вообще вот несколько вторя вашей мысли, что воспитывает детей жена, мама. Но для него, для моего знакомого, это имеет продолжение логическое: значит, мама – это тоже некий источник в том числе строгости. А вот миловать, обнимать, все прощать должен папа в таком случае, а мама, она призывает к порядку. И это интересный поворот событий. Как вам кажется? Что вы об этом думаете? 

Иерей Андрей 

– Как добрый следователь и злой следователь. 

А. Леонтьева 

– Полицейский. 

К. Мацан 

– Ну может быть, так. Просто если мама скорее вот занимается воспитанием детей, то папа, приходя вечером домой или со службы, он вряд ли должен сейчас вот строить порядок. Он должен за то короткое время, которое у него есть, хоть чуть-чуть дать любви какой-то своей, ласки отцовской, нет? Или вот как вам кажется? 

Иерей Андрей 

– Ну на самом деле вот дети все-таки, они нам не принадлежат поскольку постольку, да, так как они личности все, вот это надо тоже всегда об этом помнить. И повзрослевшие дети в обязательном порядке. Но вот здесь вот как бы они, наоборот, тебя напитывают тем, что ты уже успел в них вложить хорошего, что мама успела вложить, что ты успел вложить. И вот ты когда приходишь, как вы говорите, со службы или с работы домой, и вот ты этим на самом деле, вот такой обстановкой, такой атмосферой и напитываешься благодаря детям. И, конечно, в этой ситуации можно им хорошие слова сказать, и в чем-то утешить, и что-то посоветовать, узнав о каких-то... 

О. Гурова 

– Я думаю, что это не очень правильно.  

К. Мацан 

– Вот, дискуссия пошла. 

О. Гурова 

– Получается, что мама это, в общем-то, ну какая-то пуга́лка, да, то есть она все строит, строжит там. А папа приходит – только по головке гладит. Это неверно. У нас папа всегда последняя инстанция, то есть всегда. У нас самое страшное было – дети прибегают: мама, папа замолчал! Все. То есть если папа замолчал, значит, это очень страшно. 

А. Леонтьева 

– Это такая страшная кара. 

О. Гурова 

– Да, вот у нас как-то так. Поэтому папа всегда это последняя инстанция. И строгая, кстати, инстанция, правда. 

А. Леонтьева 

– Ну а строгая, вот в смысле вот замолчал – это самое такое строгое, да, что может произойти?  

Иерей Андрей 

– Для них это, на них это производило впечатление, это работало. Это действовало на самом деле. Это работало лучше, чем, допустим, там подзатыльник или ремень, мне кажется.  

К. Мацан 

– Это мне напоминает еще одного знакомого, который тоже рассказывал так, говорит: я детей не бью вообще, я на них даже голоса не повышаю. Я очень добрый родитель. Я считаю, что это бессмысленно. Если им надо что-то донести, я просто говорю очень тихо, медленно и скудно. 

Иерей Андрей 

– Да. 

А. Леонтьева 

– И страшно – хочется сказать. 

К. Мацан  

– А дальше мысль продолжается: и это на них так действует, что они потом полтора часа могут плакать после этого. Я очень добрый родитель.  

А. Леонтьева 

– Ужас какой.  

К. Мацан 

– Я не бью и не кричу. Ну а потом говорит: ну вот это молчание действует, наверное, даже хуже, чем если бы я кричал.  

Иерей Андрей 

– Правда, это действует. 

О. Гурова 

– Это сильное психологическое воздействие. 

Иерей Андрей 

– Ну это, конечно, уже такое, знаете, это последствия того, что ты вложил раньше в своих детей. Если они тебе доверяют и они дорожат общением с тобой, тогда это работает. Если они в игрушках там, допустим, где-то сидят и сидели изначально, то понятно, им твое молчание ни о чем не скажет. Поэтому вот здесь это все идет изначально с самого детства. Если дети дорожат общение с родителями, тогда они будут, конечно, ну страдать, скажем так, в хорошем смысле этого слова, от того, что там родители молчат. 

К. Мацан 

– Переживать. 

Иерей Андрей 

– Переживать, осмысливать, что произошло, чтобы вернуть это общение, чтобы сделаться лучше, чтобы вернуть это общение, надо же тогда как-то исправиться. Вот тогда это будет правильно.  

К. Мацан 

– Давайте к еще одной песне обратимся. 

Иерей Андрей 

– Хорошо. Песня «Огонек» как раз была написана о нашем младшем сыне, когда ему было еще четыре годика. И вот на Чистый четверг читалось 12 Евангелий в монастыре Иосифо-Волоцком, и все несли свечки после этой службы домой, чтобы лампадочки затеплить. И вот между озер там был ветер у нас такой сильный, проходили мы, и у него лампадочка погасла, и он очень переживал сильно по этому поводу. И чтобы его утешить, была такая песня написана – «Огонек». 

А. Леонтьева 

– С удовольствием послушаем.  

К. Мацан 

– Иерей Андрей Гуров, настоятель храма Успения Божией Матери в селе Берново, это Тверская и Кашинская епархия, и матушка Ольга Гурова сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». Наши гости – как всегда в программе, подчеркиваем: родители пятерых детей и бабушка с дедушкой четырех внуков. В студии Анна Леонтьева, я Константин Мацан. Мы прервемся и вернемся к вам буквально через минуту. 

А. Леонтьева 

– Сегодня мы, как водится у нас по понедельникам, дорогие, говорим о семье с иереем Андреем Гуровым, настоятелем храма Успения Божией Матери в селе Берново Тверской и Кашинской епархии, и его матушкой Ольгой. Мы поговорили вот о том, что вы говорите, что папа ну вот может быть строгим молчанием, то есть он молчанием воспитывает детей. А вообще мы знаем вот по многочисленным батюшкам, которые были в этой студии, что у отца-священника очень мало времени остается вот на собственных детей. Это так у вас? 

Иерей Андрей 

– Ну мои дети успели, скажем так, застать тот период, когда я еще не был священником, и я им много времени уделял довольно-таки, была такая возможность. 

А. Леонтьева 

– А давайте об этом поговорим. Вот как начиналась ваша семья? Которой уже сколько лет сейчас вы вместе? 

Иерей Андрей 

– Тридцать шесть. 

А. Леонтьева 

– Есть о чем поговорить. Что произошло 36 лет тому назад?  

Иерей Андрей 

– Ну я пришел из армии, как все молодые люди в наше время, мало кто в то время служить не хотел, хотя были и такие, но я служить хотел. Правда, попал не туда, куда хотелось бы, готовился я все-таки к службе в таких, знаете, более в войсках такого специального назначения – ВДВ, что-нибудь такое, морская пехота, да. Но, к сожалению, меня записали в резерв, я работал на заводе, где мы выпускали военную технику, самолеты вот эти вот – МиГ-29, МиГ-27 в то время еще были, и как бы бронь у меня была. И после этой брони меня записали в резерв ВВС. Ну это такая наземная ВВС, там тоже ремонтные работы проходят на аэродромах военных. А в итоге я попал не в ВВС, а попал в стройбат. 

К. Мацан 

– Ничего себе. 

Иерей Андрей 

– Потому что ВВС был переполнен, меня в последний момент туда, в общем-то, бросили. И повезли меня в Саратов. Ну и вот я там два года в этом стройбате служил. Рассказывать можно про это долго, но я не буду, потому что сами понимаете, что в то время там были все национальности, и с этим вот таким многонациональным армейским коллективом было много разных происходило неожиданностей, скажем так. И пришел из армии. Пока устраивался на работу, встретил матушку случайно на улице.  

А. Леонтьева 

– Случайно на улице. 

Иерей Андрей 

– Мы шли с приятелем, в день моего рождения это было – у меня вообще очень много событий, происходящих в день моего рождения, 19 марта. Меня в этот день и рукоположили, как впоследствии оказалось, в священника, тоже совершенно случайно это получилось. Ну конечно, это промыслительно, «случайно» – это слово не подходит. И вот с матушкой мы тоже в этот день познакомились. Поэтому в этот день у меня три знаменательных даты. 

А. Леонтьева 

– Вы шли по улице, а навстречу вам еще не матушка, а просто девушка Ольга. 

Иерей Андрей 

– Да, навстречу просто девушки шли, они куда-то по своим делам, три девушки, а мы шли с приятелем. Тоже у него засиделись, я опаздывал на электричку, из Нахабино ехал в Красногорск, и на нее опоздал в итоге. Возвращаемся обратно – они опять идут. 

А. Леонтьева 

– И тут вы подумали: промыслительно.  

Иерей Андрей 

– Давайте мы вас проводим. И мы проводили до дома их и вот как-то так договорились встретиться на следующий день. А встреча, по-моему, не получилась у нас, потому что матушка ждала в одном месте, я ее встречал в другом совершенно месте, как-то так у нас было не совсем это все правильно, наверное. 

А. Леонтьева 

– А по мобильникам созвониться было нельзя. 

Иерей Андрей 

– Это был 82-й год, да, какие там мобильники, там телефоны-то не работали на улице, двухкопеечные. Но мы все-таки потом все равно встретились, и вот из этой нашей встречи через полгода семья сложилась. А еще через полгода, не через полгода, там чуть позже, уже первая дочка родилась. 

К. Мацан 

– А к вере вы вместе приходили? 

Иерей Андрей 

– Вы знаете, я-то крестился, конечно, раньше. Матушка крестилась позже уже, когда мы уже поженились, она была некрещеная. Но она осознанно крестилась. Меня крестили в детстве, потому что я на тот момент, скажем так, как мне бабушка говорила, так я и делал, в послушание. Ну не жалею, конечно, сейчас об этом, слава Богу, что бабушка такая мудрая была. 

А. Леонтьева 

– То есть бабушка была православным человеком и вас в этом воспитала. 

Иерей Андрей 

– Бабушка была православным человеком, она учила меня всяким тропарям, помню, она пела. Мне было это немножко смешно, с другой стороны, интересно. Потому что про Рождество тропарь она пела, я там свои какие-то слова даже слышал. Несмотря на это и какие-то образы возникали такие хорошие, добрые. Хотя не понимал ничего абсолютно, но тем не менее вот это все как-то впитывалось. Потом, наверное, все это постепенно выразилось в том качестве, в котором сейчас вот нахожусь. Сам уже тропари пою. 

А. Леонтьева 

– А потом вы привели матушку, да, в церковь. 

Иерей Андрей 

– Да, матушка, ну она тоже это была ее воля. Я на самом деле здесь, знаете как, не был инициатором таким, что матушка, давай крестись, иначе жить не будем. 

К. Мацан 

– А мы сейчас матушку спросим. Матушка, а ваш приход к вере с чем был связан? 

О. Гурова 

– Ну дети подрастали, и я, в общем-то, думала, что я, в общем-то, была сложным подростком достаточно, своевольным достаточно. И я очень сильно переживала, что мои девочки старшие, старшие дочери подрастут и начнут искать советчиков в своей среде. Я думаю: значит, надо идти к батюшке. И, в общем-то, так и я через них пришла в храм.  

А. Леонтьева 

– Через детей, да, как многие. 

Иерей Андрей 

– Да, они пошли в воскресную школу у нас и стали нам рассказывать, как там в храме хорошо. И мы тоже благодаря, вот этим рассказам, решили храм посещать. 

О. Гурова 

– Но я как-то всегда была все-таки верующая. Потому что я всегда ездила, вот я помню, на Ваганьковское кладбище почему-то. Хотя вот я училась и старалась какие-то выбрать моменты, чтобы доехать и там вот в храм зайти, помолиться. А там еще бабушки тогда были, которые: уходи отсюда, что ты здесь делаешь? – всячески гнали меня. Ну я подростком была. Так что как-то я всегда, в общем-то, просила Бога, чтобы Он мне помог, ну всегда так было, так что. А уже сознательно пошла в 29 лет креститься. 

К. Мацан 

– А что изменилось с принятием священства? И как это решение созрело? Ведь когда это решение, по сути, всей семьи получается, что мы перестраиваем свою жизнь на новые рельсы, потому что теперь наш папа будет священником.  

Иерей Андрей 

– Ну даже больше, знаете, не решение семьи, а больше согласие семьи с тем, что грядет. Скажем так, уже обстоятельства складывались так, что надо было согласиться или сказать, что нет, извините, у нас другие перспективы. 

А. Леонтьева 

– Другие планы. 

Иерей Андрей 

– Да, другие планы на жизнь, скажем так. Потому что наш отец духовный, иерей Сергий Резников, который в Красногорске служил, в храме Успения Божией Матери тоже храм. 

А. Леонтьева 

– Сплошные совпадения. 

Иерей Андрей 

– Совпало, да, интересно. Он благословил на этот путь. И я уже когда мы жили, не я вернее, а вся наша семья, когда мы перебрались жить в Иосифо-Волоцкий монастырь, потому что жизненные перипетии были сложные у нас, и мы вынуждены были поехать туда. Это не наша воля была опять же, это была Божия воля, так Господь управил, что мы должны были жить там какой-то период. Тоже мы, переосмысление жизни такое происходило. И вот в этом монастыре уже потом владыка Питирим (Нечаев), который был на то время игуменом монастыря, он как-то нас к себе тоже приблизил. Я был у него водителем, потом иподиаконом был у владыки Питирима. Мы с ним много ездили, размышляли и о жизни тоже разговаривали. И вот он сказал, что надо мне пойти, он говорит: твое дело не машину водить, твое дело другое. В то время я уже писал на кассеты песни, я ему песни свои дал послушать. Он сказал: о, вот эта вот тема, вот эту тему надо развивать 

А. Леонтьева 

– Как вам повезло, вас благословил владыка Питирим.  

Иерей Андрей 

– Владыка Питирим, да. Ну а батюшка тоже дал свое дополнительное благословение, сказал что да, конечно, надо по этому пути двигаться. Я, честно говоря, сам не стремился к этому, даже в мыслях не было такого, и это так Господь управил. И вот мы согласились, как вот говорите, как семья приняла вот этот выбор. Это было наше согласие на то, что Господь вот так все ведет к этому, значит, надо. Не надо бежать напролом и упираться. 

К. Мацан 

– А какая у детей реакция была, что папа теперь священник? 

Иерей Андрей 

– Ну дети рады, они еще были детьми на самом деле на тот момент. 

К. Мацан 

– Сколько им было? 

Иерей Андрей 

– Мальчишкам совсем мало еще у нас. Кате было, старшей, 12 лет, Маргарите 11, ну и ребятам, они через десять лет родились уже, так меньше и меньше, как говорится. Получается там три годика, да? Три, два, и Леха потом уже в монастыре родился у нас.  

К. Мацан 

– Мне один священник рассказывал, когда вот его рукополагали, он уехал из того города, где они жили, в какой-то, видимо, в райцентр или в столицу субъекта региона, где его рукоположили в этот день. На следующий день возвращается домой, заходит в квартиру и матушку с порога так на него бросается там поцеловать, обнять, потом так: ой, – шаг назад, отстраняется, сначала благословение, а потом уже можно, значит, потому что теперь батюшка. Муж впервые батюшкой вернулся. Что-то такое похожее было?  

Иерей Андрей 

– Было такое, конечно. Ну только официоза не было. 

К. Мацан 

– Я хочу, чтобы матушка рассказала это. 

О. Гурова 

– У нас, конечно, была радость, когда подрясник одел – это что-то такое, казалось: подрясник одел – это что-то уже неземное. 

Иерей Андрей 

– Один из монахов как раз дал подрясник первый самый мой.  

О. Гурова 

– А для нас вообще была большая радость на самом деле, трепет такой был, и вообще радость была большая-большая. Потому что мы очень как-то, я не знаю, выше, чем это, невозможно представить. 

К. Мацан 

– Это точно. 

А. Леонтьева 

– Давайте послушаем еще какую-нибудь песню, батюшка. 

Иерей Андрей 

– Ну вот следующая песня называется «Милосердие». Посвящена преподобномученице Великой княгине Елисавете Федоровне Романовой. Ну и всем сестрам милосердия, которые, мы знаем, в годы Первой мировой войны помогали раненым. И, конечно, их заслуги, их вклад было трудно переоценить. И вот эта песня – память как раз о их таком героическом подвиге. 

К. Мацан 

– Иерей Андрей Гуров, настоятель храма Успения Божией Матери в селе Берново, Тверская и Кашинская епархия, и матушка Ольга сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». 

А. Леонтьева 

– Слушайте, я вот не успела вставить свой вопрос, когда, матушка, вы говорили о том, что вы говорите: я была таким своевольным подростком и, видимо, хотела, чтобы дочери не были такие своевольными. Но мы все знаем из науки прекрасной психологии, что если родители какую-то вот такую там, не знаю, бурную юность провели, то вряд ли они могут ожидать от детей, что дети пойдут вот совершенно другой дорогой. Но в то же время я слышу рассказы о том, что причастие там, нахождение в храме, они как-то могут переломить эту психологическую ситуацию. Вот что вы скажете, как мать уже выросших дочерей, что как помогает вот или не помогает воцерковление детей для того, чтобы они не повторяли наших ошибок, не унаследовали каких-то дурных черт нашего характера, это вообще как-то вот реально? 

О. Гурова 

– Ну вот сказать, что я там своевольным подростком была – я спортом много занималась и я ездила в манеж братьев Знаменских в Сокольники. То есть как бы родители против были, а я ездила, то есть я в этом плане своевольная была. 

К. Мацан 

– А каким спортом вы занимались? 

О. Гурова 

– Бегом. Да я чем только ни занималась. 

А. Леонтьева 

– Такое хорошее своеволие. Тогда не надо от него... 

Иерей Андрей 

– Горным туризмом еще занималась. 

О. Гурова 

– Да, чем я только ни занималась, поэтому мне есть чем поделиться. А дети, знаете, я вот, может быть, чуть уйду, но для меня самое главное, что все наши дети остались в Церкви. 

Иерей Андрей 

– Как итог, да, важен результат. 

О. Гурова 

– Потому что, знаете, столько семей, в общем-то, видим, когда детки Псалтирь читают, такие хорошенькие... 

А. Леонтьева 

– Пока маленькие. 

О. Гурова 

– А 18 лет – и все, и их нет. 

А. Леонтьева 

– Или даже 14. Подростковый. 

О. Гурова 

– Да, это очень вот это очень тяжело. А наши все остались в храме.  

А. Леонтьева 

– Ну а как вам это удалось, почему вот, как вы считаете? 

О. Гурова 

– Любовью, наверное, 

Иерей Андрей 

– Ну это вот благодать Божия, она же, знаете как, ребенок действительно воспитывается в определенной среде, он в этой среде напитывается тем, что потом как бы поможет ему устоять в жизни, не даст ему где-то вот какие-то обстоятельства, которые могут провоцировать на какое-то падение или серьезный отход в сторону какого-то, знаете, такого неправильного образа жизни – вот здесь вот это затормозит обязательно. И так оно и случилось. Потому что у всех так, не скажу, что все просто было у наших детей, и были отхождения, безусловно. Вот были такие моменты. Но все опять эти вещи, они были преодолены с помощью того, что у них было накопление определенное благодати. 

А. Леонтьева 

– Батюшка с матушкой, а вот когда были отхождения, то что вот вы делали? Вы говорили: нет, все равно в церковь пойти? 

Иерей Андрей 

– Молились. С терпением.  

А. Леонтьева 

– Просто, да? 

Иерей Андрей 

– К Богу обращались, чтобы Господь управил все, да. И старались не нагнетать ситуацию, не укорять в чем-то детей, что вот, ты там так неправильно себя ведешь. Нет, ну были разговоры, конечно, на эту тему, безусловно, но такие, знаете, доверительные. Все равно доверительные. Мы старались не потерять вот эту нить доверия, которая была между нами и детьми создана изначально. И это вот тоже сыграло такую хорошую роль в дальнейшем, что дети все-таки, преодолев все эти искушения, остались и поняли, что то, что мы им советуем, это правильно.  

О. Гурова 

– Но самое важное все-таки это, в общем, контакт. Я думаю, что можно что-то бросить, ну там посуду не помыть, но побыть рядом с ребенком это важнее, правда, чем вот что-то еще. Так что самое важное контакт. Если он есть, если есть уважение и если есть правильно выстроенные отношения, вот не партнерские, как вот сейчас многие любят там – подружки или друзья. Мама это мама, папа это папа, то есть все должны быть на своем месте, это очень важно. 

К. Мацан 

– А вот что вы в это вкладываете? Спрашиваю, потому что ведь и психологи даже православные, глубоко верующие, это слово «друг» используют, что вот нужно стать своему ребенку другом. И понятно, что здесь речь не о панибратстве... 

Иерей Андрей 

– Да, конечно, ни в коем случае. 

К. Мацан 

– Не о нарушении иерархии. Но тем не менее что вы вкладываете в слова, что все на своем месте. На каком месте мама, допустим, папа? 

Иерей Андрей 

– Доверие. Друг именно, как доверяешь все, даже самое сокровенное без опаски, что тебя не поймут или осудят. Вот это, наверное, самое главное. 

К. Мацан 

– Это всегда на стороне ребенка как-то в ситуации. 

Иерей Андрей 

– Не партнер именно, а друг – в этом понимании слова, что ты доверяешь все, что ты можешь в себе переосмыслить, сказать и в чем ты сомневаешься. И знаешь, что тебе дадут правильный совет. И сможешь благодаря этому совету ориентироваться в дальнейшей своей жизни. Вот это друг. И это дорогого, наверное, стоит все-таки. Не запанибратство, конечно. 

А. Леонтьева 

– А родители должны иметь какое-то вот личное пространство? Вот ваша, я извиняюсь, огромная разомкнутая семья, как в бесконечность. У вас есть какая-то своя тишина, свой островочек... 

Иерей Андрей 

– Автомобиль, когда мы едем куда-нибудь за тысячи километров – это да. 

А. Леонтьева 

– То есть вы закрыли дверку – и тишина. 

Иерей Андрей 

– Да. Нет, ну сейчас на самом деле у нас есть такая возможность, потому что наши дети, у них свои семьи. С нами только вот Алексей остался, который младший, пока он с нами, помогает и маме не клиросе петь, и в храме помогает, пока еще не определился так в жизни основательно. Ну а все остальные уже семейные люди. Ну мы все равно постоянно с ними контактируем, они к нам приезжают и с детьми своими. Это процесс. А у нас свободное пространство в данный момент есть. Раньше, конечно, было его маловато, скажем так, требовалось изыскивать. 

А. Леонтьева 

– Ну а какие-то традиции есть у вас какие-то с детьми, что-то вот, какие-то праздники? 

Иерей Андрей 

– Церковные праздники, знаете, у всех православных эти традиции одинаковые. Это знаете, как спрашивают: у вас, православных, каждый день праздник.  

К. Мацан 

– Праздник, который всегда с тобой. 

Иерей Андрей 

– Да, праздник, который всегда с тобой. Правильно, Константин. Поэтому и все, слава Богу, что ни спросишь – слава Богу, все слава Богу. Вот как-то у нас, конечно, на праздники все, конечно, собираются, стараются приезжать, чтобы быть вместе, молиться причаститься. И ну потом за столом посидеть, пообщаться.  

А. Леонтьева 

– Это вы сказали, у православных каждый день праздник. И я вспомнила, как я на заре православия в 90-е искала для своих троих детей няню. И, конечно, она должна быть православной. Я сменила несколько нянь, потому что у каждой няни были все время праздники. И ей все время нужно было. Ну у меня няни тоже были такие неофитские, обязательно нужно было в церковь ходить на все праздники, а работать было совершенно некогда.  

Иерей Андрей 

– Да, здесь надо совмещать уметь, конечно. Если ты уже устроился на работу, должен свои обязательства исполнить честно.  

К. Мацан 

– А вот были случаи, когда ребенок говорил: папа, мама, я сегодня не хочу на службу, не пойду. И как вы реагировали? 

Иерей Андрей 

– Знаете, откровенно так не было, чтобы именно так говорил. Но просто, возможно, было заметно, что он не хочет сегодня быть на службе. 

К. Мацан 

– Ну да. 

Иерей Андрей 

– Ну мы в этом ему не противоречили. То есть это его выбор. Потому что нельзя невольно заставить ребенка пойти молиться. 

О. Гурова 

– А знаете Чехов, по-моему, да, он сказал, что его где-то передавили. И у нас было наказанием, что мы все идем в храм, а чадо дома. Это было самое страшное, что как это так: все там помолятся, а я нет? 

К. Мацан 

– Это потрясающе, но это такое, заметка мне для себя, что это работает, когда до этого ребенок привык воспринимать поход в храм как радость. 

Иерей Андрей 

– Да, конечно. Сначала нужно сделать это радостью. Потом уже это можно использовать как поощрение или наоборот, как запрет. Ну как вот доверительные отношения. Если ты с ребенком их сумел изначально установить, значит они будут работать и в дальнейшем. Если не сумел, то это уже будет: ну и подумаешь, не пойду, да и хорошо. Буду в дальнейшем так делать, чтобы не ходить. Можно же и так, по этому пути. 

А. Леонтьева 

– Дорогие батюшка с матушкой, вот у нас так мало времени осталось, еще песню хочется послушать. И еще у меня к вам один вопросик, ну он маленький, поэтому ну я его просто не могу не задать. Вот я в храме вижу иногда родителей или бабушек, которые очень строго завинчивают гайки своим чадам. И мне, честно говоря, немножко больновато на это смотреть. Вот что бы вы посоветовали таким родителям, вот если бы при вас это происходило? Вот задавила там в углу, что: я тебе где сказала стоять, а ты где стоишь?! А что он там, побегать хочет. 

Иерей Андрей 

– Конечно. Посоветовать то, что все-таки любовью все эти вещи преодолевать. Потому что в ребенке нельзя вот это вот, знаете, зародить в нем такое, знаете, какое-то обязательство быть в храме таким дисциплинированным, что ты иначе будешь наказан за это. Здесь надо как-то все-таки говорить, что здесь ты получишь гораздо больше от Господа, если ты будешь молитвенно в этот момент во время службы, да, Богу что-то свое мысленно высказывать. Как-то вот ребенка на это перенастроить. Ну если видишь, что совсем балуется, ну выйди с ним на улицу, пусть он там немножко посидит, побегает, потом вернется. 

А. Леонтьева 

– Ну а вы бы осадили бабушку, которая вот начинает так?  

Иерей Андрей 

– Да нет, бабушку, я, конечно, бы не осаждал. Ну вот это ее взгляд. Может быть, есть такие дети, к которым надо действительно именно так проявить строгость в какие-то моменты. Наверное, это приемлемо. И здесь трудно, в чужой семье найти, вот здесь сказать, делаешь правильно или неправильно. Тут по-разному может быть. Но, в общем, надо любовью все-таки все эти вещи побеждать. Тогда оно в дальнейшем даст свой плод правильно. Если любви не будет, этими запретами каким-то, наказаниями ничего ты не добьешься. Да, добьешься внешнего какого-то повиновения, но внутренне оно не произойдет, к сожалению.  

К. Мацан 

– Но вот у нас по плану последняя песня, которая называется «Научи меня молиться». 

А. Леонтьева 

– В тему, да. 

К. Мацан 

– А если вспомнить молитву Оптинских старцев знаменитую, то эта фраза закачивается словами: «Научи меня молиться, верить надеяться, терпеть, прощать и любить». Поэтому словами любви мы программу нашу заканчиваем и напоминаем, что сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» был иерей Андрей Гуров, настоятель храма Успения Божией Матери в селе Берново Тверской и Кашинской епархии, и матушка Ольга Гурова. А мы оставляем вас тогда наедине с песней отца Андрея «Научи меня молиться». 

А. Леонтьева 

– Батюшка с матушкой, отдельное спасибо за то, что проделали такое огромное количество километров, чтобы доехать до Москвы из Тверской области. 

Иерей Андрей 

– Спаси Господи. 

А. Леонтьева 

– Спасибо вам. 

К. Мацан 

– Анна Леонтьева и Константин Мацан. До свидания.