«Прп. Серафим Саровский и Николай II». Светлый вечер с прот. Константином Кобелевым (31.07.2018)

А. Митрофанова

— «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие слушатели. Я Алла Митрофанова, и с удовольствием представляю нашего гостя — протоиерей Константин Кобелев, настоятель храма преподобного Серафима Саровского при ПНИ № 16 города Москвы. Добрый вечер, отец Константин.

Протоиерей Константин

— Добрый вечер, дорогие друзья. С праздником.

А. Митрофанова

— С праздником, который, ну формально он завтра, но фактически уже сейчас — день памяти преподобного Серафима. Надо сказать, что не так много у нас святых, про которых знает или хотя бы раз в жизни слышал практически каждый. И из русских святых это, конечно, преподобный Сергий Радонежский и преподобный Серафим Саровский. По времени это, ну их разделяют века, преподобный Серафим к нам гораздо ближе, он современник Пушкина, он прославлен в 1903 году, то есть чуть более ста лет назад, 115 лет назад, получается. Причем при активном участии императора Николая и Царской семьи, об этом сегодня обязательно поговорим. Но вот в чем феномен этого святого, почему он настолько оказался близким нам и родным? И жил-то ведь он в то время, ну вот есть какие-то периоды, когда, знаете как, вот много святых прославлено того или иного времени. А во время преподобного Серафима, наверное, не так-то много. Вот как так получилось, что он со всех точек зрения, как ни посмотри, феномен — об этом поговорим сегодня. И отец Константин, ну поскольку вы настоятель храма преподобного Серафима, наверняка вас какая-то личная история тоже с ним связывает. Могли бы вы этим поделиться?

Протоиерей Константин

— Да, батюшка преподобный Серафим Саровский для нас всех особенно близок. Я происхожу из храма Илии Обыденного, его называют «московским Дивеевым» — в то время, когда практически все храмы преподобного Серафима Саровского были закрыты, это было такое одно из немногих мест, где особо почиталась память преподобного Серафима Саровского. Дело в том, что на Арбате был храм, из которого сам настоятель, священники, регент посещали в своем время Саров, после уже канонизации Серафима. И переняли там манеру акафиста ему, заказали там икону с частицей, как оказалось потом, это с Канавки, наверное, земля или частичка от гроба — камешек какой-то и травка с Канавки. И вот перед этой иконой в этом храме каждую неделю по понедельникам они совершали акафист. Это храм Николы Плотника на Арбате. Когда он был закрыт, то храм Илии Обыденного, который находится недалеко от храма Христа Спасителя, туда стекались не только святыни из закрываемых храмов, но и сами священники, и сами прихожане туда приходили. И вот эти прихожане, они попросили разрешения священников, уже которые служили в Илии Обыденном, установили там свою икону и так же продолжили по понедельникам эту традицию. И вот я в этом храме с 1980 года, и с тех пор также участвовал в этом чтении, то есть приходил туда на службы. Обычно по понедельникам служил мой духовный отец, отец Александр Егоров. И вот такое особенное было место преподобного Серафима. И когда уже прославили его святые мощи, то есть второе было обретение в 1991 году мощей преподобного Серафима Саровского, и эти мощи были в Богоявленском соборе в Елохове...

А. Митрофанова

— В Москве.

Протоиерей Константин

— В Москве, да. Они были там несколько месяцев, и меня при этих мощах уже посвятили в священный сан как раз.

А. Митрофанова

— То есть ваша жизнь, она напрямую связана с преподобным Серафимом.

Протоиерей Константин

— Да. И я, будучи диаконом, проходя как бы практику в Богоявленском соборе, я дежурил при этих мощах.

А. Митрофанова

— Потрясающе. Я думаю, что вот мы сейчас с вами говорим, и для вас то, о чем вы рассказываете, очень дорого. Но может быть, не всем понятно, как это. Понимаете, вот есть некий святой, да, это, в общем, человек, который когда-то жил, который ушел уже из этой жизни, его земной путь завершился. И что со святым может быть какая-то своя такая личная связь, может быть, это не всем понятно. А как эта связь устанавливается? Отец Константин, действительно, есть вот, да, допустим там, Николай Чудотворец, Никола Угодник, как еще его называют. Говорят, что это... Вот я, например, его так называю: «скорая помощь» такая — чуть что, обращаемся к святителю Николаю. И главное, что помогает. Как эта связь устанавливается со святыми? Вот как установилась ваша связь с преподобным Серафимом, и как вы почувствовали, что это все реально, а не просто домыслы какие-то?

Протоиерей Константин

— Вы знаете, нашего батюшку отца Александра даже одна монахиня... Во сне приснился: вроде бы Серафим Саровский, а потом посмотрела — лицо отца Александра. То есть это тот человек, который был действительно духовно очень близок, совершая все время ему молитвы, служа в таком месте. И как бы мы через батюшку прочувствовали все вот величие преподобного Серафима Саровского. Это нам, прихожанам его, открылось. А вообще-то почитание Серафима Саровского, оно было еще до его канонизации в 1903-м году — очень много было чудес, очень многие люди к нему приходили. Во-первых, и при жизни он принимал людей. Мы знаем, что он был затворником, и Матерь Божия ему повелела в определенный момент времени его жизни повелела ему открыть затвор и принимать приходящих к нему людей. И он был в то время таким же, как вот позднее были Оптинские старцы, такие старцы как в Москве, как Алексий Мечев например, и другие такие духовные наставники. К нему стекалось очень много народа, и он очень многим помогал. И как бы эта помощь его не прекратилась и после его смерти. Приходили многие на его могилу, на которой совершалось очень много чудес, и их стали записывать, и собралась ну прямо целая стопка журналов с записью его чудес. И затем уже, когда была сама канонизация Серафима Саровского в 1903 году, громадные толпы народа собрались со всей страны и участвовали в этом великом торжестве. И вот как-то все вот это с тех пор пошло. И то что власть безбожная всячески пыталась вытравить память преподобного Серафима, это тоже все-таки только способствовало, мне кажется, укоренению ее в народе. И многие в то время даже и посещали те места, которые были закрыты, там как-то пробирались к источнику. Очень интересно, что прямо недалеко от источника в Цыгановке, который находится между Дивеевым и Саровым, там проходит забор, ограничивающий закрытую зону Сарова, который, до сих пор просто так туда не попасть, надо приглашение.

А. Митрофанова

— Закрытый город, да.

Протоиерей Константин

— Это то место, где находится наш щит, «зонтик» над нашей Родиной разрабатывается. И вот такое даже предание было, действительно там видно, что забор, он как бы должен был пройти и захватить источник. Но когда ее прокладывали, трассу этого забора, вдруг увидели там старичка, который что-то копает. И каким-то образом он их направил, и вот источник как бы вырезан из этого общего периметра забора, а в этом месте как бы такое вот изменение, видно, что нарушение траектории, по которой бы прокладывали, и он остался снаружи.

А. Митрофанова

— В открытом доступе.

Протоиерей Константин

— И он остался в открытом доступе. И туда приезжали люди, несмотря на то, что там, конечно, не все было ликвидировано, это просто был такой на весь источник как бы пруд, как бы небольшое озерцо проточное с холодной водой. И вот туда погружались люди, все равно приезжали и купались там.

А. Митрофанова

— Источник преподобного Серафима. Ну вот вы упомянули два города: Саров и ну Дивеево это, конечно, не город. Вместе с тем сейчас, мне кажется, пройдет еще немного времени, и настолько динамично развивающееся место, если можно так сказать, когда монастырь становится градообразующим предприятием. Именно с возрождением монастыря стала возрождаться жизнь в Дивеево. И я тому свидетель, потому что мы были на 100-летие прославления преподобного Серафима в 2003 году там. И с тех пор я там неоднократно бывала и я вижу, как преображается на глазах это село, оно действительно очень красивое и там удивительное место. Но вы знаете, мне все-таки хочется уточнить. Вот вы упомянули Канавку, которая там, может быть, не все наши слушатели о ней знают. Расскажите, пожалуйста, чуть подробнее, что это за особая такая Канавка, и как этому относиться.

Протоиерей Константин

— Ну конечно, здесь немножко нужно издалека начать. Потому что преподобный Серафим, это понятно, что он жил в мужском монастыре. Но удивительно, что когда он пошел в Киев, и мы были в этом месте, именно в том месте, где была старица, которая благословила, Досифей, но на самом деле это была женщина. Под видом мужчины это скрывалась женщина...

А. Митрофанова

— Это особая форма подвига, да?

Протоиерей Константин

— Особая такая была форма. И вот именно она его благословила на то, чтобы он принял монашество. И мы были, ее могила сейчас находится под храмом. Там у нее удивительно — как-то гроб ушел прямо туда под храм. Со временем пытались достать его, но он ушел. И вот успели побывать в Киеве, как раз в этом месте. И вот когда он пришел в Саровский монастырь, он, еще будучи молодым, его духовный отец передал ему попечение о дивеевских монахинях, несмотря на то что он был еще совсем молодым монахом. И вот он там, в монастыре бывал только один раз вот так вот, физически. Они к нему ходили. И тем не менее, они его там видали иногда видением таким каким-то, что там он тоже ходит. И вот такая удивительная связь, он именно помогал им, окормлял их. И вот как раз он начал копать Канавку как то место, по которому прошла Божия Матерь.

А. Митрофанова

— Это было откровение у преподобного Серафима, да?

Протоиерей Константин

— Откровение преподобному Серафиму Саровскому. Они видели его, как вот он копает, и он передал им все сведения, что вот надо столько-то саженей пройти сюда, потом повернуть сюда, потом так и так далее. То есть вся траектория такой сложной формы, она была передана и описана. Причем она там столько-то саженей должна быть в глубину и такой же ров около нее должен быть насыпан. И вот именно по этому рву и совершали прохождение. Причем эта Канавка не была выкопана полностью при жизни. То есть до революции, так скажем, она была частично где-то более глубокая, где-то менее. И вот они говорят: копайте, как успеете, а потом докопают. И вот это «потом», оно свершилось уже к 2003 году только.

А. Митрофанова

— Да, и как с тех пор, еще с 2003 года сейчас красота, как это сейчас преображается буквально на глазах, повторюсь. Ну это просто, я не знаю, искрений восторг это вызывает. И конечно, очень красиво, когда по этой Канавке, точнее по холму, который насыпан у нее, идут сестры вместе с игуменьей монастыря вечером и читают молитвенное правило. И вот это шествие, к которому многие стремятся присоединиться. Ну а многие и в течение дня проходят по этой Канавке, есть определенное правило, прочесть, по-моему... сколько раз?

Протоиерей Константин

— 150 раз.

А. Митрофанова

— 150 раз молитву «Богородице Дево, радуйся». И вы знаете, и у меня здесь, с одной стороны, это вызывает глубокое благоговение, а с другой, ну в силу журналистской профессии, возникают вопросы. Вот смотрите, а почему такая строгость? Канавка, которая должна быть определенной глубины, определенной ширины, определенной длины — все строго, по предписанию. Прочесть определенное количество раз молитву «Богородице, Дево, радуйся», когда идешь по Канавке — это такое завещание паломникам, которые там идут. Зачем такая строгость правил? Неужели если человек искренне идет и молится, Господь это, ну условно говоря, не засчитывает?

Протоиерей Константин

— Знаете, есть такое предание, и действительно вот как бы это держится, что эта Канавка это то, через что не пройдет антихрист. И вот а через что он не пройдет? Через яму? Через ров? Через заборчик, который там или через камни, которыми там, плитка, которой выложена эта дорожка?

А. Митрофанова

— Через намоленное место.

Протоиерей Константин

— Да. Спасти людей может только молитва. И вот Канавка, она является таким училищем молитвы. И вот определенное количество раз ее прочитать — это говорит о том, чтобы нам быть внимательными и дисциплинирует очень человека. И вот те люди, которые действительно начинают там молиться — удивительно, получается, что успеваешь прочитать именно нужно количество раз эту молитву. Когда оттуда уезжаешь, по крайней мере, какое-то время ты еще продолжаешь ее читать и приехав оттуда — у тебя это получается, у тебя это идет. Для нас это, недавно вот я слышал выступление по каналу «Союз» профессора Осипова, и вот он как раз говорил, что а молимся мы вообще или нет? Ну да, мы произносим какие-то слова. А что такое молитва? Молитва же это не произнесение слов, молитва это особое состояние души. И это самое трудное, самое тяжелое. Потому что прочитать можно, хоть даже книжечку можно почитать. А вот помолиться — для нас это очень трудно и очень тяжело. И вот мне кажется, что конечно, спасти именно может нас именно молитва, то что для нас сейчас самое главное. Гораздо легче построить какой-то храм, собор колоссальный, величественный, там потратить на это очень много средств, собрать эти средства и так далее, чем научить хотя бы несколько человек молитве.

А. Митрофанова

— Напомню, что в программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня протоиерей Константин Кобелев, настоятель храма преподобного Серафима Саровского при ПНИ № 16 города Москвы. И мы о преподобном Серафиме говорим, 1 августа — это день его памяти. И вот как раз 2003 год, который мы уже упоминали — это 100-летие с момента прославления преподобного Серафима. Сейчас уже, получается, 115 лет с этого момента. И 1903 год, город Саров — вот эти торжества, которые, мне кажется, слава о них облетела всю страну. И в этих торжествах, мне кажется, немаловажную роль в такой еще славе всероссийской преподобного Серафима сыграло и то, что инициатором его прославления стал Император. Император Николай и вся его семья, они участвовали в торжествах, посвященных прославлению батюшки Серафима. И что это были за события, каково было их значение? Почему настолько внимательно отнесся к прошению о канонизации именно этого человека, о прославлении его в лике святых Император?

Протоиерей Константин

— Ну тут уже история особенная. Она связана со святым священномучеником Леонидом Чичаговым, мы его знаем под именем Серафим. Он в монашестве имел имя Серафим, стал митрополитом, и он является главой всех тех мучеников, которые прославлены, на Бутовском полигоне. По своему возрасту и по своему сану.

А. Митрофанова

— Он тоже там расстрелян.

Протоиерей Константин

— В Бутове, да. И вот получается так, что Леонид, он вообще был военным, участвовал в войне 1877–78 года, хорошо нам всем известной по освобождению Болгарии, Шипка — вот мы все это прекрасно знаем. И уже после этой войны он стал духовным чадом Иоанна Кронштадтского и женился. Через некоторое время — прошло уже почти 20 лет, — он выходит в отставку и вообще уходит с армейской стези, ему присваивают чин полковника, и занимается лечением людей, разрабатывает свою систему, аналогичную гомеопатии. А затем уже принимает священный сан. И после этого он служит здесь, в Москве, в Кремле, восстанавливает замечательный храм Двенадцати Апостолов, который над воротами, когда мы входим на Соборную площадь Кремля, находится. И затем скончалась его матушка, и он уже принимает монашество...

А. Митрофанова

— Супруга.

Протоиерей Константин

— Супруга, да. И он принимает сан, монашество, и становится епископом, и в конце концов митрополитом — это вот такая еще канва. И вот когда он был еще военным, еще не принял священный сан, он посетил Дивеево и посетил Пелагию, монахиню Пелагию, хорошо нам известную как Паша Саровская. И вот она ему сказала, вначале говорит: «Китель полковнический, а рукава поповские», — предсказала ему, что будет священником. И она сказала ему такие слова, что мне явился преподобный Серафим Саровский, и я тебя давно поджидаю. «Преподобный Серафим велел тебе передать, чтобы ты доложил Государю, что наступило время прославлять мои косточки».

А. Митрофанова

— Это с ее слов записано, да, то что вы сейчас прочитали?

Протоиерей Константин

— Да, и вот сам священномученик Серафим об этом говорит в этой книжке, «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». И вот после этого он пришел в недоумение. Потому что он вышел в отставку, он уже не вхож. А раньше был в свите там и так далее. «А сейчас как это я сделаю, как это скажу?» «А мне, -говорит, — это неважно. Я тебе передала, что мне Серафим преподобный велел, а ты как хочешь». И вот уже в дороге из Дивеево в Москву ему пришла в голову такая мысль: написать книгу. Потому что все знали, что Царская семья за чаем, это около 16 часов, они читали различную духовную литературу. И сам Государь или матушка царица, или старшие дочери читали какие-то книги. И вот как бы к этому чтению, к этому чаю, он написал «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». Вот предо мной эта книга, вот это уже последнее издание, здесь в ней там более 700 страниц, она действительно наиболее такой капитальный труд.

А. Митрофанова

— Слушайте, а какой хороший ход! Действительно, человек, который ломает голову, как ему добраться до первого лица в государстве. Как сделать так, чтобы его услышали, притом что задание он получил, а как его выполнить, не очень понятно. Он книгу — сел и написал.

Протоиерей Константин

— Да в 1896 году вышло первое издание. И вот он получил аудиенцию у Государя и вручил ему свою книгу. А в Царской семье Серафим Саровский тоже прославлялся. Потому что еще одна из императриц, она была исцелена тем, что ее накрыли мантией преподобного Серафима — это, по-моему, Александра II или Николая I даже супруга. И поэтому как бы память о чудесах Преподобного он слышал у себя, в своей семье. Но подробностей, конечно, он всех этих не знал. И вот он стал действительно горячим поборником канонизации Серафима Саровского. А дело в том, что до царствования царя Николая, за весь синодальный период, начиная от после Петра I, было прославлено всего лишь несколько святых. А при Царе вот семь было прославлено святых, и еще были другие события — восстановление почитания Анны Кашинской и, например, перенесение мощей там Ефросинии Полоцкой — то есть вот ну многочисленное количество таких событий. И Государь, вот он причислил — я сейчас перечислю: Феодосия Черниговского, священномученика Исидора, который был католиками потоплен в проруби, Иоасафа Белгородского, патриарха Ермогена, Питирима Тамбовского, Иоанна Тобольского — вот сколько святых, кроме преподобного Серафима, прославил царь Николай. То есть это было такое действительно большое движение, но оно не всегда находило даже поддержку среди церковных деятелей таких вот. Потому что ведь Церковь управлялась из государства. Там находился обер-прокурор Священного синода, он как бы был оком Государя. Но получается, что он имел какую-то свою собственную роль. Потому что один из этих обер-прокуроров, он как раз противился тому, чтобы был канонизирован Серафим Саровский, несмотря на такое мнение Государя. И они, в частности, исследовали его святые мощи, оказалось, что там только косточки, стали рассуждать: как это так, — пытались как бы отговорить Царя по этой причине, что вот там только косточки и так далее. Но тем не менее вот эта вот канонизация произошла. И промыслительно то, что там и не было всех этих людей, кто были против. Там только присутствовали...

А. Митрофанова

— На торжествах, вы имеете в виду, посвященных прославлении?

Протоиерей Константин

— Да. Присутствовала Царская семья, присутствовали епископы Тамбовский и Нижегородский.

А. Митрофанова

— И тысячи людей. Я видела фотографии эти — это, конечно, дух захватывает.

Протоиерей Константин

— Колоссально, море народа. И вот именно распорядителем всех этих торжеств был архимандрит Серафим. Он же был архимандритом...

А. Митрофанова

— Чичагов.

Протоиерей Константин

— Чичагов. Он, как бывший военный, ему Царь поручил именно организовать это все. И вот я видел буквально вот бумажку, копию его как бы, ну можно сказать, сметы, если по-современному сказать, росписи, вот на что нужны какие-то деньги — там на устройство дороги, на устройство палаток, на устройство там какого-то медицинского обеспечения, на кормление, на прочее. И что вот показывает организатора — внизу: непредвиденные расходы — и заложена большая сумма. То есть все было настолько прекрасно предусмотрено и так замечательно организовано, что не было никаких там несчастных случаев каких-то, чего-то еще. Давки, как, например, на Ходынском поле вот была трагедия. То там все было настолько продумано и грамотно сделано, что эти вот торжества не были ничем омрачены. И конечно, еще там были приготовлены, большое количество икон написано, и каждому человеку, кто прикладывался к мощам, вручали иконочку такую, на дереве написанную.

А. Митрофанова

— Удивительно. Это сейчас уже, казалось бы, привычное, да, а тогда...

Протоиерей Константин

— У меня дома одна есть из таких икон.

А. Митрофанова

— С того времени?!

Протоиерей Константин

— Прямо написано: 1903 год.

А. Митрофанова

— Ничего себе! А как она к вам попала?

Протоиерей Константин

— Ну вот от кого-то из старых прихожан, которые вот уже бабушка скончалась, а мне досталась ее икона.

А. Митрофанова

— Протоиерей Константин Кобелев, настоятель храма преподобного Серафима Саровского при ПНИ № 16 города Москвы сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». И мы говорим об этом удивительном святом, преподобном Серафиме и о тех событиях, которые связаны с его канонизацией. И вообще какие-то факты его жизни, тоже очень интересно, я думаю, коснемся их в следующей части программы. Я Алла Митрофанова, через минуту продолжим разговор.

А. Митрофанова

— Еще раз добрый светлый вечер, дорогие слушатели. Я Алла Митрофанова, и напоминаю, что в гостях у нас настоятель храма преподобного Серафима Саровского при ПНИ № 16 города Москвы, протоиерей Константин Кобелев. Еще раз с праздником. Может быть, кто-то сейчас только включился и, может быть, кто-то, кстати, со службы едет, а кто-то с работы.

Протоиерей Константин

— Да, по молитвам батюшки, преподобного Серафима, помоги нам всем, Господи!

А. Митрофанова

— 1 августа день его памяти, и это, конечно, замечательный такой день, потому что ощущение Пасхи летом. Это, знаете, как вот этот 2003 год — я никогда не забуду, как мы там были на 100-летие прославления преподобного Серафима в Сарове и в Дивеево, и как мы видели своими глазами... По-моему, есть вот эти слова, чуть ли даже не батюшке Серафиму их приписывают: запоют Пасху летом.

Протоиерей Константин

— Да.

А. Митрофанова

— Мы видели, как это было. Мы видели вот это абсолютно пасхальное настроение и состояние особое и в Дивеево, и в Сарове. Саров — закрытый город, город физиков-ядерщиков, и там совершенно неожиданно вот эти торжества, еще и такие масштабы.

Протоиерей Константин

— Туда прошел колоссальный крестный ход тогда.

А. Митрофанова

— Да, строительство храма, и столько людей туда пустили. И потом уже, впоследствии восстановление там монастыря, ну что-то невероятное. И действительно ощущение того, что такая летняя Пасха. Я не знаю, как это передать словами. Я свидетель. Может быть, когда-нибудь получится. Ну а может быть и не стоит, потому что есть какие-то вещи, которые лучше все-таки хранить где-то глубоко внутри себя. Но мне это невероятно дорого. И я, конечно, очень благодарна преподобному Серафиму за это чудо соприкосновения с этим праздником. И я думаю, в принципе любой человек, который хочет сейчас поехать в Дивеево — с Саровым чуть сложнее, но в Дивеево-то каждый может приехать, — он может увидеть вот это чудо своими глазами.

Протоиерей Константин

— Да, нужно знать, что в Дивееве есть Паломнический центр. И поэтому каждый человек, который приходит, он должен спросить, где здесь вот Паломнический центр. Они помогут с размещением и, может быть, даже подскажут, какие вы можете сделать работы для монастыря, что-нибудь помочь даже.

Протоиерей Константин

— Ну, кстати говоря, да. Я опять же вспоминаю те времена, когда там действительно нужны были очень рабочие руки, для того чтобы заниматься и садом, и строительством, и копанием Канавки, и много чем еще. А сейчас, конечно, вот вся эта красота, созданная руками и сестер, и людей, которые туда приезжают, и благодетелей, и жертвователей — что-то невероятное. Ну вместе с тем, вот опять же, если говорить о городе Сарове, не о Дивеевском монастыре, где сейчас мощи преподобного Серафима, а о том городе, где он жил, и имя которого он теперь, по факту уже носит, это место — особое место, где он-то был одним из, наверное, самых неприметных монахов при жизни. Он был затворником, он жил даже долгое время в лесу, как отшельник. И питался там травкой, травой снытью, которая росла под ногами. И как так получается, что монах, казалось бы, ничем не примечательный, становится вот таким не только всероссийски любимым святым, его по всему миру, по-моему, знают.

Протоиерей Константин

— Да, мы были и на Святой Земле, например, в монастыре Георгия Хозевита, где там ну только, вы знаете, в ущелье, в вади Кельт там, где протекает поток, из которого еще Илия пророк пил воду, и вот там на горе небольшие храмики. И там то же самое — преподобный Серафим. Это удивительно.

А. Митрофанова

— Ну вот как, почему? Ведь насколько я помню, он даже вызывал на свою голову некий гнев начальства, насельников монастыря за то, что к нему приходят какие-то люди, тревожат вот эту размеренную монастырскую жизнь и так далее. Вот он не был, что называется, таким признанным авторитетом среди своей такой монашеской среды. Боюсь сейчас что-нибудь не то сказать, но, по-моему, это было так.

Протоиерей Константин

— Да. Дело в том, что именно та любовь, которую он питал к людям, она вот и дошла до нас. Потому что преподобный Серафим дал очень простой рецепт — он говорил о том, что стяжи дух мирен — и вокруг тебя спасутся тысячи. Такая формула, которая говорит о том, что как и Господь: возлюби ближнего, как самого себя — займись собой, наведи порядок в своей душе и тогда ты будешь нужен и другим. Вот это вот очень важно. Какие там тысячи, нам хотя бы ближним своим помочь и, как говорится, не отвращать их от Бога и помочь им как-то в нашей жизни. Но тем не менее в то, что его такие простые слова, его советы, его духовное обращение и житейское, потому что люди приезжали по самым разным — у кого корова пропала, у кого лошадь, у кого еще что-то. Один генерал пришел поглазеть на него, весь там в орденах, медалях. И вышел оттуда, держа медали в шапке, ордена все вот эти свои, осталась одна только маленькая медалька, которую он действительно получил за подвиг. А все остальные награды его, они свалились, когда он там с ним беседовал, потому что они были нажиты, как говорится, неправедным путем. То есть вот самых разных людей. Можно вспомнить Мотовилова, который был исцелен преподобным и потом стал его служкой, помогал ему. И тут вот большое значение как раз имели труды преподобного Серафима Чичагова. А сама канонизация, самого Царя-мученика, и Серафима Чичагова, они тоже были связаны с преподобным Серафимом. Это пошло в обратную сторону. Есть такое высказывание, что «царя, который меня прославил, и я прославлю». Как это произошло?

А. Митрофанова

— Которое тоже приписывают преподобному Серафиму.

Протоиерей Константин

— Да, такие слова. Так вот произошло так, что вот мы как раз были в Илии Обыденском храме, в «Дивееве московском», как говорится, и там как раз за ящиком у нас трудилась Варвара Васильевна Черная, которая по дедушке Чичагова. И она такой действительно выдающийся ученый, зам директором она была в институте, кто разрабатывал скафандр Гагарину. И вот приходили сотрудницы...

А. Митрофанова

— Как интересно!

Протоиерей Константин

— И встречали ее здесь: «Ой, Варвара Васильевна, где вы!» — «Ну вот так вот, смиряюсь», — говорит. И батюшка наш, отец Александр, мы как бы ждали его, что он будет какие-то предпринимать действия, связанные с канонизацией царя Николая, потому что мы как бы все это ждали, многие люди. А он обратил внимание именно на вот эту Варвару Васильевну, очень с ней сблизился. И всячески ее наставлял и на то, чтобы она занималась своим дедушкой:" «Вот я, —говорит, — ходил на Лубянку, читал дело моего папы. Это очень трудно, очень тяжело, но все-таки вам надо сходить. Сходите, пойдите». И вот она действительно пошла, прочитала уголовное дело — это очень тяжело всегда родственникам читать, и после этого...

А. Митрофанова

— Заведенное на Серафима Чичагова, да?

Протоиерей Константин

— На Серафима Чичагова, да, который был расстрелян в 37-м году. И вот после этого вдруг открылось Бутово. И эти десятки тысяч людей, которые там расстреляны, стали известны нам их имена. Может быть, даже это не все, кто там, что-то мне так кажется, что мы не всех еще знаем даже, кто там расстрелян. И сейчас более трехсот святых уже Бутовских прославлено. Это все трудами, которые начались с этого момента, с момента Серафима Чичагова. Но первым был Серафим Чичагов, кто вот так же, были проблемы его канонизации уже. И вот матушка, она пошла в Новодевичий монастырь, согласилась принять монашество уже в возрасте 80 лет с лишним, она стала игуменьей. И вот знаете, как вот чудо Серафима Чичагова это было — деятельность его внучки. Как бы вот для всех стало ясно, что ну какими она силами, какими возможностями в таком возрасте человек может совершенно изменить свою жизнь, стать там игуменьей, возрождать монашество и так далее, когда она вела совершенно другой образ жизни? И вот я к ней в гости приходил, говорит: «Отец Константин, я вот не знаю, как надо, я вот так вот...» — вот так всегда она. Очень скромная, и просто так общалась.

А. Митрофанова

— А возвращаясь к этим удивительным словам преподобного Серафима: «Стяжи дух мирен — и тысячи вокруг тебя спасутся». Есть разные тоже версии звучания одной и той же мысли: «Спаси себя, и тогда спасутся другие» или «Хочешь изменить мир — начни с себя» — по сути ведь речь об одном и том же. И преподобный Серафим сформулировал это так: стяжи дух мирен. А что это значит на практике? Отец Константин. Вот потому что часто мы слышим эти слова, а как это, во-первых, реализуется и, во-вторых, какая связь между тем, что ты пытаешься обрести вот этот мирный дух внутри себя, и вокруг тебя кто-то начинает спасаться? Это все, где здесь причинно-следственная связь?

Протоиерей Константин

— Да-да, конечно. Причина, она внутри человека, конечно. Оттого что он обращается к Богу. И причина, конечно, в молитве. В том, чтобы постоянно ходить пред Богом. Вот как мы знаем из Библии, из Ветхого Завета мы знаем о Енохе, который тоже, по мнению некоторых людей, говорят, что он тоже не умер, так же, как вот Илия пророк. И они явятся, как раз Енох и Илия, уже когда будет антихрист. И вот он именно ходил перед Богом. То есть так все время молиться как бы, может быть, невозможно человеку, но все время чувствовать, что как бы Господь тебя видит, и как бы ты все, что делаешь, все ты делаешь перед Его лицом, и Он на тебя смотрит — все время чувствовать вот это. И вот конечно, здесь вот это главное. Какое это состояние Серафим преподобный подчеркнул, что мирный дух — чтобы не конфликтовать ни с кем, стремиться к любви, стремиться к пониманию, к прощению. Вот это вот очень важно, и вот это состояние, несколькими этими словами он как передал то состояние, в которое как бы мы должны стремиться все.

А. Митрофанова

— А почему если человек в этом состоянии пребывает, то кто-то спасается вокруг него? Вот это тоже, понимаете, взаимосвязь, которую, казалось бы, мы как-то интуитивно чувствуем. А почему так происходит?

Протоиерей Константин

— Ну связь эта, главное, в том заключается, что люди мало верят словам, а больше верят примеру. У нас удивительный совершенно случай, у меня произошел в храме. Причем дважды. Подходит мужчина в возрасте примерно вот моем, уже на пенсии где-то вышедший и говорит: «Батюшка, я пришел».

А. Митрофанова

— В каком смысле?

Протоиерей Константин

— «Ну здравствуйте, — я говорю, — да». — «Нет, я пришел!» Вот понимаете, как: «Я пришел!» — что-то он именно подчеркивает: что-то такое необычное произошло, какое-то чудо. Я говорю: «Да, ну и как, расскажите, что? — А вот потому что у меня была бабушка. Мы были школьники, нам сказали, что Бога нет. Бабушка сидела в уголочке, молилась. И вот к ней подхожу и говорю: «Бабушка, Бога нет». Она меня гладит по головочке, улыбается и говорит: «На тебе конфетку». И вот сейчас, ну это бабушка померла уж где-то там, может, 30 лет назад или сколько, тогда, к тому моменту, как он ко мне пришел, этот человек. И вот он говорит: «А вот я сейчас хочу быть таким, как она». То есть то семя, которое она своей любовью, своим примером — не назиданиями какими-то, не заставляя там ребенка там что-то делать, а вот она сидела, спокойненько молилась — не конфликтовала, не огрызалась, имела вот этот мирный дух в себе. И сейчас прошло уже фактически там 50 где-то лет, может быть, или там 40, и вот человек приходит и хочет быть таким, как она. Причем, что интересно. Господь — я такое замечаю: закон парных случаев. Господь, когда хочет, чтобы мы в чем-то убедились — вот что-то одно случается, и буквально там проходит немножко времени, и другой человек приходит и говорит примерно то же самое — вот как бы подтверждает.

А. Митрофанова

— Как в подтверждение, да, что вам не показалось.

Протоиерей Константин

— И вот за всю жизнь у меня было два человека, которые пришли, но они пришли друг от друга с разницей, может, там месяц или два. И сказали почти что слово в слово, одно и то же. То есть тот же самый принцип, что он хочет быть таким, как бабушка и так далее. По-разному немножко рассказывали, какая была бабушка — она была очень добрая и ничего не принуждала, не заставляла. Вот я хочу тоже. Вот, я пришел. Понимаете? Два человека сказали мне одно и то же: я пришел.

А. Митрофанова

— А какие поучительные истории! Потому что мы сегодня часто говорим о том, что если хочешь там, чтобы у тебя в семье, допустим, кто-то поверил в Бога — стань таким человеком, чтобы глядя на тебя, человек поверил в Бога. И как это бывает сложно сделать. Почему не получается, отец Константин?

Протоиерей Константин

— Ну не получается? А почему не получается? Может потихоньку и получается. Ну что мир спасет? Значит, молитва — первое. И второе — все-таки красота спасет мир. Ведь есть же такие слова, правда? Это та красота — та же красота Дивеева, та же красота Сарова, которая тогда была, красота это того огородика, который сделал преподобный Серафим Саровский. И к нему тянулись даже животные. Мы знаем о медведе, который приходил и ел из его рук хлеб. И эта красота, она проявилась и в Государе. Почему вот даже мы знаем, какое тяжелое было время у Царя-мученика, начиная с его ареста в тот момент, когда он насильственно был отлучен от управления государством и до его расстрела. И он все это время проявлял себя действительно очень красиво, спокойно, тихо, благородно. Хотя он имел предсказание от той же самой Паше Саровской. Мы знаем, что в 1903 году, после канонизации, они пришли к ней в домик — этот домик сохранился, и в Дивееве желающие его могут посетить. Он, кстати, находится там же, где Паломнический центр, там как раз в этом домике и находится сейчас Паломнический центр, и там сохранилась комната самой Паши. И вот они заходят в комнату — а там нету ни одного стула. И она говорит: «Садитесь», — и они сели на пол, Царь с Царицей. Потому что то, что она говорила, их бы повалило, они бы упали, наверное, если бы так вот...

А. Митрофанова

— А что она им говорила, напомните, пожалуйста?

Протоиерей Константин

— Неизвестно. Это осталось тайной.

А. Митрофанова

— Ну слухи всякие ходят про то, что она им говорила.

Протоиерей Константин

— Конечно. Ну слухи-то слухами. Потому что Государь никому об этом не говорил. Просто он вышел оттуда, видно было по его лицу, что она сказала что-то страшное о них. Наверное, она все предсказала, все будущее, они об этом знали. Например, дала кусочек красной тряпочки Царице: «Это вашему — как там? — мальчишке на штанишки», — как-то так она. Потому что...

А. Митрофанова

— А наследника тогда еще не было?

Протоиерей Константин

— Конечно. Они как раз и приезжали — вот в чем особенность этой канонизации, что не только народ приезжал что-то просить, но и Царская чета, она особо молилась о даровании наследника. И даже рассказывали о том, что они тайно ходили ночью, никем не узнанные, на источник. А источник, он представлял тогда трубу, то есть там из трубы лилась холодная вода, и люди по очереди подходили под эту струю — так это было организовано. И вот тот источник на дальней пустыньке, не тот, который мы знаем уже, в Цыгановке. И вот они действительно получили просимое. Действительно через год родился царевич Алексий. Но вот он болел этой тяжелой болезнью, гемофилией. И вот этой вот красной тряпочкой она как бы предсказывала о его болезни — ту кровь, которая не могла сворачиваться.

А. Митрофанова

— «Светлый вечер» на радио «Вера». И напомню, что в гостях у нас настоятель храма преподобного Серафима Саровского при ПНИ № 16 города Москвы, протоиерей Константин Кобелев. Отец Константин, а вы сейчас упомянули вот эти тоже такие топонимы — «ближняя пустынька», «дальняя пустынька» — места, которые знакомы, наверное, людям, побывавшим там, где жил преподобный Серафим.

Протоиерей Константин

— Ну это в Сарове, там не каждый бывал.

А. Митрофанова

— Ну да, но вместе с тем, вот вы могли бы чуть подробнее рассказать, что это за места такие? Почему они так странно называются: пустынька, ближняя пустынька, дальняя — что все это значит?

Протоиерей Константин

— Ну вот вдали, довольно таки на большом расстоянии от монастыря вначале находился домик преподобного Серафима. А потом он построил, когда он уже стал старым, ну по возрасту и после того, как нападали на него эти разбойники, которые его избили, он переселился поближе к монастырю. И вот это ближняя пустынька — это было место паломничества, туда куда приходили многие люди. А вот на дальнюю — там находился в затворе, с медведями, и там монахи иногда к нему пробирались.

А. Митрофанова

— Ну про медведя, конечно, это удивительная история. И есть иконы, на которых преподобный Серафим изображен с приходящим к нему медведем. У них хорошие отношения, как-то общаются, все прекрасно, замечательно. А часто звучит вопрос: а вы что, действительно в это верите?

Протоиерей Константин

— Да конечно. Дело в том, что человек, достигающий такого уровня святости, он уподобляется Адаму, уподобляется состоянию рая, когда в раю Адам ходил. Ну там вообще все хищники не набрасывались ни на кого, в том числе на Адама.

А. Митрофанова

— И хищниками не были.

Протоиерей Константин

— Да. И вот Адам как раз настолько был глубоко, не сказать образованный, но глубоким был человеком, что смог даже дать всем имена. И вот поэтому такая вот была дружба и единение с природой. И вот мы видим то же самое у Сергия Радонежского. Это объединяет этих святых. Когда он строил храм деревянный, и ему помогал медведь, и то, что он носил вместе с ним бревна для строительства этого храма.

А. Митрофанова

— Вот кто-то, знаете, послушает и скажет: ну, это все благочестивые предания, которые повторяются из раза в раз. Знаете, но есть некий закон жанра, что если святой живет где-то в лесу, то к нему обязательно должен приходить медведь...

Протоиерей Константин

— Ну вот Герасим Иорданский.

А. Митрофанова

— Там лев.

Протоиерей Константин

— Там лев. Но все равно, дикие животные, они покоряются святым. Или же Даниил пророк, которого бросили в ров со львами, которые там пожирали всех наказанных и приговоренных к смертной казни, это же людоеды-львы. Они вокруг него были как кошечки.

А. Митрофанова

— А Герасим Иорданский — это, конечно, удивительная история, как он льву вынимает занозу из лапы, да, и после этого у них начинается дружба...

Протоиерей Константин

— Или отрок такой еще есть, мученик Неофит, который также убегал и спрятался льва, его там не нашли. И лев пришел, и они подружились. И когда его тоже приговорили к съедению и выпустили на него этого льва, ну конечно, лев там только облизал его раны и бросился на тех мучителей, которые там его мучили, этого святого. То есть вот такие вот свидетельства, они неоднократные в житиях святых.

А. Митрофанова

— Ну с одной стороны, да, наверное, в наш век скепсиса все это довольно сложно принять на веру. А с другой стороны, ну можно даже посмотреть вот какой-нибудь «National Geographic» — какое количество сегодня уже тоже есть записей про дружбу человека и животных. Если действительно, ну я не знаю, что там чувствуют животные, сложно сказать, но, наверное, они чувствуют определенных людей, которые к ним относятся особо как-то вот, с какой-то добротой такой. Что не значит, что все теперь давайте пойдем в лес и будем там дружить со львами и медведями.

Протоиерей Константин

— Ну конечно, опасно очень. Даже те люди, которые держат дома таких животных с малолетства, потом в определенном возрасте...

А. Митрофанова

— Тоже подвергаются опасности.

Протоиерей Константин

— Набрасываются и кусают этих людей. Так что здесь...

А. Митрофанова

— Собака может укусить родная человека, и то, всякое бывает. А вместе с тем вот это, конечно, феномен особого состояния души у святого, феномен, который, наверное, изучить невозможно. Тут ни XXI век не поможет, наверное, ни XXII и никакой. Вот этот дух мирен, который есть в преподобном Серафиме и в других святых. Дух мирен, который, я не знаю, вот он достижим, вы думаете, для человека обычного, который не святой?

Протоиерей Константин

— Ну обычному человеку ближе второй аспект, о котором я говорил — о красоте. Потому что мы знаем возрождение ремесел каких-то таких вот, народных промыслов, пения, нарядов и так далее — всего. Это все было очень близко нашему Государю. И вот мы знаем, что замечательный Федоровский собор в Царском Селе, в городе Пушкине сейчас который, верхний храм освящал — ну как бы военный он был, — освящал протопресвитер Шавельский, военного духовенства. А вот нижний храм освящал, нарушая всякие каноны, епископ Кишиневский Серафим (Чичагов), и именно он посвящен Серафиму Саровскому. И вот рядом с этим храмом именно начал строиться Федоровский городок, как воплощение как бы мечты царя о России, какая она должна быть — то есть эти такие каменные кружева, замечательные такие вот покои. Там, кстати, в госпитале служил Есенин санитаром.

А. Митрофанова

— Серьезно? Я не знала, кстати.

Протоиерей Константин

— Конечно. И сейчас мы, приезжая туда... Мы всегда видели, как это все разрушается. А вот в этом году или в конце прошлого как раз началось восстановление Федоровского городка. И я вот побывал там тоже в начале лета — и очень все там, написано, что идет строительство, такого числа — сроки такие-то и так далее, все идет, часть уже сделали. И действительно прекрасно. И вот мы увидим действительно то, что и места, где трудились такие люди, как Есенин, где наши царевны промывали раны воинам, потому что там лазарет. И вот тот образ России, который именно был в мечте у Царя — это красота, это вот возвращение к таким ценностям. Там входил Васнецов, и неслучайно — возьмем Абрамцево, или же Поленово, или дом Тенишевой, вы знаете, в Москве есть тоже...

А. Митрофанова

— Ну так называемый неорусский стиль, вот это то, что стало развиваться.

Протоиерей Константин

— Да. И она же то же самое в деревне делала. И вот это вот, то что вот не только проявляется и в пении народном, и в промыслах различных, и вот в костюмах, в нарядах — вот все вот это вот, то достояние нашего народа, то что было. Для более высокого уровня это, может быть, там особая молитва и «дух мирен», а для простого — это стремление к красоте, стремление к тем вот традициям, которые у нас, которые вошли в плоть и кровь нашего народа. И которые даже мы знаем, что какие-то определенные сельскохозяйственные действия, они совершались на память тех или других святых. Например, на Георгия Победоносца выгоняли коней в поле первый раз и так далее. То есть какие-то народные приметы, связанные тоже с памятью святых.

А. Митрофанова

— Ну это так называемое, как это, в кавычках десять раз, «народное богословие» — не знаю, ну к нему обычно серьезно не относятся.

Протоиерей Константин

— Но это то, что пропитало, это та вот красота и та гармония, которая пропитала народную жизнь.

А. Митрофанова

— А вот с этим трудно спорить, действительно. Вообще эта связь, которую вы отметили — между молитвой и красотой, каким-то особым духовным состоянием и красотой — она действительно ведь существует. И даже то, что вы отметили в самом начале нашего разговора — всплеск духовной жизни, который был как раз на рубеже XIX-XX веков и связан с тем, что больше стали прославлять святых именно при императоре Николае, то что начался расцвет именно вот этого русского, как бы это сказать, стилистического направления, связанного с русской традицией в России, где долгое время мы были ориентированы, в этом же нет ничего плохого, наверное...

Протоиерей Константин

— Но это же и в театре происходит, и в музыке, и в художественном творчестве, вот во всем этом, это везде ведь, и в искусстве нашем это все произошло. Где то же самое Абрамцево замечательный кружок, Поленово, еще раз говорю, вот это, все это ушло.

А. Митрофанова

— Да, и имена, собственно, которые мы так любим — и Нестеров, и Васнецов, и Поленов, и целый ряд художников, и Бенуа, архитекторы, я не знаю, там действительно огромное количество людей, которые пошли этим путем — путем узнавания и ну нового раскрытия собственной традиции. И все это параллельно действительно с каким-то таким всплеском, может быть, пока и небольшим, но для того момента и немалым, духовной жизни — удивительно, правда, вот если так задуматься — рубеж XIX-XX веков.

Протоиерей Константин

— И с одной стороны, можем сказать: а почему же это все рухнуло? Почему же это не спасла вот эта красота мир? Но дело в том, что спасла и спасает сейчас, потому что это породило великое множество мучеников, которые, сейчас на них основывается наше возрождение. И говорится, что вот народ как бы безмолвствовал — да нет, народ породил такое количество святых, которое не было ни в одной стране никогда. Например, в календаре наших русских святых до 2000 года было около 400. А сейчас добавилось еще 1700 — значит, в пять раз увеличивалось.

А. Митрофанова

— Это новомученики и исповедники Русской Церкви прославленные?

Протоиерей Константин

— Добавилось, да, к четыремстам святым, которые были в нашем календаре, добавилось еще такое количество. Вот за все за 900 лет Руси — 400, а сейчас еще 1700 — смотрите как, то есть в четыре, в пять раз больше. Вот как это вот удивительно.

А. Митрофанова

— Это люди, пострадавшие в годы гонений.

Протоиерей Константин

— Да. Потому что взять даже такого святителя, как Игнатий Брянчанинов, он говорил о том, что у нас какое-то оскудение, вот сейчас нет таких старцев, сейчас нет вот такого всего. Да, и в то же время вот такие великие действительно явления всему миру вот такого сонма святых — людей, которые, действительно, не предали ни своих близких, ни родных, ни Христа. Вот их же заставляли, не так заставляли отречься от Господа, как заставляли: дайте телефоны, адреса и имена тех людей, с которым вы были связаны и с которыми вы там общались и так далее. А ведь не выдали никого все эти люди, несмотря на пытки и различные воздействия, которые к ним применялись.

А. Митрофанова

— Вот вы сказали сейчас про святых, которые прославлены, пострадавшие в годы гонений. А я вспоминаю опять же в Дивеево, когда туда приезжаешь, и если, к примеру, там проводят экскурсию или даже самостоятельно можно путешествовать от одного храма к другому и так далее, там в Казанской Церкви прямо вот несколько рак с мощами...

Протоиерей Константин

— Да, матушки игуменьи...

А. Митрофанова

— Да, это монахини, сестры монастыря, которые прославлены как святые. И в Дивеево есть несколько сестер, которые так вот прославлены и несколько блаженных, которые там жили. И вот когда так, знаете, тоже бывает, что люди задают вопрос: как возможно, что их тут так много? Ну там когда один какой-то святой великий, и про него все знают — да, действительно тогда понятно: вот эта земля породила такого святого. А здесь приезжаешь в Дивеевский монастырь —тут святые тут святые, тут святые — и как к этому относиться? Как, чтобы в голове вот не начался такой, знаете, как карнавал от избыточности?

Протоиерей Константин

— Ну это вот и сказано, что Дивеево как удел Матери Божией, Ее четвертый удел. И здесь действительно собрались и преподобный Серафим Саровский, и матушка Александра, основательница Дивеевского монастыря, и ее последователи. И вот это действительно было такое особое место, где Господь создал для нас, для того, чтобы мы смогли туда прийти и получить, в первую очередь, молитвы, о чем мы уже говорили, получить ту красоту, которая тоже будет спасать мир. Наряду с миром, мир — это внешний мир, наряду с миром душевным, наряду с молитвой, которая внутри нас.

А. Митрофанова

— Огромное вам спасибо за этот разговор. У меня ощущение, что мы с вами сейчас в Дивеево побывали. Благодарна я вам очень, потому что люблю это место и люблю город Саров, и все что связано с преподобным Серафимом. И я думаю, что я такая не одна.

Протоиерей Константин

— Конечно.

А. Митрофанова

— Протоиерей Константин Кобелев, настоятель храма преподобного Серафима Саровского при ПНИ № 16 города Москвы, был в нашей студии. Я Алла Митрофанова. Прощаемся с вами, и всех еще раз с праздником.

Протоиерей Константин

— Преподобный отче Серафиме, моли Бога о нас!

А. Митрофанова

— До свидания.

Протоиерей Константин

— До свидания.