Поделиться
Фото: pravmir.ru
У нас в гостях был клирик храма Успения Пресвятой Богородицы на Успенском Вражке протоиерей Олег Батов.
Основной темой беседы стало служение нашего гостя в качестве настоятеля православного храма в Швейцарии.
А. Пичугин
— И в студии Светлого радио приветствуем Вас мы, Лиза Горская...
Л. Горская ...и Алексей Пичугин.
А. Пичугин
— Сегодня у нас в гостях этот ближайший час вместе с нами и с Вами проведет протоиерей Олег Батов — клирик храма Успения Пресвятой Богородицы на Успенском Вражке и ректор Общедоступного православного университета. Здравствуйте.
Протоиерей О. Батов
— Добрый вечер!
А. Пичугин
— Вы у нас первый раз, поэтому хотелось бы поговорить с Вами и о Вашем служении, и о приходе к вере, и об университете, и даже о Дне памяти жертв политических репрессий, который у нас через несколько дней будет... не хочется говорить слово «отмечаться»... Будем вспоминать.
Л. Горская Ну, День памяти.
А. Пичугин
— День памяти, да.
Протоиерей О. Батов
— Да, очень хорошо, с удовольствием.
А. Пичугин
— Вы закончили МИФИ?
Протоиерей О. Батов
— МИФИ.
А. Пичугин
— У нас как-то принято считать, что люди науки... Ну, в последние годы обострилось противостояние людей с научным мировоззрением и людей с религиозным мировоззрением. Хотя это, как мне кажется, противоречие очень надуманное.
Л. Горская Что, острее, чем в XVIII веке?
Протоиерей О. Батов
— (Смеется.) Да!
А. Пичугин
— Ну, вот я не знаю, как было в XVIII веке. Мы только можем по источникам судить. А как это вот бродило в умах, мы представить себе не можем, наверное. Но, тем не менее, все это вещи, как мне кажется, действительно надуманные. Вы себя в Церкви ощутили уже в каком-то зрелом возрасте, или Вас родители просто привели?
Протоиерей О. Батов
— Да, совершенно верно, я самостоятельно пришел к вере в сознательном возрасте, в общем-то, в пору моей учебы в МИФИ, да, уже в студенческие годы, так что для меня это вещи связанные. Ну, связанные, конечно, скорее, биографически, чем философски. Хотя сейчас уже, оглядываясь на прошлое и как-то анализируя соотношение между верой и наукой, я могу сказать, что действительно, наука — она подходит к тому, что имеет свои пределы. Что есть то, что... Есть граница научного знания. И настоящие ученые, и большая наука это прекрасно понимают — что есть границы научного познания. И что есть нечто выходящее за пределы научного познания.
А. Пичугин
— А Вы успели наукой позаниматься?
Протоиерей О. Батов
— Ну вот, честно говоря, я занимался прикладными вещами. Я заканчивал факультет автоматики и электроники и, в общем, уже на последнем курсе на практике занимался конкретными приборами в смежной с медициной области в Институте иммунологии. Ну, вот лазерными проточными циклохлориметрам
А. Пичугин
— Воцерковление или, вернее, какие-то первые мысли о том, что есть другой мир — мир Церкви, мир христианства — к Вам пришли, потому что все-таки были какие-то воспоминания из детства? Вот Вы в одном из интервью говорили, что в младенчестве Вас водили освящать куличи на Пасху. Или это конец 80-х — начало 90-х, когда, в принципе, уже многое располагало к тому — к каким-то духовным поискам?
Протоиерей О. Батов
— Совершенно верно. И мне, я так думаю, в общем-то, повезло, что это совпало с тем возрастом, когда у большинства молодых людей, наверное, появляются те самые вечные «проклятые вопросы». И появилась пища для того, чтоб искать на них ответы, как раз в эти годы.
Да... Впечатления детства — я не могу сказать, что они как-то серьезно оказали какое-то влияние. Нет, они как-то отдельно существуют у меня, без связи с последующим приходом к вере, который был все-таки, скорее, так условно, скажем, философским таким, путем размышлений и чтения, и какого-то поиска ответов на те самые вечные «проклятые» вопросы.
А. Пичугин
— Правда, что Вы воцерковлялись в том храме, где Вы служите сейчас?
Протоиерей О. Батов
— Ну, более или менее. Тут необходимо уточнить, что храм, в котором я служу сейчас...
А. Пичугин
— Позднее был передан?
Протоиерей О. Батов
— Совершенно верно, да-да-да. Община храма Успения на Успенском Вражке существует с 1996 года... Нет, наверное, я соврал. Надо будет уточнить. С 1996 года начались богослужения, община существует чуть раньше. Но пришел я еще в храм Косьмы и Дамиана, когда просто Успенского храма еще не было. Отец Владимир Лапшин, настоятель храма Успения на Успенском Вражке тогда служил там. И действительно, это была тогда одна община — ну, можно так сказать, определенной долей... Вот с этой поправкой можно сказать так, что, действительно, я служу в той же общине, в которую и пришел.
А. Пичугин
— Но эта община — часть той большой общины, которую когда-то собирал отец Александр Мень?
Протоиерей О. Батов
— Совершенно верно.
А. Пичугин
— Вы как-то свой путь в христианстве начали именно с его... А Вы были знакомы?
Протоиерей О. Батов
— Нет, я не успел с ним познакомиться. Моя супруга успела его застать и исповедовалась у него. И потом ей приходилось даже отвечать на вопросы следователя, расследовавшего его убийство. Но я пришел уже после того, как... Может быть, определенный даже первый толчок и послужил для меня приходом к вере — известие о его смерти, о его убийстве в 1990 году. Вскоре после этого известия я увидел объявление о том, что есть университет, им основанный...
А. Пичугин
— ...ректором которого Вы теперь являетесь?
Протоиерей О. Батов
— (Смеется.) Да. И я пришел в этот же университет в 1991 году. 8 сентября 1990 года отец Александр прочитал свою лекцию «Христианство», которая послужила открытием этого университета, 9 сентября его убили. И в 1991 году я, после объявления в газете «Аргументы и факты» о том, что есть такой университет, в него пришел.
А. Пичугин
— Он задумывался именно как свободный и общедоступный? Не как профессиональное учебное заведение?
Протоиерей О. Батов
— Нет-нет, совершенно верно. Это был принципиально общедоступный лекторий. И вот эта форма такого образования, таких лекций, оказывается, вот сейчас, в наши дни. Она была очень востребована в 90-е годы, потом, в «нулевые», пожалуй, был некоторый провал в интересе к такой форме обучения. Появились профессиональные учебные заведения, богословские институты...
А. Пичугин
— Ну, они еще в начале 90-х появлялись, конечно — Свято-Тихоновски
Протоиерей О. Батов
— Ну, да-да. Ну вот они как-то оформились, они встали на ноги, и оказалось, что это действительно очень нужно. И тогда, когда появилось профессиональное богословское образование, интерес к общедоступному лекторию, мне кажется, несколько снизился. А вот сегодня снова появляются лектории — то один лекторий, то другой, где читают лекции интересные люди, профессионалы, знатоки своего дела в своей области знания. И люди туда охотно приходят. Я имею в виду, лектории есть — и лекторий «Правмира», и лекторий «Предание», и другие лектории. И лекторий «У Медузы» есть, еще какие-то лектории. Оказывается эта форма образования весьма востребованной.
И она востребована и на Западе. Вот однажды мне пришлось читать лекцию в Цюрихе, в «Фолькс Хох Шуле — народном университете. Вот то, что у нас называлось когда-то «Университет миллионов». И вот там эта форма управления существует и пользуется большим-большим спросом. Поточная университетская аудитория была полна заинтересованных слушателей. Это меня так несколько удивило и воодушевило. И, в общем, мне кажется, что мы занимаемся правильным делом.
А. Пичугин
— Ну, мы об университете еще поговорим сегодня. Вы упомянули Цюрих. 10 лет Вы были настоятелем православного храма в Цюрихе.
Протоиерей О. Батов
— Совершенно верно, да.
А. Пичугин
— Это, наверное, интересное время было? Потому что уже «нулевые» годы. Соответственно, много... Как бы, мне кажется, священники, которые служили в 90-е годы в Европе в Русской Православной церкви, больше сталкивались с эмигрантами, а в «нулевые» и 10-е годы — все-таки, больше, наверное, с теми людьми, которые по тем или иным причинам приезжали, уезжали, просто в командировки какие-то ездили на отдых. Особенно в Швейцарию. Это действительно страна, где русских всегда было много. Нет?
Протоиерей О. Батов
— М-м... Нет.
А. Пичугин
— Нет? Не много?
Протоиерей О. Батов
— Нет-нет, это не совсем так. (Смеется.) Цюрих... Швейцария вообще не была страной эмиграции, охотно принимавшей эмигрантов. После революции особенно. Она принимала только реэмигрантов, то есть тех, у кого были швейцарские корни. Это могли быть швейцарцы с петровских, екатерининских времен — екатерининских, скорее, которые приезжали осваивать новые русские земли. И вот эти семьи, когда они после октябрьского переворота возвращались в Швейцарию, швейцарцы принимали. А вот русских беженцев Швейцария принимала очень неохотно. Ну, из известных людей, пожалуй, можно назвать только философа Ивана Ильина, который все-таки получил какой-то официальный статус в Швейцарии.
А. Пичугин
— Но Швейцария все равно граничит со странами, которые действительно такой своеобразной меткой стали для русских, приезжавших туда в течение ХХ века.
Протоиерей О. Батов
— Ну, да, безусловно. И что касается времени «нулевых», то я как раз застал переходный период, опять же. Вот как Швейцария, Вы говорите, граничит — вот и мое служение попало тоже на время пограничное, когда существовало и поколение, ну, если не первой волны эмиграции... Хотя можно с определенной долей условности так сказать, уж, по крайней мере, про потомков первой волны эмиграции — вот старой, того, что называется старой русской эмиграцией. Она все-таки составляла костяк, основу Цюрихского прихода. И когда я приехал туда в начале 2000 года, приход состоял... Ну, вот такой постоянный состав прихода — это человек, наверное, 30-40. И помещение было чуть больше вот этой студии, в которой мы сейчас с Вами разговариваем.
А. Пичугин
— Протоиерей Олег Батов, клирик храма Успения Пресвятой Богородицы на Успенском Вражке, директор Общедоступного православного университета, основанного отцом Александром Менем, сегодня гость программы «Светлый вечер» на Светлом радио.
А вообще интересно, как люди попадают служить за границу. Вот Вы стали в 1999 году священником, и Вас практически сразу же командировали в Швейцарию. А как, по какому принципу подбираются священнослужител
Протоиерей О. Батов
— Я не знаю, как отбирают, честно говоря, но попал я, потому что...
А. Пичугин
— ...ОВЦС?
Протоиерей О. Батов
— ...да, работал в отделе внешних церковных связей, совершенно верно. Митрополит Кирилл меня лично знал...
А. Пичугин
— Нынешний патриарх.
Протоиерей О. Батов
— Тогда еще митрополит, он лично знал всех своих сотрудников, лично всех принимал на работу, как и меня тоже, после личного собеседования. И он же предложил и рукоположение, и... Но, честно говоря, назначение, сразу скажу, было для меня сюрпризом, было неожиданным. Сразу после рукоположения я не предполагал, что окажусь командированным за границу.
А. Пичугин
— А Вы, когда шли работать в ОВЦС, разве не думали, что Вас будут рукополагать?
Протоиерей О. Батов
— О рукоположении, надо сказать, я думал. Я параллельно еще учился в Свято-Тихоновско
А. Пичугин
— Язык при этом... Вот Вы уезжаете в другую страну — нужно знать язык, ну, хотя бы английский? Или это уже на усмотрение?
Протоиерей О. Батов
— На усмотрение, безусловно. Бывает, что вначале...
А. Пичугин
— Бывает, что священнослужител
Протоиерей О. Батов
— Ну, я не могу сказать, бывает или нет. Вряд ли. Наверное, в определенной степени все знают. Я английский учил, в общем, как большинство, как все. В школе учил английский язык и в МИФИ учил английский язык. Но говорить свободно, признаюсь, я не мог на языке. Мог читать технические статьи — как, в общем-то... для чего мы и учим. Никакой разговорной практики у меня не было. Ну, был определенный набор знаний, с которым, в общем, ну, не пропадешь, наверное, в цивилизованной стране, в цивилизованном обществе. Можно, безусловно, сориентироваться и... Ну, в моем случае, язык пришел, уже немецкий, примерно через год пребывания там. На первых порах хватало вот того школьного и институтского английского, который был, а через год я уже более-менее свободно мог общаться и на немецком.
А. Пичугин
— А это тяжело? Вы попали в совершенно незнакомую среду — я так понимаю.
Протоиерей О. Батов
— Да, да-да.
А. Пичугин
— Вам вручили указ о том, что Вы едете в Швейцарию.
Протоиерей О. Батов
— Да.
А. Пичугин
— Многие бы Вам позавидовали, наверное, потому что Вы едете из Москвы — ну, в общем, Москвы 90-х еще, условно так. Едете аж в саму Швейцарию! Но тут же и огромное количество трудностей. Потому что — ну для кого? Вот мы говорили про эмиграцию, который, вроде как, в Швейцарии немного, а с другой стороны, для кого тогда вообще православный приход — Русской Православной церкви, к тому же?
Протоиерей О. Батов
— Ну, сейчас уже трудно вспомнить о первых днях и месяцах после приезда в Швейцарию. Конечно, это был непростой опыт, очень интересный, требующий какой-то открытости, готовности принимать новое, новую страну, новую культуру, новые какие-то правила, правила общежития даже.
А. Пичугин
— Но приход уже был, да?
Протоиерей О. Батов
— Приход уже был.
А. Пичугин
— Вы кого-то просто сменили?
Протоиерей О. Батов
— Приход существовал с 1936 года, да. Да, я сменил игумена Венедикта Канторса, который через несколько лет, вернувшись в Петербург, умер.
Приход, как я уже говорил, составлял совсем небольшое количество людей, и, в общем-то, даже вопрос стоял о том, нужен ли этот приход, как я потом узнал.
А. Пичугин
— Ну, то есть он настолько был малочисленный?
Протоиерей О. Батов
— Да.
А. Пичугин
— Вообще, в Швейцарии же, ну, насколько я знаю, есть, ну, как минимум, у Константинопольс
Протоиерей О. Батов
— Ну, их было два — маленьких помещения. Еще такое же точно полуподвальное помещение было и есть, и остается у прихода Зарубежной церкви. Покровский приход — он совсем рядом находится и с нынешним храмом, и с тем, в который я приехал. Буквально это все в 10 минутах ходьбы друг от друга, в одном университетском районе Цюриха.
Да, в 30-е годы сложилось два прихода — и Московского патриархата (вернее, тогда — Константинопольс
А. Пичугин
— Прихожане-то все-таки что за люди, кто?
Протоиерей О. Батов
— Прихожане очень разнообразны в Цюрихе были тогда, когда я приехал. Я буду говорить о том моем опыте, безусловно, потому что уже после меня сменилось два настоятеля в Цюрихском приходе, и я в Москве уже почти семь лет, и многое изменилось, безусловно, за эти годы. Но вот когда я приехал, то первое, что я заметил, — что приход ну очень разношерстный. Ну, как говорится, «каждой твари по паре». Были и эмигранты или потомки эмигрантов первой волны.
Но, кстати, вот еще жив долгожитель — действительно буквально, барон Эдуард Александрович Фальц-Фейн. Хотя он и живет в Лихтенштейне, в Вадуце, но это...
А. Пичугин
— Ну, эмигрант первой волны.
Протоиерей О. Батов
— Да. Это час с небольшим езды от Цюриха, и он считает себя прихожанином Цюрихского прихода. Наш прихожанин. Ему исполнилось в сентябре — сколько? — 104 года.
А. Пичугин
— 104 года. А он у нас тут приезжал на службы часто.
Протоиерей О. Батов
— Ну, он приезжал. Приезжал на юбилей прихода прошлый, 10 лет назад, когда мы отмечали 70-летие прихода. Он приезжал, когда ему было, соответственно, 94 года. Может быть, это был один из его последних визитов в храм. Вот тогда он приезжал.
А. Пичугин
— Мне кажется, он не так давно, относительно недавно в России был.
Протоиерей О. Батов
— Возможно, возможно. Ну, я думаю, примерно в те же годы все-таки — примерно лет 10 назад. Он все-таки уже лет 10, наверное, и не выходит из дому. Или почти не выходит.
А. Пичугин
— Ну, да.
Протоиерей О. Батов
— Ну вот. И были эмигранты второй волны — ну, второй, скажем, диссидентской.
А. Пичугин
— Это те, кто уже в 70-е годы покидали?
Протоиерей О. Батов
— Ну, да, или чуть раньше даже, да. Условно говоря, советские диссиденты были, безусловно. И, конечно, те уже, кто вновь приехал. Ну, и плюс национальный состав прихода был чрезвычайно разнообразен. Вот в 1999-2000 годах не было еще ни румынского прихода, ни грузинского. Сербский один был — сейчас их уже намного больше. Но сербов так много в Цюрихе и вообще в Швейцарии, что, в общем-то, они даже в своем приходе не помещаются. Некоторые сербы приходили к нам. Так что это были и сербы, и грузины, и румыны. В общем, приход был чрезвычайно разнообразным.
Л. Горская А вот каково было возвращаться спустя почти 10 лет после всего этого разнообразия и совершенно другой жизни обратно сюда?
Протоиерей О. Батов
— Ну, непросто, конечно, с одной стороны. А с другой стороны, мы возвращались все-таки домой. Возвращались к старым друзьям и возвращались в свою общину. Это тоже чрезвычайно важно — что мы вот во всех смыслах возвращались домой. Хотя, конечно, и была (нрзб.) доля неизвестности.
А. Пичугин
— Ну, Вы же приезжали, наверное, за это время?
Протоиерей О. Батов
— Да, конечно. Каждое лето мы приезжали, каждый отпуск. Как у всех, один месяц в году был отпуск, и мы проводили его здесь, да.
А. Пичугин
— А тяжело все-таки, наверное — ну, это такой совершенно бытовой вопрос, — в Швейцарии, где не очень много прихожан, соответственно..
Протоиерей О. Батов
— Нет, приход священника мог содержать. Собственно говоря, священник и был единственным человеком в приходе, который получал зарплату. Все остальные были волонтерами, добровольными помощниками — и хор, и казначей, и староста. В общем, все-все-все остальное делалось на добровольных началах. В приходе была только одна зарплата — у священника. Очень скромная, ниже средней швейцарской зарплаты.
А. Пичугин
— Но, Вы говорите, начиналось все с полуподвального помещения, которое размером с нашу студию? Для студии, кстати, неплохо так, да...
Протоиерей О. Батов
— (Смеется.)
А. Пичугин
— А вот для храма — я даже себе с трудом представляю, как нашу студию можно разгородить так, чтобы здесь еще поставить престол, жертвенник...
Протоиерей О. Батов
— Нет, вот помещение студии — это было примерно помещение для прихожан. И вот представьте, что за этой стеной алтарь. Вот здесь — прихожане, а там — алтарь.
А. Пичугин
— Ну, мы слушателям картинку не нарисуем все равно, но для себя — да. (Смеется.)
Протоиерей О. Батов
— (Смеется.)
Л. Горская Человек 20 поместится.
Протоиерей О. Батов
— Да! 30-40, если потесниться. (Смеется.) Да.
А. Пичугин
— К нам периодически приходит священник отец Георгий Сергеев, который много лет служил в Канаде, и он рассказывал, что там традиция — священник должен в течение года побывать у всех своих прихожан. Вот прямо традиция такая.
Протоиерей О. Батов
— Ну, поскольку прихожане совершенно разные, то, соответственно, и традиции очень разные. Были прихожане, которые говорили, что у них традиция — каждый год на Светлой, после Пасхи, освящать дом. Вот священника после Пасхи приглашали — у них так было принято.
А. Пичугин
— Заново, каждый раз заново? Вот Пасха — и еще раз освящение дома?
Протоиерей О. Батов
— Да, вот каждый раз — некое освящение дома. Я потом... Ну, отказываться тоже как-то неудобно — люди так привыкли и приглашают всегда так с душой. Я некий такой сокращенный чин для этого потом придумал — чтобы окропить святой водой и, в общем-то, по сути, с молитвой... Да. Я понял, что каждый год полное освящение все-таки не совершал — совершал по такому сокращенному чину.
А. Пичугин
— Но я начал спрашивать про помещение. А в итоге, уже в конце 2010 года появилось помещение лучше, более просторное?
Протоиерей О. Батов
— Да-да, это отдельная история. Сейчас, вот в декабре, буквально на днях я получил приглашение на празднование уже 80-летия прихода. Приход был основан в 1936 году, и впервые за историю этого прихода посетит его Патриарх. 7 декабря будет патриаршее богослужение в Цюрихском приходе, и я получил тоже приглашение на эти юбилейные торжества. Это уже будет богослужение в новом храме, который появился в 2006 году... Ой, в 2006 году был как раз юбилей, а, значит, освящение было в 2004 году.
А. Пичугин
— То есть, соответственно, Вы большую часть времени служили уже в настоящем храме, построенном?
Протоиерей О. Батов
— Да, получается, так. Получается, что в новом помещении большую часть времени служил.
Это бывшая протестантская церковь, которая была выставлена на продажу. Но протестантская церковь не традиционных для Швейцарии протестантов Евангелической Реформатской церкви, а так называемой Свободной церкви общины, которая появилась в начале ХХ века. И в 1910 году в Цюрихе они построили тогда три храма для себя. Это сугубо швейцарская община...
А. Пичугин
— Деноминация какая-то.
Протоиерей О. Батов
— Она ничего не скажет ни Вам, ни нашим слушателям, скорее всего, ее название — «Хришона гемайнде».
А. Пичугин
— (Смеется.)
Протоиерей О. Батов
— Но был некий харизматический лидер, который привлек многих людей в Церковь. И через почти 100 лет оказалось, что все-таки прихожан у них уже не так много, что три храма в Цюрихе им иметь накладно слишком. Они ничего не получают от государства — Свободная церковь свободна и от помощи государства тоже. Это была их собственность, собственность общины, содержать которую им было трудно. И поэтому они выставили это здание церкви на продажу. Но когда я только увидел это объявление о продаже церкви, я очень удивился. Ну, представьте себе — в газете: «Продается церковь».
А. Пичугин
— Мне кажется...
Протоиерей О. Батов
— Это сейчас мы как-то уже привыкли...
А. Пичугин
— Да, да, я это как раз хотел сказать.
Протоиерей О. Батов
— Да, вот-вот. Сейчас уже об этом пишут в газетах и в Интернете, и приводят это как свидетельство некоторого духовного упадка Запада.
А. Пичугин
— Но дело, наверное, не в упадке все-таки.
Протоиерей О. Батов
— Да конечно, конечно. Дело не только в этом.
Ну, вот то, что было с нашим храмом, я объяснил. Действительно, 100 лет назад появился некий человек, который привлек к себе очень много людей. Потом поколение этих людей ушло, но все-таки два-три поколения они держались. И потом оказалось, что их слишком мало, чтобы содержать те здания, которые они приобрели.
А прочие храмы Швейцарии не содержатся государством. В Швейцарии три государственные религии — это католичество, Евангелическая реформатская церковь и старокатолики, и Старокатолическа
А. Пичугин
— Которая — ну, так, в качестве информации и справки — к Ватикану не относится.
Протоиерей О. Батов
— Да-да, совершенно верно.
А. Пичугин
— Параллельная тоже деноминация, структура.
Протоиерей О. Батов
— И в Швейцарии как частные лица, так и предприятия, платят церковный налог, отчисляют церковный налог. И уже из этого церковного налога государственные церкви получают деньги и на содержание церкви, и на зарплату священников, ну, и так далее — на все свои нужды. Так что обычный храм, традиционный храм Евангелической реформатской церкви, безусловно, не мог бы быть выставлен на продажу.
А. Пичугин
— Протоиерей Олег Батов, клирик храма Успения на Успенском Вражке в Москве, ректор Общедоступного православного университета, сегодня у нас в гостях. Лиза Горская...
Л. Горская ...Алексей Пичугин...
А. Пичугин
— Мы скоро вернемся.
Еще раз здравствуйте! Приветствуем Вас мы — Лиза Горская...
Л. Горская ...Алексей Пичугин...
А. Пичугин
— Здесь, в этой студии, в студии Светлого радио — протоиерей Олег Батов, клирик храма Успения на Успенском Вражке и ректор Общедоступного православного университета. Мы сейчас говорим о том, что отец Олег служил в Швейцарии 10 лет. Вот он вспоминает, как это было.
Л. Горская А вот я знаете что хотела спросить, отец Олег? Вы когда говорили о составе общины, перечисляли... В основном, у Вас там были выходцы из традиционных христианских стран — сербы и так далее, я думаю, украинцы были. А вот были ли жители Швейцарии, коренные?
Протоиерей О. Батов
— Да, да, да. Вот спасибо, что Вы напомнили. Да, это, безусловно, очень важная часть общины. И очень важно даже о ней сказать отдельно. Действительно, было не так мало — по крайней мере, это очень такая заметная и серьезная составляющая часть общины. Это действительно опора общины — православные швейцарцы, которые пришли к вере. Здесь, говоря о них, нельзя не упомянуть о владыке Серафиме Родионове. Архиепископ Цюрихский Серафим был настоятелем нашего прихода, когда еще не был епископом — был игуменом, потом архимандритом — с 1947 года. Почти 50 лет он был настоятелем Цюрихского прихода. И когда он увидел, что поколение основателей прихода уходит, он понял, что будущее этого прихода — это именно православные швейцарцы. И даже у него так вот, в частных разговорах были мечты о Швейцарской православной церкви как о национальной православной церкви. И он очень много сделал для того, чтобы привлечь швейцарцев в Церковь. Он вообще был человеком очень открытым, он много поспособствовал и вступлению Русской Православной церкви во Всемирный совет церквей, и говорил на всех европейских языках свободно, его довольно часто приглашали и на местное телевидение, в газеты. В общем, он проповедовал православие...
А. Пичугин
— Он еще прожил очень долгую жизнь.
Протоиерей О. Батов
— Да, прожил очень долгую жизнь, очень интересную жизнь.
Он начинал свою церковную жизнь вместе с владыкой Антонием Сурожским в Париже, на Трехсвятительско
А. Пичугин
— Ну, и, в общем, довольно-таки вскоре один после другого умер.
Протоиерей О. Батов
— Да, да, совершенно верно.
А. Пичугин
— С разницей в несколько лет.
Протоиерей О. Батов
— Да, владыка Серафим привлек — безусловно, ему удалось привлечь швейцарцев, показать им красоту и глубину православия. И благодаря ему многие пришли. Ну, я надеюсь, что мне удалось не растерять этих швейцарских прихожан. Вот если наши с Вами соотечественники
А. Пичугин
— На каком языке Вы проповедовали, общались с ними?
Протоиерей О. Батов
— На немецком!
А. Пичугин
— А службы — на церковнославянск
Протоиерей О. Батов
— Службы уже в новом храме по субботам один раз в месяц, в первую субботу месяца службы совершались целиком на немецком языке.
А. Пичугин
— Вы служили?
Протоиерей О. Батов
— Я служил. И сейчас эта практика продолжается. И в воскресной службе Евангелие, Апостолы и проповедь дублировались. Ну, и пара ектений тоже на немецком языке произносилась. И так до сих пор эта практика существует.
Л. Горская Как раз хотела спросить, что сейчас происходит. Вы как-то поддерживаете связь с этой общиной?
Протоиерей О. Батов
— Я последний раз был во время отпуска летом, и я служил в храме. Отец Михаил Зеемана(?), нынешний настоятель, пригласил меня, и мы вместе служили.
Ну, приход очень сильно обновился, я должен сказать. Прихожан стало намного больше. Намного больше за прошедшие 7 лет.
А. Пичугин
— Меня, как всегда, бытовые вопросы очень интересуют. (Смеется.) Вы купили, в итоге, помещение этой церкви. А в данном случае кто оплачивал? Это из России, или община просто как-то собрала деньги и купила здание?
Протоиерей О. Батов
— Нет, общине это было, безусловно, не под силу, да. Я думаю, что должен назвать все-таки имена этих людей, хотя они очень как-то сначала... Они не очень стремятся к публичности. Да, это семья Анисимовых внесла самый главный вклад в покупку церкви.
Л. Горская Это простые прихожане?
Протоиерей О. Батов
— Это прихожане, да. Это одни из... Ну вот уже много прихожан, и они из новых прихожан, уже в последнее время появившихся вот как раз уже после 2000 года.
А. Пичугин
— А здание надо было переоборудовать? Или, в общем, все, что Вам досталось в наследство от протестантской общины (я имею в виду, с точки зрения архитектуры, бытовых каких-то вещей) было приспособлено уже для возможности служить православные литургии?
Протоиерей О. Батов
— Ну, нет, здание, безусловно, пришлось переоборудовать. Сначала это было довольно простенькое убранство совсем, чтоб начать службы. Иконостас, который был вот в этой комнатке размером со студию, был просто расширен, надставлен. Деревянный иконостас простенький, ну, такой почти фанерный, с самыми простыми иконами. И мы начали там служить. Ну, и постепенно думали над проектом. Был разработан сначала проект иконостаса и какого-то минимального художественного убранства, потому что там не было, естественно, никакого — у протестантов, и не могло быть.
А. Пичугин
— Ну, ладно, Швейцария была, Швейцария есть... Мы как-то несколько раз заходили на общину храма Успения. Я очень люблю Ваш храм, люблю там бывать. К сожалению, раньше у меня получалось это делать чаще. Но какая-то очень теплая, невероятно теплая атмосфера в самом центре Москвы — буквально в полукилометре от Кремля. Даже порой как-то мне неожиданно то, что в центре огромного мегаполиса может быть такая семейная обстановка. Расскажите немного про Вашу общину.
Л. Горская Это не единственное место в центре мегаполиса.
А. Пичугин
— Не единственное? безусловно, не единственное. Но для меня это было... Я для этого... Ну, так получилось, что когда я воцерковился, я ходил в храмы за городом. Храм у меня был в Подмосковье. А в Москве, соответственно, я если бывал где-то, то бывал в Успенском храме, где служит отец Олег, и для меня, в общем-то, было тогда неожиданно, что такая вот семейная обстановка может быть в храме в центре Мегаполиса.
Л. Горская Угу.
Протоиерей О. Батов
— Да, мне это очень дорого. Почему, в общем-то, я и говорил о том, что мы возвращались домой — потому что вот в нашем храме, как мне кажется, те слова, которые становятся у нас иногда в Церкви просто этикетными и ритуальными («братья и сестры» и так далее, то, что священника называют «батюшкой» или «отцом»), это ведь все имеет на самом деле отношение к семье. Это все такие вот образы семьи. Церковь призвана к тому, чтобы быть семьей, каждый приход к этому призван. И это мне невероятно дорого, что у нас это есть. Поэтому и было чувство возвращения в семью, возвращения домой. И моей заслуги здесь, наверное, очень мало, потому что это сложилось до меня, я был рядовым членом этой семьи...
А. Пичугин
— Отец Владимир Лапшин, настоятель...
Протоиерей О. Батов
— Да, да. Отец Владимир — уже с момента основания этой общины настоятель. безусловно, это во многом его заслуга того, что он так же понимает приход, как семью. И я рад, что это получается... Я не могу сказать, как это получается, не могу дать каких-то рецептов... Это есть, и это дар Божий.
А. Пичугин
— А Вы участвовали еще до своего отъезда в Швейцарию, получается, когда храм?.. А храм этот, если кто не знает, находится возле Центрального телеграфа и был его частью в советское время — там телефонные будки, если не ошибаюсь, стояли, переговорный пункт...
Протоиерей О. Батов
— Совершенно верно, телефонные...
А. Пичугин
— И Вы участвовали как раз в его передаче, возвращении, вот этих первых службах...
Протоиерей О. Батов
— Да, да-да.
А. Пичугин
— 30-го числа у нас, как в начале программы уже говорили, может быть, стоит напомнить, — День Памяти жертв политических репрессий. 29-го будет такая акция, которая очень важная, мне кажется. Называется «Возвращение имен». Уже не первый год на Лубянской площади у Соловецкого камня читают имена людей, которые страдали в те годы. И действительно это возвращение имен — их достают как бы из небытия. Да даже плохое слово — из небытия. Их достают из той Вечности... Ну, действительно, из забытья.
Вы, вот если так посмотреть, на «Правмире» есть фотографии, где Вы участвовали. Даже на официальной странице вот этой акции «Возвращение имен» есть фотография, где Вы со свечкой стоите. Мне всегда интересно спрашивать у людей, которые участвуют в этом, почему для них это важно.
Протоиерей О. Батов
— Да, мне действительно эта акция кажется важной. Во-первых, это такая акция паралитургическа
Почему для меня лично это важно? Я как-то искал своих родственников в Интернете, в базах данных.
А. Пичугин
— «Мемориал»*?
Протоиерей О. Батов
— Да, в базе данных «Мемориал»*. И нашел фамилию — Батов... Прокофий Батов в расстрельном списке Бутовского полигона. Расстрелян 27 сентября 1937 года. Он происходил из того же села Катино Рязанской губернии тогда еще, откуда и мой прадед. Ну, в этом селе половина Батовых, условно говоря, половина — Миловых. То есть в какой-то степени мы, безусловно, родственники. Никаких семейных преданий о степени родства не сохранилось, но это, безусловно, человек, с которым у меня есть и общие родственники. Это как-то меня поразило и тоже сподвигло и его имя поминать именно. И в храме я теперь его всегда поминаю, и во время этой акции.
Ну, и, как я уже сказал, другая половина — уже по линии папиной бабушки — она была Милова. И многие слушатели радио «Вера», я уверен, знают епископа Вениамина Милова. Ну вот моя тетя считает, что мы должны были быть в родстве и с еще не прославленным, но, безусловно, тоже относящимся к категории поминаемых в «Возвращении имен» людей — святителя Вениамина Милова. Так что вот такие какие-то личные аспекты...
Ну, и вообще мне просто по-человечески близка эта акция и люди, которые ее устраивают.
А. Пичугин
— Напомню, что протоиерей Олег Батов, клирик храма Успения на Успенском Вражке, ректор Общедоступного православного университета, сегодня в программе «Светлый вечер». И еще напомню: мы сейчас говорили про акцию «Возвращение имен» — она пройдет 29 октября, накануне Дня Памяти жертв политических репрессий, у Соловецкого камня; с 10 утра до 10 вечера продлится.
А 30-го числа, в сам День Памяти, на Бутовском полигоне будет похожая акция. Она называется: «О них забыли?» Там тоже с 11:30 будут читать имена. Мне кажется, это очень важные вещи, о которых надо помнить и, по возможности... Конечно, мы не можем никому советовать, никого так уж звать, но если кто-то считает для себя это важным, мне кажется, в Москве можно прийти.
Давайте поговорим про Общедоступный православный университет, о котором мы начали говорить.
Протоиерей О. Батов
— Давайте, с удовольствием.
А. Пичугин
— Вы стали ректором не так давно. До Вас был отец Владимир Лапшин...
Протоиерей О. Батов
— Да, в прошлом году он передал мне полномочия...
А. Пичугин
— Ваш настоятель?
Протоиерей О. Батов
— Да-да. Попросил меня занять его место, что я по мере сил сейчас и выполняю. Уже три года я читаю лекции в этом университете, и, как я уже упоминал, я и в Церковь-то пришел благодаря ему. Я сначала пришел на лекции Общедоступного православного университета, а поскольку часть лекций через какое-то время стали проходить в храме Косьмы и Дамиана, то, в общем-то, я и переступил порог храма. Так что университет мне буквально помог переступить порог храма. Сначала я приходил туда на лекции, а потом уже на службу стал приходить — в 1992 году.
А. Пичугин
— А почему Вы называете это университетом? Вот Вы сравнивали с лекториями, которые сейчас есть — лекторий «Правмира», «Медуза». Это тоже лекторий. А почему он называется «университет»?
Протоиерей О. Батов
— Так исторически сложилось.
А. Пичугин
— Так задумал изначально отец Александр Мень?
Протоиерей О. Батов
— М-м...
А. Пичугин
— Или он тоже задумал это как?..
Протоиерей О. Батов
— Мне кажется, он задумывал как лекторий.
А. Пичугин
— Ну, собственно, это, наверное, не так важно, да — название само?
Протоиерей О. Батов
— Да, это не так важно. Может быть, это были какие-то, действительно, аналогии с мировым опытом. Потому что, как я уже напоминал, «Фолкс Хох Шуле» — она называется высшим учебным заведением, университетом, высшей школой. Так что аналогия прямая есть. Может быть, это был перевод, действительно, западного понятия такого — именно открытого университета. Все-таки принципиально было слово «общедоступный». «Университет» говорит о том, что уровень преподавателей и уровень знаний, которые там даются, действительно соответствуют знаниям высшей школы.
А. Пичугин
— А Вы что-то выдаете по окончании?
Протоиерей О. Батов
— Много лет университет имел лицензию, но вот сейчас — по желанию. По желанию слушателей и студентов они могут сдавать экзамены и получить какой-то аттестат. Вот еще недавно, несколько лет назад, этот аттестат был признан государством. Сейчас этой лицензии у нас нет, но какой-то аттестат мы желающим, безусловно, можем дать.
Л. Горская А Вы сказали, что этот формат открытых лекций сейчас снова востребован, сейчас очень актуален. А почему?
Протоиерей О. Батов
— Не знаю. (Смеется.) Мне кажется, это...
Л. Горская Что-то такое — в обществе такая тенденция?
Протоиерей О. Батов
— Да, некоторое веяние моды все-таки, мне кажется... (Смеется.)
Л. Горская А, мода?
Протоиерей О. Батов
— Да. Ну, по-моему, так...
А. Пичугин
— Мне кажется, с развитием соцсетей, когда очень много всего и можно собрать какие-то аудитории по интересам, по группам разделить, всегда находятся люди, которые хотят в этих группах что-нибудь рассказывать.
Протоиерей О. Батов
— Может быть, наверное, да. Наверное, это связано с развитием социальных сетей.
Л. Горская А в 90-е?
Протоиерей О. Батов
— А тогда была жажда знаний о Церкви — потрясающая была жажда! Ведь на эти первые лекции университета приходило человек 800. И огромные аудитории МГУ, поточные аудитории не вмещали всех слушателей, желающих.
Л. Горская То есть сейчас такой жажды нет, есть соцсети — так, получается?
Протоиерей О. Батов
— (Смеется.) Ну, да.
А. Пичугин
— Ну, сейчас 300 человек посмотрели, 50 «заинтересовалис
Протоиерей О. Батов
— (Смеется.) Примерно так, да.
А. Пичугин
— Нет, я не конкретно про Общедоступный православный, а про формат лектория. Я же тоже бываю на разных лекциях и мероприятиях и просто вижу — анонс в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), где анонсировано, видно, что интересуются человек 50, треть из них собирается туда идти, а приходишь — по факту людей все равно меньше. А иногда больше. Но это же все как-то несопоставимо, не сравнивается. А где у Вас проходят занятия?
Протоиерей О. Батов
— Да, вот как раз я об этом чуть-чуть сейчас не договорил. Я пришел в храм Косьмы и Дамиана в 1992 году на лекции университета, и вот с этого года День открытых дверей снова был в храме Косьмы и Дамиана, но уже в приходском доме, который только что отстроен.
А. Пичугин
— Там колокольню построили.
Протоиерей О. Батов
— Вот, колокольня, и приходской дом восстановлен на территории храма Косьмы и Дамиана. И там часть занятий проходит с этого года, можно сказать, снова. И традиционное наше здание — Центр непрерывного образования взрослых на Раушской набережной — тоже остается: вторник, четверг — в храме на Раушской набережной, и понедельник, среда, пятница — в приходском доме храма Косьмы и Дамиана в Шубино, в Столешниковом переулке.
Л. Горская А тематика какая основная? В смысле, какие спецкурсы?
Протоиерей О. Батов
— Да, у нас в этом году как раз новые курсы появились. Есть курсы и старые, традиционные: курс отца Владимира Лапшина «Основы веры» — такой вот базовый курс, который объединяет в себе элементы семинарских курсов основного богословия, Священного Писания, Ветхого и Нового Заветов, чуть-чуть литургики. Вот обо всем понемногу — вот самые базовые знания для 1-го курса, для тех, кто только входит в церковную жизнь, очень важный курс.
Я читаю, продолжаю читать, можно сказать условно, «Основное богословие». В этом году мой курс называется «Богословие XXI века», «Обзор богословской литературы XXI века». Но это получилось довольно случайно — как развитие курса основного богословия. После курса основного богословия меня спросили, что бы почитать, и мы стали смотреть, что бы почитать — разные интересные книги, начиная буквально с отцов-апологетов
А. Пичугин
— Ну, издается действительно много.
Протоиерей О. Батов
— Да. И я вот хочу это наверстать и сам, и рассказываю о самом интересном слушателям. Вот сейчас мы читаем Ричарда Бокэма. Мы прочитали его основной труд — «Иисус глазами очевидцев». Сейчас читаем «Иисус и женщины».
А. Пичугин
— А я так понимаю, что, в основном, конечно, это западный опыт, потому что российское богословие из-за того 70-летнего периода, который у нас был, все же, наверное, не в лучшем виде сейчас.
Протоиерей О. Батов
— Ну, совершенно верно. Мы, может быть, уже во втором семестре посмотрим, что есть в российском богословии, но, безусловно, основной акцент будет на западном.
А. Пичугин
— Вы говорите, что курсов довольно много. Какой-то общий курс читает отец Владимир Лапшин, богословие XXI века, такой богословский — Вы, а я так смотрю, у Вас довольно много лекторов на сайте обозначено. Значит, курсов больше?
Протоиерей О. Батов
— Да. Новый курс в этом году... Сначала — о том, что отличается, о новых курсах. У Марины Заиграйкиной новый курс — «История Византийского искусства». Блестящий искусствовед, очень интересно читает этот курс. Ну, и традиционные наши старые лекторы: Лилия Николаевна Ратнер — вообще об искусстве, о христианском художественном искусстве и курс Никиты Гайдукова об археологии и истории Церкви. Еще один новый лектор в этом году, отец Илья Соловьев, будет читать об истории церкви ХХ века.
А. Пичугин
— Он к нам приходит периодически.
Протоиерей О. Батов
— Да, он занимается этой темой давно и очень хорошо ее знает.
Еще один новый преподаватель у нас — отец Филипп Парфенов — будет читать курс по Новому Завету — текстологии, комментариях, экзегетике. Ну, и Владимир Сорокин продолжает читать экзегетику Ветхого Завета. В общем, много интересных курсов, и мы очень рады новым слушателям нашего университета. Еще не поздно присоединиться, я думаю, к нашим занятиям.
Л. Горская А вообще, с любого места можно присоединиться? Ну, в смысле, не обязательно с самого начала посещать курс? Или как у Вас вообще это устроено?
Протоиерей О. Батов
— Ну, мы начали занятия в начале октября, так что еще не очень много пропустили. Было, наверное, три или четыре лекции по каждому предмету.
А. Пичугин
— Ну это не каждый день?
Протоиерей О. Батов
— Нет, занятия у нас каждый день...
А. Пичугин
— А, каждый день?
Протоиерей О. Батов
— Но каждый курс — примерно раз в неделю. Почти каждый курс — раз в неделю.
Л. Горская А надо как-то записываться? Или...
Протоиерей О. Батов
— Нет, не обязательно.
Л. Горская Просто явочным порядком?
Протоиерей О. Батов
— Явочным порядком можно прийти.
А. Пичугин
— Можно прийти и поучаствовать, послушать?
Протоиерей О. Батов
— Да.
А. Пичугин
— А Вы анонсируете лекции? Ну просто если это курс, и люди хотят сдавать экзамены, это одно дело — они знают расписание. Но, наверняка, есть какие-то интересные лекции и курсы, которые, может быть, будут интересны не только людям, которые уже ходят, а тем, которые решили прийти один-два-три раза, послушать интересную лекцию. Я просто на сайте не вижу каких-то анонсов.
Протоиерей О. Батов
— Анонсы у нас бывают для тех гостей, которые к нам приезжают. Приезжают иногда к нам и из других городов лекторы с интересными лекциями. А о постоянных лекциях, которые каждую неделю повторяются, действительно, у нас информации нет. Может быть, это наше упущение. А вот когда приезжают гости, мы о них объявляем обязательно.
А. Пичугин
— Ну что ж, спасибо! Мы напомним, что сегодня протоиерей Олег Батов, клирик храма Успения на Успенском Вражке, ректор Общедоступного православного университета был гостем программы «Светлый вечер». Лизавета Горская...
Л. Горская ...Алексей Пичугин...
А. Пичугин
— Всего хорошего! Будьте здоровы! Спасибо!
Протоиерей О. Батов
— До свидания!
*Организация признана Минюстом иностранным агентом
«Окна на ЗАГС»
Поделиться
Фото: PxHere
Окна моей квартиры выходят на городской ЗАГС. Очень часто, особенно по субботам, я слышу задорные крики «Горько!», сигналы автомобилей и вижу, как участники торжества открывают шампанское. Но сегодня, в утро пятницы, здесь тихо, хотя на парковке стоят несколько автомобилей, украшенных ленточками.
Всё ясно, расписываются. Так оно и есть. Из здания ЗАГСа сначала высыпает толпа весёлых родственников и друзей, а следом выходят счастливые жених с невестой. «Интересно, а где же традиционные крики "Горько" и выстрелы шампанского?», — думаю я. И тут замечаю, как один солидный мужчина, наверное, отец кого-то из молодожёнов, достаточно громко говорит: «Друзья, давайте по машинам, батюшка в церкви уже ждёт нас!»
Так вот оно что, впереди венчание! А после него всё будет, и возгласы «Горько», и поцелуи жениха с невестой, и звон бокалов. Мне становится радостно от того, что в нашем городе образовалась ещё одна семья. И я мысленно желаю молодожёнам счастья, любви и помощи Божией в их совместной жизни.
Все выпуски программы Утро в прозе
23 апреля. О жизни в нашей стране
Поделиться
21 апреля, в день памяти преподобной Марии Египетской, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл освятил новопостроенный храм Чуда Архангела Михаила в Хонех в районе Братеево города Москвы.
На проповеди по окончании Литургии Святейший патриарх говорил о жизни в нашей стране:
23 апреля. О тщетности спешки
ПоделитьсяВ 21-й главе Книги притчей Соломоновых есть слова: «Всякий торопливый терпит лишение».
О тщетности спешки, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
