Поделиться
Иаков преодолел немалый путь из Ханаана в Месопотамию. Он спешил в город Харран, где жили родственники его матери Ревекки. По благословлению родителей юноша должен был найти жену среди своего народа, и предвкушение близкого счастья заставляло его идти быстрее. Уже на подходе к Харрану Иаков заметил стадо овец, стекавшее волной по холму. Юная пастушка вела животных к водопою, возле которого остановился путник. Её стан, возвышавшийся над белой пеной тонкого овечьего руна, был так тонок и строен, что Иаков поневоле залюбовался. С трепетом он спросил людей у колодца.
ИАКОВ:
Кто эта девушка?
ОДИН ИЗ ПАСТУХОВ:
Это Рахиль, дочь Лавана.
Ответ пастухов отозвался радостью в сердце юноши.
ИАКОВ:
Лаван — родственник матери, значит Рахиль — дочь моего народа, и может стать мне женой!
Лаван принял Иакова в свой дом, и тот стал во всем помогать своему дяде. Через месяц хозяин сказал гостю:
ЛАВАН:
Ты служишь мне как сын, Иаков, и я благодарен тебе за усердие. Но всякий трудящийся достоин оплаты. Скажи, чем я могу вознаградить тебя?
Иаков ответил, не раздумывая.
ИАКОВ:
Я буду трудиться у тебя семь лет без всякой оплаты. Только отдай мне в жены свою младшую дочь, Рахиль!
ЛАВАН:
Ну что ж, будь по-твоему. За тебя я отдам свою дочь охотнее, чем за кого-то другого.
Иаков любил Рахиль всё сильнее. Он подгонял дни, как овец к водопою, в предвкушении свадьбы. Семь лет пролетели стремительно, и вот, наконец, возмужавший сын РевЕкки ввёл невесту в брачный шатёр. Когда же молодая жена открыла лицо, то оказалось, что это вовсе не Рахиль! Это была Лия — скромная, болезненная старшая дочь Лавана. В отчаянии Иаков ворвался в дом тестя.
ИАКОВ:
Что ты сделал со мной, Лаван? Не за Рахиль ли я служил тебе семь лет? Почему ты обманул меня?
ЛАВАН:
Прости, Иаков, но в наших краях не принято отдавать младшую дочь замуж прежде старшей. Пройдёт неделя, и ты сможешь взять в жёны и Рахиль. Но только отслужи за неё ещё семь лет.
Иметь двух жён не возбранялась у израильтян в Ветхозаветные времена. Иаков, хотя и не искал такой доли, стал по воле хитрого тестя мужем двух сестёр. Лия рождала ему сыновей, одного за другим, Рахиль же оказалась бесплодной. Та, которая семь лет была желанной невестой, попала в положение второй жены, к тому же бездетной. Многие годы Рахиль плакала и молилась, и вот, наконец, Господь даровал ей ребенка. Рождённого сына она назвала Иосифом, что означало: «Господь даст мне ещё детей». Эта надежда исполнилась, но дорогой ценой. Рождая второго сына, Рахиль умерла. Она успела наречь мальчику имя Бенони — «дитя скорби». Но Иаков, видевший в этом ребенке утешение после смерти любимой, дал ему имя сходное по звучанию, но иное по смыслу — ВениамИн, что переводится как «правая рука».
Имя Рахили упоминается не только в библейском рассказе книги Бытия о жизни праотца Иакова. В седьмом веке до Рождества Христова пророк Иеремия, предрекая Вавилонское пленение, представляет Рахиль праматерью израильтян, осиротевшей и безутешно плачущей о своих детях. Евангелист Матфей повторяет слова пророка, рассказывая об избиении Иродом вифлеемских младенцев. Образ Рахили вошел в историю человечества, не только как символ любви, над которой не властно время. Он знаменует материнство — самоотверженное, страдающее, жертвенное, в полной мере воплотившееся в подвиге Богородицы.
