Шла Русско-турецкая война. После героического штурма крепости Очаков шестого декабря тысяча семьсот восемьдесят восьмого года тысячи раненых русских воинов в полевом лазарете мучились и стонали от боли. Немногочисленные медики трудились в чрезвычайно тяжёлых условиях. Прежде всего, не хватало самого необходимого — медикаментов и перевязочного материала, врачам приходилось делать операции без отдыха в течение десятков часов. Но тем не менее каждый достойно выполнял свою работу. Одним из них был талантливый медик, профессор хирургии Медико-хирургической академии, Осип Кириллович Каменецкий.
Осип Кириллович родился в тысяча семьсот пятьдесят четвёртом году в городе Стародубе Черниговской губернии. С детства Осип мечтал помогать больным: спасать людей от смерти и возвращать им здоровье. В двадцать четыре года Каменецкий поступил на обучение в Петербургский генеральный госпиталь, по окончанию учёбы был назначен подлекарем в Невский полк. Со множеством тяжёлых страданий пришлось столкнуться Осипу Кирилловичу, когда он участвовал в нескольких сражениях против шведов и турок в качестве военного лекаря. Раненые души не чаяли в добром докторе: вставали в очередь именно к нему на перевязку. «Вы так бережно касаетесь раны, словно она ваша собственная!» - говорили они Каменецкому. Неудивительно: сердце Осипа Кирилловича было полно любви и сочувствия к этим простым воинам.
Накопленным на войне опытом доктор хотел поделиться с обычными людьми. Поэтому, когда в тысяча восемьсот втором году выпустили Высочайший указ о преподавании медицины в духовных семинариях, он занялся написанием учебника. В следующем году появилась книга Каменецкого под заглавием "Краткое наставление о лечении болезней простыми средствами". Этот лечебник выдержал несколько изданий и долгое время использовался в качестве учебника медицины в духовных учебных заведениях.
Осип Каменецкий был первым русским лейб-медиком, то есть врачом императорского двора. До него на эту должность назначали только иностранцев. Больше всего известен был Осип Кириллович своей благотворительностью: он бесплатно лечил нуждающихся, вне зависимости от их социального положения. Очень ценил врачебные консультации Каменецкого святитель Филарет Московский. Во время своего летнего отпуска Осип Кириллович ездил по сёлам, оказывая безвозмездно помощь простому населению. Хлопотал о священниках, оставшихся по старости или болезни без средств к существованию, дарил архиереям свою книгу для распространения медицинских знаний среди их паствы. Сохранилось письмо епископа Тамбовского Ионы, в котором он так благодарил Осипа Кирилловича за лечебник: "Наставление и дополнение Ваши мной получены и в множестве экземпляров разосланы. Священники им сами пользуются и иных пользуют".
Осип Кириллович очень трепетно относился к книгам, считая чтение необходимым условием для просвещения духовенства. Поэтому он регулярно покупал и отправлял учебные и художественные книги в библиотеки церковно-приходских школ и семинарий. Митрополит Киевский Серапион сердечно благодарил Каменецкого за большой вклад в библиотеку Киевской духовной академии. Единственное, о чём Осип Кириллович просил в ответ митрополита Серапиона — сохранить его пожертвования втайне.
Анонимно Каменецкий жертвовал и средства для строительства и украшения многих православных храмов и монастырей – в Москве, Чернигове, Санкт-Петербурге и Вологде. Он делал вклады, на проценты от которых выплачивались стипендии лучшим ученикам Черниговской, Киевской, Смоленской, Тамбовской и Новгородской духовных семинарий. Признательные ученики Черниговской семинарии посвятили Осипу Кирилловичу следующее стихотворение:
«За малое число книг кратких и учебных
Ты многи сотни шлёшь от севера на юг,
Для просвещения обширного потребных,
И расширяешь тем познаний наших круг».
Игумения Таисия (Солопова) и её мать
«Мать моя вложила мне в сердце любовь к Богу и ближним, и всё то, что подобает христианину», — говорила игумения Таисия (Солопова) настоятельница Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. Будущая монахиня, духовная дочь святого праведного Иоанна Кронштадтского, устроительница храмов и монастырей, родилась в богатой семье дворян — морского офицера Василия Васильевича Солопова и его жены Виктории Дмитриевны, принадлежавшей к роду Пушкиных.
Супруги жили в одном из своих имений близ города Боровичи Новгородской губернии. Долгое время они оставались бездетными. Виктория Дмитриевна горячо молилась Божьей Матери о том, чтобы Владычица даровала ей дитя. И чудо произошло — 16 октября 1842 года на свет появилась здоровая, крепкая девочка. Малышку назвали Марией и окрестили в честь преподобной Марии Константинопольской. Василий Васильевич по роду своей морской службы редко бывал дома. С матерью же маленькая Маша была неразлучна. «Бывало, сидит она у окна своей комнаты, шьёт и рассказывает события из Священной Истории. А я примощусь на скамеечке у её колен и слушаю», — вспоминала игумения Таисия. Виктория Дмитриевна баловала дочь, покупала ей гостинцы и игрушки. Но, стремясь развить в девочке любовь к милостыне, часто говорила ей: «Видишь, Машенька, какая ты богатая, счастливая, сколько у тебя разных лакомств. А у других-то, несчастных, и хлебца нет, — ты бы поделилась с ними, а они бы за тебя Богу помолились». Девочка впитывала эти материнские уроки милосердия и всегда с радостью делилась тем, что имела. У неё была особая копилка, которую мама регулярно пополняла серебряными пятачками. Когда они с Машей выходили на прогулку, то брали копилку с собой и раздавали деньги всем нищим, которых встречали по пути.
В 1852 году Маше исполнилось 10 лет, и родители отвезли дочь в Петербург, в Павловский институт благородных девиц, где ей предстояло провести 6 лет. Разлука с домом, особенно — с нежно любящей матерью, плохо сказалась на здоровье девочки. Маша слегла и несколько месяцев провела в лазарете. Там, в помещении институтской больницы, она пережила несколько удивительных духовных видений, после которых ощутила призвание посвятить свою жизнь Богу и стать монахиней.
За 6 лет учёбы это желание только окрепло. И вот — выпуск из института, возвращение домой. Прошло немного времени, и Виктория Дмитриевна стала говорить о том, что девушке пора устраивать свою жизнь — прежде всего, найти подходящего мужа. Мария поняла: разговор о монастыре будет для матери неожиданностью. Но всё же решила открыть ей свою душу. Однажды, когда Виктория Дмитриевна пригласила домой портниху, Мария как бы между прочим попросила не шить ей много платьев. В ответ на удивлённый взгляд матери Маша, прижав руки к груди, взволнованно сказала, что не в состоянии жить светской жизнью; что она давно и всей душой стремится в монастырь. Виктория Дмитриевна оказалась непреклонна. «Если не хочешь раньше времени меня уложить в гроб, не повторяй больше никогда таких слов», — отрезала она.
Много дней и ночей провела Маша в слезах и молитвах. Но вот однажды матушка неожиданно собралась и уехала, не сказав, куда. А когда вернулась, обняла дочь и благословила на монашеский постриг. Виктория Дмитриевна рассказала, что во сне увидела Божью Матерь. Владычица укоряла женщину за то, что та не хочет отпустить дочь в монастырь. Проснувшись, она приказала заложить лошадей и поехала в близлежащий Иверский монастырь — помолиться перед иконой Царицы Небесной. «Там я дала обещание не удерживать тебя более», — со слезами сказала Виктория Дмитриевна.
Мария несколько лет прожила послушницей в разных обителях. 10 мая 1879 года в Тихвинском монастыре она приняла монашеский постриг с именем Таисия. Всё это время она вела с матерью постоянную переписку. А после её кончины узнала от родных, что последние слова Виктории Дмитриевны были о дочери: «Маша — вечная за нас молитвенница, сама Царица Небесная избрала её Себе».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Люди как деревья»
Золотая осень. Субботним утром я иду по дорожке парка, усыпанной листвой, и любуюсь деревьями, «одетыми в багрянец и золото». Вот пронзительно красные рябины. Вот дубы со светло-коричневыми листьями. Вот жёлто-золотистые берёзки. А вот сверкают на солнце ярко-зелёные иголки соснЫ. Небольшой ветерок, слегка колыхающий кроны деревьев, создаёт приятный шум. Деревья словно разговаривают друг с другом и обращаются к проходящим мимо людям.
А людей этим утром немного. Вот улыбаясь идёт девушка. Её длинные волосы оттенка мёда и платины будто сливаются с золотой листвой берёз. Да и сама девушка стройна, как берёзка. Навстречу девушке идёт юноша с ярко-красными волосами. В наушниках у него играет музыка, и он покачивается ей в такт. Юноша похож на рябину, такой же рубиновый, и качается как это дерево, только рябинка от ветра, а он под звуки музыки. Немного поодаль вышагивает крепкий широкоплечий мужчина. Невольно я сравниваю его с массивной сосной, мимо которой он проходит. Мужчина излучает уверенность и надёжность, он такой же сильный, как это дерево.
Я подумал, что люди, как деревья, разных цветов и оттенков. Они не похожи друг на друга, но в целом образуют красоту и гармонию. Как же прекрасен этот мир, созданный Богом!
Все выпуски программы Утро в прозе
19 апреля. О грехе уныния
В 17-й главе Книги притчей Соломоновых есть слова: «Весёлое сердце благотворно, как врачевство, а унылый дух сушит кости».
О грехе уныния, — протоиерей Максим Первозванский.