Поделиться
Николай Карамзин
Благотворительность, человечность, гармония, мораль, энтузиазм, достопримечательность, промышленность — трудно представить, что всех этих слов, таких обычных для каждого из нас, ещё в 18 веке в русском языке попросту не существовало. Кроме того, не только литературная, но и разговорная речь той эпохи была весьма сложна и витиевата. Например, Солнце могли назвать «светилом дневным» не только в поэмах или одах, но и в самой обыкновенной непринуждённой беседе. Приблизил русский язык к современному варианту, который привычен нам сегодня, Николай Михайлович Карамзин — русский литератор, переводчик и историк. Он первым в своих произведениях отказался от холодного «высокого штиля» в пользу более простого, обиходного и в то же время приятного и динамичного. Именно таким языком Карамзин написал труд всей своей жизни, которым прославился на века — многотомную «Историю государства Российского».
«Карамзин открыл для нас историю Отечества, как некогда Колумб открыл Америку», — говорил Пушкин. Александр Сергеевич посвятил Карамзину свою трагедию «Борис Годунов» и признавался, что материал для своего произведения черпал в его великом произведении. Сам Карамзин именовал свой труд «исторической поэмой». «История государства Российского» представляла собой не просто сборник фактов и дат. Это, действительно, была высокохудожественная историческая книга для самого широкого круга читателей.
История всегда увлекала Карамзина. Об этом он рассказывал в своём произведении «Письма русского путешественника», которое написал после трёх лет, проведённых в Европе. В Германии и Франции, сидя в полумраке знаменитых библиотек, он жадно вчитывался в старинные книги. Карамзин сравнивал европейскую историю с русской. И делал выводы: прошлое родного отечества ничуть не менее, а, пожалуй, и намного более интересно. Оно наполнено событиями и героями, о которых многое можно рассказать. «У нас был свой Карл Великий — князь Владимир. Свой Людовик XI: царь Иоанн. Свой Кромвель — Годунов», — писал Николай Михайлович. И тут же сетовал: «Больно только, что у нас до сего времени нет хорошей российской истории, то есть писанной с философским умом, с критикой, с благородным красноречием». Ситуацию нужно было исправлять, и Карамзин взялся за дело со всем рвением души.
Об этом свидетельствует письмо Николая Михайловича к своему другу, попечителю Московского университета, Михаилу Никитичу Муравьёву. «Работа занимает всю душу мою; могу и хочу писать историю, надеюсь управиться в 5-6 лет», — сообщал ему Карамзин. Однако, в общей сложности труд над «Историей государства Российского» занял у Карамзина практически всю оставшуюся жизнь — более двадцати лет. Карамзин «постригся в историки», — так шутили друзья Николая Михайловича. В его рабочем кабинете однажды побывал публицист Михаил Погодин. Он рассказывал, что обстановка, в которой трудился историк, была поистине затворнической. Голые стены, стол из грубых досок, несколько ветхих стульев.
Во время работы над книгой Николай Михайлович сделал несколько исторических открытий. Именно Карамзиным была найдена ныне знаменитая, а прежде неизвестная Ипа́тьевская летопись. Он же первым обнаружил уникальный памятник древнерусской литературы «Хождение за три моря» купца Афанасия Никитина. «Доселе географы не знали, что честь одного из древнейших описанных путешествий в Индию принадлежит России», — писал Карамзин.
Выход каждого тома становился событием. Книги раскупали, как горячие пирожки. «История Государства Российского» и сегодня остаётся самым настоящим бестселлером. Академик Андрей Сахаров однажды предположил, что причина такой популярности, не утихающей вот уже два века, заключается в огромной силе духовного воздействия на людей научного и художественного таланта Карамзина. Точно так же считал и современник Николая Михайловича, Николай Васильевич Гоголь. Он писал: «Имей такую чистую, такую благоустроенную душу, какую имел Карамзин, и тогда возвещай свою правду: всё тебя выслушает, начиная от царя и до последнего нищего».
Все выпуски программы Жизнь как служение
