«Любовь Александра Грибоедова и Нино Чавчавадзе». Протоиерей Артемий Владимиров, Антон Висков

У нас в гостях были духовник Алексеевского женского монастыря в Москве протоиерей Артемий Владимиров и композитор, музыковед Антон Висков.

Мы говорили с ними о том, как переплелись судьбы русского писателя и драматурга Александра Грибоедова и дочери грузинского поэта Нино Чавчавадзе — и как история их любви отразилась в поэме нашего гостя отца Артемия «Чёрная Роза Тифлиса», к которой Антон Висков написал музыку.

Ведущий: Константин Мацан

---

Константин Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона Константин Мацан. С трепетной радостью наших сегодняшних гостей приветствую. Протоиерей Артемий Владимиров, духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Союза писателей России. Добрый вечер.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Приветствую вас, дорогие слушатели.

Константин Мацан:

— И Антон Олегович Висков, композитор, музыковед. Добрый вечер.

Антон Висков:

— Здравствуйте.

Константин Мацан:

— Оба наших сегодняшних гостя в нашей студии были не раз, и это очень радостно для нас, но на моей памяти вместе вы, дорогие друзья, собираетесь впервые сегодня. Если я не путаю. Но как минимум не часто мы собираемся таким составом. И повод у нас замечательный. Послезавтра в Большом зале Московской консерватории в 14-00, в два часа дня, будет прекрасный концерт, который называется «Черная Роза Тифлиса». Музыкально-поэтическая композиция о любви — внимание! — Александра Грибоедова и княжны Нино Чавчавадзе на музыку Антона Вискова, нашего сегодняшнего гостя, а ведущий концерта — протоиерей Артемий Владимиров. Вот поэтому мы в таком прекрасном составе сегодня собрались. Еще раз добрый вечер. Наверное, с места в карьер. Про это действо, которое послезавтра в Большом зале Московской консерватории — серьезная сцена — пройдет, я вас попрошу рассказать. Отче, давайте вам первому слово дадим.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Для меня огромная честь, и радость, и доверие приглашение Большого зала консерватории. Нужно признаться, что раз в год, Антон, мы с вами встречаемся именно под сенью Петра Ильича Чайковского на этой сцене и представляем заранее подготовленные композиции. В основу сегодняшней положена моя поэма, поэтическое произведение, посвященное удивительным обстоятельствам жизни и смерти Александра Грибоедова, одного из блестящих умов России и его любви, уникальной и неповторимой любви и браку поэта с Нино Чавчавадзе. А длился их союз менее года. Зато отрезок, длинною во всю последующею жизнь, эта первая невеста и первая по красоте женщина в Грузии, непревзойденная по интеллекту, богатству, благочестию, она отказывая десяткам женихов, оставалась в чистом вдовстве и едва ли не ежедневно поднималась на тот холм Тифлиса, где и ныне красуется избранное из избранных кладбищ, главное украшение которого — это замечательный памятник Нино, который она делала своему мужу на его могиле в металле. Плачущая, скорбящая фигура женщины припадает ко Кресту. А на самой гробнице нашего национального поэта написаны скорбные слова его супруги: «Зачем тебя пережила любовь моя?».

Константин Мацан:

— Антон Олегович?

Антон Висков:

— Я счастлив, что батюшка благословил меня на написание музыки к этой замечательной поэме. И нужно сказать, что это не первый раз я пользуюсь благосклонностью отца Артемия. Уже больше трех лет мы сотрудничаем вместе. За эти годы был написан, например, большой цикл «Великие люди Святой Руси», посвященный наиболее значимым фигурам русской святости. Там и Сергий Радонежский был, и Серафим Саровский, и Ксения Петербургская, и равноапостольные князь Владимир и княгиня Ольга. Это был большой цикл, который проходил в камерном зале Московского международного дома музыки. Было создано несколько циклов сочинений. В прошлом году, примерно год тому назад, так же в Большом зале Московской консерватории прозвучала кантата или музыкальные иллюстрации к поэме отца Артемия «Молчание преподобного Сергия», посвященная поэтическому воплощению жизненного духовного подвига игумена всея Руси преподобного Сергия. Сейчас обращение к судьбе Грибоедова и Нино Чавчавадзе. И нужно сказать, что для меня это было не только творческим подарком, но и неким духовным напутствием для осмысления собственной жизни. Очень много смыслов заложено в поэме батюшки, и для меня каждый раз, когда читаю это произведение, когда создаю на него какие-то свои музыкальные мелодии, много вопросов. Они постепенно открываются, когда ты читаешь, когда ты переслушиваешь эти строки. Для меня самая важная в этой поэме — строчка, которую батюшка процитировал из письма Нино Чавчавадзе Александру Грибоедову в тот момент, когда тот ее уже покинул со своей посольской миссией в Иране. И эта строчка гласит: «Любовь ведь дарует бессмертие». У меня есть собственная трактовка этой строчки, но мне бы сейчас хотелось, и, я думаю, наши радиослушатели присоединятся к моему мнению, услышать, что батюшка думает об этой строчке.

Константин Мацан:

— К тому же перед отцом Артемием открыта книга. И так призывно открыта. Я не могу себе отказать в удовольствие, отче, вас попросить что-то прочитать.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Вот из предисловия:

«Друзья, вам предлагаю повесть

О тех, кто так умел любить,

Что, оковав обетом совесть,

Не мог до смерти изменить.

Герой России Грибоедов

И юная его жена.

Ему была навек верна,

Вдовою став в шестнадцать лет...».

Я, слушая ваш вопрос, припомнил иное письмо, письмо Александры Федоровны, нашей святой императрицы, обращенное к государю, ее царственному супругу. Там тоже повторяется та же мысль: «Любовь вечна, любовь, которая освящена Божественною благодатью, приобщает к бессмертию. Мы с тобой не расстанемся никогда, что бы ни случилось с нами на земле». И, действительно, Нино Чавчавадзе и ее избранник, который был ее старше намного, обручившись в Тифлисе в храме Сиони, старинный славный храм в Грузии, намеренно соединили свои сердца, свои судьбы во исполнение слов евангельских: «Там, где двое собраны во имя Христово, там Господь среди них. А где Христос-Спаситель, там вечная жизнь, оттуда уходит время и пространство, и там поселяется благая вечность».

Антон Висков:

— Спасибо, батюшка, за замечательный ответ. То есть, как я понимаю, вечная любовь может искупить часть грехов. Я не говорю о Нино Чавчавадзе, я о себе говорю.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— И я знаю, дорогой Антон Олегович, о вашей вечной любви, речь идет не о наших сокровенных, обращенных к Создателю думах и чувствах, а речь идет о вашей любви к русской культуре, к классическому музыкальному наследию. И если мы принялись говорить теплые и добрые слова — не случайно Булат Окуджава говорил: «Не бойтесь говорить друг другу комплименты, ловя любви счастливые моменты», то для меня как скромного автора и литератора со священнической бородой особая радость заключается в том, что мы с вами уже три года бредем тропой творческой бескорыстной любви к русской культуре. Иногда я, пошучивая, делюсь с друзьями, не каждый раз литератор и не каждый литератор и не всякий раз свидетельствует, что уже при его жизни скромное его произведение гармонизировано. Рукописи не горят и наши скромные труды нас переживут, душа моя в заветной лире все переживет, но когда положено на музыку, гармонизировано твое поэтическое произведение, оно как будто обретает крылья. Я сам, признаюсь, жду — не дождусь 8 октября, два часа, Большой зал консерватории, когда вдруг мои герои и наши общенациональные любимцы, Александр Сергеевич Грибоедов и его несравненная «Черная Роза» Нино Чавчавадзе как будто бы живыми встанут среди нас, и из их уст мы будем слышать эти трогательные взаимные признания.

Константин Мацан:

— Протоиерей Артемий Владимиров, духовник Алексеевского женского монастыря, член Союза писателей России, и Антон Олегович Висков, композитор, музыковед сегодня у нас в программе «Светлый вечер». Не случайно Антон Олегович упомянул тропу, по которой вы идете, вспоминается сразу: «Всегда иди дорогою добра». Есть тенденции интересная, вы упомянули, что до этого поводом к совместному творчеству были фигуры русских святых, в частности Сергий Радонежский. И сейчас, казалось бы неожиданно, фигуры совсем другого мира. Александр Сергеевич Грибоедов. Что мы знаем об Александре Сергеевиче в первую очередь? Это поэма «Горе от ума» и это вальс. Я думаю, что в обязательный набор общей эрудиции входят эти две вещи и в принципе всё. Еще, что он был дипломат и погиб в Персии. Какой интерес и почему вдруг именно у автора поэта-священника вызывает Александр Грибоедов? Я много лет уже занимаюсь разговорами с людьми о культуре с религиозной точки зрения, и понятно, что постоянно герой этих разговоров Пушкин. Ну, куда без нашего «всё»? Лермонтов с его странной, иногда богоборческой религиозностью. А вот Грибоедов как будто не в этой обойме, как будто не тот автор, который сразу интуитивно и привычно вызывает в нас какой-то разговор о вере, о Христе, о Боге. Отец Артемий, ваш интерес к Грибоедову откуда родился и в чем выкристаллизовывается?

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Когда его тело, с трудом опознанное, везли из Персии в Тифлис,

«Рыданьем весь Тифлис охвачен,

Жестоким персам прочит суд,

А ране, на пути сюда,

На лошади, в военной бурке,

Спросил: Везете что, друзья?

По-свойски Александр Пушкин». Они встретились, два поэта России.

«Те, смерив взглядом ездока,

Устав от бесконечных бед,

Сказали: Мы издалека.

А это гроб. В нем Грибоед»...

Впоследствии Александр Сергеевич Пушкин напишет, что Россия не ценит своих сынов, едва замечает их уход с исторической сцены. Между тем Нино Чавчавадзе, которая была без сомнения женщина святой, праведной жизни, как вы слышали, никого не могла даже рядом поставить со своим Сандро. Нам со школьных лет известны перечисленные вами штрихи его портрета. Но между тем Александр Сергеевич Грибоедов был боевой российский офицер. Это не был кабинетный ученый, это не был литератор, который ничего не знал, кроме своих рукописей. Это был человек, который, как и Чаадаев и многие другие, о которых, между прочим, написана прекрасная книга «Ополченцы-поэты», книга написана Захаром Прилепиным. Кстати незаурядным литератором, о политических взглядах его я ничего не говорю, но в своей книге о взводе российских ополченцев-поэтов он показывает, что это были мужественнейшие люди, которые привыкли смотреть смерти в глаза, которые не боялись умереть за Россию, за веру, за родину, за царя, за отечество. Нас, наверное, до сих пор поражает то представление о чести, о достоинстве, о верности присяге, верности воинскому долгу, который демонстрирует какой-нибудь Петруша Гринев в «Капитанской дочке» Пушкина. Грибоедов несомненный герой России, ведь он был обличен полномочиями от самого Николая Павловича I, Российского императора. Его встречали на Востоке, как сегодня, может быть, встречают Сергея Викторовича Лаврова. И опять-таки, он стал жертвой происков МИ-6, пусть наши слушатели пороются в словаре иностранных слов и исторических реалий и поймут, что это за организация.

Константин Мацан:

— Или посмотрят фильм про Джеймса Бонда.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Да. Если ответить без обиняков, то когда я познакомился близко с историей любви Сандро и Нино, мне как священнику и преподавателю русского языка и воспитателю, педагогу, стало ясно: эта история не должна быть положена под сукно. Хотя, справедливости ради, есть и советская экранизация, по-моему, посвященная ей. Но тем не менее, как я написал в послесловии:

«Уже два века пролетели,

Настало третие тысячелетье.

Рыбачьи опустели сети,

И в руслах обнажились мели.

Но больше помельчали души —

В них нет былого благородства.

Едва найдешь такого мужа...» Я не упоминаю о присутствующих здесь мужчинах.

«Что с предками имел бы сходство

В характере и силе воли,

В готовности служить до гроба,

Быть чуждым страха, выше боли

И сердцем оставаться дома,

Когда по воле Провиденья,

Оказывался на чужбине...

Они любили, их любили...

Я вас благодарю за чтенье

Простой бесхитростной поэмы,

В тринадцати ее частях.

Нам послужила главной темой

Любовь, что изгоняет страх...

Едва найдешь такого мужа...

И вовсе не найдешь жены.

Весною розы те цвели,

А ныне на дворе уж стужа...»

Итак, великая любовь, как и заявлено в нашем анонсе и как, насколько я понимаю, Антон, и вы приготовили одну из музыкальных частей нашего концерта.

Антон Висков:

— Конечно.

Константин Мацан:

— Мы музыку послушаем чуть-чуть позже. А я хочу пока Антона Олеговича спросить. Мы поговорили о содержательной части того действа музыкального, о котором мы сегодня беседуем, «Черная Роза Тифлиса». А что будет на сцене? Это вся поэма целиком, положенная на музыку. Если мы говорим о том, что отец Артемий будет на сцене как ведущий, что это будет, чтение стихов, вкрапленное в музыку? Как с этим материалом вы работали и как вы им как композитор распорядились?

Антон Висков:

— Я представляю, что это вообще новый жанр в нашем музыкальном искусстве, когда автор, облаченный священническим саном, выступает не только в роли ведущего, он в роли действующего лица. А музыкальная часть будет представлена ансамблем духовной музыки «Благовест», с которым отец Артемий сотрудничает уже три года. И все это время мы представляем с различной, естественно, тематикой вот такие музыкально-поэтические композиции, может быть, даже сценические действа, я бы это так назвал. И в данной ситуации будет также сценическое действо. И как я это называю, это музыкальная иллюстрация к поэме отца Артемия Владимирова «Черная Роза Тифлиса». Но в целом, конечно же, это не простые иллюстрации, поскольку здесь ведущий и он же действующее лицо, и действующее лицо, которое не идет по написанному сценарию, а идет по воле Божией.

Константин Мацан:

— А что это значит? То есть это импровизация?

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Антон Олегович романтик, сейчас он занесет нас в такие заоблачные выси, что мы оставим слушателя просто в мучительных догадках, что же там будет. Можно было бы сказать: приди и посмотри — рекламный ход прекрасный.

Константин Мацан:

— Очень по-евангельски: иди и смотри.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Но я все-таки осмелюсь сказать, что я всего лишь, да, ведущий, я позволяю себе свободные размышления и разговор с аудиторией. Хотя костяком, опорной конструкцией нашей композиции будет, конечно, последовательное чтение фрагментов. Произведение не столь уж большое, тринадцать частей малого формата. Так как для меня то, что приуготовил в своей творческой лаборатории Антон Олегович еще большой-большой секрет, о котором не слыхал никто, ни пятачок, ни иной герой мультфильма, то я с замиранием сердца жду, как я понимаю, он гармонизировал отдельные выборки, отдельные значимые для него строфы. В этом смысле мы будем пошагово двигаться — мой рассказ, какая-то декламация из поэмы и репризой, репликой следует исполнение хора. Акапелла?

Антон Висков:

— Вместе с композитором хор.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Вместе с композитором, который будет на рояле исполнять свою партию.

Антон Висков:

— А за дирижерским пультом будет художественный руководитель ансамбля «Благовест» Галина Васильевна Кольцова, основатель ансамбля.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Таким образом, это будет некое органичное целое музыки, вокала и художественного слова. И самое удивительное, Антон, благодаря тому, что мы с вами в одной связке, как альпинисты, покоряли уже и главную вершину Японии Фудзияма, главную вершину Африки Килиманджаро. А вот сегодня, мне кажется, нас ждет через несколько дней покорение нашего родного Эльбруса. Когда будет Джомолунгма, я еще не знаю. Может быть, в следующем году.

Константин Мацан:

— Давайте послушаем теперь музыкальный фрагмент из поэмы «Черная Роза Тифлиса». Антон Олегович, что это будет за фрагмент?

Антон Висков:

— Это песнопение «Господи, помилуй», которое создает собирательный образ вечной любви, обращение к Господу, к Всевышнему. Там солирует сопрано, как раз, может быть, можем представить, что это голос самой Нино Чавчавадзе.

Константин Мацан:

— Давайте послушаем. Музыка Антона Вискова.

Звучит песнопение

Константин Мацан:

— «Господи, помилуй», фрагмент поэмы «Черная Роза Тифлиса». Музыка Антона Вискова. Поэма на стихи протоиерея Артемия Владимирова. Сегодня отец Артемий и Антон Олегович Висков у нас в программе «Светлый вечер». Мы вернемся к этому разговору после небольшой паузы. Не переключайтесь.

Константин Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. У нас сегодня в гостях протоиерей Артемий Владимиров, духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Союза писателей России, и Антон Олегович Висков, композитор, музыковед. Мы говорим о поэме «Черная Роза Тифлиса», которая будет исполнена послезавтра, 8 октября, в два часа дня в Большом зале Московской консерватории. Поэма, посвященная любви Александра Грибоедова и княжны Нино Чавчавадзе. Об их судьбе, об их биографии мы в первой части программы немного поговорили. Я бы вот о чем в этой связи хотел спросить. Любовная лирика, какой бы она ни была, тема о любви мужчины и женщины в поэзии всегда тема чувственная, эмоциональная. Насколько такая любовная лирика для вас, отец Артемий, как для автора и филолога и преподавателя литературы конвертируется, если угодно, в разговор об отношении человека и Бога? Кажется, что это разные любви, слово одно, но вот любовь мужчины к женщине, сопряженная с плотью, с чувствами, это одна сфера человеческого бытия. А любовь к Богу, как кажется, я подчеркиваю, я здесь именно проблематизирую, духовная, возвышенная, оставляющая где-то позади все чувственное — вспомним монахов, это какая-то другая область бытия. Или нет? Или между ними можно мостик проложить?

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Если бы у нас с вами были бы только такие сокровища, как сонеты Петрарки или Шекспира, или признанья, которые делал своей музе Данте Алигьери, я бы с вами согласился, что эта куртуазная тема, эта область интимных чувств несколько диссонирует по отношению к любви Божественной и гимнам святого Симеона Нового Богослова, обращенным к Создателю, или ламентациям Григория Нарекаци, армянского поэта, в которых он тоже раскрывал душу Богу. Но мы с вами сравнительно недавно чествовали Иоакима и Анну, святых богоотец, и говорили об их трогательной любви и о том, как Архангел Гавриил внимал их слезам и утешил обоих супругов, свидетельствуя о даровании им чудесного дитяти. Нам с вами, дорогой Антон Олегович, приходилось беседовать о Петре и Февронии. А ведь их повесть, повесть об их любви была любимым чтением нашего целомудреннейшего народа, я говорю о 16-м, 17-м, 18-м столетии, когда этот бестселлер читали и бояре и крестьяне, и князья, и все, кто только знал грамоте. Что касается нашей с вами скромной поэмы, то там всего лишь, может быть, найдется несколько строчек, обращенных Грибоедовым к милой своей избраннице, одно лишь единственное письмо: «Почаще, ангел мой Ниноби, пиши. Весь твой. А.Г. Январь». Вот вам и вся куртуазная лирика. На деле наша поэма разворачивается на фоне эпохальных для России исторических событий. Конечно, помимо зарисовки знакомства и продолжения этого знакомства Грибоедова и прекрасной владетельницы долины Цинандали, мы найдем повествования о схватках боевых, украшенных вечными снегами вершинах Ирана, который сегодня выступает нашим стратегическим партнером. Я очень надеюсь, что наше произведение, свидетельствующее о центровой оси мирового исторического процесса России, вокруг которой вращается Запад и Восток, сегодня будет воспринят там, где учитывается и все, происходящее на московских сценах. И мне остается только мечтать, чтобы на персидский язык, англо-саксонский мир подождет, была наша поэма переведена, и мы где-нибудь с вами, если не в Тегеране, то, может быть, на Ближнем Востоке, может быть, Аравийские шейхи нами заинтересуются. Я, конечно, пошучиваю по обычаю, но думаю, что слушатели и зрители убедятся, наша поэма о России, о русской доблести, о славе и о тех характерах, о тех судьбах, приобщившись к которым, мы сами почувствуем какой-то импульс внутренний. И нам захочется чуть-чуть приподняться над нашим обывательством и мещанством, я сейчас говорю о себе, и воспарить к высотам духа. Итак, с моей точки зрения, истинная любовь от Бога, когда она посвящена Создателю, когда дети почитаются не помехой счастью семейному, а долгожданным сокровищем и подарком свыше. А ведь, нося во чреве, Нино, услышав о гибели супруга, упав в обморок, преждевременно разрешилась от бремени. И эта мужественная молодая женщина погребла по существу рядом мужа и сына, храня священную память и любовь о них до собственного гроба.

Константин Мацан:

— Антон Олегович, для вас, как для композитора, который по преимуществу взаимодействует с такой материей, как музыка, музыка апеллирует к чувствам, как эта тема выглядит? Я поясню свой вопрос. У нас, может быть, нашим слушателям маленький секрет внутренней кухни приоткрою, на Радио ВЕРА собирается музыкальный совет, который отбирает музыкальные композиции для эфиров, я в него не вхожу, поэтому знаю только со стороны информацию. Рассматривается песня, ее слушают люди, и иногда, не всегда, но иногда, бывает такое заключение, что она слишком чувственная. Песня или музыка, как правило песня, которая возникает на волнах такой радиостанции, как «Вера», соотносящей себя с православием, надо аккуратней быть с чувственной музыкой. Я знаю, что есть коллектив, хорошо нашим слушателям и, думаю, вам тоже известный, ансамбль Ихтис. Их солист, Адриан Гусейнов, тоже как некий свой творческий принцип заявляет, что максимально внешнюю чувствительность, чувственность при исполнении нужно спрятать, чтобы все эмоции, все чувства были внутри, в каком-то духовном делании. То есть, петь более бесстрастно, проще выражаясь. Как вы, как композитор с такими темами сталкиваетесь? Что вы об этом думаете?

Антон Висков:

— Мне было очень интересно работать с поэзией отца Артемия еще и потому, что у меня был замечательный музыкальный соавтор. Это сам Александр Сергеевич Грибоедов. Все сочинения, которые включены в этот цикл, построены на его знаменитом вальсе. И слушатели обязательно неоднократно этот вальс услышат со сцены Большого зала консерватории.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Как интересно.

Антон Висков:

— Мы решили ставить в программу, в афиши то, что там еще есть Александр Сергеевич Грибоедов, решили, что слушатели и так поймут, что нынешний автор, композитор Антон Висков цитирует замечательное произведение. И естественно, во всех тех моментах, где говорится о любви, мы используем музыкальный материал великого русского поэта, дипломата, политического деятеля. Что касается чувственности, да, у нас есть голос Нино и он постоянно звучит как будто бы с небес к нам звучит. Очень много сейчас Галина Васильевна работает над произнесением текста самой поэмы, чтобы слушатели, которые хор воспринимают как звучание, еще и слова понимали, о чем там говорится. Поэтому мы буквально по слогу делаем фразы. Галина Васильевна до сих пор делает это. Что такое чувственность? Как сказал один поэт: «Не знаю, чем любовь кончается, со мной не было такого». Что такое чувственность? Как поет Анна Асти — это чувственно или нет? Должны быть критерии, где границы чувственности. Когда мы поем Богу, до сих пор идут споры, какая духовная музыка истинная: душевная, чувственная или более целомудренная.

Константин Мацан:

— В том числе, об этом и вопрос.

Антон Висков:

— Здесь все зависит от стиля в разные времена. Чувственна ли музыка Баха, например? Кто мне скажет? Или Моцарта? И что такое чувственность? Не чувствуют только, извините, мертвые тела.

Константин Мацан:

— Это важное уточнение, это большущий вопрос, договориться о термине, что мы в него вкладываем. Но на поверхности, допустим, если мы смотрим церковный мир, я такие мнения слышу, что Знаменный распев, одноголосное пение более настраивает на молитву, чем пение многоголосное партесное. Причем, даже от священников иногда такую мысль слышу, потому что когда многоголосное красивое европейское пение, его приятно послушать, оно услаждает слух, в себе какие-то эмоции, даже физиологически как-то теплее на сердце становится. Но вопрос, имеет ли это отношение к углубленной сосредоточенной молитве? Может быть, наоборот, затрагиваются эмоции, душа, а дух остается немножечко в тени. Это вопрос, я не говорю, что это так и есть. Отче, а что вы об этом скажете?

Протоиерей Артемий Владимиров:

— О себе признаюсь, что вместе со своей супругой, мы филологи, лирики, клирики, часто посещаем консерваторию, особенно любим симфонический оркестр нашего чудо-дирижера Федосеева. Я только сажусь на свой любимый 7-й ряд по центру, устраиваюсь поудобнее, и что бы ни звучало сегодня, Брамс, Дворжак, Штраус, Моцарт, Чайковский, душа улетает. Настолько мы оглохли, отупели, разжирели от хищных, разрушительных, этих самых чувственных и одновременно бездушных скучных песен земли 21-го столетия, я имею в виду то, что пошло́ и по́шло, что сегодня классика представляется чем-то совершенно обезжиренным, обезвоженным. Опера Чайковского «Евгений Онегин» — это просто какое-то духоподъемное произведение. Так я субъективно воспринимаю 19-й век. Давайте-ка вспомним, дорогие друзья, что на венчаниях 19-го столетия, вот Нино Чавчавадзе, Александр Сергеевич Грибоедов, ни одна красавица не позволяла себе никаких декольте, никаких обнаженных плеч, это всегда были до верхней пуговички застегнутые, закрытые платья — это хороший вкус, это подлинный аристократизм. Ничего не выпячивается, ничего не вылезает, все comme il faut (комильфо), как подобает. Главная характеристика высокой культуры дворянских усадеб — это сдержанность, приглушенность тонов, это не показное благородство. Искусство должно быть величаво. Слава Богу, Антон Олегович, что вы усвоили этот девиз, логотип и бренд и тренд Александра Сергеевича Пушкина, и с вами поэтому встречаться и трудиться для меня маленький праздник.

Антон Висков:

— Спасибо большое.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Итак, если все-таки еще раз вспомнить вопрос нашего многоуважаемого редактора, как совместить тему любви, вроде бы чувственности, и то, о чем ваше повествование, мы с вами все-таки стараемся быть наследниками или продолжателями великой русской классической культуры, которая вдохновляет, приподнимает, облагораживает, но ни коем случае не будит тех разрушительных ритмов, от которых хаос под ногами шевелится. Впрочем, сколько бы ни говорить, какой звон, не знаешь, где он, приглашаем наших слушателей нашего «Светлого вечера» в консерваторию. У нас там, кстати, будет и антракт, и белорыбица, и кофе со сливками.

Константин Мацан:

— Протоиерей Артемий Владимиров, духовник Алексеевского женского монастыря, член Союза писателей России, и Антон Олегович Висков, композитор, музыковед сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Я напоминаю, что послезавтра, в воскресенье, в два часа дня в Большом зале Московской консерватории будет исполнена поэма «Черная Роза Тифлиса», музыка Антона Вискова, поэма авторства нашего сегодняшнего гостя отца Артемия Владимирова, исполняет московский хоровой ансамбль духовной музыки «Благовест», основатель и художественный руководитель Галина Кольцова. И сам Антон Олегович как композитор будет на сцене за роялем. Информацию о поэме, ее исполнении ищите на сайте ансамбля «Благовест» — blagovest-ensemble.ru, и на сайте отца Артемия Владимирова — artvladimirov.ru. Вся информация там. Все-таки еще раз обращаюсь, поскольку мы сегодня имеем возможность поговорить и о поэме и о личности Александра Сергеевича Грибоедова, отец Артемий, обращаюсь к вашей учительской и филологической ипостаси, вот о чем хочу спросить. Знаменитейшая, входящая в школьную программу поэма «Горе от ума». В каком смысле и в каких своих аспектах и сценах повод поговорить со школьниками, с детьми о вере? Есть ли там такое, как вам кажется?

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Сегодня разговор о вере даже в православных семьях не должен быть однолинейный, однонаправленный, лоб в лоб, потому что человеческая душа очень тонка, а детская сугубо. Когда мы с любовью погружаемся во внутренний мир героев, и учитель тонко вопрошает: друзья, как вам кажется, Чацкий счастлив или несчастен? А если он несчастен, то что у него болит и почему? Что не дает ему вкусить мира, тишины, покоя? И вот мы такими непростыми вопросами с детьми можем добраться до сути. Обливать всех горечью презрения, напалмом едкой острой критики, едких эпиграмм — этим переболел Александр Сергеевич Пушкин в свое время в юности — превозноситься и осуждать, стремиться изменить окружающий мир, оставив в забвении собственное горделивое амбициозное сердце — это ошибка Печориных, Онегиных, молодых поэтов того времени, которую мы сегодня продолжать не должны. Мне, например, другие герои этой поэмы, даже в школьные годы не были так уж несимпатичны. Молчалин — умеренность и аккуратность. А так ли это худо?

Константин Мацан:

— Вот я тоже всегда этим вопросом задавался.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— А так ли это худо? Во-первых, быть аккуратистом, а не неряхой и страшилом, из-под пятницы суббота. Посмотрите, на современных школьников, у которых шмыгают драные джинсы по тротуару, у которых вылезает белье, простите, из-под их верхних кителей. Что это? Умеренность, знание меры — это одно из высших совершенств человеческой души. Поэтому сегодня мы должны уметь, на мой взгляд, не идти трафаретными путями, не гвоздить оппонентов Базарова, а уметь видеть в нем — я уже переключился на Ивана Сергеевича Тургенева, может быть, мы с вами, дорогой наш композитор, затронем и его поэзию.

Константин Мацан:

— Стихотворения в прозе.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Уметь видеть вдруг в Базарове, этом цинике, этом прагматисте, этом студенте, все разлагавшем на атомы и резавшем лягушек, в его словах: «Дуньте на едва мерцающую лампаду, и она погаснет», может быть, увидеть, что любовь невозможно в себе задавить и разложить. Поэтому сегодня наш девиз с вами, дорогие слушатели, как я и на плакатах вижу иных банковских учреждений, мягкость подхода и точность расчета. Моцарт, по-моему, был поборником этого правила.

Константин Мацан:

— За слова о Молчалине прямо спасибо, потому что я вообще полагаю, что в сегодняшней атмосфере, где каждый блогер эксперт сразу в самом юном возрасте со школы, фраза Молчалина: «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь» не такая уж и плохая. Потому что это герой как минимум понимает, что есть вещи, которые нужно озвучивать и не нужно. Есть люди более младшие, которые пока не очень разбираются, и более старшие, которые разбираются. Эта простая житейская мудрость, которая в школьных программах обличается как подхалимство, слабость и какое-то человекоугодие: «Меня учил отец всем угождать». Вообще-то всем угождать не так уж плохо, если не перегибать палку. Если бы я был режиссером, я бы ставил «Горе от ума» как спектакль, оправдывающий Молчалина в каком-то здравом смысле. Это не делает его более нравственно возвышенным из-за его отношений с Софьей, но какой-то простой, житейский здравый смысл в нем не утерян по сравнению с сегодняшним днем.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Кстати, в традиции именно русского театра и системы Станиславского увидеть положительное даже в самом отрицательном герое, по крайней мере, проникнуться к нему сочувствием: «И нам сочувствие дается, как нам дается благодать».

Константин Мацан:

— Антон Олегович, вы упомянули уже, что большая у вас история совместных работ с отцом Артемием. Для вас как для композитора, обращаться к теме русского святого, например, Сергия Радонежского, или к теме русского поэта — это все-таки разное, требует внутренних разных настроек? Культурный герой и герой церковный. Чувствуете ли вы себя более свободным, когда предстоит творить о культурном герое, не о церковном?

Антон Висков:

— Мне хотелось сказать, что поэма отца Артемия «Черная Роза Тифлиса» входит в замечательный поэтический его сборник «Мосты через реку», совершенно уникальное произведение, где собраны посвящения всем русским поэтам, начиная от начала 19-го и кончая концом 20-го века. Это не только посвящения, это еще некий вход в стилистику каждого этого поэта. Я уже начал писать какие-то, помимо посвящения Грибоедову «Черная Роза Тифлиса», у меня и на батюшку что-то было, и Аксаков, все наши поэты вплоть до Евтушенко, Беллы Ахмадулиной, Рубцова. Что касается «Черной Розы Тифлиса» это очень интересное произведение еще потому что там используется очень много фольклорных мотивов, не знаю, знает ли об этом автор поэмы. Например, там используется стилистика так называемых песен старого Тбилиси. «В Тбилиси полдень наступил» — это типичная стилизация этих песен. Чтобы наши радиослушатели знали, что такое песни старого Тбилиси — это «Сулико». Это как раз то время, когда был Грибоедов, эти песни возникали. И естественно, видя такой текст, я стараюсь и музыку стилизовать в том же направлении, как эти песни звучали. Когда там говорится об Иране, о Персии, естественно, здесь звучат мотивы Востока, восточные лады, восточные мелодии. Например, когда нищий стонет на улицах Тавриза, мы используем мотивы как будто это действительно мусульманский нищий что-то вскрикивает.

Протоиерей Артемий Владимиров:

— Я бы сказал, что Антону действительно дано очень большое чуткое творческое сердце. Я, сейчас предполагаю он нас не слышит, удивляюсь полнозвучию и разнообразию музыкальной палитры, это не создатель оратории «Лениниана», были и такие в советское время, но он владеет всем разнообразием формы и жанров русского классического наследия и повторяю, наша сегодняшняя передача еще более мой аппетит и жажду умножил. Поскорей бы оказаться 8-го октября в 14-00 на сцене Большого зала консерватории, чтобы, наконец, своими ушами услышать то, о чем вы так загадочно и романтично поэтически говорите.

Антон Висков:

— Спасибо.

Константин Мацан:

— А если снова обратиться к основной теме поэмы «Черная Роза Тифлиса», вы, отец Артемий, рассказали биографическую канву взаимоотношений Александра Грибоедова с его юной супругой Нино Чавчавадзе, которая, будучи совсем юной, лишилась мужа, стала вдовой и всю жизнь оставалась вдовой, верной своему погибшему супругу. По нынешним временам это кажется, может быть, даже не мотивированным. Нас сейчас слушают люди, современные нормальные люди, скажут: почему? даже Церковь не запрещает вдовице второй брак, это нормально, грубо говоря, могла бы выйти замуж, что так мучиться было? Какой в этом для вас, как для пастыря, духовный смысл такого подвига?

Протоиерей Артемий Владимиров:

— В этом неподражаемом образчике, конечно, раскрывается вся высота человеческого духа, который как будто бы возвышается над будничными, земными потребностями, привязанностями. Нино уже здесь на земле жила для вечности. Интересно, что она и умерла как героиня, ухаживая во время эпидемии за соотечественницами, совершенно не бережа себя от заразной болезни. Она истощивала все свои богатства на милосердие. Я бы в этом смысле сказал, что перед нами не светская пара в противоположность Петру и Февронии. Перед нами русские православные характеры с искрой Божией. В одной из последних строф звучат такие слова:

«В русской памяти — ум твой навеки, — писала Нино своему почившему мужу, —

И деянья бессмертья достойны,

Но любви моей чистые реки

Не иссякнут, а сердцу так больно...

Сию надпись святого надгробья

Тридцать лет ежедневно читала,

Нина, ангел молитвы и скорби,

Под прохладным как ночь

покрывалом...

Тридцать лет чистотой осеняла

В вечном трауре Роза Тифлиса

Холмы милого ей Алазана,

Всем служа, как Христос, без корысти».

Это, действительно, одна из самых славных женщин Грузии и России, поэтому так бы хотелось, чтобы современники, соотечественники, приобщившись к этой трагической высокой повести и сами в себе ощутили позыв к подобному благородству, великодушию и любви.

Константин Мацан:

— Ну что же, чтобы это произошло, достаточно просто прийти в Большой зал консерватории послезавтра, 8 октября, в два часа дня состоится концерт, поэма отца Артемия Владимирова «Черная Роза Тифлиса», музыка Антона Олеговича Вискова, исполняет Московский хоровой ансамбль духовной музыки «Благовест». Сам отец Артемий будет на сцене как чтец, ведущий и проповедник. И Антон Олегович Висков как композитор будет на сцене как исполнитель музыки. Всю подробную информацию об этом концерте можно найти на сайте ансамбля «Благовест» — blagovest-ensemble.ru и на сайте отца Артемия Владимирова — artvladimirov.ru. И давайте в завершение нашего сегодняшнего разговора еще какой-то музыкальный фрагмент из предстоящей поэмы услышим. Антон Олегович, что это будет?

Антон Висков:

— «Вокалист вечной любви».

Константин Мацан:

— Слушаем музыканта Антона Вискова. Оставляем вас наедине с музыкой. Спасибо огромное. Это был «Светлый вечер». У микрофона был Константин Мацан. До свиданья.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Вербное воскресенье. Страстная седмица». Прот. Федор Бородин
• «Предательство». Наталия Инина
• «Лазарева Суббота и Вход Господень в Иерусалим: история и смыслы праздников». Священник Антоний Лакирев