Какое мощное, образное чтение! Исайя сопоставляет представления о Боге окружающих народов и то, как Сам Бог открывается Своему избранному народу. Перед нами — не только проповедь истинного богопочитания, но и свидетельство о древнейшей драме человечества — попытке понять, Кто есть Бог и можно ли Его «уловить», «присвоить» тем или иным образом.

Для иллюстрации я бы обратил внимание на простой факт. Когда больше всего людей можно увидеть в храме? Когда из него можно... что-то унести. Крещенская вода, освящённые пасхи и куличи, ветки Троицкой березы — и всё это, будучи совершенно незазорным, ярко говорит об одном: мы — люди духовно-телесные. Когда есть «физическое», воспринимаемое нашими чувствами подтверждение, или правильнее сказать «облачение» духовного — нам становится легче. Конечно, мы понимаем, что святая вода — не Бог, также, как и другие освящённые предметы — но всё-таки всё равно как-то легче, когда всё это есть.

Схожая логика отражена и у пророка Исайи, когда он говорит о рукотворных идолах из золота, серебра, дерева. Человечество так и тянет к тому, чтобы «приручить» духовное, сделать близким, понятным, я бы ещё добавил — соразмерным человеку. А Исайя громит эту потребность своими словами о том, что Бог «есть Тот, Который восседает над кругом земли, и живущие на ней — как саранча пред Ним; Он распростёр небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатёр для жилья».

Да, обычному человеку крайне непросто жить с таким пониманием Бога — Его несоразмерностью человеку, невместимостью, непостижимостью. Конечно, Исайя в какой-то мере ослабляет создаваемое им же напряжение, говоря о том, насколько в более выгодном положении по сравнении с остальными находятся верные Богу — у них такой мощный защитник и покровитель, Которому никто не посмеет противоречить.

Однако завершить мне бы хотелось вот какой мыслью. Мы очень сильно недооцениваем тот факт, что с Воплощением Сына Божьего мы больше не пугаемся невместимости, грандиозности и бесконечной несоразмерности нам Творца — потому что у Него теперь — наша, человеческая природа!

Для религиозного сознания современного европейца идея о том, что Бог один — нечто естественное и обыденное. Однако так было далеко не всегда. Для древнего человека, по выражению греческого философа Фалеса, «всё полно богов». Проще говоря, в древности за каждым природным явлением люди были склонны видеть действие того или иного божества. Такое воззрение называется политеизм, то есть, многобожие. Яркий пример — религии Древней Греции и Рима. Миром управляют боги, которые не имеют никакого отношения к его возникновению. Они заняты своими делами, нередко вступают в конфликты друг с другом и в целом зачастую совершенно равнодушны к судьбам людей. Это, конечно, не означает, что у Вселенной нет Создателя. Но Он где-то очень далёко. Он или ушёл на покой, или Его свергли и убили собственные дети. В общем, до Него не достучаться. А потому, если ты хочешь, чтобы в твоей жизни всё было в порядке, чтобы бизнес процветал, чтобы в семье был мир и покой, чтобы окружающие относились к тебе с уважением, необходимо заручиться поддержкой тех, кто реально управляет этой действительностью. Так и возникает идолопоклонство, проще говоря, язычество, то есть, народная религия для быстрого и эффективного решения повседневных проблем.

Библия предлагает совершенную иную идею. Она утверждает, что Творец Космоса намного ближе к человеку, чем мы можем себе это представить. И это проявляется в том, что Ему есть дело до всего того, что происходит в нашей жизни. Он заботливо направляет судьбу каждого из нас, и мы можем обращаться к Нему во всех своих нуждах, как в больших, так и в малых, незначительных, будничных. Эта мысль была настолько радикальна, что даже еврейский народ, в недрах которого и возникло Священное Писание, долгое время не мог её принять. Несмотря на то, что Бог заключил с ним завет, то есть, союз, ядром которого является закон Моисея, он то и дело норовил вернуться к многобожию. А потому главная задача пророков заключалась в том, чтобы постоянно напоминать своим единоплеменникам о Том, от Кого на самом деле зависит их судьба. Именно такой призыв мы и слышим в только что прозвучавшем отрывке. Пророк Исаия упрекает своих слушателей в том, что в погоне за земным благополучием они забыли о Едином Творце и начали поклоняться тому, что на самом деле является Его творением.

Не следует считать, что психология, с которой боролись еврейские пророки, осталась далеко в прошлом. Несмотря на видимое торжество единобожия, на практике его логика зачастую непонятна человеку. Дело в том, что мы требуем мгновенного эффекта. Нам хочется, чтобы нас обслужили быстрее и желательно вне очереди. А потому всегда удобнее найти себе чудесного посредника, который одним махом разрешит все наши проблемы, даст чёткие однозначные ответы, конкретную инструкцию. По этой причине Исаия обращается сегодня и ко всем нам. Он напоминает, что хоть и кажется порой, что Бог молчит или действует слишком медленно, Он делает всё основательно и надёжно. Всякий согласится: быстро — не значит качественно. Как талантливый ювелир порой долго обрабатывает драгоценный камень, так и Господь просто скрупулёзно прорабатывает и шлифует каждый маломальский изгиб нашей судьбы. Ведь, в отличие от других, Ему действительно есть дело до всего, что касается нас. Причем есть дело не только до наших глобальных свершений, но и до самых последних и незначительных деталей, из которых, тем не менее, складывается и от которых зависит вся наша жизнь.

Часто люди думают, что главное дело религии — рассказать человеку о Боге. Посмотрев в словарь, любой человек убедится, что в религии в первую очередь видят веру в Бога или высшие силы и определенное отношение к ним. Действительно — слово религия скорее всего первоначально означало восстановленную связь с Богом. Но вот что интересно, если религия — это связь, значит она всегда предполагает, как минимум двоих и значит открывает истину не только о Боге, но и о человеке, говорит не только о духовном, но и указывает на истинное предназначение материального.

Итак, первая часть сегодняшнего чтения говорит о Боге. Обращаясь к людям, пророк задает вопрос: «Итак, кому уподобите вы Бога?» Учитывая, что человек в мире все старается сравнить, классифицировать и определить... Вопрос этот очень важен, потому что он несомненно позволит отвечающим понять, насколько они сами готовы возвыситься над всем земным, отойти от грубых образов и собственных интересов. Видят ли они Бога всемогущим Творцом или Он для них тот, кого можно вытесать из дерева или камня и взять с собой в дорогу, как оберег, который ты используешь в личных целях...

Интересно, что ковчег завета с херувимами на крышке внешне вполне похож на пьедесталы, которые использовали язычники того времени для идолов... Они уподобляли Бога животным, рыбам и птицам... и самое главное человеку... Вместо того, чтобы стремиться к Богу небесному, люди творили себе Богов земных, не в смысле места жизни, ведь и греки видели своих богов в небесах... Однако, где бы они ни жили, они были страстными как люди, потому что были сотворены по образу людей.

Вопреки традициям всех окружающих народов, на крышке Ковчега Завета кроме двух ангелов херувимов, не было ничего. Бога нельзя было изобразить, потому что Он не был подобен ничему земному, ни золоту, ни дереву, ни камню... Он Тот, кто сотворил все это от начала. И люди сами должны были это помнить, но это была слишком неудобная правда.

С кем же можно сравнить Того, кто покрыл землю небом как тонкой тканью? Современный человек может смутиться от такого образа, но совершенно очевидно, что перед нами поэзия, а не доклад о строении атмосферы. Бог знает все небесное воинство по именам и от Него ничто не сокрыто... Очевидно, что вопросы, которые задает пророк — вопросы риторические. Его соплеменники как раз вполне настроены на то, чтобы сравнивать Бога с теми, богами, которые могут не заметить грехов человека... Они живут надеждой, что пути их сокрыты от Господа. Но Бог, сотворивший небо и землю не утомляется и не изнемогает... Разум Его не исследим.

Исаия говорит о Боге очень возвышенно, но самое поразительное, что эта высота недостижимого и недоступного Бога оказывается доступна человеку... Не потому, что Бог уподобился творению, но потому что сотворил человека подобным Творцу. Итак, те, кто уподобляет Бога себе терпят крах или, на языке пророка, утомляются и ослабевают. Те же, кто сам стремится уподобиться Творцу — получают силу и крепость... и, надеясь на Господа, обновляются в силе.

Отрывок, который только что прозвучал, содержит в себе пламенную речь пророка Исаии о монотеизме, то есть единобожии. Мысль о том, что Бог один, является для нас чем-то привычным, естественным и самим собой разумеющимся. Однако так было далеко не всегда. На протяжении многих сотен лет в религиозном сознании человечества доминировали политеистические представления. То есть вера в то, что миром правят несколько богов. Яркий пример — это религия древней Греции и Рима. Боги Олимпа этот мир не творили, они часто к нему равнодушны, они заняты своими раздорами и распрями, а человек для них — досадное недоразумение. В этом отношении вера, о которой говорится в Библии — удивительное исключение. Впервые именно в этой книге звучит голос единого и единственного Бога. Он сотворил эту Вселенную, Он заботится о ней и о человеке, Своем непослушном, но любимом ребенке.

И все же, если мы внимательно присмотримся к тексту Библии, то увидим, что вера в Единого Бога — всегда была верой вопреки желанию человека. Древним пророкам приходилось постоянно одёргивать своих единоплеменников, которые то и дело норовили вернуться к многобожию. В их сознании признание того факта, что Бог един, причудливо совмещалось с идолопоклонством и верой во многих божков. Психология этого проста: Бог создавший мир далеко, ему и дела нет до нас. А жить надо, решать проблемы надо. Поэтому будем обращаться к более мелким духам, чтобы они обеспечили нам хороший урожай, успех в бизнесе, достаток дома, благополучие в семье. В этом и упрекает сегодня своих слушателей Исаия. Он говорит, что Творец намного ближе, чем вы думаете, и к Нему можно обращаться во всех своих нуждах, как в больших, так и в малых, незначительных, будничных. Ему есть дело до всего этого. Реакцию людей на эти призывы нам известна. Логика Единобожия была непонятна людям. Поэтому большинство пророков закончило жизнь мученически. В их лице Израиль боролся с собственным Богом.

Все это заставляет задуматься о том, как удивительно Бог входит в земную историю. Ведь она все время старается течь вопреки Его замыслу. Согласно воле человеческой, которому на откуп дан этот мир и который является главным архитектором земного бытия. И все же каждый раз Господь находит удобный момент, лазейку в этом хаосе событий, чтобы ворваться в нашу жизнь и навести там хоть немного порядка. И это несмотря на все те препоны, которые мы Ему часто сами создаем. Все это делается ради любви к человеку. Потому что нашему Богу есть дело до всего, что касается нас. Причем есть дело не только до наших глобальных свершений, но и до самых последних и незначительных мелочей, от которых зависит наша жизнь.

Ветхий Завет — это та часть Священного Писания, которая появилась до пришествия в мир Иисуса Христа. Тем не менее в христианской традиции принято читать эти древние книги через призму Евангельского откровения. Если посмотреть на только что прозвучавшую историю под этим углом, то многое из того, о чём в ней говорится, можно понимать не только в прямом буквально-историческом, но и в более глубоком богословском смысле.

Итак, Бог является Аврааму ночью в видении, чтобы пообещать ему наследника. Для патриарха это важный момент. Ведь именно в наследнике он видит смысл своего существования. Он пришёл в Палестину, подчиняясь призыву Бога, именно для того, чтобы его потомки заселили эту землю. Нет сына, нет потомков. Нет потомков, не исполнил своё предназначение, не было смысла в твоей жизни. А потому именно обещание сына — основное содержание разговора.

Диалог между Богом и патриархом скрепляется заключением завета. Для этого Авраам совершает обряд: рассекает животных пополам и кладёт одну половину напротив другой. После этого Бог проходит между рассечёнными животными под видом дыма и огня. Подобный обряд действительно практиковался на Древнем Востоке при скреплении клятвы. Стороны закалывали животных, сливали их кровь, а затем рассекали их. После проходили между этими частями. Такими действиями клянущиеся стороны свидетельствовали, что они становятся единым целым, готовы пролить кровь друг за друга, и в случае нарушения завета понести наказание от Бога, подобное рассечению животного. Интересно, что и само слово «завет», по-еврейски «берит», происходит от глагола «резать, рассекать, разрубать», что указывает на его связь с этим обрядом.

А теперь важный момент, в котором содержится ключ к описанной ситуации. Авраам в ожидании Бога находится на месте жертвоприношения до вечера. «При захождении солнца, — как говорит Писание, — крепкий сон напал на Аврама». Речь идёт не об обыкновенном сне. Об этом свидетельствует еврейское слово «тардема» и его греческий аналог «экстасис», который русский переводчик переводит как «сон». Это слово уже встречалось в Писании, когда рассказывалось о творении Евы в раю. Тардема — это сон Адама, особое сверхъестественное состояние, в котором находился первый человек во время творения жены.

Так услышанный нами эпизод из истории Авраама словно повторяет историю первого человека. Как Адам томился от того, что у него нет помощника, подобного ему, так Авраам томится от того, что у него нет наследника. Оба не могут в таком состоянии ощутить себя полноценными исполнителями воли Божией. Как Адама Бог погружает в сон для того, чтобы сотворить жену, так и Авраам погружается в сон, когда Бог заключает с ним договор о рождении наследника. Как Адам получает повеление плодиться, размножаться и заселять землю, так земля Обетованная обещается и потомству Авраама. Наконец, как от Адама появляется Ева, мать всех живущих на земле, так и от сына Авраама Исаака происходит еврейский народ, в котором в итоге рождается Христос. Как праматерь всех живущих, Он даёт всему человечеству новую жизнь через веру в Себя и те таинства, которые открываются всем верующим в Его Святой Церкви.

О терпении Авраама известно даже тем, кто слабо знаком с содержанием Библии. В течение нескольких десятков лет этот ветхозаветный праведник ждал, когда же сбудутся данные ему Богом обещания. Господь регулярно посещал Авраама в видениях, давал ему указания, которые спасали праведнику жизнь. Но главное для патриарха событие никак не наступало. Жена Авраама, Сарра, была бесплодна. Каких-то надежд на то, что она сможет родить наследника, с каждым годом становилось всё меньше. Отчаяние стало посещать Авраама. Но одно дело — видение человеческое, а другое Божие.

Господь желал, чтобы ветхозаветный патриарх достиг редких для Ветхого Завета высот смирения и кротости. Не потому, что хотел его как-то унизить, а для того, чтобы в лице Авраама сначала еврейский народ, а через него и новый Израиль — христиане — получили пример стойкости в вере. Сегодняшний отрывок из книги Бытия говорит нам об одном из ключевых событий из жизни праведника.

Господь, увидев веру Авраама, решает заключить с ним завет-договор. Бог обращается к патриарху в видении, говорит ему, что будет для него щитом, то есть неотступным защитником. Но не о своей безопасности беспокоится Авраам. Он всем сердцем желает, чтобы его искренняя любовь к Сарре стала плодотворной, чтобы наконец-то родился долгожданный наследник. Авраам переживает, что всё его имение достанется чужому человеку. Но Господь успокаивает Своего избранника, говорит, что от чресл его (то есть от его естества и законного брака) родится наследник.

Авраам, хотя и отличался довольно сильно от своих современников, был человеком в духовном отношении более тонким, в данной ситуации ведёт себя приземлённо. Он хочет получить от Бога ощутимую гарантию. И Господь нисходит до просьбы Авраама. Творец даёт обещание на крови. Он приказывает патриарху умертвить нескольких животных и разделить их тела на две продольные половины. Господь вновь является Аврааму, но это уже не мирное видение, а явление в силе. Праотец всем естеством ощущает могущество Творца. Бог принимает жертву Авраама, клянётся, что исполнит обещание о даровании наследника и земли обетованной. Так в древнем Израиле устанавливается традиция жертвоприношений.

Религия Древнего Израиля по сравнению с верованиями Вавилона или Египта была очень простой и сводилась к одному — всё самое дорогое что у тебя есть, раздели с Богом. Такой обычай, как мы видим, был установлен самим Господом. Он повелевает Аврааму и его сыновьям приносить жертвы. Впоследствии уже через пророка Моисея был установлен обряд богослужебных жертвоприношений в скинии собрания, а затем в ветхозаветном храме. Зачем это было нужно? Неужели Богу чего-то недоставало?

Понять ветхозаветный обычай принесения жертв можно, если прочесть слова пророка Исайи: «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное». Древние евреи были зажиточным народом с непростым характером. Повелев совершать жертвы, Господь хотел научить Свой народ быть милостивым и милосердным. С пришествием в мир Христа Спасителя кровавые жертвоприношения Ветхого Завета были отменены. Потому что все они, на самом деле, были символом великой Жертвы Христа на Кресте, которую Спаситель принёс за всех людей. Не зря Иоанн Креститель сказал о Спасителе: «вот Агнец (ягнёнок) Божий, Который берёт на Себя грех мира».

Возвращаясь к личности патриарха Авраама, необходимо отметить, что ветхозаветный праведник, искренне веривший Богу, стал примером того, как необходимо жить человеку — не замыкаясь на собственных нуждах и не заботясь исключительно о себе. Авраам, желая получить наследника, переживал не столько о своём счастье, сколько об исполнении дела Божьего. Жертвы, на которые патриарх шёл, воспринимались им не в качестве угнетающей обязанности или повинности, а были искренним проявлением любви к Богу и людям.

Ситуация, о которой рассказывает нам книга Бытия в 15 главе, крайне напряжённая: Авраам поверил Богу, оставил всё, пошёл по Его указанию в полную безвестность, Бог ему снова и снова обещает бесчисленное, как звёзды на небе, потомство — а он так и остаётся бездетным. Годы идут, он уже старик — а детей как не было, так и нет. Авраам недоумевает: что происходит? И когда это внутреннее напряжение достигает своего предела, когда уже не остаётся никаких доступных опор для дальнейшего поддержания этой веры — Авраам совершает «прыжок веры»: он теперь «поверил» Богу — и кроме этой веры, которую многие назвали бы безумной и фанатичной — для него ничего иное уже не имеет значения.

«Поверил Авраам Господу, и Он вменил ему это в праведность» — буквально, «назвал его праведником». Это ключевая фраза сегодняшнего чтения — и центральная тема всего богословия апостола Павла — именно «праведность по вере».

В нашем представлении праведность — понятие, тождественное безгрешности. Праведник — тот, кто не грешит, не нарушает заповеди, не противится Богу, ведёт безупречный с нравственной точки зрения образ жизни. И такой взгляд, если посмотреть на него шире, вполне характерен не только монотеистическим религиям, но и далеко за их пределами. Однако ракурс, который мы видим в истории веры Авраама — совершенно иной. Нет, конечно же, Бог не оправдывает человеческие грехи, но для него вера имеет куда большее значение. Библейская праведность — это вовсе не «стерильная правильность», а скорее распалённый огонь, устремлённый к небу — для которого материал дров, наличие в них сучков или даже подгнившей трухи практически не имеет значения: пламень всё равно будет сильнее — не то, что сырые дрова, камень расплавит — тем более, когда огонь веры не только восходит снизу вверх, но ещё и нисходит сверху вниз, с небес на землю!

Но такая вера не может быть «декларацией» намерения верить — одного желания, или даже усилия веры здесь недостаточно — каким бы грандиозным оно не было с нашей, человеческой стороны. Здесь вера предстаёт перед нами как глубинная переустановка сердца как средоточия всей жизни человека — где Богу жертвуется огромное пространство внутреннего мира души — без всяких вопросов, а будет ли Бог согласовывать с самим человеком то, что и как Он будет там делать? В такой вере человек разрешает Богу... быть Богом там, куда Он при всём Своём всемогущии не может войти без разрешения — в сердце, в уме, в желании. Именно такая вера — вера Авраама — только и может сказать Богу: Господи, я не понимаю Тебя, но моё непонимание не разрушает моё полное доверие Тебе и преданность Тебе! Ты — мой Бог, мой Главный Господин и Правитель: и даже если Ты обещаешь мне несбыточное, верю, что так оно и будет!...

Пусть же пример веры Авраама будет для нас звонким камертоном в жизни, которым мы можем каждый день проверять — а есть ли в нашей душе простор для такой, именно библейской, веры?

Практически каждый из нас имеет опыт общения с человеком, которого можно назвать словом начальник. Будет ли это старший по званию, кто-то выше тебя в иерархическом смысле, директор в школе, руководитель производства или кто бы то ни было еще. Что характерно для этого опыта? Почтительность, уважение, трепет, страх? Нередко мы боимся оскорбить такого человека неправильными словами или делами, говорим не то, что у нас на сердце, а то, что он хочет услышать. Конечно, все это проявляется в разной мере, но так или иначе, всякому эти ощущения знакомы. Есть у нас, правда, и другой опыт: опыт общения с близкими людьми, с родителями, с супругами и друзьями. Эти отношения отличаются простотой и непосредственностью, мы не только проявляем любовь и уважение, мы можем сомневаться и спорить. Имея в сознании, и тот, и другой опыт зададим себе вопрос: какой из них мы распространяем на Бога? Кто Он для нас? Начальник или Родитель, недосягаемо старший по званию или друг? Задумаемся над этим…

В сегодняшнем чтении мы видим пример общения Бога и праотца Аврама. И естественно мы можем задать себе тот же вопрос. Каковы их отношения и что может быть их аналогией в нашей жизни?

Аврам спит после испытания, которое в русском переводе названо происшествием. И вот в ночном видении Бог говорит ему, что Он будет награжден чем-то значительным. Но что же мы слышим из уст Аврама? Он сомневается в том, что Бог способен наградить его чем-то стоящим. Богатство у него и так есть, а вот детей нет. Бог не гневается на него за сомнения, но выводит его из шатра и, показывая ночное небо, уверяет в том, что потомков у него будет бесчисленное множество.

То, что происходит дальше является одним из ключевых моментов истории спасения: Авраам верит Господу и Тот вменяет ему эту веру в праведность.

Какое же чувство испытал Аврам, когда поверил? То ли, что испытывает человек, доверяющий начальнику, который обещал не сокращать его в трудное время? Или то, которое испытывает ребенок наконец оказавшийся на руках у матери? Конечно, последнее. Это чувство доверия, уверенности и полной преданности, без оглядки и без подозрений. Сегодня психологи любят говорить о том, что у человека должно быть так называемое базовое доверие к миру. Но оно может быть полноценным, только если у человека есть базовое доверие к Богу. Если он не трепещет перед Ним как перед строгим начальником, но любит Его как родного Отца. Эта вера, принята Богом как праведность потому что именно поверив, человек обретает полноту и становится таким, каким должен быть.

Накануне Светлого Христова Воскресения — в Великую Субботу — Христова Церковь совершает воспоминание схождения Спасителя во ад. Согласно церковному учению, между Своей Смертью на Кресте и Воскресением Христос спустился во ад с тем, чтобы сокрушить его, освободить заключённые там души, возвестить им спасение и вывести из этого мрачного места праведников, начиная с Адама и Евы. О схождении Христа во ад ничего не сказано в Евангелии и в привычном нам Символе веры, но оно упоминается в других источниках, в частности, в так называемом Апостольском символе веры, в котором есть такие слова: «Верую […] в Иисуса Христа, […] Который был зачат Святым Духом, рождён Девой Марией, страдал при Понтии Пилате, был распят, умер и погребён, сошёл в ад, в третий день воскрес из мёртвых, восшёл на небеса и восседает одесную Бога Отца Всемогущего, оттуда придёт судить живых и мёртвых».

До Сошествия Христа в преисподнюю ад понимался как максимально отдалённое от Бога место, как место, в котором нет и не может быть присутствия Божия. Впрочем, такое понимание было характерно для некоторых обывателей, но не для Священного Писания, с точки зрения Библии от Бога не может быть сокрыто никакое бытие, даже и то, которое протекает на крайнем удалении от Него. Именно об этом упоминает сегодня и книга Притчей Соломона: «Преисподняя и Аваддон открыты пред Господом, тем более сердца сынов человеческих» (Притч. 15:11). Конечно, книге Притчей интересен не образ взаимодействия Бога с преисподней и находящимися там душами людей, о преисподней Притчи говорят лишь для того, чтобы подчеркнуть иную мысль: от Бога вообще ничто не может быть сокрыто, ни ад, ни то, что происходит внутри человека, то есть в наших мыслях, от Бога невозможно каким-либо образом спрятаться, и нет никакого смысла выключать свет и занавешивать иконы тогда, когда мы задумали сотворить ту или иную богопротивную пакость. Бог знает всё прежде нашего действия, про сами же действия можно и не упоминать, для библейского сознания совершенно очевидно, что они не могут быть сокрыты от Бога. Книга Причтей не ставит под сомнение этот вопрос, она напоминает о мыслях, ведь именно мысль является предтечей греха, тогда как нам зачастую кажется, что если нет самого греховного действия, то мысль о нём — это нечто безобидное, нечто такое, в чём можно быть совершенно свободными и никоим образом никого не стесняться, тогда как стесняться стоит — Бог видит и мысли, более того, сама по себе мысль способна погубить человека без какого-либо действия.

Об этом мы можем прочитать, к примеру, в Душеполезных поучениях аввы Дорофея, в которых есть история о по своему виду и поведению весьма кротком монахе, авва Дорофей написал, что не видел этого брата «смутившимся, или скорбящим, или разгневанным на кого-либо», но при этом «замечал, что многие из братии часто досаждали ему и оскорбляли его». Естественно, что авве Дорофею стало интересно узнать, каким образом этот брат достиг такого незлобия, и авва спросил его о том, «какой помысл он всегда имеет в сердце своём, что, подвергаясь оскорблениям или перенося от кого-либо обиду, он показывает такое долготерпение». Ответ глубоко и неприятно поразил авву Дорофея: «Мне ли обращать внимание на их недостатки или принимать от них [обиды] как от людей? Это — лающие псы». Вполне очевидно, что при таком подходе, хотя он и оправдан производимым эффектом — внешним незлобием — достичь спасения не получится, и видящий помышления Бог, не сможет даровать Царство Небесное тому, кто столь неаккуратен в своих мыслях.

В чтении из книги Притч мы слышим противопоставление двух чётко выраженных путей — своего рода «стилей жизни» — праведного и нечестивого. Чем прежде всего они отличаются? Нечестивый не любит обличений, его дух пребывает в скорби, он тревожится о нажитом богатстве, боится размышлять о глубоких вопросах, предпочитая суетливую и весёленькую глупость, которая лишь создаёт видимость радости. В целом путь нечестивого — это сплошная печаль, лишь прикрываемая напускной весёлостью.

Кто же такой праведник — с точки зрения автора этой книги? Прежде всего, тот, кто имеет страх Господень — то есть живёт по определённым неизменным принципам, твёрдым основаниям своего отношения к жизни. Он не боится делиться своим опытом и знаниями — не беспокоясь, что кто-то ими воспользуется и его обойдёт — ибо над всеми Господь! Он не пытается скрыть свои ошибки и проступки — потому что Господь и так всё знает, и только от Него можно получить прощение! Он ищет познания — даже если оно вовсе не освобождает его от текущих проблем или даже наоборот, их обостряет — ибо Мудрость — у Господа! Он способен, как настоящий мудрец, довольствоваться меньшим — то есть самым необходимым — ибо чаща достатка — тоже в руках Господа!

Если сравнить эти два вектора жизни, несложно заметить, что нечестивый обращён прежде всего вовне, нацелен на внешнюю успешность — в то время как для праведного всё внешнее значимо лишь постольку, поскольку является отражением его верности Богу. Другими словами, снова и снова мы оказываемся перед одной глобальной дилеммой человека: жить по своему нраву — вопреки любым обстоятельствам и прямым вразумлениям свыше — или учиться жить с Богом, внимательно всматриваясь во всё, с чем мы соприкасаемся на своём жизненном пути.

И когда мы слышим последний афоризм — «Путь ленивого — как терновый плетень, а путь праведных — гладкий» — не следует думать, что у праведного никогда не бывает проблем, затруднений и даже бед: дело вовсе не в этом. Но в том-то и заключается его отличие от нечестивого, что даже в горе он всё равно прозревает действие одного и того же Господа Бога — и если по неведомой праведнику причине надо и это принять из рук Небесного Отца — он даже не будет пытаться обойти в хитросплетениях своего разума неприятность — а просто примет её.

Какой из этих двух путей ближе вам? Дни Великого поста — самое время поразмышлять об этом!

Знание — сила, сказал некогда известный английский мыслитель Фрэнсис Бэкон. Кто поспорит с этим? В мире людей необходимая информация всегда была чем-то вроде универсальной валюты. Мы стремимся к знанию с детства. Ведь как говорится, «кто знаниями обладает, тот всюду побеждает». При его помощи мы можем контролировать ситуацию, защитить себя, дать отпор как физически, так и морально. Вот и царь Соломон обращается сегодня к этой теме. Однако его взгляд на природу той силы, которое знание дает человеку, несколько отличен от того, который распространен среди нас.

Это может прозвучать довольно неожиданно, но подлинная сила, которую дает знание — это в первую очередь сила любви.

Речь идет не просто о чувствах и эмоциях, которые порой охватывают человека, речь идет о любви жертвенной, направленной на окружающих нас людей.

И причина этого проста. Согласно Священному Писанию, подлинное знание — это мудрость, источник которой находится в Боге. «Уста мудрых распространяют знание», — говорит сегодня царь Соломон. Мудрость не складывается из той информации, которую мы можем получить на лекции, книг, газет или интернета. Это скорее результат личных взаимоотношений с Творцом. Мудрец — это не профессор, мудрец — это скорее тайновидец, пророк. И чем интенсивнее его отношения с Богом, тем больше он знает жизнь. Тем глубже он видит причины происходящего, понимает назначение той или иной вещи, видит цель ее существования. Другими словами, он смотрит на нее теми глазами, какими на нее смотрит Бог. А Бог смотрит на нас глазами полными любви. Его взгляд — это взгляд Того, кто пошел ради человека на мучительную и страшную смерть на кресте. И потому тот, с Кем Он делится Своими тайнами, неизбежно разделяет с Ним и эту любовь. Его знание о мире, о людях основывается на том, что ради ближнего он готов принести в жертву, что-то свое, что-то дорого ему.

Тот, кто не имеет личной связи с Творцом, обладает лишь поверхностными сведениями об окружающей действительности. Пусть эти сведения и помогают ему комфортно устроиться в жизни, они ничего кардинально не меняет в его отношениях к людям. Не меняют вплоть до того, что свои знания он может использовать против них. Подлинная суть происходящего от него скрыта.

Равнодушный взгляд не может рассмотреть красоты того, кто находится рядом, даже если прекрасно знает все подробности его жизни. Напротив, стоит ему влюбиться и ему открывается целый удивительный мир.

Яркий пример силы подлинного знания дают нам образы святых Церкви. Можно вспомнить прп. Серафима Саровского. Люди приходили к нему с надеждой получить мудрый ответ в сложной жизненной ситуации. А из него изливалась такая сила божественной благодати, такая любовь, что все вопросы отпадали сами собой, все становилось на свои места, даже если человек и не услышал конкретный ответ на свой вопрос. Люди уходили от него обновленные, словно наполненные особой свежестью и светом.

Не случайно поэтому мы говорим, что именно любящему сердцу открываются тайны этой жизни.

Поэтому каким бы интеллектуальным багажом мы ни обладали, каким бы панцирем информации мы себя ни окружили, если хотим понять, что есть подлинная сила, будем стремиться к Богу. Лишь та любовь, которая живет в Нем способна дать нам ответ на все наши самые недоуменные вопросы.

В этом отрывке книги Притчей Соломона есть довольно редкое слово — Аваддон. В русском синодальном переводе Библии оно встречается всего лишь 5 раз: по два раза в книгах Иова и в Притчах и один раз в новозаветной книге Откровений Иоанна Богослова. Всего же в Библии оно используется 6 раз: еще один раз в Псалтыри, но русский перевод использует в том месте другое слово — «место тления». Слово «Аваддон» иногда оставляют без перевода, так как это сделано в русской Библии, а иногда его переводят, поэтому в аналогичном месте книги Притчей славянской Библии мы не обнаружим этого слова, там будет сказано не «Преисподняя и Аваддон открыты пред Господом», а «А́дъ и па́губа я́вна предъ Го́сподемъ». Переводы на многие другие языки, например, на латинский, английский и немецкий, тоже не содержат в себе этого слова. Поэтому любопытно было бы понять, что оно означает.

Если с преисподней все понятно — это ад, то что такое Аваддон? Самое популярное объяснение говорит, что это некая область ада, а другие толкования видят здесь шеол, то есть некое «царство теней», еще не ад, но уже и не жизнь, и уж совершенно точно не рай. Попыток понять, что именно такое Аваддон немало, есть и довольно экзотические, нам же важно помнить, что это синоним смерти, и смерти не столько физической, сколько духовной, это синоним совершенной оторванности от Бога, крайней удаленности от Него. Этим словом обозначены такие места, где Бога нет, места, откуда Бог изгнан злой волей Им же сотворенных существ. Но при всем при этом они — эти существа — есть, они не исчезают, а это означает, что несмотря ни на что они сохраняют некую связь с Богом, и через это каким-то образом продолжают свое бытие. Об этом и хочет нам напомнить автор книги Притчей: несмотря на крайнюю удаленность от Бога эти места — преисподняя и Аваддон — не лишены Его присутствия, они не сокрыты от Него. Дальше книга Притчей продолжает свою мысль и в славянском переводе мы видим риторический вопрос: если преисподняя и Аваддон открыты перед Богом, то «ка́ко не и сердца́ человѣ́ковъ»?

Мы можем быть гениальными притворщиками, мы можем обманывать кого угодно, в том числе, и самих себя, но мы не способны обмануть Бога. Бог видит, что стоит за тем или иным нашим действием, он знает, чем мы руководствуемся в той или иной ситуации. Внешне все может быть весьма благопристойно, но что на самом деле стоит за нашими поступками? Преподобный Ефрем Сирин в своем комментарии на этот отрывок Священного Писания пишет, что очень многие по виду добрые дела могут иметь своим внутренним двигателем не вполне благочестивые побуждения. К примеру, кто-то «исследует многое, чтобы научиться мудрости», а кто-то «исследует многое из тщеславия», кто-то «неутомимо занимается работой из сребролюбия», а кто-то «много работает из любви к благотворению».

Великий пост — очень удачное время, чтобы провести «ревизию» своих внутренних устремлений, памятуя, что все эти устремления прекрасно известны Богу, ведь мы к Нему пока что значительно ближе, чем преисподняя и Аваддон. Очень хочется надеяться, что такая «ревизия» поможет нам удалиться от этих печальных мест еще дальше и никогда к ним не приближаться.