Поделиться
В мае 1837-го года, в журнале «Современник», созданном Пушкиным, появилось стихотворение «Недуг».
Автор стихов был обозначен фамилией, которую было бы впору носить какому-нибудь гоголевскому персонажу: «Гребёнка». Поэт горячо рассказывал о своём странном заболевании, до поры не называя его; недуг открывал ему невероятные, неведомые миры, и стихотворец, сокрушаясь несовершенством земной, греховной жизни, чаял и впитывал Божественную гармонию:
И в гармонии той
Я летаю душой.
Свет неведомый ум озаряет.
Пред умом тает тьма,
И природа сама
Перед ним тайники отворяет.
...Но недуг отлетит:
Начинаю я жить,
Прозябать, как земное творенье,
Стану в мире страдать
И, как радости, ждать
Мой прекрасный недуг — вдохновенье.
Пушкин, кстати, знал автора сочинения — уроженца Полтавской области Евгения Гребёнку (по-малороссийски — Грэбинку). Когда-то этот трудолюбивый писатель, который был моложе Александра Сергеевича на тринадцать лет, перевёл на украинский — пушкинскую «Полтаву».
С начала 1830-х Евгений Гребёнка жил в Петербурге, служил в Комиссии духовных училищ при Синоде, а потом — до конца своей жизни — преподавал русскую словесность в Дворянском полку и других военных учебных заведениях.
В литературных кругах его любили за талант, доброту, мягкость и благородство.
Писал Гребёнка много и во всех жанрах: романы, повести, рассказы, басни и романтическую лирику. Не забывал и родную ему украинскую литературу: издавал в Петербурге национальный альманах «Ластiвка» (то есть «Ласточка»), среди украинских авторов которого был и Тарас Шевченко, которого Евгений Павлович помог выкупить из крепостничества.
В его литературной судьбе один эпизод светится маяком: Гребёнка — автор слов к знаменитому романсу «Очи чёрные», — героиня которого стала женой поэта и пережила его почти на полвека. А романс, как мы знаем, впоследствии пели все: от Шаляпина и Хворостовского, до Луи Армстронга и Владимира Высоцкого.
Земная жизнь плодовитейшего из писателей своего времени оказалась недолгой — тридцать шесть лет. Неустанно опекая большую семью — родителей, братьев и сестру, — он не щадил себя. Захворав болезнью легких, Гребёнка отошёл к Господу зимой 1848-го года. Его похоронили на родине.
Давайте в память о Гребёнке закончим программу его вдохновенной стихотворной «Молитвой», — напечатанной в пушкинском «Современнике» весной 1837-го года.
Хочу я молиться; душа моя просит
Беседы отрадной с источником сил;
Волнение мира она не выносит,
Ей мало курений обычных кадил,
Ей тусклым сияньем горят наши свечи,
Безжизненны наши хвалебные речи
И слаб и незвучен наш клир!
О, дайте мне волю! Где степи родные
Слились с небосклоном в безбрежной дали,
Где чистые своды небес, голубые,
Лобзают зеленые волны земли,
Туда полечу я: в час грозныя бури,
Как ветер взволнует степной океан
И тучи столпятся в небесной лазури,
Бестрепетно стану на дикий курган.
Пусть небо сверкает святыми огнями,
Земля, как преступник, дрожит под ногами;
Спокойствие ляжет на душу мою.
И там я, внимая громов перекаты,
Святую молитву святому трикраты
Языком достойным спою!
Евгений Гребёнка, «Молитва», 1837-й год.
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне
Поделиться
Сегодня 9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне — игумен Лука (Степанов).
Празднование Дня Победы оказалось 9 мая не сразу по завершении Великой Отечественной войны. Уже во времена послесталинские, когда потребность напоминать народу и молодому поколению о великом подвиге нашего народа была особенно ясно ощутимой. А в 1994 году уже решением Архиерейского собора было установлено совершать, начиная с 1995 года, по всем храмам Русской Православной Церкви особое богослужение после Божественной литургии, где за ектенией сугубой и сугубое прошение об упокоении душу свою положивших за свободу нашего Отечества. А вот после литургии совершается благодарственный молебен за от Бога дарованную победу, и после нее заупокойная лития. Подобная традиция упоминать почивших воинов и со времен преподобного Сергия Радонежского в нашем Отечестве, когда и на поле Куликовом сражавшиеся и погибавшие наши воины были тоже мгновение поминаемы святым старцем, видящим препровождение их душ на небо ко Господу. И всегда о своих героях молилось наше Отечество и Русская Церковь.
Все выпуски программы Актуальная тема
