«Церковная жизнь в Орске в советские годы». Священник Максим Бражников

Нашим собеседником был пресс-секретарь Орской епархии священник Максим Бражников.

Разговор шел об истории города Орска, а также о церковной жизни здесь в советские годы.

Ведущий: Алексей Пичугин

---

А.Пичугин:

- Друзья, здравствуйте!

Это – «Светлый вечер» на светлом радио.

Меня зовут Алексей Пичугин, и я рад вас приветствовать.

Я нахожусь в Орске, и сегодня мой собеседник – священник Максим Бражников, настоятель Кафедрального собора города Гая, собора во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского, благочинный Гайского церковного округа и пресс-секретарь Орской и Гайской епархии.

Отец Максим, добрый вечер!

О.Максим:

- Добрый вечер!

А.Пичугин:

- Мы, на самом деле, сегодня будем говорить не только о делах церковных, но и об истории. Об истории Орска, об истории Гая, об истории, вообще, Орского края – потому, что это… достаточно, такие… интересные вещи. Отец Максим, который изучает историю тех мест, где служит, и как благочинный Гайского округа, сегодня будет нам об этом рассказывать.

Отец Максим, давайте начнём с того, как возник Орск. Правда ли, что, изначально, Оренбург находился именно здесь?

О.Максим:

- Да, совершенно верно. Дело всё в том, что изначально здесь была заложена Орская крепость. Поначалу она называлась крепость Оренбаум, или Оренбург. И, дальше, из-за того, что на этом месте часто разливался Урал, а также другая река – Орь, то сам Оренбург был перенесён на место нынешнего города ( это – 276 км, даже немножко больше ), а место, где раньше находилась крепость стали называть Орской крепостью.

Крепость эта была основана в качестве форпоста для защиты от набегов кочевников, в частности киргиз-кайсаков, так называемых. Поэтому, это, поначалу, был… такой… небольшой военный городок с цитаделью и церковью на Преображенской горе. Преображенская гора, в данном смысле, является… так сказать… отправной точкой истории города Орска. Сейчас на ней, на её вершине… правда, вершина уже, скажем так… из-за и времени, и из-за разных использований вершина немножко срыта, и на этом месте стоит Преображенский же храм.

Ну, в принципе, там всегда, с самого основания, находилась церковь. Сначала это была церковь апостола Андрея… фортовая, можно сказать так… церковь апостола Андрея Первозванного. Даже известно имя первого священника – это Антипа Ляминов, Антипа Маркианович, он из Москвы был, служил там. Затем это была Никольская церковь. И, вплоть до самой… до самого момента своего разрушения в 1935 году, кажется, она так и была Никольская. Нынче это восстановленный храм, называется Преображенским.

А.Пичугин:

- Я знаю, что ещё есть более ранняя история… ну, откуда я знаю? Я ж в Википедии прочитал, что есть предположение некоторых учёных, описываемое арабским географом Аль-Идриси – средневековый башкирский город Намджан находился на месте Орска.

О.Максим:

- Да-да-да, совершенно верно. Ну, честно говоря, здесь много было разнообразных поселений в такое… как бы сказать… доисторическое время, что ли. Здесь недалеко находится Страна Городов – вот, эта, известная сейчас, куда часто приезжают люди в Аркаим, а аналог Аркаима находится на месте нынешнего села Аланд, и это, примерно, северо-восток области. То есть, да, здесь жили разные племена, здесь жили и кочевники, но… скажем так… недолго они тут задерживались потому, что – очень резко-континентальный климат влиял, не все могли тут долго жить. Известно, также, кстати, у нас… ну, это каждому орчанину известно – о том, что многие народы, например, жившие в начале ХХ века казахи, называли этот город Джаман-кала ( или Яман-кала ), то есть – «злой город», «неприятный город». А всё из-за того, что здесь была проблема со степным ветром, который разносил пыль, и из-за этого у людей сильно болели глаза.

А.Пичугин:

- Как называется этот ветер?

О.Максим:

- Ветер называется…

А.Пичугин:

- А бишкунак – это не он?

О.Максим:

- Нет, бишкунак – это… это погодное явление. Ветер… мы «суховей» называем его.

А.Пичугин:

- А… ну, «суховей» – это же типичное, такое, степное явление…

О.Максим:

- Да, да, да…

А.Пичугин:

- Я периодически бываю в Астрахани, и очень забавно, что жители Астрахани ветер, который часто поднимается из степей со стороны Казахстана и приходит к Астрахани, называют «назарбаем».

О.Максим:

- А… вот, так… ну, у нас как-то… таких… скажем так… связанных с именами… ну, можно было бы, конечно, назвать этот ветер «черномырдиным» – потому, что он у нас тут родился и вырос в Чёрном отроге, в Оренбургском районе, но… каких-то привязок таких у нас нет.

А.Пичугин:

- Ну, там, просто, это… действительно… так… кто-то очень хорошо, с чувством юмора, назвал.

А что было в Орске… вообще, Орск – что это за город был в XVIII-XIX веках?

О.Максим:

- Ну, постепенно стало теряться значение Орской крепости – то есть, граница отодвигалась, и сам по себе форт старый уже был не нужен. Здесь постепенно стал возникать посёлок.

Здесь жили купцы. Сохранилось… так назовём… в Старом городе много их особняков – памятников истории нынешней культуры. Жили здесь купцы, жили крестьяне, жили скотоводы. Был здесь у нас кожевенный завод, кирпичный – руины его сохранились до сих пор ещё.

Был построен в XIX веке Спасо-Преображенский собор на центральной площади – площадь так и называлась «Соборная». Нынче на этом месте находится… ну… можно видеть остатки Соборного парка… на этом месте сейчас находится бывший кинотеатр «Октябрь» ( ныне это магазин ) и 49-я школа… ну, и Политехнический институт – старый его корпус. Это всё находится на Соборной площади. Ну, конечно же, там ещё есть памятник Ленину, и памятник Пушкину.

Дальше… что нам ещё известно об этом… Купцы, которые жили в Орске, отличались… скажем так… щедрой благотворительностью, много помогали людям. Занимались они, в основном… как бы это, по-нашему, сейчас сказали… бизнесом и вино-водочным… здесь у нас был и ликёро-водочный завод, который находится и сейчас на своём месте.

А также Орск известен был в конце XIX века тем, что здесь проезжал из своего Восточного путешествия будущий Император Николай II, тогда – Цесаревич Николай Александрович, и он останавливался здесь в доме купца Назарова. Дом его ныне передан епархии, его будут восстанавливать постепенно… ну… потому, что там серьёзное восстановление требуется… и будет, такой, своего рода, дом-музей…

А.Пичугин:

- Кстати говоря, и Александр Николаевич тоже… будущий Александр II проезжал, и, вместе с ним, Жуковский… наш знаменитый Василий Жуковский, поэт, в своём дневнике оставил рисунок полукаменной церкви на горе.

О.Максим:

- Да, вот, кстати… полукаменная церковь – это отдельная драматичная история. То есть, она была полукаменной – частью, из камня, и, частью, из дерева, стояла на вот этой горе Преображенской, в честь святителя Николая. И, постепенно, она разваливалась, но некому было даже реставрировать и чинить.

Вместе этого, построили для горожан большой Спасо-Преображенский собор на Соборной площади, а эта церковь считалась гарнизонной. Ну… как-то, так… туда народу ходило не очень много… ну, и… не знали уже, что с ней делать. Писали уже во все инстанции, что, мол, храм ветхий, разрушается. Ну, и, в итоге, случился в городе в конце XIX века пожар, который её окончательно и уничтожил.

А.Пичугин:

- Ну, Тарас Шевченко у вас сиживал…

О.Максим:

- Да, да, да… это, конечно… все этим гордятся. У нас есть…

А.Пичугин:

- Интересна, вот, эта гордость тем, что человек здесь находился в ссылке, не по своей воле!

О.Максим:

- Я помню… когда я, какое-то время, проживал в Николо-Угрешском монастыре, в Подмосковье, там всегда гордились тем, что «у нас сидел протопоп Аввакум», «у нас сидели»… там… ещё некоторые исторические личности… то есть… вот – было, о чём рассказать!

Меня, правда, всегда это смущало: как можно… скажем так… гордиться тем, что здесь кто-то сидел?

А.Пичугин:

- Как и в Подольске, тоже в Подмосковье, есть дом-музей Ленина. Ленин был там дважды – по дороге в ссылку, и по дороге из ссылки. Но это – дом-музей, тем не менее!

О.Максим:

- Ну… в честь Ленина, конечно, я думаю, по России – столько музеев есть… но это – ладно.

Значит… с Тарасом Шевченко – да, связана нынче огромная музейная экспозиция. И даже есть у нас подразделение Орского краеведческого музея – это музей, посвящённый именно Тарасу Шевченко. Там даже сохранилось его… ну, понятно, что это восстановлено – место, где он… скажем так… проводил время. То есть… как это правильно называется… казарма… или камера… И есть у нас и, в честь него, целая площадь – площадь Шевченко, на которой стоит памятник, который когда-то был перевезён из УССР – ещё в 70-е, кажется, годы. Были когда-то большие праздники русско-украинской дружбы. Ну, в общем, много с ним было связано! Музей Шевченко… и библиотека, в честь него, есть… изучение наследия продолжается.

А.Пичугин:

- Раньше Вы служили в храме… и мы Вас представляли, и Вы были неоднократно гостем наших программ… в Казанском храме на ОЗТП, так называемом Орском заводе тракторных прицепов, который уже не существует, но рядом с ОЗТП есть часовенка, которая символизирует место боевых действий. Что это за боевые действия?

О.Максим:

- Это… в период уже Гражданской войны, Орск неоднократно переходил то к белым, то к красным, и… советская власть была провозглашена ещё в 1917 году, но очень быстро к городу подошли войска атамана Дутова, которые выбили оттуда большевиков, и на… примерно… полтора-два года установилась власть белых.

Есть такой район, который, как раз, находится сейчас на подъезде к посёлку ОЗТП – Кумакские высоты. Ну, в честь реки Кумак – и посёлка Кумак, который дальше там находится. Вот, на этих самых высотах были серьёзные кровопролитные сражения между красными и белыми в 1918 году. И, собственно, в память их установлен ещё советский памятник – штык… в форме штыка стела. И поставлен уже в 2002 году, кажется, небольшой такой памятник, в виде часовни, святыни, в честь Всероссийских святых – так он называется.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Пичугин:

- Я напомню, друзья, что сегодня мы беседуем со священником Максимом Бражниковым, благочинным Гайского церковного округа, пресс-секретарём Орской епархии. Говорим об истории города Орска.

Итак, мы говорили про XVIII век, про XIX… что интересного сохранилось от того времени?

О.Максим:

- Очень много сохранилось от XIX века. От XVIII, практически, ничего. То есть… ну… не было тогда… скажем так… значительных каменных строений в городе, видимо. А, вот, от XIX века у нас осталось очень много памятников.

Это, прежде всего… здесь надо упомянуть… я снова возвращаюсь к Преображенской горе. Дело в том, что когда уничтожена была эта самая полукаменная церковь, о которой мы говорили немножко раньше, в 1894 году здесь был заложен фундамент нового храма, и началось его строительство. Храм в честь святителя Николая – кстати, на его строительство пожертвовали деньги святой праведный Иоанн Кронштадтский и Цесаревич Николай.

Колокольня этого храма, после его разрушения, уцелела. Она была… скажем так… использована сначала, как некий объект противопожарной сигнализации – то есть, с него… как-то… обозревали город – вроде каланчи это было что-то. И ещё, во время боёв с белыми, оттуда шёл обстрел – и виден след на этой колокольне от пушечного ядра, или от картечи… я точно сейчас не вспомню уже. Ну, в общем, эта самая «башня», как её называли люди, она стояла, вот, с самых 30-х годов, и стоит до сих пор. То есть, она разительно отличается от того кирпича, из которого построен, восстановленный ныне, Преображенский храм, и это… такой… скажем так… главный памятник. Он незримо всегда, вот… знаете… напоминал жителям Орска о том, что здесь когда-то была церковь. А люди, которые уже потом родились, и которые не знали, что такое церковь, думали, что это – некий такой… замок… или крепостное сооружение.

Дальше. Надо здесь обязательно упомянуть купеческие дома – особняк купца Нигматуллина, например… и много ещё их там есть – вокруг Преображенской горы они все находятся. Этим места, кстати, были… скажем так… удобны. Потому, что, из-за разливающегося Урала, город часто находился в зоне подтопления. А, вот, ближе к горе – это точка повыше, и не так сильно затапливает.

Дальше. Можно упомянуть здесь здание Орского музучилища нынешнего, можно упомянуть разные ещё строения… вот… наш краеведческий музей этим занимается… памятников, на самом деле, интересных – очень, очень много! Многие… просто мы уже на них не обращаем внимания. И я думаю, что если бы сделать им хорошую подсветку, освещение – тогда… ну… было бы намного интереснее людям, которые к нам в город, нет-нет, для приезжают – посмотреть на… это бы привлекало туристов.

А.Пичугин:

- А что в пределах Орской епархии есть интересного, с точки зрения туризма?

Вот, я понимаю, что сейчас нас слышат преимущественно жители Орска и окрестностей, но, тем не менее, есть возможность показать что-то и гостям, показать людям, которые приезжают в Орск, направить их куда-нибудь… Что, вот… куда бы Вы посоветовали в первую очередь поехать?

О.Максим:

- Я думаю, что здесь можно… поговорить о туристических если достопримечательностях, то, в первую очередь, надо, конечно, показать сам город Орск – у нас очень хорошие экскурсоводы есть в Орском краеведческом музее. Они делают очень интересные экскурсии. Например «Орск таинственный» – касающийся и XIX века, рассказывающий об истории разных его зданий.

Затем, далее… если говорить о самой Орской епархии, то я бы предложил, во-первых, приезжать… если приезжать, то летом – потому, что летом у нас очень тепло, даже очень жарко, я бы сказал. У нас есть прекрасное Ириклинское водохранилище – местное наше пресноводное море, как мы его называем. Это… Гайский, Новоорский, Кваркенский районы оно захватывает собою. Там есть замечательные, с точки зрения природы, места. Там есть карстовые пещеры… но само оно, конечно, рукотворное водохранилище – то есть, его создали уже в советское время. При этом, пришлось закрыть много деревень и посёлков, выселить оттуда людей… да… это отдельная драма, конечно, была – не все хотели покидать место подтопления. Но сейчас – это вполне себе такой… очень даже… вписывающийся в контекст этот, водоём.

А.Пичугин:

- Удивительно, что эта проблема – она всегда возникала. Удивительно… как – удивительно? Не удивительно, конечно… просто, удивительно, что это, раз за разом, возникает. И это, каждый раз, человеческие трагедии.

Если мы знаем про 30-е годы, про 40-е годы, когда возникли сначала проекты затопления и расширения Волги, когда заполняли в 40-50-е Рыбинское водохранилище, исчезали целые города… самый известный – это Молога, в Ярославской области… там… в части Вологодской, где, неподалёку от Белоозера, тоже была зона затопления большая… и, вроде бы, это – советские проекты. Но и в постсоветское время тоже… есть, вот, книжка замечательная «Зона затопления». А оказывается, и в районе Орска – тоже есть своя «затопленная Русь»…

О.Максим:

- Есть, да. Это, в основном, кстати, казачьи станицы были, которые переросли потом уже в посёлки.

Вот, кстати, очень интересно, с точки зрения топонимики… Если поехать по области, по Восточному Оренбуржью, попасть в Кваркенский и Адамовский районы, мы можем встретить там много названий посёлков, которые абсолютно нетипичны для местного. То есть, это, например, посёлок Адрианополь – откуда он там взялся?... Бриент… что за Бриент такой?... Кваркено – тоже…

Оказывается, если… так… смотреть историю, основатели всех этих мест – это бывшие казаки, которые ходили против Наполеона, ветераны Отечественной войны 1812 года. И, вот, вернувшись назад, они, получается, прошли и Францию, всю Европу, и вернулись домой, сюда, где стали жить. И, вот, эти французские названия – они внесли.

Кваркено, например – от слова «Kvarken» – это пролив Кваркен, который находился, вот, там, в этих местах.

Дальше. Например, тот же самый Аланд – тоже происхождение французское… Адрианополь… то есть, всё это – бывшие казачьи места.

А.Пичугин:

- Посмотрели люди, поездив по Европе, и назвали у себя… интересно, а, вот, чем они руководствовались, как Вы думаете?

О.Максим:

- Ну… видимо… это может быть какие-то воспоминания о своих геройских подвигах – возможно, из-за этого? Ведь они же вернулись домой, и не остались там.

У нас, к сожалению, есть такой стереотип, что все люди стараются уехать отсюда. Когда вырастают, уезжают все в Восточное Оренбуржье… А, вот – пожалуйста: казаки остались, и жили себе спокойно. Вели хозяйство.

Там, кстати, весьма разнообразный рельеф местности. Вот, вроде бы, степь, степь, как есть – и тут, внезапно, в районе того же Аландского, начинается почти тайга – совсем немного – и потом снова степь.

А.Пичугин:

- А почему так?

О.Максим:

- Не знаю. Для меня это – загадка. Я, честно говоря, в этих местах бывал нечасто. И, особенно, вот… что касается Болотовска, и этих вот мест – я был там, наверное, всего один раз. Я удивился, насколько быстро сменился ландшафт.

А.Пичугин:

- Кстати, о казачестве. Мы же привыкли, что казачество – это, в первую очередь, что-то такое… из Украины… или из Ставрополья… с юга Ставрополья, из Краснодара… казаки…

Но здесь же, в Оренбуржье, тоже исторически проживало достаточно много казаков – откуда?

О.Максим:

- Яицкое казачество – да, они здесь были с самого начала. Потому, что, когда ещё была основана Орская крепость, здесь были… как бы… солдаты регулярной армии, рекруты, но были также здесь ещё и казаки, которые сюда приехали, тут поселились, жили себе, получается, несли службу.

И, вот, они… как-то так… знаете… много их очень было, казаков. Потому, что этот регион надо было укреплять. Он – довольно обширный, и пустоватый, честно говоря. То есть, между сёлами, порой, можно… такие… большие расстояния встретить.

Поэтому, здесь надо было, конечно, обрабатывать землю, селиться. Ну, вот, они здесь как-то, исторически, все и жили.

Сейчас, вот… кстати, что касается казаков… если общаться с представителями казачества Восточного юрта – то есть, это то, что относится к Восточному Оренбуржью именно, там, практически, не осталось вот этих вот ребят, которые шли в казачество… скажем так… которые были не родовыми. Сейчас, если и остались казаки, то это, в основном, родовые казаки. И – которые свою историю чтят весьма.

А.Пичугин:

- А откуда… как они пережили советское время, когда был геноцид казачества? Или – здесь, как такового, геноцида казачества не было?

О.Максим:

- Нет, был, конечно. Здесь много было разных драматических страниц истории, связанных с ХХ веком. Но об этом лучше расскажет, например, Павел Лещенко – наш историк, у него на эту тему больше исторических данных.

А дальше – как… Здесь, конечно, репрессии были серьёзные. Здесь были лагеря ГУЛАГ. Но многие стали потом… как-то… находить свои корни, вспоминать. Многие переехали в Казахстан. Многие перебрались в другие места. То есть, кто смог спастись, тот спасся. И здесь уже жили потом другие люди.

Здесь… что интересно, кстати… вот, если мы говорим о самой области… если мы говорим о Гайском районе, там есть много сёл с украинскими названиями. То есть, Херсон, например – хутор, Новокиевка… ещё разные такие… собственно, всё это оттого, что здесь были переселенцы из так называемой славяно-сербии. То есть, это нынешняя, получается, Донецкая область Украины… или вот эти вот… отдельные районы Донецкой и Луганской областей. Они сюда перебрались ещё в XIX веке, и основали тут свои хутора. И жили.

А.Пичугин:

- А почему они сюда переезжали?

О.Максим:

- Ну… я точно не вспомню сейчас уже, по каким причинам, но… вот… почему-то именно сюда, и именно здесь они, вот, основали свои хутора – именно в будущем Гайском районе. Тогда ещё города Гая не было, он основан… он – один из самых молодых городов у нас… он основан в конце 60-х годов.     

А.Пичугин:

- Вы сейчас служите в Гае. Что это за город?

О.Максим:

- Это – небольшой город Оренбургской области. В нашей епархии он считается вторым Кафедральным. То есть, епископ титулуется как епископ Орский и Гайский.

Гай основан в 1969 году на 9 мая, и это – город горняков. Там находится известный, входящий ныне в холдинг УГМК, Гайский горно-обогатительный комбинат. Собственно, он, как раз, и строит, и кормит весь город – все почти жители города работают на комбинате.

Собственно, в этом городе есть два храма – это нынешний наш Иоанно-Кронштадтский кафедральный собор и храм святых апостолов Петра и Павла. Основаны они все были в 90-е. То есть, до этого здесь никаких церквей, конечно же, не было. Гай был молодым коммунистическим городом, образцовым городом, и многие представители того поколения, которое строило город, ещё живы-здоровы… ну… правда, уже, конечно, в почтенном возрасте, и у них можно узнать об истории этого строительства довольно подробно.

Помимо самого города, есть ещё огромный Гайский район, в который входят различные поселения. В частности, например, вот, Савёровка – это рядом находящееся село, Репино, рядом с рекой Елшанкой. Есть ещё у нас, входящие в Гайский район такие посёлки, как Ирикла, например, Белошапка… вот, казачье, кстати, название… и много, много таких ещё мест. Гайский район, конечно, огромен.

А.Пичугин:

- Сам город Гай… я так понимаю, что его история тесно связана, всё равно, с горно-обогатительным комбинатом. Как Вы с ним сотрудничаете? Ваше приходское, храмовое сотрудничество. Я знаю, что комбинат принял непосредственное участие в строительстве Вашего храма…

О.Максим:

- Да. И строительство… скажем так… и проектирование – всё это делал Гайский ГОК, всё это делали мои… ну… в союзе с моими предшественниками… собора. Это – протоиерей Димитрий Солонин и, ныне покойный, протоиерей Игорь Никифоров – Царство ему Небесное!

А.Пичугин:

- Да, отец Димитрий сейчас служит в Москве, а отец Игорь, к сожалению, из-за ковида, скончался.

О.Максим:

- Да, Царство ему Небесное!

А, собственно, история этого собора Иоанна Кронштадтского начинается ещё с 2006 года, когда его стали возводить, именно по заказу, можно сказать, и при непосредственном участии УГМК, и Гайского ГОКа. И, вот, сейчас, я надеюсь, что мы, в течение этого года, или в начале следующего, завершим этот период его долгого строительства. Ну, и… как бы… там были свои причины, с этим связанные… но… тем не менее, мы надеемся на лучшее – что скоро верхний храм Собора распахнёт свои двери перед молящимися.

А.Пичугин:

- Я напомню, что мы беседуем со священником Максимом Бражниковым, благочинным Гайского церковного округа, настоятелем Гайского собора во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского и пресс-секретарём Орской и Гайской епархии.

Вернёмся – через минуту, в эту студию. Никуда не уходите!

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Пичугин:

- Напомним, что сегодня мы в Орске, беседуем с пресс-секретарём Орской епархии, настоятелем Кафедрального собора города Гая, благочинным Гайского церковного округа священником Максимом Бражниковым. Говорим мы об истории Орска.

Говорили мы в первой половине программы об истории в XIX веке. Сейчас – поговорим о том, как возрождалась церковная жизнь в 90-е. Всё это было уже, как раз, на глазах отца Максима – будущего отца Максима, но он принимал в этом непосредственное участие.

О.Максим:

- Ну, что смог – то смог!

А.Пичугин:

- Итак, отец Максим… 90-е годы – не было ещё никакой Орской епархии, это была часть епархии Оренбургской – огромной Оренбургской епархии… тут… от Орска до Оренбурга, всё-таки, порядка трёхсот километров, насколько я понимаю… и что здесь было с церковной жизнью?

Давайте, знаете, начнём даже, всё-таки, тоже с истории – церковная жизнь восточного Оренбуржья в советские годы.

О.Максим:

- Я бы даже немножко захватил досоветский период.

У нас был уникальный случай, когда священник – протоиерей по фамилии Пальмов, – который был настоятелем Преображенского собора города Орска в предреволюционное время обратился в Синод с просьбой снять с него сан потому, что он решил стать городским головой – его избрали. И, вот, он управлял городом, вплоть до самого… собственно… падения власти белых, после большевистского переворота, и был…

А.Пичугин:

- … расстрелян.

О.Максим:

- … к сожалению, расстрелян, да. Причём…

А.Пичугин:

- Это – я подготовился, перед программой сходил, благодаря отцу Максиму, в Орский краеведческий музей, и там я про этого человека целый стенд посмотрел.

О.Максим:

- Да-да-да, о нём… это, действительно, оригинальный случай! Я такого… ну… наверное… в окрестностях – не припомню.

А что касается церковной жизни… к моменту… ну… собственно… крушения Российской Империи, здесь было очень много церквей – около, наверное, 150-ти – в самом Орском уезде. То есть, это… мы имеем в виду район, который включает в себя этот уезд, и нынешний Кваркенский, частично, Адамовский районы… и Гайский… тогда всё это было частью Орска, и от многих церквей остались одни только… не то, что даже фундаменты… а только… ну… старожилы могли указать места, где они находились. То есть, очень много молитвенных зданий было разрушено в советское время… вот… в предвоенное…

А.Пичугин:

- А расскажите… удивительная история, кстати… извините, что мы перепрыгиваем слегка дальше… про троих священников и молитвенный дом!

Это просто… вот… ну… мы занимаемся церковной историей советского времени, и у отца Максима была, вот, замечательная история – он нам очень помогает с музеем, про который мы неоднократно на радио «Вера» рассказываем – музей-исследовательский центр «Советский союз: вера и люди». Отец Максим нам передавал материалы по Восточному Оренбуржью, и на конференциях, которые музей организовывает, регулярно выступает… Расскажите, пожалуйста, эту замечательную историю про молитвенный дом и священников.

О.Максим:

- Это – где дезертир участвовал, получается, да?

Да. Это уже время хрущёвское. В Орске, в это время, существовали два молитвенных дома – Никольский и Покровский. И, вот, Покровский молитвенный дом располагался в районе нынешней площади Васнецова. Тогда это был неплановый посёлок.

Собственно, в какой-то момент, в нём причт… этого молитвенного дома… насчитывал троих молодых человек – это были настоятель, второй священник и диакон. Все они были – молодые люди, окончившие Духовную семинарию. Кстати, настоятель тогдашний – отец Иоанн Сексяев – это ныне архимандрит Стефан, который, слава Богу, живёт и здравствует сейчас в Пермском Богоявленском мужском монастыре.

Так, вот… собственно… тогдашние руководящие органы – они не знали, что поделать с таким причтом, когда служат молодые священники… и… научно-атеистическая пропаганда росла, и надо было как-то этот момент остановить.

И, вот, собственно… получилась такая история, когда на территории молитвенного дома, и во время службы в храме, стал появляться некий молодой человек без погон, в военной форме. Подпевал хору, и даже шестопсалмие читал. С ним стали знакомиться прихожане и духовенство…

А.Пичугин:

- Нас сейчас слушают люди, которые могут быть достаточно далеки от Богослужебных реалий. Вы расскажите, пожалуйста, что такое «шестопсалмие»…

О.Максим:

- Ну, это сейчас мы… если долго описывать… это, в общем, шесть псалмов…

А.Пичугин:

- … которые читаются в утреннем Богослужении, которое служится вечером…

О.Максим:

- Да, да, да… читается оно просто на середине храма – поэтому, человека сразу заметили.

Так, вот… он сказал, что служит в армии, а в свободное время отлучается в церковь – потому, что когда-то был послушником в Почаевской лавре.

Ну, его многие стали приглашать к себе в гости. А потом, однажды, к священникам вечером приехала машина Военной прокуратуры, и спросили, где, собственно, находится молодой человек – потому, что он является дезертиром.

А все отцы – служили в армии. Они, естественно, помогли найти этого человека, его забрали в Прокуратуру. А после этого уполномоченный снял с регистрации всех троих священнослужителей. Они уехали – кто в Свердловск, кто в Курган, кто… кажется… вообще… вот, отец Анатолий Землинов, по-моему, в Сибирь уехал.

А.Пичугин:

- Ну, надо пояснить, что такое «снял с регистрации». В советское время… если кто-то представляет себе современные реалии церковной жизни… есть такая практика: если священник что-то совершил неподобающее, его запрещают в священнослужении. Так было всегда, в том числе, и в советское время. Но запрещение в священнослужении – это власть архиерея. То есть – церковная власть.

А светский уполномоченный по делам религии был в каждой области. Был человек, в ранге министра, уполномоченный по делам религии в Советском союзе, в Москве, и, естественно, в каждой области были свои уполномоченные.

Если священник не совершил каких-то канонических преступлений, которые не позволяют ему служить дальше, или… там… временно служить не позволяют, то он мог что-то сделать такое, что не позволяло ему служить, с точки зрения советских законов. И его снимали с регистрации. То есть, он – абсолютно хороший, он поступал всегда по совести, он никогда не шёл на сделку со своей совестью, но… при этом, мог запросто лишиться своего места. А без регистрации в Советском союзе служить было нельзя. И так было до начала 90-х годов… до 1991 года. Я, вот, знаю… и отец Максим тоже знает этого человека – последнего зарегистрированного уполномоченным… правда, в качестве псаломщика. Потому, что церковнослужители… не священнослужители, а церковнослужители… тоже должны были регистрироваться, и получать эту регистрацию.

О.Максим:

- Да, иметь регистрационную карточку для служения.

Ну, и, собственно, вот… значит… им пришлось переехать. Затем дома церковные, в которых они жили – было два дома, сейчас ничего уже из этого не осталось, там всё перестроено – они были переданы в ведение горкомхоза и заселены, по усмотрению этой организации.

Вот, если мы затронули личность оренбургского уполномоченного о делам религии – здесь был такой… скажем так… легендарный уполномоченный, по фамилии Вдовин – Павел Вдовин, – который, практически, едва полностью не закрыл всю епархию. То есть, хрущёвские гонения здесь были особенно страшные. Здесь закрывали церкви, разрушали их.

В Бузулуке, например, люди, при закрытии Петро-Павловского собора, не давали этого делать – они забаррикадировались в храме, и долгое время там молились – несколько недель, пока просто потом, силами каких-то волонтёров-силовиков… ну… там… «титушек» каких-нибудь, если это правильно сказать… не были разогнаны. Много людей просто, после этого… там же были пожилые люди – их выбрасывали из храма, их обливали холодной водой, а дело было зимой… значит… и собор немедленно уничтожили… а люди многие потом, после этого серьёзно и долго болели, и имели проблемы с советскими законами.

Вдовин очень… скажем так… щепетильно относился к своей работе, и, когда ещё епархией управлял архиепископ Палладий Каминский…

А.Пичугин:

- Это – какие годы?

О.Максим:

- Это… начало 60-х годов. Я точно сейчас… вот… к сожалению… даты не вспомню. Это архиерей, который довольно кратко был на кафедре. После него…

А.Пичугин:

- Но он много где служил, помимо Орска.

О.Максим:

- Ну, да. Ну, в Орске-то, кстати, он ни разу не бывал…

А.Пичугин:

- В смысле – помимо Оренбурга…

О.Максим:

- Да. После него…

А.Пичугин:

- Знаменитый советский архиерей.

О.Максим:

- Да. После него наступил период митрополита Леонтия, который продлился аж до 1999 года.

А.Пичугин:

- Да, Леонтий… с 1963 по 1999 – это… я не знаю… вот, у нас митрополит Ювеналий, Крутицкий и Коломенский, сейчас ушёл на покой, пробыв на кафедре с 1977 по 2021 год – вот… это можно сравнить, наверное, только с митрополитом Ювеналием… пребывание архиепископа Леонтия… митрополита Леонтия.

А архиепископ Палладий был Оренбургским и Бузулукским с 1960 по 1963 годы. А где он только ни служил – и в Житомире, и в Воронеже, и в Рязани…

О.Максим:

- И Львов…

А.Пичугин:

- … Львов, Волынь, Полтава…

О.Максим:

- Вот… и в Оренбургской епархии он запомнился, как самый слабый архиерей, который позволял уполномоченному делать всё, что хотел уполномоченный. То есть, закрыть храмы – не проблема, закроем.

Сохранились некоторые факты переписки уполномоченного и архиепископа Палладия, в которых последний никогда не возражал. И, в одном из каких-то своих отчётов в Москву, Вдовин говорит, что, скорее всего, в 1964 году можно будет говорить о ликвидации епархиального управления даже.

Но вернёмся…

А.Пичугин:

- Но в 1963 году пришёл епископ Леонтий, который, конечно же, абсолютно изменил церковную реальность в Оренбуржье.

О.Максим:

- Да. И не просто изменил… то есть, он пережил и хрущёвское время, и Брежневское, и ему удалось возродить многие церкви, которые были закрыты или до него, или вначале его правления… скажем так… хотя, он очень серьёзно отстаивал. Митрополита Леонтия очень хорошо вспоминают оренбуржцы, очень его все любили. Потому, что он был такой архиерей… скажем так… весьма высокого интеллекта, очень образованный, на многих языках читал… специально даже в старости он старался изучать языки, и всегда принимал, кстати, у себя в епархиальном доме людей, которые просто могли к нему зайти на чай в гости. Его очень любили люди.

Но вернёмся к возрождению церковной жизни. То есть, к началу 90-х годов, Орск и, вообще, Восточное Оренбуржье входили в сначала Пятое, потом – Восточное благочиние. Сначала – Пятый церковный округ, потом это было – Восточное благочиние Оренбургской епархии.

Храмов было всего несколько. Это был Орск – Покровский молитвенный дом. Это был Медногорск – Никольский молитвенный дом. Между Орском и Медногорском – расстояние в 70 километров. Больше не было, практически, ничего.

А.Пичугин:

- Причём, добираться-то тяжело! Я представляю себе, как пожилые люди, которые хотели попасть на службу, преодолевали эти 70 километров…

О.Максим:

- Да-да-да… и, поэтому, здесь у нас священники были разъездные. В молитвенных домах служило много… ну… в Орском молитвенном доме служило много довольно причта, и, вот, собственно… кстати, протоиерей Димитрий Солонин, нами уже упоминавшийся, мой великий предшественник на посту Гайского благочинного, он начинал своё священнослужение именно там – в Орске, в Орском молитвенном доме. Там же был клириком наш Орский благочинный протоиерей Александр Куцов, и много других священников прошло через эту школу.

Так, вот… в то время, ещё в 1990 году, горожане понимали, что с Преображенской горой надо что-то делать. То есть, город-то был хороший, ухоженный, красивый, а вот эта башня, скажем так, торчащая одиноко… Много было проектов – сделать из неё башню с часами, сделать там кафе, сделать какие-то ещё… скажем так… места для отдыха…

И вот – в 1990 году… значит… появилась общественная организация, которая так и называлась «Преображение», которые говорили: «Давайте, что ли, сбросимся деньгами… там… пустим шапку… да построим уже церковь, возродим её на этом месте». Был одним из организаторов Юрий Николаевич Сураев – кстати, слава Богу, ещё он жив, в добром здравии. И тогда они начали постепенно разработку проекта восстановления храма, и решили его, в итоге, в конечном счёте, возродить в изначальном виде.

Был назначен священник Олег Топоров – протоиерей Олег, который тоже… такая… можно сказать, отдельная страница в истории нашего города.

А.Пичугин:

- Но он сейчас не в Орске?

О.Максим:

- Нет. Он в Краснодарском крае служит. По-моему, сейчас он там – настоятель храма в одной из станиц.

Отец Олег был тогда ещё… сколько ему было… 33 года, когда его назначили в 1994 году. Здесь они начали восстанавливать… храм… то есть, колокольня вот эта – она была алтарём. Перед ней поставили такую деревянную пристройку, и даже роспись сделали. Роспись, причём, и иконы написал будущий отец Сергий Баранов – нынешний наш секретарь епархии, тогда он был ещё дьяконом. Тоже – его посвятили в дьяконы и назначили на этот приход.

Были тут ещё и другие священнослужители, которые приезжали помогать. Духовником их всех был схиархимандрит Серафим Томин, ныне покойный – очень известная личность, русский афонит, который, во время восстановления Афонского русского Пантелеимонова монастыря ещё митрополитом Никодимом, был в числе прочих делегатов туда послан, и там он какое-то время подвизался. Личность, конечно, колоритная, удивительная была!

И… значит… возрождался Преображенский храм, постепенно стали задумываться так же над тем, чтобы восстановить бывший женский монастырь в городе Орске, который у нас, в то время, был занят под военный солдатский клуб…

А.Пичугин:

- То есть, монастырь, который сейчас в Орске – не на пустом месте?

О.Максим:

- Нет… если иметь в виду нынешний Иверский женский монастырь, то он, конечно, стоит вообще в другом месте – это…

А.Пичугин:

- А какой Вы имеете в виду?

О.Максим:

- Бывший… он так и называется – Покровский храм бывшего женского монастыря.

А.Пичугин:

- А… всё, я понял, да, о чём идёт речь. Он – просто, как храм сейчас?

О.Максим:

- Да. Приходской храм. Но его надо было, конечно, восстанавливать. Он – огромный… кто был в Орске, конечно, видел его, знает этот огромный трёхпрестольный храм, который требовал, конечно же, восстановления.

Постепенно также началась церковная жизнь и в отдалённых районах – в Ясном, например, в Светлом. Вот, покойный протоиерей Игорь Никифоров был первым возродителем церковной жизни в Светлом.

Всё это было, конечно, тоже связано с личностью митрополита Леонтия, который посылал священнослужителей, как раз, на самые такие… можно сказать, дальние места иногда, если был в человеке уверен, если он знал, что здесь он справится, что ему это будет по плечу. Всегда, когда он рукополагал священнослужителей в 90-е, он сразу награждал их набедренниками – ну, это церковная награда такая, которую сейчас, нынче, вручают ставленнику, закончившему духовную семинарию – то есть, человеку образованному. А тогда владыка Леонтий рукополагал сразу уже с этой наградой, говоря о том, что «Вы отправляетесь… то, что Вы сейчас стали священником, в наше время – это уже говорит о том, что Вы – человек ответственный, мужественный и самоотверженный».

Дальше, значит… возродилось ещё раньше них всех… даже раньше всех этих церквей, началось возрождение Православия в Кувандыке – это город, получается, на западе нашей епархии, на, практически, границе с епархией Оренбургской.

В Кувандыке предыдущий храм был уничтожен в хрущёвское время – он был временный, деревянный, его сломали. С конца 80-х начинается возрождение, и строительство нового красивого каменного храма в Кувандыке, где сейчас является – с тех ещё времён и до нынешнего времени – настоятелем протоиерей Симеон Антипов.

А.Пичугин:

- А кто, кстати, самый старый, по времени служения, священник в Орске?

О.Максим:

- Я думаю, что, если говорить о самой епархии… или об Орске?

А.Пичугин:

- О епархии.

О.Максим:

- Епархии? Я думаю, что это, как раз, будет протоиерей Симеон. Потому, что он рукоположен раньше всех, и он является нашим духовником епархии.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Пичугин:

- Я напомню, что беседуем мы со священником Максимом Бражниковым – пресс-секретарём Орской епархии.

И это всё – 90-е… начало 90-х, правильно?

О.Максим:

- Начало и середина 90-х годов. В это же время, кстати, начали… в Гае открылся храм – в 1992, по-моему, году. Это всё связано с личностью протоиерея Димитрия Солонина. Новотроицкая церковь появилась. И всё это… оба эти храма – они перестроены из бывших магазинов, и у них очень интересная архитектура.

А.Пичугин:

- И Ваш храм тоже, Казанский – прошлый храм, в котором Вы много лет прослужили – тоже перестроен из бывшего магазина.

О.Максим:

- Да… но он, как, всё-таки, по внешнему виду, так и остался магазином – потому, что там он жёстко пристроен к пятиэтажному зданию, а вот эти храмы – они имеют своё отдельное церковное здание, и оно весьма оригинально – они похожи на древнерусские церкви такие…

Да, и, надо сказать, людей тогда в храмы ходило, конечно, огромное количество – все, вот, от этой жизни тогдашней тяжёлой стремились найти успокоение в церкви. А я скажу, что… скажем так… духовенство Орска того времени было весьма и весьма образованным. То есть, священнослужители, которые здесь служили – они были не обскуранты какие-то, они были очень умные люди, интеллигенты все, практически – писатели, иконописцы… Ну, к сожалению, сейчас…

А.Пичугин:

- А кто шёл в священники, если не было храмов, практически, долгое время существовало… сколько, Вы говорите, в советское время… в поздне-советское… в 80-е годы… в Орске…

О.Максим:

- В Орске – один приход был…

А.Пичугин:

- Один приход. А – ближайший?

О.Максим:

- Ну… ближайший – только в 1988 году открылся Ново-Троицкий, а до этого – Медногорский был самым близким…

А.Пичугин:

- Да. И, вот, представляете, что… начинают открываться храмы, и необходимо наполнять их не только прихожанами, но и священники должны тоже откуда-то браться. А – кто были те люди, и где они получали образование? Вообще, если был один храм, где, естественно, молодёжи было немного, или, практически, совсем не было… кто шёл в священники тогда?

О.Максим:

- Вы знаете… там… были абсолютно разные… скажем так… пути прихода в Церковь.

Вот, если… возьмём, например, нашего секретаря епархии – отца Сергия Баранова. Отец Сергий, вообще, был художником. То есть… он из города Гая, и он как-то сам обратился в Христианство. Он – гайчанин, и он крестился осознанно в начале 90-х годов. Потом начал посещать Покровский молитвенный дом, и очень быстро был рукоположен в священный сан. А потом уже… сначала рукополагали в то время, а потом люди получали духовное образование. Или же из семинарии приезжали.

Если говорить, также, ещё и о том, откуда, всё-таки, священники брались – многих присылали из Оренбурга, а многие уже, как бы, появлялись сами, из приходской среды. Но это уже – 90-е годы, это больше о Покровском молитвенном доме справедливо.

Но были, также, ещё у нас переселенцы из Украины, и, ещё, начиная с 40-х годов, много было бывшего духовенства с Западной и Центральной Украины. После Львовского Собора, после ликвидации Унии греко-католической церкви, многие были откомандированы и переведены сюда.

Здесь, кстати, у нас есть ещё могилы двух священников – отца Михаила и отца Антония. Про них мало что известно, кроме того, что они были спецпереселенцами, и здесь… как бы… катакомбно, можно сказать, совершали свои службы.

А особенно… можно об этом сказать… ещё в 90-х годах, когда из-за начала автокефального движения на Украине, многие были вынуждены бросить свои места служения и переехать туда, где их могли бы принять. Вот, это – что касается нашего бывшего женского монастыря.

Затем, некоторые, действительно, приходили… вот, например, несколько священников у нас есть, которые пришли, как пономари – в Преображенский храм, например – и, в итоге, стали священнослужителями, спустя время, отслужив в армии, и отучившись немножко в семинарии.

Ну, много таких… знаете… разных самых случаев вспоминается. То есть, пути прихода были самые разные. Но, чаще всего, действительно, рукополагали сначала, а в семинарию отправляли учиться заочно – например, в Самару. В Самарской семинарии большинство духовенства тогдашней Оренбургской епархии училось.

Я скажу так, что я вспоминаю это время с большой теплотой – это были… огромное количество молящихся в церкви, которые, действительно… сначала приходили просто поставить свечку, а потом уже я видел, как они становятся прихожанами постоянными уже, потом участвуют как-то в жизни прихода. Не было никаких особых… каких-то вот… мероприятий, там… специально, там… по разнарядке сделанных… молодёжных каких-нибудь… там… миссионерских… прочих… нет! Люди сами приходили. Для них… скажем так… Церковь, Причастие – это всё были не пустые слова. Это было очень радостно видеть!

Потом уже, в начале нулевых, встал большой вопрос в Орске о том, чтобы начать строить церкви в новом городе. Потому, что в старом все находились, получается, три храма – бывший женский монастырь, Покровский молитвенный дом и Преображенский храм. Надо было застраивать постепенно новую часть города. Поэтому, здесь, вот, недалеко от нашего медиа-центра, появился первый храм нового города – Свято-Георгиевский, нынешний Кафедральный собор. Появилась тогда, кстати, община на ОЗТП – Казанского храма, появился Пантелеимоновский храм – он немножко дольше строился, но… скажем так… в то же время, примерно, был заложен, что и эти два. И церковная жизнь… скажем так… здесь пошла уже, в этом месте, и многие люди – им было удобнее в эти храмы приезжать. Потому, что, всё-таки, это – новый город, это… ну… можно сказать, центр, можно сказать, не сильно далёкая окраина… но, в любом случае, посещать было удобнее.

Да… это, конечно… всё вот это церковное возрождение – можно назвать его периодом от условных конца 80-х – то есть, 1988-89 годы, и – заканчивая серединой нулевых, когда, в принципе, все уже… такие… современные наши храмы были построены.

А.Пичугин:

- Это время… такого… Вашего церковного детства, так я понимаю…

О.Максим:

- Да… я… скажем так… обратился к вере… ну, я был крещёный, ещё в детстве, в Покровском храме. Я даже помню этот момент, хотя мне было всего пять лет. Подходишь… так вот… там была такая толпа людей – человек сто, наверное, приходило креститься… священник говорит: «Иди сюда!» Подходишь к нему – он… так… головой тебя в купель – раз, два, три! Крест надели – «Всё… иди туда!» И дальше – следующий…

То есть… многие вспоминают, что люди тогда креститься шли массово – тысячами человек! И священник… там… покрестит человек двести, выходит на улицу передохнуть – и новых двести начинает крестить… Лето, жарко… Орск, собственно, это очень жаркий город. Я также помню, как, точно так же, крестили мою сестру.

Ну… так… не сказать, чтобы я был сильно верующий… и потом, пока я учился в школе – ну, класса до седьмого – меня всегда волновал вопрос жизни и смерти. То есть, посмертная жизнь, ужас бытия… скажем так… экзистенция вся вот эта. И мне тогда удивительно помогли разные вот эти вот… литература, которую приносили разные, там, протестанты – то есть, Библия… какие-то журнальчики, там… прочее… Я всегда Библию читал – ещё с детства, и хорошо знал Священное Писание. Мне было интересно, но я подумал, что я-то не пойду к протестантам – я пойду в Церковь. Потому, что я, всё-таки, в этой традиции воспитан.

Сначала мы ходили с матерью в Покровский молитвенный дом. Потом в Преображенский храм я стал ходить – там был великолепный хор, тридцать человек – замечательный коллектив был просто! И, именно, вот, пели по-церковному, как надо. Не просто профессионально, а именно… вот… церковно. Это, всё-таки… ну… разные вещи достаточно.

Очень много было тогда, вот, нас – мальчишек возраста 11-12 лет – пономарями, алтарниками. То есть, мы… с удовольствием нас брали в Алтарь – мы служили, помогали священникам. Многие хотели стать священниками тоже… ну… стали не все, но многие, правда.

Дальше… скажем так… церковная жизнь того времени, она… человека молодого, нашего возраста – она очень захватывала. То есть, в Орске, в то время, конечно, мы всегда чем-то увлекались. Я –  историю, литературу очень любил, я стихи писать любил… значит… рассказы какие-то. Потом у меня была своя рок-группа… но это уже немножко попозже… в которой мы играли с друзьями. То есть, это всё – какие-то были… такие… творческие дела. А в Орске, в то время, было… скажем так… нелегко этим заниматься. То есть, если ты, там,  длинные волосы себе отрастил, по улице идёшь – могли легко предъявить за внешний вид, за «прикид», за всё такое… это было – да, сложно. Но, тем не менее, мы… как-то так… старались держать, такую… оборону, что ли, головного мозга – так мы это называли.

И храм нам помогал, в этом плане, очень сильно. Мы посещали церковь с удовольствием, молились с удовольствием… там… обсуждали что-то… Писание читали – всё это очень нас захватывало.

Я потом… вот, сейчас вспоминаю это время, и думаю, что Церковь тогда – она явилась каким-то таким… вот… настоящим фактором сплочения нас всех. Мы жили в каком-то своём мире. Не интересны нам были – ни политика… там… ни Ельцин нас тогда не интересовал… там… ни ещё кто-нибудь, кто мелькал на том небосклоне… ни этот… ни дефолт, хотя, это, конечно… ну, это больше наших родителей коснулось… всё это. Мы – жили в абсолютно отдельном мире. Он не соприкасался с вот этим.

А.Пичугин:

- Спасибо большое!

Напомню, что сегодня мы беседовали со священником Максимом Бражниковым – пресс-секретарём Орской епархии, благочинным Гайского церковного округа.

Я – Алексей Пичугин.

Мы прощаемся с вами. До новых встреч! Всего доброго, и – будьте здоровы!

О.Максим:

- До свидания! Здоровья вам!

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА».

Программа подготовлена при поддержке акционерного общества «Холдинговая компания «Металлоинвест».