"Бог есть Любовь". Светлый вечер с архимандритом Алексием (Вылажаниным) (25.11.2016) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

"Бог есть Любовь". Светлый вечер с архимандритом Алексием (Вылажаниным) (25.11.2016)

* Поделиться
Алексий Вылажанин

Алексий Вылажанин

У нас в гостях был настоятель храма в честь святых Апостолов Петра и Павла в Лефортове архимандрит Алексий (Вылажанин).

Мы говорили о том, почему христианство говорит, что Бог есть Любовь, как Божественная Любовь проявляется в нашей жизни, и как поставить Любовь в основание отношений между людьми.

 


В. Емельянов

— Здравствуйте, это программа «Светлый вечер» на радио «Вера». Её ведущий Владимир Емельянов. Сегодня мы решили поговорить о том, почему Бог есть любовь. Вопрос не праздный, вопрос сложный. Вообще, в Священном Писании довольно много говорится о любви. И для того, чтобы разобраться со всеми этими вопросами, мы решили пригласить сегодня в гости благочинного Петропавловского округа Московской епархии, настоятеля храма в честь святых Петра и Павла в Лефортово, члена Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы — архимандрита Алексия (Вылажанина). Здравствуйте, отец Алексий!

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Добрый вечер, Владимир! Добрый вечер, дорогие радиослушатели!

В. Емельянов

— Отец Алексий! Вот, когда люди пытаются представить себе, кто такой Бог, то они Его пытаются мыслить как что-то бесконечное, разумеется, бессмертное, всемогущее, всезнающее существо, своего рода, высший разум, но христиане говорят о Боге нечто совершенно иное. Они называют Бога любовью. Бог есть любовь. Почему Бог есть любовь? Что это значит?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Во-первых, здесь нельзя сказать, что христианство противопоставляет себя всему тому, что вы говорили перед этим. Дело в том, что вы называли свойства Бога, которые существуют, и христианство это признает, христианство это утверждает. Но одна из основополагающих основ Бога — это любовь. Любовь, которую он являет и к миру, и к людям, и, вообще, ко всему окружающему. То есть это свойство Божие — любовь. Одно из свойств Божьих. Для человека, для христианина Господь его ставит как самое главное, самое важное.

В. Емельянов

— Мы, современные люди, в основном миряне, конечно, наблюдая за тем, что происходит в современном мире, да и не только в современном мире — человечество испокон веков сопровождают войны, эпидемии, какие-то природные катаклизмы с жертвами и т.д. И тогда у людей возникает резонный вопрос: а где эта Божья любовь-то? Вот это вот всё? Вот эти братоубийственные войны или просто, я не знаю, болезни детей.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вы знаете, ведь здесь, конечно, вопрос такой, он постоянно задается и говорится: «Почему? Почему происходит так?» Но ведь происходит это не по воле Божьей, а по воле человека. Не Бог говорит: «Встань и пойди войной на того или на другого». Бог говорит: «Любите друг друга». У нас любви нет этой, понимаете. Основа нашей жизни — она не строится на любви. Наверное, и те Крестовые походы, которые совершались, допустим, в Древней Церкви, они основывались даже не на любви к Богу, это был предлог для того, чтобы пойти завоевать, освободить. Преследовались какие-то свои корыстные цели. Так же как это было связано с разграблением Константинополя. Вроде бы братьям помочь решили, да, а закончилось тем, что сами же разграбили, всё вывезли и сдали Константинополь. Поэтому это не Бог… Бог дает человеку свободную волю, Он настолько нас возлюбил, что Он не сделал нас роботами. Конечно, Он мог сделать нас такими игрушками, но тогда в этом бы не было любви. Как у ребенка есть игрушка, сегодня он ее любит, потом бросил — он ее не любит.

В. Емельянов

— Но, смотрите, да, это что касается войн, наших взаимоотношений и т.д. Но такие вопросы, как, например, тяжелые болезни детей. Здесь же нет вины человека. То есть понятно, что можно сказать: «Есть первородный грех, и все мы, так сказать, носители этого грешного гена и т.д., и поскольку человек грешен, то такие вещи и происходят». Но, казалось бы, дитя неразумное, которое еще в жизни-то ничего не успело сделать!

Архим. Алексий (Вылажанин)

— К сожалению, да, к сожалению иногда бывает… Ведь Церковь учит нас, особенно живущих: «Задумайтесь! Задумайтесь над тем, как вы живете! Задумайтесь над тем, что вы творите в своей повседневной жизни! Потому что ведь ваша жизнь, она может впоследствии сказаться на ваших детях аж до седьмого колена!» А мы об этом не думаем, понимаете. И ведь ребенок, который сегодня страдает, он совершенно чист, безвинен. За что он несет этот крест? Тайна Божия. Может, во искупление грехов своих родителей или каких-то дедушек, бабушек, которые в свое время очень сильно согрешили, или для того, чтобы его родители через немощь своего ребенка исправили свою жизнь, в которой они находились, может быть, обратили бы свой взор к Богу. То есть Господь каждый раз дает шанс. Иногда понять волю Божью человеческим разумом не всегда возможно, дать ей какое-то оправдание. Её надо или принять, или не принимать. А винить Бога в том, что Господь посылает какие-то тяжести и лишения… Господь не дает креста больше, чем человек может пронести.

В. Емельянов

— Винить Бога, вообще, конечно, занятие мало того, что бессмысленное и опасное, да, в общем-то, и глупое. Тут как раз речь идет скорее не о том, чтобы винить Бога, это именно вопрошение постоянное: «Почему, почему, почему?» Это не потому, что: «Ах, ты, вот так делаешь с нами, — какой-нибудь отдельный человек скажет, — значит, я и не буду, значит, мне и не надо ни веры, и ничего…»

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Так вот в этот момент, знаете, Владимир, надо, наверное, думать не о том: «А почему, почему, почему?» — а говорить о том, что: «Господи, Ты меня в этой ситуации укрепи, помоги и дай мне возможность задуматься над своей жизнью и идти по Твоим путям, по которым Ты указываешь». Как надо жить? В Евангелие дано нам, как надо жить. Живем ли мы по Евангелию? Конечно, не живем, где-то стараемся что-то как-то приблизить, но это далеко до идеала, до совершенства. Но он есть, к которому надо стремиться, поэтому Господь показывает. А мы часто заклиниваемся на вопросе «Почему? За что?», пытаемся где-то ковыряться, и чаще всего даже не в себе, а в окружающих обстоятельствах, которые якобы…

В. Емельянов

— Или людях.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Или людях, которые привели ко всему происходящему, но только не мы, дорогие, любимые. Вместо того, чтобы попросить у Бога помощи, сил и пытаться как-то двигаться, дальше идти с теми, может, проблемами, которые есть. Но, еще раз говорю, не бывает неразрешимых проблем для человека верующего. Бывают временные трудности, потому что, если человек верит, он понимает, что с ним Бог. А если с ним Бог, то с Богом возможно всё. А если с Богом возможно всё, значит нет безвыходных ситуаций. Сегодня есть временные трудности, да, тяжело, может быть, их сегодня переносить, но Господь укрепляет, Господь помогает. Вот два человека, болящих раком, раковой болезнью, с одинаковыми симптомами. Один — верующий, другой — нет. Один — в отчаянии, в болях, проклинает всех и вся, не имея ни радости, ничего, другой, верующий человек, со смирением несет тот крест, который Господь ему дал, распространяет свою любовь на окружающих и пытается насладиться каждой минутой той жизни, которую Господь ему отпустил на этой земле.

В. Емельянов

— То есть ситуация, о который вы говорите, довольно страшная, потому что мы все прекрасно понимаем, о чем идет речь. Здесь, конечно, в таком состоянии, это надо иметь определенное мужество — источать любовь к окружающим. И, во-первых, просто на это нужно иметь силы, а то, что другой человек, и неверующий, находится в отчаянии, ну, что делать, вот так. А я, знаете, о чем сейчас подумал, что вот эта заповедь одна из главных — «Да любите друг друга». Есть ещё одна: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Казалось бы, чего проще? Жить в мире, любить друг друга, и не то чтобы никаких проблем не будет, но, во всяком случае, не так сложно это сделать и, наверное, даже сделать проще, чем в каких-то случаях не украсть или ещё какую-то заповедь нарушить. Но получается на деле, в жизни, так, что это-то как раз и сложнее всего и есть: возлюбить ближнего своего, как самого себя. Потому что мы и сами-то себя иногда не любим, мы делаем какие-то вещи, думая, что мы делаем во благо себе, типа: «Да, я себя люблю, я сделаю так». На самом деле это никакая не любовь к себе. А уж, что касается «Возлюби ближнего своего»…

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вы знаете, здесь, на самом деле, святые Отцы разделяют вот эти два момента из Священного Писания: одно из Ветхого Завета, другое — из Нового. Ведь «Возлюби ближнего своего, как самого себя» — это Ветхий Завет, это заповеди Моисеевы. И опять, «ближнего» — конкретика какая-то идет. «Кто есть ближний мой?» — опять, ответ на этот вопрос в Священном Писании дается уже в Новом Завете. А здесь: «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга, так как Я возлюбил вас». То есть не за что-то, не ближний, который делает добро или что-то ещё, благоволит к тебе, а ты ему этим самым отвечаешь.

В. Емельянов

— Да, это очень просто!

Архим. Алексий (Вылажанин)

— А здесь: «Да любите друг друга, как Я возлюбил вас». То есть: «Вы, в принципе, для Меня ничего не сделали. Я пришел в мир для того, чтобы вам дать возможность начать спасение, начать путь. Я возлюбил вас до крестной смерти, поэтому вы должны возлюбить друг друга также до крестной смерти, в общем-то, до…» Даже, если Господь вдруг пошлет вам какие-то страдания, даже до этих страданий, с любовью их пронести. То есть это основополагающая основа, фундамент будущего Царствия Божьего. И Церковь Христова, которую Он основал на земле, она строится на любви. Если нет в этом фундаменте любви, то тогда и Церкви не существует. Поэтому эта новая заповедь, которую нам Господь дал: «Да любить друг друга», — сложная, тяжелая. Мне очень понравилось…

В. Емельянов

— Мне кажется, что это почти даже нереально.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вы знаете, в свое время, я боюсь, сейчас дословно не смогу процитировать. В одной из проповедей о.Иоанна (Крестьянкина)… Выходил один из фильмов про него, и там он показывается в Михайловском соборе, проповедует, и там звучат такие слова: «Церковь Божья учит нас любить всех, любить окружающих нас людей. Возможно ли это? Нет, наверное, невозможно, но мы должны, потому что мы — христиане». Понимаете, это «но мы должны». Задайте себе вопрос: «Какой христианин я?» «Если я христианин, то во мне должна быть эта любовь, то мы должны это делать, должны стремиться перебороть себя. А если я только называю себя христианином, а любви в себе не имею, то же Священное Писание говорит: медь звенящая и кимвал бряцающий».

В. Емельянов

— А оно так и получается на самом деле в сегодняшней современной жизни, потому что человеку некогда, физически просто некогда остановиться в своих каких-то там… Люди ходят на работу, проводят там, офисные работники, с 9-ти до, иногда, 9-ти вечера. Вот он сидит, занимается своими делами, у него есть, вообще, время? У него нет времени просто думать об этом, потому что пока он едет с работы домой… Она, предположим, думает, что она будет готовить на ужин мужу, который тоже должен прийти, что надо с детьми сделать какую-то домашнюю работу. Есть, помимо всего прочего, стирка, глажка — быт, короче! А в субботу и воскресенье хочется поспать, например, а не идти к 8-ми часам в воскресенье в храм на службу, а в субботу вечером — идти на исповедь. И хочется провести время с друзьями, и хочется того, и хочется сего. То есть у человека как бы на Бога времени не остается.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— На самом деле, вы понимаете, это опять наше внутреннее оправдание. Мы ищем себе оправдание, почему мы этого не делаем, почему мы этого не хотим. То есть даже не не хотим. Мы хотим, как нам кажется, быть с Богом, жить по заповедям Божьим, но есть ряд обстоятельств, которые нам постоянно мешают в этом: работа, которой нас загружают, ещё что-то. Но, может быть, если бы всё строилось на нормальных христианских традициях, которые были, то тогда мужчина действительно был бы человеком, который должен содержать семью. Он стремился бы зарабатывать так, чтобы супруга его могла быть дома, заниматься домом, заниматься детьми, потому что кто может дать ребенку больше любви, чем родная мать…

В. Емельянов

— Никто.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Никакая нянька, никакая хорошая воспитательница в школе.

В. Емельянов

— А у самого мужчины-то время для Бога тогда когда, если он зарабатывает?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— На всё найдется время. Ведь, понимаете, в церковь не бездельники ходят. Я всегда привожу пример, меня это очень сильно поражает, о качестве наших верующих. Мне Господь, в силу моего возраста, не очень большого и не очень маленького, дал возможность застать Церковь, скажем так, советского периода и сегодня служить в наших условиях. Вы говорите: «Мы устаем, нам тяжело, а тут надо ещё идти в Церковь». Вот почему-то в советский период у людей верующих такого не было. Вы знаете, каждый поход в Церковь был радостью для тех, кто ходил в храм. А это же не только бабушки были, были люди, которые работали не столько на руководящих постах, сколько на тяжелой работе, на физической работе, где-то на стройках, на заводах, где-то ещё, во многом были очень простые люди. И они преодолевали все препятствия, которые для них окружающий мир выстраивал в виде того государственного строя, который был. Потому что большие праздники делали рабочими, как правило. Почему на Рождество стали ночную службу совершать? Никогда в Русской Церкви до Революции на Рождество ночью не служили. А потому что 7 января всегда был рабочим днем в советское время. И люди, чтобы иметь возможность пойти в храм, Церковь начала служить ночные службы, чтобы те верующие могли бы прийти, чтобы потом на них на работе не было бы никаких прещений, гонений за прогулы. Отпрашиваться в большом количестве невозможно. Люди ждали воскресного дня с радостью о том, что грядет воскресенье, и наконец-то можно будет пойти в храм Божий от этой рутины повседневной. И ничего, успевали делать и домашние дела, и не было стиральных машин таких, как сейчас, в которые забросил и всё делаешь. Не было посудомоечных машин и многого- многого того, что сейчас мы имеем. И всё успевали, всё делали. И радость была от ощущения храма, а сегодня, к сожалению, обязанность, понуждение. Вот когда строится на любви к Богу, на любви к окружающим, тогда и радость появляется. А когда этой любви нет, тогда и… Вы знаете, как в семье, если один другого перестает любить, то уже чувствуется тягость в отношениях друг с другом, понимаете.

В. Емельянов

— У нас сегодня в гостях архимандрит Алексий (Вылажанин) — благочинный Петропавловского округа Московской епархии, настоятель храма в честь святых Петра и Павла в Лефортово, член Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы. И мы говорим о том, почему Бог есть любовь, о том, как нам любить друг друга, и о том, что говорится о любви в Священном Писании. Говорят, что любовь — это самое главное имя Божие. Почему именно оно? Почему не какое другое?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Ещё раз, не совсем правильно, это не имя Божие, это одно из свойств, может быть, главное свойство Божие. Потому что, если бы не было… Знаете, в разных религиях, разных конфессиях есть какие-то вещи, которые совпадают с христианским представлением о Боге. Но ведь почему здесь любовь ставится на первое место? Потому что «так возлюбил Бог мир, что пришел в мир для того, чтобы принести Себя в жертву за этот мир, за этого человека». «Так возлюбил человека, что Он распинается на кресте, умирает на кресте за человека». Ни один лидер ни в одной мировой религии, мы не видим, не слышим о том, чтобы Бог приносил себя в жертву за человека. Поэтому это из любви делается, не просто из шалости какой-то, ещё чего-то. А именно из любви к человеку.

В. Емельянов

— Но мы-то не можем отплатить такой же любовью, получается, что так.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Что значит «такой же любовью»? Почему мы не можем? Мы не хотим.

В. Емельянов

— Нет, но возлюбить человека так, чтобы сойти на землю, взойти на крест. Вот до какой степени, вы говорите, Бог возлюбил человека.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да, конечно. Он показал нам высоту.

В. Емельянов

— Мы не можем дать в ответ такую же по силе любовь.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Почему? А первые христиане? Те же апостолы, которые также до креста возлюбили Бога. Но любовь-то не только к Богу. Опять, Священное Писание говорит: «Можно весь мир приобрести, можно чудеса творить, можно еще что-то делать, а когда это делается без любви — это не имеет никакого отношения к Богу». Поэтому, конечно, мы можем. Конечно, у каждого из нас своя степень, и Господь не требует от каждого из нас креста, но, еще раз говорю, мы ищем отговорки чаще всего, чем ищем пути для того, чтобы не совершать то, что Господь нам заповедовал, эту заповедь новую.

В. Емельянов

— Отец Алексий, а любовь всегда сопряжена со страданиями, на ваш взгляд?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Нет, почему?

В. Емельянов

— Вот смотрите, святитель Филарет (Дроздов) однажды так дал определение Божественной любви: «Любовь Отца — распинающая, любовь Сына — распинаемая». То есть получается, что любовь как раз обязательно сопряжена со страданием. «Любовь Духа — торжествующая силою крестною». Получается, что если любовь Отца распинающая, а любовь Спасителя распинаемая, то… Мне вот этот момент не совсем понятен. И как раз я не случайно спросил про то, что любовь всегда ли сопряжена со страданиями?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вы знаете, наверное, здесь не то, что она сопряжена со страданиями. Но через любовь, в любви человек любящий должен понимать, что он готов пойти на всё ради любви. Знаете, когда мы любим какого-то человека, как нам кажется, может, это страсть бушует в нашем сердце, мы готовы на всё, даже звезду с неба достать. Человек должен готов быть ко всему ради любви к Богу, к окружающим, к ближним своим. Фронт, война, люди воюют, рядом с тобой твой ближний — есть возможность скрыться, а есть возможность своей грудью прикрыть своего ближнего. Какой подвиг, какая любовь больше? Не зря же Евангелие говорит: «Нет большей любви, чем положить жизнь свою за други своя». То есть этого никто не требует от тебя: «Вот иди сейчас, отдай свою жизнь», — но если потребуется такая возможность… Опять, для тебя это не будет подвигом, для тебя это будет образом твоей жизни, ты не будешь думать о том, что ты совершаешь что-то великое. Ведь любовь должна быть образом жизни человека.

В. Емельянов

— Как это сделать нам сейчас, сегодняшним?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Во-первых, какого-то такого рецепта, знаете… Живите по Евангелию — вот Господь нам дал рецепт. А дальше что? Вот я тут для себя подготовил такую выписку. Лучше, чем в Посланиях к Коринфянам святого апостола Павла, о любви не сказал никто. Вот что такое любовь, давайте поймем: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится». Вот — любовь! Понимаете, если мы любовь будем выстраивать на этих основах, то тогда это будет сильный, крепкий фундамент, а если мы за любовь будем принимать страсть, привязанность какую-то, ещё что-то, то это не будет истинной любовью. Потому что это рано или поздно проходит и разрушается, разносится.

В. Емельянов

— Что значит «любовь не ищет своего»?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Не ищет корысти, не ищет своей выгоды какой-то в своих делах, которые делаются. Ведь апостолы, проповедовавшие слово Божие, они не ради своей славы это делали, не для того, чтобы самим прославиться и стать великими, а из любви к Богу Воскресшему. И из любви к Богу они проповедовали слово Божие.

В. Емельянов

— В Евангелии от Матфея в 5-й главе (стих 43—45) сказано: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Вот это вот, если уж возлюбить ближнего, как самого себя, довольно трудно и подчас невозможно. Но вот это вот — «любите врагов ваших», это, мне кажется, тоже современному человеку довольно тяжело, потому что мы…

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Понимаете, человек, Владимир, остается всегда человеком. Современный, несовременный, искушения всегда одни и те же, ничего в жизни не меняется, меняются только формы.

В. Емельянов

— Внешние обстоятельства.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да, внешние обстоятельства. Причем у каждого времени они свои, но, поверьте, то, что было раньше, оно ничуть не умаляет тех искушений, которые сегодня встречаются на пути человека. И тогда также люди считали, что есть куча всяких проблем, забот, находили какие-то вещи. Но те, кто любили Бога, они находили время для того, чтобы быть с Богом, чтобы идти к Богу. Еще раз говорю: это не всегда были только богословы и бездельники.

В. Емельянов

— Смотрите, вот бытовая ситуация на работе, я думаю, что многие наши слушатели просто сейчас будут кивать головою и говорить: «Да, у нас точно также происходило». Работает себе человек, работает. Вдруг в коллектив приходит новый человек, и так или иначе становится понятно, что он метит на его место. И тут начинают какие-то совершенно невероятные вещи происходить, какие-то кривотолки про этого человека, скажем так, про «старого» сотрудника, которые приводят к тому, что человек просто вынужден уйти с этой работы, или его увольняют по навету, оговору вновь пришедшего. Или просто против него в коллективе какой-то заговор существует. Он вынужден оставить свою работу, в общем, с которой неплохо справлялся, возможно, он даже её и любил, и за которую получал, возможно, неплохие деньги. Как ему в этой ситуации «благословлять» проклинающих его и оговаривающих его? И более того, возлюбить этих людей, которые, в общем, лишили его этого места, лишили его этой работы?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вы знаете, ведь, наверное, здесь изначально надо было себя по-другому вести. Ну, пришел человек и пришел. Несправедлив? Наверное, несправедлив. Мир, вообще, несправедлив, внешний мир. Но ведь опять, если мы говорим с позиции просто мира окружающего и просто обывателя…

В. Емельянов

— Ну, да.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— …Это — одно, а если этот обыватель считает себя христианином, православным христианином, то это совсем другое, понимаете. Ведь верующий человек должен понимать, что всё, что в его жизни происходит, если он старается жить по заповедям Божьим, все-таки происходит по воле Божьей. Поэтому, как Господь говорит: «Ни один волос с вашей головы без моего ведома не упадет». И если Господь не попустит, в народе есть хорошая поговорка: «Бог не выдаст, свинья не съест» — то что бы против тебя ни делали, никогда ничего у людей не получится. Ты искренне верь Богу, делай честно свое дело, не участвуй во всех этих интригах. Ну что ж, а если начальству ты не очень угоден, поверь, Господь, наверное, пошлет тебе другое место, где ты себя будешь чувствовать гораздо лучше.

В. Емельянов

— Или это можно воспринимать, как такой некий зачет, экзамен, который ты держишь перед Богом: как ты будешь себя вести?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Не нужны Богу ни экзамены, ни зачеты!

В. Емельянов

— То есть как ты себя будешь вести в этой ситуации? Сможешь ли ты выполнить эти заповеди? И не озлобиться, скажем так.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да, зачем Господь заставляет Авраама вести на гору сына, чтобы принести его в жертву? Это не Богу нужно, это нужно Аврааму, чтобы он понял, что его любовь к Богу велика, что он готов пожертвовать самым дорогим, а мы не готовы пожертвовать ни чем, понимаете. Так же, как вы говорите: «Не хватает времени, работа продлевается». У японцев очень хорошо — у них есть рабочий день «от и до». Не успел в рабочее время сделать свою работу — значит, ты плохо работаешь. А рабочий день закончился — всё, ты должен отдыхать, должен заниматься другими делами. А мы, к сожалению, так не умеем. Мы во время работы можем заниматься чем угодно: перекуры…

В. Емельянов

— Чаепития.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да, обсуждение ближних. Поэтому и идут сплетни, и идут склоки. Конечно. В результате у нас и работа не всегда получается вовремя. Из-за этого домой приходим поздно, понимаете. Вот неумение планировать свою жизнь, но, к сожалению, это наша общая беда, в том числе и моя. Не всегда получается спланировать. Как только запланируешь — точно Господь порушит. (Смеется.) Хочешь насмешить Бога — расскажи Ему свои планы.

В. Емельянов

— Чего ж, у японцев все получается?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— А вот менталитет, стремление, умение жить, а мы не хотим так жить.

В. Емельянов

— Это программа «Светлый вечер» на радио «Вера». У нас сегодня в гостях благочинный Петропавловского округа Московской епархии, настоятель храма в честь святых Петра и Павла в Лефортово, член Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы архимандрит Алексий (Вылажанин). Меня зовут Владимир Емельянов. Мы вернемся буквально через несколько минут.

В. Емельянов

— Продолжаем нашу беседу. Наш сегодняшний гость — благочинный Петропавловского округа Московской епархии, настоятель храма в честь святых Петра и Павла в Лефортово, член Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы архимандрит Алексий (Вылажанин). Программу ведет Владимир Емельянов. Мы сегодня с вами говорим о любви, в общем-то, о том, почему Бог есть любовь, как нам любить друг друга, как это было нам завещано. И пытаемся найти решение, казалось бы, очень простых проблем. Всё написано, всё сказано, да вот мы так живем, что не совсем это всё получается у нас. И вот какой следующий вопрос я хотел бы вам задать. Некоторые богословы учат нас, что настоящая любовь обязательно подразумевает дарование свободы любимому существу, но свободой, как мы знаем, всегда можно и злоупотребить. И выходит, что любовь и свобода почти что с необходимостью приводят любящего на крест.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Ну почему? Если любовь взаимная, то и свобода… Понятие «свободы», опять, понимаете... Вот два любящих человека: мужчина и женщина. Вот что значит свобода в их отношениях? То есть они свободны делать всё, что угодно? Встречаться ещё с кем угодно? Но, опять, это тогда не есть любовь. Есть подмена любви. Вот Господь нам дал свободу: свободу выбора быть с Ним, или быть без Него; идти путем добра, или отдаться полностью тому окружающему миру, который нас окружает со всеми его соблазнами, искушениями. Потому что без Бога, с точки зрения современного человека, жить проще.

В. Емельянов

— Гораздо проще!

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Потому что можно всё! Но результат какой у вседозволенности? Это и преступность растет, и еще что-то. Когда не остается ничего святого, не остается каких-то устоев, основ. Всё разрушается тогда, когда вседозволенность. Это уже тоже не любовь.

В. Емельянов

— Но вседозволенность — это и не свобода тоже. Она поэтому и вседозволенность. Когда слышишь слово «свобода», я всегда пытаюсь задать себе вопрос: «Свобода для или от?»

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Свобода — это ответственность, прежде всего, человека. Свобода — это право его выбора: сделать так или эдак, поступить. Но это абсолютно не вседозволенность. Это не свобода.

В. Емельянов

— Это — вольница. Русский человек очень любит такую вольницу, кстати. Может быть, к этому ландшафт располагает.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Не знаю, не соглашусь. Даже ведь, знаете, таких-то уж больших вольниц, восстаний у нас не так много было в истории нашего Отечества. Степан Разин, Емельян Пугачев, даже на немного больше, чем Степан Разин — там просто бандит. Емельян Пугачев — это как бы восстание. А таких народных волнений как таковых не было, Поэтому про «вольницу» — это тоже сильно сказано.

В. Емельянов

— Нет, я не имею в виду как раз все эти ополчения, народные волнения, партизан.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Понятно. Но внутри, в голове… Как говорят у нас все… С Митрофаном Воронежским, по-моему, связано, когда у него с губернатором не очень складывались отношения. Тот всё не очень хотел в храм ходить, а святитель всё его наставлял, говорил, что надо в храм ходить. А тот ему всё время отвечал: «У меня Церковь в сердце». Ну и как-то, где-то, на каком-то рауте они опять пересеклись и святитель Митрофан в очередной раз начал пенять, что на какой-то большой службе в большой праздник его не было в храме. Губернатор говорит: «У меня храм в сердце». На что ему святитель сказал: «А в голове колокольня». А колокольня, потому что ветер гуляет. К сожалению, у нас часто гуляет в голове ветер, она бывает у нас колокольней тогда.

В. Емельянов

— Я про эту вольницу как раз.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да, но ещё раз говорю, здесь вопрос надо задавать: «Христианин я или не христианин?» И если я — христианин, как батюшка сказал, то я должен это делать. Могу, не могу? Я должен это делать. А если я просто как-то пытаюсь какую-то выгоду извлечь себе, находясь в этом сообществе, называя себя христианином, то опять, это уже не есть любовь, и ты не есть христианин.

В. Емельянов

— Отец Алексий говорит «батюшка» и подразумевает архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Вот: «должен», «хочу, не хочу», «могу, не могу», «должен, и всё». А как это «должен» через не могу? Это ведь не совсем искренне получается. Одно дело, когда ты делаешь это с радостью, с открытым сердцем, возможно, даже с улыбкой, со светом…

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вы понимаете, вся наша жизнь — это большой-большой институт, в котором мы учимся каждый день, каждый час, порой даже каждую минуту. Это не значит, что это должно стать сегодня, сиюминутно. Святые Отцы к этой любви приходили не сразу, может быть за каким-то редким исключением, то есть ведь духовный рост — это огромный труд. И счастливы те единицы, которым это давалось, может быть, от рождения по какому-то великому милосердию или Промыслу Божьему. Опять, не ради, может быть, этого конкретного человека, а ради тех людей, которые через него нашли свой путь ко Христу и спасению. Поэтому это труд, этому надо учиться. Это не значит, что сегодня я проснулся и возлюбил весь мир. Да, может быть, я проснулся с этой мыслью, полюбил весь мир, пока не зашел в ванну, открыл кран горячей воды, а её отключили. Тут уже любовь куда-то пошла в другую сторону. Знаете, оценка ценностей в нашей жизни, к сожалению, очень маленькая, неправильная бывает. Мы иногда реагируем на какие-то вещи очень болезненно, а потом, когда трезвым умом к этому подходим, мы начинаем немножко остывать. А проходит какое-то время, и мы говорим: «Господи, да зачем, вообще, вся эта суета и эти всплески наших эмоций были вокруг того или иного события?» Надо научиться в своей жизни действовать иногда где-то разумом, иногда где-то сердцем. Выбрать в тот момент правильную… Я тоже часто это цитирую, как покойный владыка Питирим, митрополит Волоколамский и Юрьевский, говорил: «Целью моей жизни было распознать волю Божию и постараться ей не навредить». Вот если мы будем идти этим путем, то, наверное, потихонечку мы будем стяжать… Нет человека совершенного. Совершенен был Бог, который был без греха, который нам явил пример того, к чему мы должны стремиться. Все мы поражены грехом, но мы должны проявлять усилие. Он и говорит, что невозможно любить всех, но мы должны стремиться к этому. Не то, что мы должны прямо сейчас взять и полюбить, но мы должны иметь это внутреннее желание, мы должны просить Бога об этом: «Господи, дай мне эту любовь, чтобы я мог любить окружающий меня мир». Как часто мы об этом просим? Нет, мы просим о работе, о зарплате, о здоровье, о благополучии, еще о чем-то. Но иногда, как один батюшка, тоже старенький, мне сказал: «Каждое утро я просыпаюсь и говорю: «Господи, дай мне мудрости не делать глупостей». Это тоже очень важно. Вот из всего этого складывается любовь, любовь к Богу прежде всего. А когда появляется любовь к Богу, и ты начинаешь ощущать себя настоящим христианином, то тогда любовь начинает потихонечку распространяться на окружающих людей, потому что ты начинаешь смотреть на мир совершенно другими глазами. Как нам говорят: «Вот мир плохой, мир нехороший». Да, мир, он всегда был плохим, мир всегда был врагом христианину и человеку, в любые времена он готовил для него искушения, но не мир надо менять, надо самому измениться.

В. Емельянов

— Мне кажется, что мир прекрасен. Мы его портим сами.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Это тоже да, конечно.

В. Емельянов

— Мне кажется, что без нас миру спокойнее было бы.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— А тогда смысл был бы мира без нас? Нет, что вы. Ведь человек — это венец творения Божия. Поэтому и природа-то как раз была создана именно для нас. Только вот мы, к сожалению, не умеем ценить то, что нам было дано от Бога. Так же как часто мы не умеем ценить то, что нам окружающие дарят, не в плане каких-то материальных благ или ещё чего-то, а в плане того и духовного опыта, и жизненного опыта, который нам дают. Тоже не всегда ценим. Не всегда ценим своих настоящих друзей, иногда забываем о них. Не всегда ценим родителей, тех спутников жизни, которые рядом с нами идут. И опять, этот современный мир, когда говорит, что можно бросить жену или мужа своего, прожив с ним много лет, народив детей: «Вот, любовь прошла». Страсть прошла, а не выстроилась на уважении друг к другу.

В. Емельянов

— Я прошу прощения, у меня есть сильные сомнения по поводу того, что страсть может длиться столь долго — прожив много лет, нарожав кучу детей. Страсть же — это как грипп, в общем-то, скоротечен.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Знаете, у некоторых затягивается. Так же как у некоторых детство затягивается, некоторые в юношестве пребывают достаточно долго. А в чем тогда причина? Что значит «любовь прошла»?

Любовь не может пройти, любовь — она вечна, если исходить из той любви, о которой я говорил раньше, цитируя апостола Павла. А если это строилось на чем-то другом, то это — не было любви. Это невозможно было назвать любовью.

В. Емельянов

— Хочется еще процитировать Евангелие от Иоанна, еще раз вернемся: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою». Что это за любовь? И чем она отличается, скажем, от любви родственной, привязанности, от дружбы? В чем ее принципиальное отличие? Друзья же тоже любят друг друга. Люди, которые не любят друг друга, мне кажется, дружить-то не могут. Как можно дружить с человеком, которого ты не любишь?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да, безусловно. Всегда ли ты готов пойти на жертву ради своего друга? Опять, «люблю, люблю» до определенного момента. Здесь почему так? «Видя вашу любовь, люди прославят Отца вашего Небесного». Если бы между учениками апостолов не было бы любви? Знаете, часто бывает: друзья любят друг друга, но все равно внутреннее состязание между ними существует. Кто-то хочет быть лучше другого, кто-то хочет быть умнее другого, то есть внутренняя борьба всё равно всегда есть.

В. Емельянов

— Всегда!

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Вот как бы ни говорили, но всегда что-то есть. Не знаю, может быть, я не прав, но если честно посмотреть внутрь своего сердца, наверное, всегда что-то присутствует, какое-то зернышко всегда бывает. Здесь же говорится о совершенной любви, потому что это любовь, которая лежит в основании Церкви. «Видя вашу любовь друг к другу, люди прославят Отца вашего Небесного». Ведь почему Церковь утвердилась? Не потому, что чудеса совершались, не потому, что ещё что-то происходило, а потому, что строилось-то это всё на основании любви. Почему сегодня многие, наверное, относятся к Церкви не так, как хотелось бы? Потому что это состояние любви, оно немножко уменьшилось. Где-то, наверное, в Церкви надо было бы её побольше иметь. Вот мы, к сожалению…

В. Емельянов

— Так оно сильно уменьшилось просто в мире.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да не надо на мир смотреть!

В. Емельянов

— Ну а как не смотреть на мир, когда мы живем в мире?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Да спасаться можно, где угодно. Понимаете, от себя не спрячешься: ни в пустыне, ни за стенами монастыря, ни в лес не уйдешь. Потому что страсти будут в тебе бушевать, где бы ты ни был. Бороться со страстями можно везде. Спастись можно в миру, погибнуть можно в монастыре. Всё есть оправдание. Мы оправдываем себя, оправдываем окружающим нас миром, но Святые-то Отцы спасались в том же самом мире. Они уходили от мира, а мир к ним шел. Преподобный Сергий ушел на гору Маковец в лес, чтобы не видеть никого и молиться Богу.

В. Емельянов

— А мир пришел к нему.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Так нет же, пришли, говорят: «Открой, пусти!»

В. Емельянов

— А вы говорите: «Не надо смотреть на мир».

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Он-то все равно совершал свое дело любви к Богу, к тем людям.

В. Емельянов

— Но таких людей можно по пальцам пересчитать.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Так мы должны стремиться к этому, понимаете. Еще раз говорю: если каждый из нас задумается… Я не говорю, что, вдруг, сейчас всё человечество должно, но хотя бы кто-то из нас. Давайте мы не будем менять мир, окружающий нас. Давайте мы в этом мире постараемся измениться сами, и мир будет совершенно другой. «Стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся», — преподобный Серафим Саровский. Но что, казалось бы, проще? Но попробуй ты — стяжи этот дух мирен. Это подвиг, это ежедневная работа, ежеминутная, постоянная над собой. На любой работе, на какой бы ты ни находился, везде можно стяжать этот дух.

В. Емельянов

— Благочинный Петропавловского округа Московской епархии, настоятель храма в честь святых Петра и Павла в Лефортово, член Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы архимандрит Алексий (Вылажанин) — мой сегодняшний собеседник. Мы сегодня говорим о любви. И почему Бог есть любовь. И о том, как нам любить друг друга. Получается, что всё очень сложно, и в течение этих 40 минут, сколько мы ведем беседу, получается, что у нас не получается как нам было заповедано. И то, по большому счету, как бы надо бы. Не получается разрешить вопросы «да возлюби ближнего своего, как самого себя», потому что, в общем-то, мы и себя по большому счету не любим.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Любим!

В. Емельянов

— Не так мы, наверное, любим себя.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Себя мы любим эгоистично, себя дорогих, если даже мы в каких-то печалях и скорбях, и немощах своих. Мы все равно себя любим, потому что жалеем себя. Нет, себя мы как раз любим, Владимир! Да всё получается, только начинать всегда надо с себя. Рецепт один: начни с себя.

В. Емельянов

— То есть, значит, для начала полюби себя. Но себя мы уже любим.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— С исправления своей жизни. Что значит «начни с себя»? Не с любви к себе, а со своей жизни. Если ты христианин, то, милый мой, будь добр быть христианином. Знаете, как если в свое время был членом партии, то ты каким членом партии был, идейным? Или ради того, чтоб должность занимать? Это разные вещи были. Идейных людей можно было уважать хотя бы за то, что они, в общем-то осознанно, из-за идеи своей были привержены к тому или иному, а не ради какой-то корысти. Система была такая. Так вот и здесь. Ради чего мы себя христианами считаем? Для того, чтобы быть со Христом и наследовать Царствие Божие? Или почему? Потому, что модно это? Потому, что сегодня такое течение должно быть? Или потому, что так было всегда?

В. Емельянов

— А может быть, просто страшно одному-то в мире?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Ну, как один? Толпа народу.

В. Емельянов

— Вы говорите: «Не надо нам мира, ты про себя думай». Так вот, может быть, страшно одному поэтому. Человек приходит в Церковь, приходит ко Христу, приходит к Богу. Одному жутковато.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Но если он пришел ко Христу, то будь со Христом тогда. Если человек со Христом, он уже не один. Как та притча, когда по пустыне шел человек, рядом следы были. Господь с ним шел. А вдруг настало тяжелое какое-то время, и сзади оставались только одни следы. Вот он взмолился: «Господи, почему же так? Где же Твоя любовь? Когда мне было хорошо, Ты рядом шел. А когда мне стало плохо, Ты исчез!» А Господь отвечает: «Глупый человек, вот когда тебе стало плохо, Я тебя на руках понес». Вот она любовь наша. А мы этого не видим. Мы, как этот человек: «Почему Ты меня оставил?» Но и Господь тоже, знаете, в Гефсиманском саду говорил: «Господи, Господи, почто оставил Меня? Да минует Меня чаша сия». Но: «Не Моя, но Твоя воля будет». Задайте вопрос. Надо всегда задаваться вопросом: «Христианин ли я?», «Для чего я христианин?» Если просто так, для меня это игра, то без толку разговаривать о христианской любви, о заповеди той новой, которую Он давал. Он же ее дал нам, христианам. Значит, мы должны стараться соответствовать этому. Если мы не соответствуем или хотя бы не прилагаем усилий… Ведь опять, еще раз говорю, несовершенно всё. И Церковь наша — она тоже несовершенна, Церковь земная. Совершенство будет на Небе, в Царствии Божьем. Вот там будет совершенство. Совершенен Господь.

В. Емельянов

— Но судя по тому, как мы живем, не каждый туда дотопает, до Царствия Божьего.

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Не надо про каждого думать, надо думать про себя. Если каждый из нас, христиан, будет стараться наследовать Царствие Божие и любить Бога, то тогда немножко по-другому будет. Тогда батюшка будет, может быть, более добрым и более внимательным в храме. Тогда, может быть, бабушки, которые стоят у подсвечников или моют полы, не всегда будут такими агрессивными и активными, а может быть, их любовь будет как-то по-другому выражаться. И вот если каждый из нас потихонечку почувствует себя настоящим христианином и будет меняться, то всё вокруг начнет потихонечку меняться. А мы сваливаем на тяжелую нашу жизнь, на окружающий нас мир. И ищем в этом оправдание: «Не можем мы этого делать, потому что жизнь такая». Всё мы можем, только не хотим.

В. Емельянов

— Скоро начинается Рождественский, он же — Филиппов пост. Самое время, наверное, как раз и призадуматься обо всем том, о чем вы говорите: «Начни с себя, реши для себя — христианин ты или нет». С чего начать пост? О чем думать в этот момент? Ясное дело — не о том, что будет сегодня на обед. Как выстроить эти 40 дней до Рождества Христова, чтобы они прошли с толком для тебя самого? Чтобы ты смог понять, ощутить, возможно, воплотить в жизнь эти все заповеди: «Да любите друг друга», — понять, почему Бог есть любовь. И что я должен сделать, что я могу сделать, чтобы полюбить Бога?

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Опять, вы хотите рецепта какого-то. Пост? Во-первых, что такое пост? Пост — время ограничения себя. Время ограничения от увеселений, от каких-то излишеств. Ограничения себя, в том числе, в физическом — в пище. Ограничения себя в духовном плане. То есть как бы больше думать о своем внутреннем состоянии, о своих взаимоотношениях с Богом, чем о чем-то другом. Пост — это время усиленной молитвы. Каждый христианин, вообще, должен молиться постоянно. Я имею в виду утреннее и вечернее правило, которое у каждого из нас должно быть, в принципе. У кого-то оно больше, у кого-то оно меньше, но это должно быть. Умеем ли мы в нашей жизни, вообще, всё делать с молитвой, начинать дело какое-то? Перекрестили ли мы лоб перед началом какого-то дела или не перекрестили? Попросили тем самым благословение Божие? То есть вот есть какие-то вещи, которые должны стать образом жизни человека. Вот пост дает возможность, должен давать нам возможность сосредоточиться больше на этих вещах. Но, конечно, тут никуда не денешься, будешь думать о том, что приготовить, что сделать. И никуда без этого. Организм, тело, тоже хочет питаться, тем более в окружающем нас мире. Поэтому это время, которое нам будет дано, когда мы, во-первых, должны подумать: почему этот пост установлен? Он установлен перед Рождеством Христовым. Задумайтесь, вообще, над тайной Боговоплощения. Почему Бог приходит в мир? Почему совершается такое чудо? По большому счету это действительно величайшее чудо, которое совершилось не просто ради всего человечества, а ради каждого из нас. Господь рождается для меня, я готовлю себя к этому событию. То есть это время, когда нам дается осознать не только свою жизнь, но и свою веру проверить. Так же как Великий пост — время покаяния и молитвы, как и любой другой пост. Там как бы особое время. Здесь мы готовимся к празднику Рождества Христова, а там, в дни Великого поста, мы, конечно, ждем Воскресения Христова. Но перед этим мы проходим Голгофу, сраспинаемся со Христом. Мы идём Страстной седмицей, предательство сопереживаем с Ним. Рождественский пост более такой радостный внутренне и не такой строгий в плане пищи. Но, еще раз говорю, задача каждого поста — дать возможность человеку, ограничивая себя во внешних каких-то вещах, больше сосредоточиться на духовном. Поэтому дай Бог вам всем, братья и сестры, вам, дорогой Владимир, в эти дни Рождественского поста, до которого остаются считанные дни, пройти, именно стараясь осознать тот образ жизни, который мы часто ведем. Ну и конечно, самое большое искушение, которое встречается в дни Рождественского поста, для русского православного человека — это празднование Нового года.

В. Емельянов

— Это уж да!

Архим. Алексий (Вылажанин)

— Поэтому здесь тоже, братья и сестры, будьте мудрыми и в этом самом вопросе.

В. Емельянов

— Я благодарю вас, что вы нашли время прийти к нам сегодня вечером на программу. Спасибо вам большое! Наш сегодняшний собеседник — благочинный Петропавловского округа Московской епархии, настоятель храма в честь святых Петра и Павла в Лефортово, член Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы архимандрит Алексий (Вылажанин). Еще раз я вас благодарю за то, что вы нашли время. Программу для вас провел Владимир Емельянов. Я с вами прощаюсь. До новых встреч! До свидания!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем