Поделиться
В 2015-м году исполнилось сто лет со дня блаженной кончины настоятельницы Иоанно-Предтеченского Леушинского женского монастыря, игуменьи Таисии (в миру Марии Васильевны Солоповой).
«Неоценённой Матушкой Игуменьей Таисией» называл её святой праведный Иоанн Кронштадтский, который в начале их многолетнего общения называл себя духовным отцом игуменьи, а в конце — её духовным сыном.
Бесценная в вечности и совершенно забытая вне церковной ограды, — писал о ней наш современник, священник Геннадий Беловолов, автор послесловия к очередному в новом веке изданию духовных стихотворений матушки Таисии.
...Рядом с глубокими богословскими трудами великой праведницы, её многочисленными работами о святом праведном Иоанне Кронштадтском (в том числе книги бесед с ним), её животворными «Келейными записками», наконец, биографическим трудом о другой её наставнице — юродивой старице Евдокии Родионовой, — матушка Таисия оставила и своеобычное поэтическое наследие, в котором нашло своё место такое явление, которое я дерзнул бы назвать духовной лирикой.
На берегу реки широкой,
Среди безмолвной тишины,
Сижу я в келье одинокой
В полночи тихие часы.
Ещё не брезжится рассветом
Передо мною небосклон, —
Ночным, таинственным приветом
Дарит природа; всюду сон,
И тишину ту нарушает
Лишь тихий плеск ленивых волн,
Когда веслом их рассекает
Рыбак, влача свой утлый чёлн.
Мой взор куда-то в даль стремится,
Она покрыта мглой ночной;
И сердце просится молиться,
Легко ему в тиши святой!
О, как далёка вся тревога,
Мне словно чуждым стал весь мiр
Я созерцаю в небе Бога,
Я ощущаю в сердце мир!
Игуменья Таисия Леушинская, «В полночный час (на берегу реки, в келье на балконе)»
«Главное в стихах игумении Таисии открывается, когда помнишь, что они написаны рукою, более навыкшей держать чётки, нежели перо, и видишь за строками и рифмами теплящийся огонек лампадки в уединённой иноческой келье», — писал в статье «Поэзия как духовное делание» уже упомянутый священник Геннадий Беловолов.
«Стихи никогда не были главным делом написавшей их, они лишь запечатлели главное в духовной жизни инокини, — а не поэтессы. <...> Стихи матушки Таисии — уникальный духовный дневник инокини, запечатлевший ее опыт богообщения. Название сборника "Духовные стихотворения" обозначает не столько тематику, сколько внутреннее качество стихов. Это стихи-молитва, стихи-исповедь, стихи-проповедь. Это сокровенная "жизнь во Христе" благодатной старицы Божией, запечатленная в стихах, выраженная на доступном нам языке поэзии...»
Счастлив, кто посмеялся мiру,
Его ласкательств не любил,
Кто не служил его кумиру
И жертв ему не приносил!
Счастлив, кто дел чужих не ведал,
Одни свои лишь проверял,
Душою твердо в Бога верил
И от Него награды ждал!
Счастлив, кто шёл путём тернистым
И молча слёзы скорби лил;
Кто духом кротким, сердцем чистым
Терпел — и за врагов молил!
Игуменья Таисия Леушинская, «Счастлив»
В советское время и Леушино и монастырь попали в зону затопления Рыбинского водохранилища. Гробница великой молитвенницы игумении Таисии, находившаяся внутри воздвигнутого ею собора Похвалы Божией Матери, — ныне — под водами рукотворного рыбинского моря, над ней проходят речные суда. А мы, мы смиренно верим в чудотворную силу её молитв, и в её грядущее прославление.
Все выпуски программы Рифмы жизни
«Путь к священству». Протоиерей Алексей Давиденко
Поделиться
У нас в гостях был клирик храма Вознесения Господня на Большой Никитской улице в Москве, тюремный священник при СИЗО № 7 протоиерей Алексей Давиденко.
Мы говорили с нашим гостем о его пути к вере и священническому служению, почему в начале 2000-х годов он оставил свою мирскую профессию и пошел учиться в семинарию, а также разговор шел об особенностях тюремного служения священника.
Ведущая: Кира Лаврентьева
Все выпуски программы Светлый вечер
«Проводники помощи». Екатерина Титова, Валентина Федькив
ПоделитьсяГостьями программы «Делатели» были сестры милосердия, кураторы социальной деятельности в центральном федеральном округе от Синодального отдела по благотворительности Екатерина Титова и Валентина Федькив.
Наши гостьи поделились своими необычными историями прихода в сферу социального служения. Разговор шел о том, в какой помощи зачастую нуждаются люди, почему многие боятся попросить о самом необходимом, а также каким образом Церковь участвует в благотворительных инициативах.
Ведущие программы: Тутта Ларсен и пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности Василий Рулинский.
Все выпуски программы Делатели
Псалом 61. Богослужебные чтения
Поделиться
61-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, имеет очень интересные и непохожие друг на друга переводы на разные языки своего первого стиха. Давайте сначала послушаем весь псалом — а потом поразмышляем над причинами разных переводов.
Псалом 61.
1 Начальнику хора Идифумова. Псалом Давида.
2 Только в Боге успокаивается душа моя: от Него спасение моё.
3 Только Он — твердыня моя, спасение моё, убежище моё: не поколеблюсь более.
4 Доколе вы будете налегать на человека? Вы будете низринуты, все вы, как наклонившаяся стена, как ограда пошатнувшаяся.
5 Они задумали свергнуть его с высоты, прибегли ко лжи; устами благословляют, а в сердце своём клянут.
6 Только в Боге успокаивайся, душа моя! ибо на Него надежда моя.
7 Только Он — твердыня моя и спасение моё, убежище моё: не поколеблюсь.
8 В Боге спасение моё и слава моя; крепость силы моей и упование моё в Боге.
9 Народ! надейтесь на Него во всякое время; изливайте пред Ним сердце ваше: Бог нам прибежище.
10 Сыны человеческие — только суета; сыны мужей — ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты.
11 Не надейтесь на грабительство и не тщеславьтесь хищением; когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца.
12 Однажды сказал Бог, и дважды слышал я это, что сила у Бога,
13 и у Тебя, Господи, милость, ибо Ты воздаёшь каждому по делам его.
В русском синодальном переводе первый стих звучит так: «Только в Боге успокаивается душа моя: от Него спасение моё». Открываем церковно-славянский текст: «Не Богу ли повинется душа моя? от того бо спасение мое». Как вам разночтение? В русском — «успокаивается», в славянском — «повинуется». Вроде бы как совсем не об одном и том же, не так ли?
Очень интересным видится перевод, сделанный архиепископом Амвросием (Зертис-Каменским) в середине XVIII века: «Точию пред Богом молчание [да будет] [тебе] душе моя! от Того бо спасение мое». А вот как поэтически переложил этот стих священник Гавриил Пакацкий: «Не Богу ли в повиновенье Предаться должен ты, мой дух! Не той ли даруя спасенье, Возвеселит мой взор и слух?»
Если попробовать подытожить всё вышеизложенное, то главный смысл этого стиха можно передать так: только перед Богом моё сердце может спокойно помолчать. И это молчание — «беременно надеждой»; оно не пассивно, оно рождается не от пустоты или обречённости, а, напротив, от глубокой веры и спокойного ожидания спасения. И вот именно в этой точке смыкаются наконец-то «успокоение» и «повиновение»: человек вручает всего себя целиком водительству Божественной воли, и через это «отпускание» себя успокаивается: так преодолевается кажущаяся двойственность между Божественной силой и Божественной милостью — упоминанием которых и завершается 61-й псалом.
В завершение мне хотелось бы привести мысли блаженного Августина из его «Комментариев на Псалмы» именно об этой кажущейся двойственности: «Два основания — сила и милость. Поймите Божью силу, и поймите Божью милость. Этими двумя охватывается почти всё Писание. Его силу — бойтесь; Его милость — любите. Не надейтесь на милость так, чтобы презреть силу; и не бойтесь силы так, чтобы отчаяться в милости».
