Поделиться
У нас в гостях был клирик храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами в Москве священник Павел Усачёв.
Разговор шел о том, чем отдых отличается от праздности, а усталость — от уныния, а также как справляться с усталостью в семейной жизни и что может помочь восстановлению сил.
Ведущие: Александр Ананьев, Алла Митрофанова
Александр Ананьев
— И снова здравствуйте, дорогие друзья. С вами программа Семейный час. Судя по голосу, вы уже понимаете, что ведущий программы Александр Ананьев либо чувствует усталость, либо изображает ее, потому что сегодня мы поговорим именно об усталости. А вместе со мной в студии прекрасная Алла Сергеевна Митрофанова. Добрый вечер, Алла Сергеевна.
Алла Митрофанова
— А мне что голосом изобразить?
Александр Ананьев
— Женщина не должна ничего изображать. В силу своей склонности к актерским всяким проявлениям, ей лучше попытаться оставаться собой. Это гораздо сложнее. Собой такой, какая она есть.
Алла Митрофанова
— Хорошо.
Александр Ананьев
— И мы сегодня представляем нашего дорогого друга, очень вдумчивого, очень чуткого, очень эмпатичного, очень сострадательного, замечательного священника, клирика храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами, священника Павла Усачева. Добрый вечер, отец Павел, здравствуйте.
Свящ. Павел Усачев
— Добрый вечер, друзья.
Александр Ананьев
— Добрый вечер. Мы сегодня хотим поговорить об усталости, и вот в чем причина. Во первых моя родственница, она понимает, что со всеми этими кружками, школами, уроками, родительскими собраниями, ипотеками и всем остальным...И самое-самое печальное во всем этом, что вот осень только началась, впереди очень длинная осень, потом очень длинная зима, а потом еще очень длинная весна, которая очень похожа на зиму, и до ближайшего отпуска еще очень-очень-очень долго, потому что предыдущий закончился только что и фактически не сложился, потому что не было денег куда-нибудь съездить. Вот она просто звонит и говорит: «Слушай, Сашка, я устала. Ты не представляешь себе, как я устала». И в ее словах сквозит буквально следующее. Усталость — это неестественное, неправильное, изломанное состояние человека, которого не должно быть. Я ее послушал, положил телефон и потом подумал, слушайте, а ведь, наверное, я не прав. Усталость должна быть нормальным, естественным состоянием для христианина. Для человека далекого от христианства возможно. Надо вытянуть лапки, отдыхать, получать удовольствие от жизни, грешить в радость и так далее. Но христианин должен быть всегда немножко подзамученный. Это мое мнение. Причем это такое сиюминутное ощущение, которым я непременно захотел поделиться именно в программе «Семейный час» и именно с вами, дорогой отец Павел. И конечно же, моя любимая жена Алла Сергеевна Митрофанова сразу же заявила, что нет ни в коем случае, усталость не должна быть естественным состоянием для христианина. Алечка.
Алла Митрофанова
— Усталость, естественное состояние, естественный результат нашей жизнедеятельности — это факт. Однако хроническая усталость, тотальная усталость, которая приводит к унынию или к депрессии, ну, по-разному, кто-то считает, что это синонимы просто в проекции, да, на душу или на дух, кто-то разграничивает эти понятия, сейчас не будем вдаваться в подробности, тем не менее и то, и другое возможно вследствие чрезмерной усталости. И ничего хорошего не вижу в том, чтобы всё время загоняться. Я, простите за такое несколько жаргонное слово, сейчас часто его употребляют, в связи, я думаю, с тем, что многим это состояние загнанности знакомо. И для себя выработала правило, вот, как говорят, трудно залезть в бутылочное горлышко, потому что оно очень узкое. Периодически ловлю себя на том, что снова лезу в бутылочное горлышко, потому что задач такое количество, которое необходимо выполнить, что вот оно волей-неволей образовывается. Допустим, я составляю себе график на день, я закладываю вот здесь интервал, вот здесь интервал. Вот здесь, чтобы почитать, вот здесь, чтобы выдохнуть. И потом с ужасом вижу, как эти интервалы начинают тоже заполняться неотложными делами. В итоге ни на чтение, ни на отдых времени не остается. И здравствуй, бутылочное горлышко. Вот это самое, в котором крайне-крайне сложно человеку существовать. Я считаю, что это неправильно. Считаю, что очень важно ответственно относиться к графику своей жизни на короткой дистанции и на длинной дистанции. И когда мы с тобой летом... Ну, ты-то, понятно, в отпуске не был, но я была в отпуске. И позволяла себе сидеть на веранде, смотреть на деревья и даже не обязательно, может быть, в этот момент читать, а просто держать книжку, допустим, вот сейчас я просто 15 минут смотрю на деревья, на небо, на деревья, на траву, которая там в солнечных бликах, и даже книжку не открываю. Я занимаюсь сейчас, и когда я спрашивала себя, что я сейчас делаю, я себе отвечала, я занимаюсь самым важным для меня на данный момент занятием. Я не делаю ничего. Я отдыхаю. Вот так.
Свящ. Павел Усачев
— Да. Я вот вас внимательно слушаю, очень интересная позиция у вас, Александр, и у вас, Алла. Но мне хотелось бы как-то не то, что их примирить, но сказать, что мне кажется, что вообще, если мы говорим об образе христианина, да, мы же говорим именно об образе, как вот христианин должен выглядеть, там, слегка быть замученным, да, ваша позиция. Или же всё-таки таким бодрым, радостным, умеющим адекватно отреагировать на чужую просьбу. И мне вот приходят сейчас на ум слова из Евангелия, почему узнают, что вы мой ученики. Но не по замученному внешнему виду да, Господь говорит о том, что если будете иметь любовь между собой. А любовь это не что-то абстрактное в христианском понимании, это именно дела, определённые дела, деятельная любовь. И поэтому, здесь очень, на мой взгляд, просто. Для того, чтобы ты мог делать дела любви, ты должен иметь на это определённый ресурс, чтобы их делать. В подзамученном состоянии мы знаем, как это происходит- реакция не такая, и даже не всегда адекватная. И вообще не очень-то любовью пахнет от такого нашего образа. Мне кажется, что если говорить именно вот так, о таком визуальном образе христианина, то в идеале человек, который живёт по заповедям, в Боге, как бы это высоко ни звучало, тем не менее, он, может быть, под конец жизни, он не подзамученный, а на его лице вот такие «морщины мудрости и такой тихого света». Но это не подзамученное состояние, это состояние мудрости, вот это то, что должно проявиться на нашем лице в конце, а может быть и не в конце жизни. И если говорить о вот этом замученном состоянии, ну да, действительно...Человек, ни для кого не секрет, он выхолащивается в конце дня, любого дня, не самого тяжелого. Вот сейчас лето прошло, я был с семьей в деревне в Ивановской области и просыпался вместе с детьми. Ну , то есть это не очень рано, это позже, чем обычно, чем когда я просыпаюсь на службу, вот с ними там что-то делал. В принципе я отдыхал, но к концу дня я тоже был очень сильно уставший. Просто разный род деятельности и человек так устроен. И здесь уместно поговорить о способах восстановления хотя только что лето прошло и отпуск у многих прошел я надеюсь удачно плодотворно. Все немножко восстановили свои силы. И тем не менее, наверно, у каждого есть какие-то свои секреты какие-то склонности к какому-нибудь виду деятельности. Ну для того, чтобы восстановить свои силы. У меня это очень такое простое. Мне нужно хотя бы час в день одному где-нибудь походить. Я убегал от семьи летом и уходил в поля. И это, вот как Алла, вы говорите, я полностью с вами согласен, вот я чувствовал, что я сейчас делаю очень важное дело. Потому что... Вообще, многолетняя семья — это такой очень жестокий эксперимент над человеческой психикой. Да. А у нас сейчас так получилось, что последние наши, шестой и седьмой, они погодки. И вот последний немножко догнал по возрасту, по развитию предпоследнего, и они одновременно хотят одного и того же. Вот. Всего две руки, всего две коленки. И если ты что-то даёшь одному, то второй тоже этого хочет. И если ты не можешь ему дать, сразу возникает скандал, какая-то драка. И вот такое ощущение, что тебя просто хотят на две части порвать. И вот это очень сложно человеческой психике долго в таком состоянии находиться, поэтому требуется восстановление просто для того, чтобы дальше жить. Чтобы дальше любить и оставаться адекватным человеком. Это очень важно.
Александр Ананьев
— Я сейчас зайду с неожиданного угла. Итак, сентябрьский день, вторая половина дня, Нескучный сад недалеко от Андреевской набережной. Отец Павел, идёт прогуливаясь по этому саду, потому что ему нужно отдохнуть. Вопрос, у отца Павла не бывает угрызений совести за то, что он это время фактически отнял у детей, которые всегда ждут папу? Что он это время отнял у любимой жены, которой нужна сейчас его помощь? Что он это время отнял у любимых прихожан, которые, ну, на самом деле, хотели бы провести этот час вместе с ним, потому что им есть что сказать. Им важно поделиться, и, может быть, послушать его мнение на этот счёт?
Свящ. Павел Усачев
— Нет, у меня с этим всё хорошо. Я считаю себя совестным человеком.
Александр Ананьев
— Но совесть меня не мучает.
Свящ. Павел Усачев
— Да, но совесть меня не мучает. Я могу сказать почему. Дело в том, что есть такой закон, такой был психолог Паркинсон, наверное, слышали, да, фамилию. Закон Паркинсона: «Для того, чтобы эффективно что-то делать, нужно для этого отводить минимальное достаточное время для этого занятия». То есть, как это применимо к этой ситуации с семьей, с детьми, с прихожанами. Если у меня есть день, целый свободный день для занятий с детьми, это значит, что я буду неэффективен. Значит, что я больше полного этого дня убью на «ничегонеделание», и перед ними будет дурной пример отца-батюшки, который, значит, храпит верх пузом, так сказать, и гоняет чай перед экраном телефона. Вот этого не хочется. И поэтому это очень ресурсно, очень правильно с точки зрения законов психики, наполнять свой день различными делами и отводить для них адекватное время. Вот я знаю, что, если я этот час, ну, в кавычках, убью на восстановление своей психики, это значит, что я в следующий час реально смогу вот просто сесть и там «глаза в глаза» поговорить со своей дочкой-подростком, у которой действительно запрос на разговор. Или вот очень креативно уметь разруливать все споры и склоки между моими годовастиками, погодками. Они друг на друге завязаны, зациклены, и хотят делать одновременно одно и то же. Вот, и здесь очень требуется какой-то креативный такой подход, чтобы их заинтересовать, с ними играть. Чтобы они ещё гармонично существовали. Это всё требует от меня ресурса, психического ресурса. И он вот восстанавливается для меня таким способом. Поэтому меня будет угрызать совесть, если я не пойду по набережной Андреевской и по Нескучному саду. А, кстати, ещё я здесь для себя нашёл такой выход. Я у детей забираю не только папу, но ещё и маму. Вот так часто бывает, почти каждый день мы с супругой гуляем, я ее вырываю из семьи, потому что часто так бывает вот у многодетных мам и вообще у мам не многодетных, не так важно, да, что если они находятся в течение дня дома в четырёх стенах, занимаются с детьми, занимаются хозяйством. У них нету даже сил на то, чтобы захотеть восстановить свою психику. Вот до такого состояния они могут доходить, и здесь требуется механически вот просто взять в охапку жену и её...
Александр Ананьев
— Отдыхать через силу.
Свящ. Павел Усачев
— Воздух, да, вывести, там уже дело пойдет. Аппетит приходит во время еды. Поэтому вот у детей на какой-то час в день нету и мамы, и папы. Они должны тоже уметь сами как-то справляться. Вот здесь надо делегировать им различные, так сказать, обязанности. Это тоже очень правильно. Все естественно происходит .
Александр Ананьев
— Семейный час. Говорим сегодня об усталости с клириком Храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами в Москве священником Павлом Усачевым. Я Александр Ананьев и Алла Митрофанова.
Алла Митрофанова
— Мне очень нравится то, что говорит отец Павел.
Александр Ананьев
— Я видел, как ты расцвела на слове «ресурсность», услышав знакомое слово.
Алла Митрофанова
— Да-да, все остальные слова мне были незнакомы, а это слово нет. Я, кстати, не очень его люблю, стараюсь его в речи заменять синонимами контекстуальными, насколько это возможно. Наполненность, например, ощущение или состояние наполненности, оно мне очень нравится, оно по смыслу близко. Как раз слово «ресурсность» мне кажется, что...
Александр Ананьев
— Мужчина чувствует состояние наполненности после ужина.
Алла Митрофанова
— Ну почему нет? Это, кстати, ведь тоже важный момент, когда все вместе сели за стол и...
Александр Ананьев
— Ого-го, пропаганда чревоугодия пошла в эфире Радио ВЕРА.
Алла Митрофанова
— Мы же понимаем, что еда, если это за семейным столом, когда все вместе собрались, это гораздо больше, чем еда.
Свящ. Павел Усачев
— Конечно, конечно.
Алла Митрофанова
— Это то самое застолье, которое в максиме своей, оно должно быть вообще приближено к тому, как спаситель сидит с учениками.
Александр Ананьев
— Прекрасное сравнение. Спасибо тебе большое. Мудрецы говорят: «Из-за стола христианин или просто человек, должен вставать полуголодным». То же самое касается всего остального.
Алла Митрофанова
— Это не мудрецы говорят, а тренеры по йоге, мне кажется. Хотя я понимаю смысл этих слов, и мне тоже нравится вот эта не пресыщенность.
Александр Ананьев
— Это то, что мне недоступно, к огромному моему сожалению. Есть у меня такая страстишка с большой буквы. Чревоугодие победить не знаю, когда мне получится. Если получится вообще. Но я очень хорошо понимаю тоже, насколько это важно. И то же самое относится и к любому отдыху. С любого отдыха человек должен вернуться на половину уставшим, понимаете? И когда человек говорит «я устал», мне хочется сказать ему сразу... Ой, я сейчас радикально говорю, и даже сам себе противен, и уж представляю, насколько с удовольствием вы на меня раздражаетесь, уважаемые слушатели Ради ВЕРА. Вот когда человек говорит, что я устал, мне хочется сказать, да постыдись. Это нормальное состояние, все устали, и ты устал. И это правильно, и слава Богу . Работаем дальше.
Свящ. Павел Усачев
— Даже не знаю, что на это сказать.
Александр Ананьев
— Скажите, что я вам неприятен со своими домыслами.
Свящ. Павел Усачев
— Ну почему же нет, все это разумно и понятно. Но еще раз про усталост. А что ее стыдиться? Усталость — это действительно естественное состояние человека. А устать можно от чего угодно, даже от отдыха можно устать. Надо чередовать виды деятельности. Отдых, труд и так далее. И тогда как-то будет повеселее. Но я думаю, что все-таки христианин призван как-то вдохновлять. И вообще я могу сказать, что мне несложно отличить человека, который в церкви, от человека, который тоже и морален, и вообще хорош по-человечески, но не живет с законными таинствами. Наверное, вы со мной согласитесь, все-таки наша жизнь, она какая-то более вдохновенная, что ли. Мы живем каким-то ресурсом, не просто накопленным от отдыха. Не побоюсь этого громкого слова — благодатью. Мы же знаем, что такое благодать. Врачующая, когда она оскудевает, она восполняется. Это действительно, наверное, самый целебный ресурс, который надо в себе восполнять. Не хочется здесь сбиваться на проповедь. Но тем не менее у нас есть этот механизм духовный. Мы знаем средства, мы знаем, как это работает. Это действительно работает.
Алла Митрофанова
— Если позволите, я абсолютно с вами согласна по поводу причастия. Это вообще мощнейший, может быть, источник, который в нашей жизни есть по наполнению себя, вообще жизнью. Для начала по наполнению себя жизнью. Как следствие всем остальным. Однако мне бы хотелось вернуться к тем практическим замечаниям, тезисам, которые вы, отец Павел, озвучили. Когда у вашей супруги, как вы сказали, поскольку действительно многодетная семья и дети, вот, кстати, расцвела я от слова «годовастики». Мне оно очень понравилось, «годовастики». Дети младшей погодки, и вообще детей много, и супруга ваша в какой-то момент может действительно даже не почувствовать, что ей нужно отдохнуть. И вот это вот момент ответственности мужа. Каким образом, да, вот что, какие есть инструменты, что муж может сделать для жены? Вот как вы говорите, взять в охапку, сводить погулять. Это вот сейчас у нас пока еще с погодами более или менее, хотя вы в любую погоду, по-моему, ходите.
Свящ. Павел Усачев
— Да, ну, мы стараемся, да, стараемся.
Алла Митрофанова
— Какие еще есть варианты? Вот по вашему опыту.
Свящ. Павел Усачев
— Ну вот мы здесь недавно сходили на фильм «Русский крест», наверное, знаете, да, с Михаилом Пореченковым вышел. Замечательный совершенно фильм. Это было так здорово, мы были единственными зрителями в зале, он уже заканчивался, вот, в Доме журналиста. И, ну вот, культурная программа, это же замечательно. Потом, вот деревня, это был просто вообще мощнейший ресурс. Мы доходили там примерно 5 километров от одной деревни до другой и там замечательное такое место. Место для купания. Река. Мы там купались после жаркой дороги. И возвращались обратно. Ну как сказать всем не посоветуешь, да, это возможно только летом в этом месте. Тем не менее, здесь надо как-то, вот креативно подходить к вопросам. Иногда бывает такое, что... Ну, невозможно вот сейчас выделить этот час для того, чтобы с супругой походить, да. Потому что на завтра, например, какие-то экзамены, какие-то зачеты и завал еще по хозяйству. Приходишь и реально ты тем, что супругу механически вырвешь из семьи на час, для неё будет ещё более губительным психологически, потому что она не сможет абстрагироваться от тех проблем, которые необходимо решить именно вот в этот вечер.
Алла Митрофанова
— А зачёты и экзамены вы имеете в виду...
Свящ. Павел Усачев
— У детей.
Алла Митрофанова
— А, у детей.
Свящ. Павел Усачев
— Да, у детей, да. То есть, например, приходишь вечером, а там завал реально. Никто, ничего не успевает, все зашиваются, надо позаниматься. Вот. И в этом случае здесь просто надо взять какие-то важные вещи, просто половину груза на себя в данный момент. И это будет тоже ресурсно. Просто начать что-то делать, решать конкретные вопросы. Вот это, конечно, очень бывает непросто. Легче всё-таки пойти, выйти, походить. Здесь, понимаете, здесь не должно быть шаблонного. Он не жизнеспособен, шаблонный подход такой трафаретный.
Александр Ананьев
— А давайте вот какой вопрос. При всей его очевидности, если попытаться сформулировать, можно прийти к неожиданным выводам, как мне кажется. Чем, на ваш взгляд, отдых отличается от праздности? Отдых в хорошем смысле от праздности в плохом смысле? При том, что внешне они могут выглядеть абсолютно одинаково.
Свящ. Павел Усачев
— Ну да. Праздный, значит, человек, который порожний, наверное, это сходный глагол.
Алла Митрофанова
— Пустой.
Свящ. Павел Усачев
— Пустой, да. То есть, это человек, который не наполняется. А бездельем, какими-то занятиями, не ведущими к созиданию, к наполнению, а опустошается.
Александр Ананьев
— Мне очень хорошо знакомо это состояние, и Алечке хорошо знакомо это состояние. Когда был сумасшедший день, когда ноги гудят, когда голова чугунная, ты садишься с ногами в кресло или на диван и большим пальцем руки... Ну или ленту какую-то листаешь в соцсетях без цели абсолютно, просто потому что тебе вот вжух, вжух, и как-то это... По вашему описанию, это праздность в дурном смысле этого слова.
Свящ. Павел Усачев
— Так и есть. Я считаю, что это то, что никак не может быть целительным для твоей души.
Александр Ананьев
— Разве иногда не надо вот так потупить?
Свящ. Павел Усачев
— Нет.
Александр Ананьев
— Нет?
Свящ. Павел Усачев
— Нет. Потому что свечение экрана, облучение, пустая излишняя избыточная хаотичная информация, там, та же лента, это то, что никак не может восстанавливать твою психику. Поэтому если ноги гудят, если, так сказать, усталость, и нужно абстрагироваться, ну, ляг и засни на какое-то время. Вот одна минута крепкого сна, там даже полминуты восстанавливает психику лучше, чем три часа гоняния червячка по экрану. Вот, и потом это же залипание, то есть, ну, опасное состояние. Когда ты уже не совсем владеешь ситуацией, собой. Вот, и не можешь сам уже выйти из этого. Как болото какое-то...
Александр Ананьев
— Попал в ловушку.
Свящ. Павел Усачев
— Ну да, да. Поэтому праздность отличается от отдыха, да, вот ваш вопрос, праздность от отдыха, да?
Александр Ананьев
— Да.
Свящ. Павел Усачев
— Именно по плодам, то есть вот праздность человека расхищает, отупляет. Делает неспособным реагировать на окружающую действительность. А отдых — это тот вид деятельности, всё-таки деятельности, который душу насыщает, облагораживает, наполняет. Это всё-таки какие-то безобидные, но такие радостные дела вот. Я вот здесь недавно...
Александр Ананьев
— Созидательные.
Свящ. Павел Усачев
— Созидательные, да. Я недавно купил бадминтон, вот, ракетки с воланом. И, мне кажется, вот это очень замечательное дело. Все подсели на него.
Александр Ананьев
— Это же так утомляет.
Свящ. Павел Усачев
— Подсели, и вообще страшно. Там драка за эти ракетки. Но утомляет, если хорошо играешь. А так приходится и потом тоже ветер дует, надо все рассчитывать. Вот, еще из таких вот не праздных дел, но без обидных и радостных тоже всем советую мы вот очень любим нарды. Мы играем в нарды. Все лето у нас доска прямо вот она со стола не уходит. Мне кажется, такая безобидная игра хотя она опять же здесь есть элементы везения, и даже чисто механическая, да, там сколько выбрасывается тебе кубиков, там ты столько ходов делаешь, но всё-таки это не совсем пустое занятие. Вот человеку, тем более христианину, претит то, что называется компьютерными играми. Потому что это недостойно нас, совершенно какое-то пустое занятие, которое ни к чему хорошему не ведёт. Мы же знаем это.
Александр Ананьев
— Обсудим после короткой паузы. Я сразу представляю себе сидящую на скамейке Аллу Сергеевну, с томиком Сервантеса на коленях, и она его не читает, она смотрит в горизонт. Чем не пустое времяпрепровождение? Чем не праздность? Ничего созидательного, ничего запланированного, ничего хорошего не сделала.
Алла Митрофанова
— Это очень созидательно.
Александр Ананьев
— А вот поди ж ты! Не скажешь, что это праздное времяпрепровождение — оно для неё целительно. Почему для меня не может быть целительно тупление в телефоне? Мы поговорим об этом через минуту. Не переключайтесь, пожалуйста.
Александр Ананьев
— Не зная усталости, отвечает на наши вопросы нынче в программе Семейный час наш дорогой гость, клирик Храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами в Москве священник Павел Усачев. С вами сегодня Алла Митрофанова.
Алла Митрофанова
— Александра Ананьева.
Александр Ананьев
— Да, и поскольку, ну вот действительно, запрос такой от вас, дорогие друзья, поговорить об усталости, мне многие жалуются на то, что они устают. Да и сам тоже, знаете, иногда ловлю себя на том, что устал. Решили сегодня с дорогим отцом Павлом поговорить об этом состоянии. О том, чем усталость, вернее, чем отдых отличается от праздности, а усталость, и это наш следующий вопрос, отличается от уныния. При том, что слова разные, но состояние очень похоже. Иногда бывает.
Свящ. Павел Усачев
— Да, да, да. Отличный вопрос. А можно немножко назад вернуть буквально просто очень интересное такое совпадение про Сервантеса. У нас в семье иногда такое происходит, жена читает слух, а я в это время слушаю. Лежу на кровати, дети там тоже собираются, потом я быстренько засыпаю, очень мне нравится засыпать.
Александр Ананьев
— А она детям читает?
Свящ. Павел Усачев
— Нет, мне читает.
Александр Ананьев
— Вам?
Свящ. Павел Усачев
— Да. И вот мы, значит... ну, у нас в начале так было, читали Диккенса, любили. А сейчас, вот, значит, такие режимы, значит, жена читает мне Дон Кихота. Я открываю вашу публикацию.
Алла Митрофанова
— О, а какой у вас перевод, кстати?
Александр Ананьев
— А я что-то не помню. Ну, толстенький, который, полный перевод.
Алла Митрофанова
— Я имею в виду... Несокращенный. Дореволюционный, есть отличный перевод 1907 года, там просто он не купированный. Но есть еще и хороший советский перевод, его тоже хвалят, но он несколько...
Александр Ананьев
— Я вот не уточнял. Вот я открываю телефон, смотрю ваш канал, значит, что в деревне, там Алла Сергеевна книгу читает. Думаю, что за книжка? Приблизил, а Дон Кихота...
Алла Митрофанова
— Если у вас тоже издание, что у меня, значит, это Ватсон, 1907-го года. Ну, то есть, это, понятно, переиздание.
Свящ. Павел Усачев
— Ну, может, да. Ну, замечательно же. Это то, что, мне кажется, сейчас нечасто встретишь в семьях. Вот это вот такое семейное чтение. Но ведь это потрясающе совершенно. Это то, что наполняет и это то соединяет всю семью в одном месте в одно время. Это замечательное дело, всем очень советую. И усталость чем отличается от уныния. Ну здесь мне кажется все очень просто. С одной стороны, с другой стороны, есть какие-то риски, когда можно не заметить, как усталость перейдёт в уныние. Как действительно грех, как состояние такой страсти. Уныние — это такая страсть, от которой тяжело отвязаться. Она начинает нарушать свободу нашу, да, то есть мы становимся зависимыми. То есть мы впадаем в уныние. Вот мы... не можно сказать, что мы впадаем в усталость, мы просто устаём, потому что это естественно. Силы кончаются, а наутро мы просыпаемся, и мы бодры, веселы и снова в бой. А вот если мы не можем легко так вот встать, встать там на молитву, почистить зубы, позавтракать и идти дальше жить и любить. И нам вот даже одна мысль о том, что нам предстоит этот день, кажется, невыносимый, то это уже повод задуматься. А что происходит в моей жизни, что приводит к такому вот состоянию, которое уже близко к унынию? Уныние — это всё-таки некая зараза, которая уже в тебе живёт и производит определённые нехорошие действия. То есть, ты, во-первых, теряешь свободу, ты находишься в этом состоянии, ты не можешь своими силами выйти из состояния такой апатии, усталости. А вот просто усталость — это естественное ещё состояние человека, которое преодолевается просто обычным отдыхом. Поэтому будьте внимательны, не загоняйте себя, дорогие радиослушатели. Потому что ваше призвание, как христианина, жить, любить, действовать, отвечать на запросы, на просьбы, на чужую боль, особенно в семье. И мамы, и папы, они очень и очень нужны детям. Без родителей, адекватных, любящих, таких деятельных, заботливых, невозможно воспитать полноценную и гармоничную личность. Поэтому отдых это на первом месте. Я бы даже сказал, в списке важных дел на текущий день нужно «не забыть отдыхать». Отдохнуть получится и ночью. А вот в течение дня, что обязательно нужно иметь в запасе «печеньки». Это то, что ты сможешь такие вот перекусы радостные, какие-то небольшие глоточки воздуха, свободы, что они у тебя будут. Вот у нас с женой эти «печеньки» всегда есть. Вот знаете, даже вот эти нарды, это печенька тоже. Которая немножко тебя выдернула. Ты вышел из ситуации, а потом ты можешь ее более адекватно, объективно оценить.
Александр Ананьев
— Это, наверное, то, что бригадир нашей строительной бригады называет перекурами.
Свящ. Павел Усачев
— Да, да, да. Ну, просто мы не курим, поэтому мы едим печеньки.
Алла Митрофанова
— Нет, ну, это условно называется печеньки. Это кто-то плюшками называет, кто-то называет как-то ещё какие-то мультибонусы такие, да, в течение дня разрешать себе...
Свящ. Павел Усачев
— Ну, такие глоточки такого отдыха небольшого такого, да.
Алла Митрофанова
— Это очень здорово.
Свящ. Павел Усачев
— Переменки такие, да.
Алла Митрофанова
— Вообще, вы знаете, когда задумываюсь про то, что уныние и многоделание порой могут означать одно и то же, что вот уныние — результат многоделания, или уныние и многоделание — это синонимы. Особенно, когда молитва Ефрема Сирина читается, естественно, все мы про это думаем. Дух праздности, уныние. В начале празднословия, понятно, но вот эти две, вот эта пара — праздность, уныния. Да, в начале празднословия, понятно, но вот эти две, вот эта пара, праздность и уныния, они же не случайно стоят рядом. И в другом переводе там «многоделание». И вот то, что оказывается за многоделанием, может скрываться тоже уныние. Это, мне кажется, очень важно помнить и себя на этот предмет тестировать. Потому что иногда, знаете, как сейчас там вроде как социально одобряемо. Желательно чтобы было у тебя много дел, вот такая запарка, там один проект, другой, третий, еще три работы, и прочее, и прочее. Это вроде как социально одобряемо, вроде как я пользу там приношу. На самом деле я, может быть, так выгляжу со стороны, а вообще-то последовательно теряю себя. Потому что я так выстраиваю свой график, чтобы не оставаться с собой наедине, а это значит с Богом не оставаться наедине. Без вот этих вот самых ваших «печенек», без вот этих вот часа прогулки или там 15 минут просто созерцания, которые действительно наполняют.
Свящ. Павел Усачев
— А, кстати, созерцание вместо гоняния червячка.
Александр Ананьев
— А у меня созерцание...это просто сесть и смотреть на какую-нибудь телепродукцию. У меня созерцание, ленты друзей. Это же друзья, это же люди, они делятся сокровенным: фотографиями собачек, кошек.
Свящ. Павел Усачев
— Ну, кстати, ну да.
Александр Ананьев
— Да, в этом нет ничего дурного, это не праздность.
Свящ. Павел Усачев
— Если фотографии собачек, они ресурс.
Александр Ананьев
— Ну, там не только собачки, конечно, кошки, будем откровенно, там есть и гораздо менее позитивные картинки. Но всё равно это завораживает, завораживает.
Свящ. Павел Усачев
— Вы сейчас такую тему затронули, очень-очень важную. Вот прямо, я вот прямо чувствую, что это надо обязательно об этом нам поговорить. Вот это то, что от многоделания проистекает уныние. Да? Правильно я понял?
Алла Митрофанова
— Ну, мне кажется, да.
Свящ. Павел Усачев
— Что такое многоделание в семье, и какие здесь опасности, как этого избежать? Вот есть такое слово перфектность, наверное, знаете, да? Вот противоположное перфекционисту — пофигист. Можно такое слово употреблять на радиостанции?
Алла Митрофанова
— Ну, вообще оно существует, что ж теперь делать? Да, нужно, да.
Свящ. Павел Усачев
— И есть еще такое выражение — здоровый пофигизм. Вот здоровый перфекционизм такого, наверное, я чего-то не встречал. Всё-таки перфект, перфекционизм — это о том, что...
Александр Ананьев
— Это такая форма гордыни.
Свящ. Павел Усачев
— Да, это форма гордыни, да. И это, тем не менее, ловушка, в которую впадают очень часто люди именно и совестливые, и участливые, и такие душевные, и желающие совершенства духовного. Что же здесь происходит? Вот на мой взгляд, здесь могут быть разные причины. Это от того, что всё-таки человеком руководят какие-то травмы. Или какие-то ложные установки на то, чтобы быть действительно человеком хорошим. Вот я хочу быть хорошим. И это ещё от какой-то неграмотности тоже, потому что невозможно сделать все дела. Ну, невозможно. Вот есть такая замечательная книга, я бы хотел её порекомендовать сейчас. Наверняка многие знают и читали Екатерину Бурмистрову. Она была здесь на радиостанции, замечательная семейная пара, Михаил Бурмистров, у них 11 детей. И вот она, удивительный психолог семейный, написала книжку «Семейный тайм-менеджмент». То есть управление временем семейным. Как организовать? Там, на мой взгляд, очень практически. Очень практически направленная книга. Замечательные и простые советы как избежать перфекционизма. Буквально в двух словах если: не надо стремиться к тому, чтобы выполнить все важные дела за один день. Надо сформулировать: «А что для тебя самое важное»? Для твоей семьи, вот из всех дел. И выстроить определённую иерархию. И что из этих дел есть то, что именно хочется МНЕ. Вот эти вот два момента. Что нам сейчас самого главного сделать, без чего жизнь остановится? И сразу же согласиться с тем, что определенные другие дела, они могут быть опущены, они могут подождать. И делегировать некоторые обязанности, некоторые дела своим подрастающим детям. Тоже умение управлять своей семьей, как апостол Павел говорит: «Кто не умеет своей семьей управлять, тот хуже неверного», что-то такое. Я сейчас точно не помню цитату, но что-то очень жёсткое такое говорит Апостол. То есть, умение выставить иерархию дел, умение вовремя смириться и сказать: «Да, я никогда не буду отличной мамой или отличником папой, но я, тем не менее, руковожу этой семейной ладьёй, кораблём. И я знаю, что мы движемся в правильном направлении». И вот у нас очень всегда это было в семье, это так естественно возникает. Мы видимо, в силу того что много детей, мы заражены с супругой таким здоровым пофигизмом. Вот, это тоже здесь есть свои риски, можно об этом поговорить. Но тем не менее, как это не странно, но в уныние впадаем, наверное, не часто. Риски впасть в уныние меньше, чем если бы мы были здоровыми перфекционистами.
Александр Ананьев
— Семейный час на Радио ВЕРА. Алла Митрофанова, Александр Ананьев и наш дорогой гость, клирик Храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами в Москве, священник Павел Усачев. «Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут- и не устанут, пойдут-и не утомятся». Книга пророка Исаии, глава 40-ая. Попалась на глаза эта цитата, и она, по-моему, очень актуально прозвучала в рамках нашей беседы.
Алла Митрофанова
— Мне очень понравилось про здоровый пофигизм.
Александр Ананьев
— Это я понимаю, это очень твое, понимаешь, это очень твое.
Алла Митрофанова
— После такой цитаты просто у меня, видимо, еще так мозг скроен журналистский, простите, сразу захотелось немножечко снизить пафос. И я вспомнила анекдот.
Александр Ананьев
— Я его задрал до неба.
Алла Митрофанова
— Анекдот про то, что если в семье один ребенок, и он съел корм кота, то это ужас и кошмар, да? Если в семье два ребенка, и они съели корм кота, то это, ну, что же делать, всякое в жизни бывает. Если в семье три ребенка, и один из них съел корм кота, то это проблемы кота. Вот это мне очень нравится.
Свящ. Павел Усачев
— Аплодирую стоя.
Алла Митрофанова
— Да, да, да. Да, это замечательно. В хорошем смысле такое, как это сказать, не спускание с себя семи шкур, понимаете, разрешить себе быть несовершенным, разрешить себе ошибаться. По сути, признать себя ну как-то адекватно, адекватную самооценку направить наконец на себя. Или себе дать, потому что, ну, когда синдром отличника или там перфекционизм, вот это вот всё включается, это, конечно, завышенное ожидание от себя в силу того, что, ну, гордыня. Опять же, там, много всякого разного, зарабатывать любовь, ну, это деструкция. А вот такой здоровый пофигизм, как отец Павел говорит, мне очень нравится.
Свящ. Павел Усачев
Да, это стоит...
Александр Ананьев
— Есть ещё одна мысль, которая меня посетила, пока вы делились с нами своими размышлениями, отец Павел. Вот вы говорите, вот это нужно семье, а вот это нужно мне. И я вдруг понял одну очень важную штуку. Отдых — это когда ты делаешь то, что тебе нужно. Ты приходишь и говоришь: «Друзья мои мне нужно поспать» или «Мне нужно прогуляться по Нескучному саду» или «Мне нужно два часа посидеть и почитать». То есть ты понимаешь, что мне это нужно! Это отдых, когда ты делаешь то, что тебе нужно. Когда ты реально сидишь, смотришь в одну точку и говоришь: «Мне ничего не нужно», вот это уже праздность и уныние! Либо одно, либо другое, либо и то, и другое вместе. Когда ты говоришь, что мне ничего не нужно. Вот тут простой совет, вернее, простой способ определить вообще, в каком состоянии вы находитесь. Вы делаете то, что вам нужно, у вас есть возможность делать то, что вам нужно, или у вас нет такой возможности, и вы, как я иногда, на меня нападают, сидите и ничего не делаете, потому что вам ничего не нужно и ничего не хочется. Хотя ещё недавно я бы сказал, что состояние, когда тебе ничего не хочется, это нормальное состояние, и ты отдыхаешь таким образом. Я ничего не хочу. А оно болезненное получается, изломанное, неправильное. И что делать в этой ситуации? Давайте предположим, что к вам на исповедь в храм Вознесения Господня за Серпуховскими воротами приходит женщина, это будет реальная женщина, которая, собственно, мне позвонила. Ей где-то 36-38 лет, четверо детей, муж, проблемы на работе, из-за них она не смогла поехать в отпуск. Она приходит к вам, вздыхает и говорит: «Отец Павел, дорогой, я так устала, так устала, что мне со всем этим делать? Ничего не хочу. А делать надо столько ещё всего, а сил ни на что нету. Вот что делать»?
Свящ. Павел Усачев
— Да, ну какой-то конкретный совет, да, человек — вот так абстрактно...
Александр Ананьев
— Если есть какие-то, ну, вводные вопросы, вы меня спрашивайте, потому что я знаю ситуацию. Я вам расскажу, конечно, но это же не придуманная история.
Свящ. Павел Усачев
— Ну нужно выяснить какие у нее есть мечты какие-то? Не мечты, а желания?
Александр Ананьев
— Мечты есть- три недели хотя бы на Сардинии.
Свящ. Павел Усачев
— На Сардинии?
Александр Ананьев
— Конечно, она очень любит Сардинию. Но денег нет, времени нет, и не летает туда сейчас ничего.
Свящ. Павел Усачев
— Ну, в таком случае я готов предложить ей тур в Ивановскую область .Там есть такая деревня, надо заметить, там их много таких, где практически никто уже не живет. И развалившиеся старые дома.
Александр Ананьев
— Вы серьезно сейчас?
Свящ. Павел Усачев
— Да.
Александр Ананьев
— Замена Сардинии, развалившиеся старые дома вы серьезно сейчас?
Свящ. Павел Усачев
— Да, вы знаете, это потрясающе. Там так интересно пошел такой процесс вот в одной деревушке скупают дома люди из Ростова-на- Дону вот им надоело там жить. Жарко, летом, душно. А здесь они приезжают, и они вот в эти развалюшки забираются и чувствует себя счастливыми! Вот иногда для того, чтобы отдохнуть нужно попасть на такой вот необитаемый остров. Не Сардиния, конечно, но девственная природа, приходят зайцы. Бегают и ежики по ночам, и, значит, плещется рыба в реке. И ты понимаешь, что для того, чтобы выпить чай, нужно не на кнопку нажать чайника, а найти способ добычи воды. Как-то её принести, что-то такое придумать. И вот эта чашка чая, которую ты сумел для себя сделать, то это будет самый вкусный чай. Или даже, знаете, вот тоже мы сейчас там готовили, у нас там такие полуспартанские условия, наверное, столько шашлыка за это лето я никогда не пожарил в жизни. Ну, просто так было проще, вот, что-то жарить на огне. И да, это непросто, надо там дрова нарубить, надо там всё это разжечь. Бегать, там комары, но какое же счастье! Когда ты этот шашлык со своими друзьями, со своими детьми вкушаешь на природе и уже смеркается. Это же, и огонь здесь, костерок и песни под гитару. Не надо бояться дискомфорта, когда нет под рукой привычных условий для жизни. Кровать не так мягка, света нет, там, нужно при свечах что-то делать. Это совершенно нормально, и это как-то нас возвращает к состоянию наших предков, когда для того, чтобы просто пообедать, требовалось совершить такой вот небольшой подвиг. Поэтому я бы этой женщине, наверное, посоветовал, может быть, вот просто уединиться в такой вот деревушке и вот пожить для себя. Это очень здорово.
Александр Ананьев
— Я сейчас пытаюсь изобразить взгляд этой женщины с четырьмя детьми.
Свящ. Павел Усачев
— Я прямо чувствую, как у неё уже загорелись глаза. Она прямо вот уже готова туда ехать.
Алла Митрофанова
— Комаров, кстати, осенью-то уже не так много.
Свящ. Павел Усачев
— Да, комаров нет, это шикарное время сейчас, грибы в лесу. Представляете, ты собрал грибы, мы лисички сейчас собираем.
Александр Ананьев
— А детей куда девать? А на работу кто ходить будет?
Свящ. Павел Усачев
— Ну, дети... Ну, надо что-то придумать. Вот иногда необходимо прямо вот конкретно сесть и придумать, что делать, вот как нам вырваться, как из этой ситуации, может быть, кого-то попросить остаться с детьми. Ну, это ничего страшного. Иногда из двух зол приходится выбирать меньшее. Это же такая жизнь, она из этого состоит.
Александр Ананьев
— Из двух зол приходится выбирать младшего.
Свящ. Павел Усачев
— Ну вот, и поэтому меньшее зло — это на какое-то время уйти. На месяц даже, если прямо совсем все плохо! И прийти уже обновленной, восстановленной. Но, конечно, вот когда совсем маленькие дети, конечно, это вот недопустимо. Вот мы сейчас ждём, когда у нас немножко они подрастут, и я...
Александр Ананьев
— Когда дети в 11 классе, там вообще-вообще-вообще недопустимо. Ему же поступать в этом году, а он же ничего не делает, он ничего не... даже не знает, куда он поступать будет.
Свящ. Павел Усачев
— Не, ну это у таких вот замороченных родителей. У нас у здоровых пофигистов всё проще. Вот, и чего ты хочешь от жизни? Ну вот ты давай, действуй, решай.
Александр Ананьев
— Хорошо. А я не знаю, чего хочу.
Алла Митрофанова
— А вот как правило, в таких случаях, о которых говорит отец Павел, дети знают, чего они хотят.
Александр Ананьев
— Они хотят сесть, тупить в телефон, и чтобы им не мешали.
Свящ. Павел Усачев
— Нет, когда родители пофигисты, дети умоляют, чтобы с ними позанимались и вообще, чтобы их там в школу отвели. Это просто удивительно, как мотивация сохраняется у ребёнка.
Алла Митрофанова
— Вот именно.
Свящ. Павел Усачев
— Когда там в лице мамы семь нянечек. То, конечно, все очень грустно. Мотивация убита у ребенка.
Алла Митрофанова
— Ребенку хочется сбежать.
Свящ. Павел Усачев
— Да, да, да.
Александр Ананьев
— Хорошо, хорошо. И так, неожиданный финал программы «Семейный час» на Радио ВЕРА. Здоровый пофигизм- ключ к семейному счастью. Мы говорим о здоровом, а не о болезненном. Спасибо вам большое. Очень неожиданный получился разговор.
Свящ. Павел Усачев
— Спасибо вам.
Александр Ананьев
— Вот. Но я уверен, что этот час, по крайней мере, позволил вам немножко отдохнуть. Причём так, хорошо отдохнуть, наполнено, а не как обычно. Спасибо вам большое. Клирик храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами в Москве, наш дорогой друг, замечательный священник Павел Усачёв сегодня был у нас в гостях. С вами была незнающая усталость Алла Митрофанова.
Алла Митрофанова
— И человек с каким-то, я не знаю, с вечным двигателем внутри Александром Ананьевым.
Александр Ананьев
— Как ты мягко эту занозу назвала. Услышимся ровно через неделю. Отдыхайте. Пока.
Все выпуски программы Семейный час
Послание к Римлянам святого апостола Павла
Поделиться
Апостол Павел
Рим., 91 зач., VI, 3-11.
Комментирует священник Антоний Борисов.
«Что умерло, умереть не может», — гласит девиз пиратов-героев романа Джорджа Мартина «Игра престолов». Интересно, что при определённом толковании приведённый девиз полностью соответствует христианскому вероучению. Не верите? Давайте проверим, обратившись к шестой главе послания апостола Павла к римлянам. Отрывок из данной главы читается сегодня во время богослужения. Давайте послушаем.
Глава 6.
3 Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?
4 Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни.
5 Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения,
6 зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху;
7 ибо умерший освободился от греха.
8 Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним,
9 зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти.
10 Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога.
11 Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем.
Прозвучавшие строки апостол Павел первоначально адресовал христианской общине Рима. Эта поместная церковь появилась без прямого апостольского участия, зародившись как бы «снизу» — благодаря деятельности принявших Христа представителей местной иудейской диаспоры. Затем к евреям-христианам стали присоединяться представители иных народностей. Так в Риме сложилась самобытная община, то жившая мирно, то испытывавшая гонения со стороны язычников.
Укрепляя и утешая римских христиан, апостол Павел напоминает им, в чём состоит суть таинства крещения. Во время крещения мы внутренне умираем для грехов мира. Вместе с пороками мы хороним прежнюю жизнь с её ошибками и промахами. Получается, что в крещении мы уже умерли и таинственно воскресли со Христом. Эти изменения, конечно, имеют преимущественно внутренний, незаметный физическому взору, характер. Однако дар вечной жизни, основанный на смерти и воскресении Спасителя, в нас есть. Он, как некий зачаток, ждёт своего времени, чтобы раскрыться и проявить себя полностью. Дадим ли мы этому семени благодати прорасти, зависит он нас.
Апостол Павел напоминает римским христианам, что смерти бояться не стоит, так как они уже умерли и воскресли в крещении. А то, что умерло, снова умереть не может. Кончина же тела предполагает лишь переход в иное состояние. Для искреннего христианина — в место или состояние, тут сложно подобрать определение, где нет уже боли и страданий. Это место-состояние зовётся раем, он является нашей духовной родиной. Той целью, ради которой мы были однажды приведены в этот мир.
Прозвучавший отрывок из послания к Римлянам не случайно читается именно сегодня — накануне наступления праздника Пасхи. В древности в этот день совершалось крещение оглашённых — людей, которые в течение года или даже большего срока готовились к принятию таинства. Крещение не совершалось, как это принято сейчас, в каком-то тесном кругу родственников и друзей. Оглашённых крестили в присутствии всей общины и вместе с крестящимися христиане повторяли крещальные обеты. То есть обещания — отвергнуть зло и быть верными Христу, умереть для тьмы и ожить для света благодати Божией.
Да. В наши дни подобной традиции не существует. Но через чтение из послания к Римлянам Церковь напоминает нам, что во Христе состоялось наше освобождение от последствий первородного греха, которые выражают себя не только в смертности, но и в трагичной искажённости окружающего нас мира, где царствуют жестокость и самолюбие. Спаситель, воскреснув, уже находится в Царстве славы Отца Небесного. Мы, не познавшие опыта смерти и, соответственно, воскресения, пока ещё находимся под тяжестью несовершенства этого мира. Но слова Писания дают нам светлую надежду на то, что вслед за уже увиденной реальностью Голгофской жертвы Христа для нас в полной мере откроется и реальность всеобщего Воскресения из мёртвых, где нашей вере, нашей надежде, нашей любви будет дан принципиально иной опыт жизни без смерти.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Принять участие в пасхальной акции и получить в подарок красивую открытку
Поделиться
Московская Марфо-Мариинская обитель милосердия запускает ежегодную пасхальную акцию «Красное яичко». Это продолжение исторической традиции помощи нуждающимся людям. Когда-то Великая княгиня Елизавета Федоровна Романова, основательница Марфо-Мариинской обители, в преддверии Пасхи объявляла сбор для бедных детей, а во время Первой Мировой войны и для раненых воинов. По всей Москве проходили Пасхальные базары, на которых можно было сделать пожертвование и получить небольшой подарок — красное яичко.
Сегодня обитель милосердия продолжает помогать нуждающимся — это малоимущие семьи, люди с инвалидностью и пожилые. Среди них — одинокий пенсионер Степан Григорьевич. Ещё пару лет назад он работал, имел стабильный доход, который позволял ему снимать жилье и даже делать небольшие накопления. Но после двух инсультов мужчина потерял возможность трудиться. Степан Григорьевич плохо разговаривает, ему тяжело ходить. Пенсии мужчине едва хватает на жизнь. В Марфо-Мариинской обители он получает продуктовые наборы, что хоть немного облегчает его финансовое положение.
Каждый месяц за помощью сюда обращаются более 1000 человек. Чтобы поддержать подопечных сотрудники обители милосердия, по примеру княгини Елизаветы Фёдоровны, организуют пасхальную акцию. Стать её участником просто — достаточно перейти на сайт акции «Красное яичко»: easter-obitelmiloserdiya.ru и сделать любой благотворительный взнос. Каждый участник получит в подарок электронную красивую пасхальную открытку, которую можно охранить себе, а затем разослать родным и друзьям. Таким образом у вас будет возможность стать участником большого доброго дела и поздравить близких с Пасхой!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Окончание Страстной седмицы и встреча Пасхи». Прот. Игорь Фомин, свящ. Александр Волков
Поделиться
У нас в студии были настоятель храма Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин и настоятель храма Сергия Радонежского в Солнцево священник Александр Волков.
Разговор шел о значении последних дней Страстной Седмицы, о Воскресении Христовом и о праздничных традициях пасхальных дней, а также о ежегодном московском фестивале «Пасхальный дар».
