Поделиться
Володя, крепко сложенный высокий мужчина, стоит рядом со мной перед семинарской столовой. Сегодня Преображение, великий праздник, все абитуриенты причащались. Сейчас наступит «момент истины», когда на завтраке будут зачитывать списки поступивших. Мы с Володей уже давно познакомились, он откуда-то из Сибири, профессиональный охотник, с непростой судьбой, которая теперь привела его на порог духовной семинарии. Где и каким образом происходило его воцерковление — он говорить не любит. Да и вообще, не особо-то разговорчивый. Стоим, молчим. В душе — тихая радость после причастия. Смотрю — у него глаза становятся мокрыми, и скупая мужская слеза уже готова скатиться. Володя достаёт платок и стеснительно её вытирает. Хотя чего тут стесняться — всё понятно, благодать Божия коснулась человеческого сердца — вот и «пробрало».
Но тут вдруг его взгляд изменяется и он с явным смущением начинает теребить свой носовой платок.
«Эх, какая жалость! — вполголоса произносит Володя. — Платок-то совсем новый, а теперь сжечь придётся — я же только что причастился!»
Сначала я не понял. Но потом до меня дошло: ах да, точно, ведь есть такое поверие, что после причастия какое-то время весь человек настолько освящается благодатью Божией, что надо тщательно соблюдать себя, чтобы её не растерять — и не попрать эту величайшую святыню. Отсюда — запрет выплёвывать косточки, оставлять огрызки и даже уже вечером чистить зубы. В такой системе координат благодать воспринимается как нечто вполне материальное, какая-то энергетическая субстанция, которая невидимо — но при этом вполне материально — присутствует в причастнике.
Конечно, этот вопрос меня задел — и не очень быстро я нашёл на него ответ. Хотя ответ лежал на поверхности. Бог и всё Божественное — это Жизнь и Животворящее. А не какая-то «зараза» или «инфекция», которую надо держать под семью замками, в особо охраняемой зоне. Благодать Божия — это та самая вода жизни, которой столь катастрофически не хватает и каждому человеку, и природе, и обществу — живительная влага, а не высокотоксичный яд, с которым надо обращаться предельно осторожно, и только имея специальный допуск. Действие Духа Божия — это вовсе не своего рода «духовное радиоактивное облучение», случайно получив которое будешь мучиться до конца своих дней по больницам. Дух дышит, где хочет — но и касается каждого сердца лишь постольку, поскольку сам человек ищет, жаждет этого Божественного прикосновения.
Нет, конечно же, всякая святыня требует к себе должного отношения. Нельзя бросать святыню на попрание — но также нельзя и подменять Живого и Любящего нас Небесного Отца какой бы то ни было большой или малой «святынькой». Благоговение и рассудительность — вот о чем надо не забывать, когда мы соприкасаемся с любой святыней!
«Священномученик Фаддей (Успенский)». Священник Анатолий Правдолюбов
Поделиться
У нас в гостях был клирик храма святителя Иова на Можайском шоссе в Москве священник Анатолий Правдолюбов
Разговор шел о жизни и подвиге священномученика архиепископа Фаддея (Успенского). Он родился в священнической семье, окончил Казанскую духовную академию, преподавал, затем принял монашеский постриг и епископский сан. В революционные годы его не раз ссылали и арестовывали, но он сохранил твердость веры и молитвенную стойкость.
Архиепископ Фаддей жил в Астрахани почти без вещей, служил каждый день, совершал богослужения по несколько часов, помогал людям и не имел ничего своего. Патриарх Тихон говорил о нём: «Если владыка будет так жить и дальше, его путь закончится мученически». Так и произошло — в 1937 году владыка Фаддей был замучен в тюрьме, уподобившись Христу в смирении и страданиях.
Мы говорили о том, как вера даёт силу в испытаниях, о людях, которые сохраняли человеческое достоинство в нечеловеческих условиях, и о любви, которая побеждает страх.
Все выпуски программы Светлый вечер
Ирина Токмакова. «И настанет веселое утро»: «О пустом времени»
Поделиться
Фото: PxHere
Есть у писательницы Ирины Токмаковой детская повесть «И настанет весёлое утро». Её героиня, маленькая Полина, совершает путешествие в прошлое. Зачем? Чтобы вернуть в дом утраченную радость. А помогает ей подруга — звезда по имени Ая.
По дороге Полину и Аю ожидает несколько удивительных встреч. Об одной из них у нас с вами и пойдёт речь. Подруги подходят к поезду, который должен отправить их в прошлое и смотрят, как Машинист, по имени Шкандыба, грузит на поезд ящики, наполненные временем, — минутами, часами, днями.
Оказывается, что весят ящики по-разному. Одни необычайно легки, другие — едва поднимешь. Попусту потраченное время, поясняет Шкандыба, это очень тяжёлая вещь, можно сказать, неподъёмная. А вот лёгкие ящики заполнены нужным, полезным, добрым временем.
Попусту потраченное время тяготит душу. А что, если в ящике, помимо пустого времени, кроется ещё что-то? Маленькая трусость — или небольшая подлость — или крошечное предательство? Совсем маленькие, конечно, но вот в чём дело: маленький грех всё равно остаётся грехом и давит на сердце.
Святитель Николай Сербский, известный подвижник и богослов двадцатого века, пишет: «Бывает, что есть много мелких грехов и проступков, которые человек считает незначительными и не исповедуется, не кается в них. Словно паутина, опутывают они сердце и свивают гнездо для тяжкой печали».
Как избавиться от тяжести потраченного попусту времени, выбросить ящики Шкандыбы, смести душащую паутину? На этот вопрос можно ответить словами святителя Николая Сербского: «Исповедь проветривает и очищает дом души, и войдёт в него свежий и здоровый воздух от Духа Божия».
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эйвонли» — «Полнота жизни»
Поделиться
Фото: PxHere
Все мы стремимся обрести полноту жизни. Но как её обрести? Этим вопросом задаётся Энн Ширли, главная героиня цикла книг, написанных канадской писательницей Люси Монтгомери.
В одной из повестей этого цикла под названием «Энн из Эйвонли» семнадцатилетнюю сироту Энн, которую в детстве удочерили фермеры Катберты, ждёт новое испытание. Несмотря на полученную стипендию, ей не удастся поехать в колледж, поскольку воспитавшая её Марилла теряет зрение. Энн придётся остаться на ферме и стать — по крайней мере на один год — всего лишь сельской учительницей. Энн горюет — ей кажется, что она уже никогда не сможет выбраться на широкий путь.
Миссис Аллан, лучший друг девушки, утешает её, говоря: «Не горюй слишком сильно. В конце концов, Энн, не то, что ты берёшь у жизни, делает её богатой и полной, а то, что ты в неё вкладываешь. Жизнь может быть тесной, а может быть широкой. Но мы сами делаем её такой».
В сто восемнадцатом псалме царя и пророка Давида есть слова о том, что полнота жизни определяется исполнением воли Божьей: «Буду ходить в широте, ибо я взыскал заповеди Твои».
Исполнение заповедей Божьих не лишает человека свободы а, напротив, выводит его на духовный простор. Это и есть та полнота жизни, о которой говорит героиня повести Люси Монтгомери «Энн из Эйвонли».
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
