Поделиться
Володя, крепко сложенный высокий мужчина, стоит рядом со мной перед семинарской столовой. Сегодня Преображение, великий праздник, все абитуриенты причащались. Сейчас наступит «момент истины», когда на завтраке будут зачитывать списки поступивших. Мы с Володей уже давно познакомились, он откуда-то из Сибири, профессиональный охотник, с непростой судьбой, которая теперь привела его на порог духовной семинарии. Где и каким образом происходило его воцерковление — он говорить не любит. Да и вообще, не особо-то разговорчивый. Стоим, молчим. В душе — тихая радость после причастия. Смотрю — у него глаза становятся мокрыми, и скупая мужская слеза уже готова скатиться. Володя достаёт платок и стеснительно её вытирает. Хотя чего тут стесняться — всё понятно, благодать Божия коснулась человеческого сердца — вот и «пробрало».
Но тут вдруг его взгляд изменяется и он с явным смущением начинает теребить свой носовой платок.
«Эх, какая жалость! — вполголоса произносит Володя. — Платок-то совсем новый, а теперь сжечь придётся — я же только что причастился!»
Сначала я не понял. Но потом до меня дошло: ах да, точно, ведь есть такое поверие, что после причастия какое-то время весь человек настолько освящается благодатью Божией, что надо тщательно соблюдать себя, чтобы её не растерять — и не попрать эту величайшую святыню. Отсюда — запрет выплёвывать косточки, оставлять огрызки и даже уже вечером чистить зубы. В такой системе координат благодать воспринимается как нечто вполне материальное, какая-то энергетическая субстанция, которая невидимо — но при этом вполне материально — присутствует в причастнике.
Конечно, этот вопрос меня задел — и не очень быстро я нашёл на него ответ. Хотя ответ лежал на поверхности. Бог и всё Божественное — это Жизнь и Животворящее. А не какая-то «зараза» или «инфекция», которую надо держать под семью замками, в особо охраняемой зоне. Благодать Божия — это та самая вода жизни, которой столь катастрофически не хватает и каждому человеку, и природе, и обществу — живительная влага, а не высокотоксичный яд, с которым надо обращаться предельно осторожно, и только имея специальный допуск. Действие Духа Божия — это вовсе не своего рода «духовное радиоактивное облучение», случайно получив которое будешь мучиться до конца своих дней по больницам. Дух дышит, где хочет — но и касается каждого сердца лишь постольку, поскольку сам человек ищет, жаждет этого Божественного прикосновения.
Нет, конечно же, всякая святыня требует к себе должного отношения. Нельзя бросать святыню на попрание — но также нельзя и подменять Живого и Любящего нас Небесного Отца какой бы то ни было большой или малой «святынькой». Благоговение и рассудительность — вот о чем надо не забывать, когда мы соприкасаемся с любой святыней!
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне
Поделиться
Сегодня 9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне — игумен Лука (Степанов).
Празднование Дня Победы оказалось 9 мая не сразу по завершении Великой Отечественной войны. Уже во времена послесталинские, когда потребность напоминать народу и молодому поколению о великом подвиге нашего народа была особенно ясно ощутимой. А в 1994 году уже решением Архиерейского собора было установлено совершать, начиная с 1995 года, по всем храмам Русской Православной Церкви особое богослужение после Божественной литургии, где за ектенией сугубой и сугубое прошение об упокоении душу свою положивших за свободу нашего Отечества. А вот после литургии совершается благодарственный молебен за от Бога дарованную победу, и после нее заупокойная лития. Подобная традиция упоминать почивших воинов и со времен преподобного Сергия Радонежского в нашем Отечестве, когда и на поле Куликовом сражавшиеся и погибавшие наши воины были тоже мгновение поминаемы святым старцем, видящим препровождение их душ на небо ко Господу. И всегда о своих героях молилось наше Отечество и Русская Церковь.
Все выпуски программы Актуальная тема
