Поделиться
Володя, крепко сложенный высокий мужчина, стоит рядом со мной перед семинарской столовой. Сегодня Преображение, великий праздник, все абитуриенты причащались. Сейчас наступит «момент истины», когда на завтраке будут зачитывать списки поступивших. Мы с Володей уже давно познакомились, он откуда-то из Сибири, профессиональный охотник, с непростой судьбой, которая теперь привела его на порог духовной семинарии. Где и каким образом происходило его воцерковление — он говорить не любит. Да и вообще, не особо-то разговорчивый. Стоим, молчим. В душе — тихая радость после причастия. Смотрю — у него глаза становятся мокрыми, и скупая мужская слеза уже готова скатиться. Володя достаёт платок и стеснительно её вытирает. Хотя чего тут стесняться — всё понятно, благодать Божия коснулась человеческого сердца — вот и «пробрало».
Но тут вдруг его взгляд изменяется и он с явным смущением начинает теребить свой носовой платок.
«Эх, какая жалость! — вполголоса произносит Володя. — Платок-то совсем новый, а теперь сжечь придётся — я же только что причастился!»
Сначала я не понял. Но потом до меня дошло: ах да, точно, ведь есть такое поверие, что после причастия какое-то время весь человек настолько освящается благодатью Божией, что надо тщательно соблюдать себя, чтобы её не растерять — и не попрать эту величайшую святыню. Отсюда — запрет выплёвывать косточки, оставлять огрызки и даже уже вечером чистить зубы. В такой системе координат благодать воспринимается как нечто вполне материальное, какая-то энергетическая субстанция, которая невидимо — но при этом вполне материально — присутствует в причастнике.
Конечно, этот вопрос меня задел — и не очень быстро я нашёл на него ответ. Хотя ответ лежал на поверхности. Бог и всё Божественное — это Жизнь и Животворящее. А не какая-то «зараза» или «инфекция», которую надо держать под семью замками, в особо охраняемой зоне. Благодать Божия — это та самая вода жизни, которой столь катастрофически не хватает и каждому человеку, и природе, и обществу — живительная влага, а не высокотоксичный яд, с которым надо обращаться предельно осторожно, и только имея специальный допуск. Действие Духа Божия — это вовсе не своего рода «духовное радиоактивное облучение», случайно получив которое будешь мучиться до конца своих дней по больницам. Дух дышит, где хочет — но и касается каждого сердца лишь постольку, поскольку сам человек ищет, жаждет этого Божественного прикосновения.
Нет, конечно же, всякая святыня требует к себе должного отношения. Нельзя бросать святыню на попрание — но также нельзя и подменять Живого и Любящего нас Небесного Отца какой бы то ни было большой или малой «святынькой». Благоговение и рассудительность — вот о чем надо не забывать, когда мы соприкасаемся с любой святыней!
