Давным-давно мне в руки попала небольшая книга поэта Геннадия Русакова «Время птицы». Изданная «Советским писателем» в 1985-м году, она оказалась одной из последних поэтических книг, принадлежащих «старой эпохе» новейшей истории, хотя до распада империи оставалось еще целых шесть лет. Ваш ведущий был тогда очень молод, влюблён в девушку, которая впоследствии стала его женой, работал на производстве и казался себе вполне самостоятельным. В то время я без конца сочинял стихи и настойчиво искал среди современных поэтов – «своих». Тут-то мне и встретилось горькое и живописное русаковское слово. Кажется, целый год я проходил с его книжкой в кармане, сочинительство своё мало-помалу забросил, а преданным читателем Геннадия Русакова остался и по сегодня.
Когда высоких звёзд трепещущее пламя
касается меня, как бережный костёр,
я снова их зову родными именами
и кличками моих покинутых сестер.
У мира нет сирот, а только отчужденье.
Мы все одна семья и помним имена.
Нам верить и любить, и праздновать рожденье,
и ласковых детей укачивать до сна.
И я не одинок – я сын большого дома.
И где-то надо мной – а где, не угадать! –
опять меня зовут так тихо, так знакомо,
что дай мне, Боже, сил навзрыд не зарыдать.
Геннадий Русаков, из книги «Время птицы», 1985-й год.
Об отчужденной «отдельности» поэта, когда-то беспризорника, детдомовца и выпускника суворовского училища, благодарного ученика Арсения Тарковского и многолетнего переводчика-синхрониста, – писал каждый, взявшийся размышлять о поэзии Русакова. Однажды в его стихах родились отчаянные вопрошания Иова (написалась целая книга), позже непримиримость личной потери соединилась с радостью спасительного обретения (сложился другой сборник), но глубинной русаковской болевой драме, тянущейся из далека, – уйти было некуда.
Его старинная боль навсегда растворена в родовой крови, гул и толчки которой он бесконечно соотносит с глухим гудением огромной страны, – которая есть, как кажется, главная героиня его поэзии.
Как мне родину помнить, рязаням за руки цепляться,
мягкотелых коломен из их скорлупы вынимать,
уезжать-возвращаться, повторной любовью влюбляться,
в каждой встречной старухе угадывать ро́дную мать?
Как мне сурик не тратить на ветхозаветные доски,
не топтаться по жести и воздух не схватывать ртом?
Ах, душа колобродит, Шопена гундит на расчёске...
Но об этом – не летом, об этом когда-то потом.
Время ярости зреет и меряет вдоль километры.
Расшивает понтоны, по насыпям гравий трясет.
Из Хазарий приводит свои уголовные ветры
за семьсот расстояний, а может, уже за пятьсот.
Время жалости, Боже, разлуки, прощаний и вскрика,
мокрых щек и акаций, седого качанья осок!
Как мне родину помнить от мала ее до велика,
до смещения сердца, до слёз на отвальный песок?
…Прощаясь, я решил заглянуть в самые последние строки давней русаковской книжки, о которой говорил в начале программы. Господи, как они хороши!
«…Дорогие мои, мы так мало любили и мало сказали друг другу! / Это тихие мыши в полях шелухой шелестят. / И опять над землей треугольник, нацеленный к югу. / И по ниточке памяти птицы на ощупь летят».
Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла
2 Кор., 196 зач., XII, 20 - XIII, 2.

Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Случается, что человек, некоторое время поживший христианской жизнью и привыкший к церковной дисциплине, начинает судить других по той мере, которой достиг сам. Формально он знает, что главным в его отношении к окружающим должна быть любовь, но не всегда понимает, как на практике соединить любящее отношение с приверженностью к дисциплине? Ответ на этот вопрос звучит в отрывке из 12-й и 13-й глав 2-го послания апостола Павла к Коринфянам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 12.
20 Ибо я опасаюсь, чтобы мне, по пришествии моем, не найти вас такими, какими не желаю, также чтобы и вам не найти меня таким, каким не желаете: чтобы не найти у вас раздоров, зависти, гнева, ссор, клевет, ябед, гордости, беспорядков,
21 чтобы опять, когда приду, не уничижил меня у вас Бог мой и чтобы не оплакивать мне многих, которые согрешили прежде и не покаялись в нечистоте, блудодеянии и непотребстве, какое делали.
Глава 13.
1 В третий уже раз иду к вам. При устах двух или трех свидетелей будет твердо всякое слово.
2 Я предварял и предваряю, как бы находясь у вас во второй раз, и теперь, отсутствуя, пишу прежде согрешившим и всем прочим, что, когда опять приду, не пощажу.
Любовь и приверженность дисциплине могут быть очень разными. Ведь одно дело влюблённость, другое родительское чувство, третье дружеское... Мы понимаем, что в них есть много общего, что позволяет называть эти явления «любовью», но в то же время прекрасно осознаём существующую между ними разницу. Похожим образом приверженность к дисциплине может быть связана со стремлением к порядку, а может быть проявлением жестокости и желания проявить власть. Но самое главное, что на эмоциональном уровне любовь и дисциплина кажутся людям вещами несовместимыми. Кому в голову не приходили мысли о родителях: «если они мне этого не разрешают, значит они меня не любят»? Речь может идти о чём угодно: в детстве о конфетах и мультфильмах, в подростковом возрасте о прогулках с друзьями или какой-нибудь покупке. И, конечно, подобные мысли посещают нас и во взрослой жизни: если кто-то с нами строг, значит за что-то невзлюбил, если по-настоящему любит — требования должны быть самыми мягкими.
Для общины Коринфа апостол Павел был отцом и основателем. Он очень любил своих учеников, о чём писал не раз. Однако в отрывке, который мы сегодня услышали, апостол выглядит скорее строгим, чем любящим. Ведь собираясь к ним уже третий раз, апостол пишет, что не пощадит тех, кто согрешил и не покаялся. Конечно, нужно понимать, что воспитательная мера у него была только одна: лишение церковного общения. Он не мог наказать ни физически, ни финансово, он мог только свидетельствовать перед лицом Церкви, что человек, выбравший грех, не может быть частью Тела Христова. Но было ли это свидетельство чем-то лёгким и простым для самого апостола? Очевидно, нет. Почему апостол и пишет, что опасается, как бы ему, прибыв в Коринф, не найти некоторых общинников погрязшими в раздорах, зависти, гневе, ссорах, гордости и прочих беспорядках. И тяжело это для него потому, что в своей любви к ученикам он практически ассоциирует себя с ними перед лицом Божиим, так что их унижение воспринимается им как своё собственное. Он радуется вместе с ними их духовным победам, но и плачет вместе с ними, когда они переживают падения. Апостол не отворачивается с брезгливостью от тех, кто согрешил, но переживает за них. В этом смысле его любовь безусловна и направлена как на праведников, так и на грешников. Он строг ко грешникам, но это отрезвляющая строгость, цель которой не оттолкнуть, но привести к покаянию и возвращению.
Стремясь подражать апостолу, будем в первую очередь требовательны к себе. О тех же, за кого чувствуем ответственность, будем в первую очередь молиться, чтобы Бог направил их ко спасению. А если и понадобиться указать кому-то на церковную норму, всеми силами постараемся, чтобы в наших словах слышалась братская любовь и забота.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Возможность готовить еду и мыться для семьи из отдалённого села Луганской области

Служба помощи «Милосердие Казань» — это проект Русской Православной Церкви. Служба приходит на выручку тем, кто находится в сложных обстоятельствах, в том числе жителям новых регионов России. Волонтёры проекта «Милосердие Казань» регулярно выезжают в бедствующие населённые пункты, ухаживают за одинокими стариками и не только, помогают в ремонте и уборке, узнают о том, что необходимо людям и стараются закрыть самые срочные просьбы.
Недавно к волонтёрам службы обратился священник Александр Беспалов из Луганской епархии с просьбой подержать семью из отдалённого села Райгородка. Туда редко ходят автобусы и добраться до него крайне сложно. В этом селе живут бабушка Ирина Фёдоровна, дочь Елена и внучка Александра. Их дом сильно обветшал и требует серьёзного ремонта. Тем не менее семья старается поддерживать внутри порядок и уют. Только это непросто, когда в помещении отсутствует тепло, вышла из строя бытовая техника и есть перебои с водой. Ирина Фёдоровна с дочкой и внучкой живут крайне скромно и решить все задачи самостоятельно не в силах. Обе женщины тяжело болеют, поэтому их основной доход — это пенсия, а девушка учится и получает стипендию в 1000 рублей.
Чтобы поддержать семью из отдалённого села в Луганской области служба «Милосердие Казань» открыла сбор на покупку газовой плиты, холодильника, водонагревателя и насосной станции, которая обеспечит нормальный напор воды. Больше узнать об этом и помочь можно на сайте: КазаньМилосердие.ру
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Вера и сомнения». Епископ Переславский и Угличский Феоктист

У нас в студии был епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Разговор шел о трудах митрополита Антония Сурожского, в частности о его размышлениях о вере, неверии, сомнении и встрече с Богом.
Этой программой мы открываем цикл из пяти бесед, посвященных личности и размышлениям митрополита Антония Сурожского.
Все выпуски программы Светлый вечер