Поделиться
У нас в гостях были представители православного центра «Реабелитация Лайв»: руководитель центра и руководитель направления помощи наркозависимым Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению Алексей Лазарев и выпускник центра Константин Мельников.
Наши гости поделились, как они начали помогать страдающим наркотической или алкогольной зависимостями, почему такую зависимость трудно распознать в себе и трудно преодолеть, каким образом осуществляется поддержка и помощь зависимым как в специальных центрах, так и онлайн, каково значение духовного руководства для тех, кто проходит реабилитацию, а также что можно посоветовать страдающим от зависимостей людям и их близким.
В. Рулинский
— Здравствуйте, друзья! Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим с людьми, которые вдохновляют других и вдохновлены Христом на совершение добрых дел. И сегодня у нас в гостях Алексей Лазарев — руководитель центра помощи зависимым «Реабилитация Live», а также руководитель направления помощи наркозависимым Синодального отдела по благотворительности. Алексей, добрый вечер.
А. Лазарев
— Добрый.
В. Рулинский
— И Константин Мельников, выпускник этого центра, центра «Реабилитация Live». Константин, добрый вечер.
К. Мельников
— Добрый вечер.
В. Рулинский
— Меня зовут Василий Рулинский, я пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности, и мы сегодня будем говорить об очень непростой, но очень важной теме помощи тем людям, кто попал в зависимость, тем людям, от которых часто многие отказываются. Многие думают, что это они виноваты, что это вообще не про них, что зависимость — это история про каких-то неблагополучных, маргинальных, асоциальных людей, которые совсем-совсем что-то непонятное совершили, куда-то упали и так далее, но статистика показывает, что, к сожалению, таких людей, которые так или иначе сталкиваются с зависимостями, и даже не только статистика, а прямой житейский опыт, особенно в нашей стране последние десятилетия, и наверное, столетие, показывает, что с зависимостями так или иначе соприкасается огромное число людей, может быть, не напрямую, в том смысле, что человек сам не употребляет в каких-то неограниченных количествах, но его родные и близкие имеют проблемы с этим, и это приводило к очень тяжёлым жизненным испытаниям, трагедиям. Эта тема, с одной стороны, немножко маргинальна, а с другой стороны, она вообще про всех нас. Алексей?
А. Лазарев
— Да, в том, что вы сейчас, Василий, перечислили, цепляется ум за слово «неблагополучие», то есть человек, который делает такой выбор в жизни, употребляет психоактивные вещества — это, конечно, про неблагополучие, но очень важно для людей, которые в проблеме давно, в том смысле, что в помогающей нашей теме давно, то тема стигматизации наркозависимости и наркозависимых, она уже достаточно такая избитая, но она бесконечная, потому что стигматизированы люди, которые употребляют вещества или употребляли в своей жизни, они остаются стигматизированными, и это видно по многим историям наших выпускников. Я говорю о том, что вот с нами сегодня Константин, и слава богу, что это человек, который с открытым забралом рассказывает о своем опыте, но это редкость в реабилитационных центрах. Так, с потолка скажу, что примерно четверть воспитанников это максимум людей, которые готовы о себе говорить открыто, потому что они очень боятся того, что не смогут найти работу, что работа, которая у них есть сейчас...
В. Рулинский
— От них откажутся?
А. Лазарев
— От них откажутся, и так далее, и так далее. С одной стороны, они действительно столкнулись с очень неприятным опытом и в жизни зависимого человека, наркозависимого, алкоголезависимого, неважно, есть очень много каких-то неприглядных страниц биографии, но с другой стороны, известно и понятно, что люди, которые уже начали новый путь, эти страницы перелистнули и начали жить заново, жить с Богом, они становятся совершенно нормальными людьми, полноценными гражданами. Единственное — конечно, нельзя забывать, мы стоим на таких позициях, что научиться употреблять культурно не стоит, то есть не нужно этому учиться, потому что научиться, скорее всего, не получится.
В. Рулинский
— Получится только некультурно.
А. Лазарев
— Да. Тут такой момент: надо отказываться от чёрно-белого мышления, что если наркозависимый, то он абсолютно асоциален и опасен, или он прямо вот становится ангелом, и надо всячески зависимых людей, выздоравливающих как-то восхвалять и поднимать, каким-то образом их преувеличивать их заслуги — нет, это люди, которые оступились, люди, у которых действительно было в жизни много проблем, многие из них действительно были опасны для окружающих, это всё было, но речь идёт про то, что это не клеймо. Стигматизация — это значит всё, он заклеймён на всю жизнь. И человек, который даже прошёл реабилитацию и вроде как начинает новую жизнь, у него страхи, что его прошлом узнают, вот он может быть трезвым уже годы, у него может быть новая семья и так далее, но есть сферы жизнедеятельности, где говорить нельзя о своём прошлом.
В. Рулинский
— То есть, получается, здесь фактически такое противопоставление тому, что мы читаем в Евангелии, когда Господь обращается к Марии Магдалине: Он же говорит с ней, не сильно её укоряя за то, что там было до этого, и она покаялась, начала новую жизнь, теперь она Его ученица. Мне особенно помнится тот момент, когда Христос фактически женам-мироносицам, разным этим женщинам, которые, в общем-то, по мирскому пониманию даже, может быть, не особенно достойны были такого явления, они удостаиваются того, чтобы увидеть Господа Воскресшим первыми, именно эти женщины. И вот это отношение Христа к тому человеку, который меняется, к апостолу Петру, который трижды отрекался, трижды! — именно ему Господь вверяет всю Церковь. Вот это действительно такое доверие человеку, который может свой грех преодолеть, да?
А. Лазарев
— Совершенно верно, и апостол Павел, гонитель.
В. Рулинский
— Да, гонитель даже, сколько он сделал гадостей, скажем, для Церкви. Действительно, здесь получается, что то отношение, которое мы видим к наркозависимым, которое, мне кажется, встречается и в церкви внутри, я имею в виду у верующих людей, которые ходят в храм, к наркозависимым, это отношение, связанное с какими-то стереотипами и такой стигматизацией, как вы говорите, с этим клеймом, оно не совсем евангельское вообще.
А. Лазарев
— Совсем не евангельское, да.
В. Рулинский
— Константин, вы даже рассмеялись. Можете рассказать свою историю? Какая у вас была история — это была история, напоминающая какой-то евангельский сюжет, по тому, как вы шли до и пришли к осознанию и какому-то исцелению?
К Мельников
— Ну да, как о блудном сыне. Я просто сейчас хотел немножко сказать про то, что не любят нарко- и алкозависимые рассказывать, потому что — да, не хочется, и потом чаще всего мы углубляемся в рассказ о том, как мы употребляли, во всю эту грязь, а получается, когда я об этом говорю, я образ Божий порочу, ведь я же сам себе не принадлежу, моя душа Господу принадлежит, и я рассказываю, какая эта душа была грязная, поэтому иногда, на разных степенях выздоровления, Господь как бы немножко говорит, что не надо, не говори, как ты в подъезде спал и прочее.
А. Лазарев
— Да, вот видите, важно, что говорить и как.
К. Мельников
— Думаю, что я зависимым стал уже в семнадцать лет, наркотики я не употреблял, только алкоголь. Потом это развивалось, я этого не понимал, Господь как-то останавливал — язва желудка, потери, увольнения, потом развод, потом я уехал из Москвы в Подольск, и вот с 2003 года пошло такое дно, дно, дно, донышко, все ниже, ниже, ниже. Моя бывшая теща, я ее бабуля называю, она меня привела в церковь, и она пыталась меня отправить в центр, звонила мне, а я говорил, что не надо, я сам. Я думал, что у меня главная проблема — это вот найти работу, хобби, и у меня все будет хорошо.
В. Рулинский
— А зависимость, как проблему, особо не воспринимали, да?
К. Мельников
— Да. Вот работы нет, жены, квартира не ремонтируется, потом временная работа, на массовке, потом уже и на массовке меня не брали, потому что я воровал алкоголь в магазине, воровал еду, потому что кушать нечего было и деньги уже мне никто не давал, но я думал, что все нормально, просто мне нужно немножко сейчас как-то прийти в себя, и все хорошо будет. А потом я думаю: «хоть бы умереть, что ли», а самому не хотелось умирать, страшно, но, может быть, сам Господь как-то управит. И что-то под Новый год у меня десна заболела, воспаление, температура высокая, думаю: а вдруг сейчас заражение крови, и дня через три исполнится то, что я хотел: вот сепсис, умру, и все. Я испугался, потому что на самом деле выздоровление начинается, когда каждый понимает, что боится умереть, когда приходит такое, и все уже скоро к смерти идет. У меня денег уже давно не было, я побежал в стоматологию платную, думаю: «мне только бы упасть в кресло, пусть меня разрежут и спасут, а там уж я как-то убегу от них». А 31 декабря все стоматологии закрыты, я пока сорок минут бегал по городу, у меня внезапно все прошло.
В. Рулинский
— Ничего себе.
К. Мельников
— То есть Господь вот так дал, и потом убрал.
В. Рулинский
— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим сегодня о помощи наркозависимым с Алексеем Лазаревым и Константином Мельниковым, и если у вас есть желание поддержать работу центра «Реабилитация Live», который Алексей возглавляет, а Константин помогает как волонтер и уже выпускник, вы можете это сделать с помощью СМС, отправив на номер 3443 слово «выбор», поставить пробел и написать сумму, например «выбор пробел 200», 3443. Также можно всю информацию найти на сайте Синодального отдела по благотворительности diaconia.ru, там есть раздел «Помощь наркозависимым». Константин, вот вы начали говорить об этом дне 31 декабря, когда вы оказались застигнутым своей зубной болью, и что было дальше?
К. Мельников
— Дальше я начал звонить Галине Михайловне, бабуле, она оказалась в больнице, я бывшей жене своей звонил, она говорит «денег нет» и я прямо мечусь, мечусь, думаю: «ну я подожду». Потом Галина Михайловна позвонила, говорит: «2-го или 3 января приезжай, у меня поживёшь, в храм походишь, там ребята-наркоманы, они тебя в центр отправят бесплатный». У меня денег нет, я готов хоть пешком идти. А бабуля уже ходила на группу, то есть она была уже подкованная, говорит «я тебе деньги не переведу, как хочешь доезжай».
В. Рулинский
— Вообще удивительно, это же, получается, мама вашей бывшей жены, и она как вам помогала, это же очень редкая история.
А. Лазарев
— У неё и христианские мотивы были помогать, она именно такой глубоко верующий человек.
В. Рулинский
— Здорово. Простите, что перебил.
К. Мельников
— Ну вот, я приехал из Подольска в Солнцево и познакомился с ребятами, там Максим и Егор. Они говорят: «Если хочешь, мы отправим». Я первый раз видел нормальных таких молодых современных людей, которые ходят в церковь. Посмотрел на них, думаю: «ну вроде ведут себя нормально, одеты, я тоже хочу таким быть. Если они выздоровели, эти наркоманы, значит, и я могу выздороветь, и я буду делать то, что мне они говорят». Сначала было странно «Царю Небесный» читать...
В. Рулинский
— Вы были не церковным человеком вообще, да?
К. Мельников
— Не церковным вообще. Было странно, но потом как-то я привык, и эта моя молитва самая такая близкая и дорогая была, когда мы призываем очистить нас от всякой скверны, как-то вот с этого хорошо начинать.
В. Рулинский
— Я помню, замечательный философ русский в эмиграции Николай Онуфриевич Лосский считал эту молитву величайшим богословским вообще творением, свершением, потому что она действительно открывает такую глубину.
К. Мельников
— Да, столько смыслов в ней.
В. Рулинский
— Он её мог читать вот так медленно, долго. Это действительно такой пример тоже философского осмысления глубокого молитвенного опыта. Простите, что немножко дополняю так.
К. Мельников
— И начал я ходить на группы, параллельно начал ходить на анонимных алкоголиков, я их называю «12 алкоголиков». Просто мне нужна была какая-то поддержка, что-то делать, и ребята предложили отвезти меня в Георгиевское. А потом как-то пошли искушения, вроде жизнь налаживается и работу предлагают, а я думаю: «а может, я независимый? А может, мне не надо?» И перед самым отъездом, бабушка уехала в паломничество, у меня два-три дня свободных, я решил, что употреблю напоследок и поеду. Тут Максим говорит: «Нужно текст объявления написать для храма, ты умеешь это, вот напиши». И у меня был выбор: в субботу или писать текст, тогда я не смогу выпить, или выпью, но тогда не напишу текст. Я пошел на улицу и увидел, как какого-то мужика оборванного из «Пятёрочки» догнали, он там алкоголь своровал. Это мне был знак как бы такой.
В. Рулинский
— И что вы выбрали?
К. Мельников
— Я в среду уехал в Георгиевское, и слава богу, пробыл там год и месяц. Потом я запомнил то, что владыка говорил, епископ Мефодий, что есть пять элементов исцеления, первые три монашеские: богослужение, послушание, общежитие, и два были потом добавлены специально для зависимых — это задания по психологии и распорядок дня. Я их назвал «пять элементов», как в фильме, и вот эти пять элементов мне помогают уже пять лет быть в трезвости, слава богу.
В. Рулинский
— Вы провели год в Георгиевском, давайте я напомню радиослушателям, может быть, многие не знают, что это за место, я туда в своё время привозил журналистов, организовывал пресс-тур. Это удивительное место, находится в Ивановской области, в глуши, там рядом Волга, причём достаточно такая полноводная Волга. Туда добраться очень сложно, мы туда добирались, насколько я помню, на катере, и какой-то период времени вообще туда только на катере можно добраться, потому что с дорогами всё сложно. Это место, подходящее очень сильно для реабилитации зависимых, потому что оно удалено от больших городов, больших каких-то поселений. Там монашескую общину основали какое-то время назад, в 90-е годы, на базе храма старинного, и получилось, что это место хорошо подходит именно для реабилитации зависимых. Там домики такие приятные деревянные построили. И поскольку монахи действительно к этой теме как-то расположились благодаря Елене Рыдалевской, привозившей первых зависимых из Петербурга, там действительно сложилась такая, как говорят специалисты, терапевтическая среда, то есть та среда, которая помогает человеку приходить в себя. Получается, вы там провели, вы говорите, год и месяц, и за это время уже полностью прошли реабилитацию, всё успешно было. Но вы пришли на стадии, когда вам казалась молитва «Царю Небесный» чем-то необычным, скажем мягко, а вышли, наверное, другим человеком. Ну, это какой-то прямо целый путь, вот вы рассказываете про пять этапов, а люди с таким отношением к церкви спокойным и далёким подходом, подумают: «какие-то три монашеских пути, какой-то центр в глуши», как говорят люди современные — хардкор какой-то, что-то такое очень тяжёлое, сложное для них. А вы как это всё проходили, ведь надо же дойти до этого внутри, понять какие-то смыслы, как это шло у вас с воцерковлением?
К. Мельников
— Я с самого начала подумал: как хорошо на Волге и среди монахов, потому что даже для воцерковлённого человека просто побеседовать со священником, часто с ним поговорить, это редкость. Монаха вообще трудно разговорить, а тут мы целыми днями с монахами работали, со священниками общались. Ну, это уникальная возможность — пожить среди монахов. И, конечно, первое время мне хотелось уехать раз пять в неделю.
В. Рулинский
— Пять раз в неделю хотелось уехать, то есть практически каждый день? Сильно!
К. Мельников
— Да, каждый день,. Меня останавливало только то, что оттуда самому трудно уехать, а у меня сумка тяжёлая, я её один не дотащу, а они меня не повезут.
А. Лазарев
— Скарб твой, как якорь, который тебя туда приякорил.
К. Мельников
— Да, я её даже доставал, смотрел. Но потом сразу благодать Господь давал в утешение, и были такие «качели», что вот мне здесь хорошо. Вот «мне здесь хорошо» — это все говорили в Георгиевском на протяжении всего времени, и сейчас говорят, и я говорю, когда туда приезжаю.
В. Рулинский
— А что — «хорошо»? Ну, смотрите, пять раз в неделю хочется уехать, это не совсем стандартное ощущение «мне хорошо». Что хорошо-то, опишите.
К. Мельников
— Там всё просто: встал, помолился, пошёл в храм, там помолился соборно, потом вышел на зарядку кто хочет, потом в трапезную, потом на послушание, потом опять трапеза, поспал час, опять послушание, опять трапеза, и вот этот распорядок дня, этот ритм, он как-то организовывает и расслабляет человека. Плюс ещё я там учился общаться. У нас ребята там разные, и с уголовным прошлым, вот кто-то учился общаться в детском саду, кто-то в школе, кто-то в тюрьме, а я вот в Георгиевском учился.
В. Рулинский
— А вы что, не очень владели навыками спокойного общения такого? Или что вы имеете в виду, когда учились общаться?
К. Мельников
— Ну да, я как-то один жил, и у меня всё время гнев, раздражение на кого-то было, а тут я увидел, что мы все тут равны, мы все равные души, и я, и другой человек, мы с разным прошлым, но мы все хотим спастись, и нас все принимают, и Господь принимает, и монахи нас всех принимают. Я потом написал повесть «Деревня равнодушных», как я выздоравливал, её никто не печатает, ну ладно. И, наверное, такая размеренная жизнь и вот эта соборность, общинность, потому что у каждого своё послушание, просто вот дали топор — иди дрова руби, или пеки хлеб, «а можно я вот так испеку? — Нет, пеки вот так». Или иди коровник чисть, корыто с навозом вози через вот это окошко, а вот это через дверь. «А можно вот так? — Нет, не нужно».
В. Рулинский
— Ну вообще, то, что вы говорите, для человека из мира наверняка будет вызывать бурю протеста, что это же вообще невозможно, как с этим жить? Такое противление прямо. У вас это было, или вы сразу так: «ну нельзя, так нельзя»?
К. Мельников
— У меня было противление, но там непослушание, оно сразу как-то учится, Господь так показывает, вот повёз навоз не как надо, а как хотел — всё развалил, шишки набил себе, и поэтому у нас было правило: мы два раза объясним человеку как надо, а третий пусть он сам. И это проще: с одной стороны, ответственность я с себя снимаю, с другой стороны, мне не нужно думать как лучше, потому что уже за меня всё подумали, то есть нужно вот так везти — ну, значит, нужно так. А иногда смиряют: вот так не вози, а вози так. Например, я хлеб принимал, говорю: «А давайте наш вкусный хлеб испечём». — «Нет, будем есть тот, который привезли». А у меня гордыня, мне же хочется хлеб вкусный сделать, всех угостить, а я полтора месяца разворачиваю-заворачиваю привозной хлеб. Ну и плюс ещё очень красиво, природа, она удивительная, и вот, Василий, вы сами помните, какая там Волга — как море, и она каждый день разная, даже зимой. Казалось бы, что там красивого зимой, на льду? А там то туман, то снег, то какие-то свинцовые тучи, какой-то серый дождь, слякоть вообще немыслимая такая депрессивная погода, а это так классно! Я иду, у меня ватные штаны, валенки, две шапки, и мне хорошо.
В. Рулинский
— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы сегодня говорим о помощи наркозависимым с руководителем центра помощи «Реабилитация Live» и руководителем направления помощи зависимым в Синодальном отделе по благотворительности Алексеем Лазаревым и выпускником центра «Реабилитация Live» Константином Мельниковым. Если у вас есть желание поддержать работу центра, это очень нужно сейчас, то это можно сделать с помощью СМС, отправив на номер 3443 слово «выбор», поставить пробел и написать сумму. Например, «выбор пробел 200», 3443. Также можно сделать пожертвование с помощью банковской карточки на сайте diaconia.ru, сайте Синодального отдела по благотворительности, там раздел «Помощь наркозависимым». Меня зовут Василий Рулинский, и мы вернемся после короткой паузы.
В. Рулинский
— Это «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим с людьми, которые вдохновляют других и сами вдохновлены Христом на свершение добрых дел. У нас сегодня в гостях Алексей Лазарев и Константин Мельников — представители православного центра «Реабилитация Live» в Москве. Алексей — еще руководитель направления помощи наркозависимым в Синодальном отделе по благотворительности. Меня зовут Василий Рулинский, я пресс-секретарь этого отдела. Алексей, вы хотели дополнить рассказ в первой части, пожалуйста.
А. Лазарев
— Я хотел дополнить, да. Вот Костя сказал такие ключевые вещи для эффективного выздоровления от зависимости — это общинность и соборность. На первый взгляд, может быть, это совершенно непонятно вообще, про что эта общинность, общность. Вообще мне очень нравится такое метафорическое изображение зависимости и выздоровления, свободы от зависимости в виде таких деревьев: дерево зависимости и дерево свободы. Вот дерево зависимости, оно на почве различного насилия, с которым встречается ребёнок в детстве, это может быть и физическое, и психологическое, и духовное, какое угодно, произрастает такое дерево зависимости, у которого корень, бывают разные прочтения, но я в данном случае хочу предложить такое дерево, у которого корень — эгоизм, эгоцентризм, потом такой ствол, который называется «созависимость», и на этом стволе корой является гордыня, гордость, а оттуда уже произрастают все виды зависимости, страстей, греха и так далее. И, соответственно, если взять дерево свободы, то у этого дерева почва — любовь как Бог, корни — вера, и произрастает дерево, у которого ствол — это именно та самая общность, и на этом дереве уже все плоды духа. А что такое созависимость в данном случае, что такое корень созависимости? Тут взгляд более широкий на эту проблему. Есть такое выражение замечательное одного священника, что созависимость — это психологический механизм передачи первородного греха от человека к человеку, то есть это те стратегии, которые выходцы из дисфункциональных семей унаследовали в своих семьях, все стратегии, которые основаны как раз на эгоизме. И, может быть, эгоизм — это и есть такое основное наследие, которое получил человек вследствие первородного греха, то есть это жизнь по своей воле, мотив во всём видеть и преследовать свою корысть.
В. Рулинский
— Давайте немножко попроще начнём говорить, потому что, мне кажется, дисфункциональные семьи — это такой серьёзный разговор, уже научными терминами вы апеллируете. Мне бы хотелось уточнить: вот созависимые, насколько я понимаю, это родственники зависимых, да? Прежде всего, это те люди, которые рядом находятся, которые страдают от этого?
А. Лазарев
— Это более узкий взгляд такой.
В. Рулинский
— Я слишком, может быть, упрощаю.
А. Лазарев
— В данном случае созависимые, если одним словом назвать весь тот комплекс проблем, которые есть вообще в дисфункциональной семье.
В. Рулинский
— Но всё-таки созависимый и эгоизм — мне кажется, что большинство мам и жён тех людей, которые столкнулись со своими зависимыми мужьями и сыновьями чаще всего, бывают и дочерями, они как раз совсем иначе воспринимают, они не воспринимают то, что они подпитываются эгоизмом в своей созависимости.
А. Лазарев
— Это продолжение немножко темы про клеймо, про стигматизацию. Дело в том, что те близкие зависимых, их сейчас условно можно назвать созависимыми, хотя, конечно, это тоже в некотором смысле клеймо, но предположим, эти люди, которые приходят...
В. Рулинский
— Алексей, мы не на научной трибуне, мы на Радио ВЕРА, здесь можно проще.
А. Лазарев
— Да, те люди, которые приходят к нам в центр, а у нас в центре очень много внимания уделяется как раз преодолению созависимости, работе с родственниками, и люди, которые посещают группу поддержки, проходят программы по преодолению созависимости и у которых действительно начинается какое-то движение, пересмотр своих вот этих жизненных стратегий, они в какой-то момент с огромным удивлением обнаруживают, говорят «я не могла себе представить, что оказывается, у меня та же самая одержимость, что у меня жизнь точно так же, как и у моего сына, вся пропитана каким-то страхом, что у меня, оказывается, те же самые срывы бывают, только вот по созависимости, когда я перестаю контролировать себя и начинаю его спасать, преследовать, гневаться на него». Они совершенно неожиданно для себя прозревают и видят, что их созависимость — это всё абсолютно то же самое в психоэмоционально-духовном смысле, но только без вещества, и как раз поэтому это очень такие параллельные процессы, и из них выход как раз тоже очень такой схожий. Вот я могу сказать просто по опыту, что выпускники «Реабилитации Live», которые наиболее как-то так здорово начинают выздоравливать и меняться — это как раз те, которые по выходу из программы не остаются одиноки, которые входят в жизнь церковной общины, например. Вот Константин ещё не рассказал про эту часть своей жизни, это позже. Люди, которые посвящают какое-то время служению в различных сообществах, есть «Содружество православных групп поддержки», они потом начинают приходить и активно участвовать в этой групповой работе. И те люди, которые внимательно отнеслись к информации, которая получена была в рамках реабилитации, что, дорогие друзья, вам вообще-то очень важно, чтобы у вас был какой-то наставник, чтобы у вас был духовный наставник, духовный отец, возможно, у вас в выздоровлении тоже должен быть свой наставник. Вот те, кто себя таким образом хотят обезопасить, они идут за кем-то впереди идущим, они советуются с духовным отцом, у них есть какая-то общинная жизнь, и эти люди, они застрахованы от возвращения, потому что, повторяю, та жизнь, которая была в употреблении или ещё раньше, в детстве в дисфункциональной семье, она, в общем, такая достаточно атомизированная, а ведь зависимость можно назвать болезнью изоляции — это человек, который живёт сам в себе, думает только о себе и который в каком-то смысле даже одержим собой, и вот эта общинность как раз самый эффективный путь выхода из этой одержимости.
В. Рулинский
— Константин, вы рассказали про свой путь в Георгиевском — непростой, но, видимо, радостный, а после того, как вы прошли год и чуть больше реабилитацию там, что было дальше, как складывалась ваша жизнь?
К. Мельников
— Я ещё в Георгиевском думал о работе консультантом и познакомился с работниками из Синодального отдела, из фонда Иоанна Кронштадтского, с Натальей Ищенко и с Настей Кузнецовой, и была такая договорённость устная, что, может быть, я к ним в отдел приду работать. И я потом приехал, познакомился с Алексеем, он говорит: «А мы как раз центр открываем, нам нужен рабочий, может, ты пойдешь к нам? Я согласился. А потом у меня был срыв, но как-то я сумел встать, пришёл к Алексею и сказал, что я не могу так жить, я хочу жить нормально, выздоравливать, но моего ума не хватает, я буду делать всё, что ты мне скажешь.
А. Лазарев
— А срыв почему произошёл? Расскажи, как ты справился.
К. Мельников
— Вообще я не думал, что так получится. Все задания прописал и поехал на дачу немножко отдохнуть, но я просто перестал делать те обязательные вещи, которые мне нужны, то есть молиться, писать дневники, соблюдать границы, не ходить в летние кафе, не быть рядом с употребляющими, а я начал курить, начал осуждать, и я не причащался, не ходил в храм, потому что рядом храм закрыт был, а другой далеко, и я продержался, наверное, две недели. Потом один случай, другой, меня на работу не взяли, потом где-то обхамили, и был срыв.
А. Лазарев
— Фактически ты же как раз это и сделал: ты закрылся, замкнулся сам в себе, и всё.
К. Мельников
— Да. Просто Господь немножко благодать отпустил, вот Алексей сказал приходить через месяц, духовник в отпуске, работы пока нет, и в этой паузе мне нужно было делать то, что всегда.
В. Рулинский
— Да, я здесь как раз хотел сказать, вот вы говорите, что не причащались достаточно долго, а в своё время из уст моего духовника я услышал тоже, что он так очень сильно, с любовью, но с сожалением в отношении одного человека говорил, что — «как же можно так долго не причащаться», потому что это, конечно, самое-самое тяжёлое, что может быть у человека, который долго не причащается, он как бы сам себя от Бога отдаляет, отстраняет, и получается, Господь не может, то есть человек не впускает Бога в свою жизнь, это очень страшно на самом деле. И здесь у вас всё сошлось, но фактически в этом был, мне кажется, один из ключевых моментов этого падения, скажем так.
А. Лазарев
— У меня тут маленькая ремарка, был такой важный момент в жизни: достаточно давно, в начале моего пути такого помогающего, мне один очень мудрый священник сказал: «Знаешь, Алексей, в твоей работе нужно причащаться раз в неделю. Если будет реже, ты будешь в большой опасности». То есть тут еще накладывает даже вид деятельности свой отпечаток.
В. Рулинский
— Я знал замечательного человека, она сейчас по-прежнему жива, просто она сейчас уже в монастыре, знал её как мирянина. Я думаю, поскольку она живет не в России и уже в монашестве, то можно, наверное, назвать — это заместитель председателя Синодального отдела по благотворительности Марина Васильева, замечательный человек. И вот несмотря на свою занятость и огромную административную работу, она всегда свой выходной единственный, понедельник, посвящала тому, что приезжала к умирающим в хоспис и беседовала с ними, утешала, поддерживала, это было её такое непосредственное служение у постели больного, не в качестве администратора церковного, а именно в качестве обычного человека помогающего. Она причащалась несколько раз в неделю, три примерно. Это к слову о том, что когда человек живёт действительно с Богом, ему даются силы, в таком ритме высокого служения он живёт и сподобляется такого, что, может быть, нам, простым смертным, совсем может быть недоступно и непонятно сразу.
В. Рулинский
— Эта программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим сегодня о помощи наркозависимым с Алексеем Лазаревым и Константином Мельниковым — представителями православного центра «Реабилитация Live» в Москве, Алексей Лазарев также руководит направлением помощи наркозависимым в Синодальном отделе по благотворительности. Если у вас есть желание и возможность поддержать работу центра, это очень нужно сейчас, можно отправить СМС на номер 3443 со словом «выбор» и суммой, например, «выбор пробел 200», также можно всю информацию найти на сайте diaconia.ru, сайте Синодального отдела, там можно в разделе «Помощь наркозависимым» сделать пожертвование с помощью банковской карточки. Алексей, мы несколько раз уже упоминали про центр «Реабилитация Live», Константин как-то подвёл к этому, рассказал о том, что он как раз после Георгиевского к вам пришёл. «Реабилитация Live» — что это сейчас, что это за центр, в чём его особенность?
А. Лазарев
— «Реабилитация Live» сейчас — это центр амбулаторной реабилитации, это программа, которую можно пройти в онлайн-формате, это очень важно, это очень необычно. Таких программ единицы, церковных таких программ вообще всего две: в Москве у нас «Реабилитация Live» и в Петербурге программа «Фавор». Получается, что человек может присоединиться к программе практически из любой точки планеты, единственное ограничение это часовые пояса, но у нас есть воспитанники, например, из Сибири: у нас вечерняя программа, а у них получается, что человек вынужден заниматься ночью, ночная программа, но бывает так, что нет выбора, жизненные обстоятельства не позволяют уехать в любой стационарный центр.
В. Рулинский
— Я правильно понимаю, Алексей, что это не совсем стандартный реабилитационный центр, то есть это для тех людей, кто ещё не достиг дна, скажем так, то есть те, кто ещё не совсем всего лишился, а на каком-то пути, ещё не требуется такая длительная стационарная реабилитация в глуши, вдали от всей цивилизации, да?
А. Лазарев
— Разные люди к нам приходят. Немножко добавлю, что из себя представляет программа, чтобы наши слушатели имели представление. Это занятия шесть дней в неделю, с понедельника по пятницу это вечернее занятие, и в субботу ещё одно занятие — группа профилактики срыва, она идёт в двенадцать часов по московскому времени. В воскресенье это посещение храма и, в общем, такой выходной. Программа рассчитана на три-четыре месяца, это индивидуально. У нас были мальчишки и девчонки, которым, чтобы пройти всю программу, нужно было больше времени, мы не привязываемся к сроку, наша задача в прохождении целиком программы, а это определённое количество письменных заданий, определённое количество консультаций, каждый воспитанник имеет возможность индивидуально, вне этих групповых занятий, консультироваться с психологом еженедельно. В программу входят групповые встречи, так называемые малые группы, где обсуждаются письменные задания, в рамках этих групп читаются лекции, проводятся тренинги.
В. Рулинский
— И это всё в самом центре Москвы, на Павелецкой?
А. Лазарев
— Да, сам центр находится на Павелецкой, для людей из московского региона, участников нашей программы некоторые встречи проводятся в очном формате в центре, там кинотерапия, арт-терапия, по средам есть посещение группы поддержки, а люди из других регионов к нашим внеклассным мероприятиям могут подключаться онлайн.
В. Рулинский
— И я так понимаю, что это всё бесплатно?
А. Лазарев
— Да, это бесплатно, но у нас, как и везде в церкви, возможны пожертвования.
В. Рулинский
— Да, ещё раз напомню, что очень нужны пожертвования, я так понимаю, что сейчас у центра сложная ситуация, нужны средства?
А. Лазарев
— Так как центр социальный, то нужны средства, чтобы платить зарплату сотрудникам, поэтому мы постоянно нуждаемся в пожертвованиях.
В. Рулинский
— Давайте напомним ещё раз, что на номер 3443 можно отправить слово «выбор», пробел и сумму, например, «выбор пробел 200», номер 3443, или можно на сайте diaconia.ru найти раздел «Помощь наркозависимым», там сделать пожертвование с помощью банковской карточки.
А. Лазарев
— Я продиктую два телефона, один телефон «горячей линии», по которому можно получить всю информацию о помощи наркозависимым, в том числе и родственникам.
В. Рулинский
— Да, для родственников тоже свои занятия.
А. Лазарев
— Горячая линия: 8-800-600-16-93. И также вы можете написать мне сообщение, если вам интересна программа по преодолению зависимости и созависимости, мне в мессенджер на мой рабочий номер: 8-968-712-26-26.
В. Рулинский
— Алексей, а расскажите про тех людей, кто получает помощь, это люди разных возрастов и кого больше приходит — мужчин или женщин, их профессии? Расскажите про этих людей.
А. Лазарев
— Первые годы в программе среди наших воспитанников, в основном, были молодые люди, от двадцати пяти до тридцати пяти лет в большей степени. В последние годы мы видим, что у нас достаточно удачно проходит программа и для тех зависимых, кому за шестьдесят лет, уже такой был опыт, так и для совсем молодых, это 18-летние, 19-летние ребята, и как раз молодых в последнее время обращается всё больше. К сожалению, есть у нас такая проблема, что наркомания молодеет, если десять-пятнадцать лет назад в реабилитационном центре, вот я езжу, посещаю очень много стационарных реабилитационных центров с экспертными поездками, и если я когда-то, расспрашивая ребят о первой пробе, слышал чаще всего ответ, что начали примерно лет с пятнадцати-шестнадцати, то сейчас почти повсеместно они уже говорят, что это одиннадцать-двенадцать лет.
В. Рулинский
— Ужас какой.
А. Лазарев
— Да, к большому сожалению. По поводу того, кто такой в среднем участник нашей программы — вы знаете, очень-очень разные люди. В общем, мы их называем «сохранные зависимые».
В. Рулинский
— Кто ходит на работу, да?
А. Лазарев
— Да. Для них вечерний формат подходит, и потом, нет ещё внутренней такой готовности, не созрели они проходить какую-то долгосрочную годовую реабилитацию в стационаре, по разным причинам они не могут покинуть дом, часто на первичной консультации основные такие мотивы, что есть работа какая-то очень хорошая, очень важная, и если я сейчас уеду, то её навсегда потеряю, есть необходимость заботиться о детях, о жене, о пожилой маме, и слава богу, если ещё есть у человека такая возможность заботиться о ком-то. Вы сказали, что, наверное, наши воспитанники — это люди, которые не достигли дна, а бывает как раз, что они достигли, имеется в виду, что человек уже такой вот абсолютно мотивированный, у него нет никаких сомнений в том, что он зависимый, что он не может справиться сам и что ему нужна помощь. Такие, безусловно, тоже обращаются, и чем человек более замотивирован, тем для него с большей степенью вероятности будет достаточен амбулаторный формат.
К. Мельников
— Я ещё хотел добавить, что где-то половина или больше половины участников — это женщины, и это особый показатель доверия именно женщин и к центру, и к программе, и к сотрудникам, то есть они могут рассказать то, что они даже подругам своим не говорили, вот на закрытых группах, и у меня прямо тепло на душе становится, когда я вижу, что они приходят, и они там остаются.
А. Лазарев
— Наверное главная особенность наших воспитанников в том, что, конечно же, в стационарные реабилитационные центры почти наверняка человека привезут родители, а к нам в ста процентах случаев он придёт сам.
В. Рулинский
— Наверное, приятнее даже работать с более мотивированными людьми?
А. Лазарев
— Конечно, не скрою.
В. Рулинский
— У нас времени очень мало, а вопросов очень много осталось, но меня прежде всего беспокоит вот этот вопрос, я его хочу успеть задать. Вы, Алексей, говорили, что очень мудрый священник вам сказал о том, что нужно причащаться раз в неделю для того, чтобы сохранять такую духовную трезвость, духовную собранность, и быть с Богом, особенно в вашем служении. А что вас вдохновляет в этом служении? Вы в нём давно, уже не первый год, не второй, не третий, не пятый, вот что вдохновляет?
А. Лазарев
— Я уже был однажды у вас в гостях и рассказывал о том, что сам прошёл все кошмары зависимости, и здесь, отвечая на этот вопрос, нельзя не упомянуть об этом. Дело в том, что меня в своё время так вот Господь посетил и полностью изменил мою жизнь, полностью изменились ценности и стало жизненно важным просто не коптить зря этот воздух, просто невозможность жить для себя, у меня как будто этой опции не осталось, вот в чём дело. Наверное, это про то, что Господь призвал на это служение, и я понимаю, что это единственно правильный способ жить. Я не хочу сказать, что у меня очень здорово получается идти этим путём, очень много ошибок и падений, каких-то разочарований, и страсти, и уныния, всего этого более чем достаточно, но вот произошла встреча с Богом и стало понятно, что нужно это делать, потому что по-другому нельзя, и всё.
В. Рулинский
— Очень хорошее завершение нашей программы. Я напомню о том, что сегодня у нас в гостях были Алексей Лазарев и Константин Мельников — руководитель и выпускник центра «Реабилитация Live», православного центра, который находится в самом центре Москвы, Алексей также руководит направлением помощи наркозависимым Синодального отдела по благотворительности. Очень нужна помощь центру «Реабилитация Live», можно отправить СМС на номер 3443 со словом «выбор», поставить пробел и написать сумму, например, «выбор пробел 200». И также можно на сайте Синодального отдела по благотворительности diaconia.ru найти раздел «Помощь наркозависимым» в блоке «Помочь» и там сделать пожертвование с банковской карточки. Я думаю, что то, о чём сегодня говорили наши гости, многих тоже вдохновит, и если у них есть такое желание помогать, если у них произошла эта встреча с Богом, действительно дорожить каждой минутой, каждой секундой, каждым днём нашей жизни для того, чтобы сделать что-то ценное и полезное в глазах Божьих и для других людей, я думаю, что это очень важный такой девиз, смысл нашей программы. Спасибо большое за сегодняшний разговор, с вами был Василий Рулинский, всего доброго, до свидания.
К. Мельников
— Большие спасибо.
А. Лазарев
— До свидания
Все выпуски программы Делатели
Послание к Евреям святого апостола Павла
Поделиться
Евр., 326 зач., X, 35 - XI, 7.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Одна из ключевых тем, к которой раз за разом в своих посланиях обращается апостол Павел, — это тема веры. Что такое вера? Какую роль она играет в деле спасения души? Что необходимо сделать, чтобы её укрепить? И достаточно ли человеку одной веры, чтобы иметь глубокие взаимоотношения с Богом? Ответ на все эти вопросы, можно найти в том отрывке из 10-й и 11-й глав послания апостола Павла к Евреям, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 10.
35 Итак не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние.
36 Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное;
37 ибо еще немного, очень немного, и Грядущий придет и не умедлит.
38 Праведный верою жив будет; а если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя.
39 Мы же не из колеблющихся на погибель, но стоим в вере к спасению души.
Глава 11.
1 Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом.
2 В ней свидетельствованы древние.
3 Верою познаём, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое.
4 Верою Авель принес Богу жертву лучшую, нежели Каин; ею получил свидетельство, что он праведен, как засвидетельствовал Бог о дарах его; ею он и по смерти говорит еще.
5 Верою Енох переселен был так, что не видел смерти; и не стало его, потому что Бог переселил его. Ибо прежде переселения своего получил он свидетельство, что угодил Богу.
6 А без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает.
7 Верою Ной, получив откровение о том, что еще не было видимо, благоговея приготовил ковчег для спасения дома своего; ею осудил он (весь) мир, и сделался наследником праведности по вере.
В только что прозвучавшем отрывке апостол Павел даёт определение веры, которое на многие века стало классическим: «вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом». В этом высказывании две части. В первой говорится о том, что благодаря вере те вещи, которые мы ожидаем, становятся словно осязаемыми. Они будто получают бытие в нашей душе. Осуществляются в ней. В некоторой степени мы можем предвосхитить их в своём представлении. Потрогать и рассмотреть их своим умом, а порой и прожить внутри своего сердца. Во второй части высказывания говорится о том, что вера — это уверенность в том, что эти вещи существуют в действительности.
Итак, отсюда видно, что вера — это особое состояние ума. Во-первых, оно позволяет нам признавать существующим то, что мы не можем осязать органами своих чувств. Во-вторых, вера в какой-то степени позволяет нам это неосязаемое ощутить. Вот как об этом пишет блаженный Феодорит Кирский, «вера делается для нас окном, через которое мы видим то, на что надеемся. Она ещё не пришедшее в бытие показывает как бы уже состоявшимся». Святитель Иоанн Златоуст приводит такой пример: воскресения мёртвых ещё не было, но вера делает его действительным в нашей душе. То есть вера в Бога это не просто признание того факта, что Он есть. Это ещё и Его ощущение внутри себя.
И далее апостол Павел даёт совет, как же укрепить в себе веру. Он перечисляет имена праведников — Авель, Енох, Ной. Согласно Священному Писанию, все эти праведники жили до Вселенского потопа. То были особые времена. Жизнь была устроена иначе. Последствия греха ещё не вошли в полную силу. Земля ещё очевидным образом несла на себе печать рая. И люди, многие из которых лично знали Адама или его ближайшее окружение, не сомневались в том, что Бог есть. Все они в этом смысле верили в Него. Вера была для них чем-то естественным. Однако только Авель, Енох и Ной не просто признавали Его бытие, но и жили так, будто Он есть. Они подтверждали свои убеждения делами. Вера сказывалась на их мыслях, чувствах, словах и поступках. Поэтому о них говорится, что они ходили перед Богом. То есть жили, словно постоянно ощущали на себе Его взор. Чем интенсивнее они согласовывали с этими убеждениями свою повседневную жизнь, тем ярче образ Бога проступал в их сердце. Их вера крепла.
Вывод прост. Одного согласия с той мыслью, что Бог есть, недостаточно. Так веруют бесы. Они на все сто процентов знают, что Бог существует. Но на их жизни это никак не сказывается. А потому нам необходимы действия согласно нашей вере. Что это за действия? В первую очередь — это непрестанный поиск воли Творца путём исполнения евангельских заповедей. Взаимоотношения с Богом, самим собой и людьми на евангельских принципах, вопреки своей корыстной выгоде, именно это даёт нам ощутить реальность присутствия Бога в нашей жизни. Господь перестаёт быть абстракцией или книжным образом. Он становится живым, осязаемым. Его благодать становится содержанием нашего ума и нашего сердца.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Помощь паллиативным детям в рамках проекта «Не в центре внимания»
Поделиться
Благотворительный фонд «Мои друзья» запустил проект «Не в центре внимания». Его главная задача — поддержать людей, столкнувшихся с неизлечимыми заболеваниями и показать окружающим, что, если человека нельзя вылечить — ему всё равно важно помочь. Дать возможность паллиативным пациентам нормально питаться, спать без боли, принимать вертикальное положение и не только. Благодаря этой помощи у тяжелобольного человека и его родных будут силы жить дальше. Станет меньше страхов, боли, дискомфорта и появится больше поводов для радости.
4-летняя Маша Клюева — одна их тех, кому помогает фонд «Мои друзья». У девочки синдром Лея. Это редкая болезнь, поражающая центральную нервную систему. Сегодня девочка очень слаба — она не говорит, не держится на ногах и не может есть твёрдую пищу. Маша ежедневно нуждается в лечебном питании, подгузниках и других средствах ухода. На это всё у семьи каждый месяц уходит 135 000 рублей.
Фонд «Мои друзья» помог семье Клюевых приобрести для Маши важные дорогостоящие приспособления — это ходунки и кресло для купания, созданные специально для детей с инвалидностью. Теперь девочка может передвигаться по квартире, а ещё чувствовать себя комфортно во время мытья. Недавно родители прислали сотрудникам фонда видео, где счастливая Маша стоит в ходунках. Для неё это новые позитивные ощущения, возможность смотреть на этот мир в другом положении и быть более активной.
Сейчас фонд «Мои друзья» в рамках проекта «Не в центре внимания», ведёт сбор на лечебное питание, медицинские приспособления и расходные материалы для нескольких подопечных. Если вы хотите поддержать тяжелобольных детей, переходите на сайт: моидрузья.орг
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Под крылом Архангела Михаила». Наталья Корнева
Поделиться
У нас в студии была заместитель председателя правления фонда Архангела Михаила Наталья Корнева.
Разговор шел о проекте «Под крылом Архангела Михаила», объединившем три храма в разных уголках России, которым сейчас требуется поддержка. Мы узнали об удивительной истории этих храмов, посвященных Архистратигу Михаилу, и как их возрождение влияет на те места, где они расположены.
Ведущий: Алексей Пичугин
Все выпуски программы Светлый вечер
