На неуклюжих колёсах тела странствует душа моя, по миру соблазнов и обмана, пытаясь неповоротливостью и массивностью своей доказать свою значительность. Господи, как боязливо прилепилась моя душа к колёсам бренным! В ослеплении своём думает, что, если сорвется с колёс, падёт ещё ниже. Будто не в одном прахе пребывают и тот, что у дерева, и тот, что под деревом.
В страхе и неведении всецело предалась душа моя телу, лишь бы дольше и медленнее оно несло её по дороге, в конце которой — неизбежная смерть.
Господство своё и реальность свою единственную, телу душа моя уступила, уступила из страха и неведения. Уступила слепому зеркало, а слепой разбил его в куски.
Вспомни рождение своё, душа моя, была ты как луч солнечный, а тело твоё — как свет месяца. Была ты чистой и прозрачной как свет солнечный, а колёса твои — быстрыми как свет.
Знала ты, что в тебе ценность, а не в колёсах, что колёса — тень твоя. Страха ты не знала, ибо прозорлива была и видела себя на крыльях силы и бессмертия.
Колёса неуклюжие, на которых влачишься ныне, по своей воле, по своему страху и неведению сотворила себе. Ни тебя, какой ты сделалась, ни тела твоего, каким ты его сделала, Господь сотворить не желал. Чтобы спастись от полумрака, в который желания тебя ввергли, погружалась ты в густой мрак, пока не помрачилась совсем и не отяжелела, и не выкроила себе наряд по мерке своей. И предала всё достоинство своё рубищу бесформенному, лишь бы от страха тебя укрыло.
Вручила ты бытие своё тому, кто не мог сохранить его и всё потеряла, и сама, как и тело твоё, стала призрачной и пугающей тенью. Ибо бытие — святыня и только задумают вынести его на продажу, покидает она и купца и продающего, и одинаково удаляется от них.
Потому, душа моя, не только бытие телесных одежд твоих отрицал великий мудрец индийский, но и твоё бытие, душа моя. Но если Бог сойдёт в тебя и родится в тебе, обрадуешь ты печального мудреца индийского, сидящего на лотосе в раздумьях, ибо вернёшь ты утраченное бытие. Поистине, всё бытие в Боге, и нет вне Бога бытия даже с зерно горчичное.
Вот, вижу в тебе уголок один, словно освещённую свечой пещеру в огромной, мраком окутанной горе. Чем дольше смотрю я на свет в тебе сокрытый, тем более напоминает он мне исконную девственную красоту твою, душа моя. От созерцания моего разрастается свет и всё яснее проступает в нём чудный лик девический. Словно солнечный луч, облечённый в свет месяца.
В нём спасение твоё, душа моя трепещущая. В нём жизнь твоя, всё остальное — гибель. Если бы только ты могла раздуть этот малый свет в огромный факел и внести его в мои ум и сердце.
Воспряни, душа моя, и не отрывай взгляда своего от пещеры, где обитает девица малая. Се, из пещеры этой придёт избавление твоё. В ней хранится сила нерастраченная, нетронутая красота и бессмертие непроданное.
Вне пещеры, вне души моей, где дева рождает Бога, всё, вместе с колёсами неповоротливыми тела моего — тень и прах.
Знакомые слова с незнакомым значением
Не секрет, что круг чтения современного человека сузился. Из-за этого сократился личный словарь и изменился речевой портрет человека.
По опросам исследователей, многие представители молодого и даже зрелого поколения не могут объяснить, что такое манускрипт, лакуна, моцион. Топинамбур путают с тамбуром, а турнепс считают названием динозавра.
Лингвисты дали своё название словам, значение которых мы не знаем — это термин «агнонимы». От слова «гнозис» — «знание» с прибавлением отрицательной приставки «а».
К агнонимам относятся и вовсе незнакомые понятия, и те слова, которые мы употребляем ошибочно.
Вспоминается курьёзный случай в классической литературе. У Ивана Сергеевича Тургенева в повести «Степной король Лир» есть такое место:
«...дьячок вышел из кухни, с трудом раздувая ладан в старом медном паникадиле». На это Афанасий Фет отреагировал в одном из писем: «Тургенев...заставил дьячка раздувать паникадило: простое кадило ему в Бадене показалось малым. И как ухитрился дьячок не задувать, а раздувать паникадило?» Вы, наверное, поняли, что Тургенев спутал большую люстру, паникадило, с кадилом — небольшой курильницей благовоний.
Итак, мы видим, что и мэтры подчас не знают значение некоторых слов. Что же говорить о нас и нашем времени.
Однако проблема решаема: всегда есть возможность расширить кругозор и пополнить свой личный вокабуляр. Например, весьма полезно читать Толковый словарь Владимира Даля. Где мы найдём много занимательных сведений: как говорили люди полтора века назад; какие слова мы уже не употребляем; и сколько, оказывается, интересных звучных слов мы ещё можем использовать.
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
«М.Ю. Лермонтов — поэт и его время». Сергей Шаулов
У нас в студии был заведующий Домом-музеем Михаила Юрьевича Лермонтова в Москве Сергей Шаулов.
Разговор шел о поэзии Лермонтова, как она раскрывает его внутренний мир, а также о том, каким видели поэта его современники.
Все выпуски программы Светлый вечер
«Вечная актуальность Евангелия». Протоиерей Георгий Завершинский
У нас в студии был благочинный приходов Сурожской епархии Московского Патриархата в Северной Ирландии, член союза писателей России протоиерей Георгий Завершинский.
Мы говорили о том, как в постоянно меняющемся мире слова Евангелия сохраняют свою актуальность и чем они важны для современного человека.
Все выпуски программы Светлый вечер