«Музыка и путь к Богу». Зоя Воловикова

Гостьей нового выпуска «Вечера воскресенья» стала Зоя Воловикова — автор, исполнитель, педагог по вокалу, лауреат всероссийских и международных конкурсов, многодетная мама. Разговор охватил темы веры, семьи, творчества и патриотизма.

Зоя рассказала, что путь к вере был долгим. С детства она знала молитвы, но воцерковление произошло позже, во время работы в Казахстане. Тогда, оказавшись вдали от родных мест, она впервые осознала, насколько важна духовная поддержка. Позже, во время паломничества в Иерусалим, произошел момент, который она описывает как глубокое духовное переживание.

Важное место в разговоре заняло творчество. Певица отметила, что многие ее песни связаны с внутренними переменами. Например, работа над песней «Небо сильное», посвященной старцу Николаю Гурьянову, привела к переосмыслению многих вещей и духовному поиску.

Также обсудили тему семьи. Баланс между творчеством и домашними обязанностями требует усилий, но Зоя уверена, что «если в семье всё хорошо, то и творчество будет приносить радость».

Говоря о Родине, гостья подчеркнула, что патриотизм для нее — это не просто чувство, а осознанная позиция. Многие ее песни посвящены России, ее культуре, традициям и духовному наследию.

В эфире прозвучали песни «Путь», «Родное», а также новая композиция на стихи Николая Сербского. Выпуск получился проникновенным и глубоким, напоминая о неразрывной связи веры, творчества и семейных ценностей.

Ведущая: Кира Лаврентьева

---

К. Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, дорогие наши слушатели, меня зовут Кира Лаврентьева. И хочу с радостью вам представить нашу сегодняшнюю гостью, которая, между прочим, специально прилетела на Радио ВЕРА сегодня рано утром из славного города Самары. У нас сегодня в гостях Зоя Воловикова, автор-исполнитель, педагог по вокалу, лауреат всероссийских и международных конкурсов, многодетная мама. И, между прочим, Зоя не так давно выступала на «Светлом концерте» в Кремлевском дворце, посвященном 10-ю нашей радиостанции. Так что, Зоя, я вас очень хорошо запомнила, очень рада, что вы к нам приехали. Здравствуйте.

З. Воловикова

— Добрый вечер.

К. Лаврентьева

— В этой программе мы говорим о пути христианина в светском обществе, о пути к вере, в вере, о творческом пути, о том, что важно для наших гостей, что для них ценно. И, как всегда, по доброй традиции, конечно, задам вопрос: как вы стали верующим человеком? Потому что это такой флагманский вопрос, от которого уже все строится, вся наша христианская жизнь строится, поэтому как не начать с него.

З. Воловикова

— У нас мама очень верующий человек была, и есть, слава Богу. Но она не воцерковленная была, однако же молиться мы начали вот прямо лет с пяти, с шести. То есть у нее такая довольно сложная жизнь была, она одна растила нас всех троих и, как правило, люди так и приходят, да, только уповать на Бога. И поэтому она учила нас очень простым молитвам на ночь, мы ложились, и до сих пор я читаю эту молитву, которая сочинила, видимо, мама. Вот это уже позже было «Отче наш», «Богородице» и все там по правилам, а все начиналось с простых человеческих таких молитв мамочки. Но к храму она нас никогда не приучала, сама в него не ходила, потому что как-то ее, она рассказала, пугнул священник. Вы знаете, бывает на исповеди, вот выложишь, а он тебя там отчихвостит, и все, и человек отворачивается. Вот, к сожалению, такой был случай. Сейчас уже все нормально, мама уже по-другому на все это смотрит, но много-много лет она не ходила в храм. А потом, вы знаете, вера — это же такая живая история. Сначала ты молитвы какие-то читаешь, потом как-то на автомате это все вроде происходит, а потом наступает такой период... Мы с сестрой, у меня сестра — близняшка...

К. Лаврентьева

— Ничего себе. Это интересно.

З. Воловикова

— Мария, да. Она живет в Испании уже лет десять. А начинали мы петь вместе с ней, у нас был дуэт. И когда мы пошли в институт учиться — а учились не на музыкальном, не по своей специальности, и начали петь. И как-то заодно и заинтересовал почему-то храм, просто рядом с домом был. Просто какие-то были просьбы о том, чтобы Господь направил, дал побольше работы музыкальной именно и так далее. Ну да, чисто человеческие такие. Начали просто ходить в храм. Не исповедоваться, не причащаться, просто приходить, как вот там себе свечку поставил, поклонился там иконкам и пошел. А потом все было гораздо глубже, когда нас пригласили работать в Казахстан. И вот тут, перед отъездом на чужбину, что-то в нас такое, прямо вот страх сыграл, такой страх. И мы, как раз перед этим, плавали на теплоходе до Ярославля, и в каждом монастыре — а знаете, да, это длинный путь, там входит и Макарьев монастырь, много монастырей. Мы в каждом, говорим: давай будем просить, чтобы нам на чужбине вот Бог помог. Вот прямо так вот искренне. Нам было где-то, наверное, 23−24, вот так. И вот так в каждом монастыре мы просили, чтобы нас Господь в мусульманской стороне не оставил, и все. И приехали в Астану. В Астане мы прожили два года. Там мы узнали, что такое сила молитвы. Именно там, на чужбине, мы с ней впервые исповедовались и причастились.

К. Лаврентьева

— Ничего себе.

З. Воловикова

— Ну то есть бывает, что зачастую в чужом отечестве к тебе приходит вера, а тут еще и в мусульманской стране. Я не первый раз такое встречаю, но не думала, что у нас так будет. Вот так произошло. Именно там воцерковились, и там начали вставать на молитву утром, вечером, потому что не на кого было опереться. То есть было только вот как Бог пошлет. И как потопаешь, так и полопаешь. Только Господь. Но это было просто что-то невероятное. Нас как будто подхватило волной, понимаете, успеха. И через две недели мы просто... Две недели в стране, и мы едем с ней в кортеже президента к нему в резиденцию петь, на концерт. Я говорю: Маша, это вообще с нами происходит или нет? А мы вставали вот прямо, одевали платочки, на колени, вдвоем, вот так вот. И так было все два года. Очень было нам там и комфортно, и денег мы нормально зарабатывали. Но, конечно, человек расслабляется в таких условиях и перестает молиться — все же хорошо.

К. Лаврентьева

— Успех пошел.

З. Воловикова

— Да, успех пошел. Ну и так как-то потихонечку вера в какой-то момент как бы ушла. И, кстати, надо сказать, вместе с ней и успех ушел. Ну да, как-то какой-то был, но тем не менее вот эта вот мусульманская страна все равно тяготила, хотелось на родину, домой. И так мы потом вернулись в Москву. И дальше там уже у каждого свой путь был. И у каждого был свой путь, и только, наверное, поскольку мы уже там начали и исповедоваться, причащаться, мы уже без этого не могли. Все. Вот так потихоньку пришли к вере. А о каких-то таких встречах с Богом рассказывать можно, конечно, но это их же не много, их бывает одна-две в жизни. Поэтому вот у меня была такая встреча в Иерусалиме, в храме Гроба Господня.

К. Лаврентьева

— Это вообще...

З. Воловикова

— Да. А просто ехали такие... Мы еще в Казахстане, помню, жили, и поехали отдыхать в Египет с сестрой.

К. Лаврентьева

— И заодно. Там же есть вот эта поездка на Святую Землю, да?

З. Воловикова

— И типа заодно, такие. Вчера винцо пили, тут старый Новый год отмечали, а сегодня такие — плюх в автобус и на Святую Землю. Ну, то есть отношение было такое вот. Не вот там, паломник.

К. Лаврентьева

— Из Египта такие туры и делаются.

З. Воловикова

— Да, однодневный тур. Вот когда мы просто ступили на эту землю, и это просто я поняла, что это реально Святая Земля.

К. Лаврентьева

— То есть вас за один день перевернуло.

З. Воловикова

— Не то что за день. Когда я зашла вот в Кувуклию, да, вот в пещеру, я вышла оттуда, и со мной случилась истерика. Наверное, такое часто бывает, я не знаю.

К. Лаврентьева

— Ну, пробило. Пробило.

З. Воловикова

— Ну ни с кем не случилось. А я просто 40 минут не могла остановиться. У меня было ощущение, что я вижу Христа лежащего, вот снятого с креста, и я: вот за что, почему, как вы могли? Вот как будто, знаете, такой реально живой, тебе самый близкий человек. Вот такое было ощущение. И от этого было просто, так выворачивало. Вот все пошли дальше, там на Голгофу они идут и прочее. Я не могла, меня трясло. Я забилась в какой-то угол, помню, по-моему, в армянскую церковь или куда там, где сидеть там можно...

К. Лаврентьева

— Придел армянский, да.

З. Воловикова

— В армянский придел. Сидела и вот ждала, когда из меня вот это все выйдет. Не знаю, сколько времени прошло, но больше я ничего не видела, ничего не помнила. Я только знала, что Христос есть, что Он живой, что... Ну это не просто, это не надуманно, это не человека заслуга, это просто Бог почему-то дал. Вот почему-то дал мне это почувствовать. И с тех пор я уже такая: все, точно с этого пути нельзя сворачивать. Так, потихонечку, потихонечку... К тому, что я сижу сейчас вот с вами тут и разговариваю.

К. Лаврентьева

— Зоя, спасибо. Настолько пронзительно и понятно, что даже дышать страшно. Вот мне в такие минуты всегда страшно дышать, когда люди рассказывают о реальном соприкосновении с благодатью. Это, конечно, даже страшно тут что-то комментировать. Спасибо вам большое. Как творчество пришло в вашу жизнь, вот уже в таком виде, в каком оно сейчас есть, вот именно христианское такое творчество?

З. Воловикова

— Да, поняла вас. Да, конечно, сначала это были там кавер-версии, и даже мы записали альбом такой очень динамичный, эстрадный, такой, как нам казалось, современный там, в Астане. Но как-то он не имел успеха. Там, по сути, две композиции были такие более-менее. Но автор, который там с нами познакомился, мы с ним до сих пор общаемся и работаем, и его песни также звучат на Радио ВЕРА. Вот тогда, в 2006 году, мы просто сошлись в кафе. Сели и говорим: Маша, по-моему, это музыкант. Пошли познакомимся. А нам не хватало двух песен для альбома. И мы вот подходим, знакомимся — Ислам Рахимжанов. Такой, знаете, персонаж, он весь в наколках, у него нет живого места, в наколках. Но он христианин, он принял православную веру, представляете, казах, он детдомовский и, в общем, там очень, очень глубокий человек, глубочайшая личность. Вот, слава Богу, жив, здоров. Общаемся и пишем и, может, скоро даже увидимся. Познакомились в Алма-Ате, а дружим мы до сих пор и сотрудничаем до сих пор. Вот, наверное, для того, может, даже и было.

К. Лаврентьева

— Знаю, что у вас есть песня на стихи Николая Сербского. Вот очень интересно. Может быть, мы тогда один раз услышим? Лучше один раз услышать.

З. Воловикова

— Да, это очень свежая композиция. В переводе Дмитрия Шаталова, который прислал мне стихи, а я подумала: ну что ж, почему бы не написать на нее песню. Рискнула и получилось то, что сейчас вы услышите в эфире.

К. Лаврентьева

— Давайте прямо сейчас ее и послушаем. Кстати говоря, называется она «Наполняй, Господь, мне душу» на стихе Николая Сербского в переводе Дмитрия Шаталова.

К. Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА продолжается. У нас в гостях Зоя Воловикова, автор-исполнитель, педагог по вокалу, лауреат всероссийских и международных конкурсов, многодетная мать. Меня зовут Кира Лаврентьева. Мы послушали уже одну песню Зои, и, честно говоря, очень так душевно она исполняет, прекрасно совершенно. Сразу вспоминаю наш «Светлый концерт» Радио ВЕРА. Спасибо вам большое, что мы смогли через него с вами познакомиться и с вашим творчеством. Также ваши песни есть в ротации Радио ВЕРА. Это, конечно, очень приятно.

З. Воловикова

— Вам спасибо. Низкий поклон.

К. Лаврентьева

— Зоя, как все развивалось дальше? Вот вы как раз познакомились с этим человеком, который мог бы быть мусульманином, а он оказывается христианином.

З. Воловикова

— И потом мы опять расстались на десять лет почти. Мы переехали в Москву с сестренкой, и пути наши разошлись. Меня позвали замуж в Самару, а сами мы вообще родом из Тольятти. И, в общем, я вышла замуж, мы вынуждены были прекратить нашу деятельность в том виде, в котором она была. Ну то есть, знаете, как это: чтобы родилось что-то новое, нужно, чтобы умерло старое. Было больно, очень больно. Тяжело очень начинать все с нуля, тем более что уже была и семья, и первый ребенок родился, и даже были мысли свернуть с этой дороги. Ну как бы знаете, когда первый ребенок рождается, а ты еще не звезда, ты такая думаешь: ой, может быть, это не мое. Но в самые отчаянные минуты, вот когда я сидела и говорила: Господь, вот Ты зачем мне дал этот голос, Ты мне зачем это все дал, мне объясни, если я не могу себя реализовать. И говорила: все, я бросаю. И тут же, не проходило...

К. Лаврентьева

— Бросаю петь.

З. Воловикова

— Да, бросаю петь, сейчас что-нибудь я... Я вообще психолог по образованию по первому.

К. Лаврентьева

— Сейчас буду консультировать.

З. Воловикова

— Да, сейчас что-нибудь придумаю. И тут же приходил обязательно какой-то знак. Какой-то человек звонил, писал: ой, как мне нравится, как ты поешь. Или что-нибудь обязательно говорил в мой адрес.

К. Лаврентьева

— Такая поддержка какая-то прилетала.

З. Воловикова

— Да, творческая. И ты так и понимал: нет, нельзя. Это же ты понимал, что это просто ответ же.

К. Лаврентьева

— Надо идти.

З. Воловикова

— Надо дальше двигаться, да, что, может быть, не время. Потом начала все с нуля, одна, и потихонечку, через песню «Небо сильное», которую мы тоже, наверное, сейчас послушаем с вами, моя вера еще больше углубилась, и мое творчество стало таким, каким оно является сейчас.

К. Лаврентьева

— А как она рождалась, эта песня?

З. Воловикова

— Мне всегда очень нравилась песня «Путь» Сергея Саватеева. И оказался он наш земляк. И мы с ним случайно на концерте Ольги Кормухиной познакомились, собственно. И я просто подскочила, говорю: Сергей Александрович, я вот певица, напишите мне песню. Он говорит: да я уже ничего не пишу, у меня, говорит, инсульты, я не играю. Но все, что у меня есть, приходи, бери. Вот так просто, запросто. Я тебе просто так отдам. Я на этом не зарабатываю. Он вообще бизнесмен был, то есть абсолютно не вот. И я приезжаю через две недели к нему, слушаю весь там материал. Я говорю: я хочу вот эту песню взять, «Небо сильное». Он говорит: да бери. Я говорю: все, я беру тогда, делаю аранжировку. Все, мы с ним там пишем договор. Абсолютно ни копейки он с меня за это не взял. Мы с ним стали дружить, общаться. И я год эту песню сначала в одной аранжировке сделала. Он говорит: знаешь, это я тебя познакомлю с Алексеем Беловым. Ты спроси, как ему, вот что. Может, посоветует что-то. Он очень хороший друг его был, очень хороший, и я очень благодарна за это знакомство. Алексей до сих пор иногда мне концертирует, помогает. И тогда он сказал мне, что, Зоя, нет, вот аранжировка должна быть другая. Она должна быть спокойная, акустическая. Это же вот батюшка такой был. Я говорю так про себя: какой батюшка? А кому я пела-то вообще? То есть я год пела песню какому-то воображаемому персонажу. До меня даже не дошло спросить, а кому посвящена эта песня. И когда я узнала, кому, что она посвящена старцу, Николаю Гурьянову...

К. Лаврентьева

— Духовнику Алексея Белова, Ольги Кормухиной.

З. Воловикова

— Да, я открыла о нем информацию — и все, меня тут вообще прошибло, как это бывает. Вот я просто пошла... Многие люди шли и через эзотерику тоже. Ты вроде бы уже и воцерковленный, причащаешься, а еще у тебя по правую руку одна литература, а по левую у тебя там сто пятьсот книг всякой ерунды. И я, когда увидела эти глаза — а был пост, я помню, — и я просто развернулась в сторону, где у меня лежало где-то порядка тридцати книг вот таких, всяких эзотерических, я все это собрала в один большой пакет и отнесла на мусорку. Потому что я поняла, что все ответы — вот здесь, в одной единственной книге как минимум, в Евангелии. Все. В Библии и в писаниях святых отцов и так далее. Я поняла, что там все. А вот это полная ложь и полная темнота. Мне никакого труда этого не стоило. Я просто собрала, думаю: надо в библиотеку. Потом думаю: нет, я не хочу, чтобы этим враньем еще кто-то заражался. Я выкинула. И я выкинула, и через два месяца я оказалась на острове. Мы снимали клип.

К. Лаврентьева

— Залит?

З. Воловикова

— Да, Залит, остров Залит. И там произошла вторая встреча с Богом. Наверное, у меня больше не будет. Говорят, я где-то слышала, что их две бывает. Вот там была вторая.

К. Лаврентьева

— Никто не знает.

З. Воловикова

— Там была вторая. Просто, когда мы только начали туда подъезжать, и меня начало колотить вот так же, как тогда...

К. Лаврентьева

— В Иерусалиме.

З. Воловикова

— Да. А хотя я только еще издалека этот остров видела. Я говорю: ребята, я не знаю, какой клип, какой вообще, что, какие песни. Я не знаю, что со мной сейчас будет происходить. Что-то мне вообще, я не в себе. А там уже была немножко жестче встреча: я увидела себя со стороны, со всеми своими грехами. То есть там было такое покаяние.

К. Лаврентьева

— Прозрение, да?

З. Воловикова

— Я когда увидела такое, это было ужасно. Это было ужасно. Я тоже вот рухнула на могилу. Такое, знаете, когда увидела батюшку, вот фотография его, такое голос внутри: ну вот, чего ж так долго-то ехала-то? Вот прямо такое: наконец-то приехала. Вот клянусь, я это не придумала, это не объяснить. А потом я уже узнала, что частенько такое происходит с людьми. И там было, конечно, мое такое, знаете, как очищение какое-то, генеральная исповедь. Я увидела, что при всем том, что я уже натворила за все эти годы, меня Господь любит просто так, как никто не любит. Вот так. И потом мы утерли слезы, накрасились и пошли снимать клип, который тоже есть, кстати, в YouTube, и песня, которую мы сейчас с вами можем послушать.

К. Лаврентьева

— Знаете, что удивительно? Для меня, как для ведущей этой программы, более привычна схема, что человек переживает какой-то духовный опыт, а потом появляется песня. А у вас, получается, через песню вы прорывались на какую-то следующую ступень. Вот что интересно. Начинается работа над песней, и вы начинаете работать внутренне. Само собой просто это начинается.

З. Воловикова

— Да, я же не знала, а я все это время, видимо, батюшка приглядывал за мной, как-то меня подготавливал.

К. Лаврентьева

— И вел вас.

З. Воловикова

— Еще больше на какую-то такую глубину. И когда приехала, и меня Сергей Александрович спрашивает: ну что, как клип? Я говорю: Сергей Александрович, какой клип? Я говорю: вы мне не песню подарили, я говорю, вы мне Бога подарили еще раз. Вот эту встречу с Богом. У меня просто больше не было слов. Я не знала, мне было все равно, что будет с песней. Настолько это были сильные переживания. Вот так вот, да, у меня через творчество. И с тех пор вот как-то все в этом, как-то все туда и туда, и вот меня как-то тянуло.

К. Лаврентьева

— И спасибо, что вы сказали о вот этом покаянном прозрении, которое произошло у вас на острове. Почему буквально вчера — вот не все же просто так у нас на Радио ВЕРА, буквально вчера читала книгу, письма старца Антония Оптинского, и он говорит о Иисусовой молитве. И он говорит, когда вы читаете Иисусову молитву, не нужно рваться на небо, рваться к святости, к каким-то благодатным состояниям, дарам, просвещениям духовным, вот тут же немедленно их собирать. Самое нормальное, здоровое состояние, когда ты вообще начинаешь творить Иисусову молитву, ходить в храм, заниматься духовной жизнью, наконец-то увидеть реальное положение своей души. Иногда это нельзя увидеть сразу, Господь бережет нас от этого, потому что можно очень сильно травмироваться...

З. Воловикова

— Это тяжело.

К. Лаврентьева

— Можно в отчаяние впасть. И чтобы мы не впали в отчаяние, нам открывают иногда это постепенно. А иногда бывает, что и — раз, и ты понимаешь, на самом деле, кто ты есть. Это сейчас ни в коем случае не про самобичевание, или какое-то там уныние, или какое-то, знаете, такое вот непонятное состояние чувства вины.

З. Воловикова

— Там же и любовь. Там же невероятная любовь еще.

К. Лаврентьева

— Ты при всем при том, в своем недостоинстве каком-то, да, ты начинаешь, действительно, путь к Богу. Вот от этой точки ты начинаешь путь к Богу. Это очень важно. Это очень важно то, что вы говорите. Зоя, еще раз вас благодарю, уже второй раз за эту программу.

З. Воловикова

— Во славу Божию.

К. Лаврентьева

— Спасибо вам большое за то, что поделились этим опытом. Но давайте скорее слушать песню «Небо сильное», которую вы как раз исполняли, и она посвящена старцу Николаю Гурьянову.

К. Лаврентьева

— «Вечер в воскресенья» на Радио ВЕРА. Дорогие друзья, напомню, что у нас в гостях Зоя Воловикова, автор-исполнитель, педагог по вокалу, лауреат всероссийских международных конкурсов, многодетная мать. Меня зовут Кира Лаврентьева. Мы послушали песню «Небо сильное», и вернемся к вам очень скоро. Пожалуйста, не переключайтесь.

К. Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. Еще раз здравствуйте, дорогие наши слушатели. Напомню, что у нас в гостях Зоя Воловикова, автор-исполнитель, педагог по вокалу, лауреат всероссийских международных конкурсов, многодетная мать. Меня зовут Кира Лаврентьева. Честно говоря, пронзительный у нас сегодня разговор, дорогие слушатели. Очень духовно полезный, я думаю, и нам с Зоей, и слушателям нашим дорогим, и песни мы уже потрясающие послушали. Продолжаем наш разговор. Зоя, смотрите, после вот этих вот историй о том, как вы начинаете писать песню, у вас начинается какой-то духовный прорыв, ждешь, конечно, что и дальше это все продолжится, что сейчас будет третья песня, а там какой-то новый прорыв. Но я думаю, что уже, наверное, нет. Уже, наверное, это все вошло со временем в более спокойное русло.

З. Воловикова

— Вы знаете, нам потом искушения пошли, как водится. Вот я про песню «Путь» хочу рассказать, потому что это песня, да, в оригинале Ольги Кормухиной, и я очень долго не хотела ее брать, а Сергей Александрович настаивал. И мне было, честно, вот положа руку на сердце, мне было неловко. Я не хотела. Я общалась с Алексеем, я поняла, что зачем этот как бы кавер, какой он должен быть? Представляете, после мощного исполнения Ольги Борисовны, что я могла предложить? Но он очень настаивал. И в какой-то момент я согласилась, и так получилось, что аранжировку мне помог сделать Алексей Дементьев.

К. Лаврентьева

— Ого! Как раз Алексей Дементьев режиссировал концерт на Радио ВЕРА, посвященный десятилетию радиостанции. Так.

З. Воловикова

— Да. И он предложил мне такой вариант, говорит: давайте сделаем ее в стиле фолк, и давайте нам вот аранжировку напишет Михаил Смирнов. А я такая: Михаил Смирнов?! Это, понимаете, кто это, да? То есть это сын Ивана Смирнова, знаменитейшего гитариста, который как раз на тот момент преставился. Прямо буквально, наверное, там, не знаю, месяц назад. И я как раз услышала его музыку накануне и поняла: это что вообще, как это может быть? Это невероятно. Послушайте обязательно. Это понимаете, человек, который... ну, гений. Он гений вот был. И тут мне-то, значит, Боженька такой: будет сын тебе его писать аранжировки. Я такая: как? А они, вся семья у них, да, музыканты. И Михаил, мультиинструменталист, пишет аранжировку. И Иван Смирнов младший, там прописывает гитару. Алексей все это сводит, я приезжаю сюда, в Москву, записываю голос. И эту песню берут на Радио ВЕРА. Это первая песня, которую взяли на Радио ВЕРА, и вот с нее и начался путь, именно связанный с вашей радиостанцией моей любимой. Вот так. А я очень не хотела ее делать. И даже когда сделала, мне кажется, она получилась невыдающейся. А в итоге сейчас, по факту, это самая популярная песня у меня, вообще из всего моего репертуара.

К. Лаврентьева

— Совсем скоро мы ее послушаем, но пока задам еще пару вопросов. Зоя, насколько вам удается совмещать семью и творчество? Все же творческий процесс требует очень больших ресурсов, внутренних вложений серьезных.

З. Воловикова

— Это больной вопрос.

К. Лаврентьева

— Да, и тут вот надо как-то разделиться, как-то разорваться. Как у вас это удается и удается ли?

З. Воловикова

— Ну вот последняя песня, к которой решила все-таки написать сама музыку, хотя я не композитор, скажем так, ну как это происходило? Вот рядом бегает Катя, бренчит по пианино, а правой рукой раздраженная я пытаюсь наиграть какую-то мелодию. И так было все время. И даже когда уже мне дали готовый вариант, и я такая думаю: сейчас я послушаю, сейчас закину Катю в ванну. Кате два года. Катя такая сидит в ванной, значит, я слушаю, и Катя начинает что-то там требовать. Я понимаю, что опять у меня в одном наушнике песня, а в другом Катя. Вот. И я подумала: ну что ж, раз в таких условиях мне все-таки удается хоть что-то делать, значит, вот мой путь вот такой. Наверное, когда я там уйду на пенсию, я буду писать больше. А пока пишу настолько, насколько мне позволяет семья. Потому что семья — это самое главное в жизни женщины.

К. Лаврентьева

— Это правда. Но вот одно дело, когда мы это знаем: да, семья — это самое главное в жизни женщины. А другое дело, когда это реально приходит как осознание.

З. Воловикова

— Да, не сразу.

К. Лаврентьева

— Это не сразу приходит. Это даже не со вторым, мне кажется, у меня с третьим ребенком это пришло.

З. Воловикова

— То есть я всегда знала, что семья — это самое главное.

К. Лаврентьева

— Ты всегда это говоришь, но внутренне ты не так уж чтобы очень сильно это чувствуешь. Особенно если у тебя развита профессиональная потребность, творческие какие-то способности у тебя есть, и тебе хочется их реализовывать. Ты такой: ну да, семья — это самое главное. И такой с сожалением идешь с работы домой. Мне кажется, Господь вот это переворачивает в какой-то момент. Господь оптику поворачивает. Потому что иначе повернуться на семью крайне сложно. Там же правда жизни, там же быт, там ничего романтичного. А здесь великие свершения, коммуникации, коллеги, мелодии, песни, аплодисменты, Кремль.

З. Воловикова

— Точно, я вас понимаю.

К. Лаврентьева

— И, конечно, вот этот момент, он случается, мне кажется, как дар Божий, когда ты поворачиваешься на семью действительно сердцем.

З. Воловикова

— А просто еще когда ты понимаешь, на опыте понимаешь, что если в семье нелады — ну там с мужем или с детьми, — тебе ничего не надо. Ничего женщине не надо. Вот поверьте. Ну да вы знаете сами: как только кто-нибудь болеет или кто-нибудь, не знаю, что угодно, в семье полно всяких разных бывает моментов, да, — вот ни до чего. Какое творчество... Говорят: сублимировать. Нет. Одно не взаимозаменяет другое. Если у нас эта базовая потребность закрыта, если там все хорошо, то мы идем дальше. Мне кажется, женщины так устроены. Мне кажется, у мужчин по-другому. Но мы — я лично за себя говорю, мне тяжело что-то там творить, если я знаю, что у меня там дети с температурой лежат под сорок. И это не чувство вины, это просто сердце болит за них. Ты знаешь, что там за ними там могут ухаживать, что все нормально, что не критично, ничего нет, но сердце-то куда денешь. А ты с каким сердцем вышел на сцену, так тебя и зритель принимает. А ты должен быть наполненный, ты должен быть светлый. Ну как-то мне пока Господь миновал таких вот ситуаций, где мне приходилось, там: сейчас я соберу себя в кучу, выйду и всем подарю радость. При том, что я там в каком-то ужасном состоянии.

К. Лаврентьева

— Да, это очень тяжело.

З. Воловикова

— Нет, как-то у меня, слава тебе, Господи, это все...

К. Лаврентьева

— А муж? Муж как относится?

З. Воловикова

— Муж поддерживает. Стал в последнее время поддерживать, не сразу, конечно. Конечно, все это из-за его уст звучало: помни о том, что семья в приоритете. Это мы 16 лет в браке, лет, наверное, семь мы венчаны, и это все было с самого начала. Сначала вызвало дикий протест, а потом, когда он видел, что все-таки семья действительно стала в приоритете на деле, скажем так, он стал, наоборот, как-то больше вот поддерживать в творчестве. Особенно, когда случилось приглашение на радио, да, на концерт, он поддержал. Мы все вместе, всей семьей приехали. Ну без маленькой только. Совершили еще путешествие по Золотому кольцу, по дороге, это вообще, это... Я говорю: Господи, что за подарок-то такой? Просто мы посетили, я не знаю, представляешь, там три-четыре города Золотого кольца, и завершается это все «Светлым концертом» в Кремле.

К. Лаврентьева

— Сказка какая-то, да.

З. Воловикова

— Это просто вот говорю, а мне до сих пор вот, думаю: Боже, что это было?

К. Лаврентьева

— Вот.

З. Воловикова

— И там вся моя семья, что самое немаловажное.

К. Лаврентьева

— Да, такая поддержка.

З. Воловикова

— Поэтому чем дальше, тем лучше.

К. Лаврентьева

— Слава Богу. Песня «Путь», о которой Зоя нам уже рассказала. Давайте ее скорее слушать, наслаждаться, дорогие друзья, внимание, к радиоприемникам.

К. Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. У нас в гостях Зоя Воловикова, автор-исполнитель, педагог по вокалу, лауреат всероссийских международных конкурсов, многодетная мать. У микрофона Кира Лаврентьева. Мы только что послушали песню «Путь». Зоя, спасибо вам. Действительно, очень проникновенно. И о чем хотела спросить. Очень часто люди, которые любят свою профессию и глубоко в нее погружены, они почему-то не хотят, чтобы дети шли по их стопам. Вот как у вас с этим дела обстоят? Если ваши дети захотят быть музыкантами, как вы к этому отнесетесь? Ну так, чисто теоретически, захотят. Мы еще пока не знаем, чего они там захотят, какие у них будут желания.

З. Воловикова

— Ну я могу сказать, что способности у них есть, конечно. Это я уже и вижу, и знаю. Желаний нет пока особо, поэтому я пока не задавала себе этого вопроса. Если там сын придет... Правда, он увлекся гитарой старший сейчас. Гитарой, электрогитарой.

К. Лаврентьева

— Сколько ему лет?

З. Воловикова

— Пятнадцать. Да ну как, спокойно отнесусь. Конечно, папа мечтает, чтобы по его стопам пошли сыновья, а он строитель. А я не мечтаю, чтобы они пошли по моим как бы стезям. Но растет еще Катерина, которая вот она уже поет. Эти в детстве петь вообще не любили, а эта уже вот она напевает, у нее какая-то тяга к музыке есть. Но опять же это все же меняется. Захочет — всегда предоставлю эту возможность. Потому что почему я, какое я право имею лишать того, чего меня не лишили в свое время. Каждый имеет право на счастье, на любимую профессию.

К. Лаврентьева

— Планируется ли у вас какой-то концерт в ближайшее время или какое-то мероприятие? Может быть, новый альбом?

З. Воловикова

— Нет, альбом нет. Сейчас вообще альбом тяжело записать. Скорее, синглы. Это как-то все сейчас так делают. Ну то есть, раз там, появилась денежка — раз, записали песенку, выпустили, пошли ее дальше там продвигать. Поскольку недавно прямо две выпустила песни, третья еще что-то будет впереди. Пока веду переговоры, знаете, с Курганом. Вернее, там один молодой человек, по-моему, в этом году или в том году в Шадринске и в Далматово открыли, заработало Радио ВЕРА. И вот сейчас мы ведем переговоры на тему концерта моего сольного. По этому случаю, скажем так. Не знаю, как бы случится все или нет, но если о ближайших планах, то вот. Конечно, не в пост, это, скорее всего, будет в Вербное воскресенье, если это случится. Дай Бог, это случится. Вот не так давно у меня недавно тоже был сольный концерт там недалеко от Самары. Вот пока такие планы.

К. Лаврентьева

— Это очень интересно. А я знаю, что у вас не так давно вышла песня, «Родное» называется. Вот, кстати говоря, интересно узнать...

З. Воловикова

— Как раз ее я и писала, одной рукой дочь, а другой...

К. Лаврентьева

— То есть музыка ваша.

З. Воловикова

— Музыка моя, а слова замечательной поэтессы Ольги Николаевны Шушковой, с которой мы познакомились в ВК. Ну и так нельзя говорить, да?

К. Лаврентьева

— В соцсетях.

З. Воловикова

— Да, в соцсетях. В соцсетях познакомились, и я просто увидела, что она слушает мою песню, и поставила сердечко. Оказалось, что она поэтесса, она скинула мне свои работы по моей просьбе. Я говорю: знаете, может, вдруг я что-нибудь захочу написать на ваши стихи. И вот прошло уже, не знаю, наверное, год, мне понравились стихи, я их соединила там в один, два разных, и подумала, что будет прекрасная песня про нашу Россию-матушку, про качества наших русских людей, про нашу широту, доброту, человечность. Такие стихи красивые очень, на мой взгляд. И вот получилась вот такая песня под названием «Родное».

К. Лаврентьева

— Вы знаете, сейчас же очень много выходит песен с таким вот патриотичным смыслом, такого патриотичного толка. И всегда чувствует сердце, когда действительно исполнитель любит свою страну, и когда, например, он ее исполняет, потому что это сейчас тренд, потому что, понятное дело, идет в стране специальная военная операция, сейчас тема патриотизма, она как-то педалируется. Кто-то считает, что это правильно, потому что мы много упустили времени в этом смысле и надо навертывать, как-то его догонять, кто-то считает, что это искусственно созданная история. Но вот чем больше приходит к нам гостей на Радио ВЕРА, которые действительно в тему патриотизма погружены в плане вот творчества или какого-то своего служения, или просто любят Родину, тем больше я понимаю, что нет, все-таки всегда это было, просто не всегда, наверное, этому давали зеленый цвет.

З. Воловикова

— Да, пожалуй.

К. Лаврентьева

— И, конечно, хочется вас спросить, как у вас эта любовь к Родине появлялась. Потому что не так давно у нас была гостья... Почему я это спрашиваю, сейчас объясню. У нас была гостья, которая говорит: вы знаете, когда события 2022 года начались, многие люди, мои друзья, они пошли к психологам. Пошли к психологам не оттого, что страшно и непонятно будущее, и даже не оттого, что война, или специальная военная операция, и тревожно, страшно, и неспокойно, это как раз не на первом месте. На первом месте отсутствие смысла. То есть почему я должен терпеть трудности с этой страной? Вот здесь возникает вопрос. И это не критика сейчас с моей стороны. Это нормально. Может быть, Господь задает нам этот вопрос, чтобы мы для себя что-то поняли, что-то нашли внутри себя, или какие-то опоры обрели.

З. Воловикова

— Новые смыслы.

К. Лаврентьева

— Новые смыслы, да. Это может быть даже очень полезно, полезен вот этот кризис.

З. Воловикова

— Очень.

К. Лаврентьева

— Он может привести к каким-то новым открытиям, да.

З. Воловикова

— Но то что какими жертвами, это, конечно...

К. Лаврентьева

— Да, жертвы страшные.

З. Воловикова

— У меня есть патриотическое направление, у меня не одна песня, не две и, даже не три, которые именно связаны с происходящей ситуацией. В 22-м году я как раз забеременела, и когда я пришла к врачу, она такая: вообще-то война началась. Мне так покрутили пальцем у виска, потому что не было уверенности вообще ни в чем, какие дети, какие вообще там роды и прочее. И я видела, я читала этот страх в глазах людей, и был конкретный спад беременных в поликлиниках, когда вот эти вот очереди, вот этого как-то — раз, и не стало. Потому что мне есть чем сравнить-то, да, предыдущие дети, когда рожала. Вот у меня вообще не было ни малейшего сомнения в том, что я люблю свою страну. В том что я при всей той боли, что вызывает в нас эта ситуация, что это наш братский народ, да, и особенно поначалу вообще это было просто дикость, у меня никогда ни малейшего не возникало сомнения в том, чтобы поддержать наше правительство. Не знаю, как объяснить. Вот ты живешь здесь — живи. Живи и будь предан. Потому что, по большому счету, все, что у тебя есть, это тебе твоя страна дала. И вот сейчас трудные времена, да, они наступили, но отвернуться и вильнуть хвостом и сказать: ну да, и там я не выдержал, извините, я переезжаю в другую страну, — даже мысли такой не было вообще близко. Наоборот, было такое желание чего-то творить новое, что-то... Понимаете, некоторые песни мои, под них и идут в бой, как мне пишут, да, и у меня от этого и слезы. И, не знаю, когда, думаю, я их исполняла, знала ли я, что они будут вот таким предназначением обладать? Не знала. Но ситуация такова, что им надо делать свою работу...

К. Лаврентьева

— А нам надо делать свою.

З. Воловикова

— А нам надо делать свою, да. И я считаю, что артист — это глас народа все равно. Ну вот если сейчас такая ситуация, как не поддержать, как петь «тили-тили, трали-вали, это мы не проходили, это нам не задавали», когда столько людей нуждается в поддержке? Поэтому у меня есть прямо конкретно патриотический блок, он довольно-таки такой, скажем, энергичный, хотя там есть и одна лиричная песня. Ну вот так вот. Песня, которую мы сейчас услышим — «Родное», она про красоту, необъятность нашей прекрасной России. Она патриотичная, но она не про СВО, она, конечно, не про то, что сейчас происходит. Она как раз просто напоминает нам о том, в какой чудесной стране мы выросли и живем.

К. Лаврентьева

— Я помню, мы ехали с мамой, в Красноярске еще жила, ехали в машине, папа вел машину, с нами была бабушка, ехали мы куда-то в деревню к родственникам, а когда мы ездили в машине, мы пели. И я помню слова песни, которую мы пели: «У нее коса пшеничная, родниковые глаза». И я так представляла себе такую красивую девушку, какую-то такую очень возвышенную, такую очень чистую, целомудренную, красивую девушку. Мне кажется, мы вот так вот и видим.

З. Воловикова

— Так и есть.

К. Лаврентьева

— Так и видим в идеале нашу страну. Как говорит Сергей Фудель, есть святая Церковь, небесная и земная, а есть темный двойник Церкви. И вот нам не нужно слишком уж сильно концентрироваться на темном двойнике, потому что это люди с их грехами, это все мы, мы все приходим в Церковь, как в лечебницу. Так, наверное, и Родины нашей касается, что всякое может быть.

З. Воловикова

— Конечно.

К. Лаврентьева

— Всякое может быть, но наше дело, наверное, сохранять верность. Давайте послушаем песню «Родное», о которой Зоя так проникновенно нам рассказала. Текст песни принадлежит Ольге Шушковой, музыка Зои Воловиковой. Мы прощаемся с вами, дорогие наши слушатели, до следующей недели. Зоя, спасибо вам еще раз, что вы к нам сегодня прилетели.

З. Воловикова

— Спасибо вам за приглашение. Зовите еще.

К. Лаврентьева

— Спасибо огромное. Ждем вас в нашей студии. Всего вам доброго и до свидания.

З. Воловикова

— До свидания.

---

Все выпуски программы: Вечер Воскресенья

• «Музыка и вера». Нина Шнайдер
• «Встреча Воскресения Христова». Диакон Богдан и София Мошура
• «Жизнь на ферме». Александра Никитина