По занятии в 1125 году старшего Киевского стола Мстиславом, блестящее положение нашей Родины, созданное Мономахом, продолжалось еще некоторое время, тем более, что сам Мстислав был ему достойным преемником.
Половцы, обрадовавшись смерти Мономаха, немедленно … появились в пределах Переяславльского княжества. Но здесь сидел храбрый брат Мстислава — Ярополк Владимирович. Он смело выступил против поганых, и… призвавши имя Божие и отца своего Мономаха, смело ударил на врага и одержал над ним блистательную победу.
Почти одновременно с этим Мстиславу пришлось воевать с полоцкими князьями, которые, после смерти Владимира, тоже стали позволять себе опустошать соседние владения Мономаховичей.
Мстислав направил свои войска в 1127 году в Полоцкую землю и после двухлетней борьбы с потомками Всеслава окончательно победил их и затем отправил на трех ладьях в Царьград, где они были подвергнуты заточению. Над городами же Полоцкой земли Мстислав поставил свих посадников, а впоследствии посадил там сына Изяслава.
Вслед за присоединением Полоцкой земли, Мстиславу пришлось воевать и с жившей на границе этой земли Литвою. Он ходил на нее с сыновьями, а также с Ольговичами и с шурином своим Всеволодком Городенским. Поход был в общем очень удачным.
…
Этими военными успехами Мстислав… еще более утвердил веру в могущество Руси.
Между тем… в самой княжеской семье произошло явление, имевшее большое значение для будущего. Оно заключалось в следующем: вскоре после занятия великокняжеского стола Мстиславом, причем, как мы знаем, был обойден его малоспособный двоюродный дядя Ярослав Святославович Черниговский, Всеволод Ольгович — родной племянник этого Ярослава — напал на дядю врасплох и, согнав с Черниговского стола, заключил его в неволю. Конечно, Всеволод рассчитывал, что раз Ярослав спокойно уступил Мстиславу старшинство в целом княжеском роде, то он уступит его также без особых трудностей и в своем племени. Кроме того, очевидно, он сильно рассчитывал и на то, что жена его приходилась дочерью великому князю Мстиславу Владимировичу.
Однако, Мстислав, узнав о поступке Всеволода Ольговича, отнюдь не хотел терпеть такого нарушения старшинства и стал вместе с братом Ярополком сбирать войско, чтобы идти на Всеволода. Тогда Всеволод отпустил дядю Ярослава в Муром и послал за половцами. Половцы явились в числе семи тысяч человек и стали на реке Выри. Но стремительный Ярополк успел из Переяславля захватить все течение реки Сейма и стать между половцами и Черниговом, причем он перехватил и половецких послов, направленных к Всеволоду в Чернигов. Тогда половцы сильно испугались и побежали, не ожидая боя; это бегство показывает нам, … какими робкими стали половцы после грозных походов Мономаха и его сыновей.
После бегства половцев Мстислав стал еще больше теснить Всеволода Ольговича. . Всеволод стал всячески упрашивать Мстислава, подучивал его бояр, подкупал их дарами и таким образом провел все лето. Зимой прибыл в Киев к Мстиславу и Ярослав Святославович из Мурома и стал со своей стороны упрашивать великого князя идти на Всеволода, а последний еще больше просил тестя смилостивиться над ним и не гнать из Чернигова. В то время в Киевском Андреевском монастыре был игуменом Григорий, которого очень чтил Владимир Мономах, Мстислав и весь народ. Этот-то Григорий все не давал Мстиславу идти ратью на Всеволода и все уговаривал лучше нарушить слово, данное Ярославу — поддержать его права на Чернигов, нежели пролить кровь христианскую. Мстислав долго не хотел сдаваться на увещания его, но, наконец, созвал сбор из духовенства и передал ему решение вопроса; те отвечали, что принимают на себя грех Мстиславов в нарушении слов Ярославу, но чтоб кровь русская не лилась. Мстислав послушал их, не поддержал Ярослава, и затем всю свою жизнь раскаивался в этом.
Ярослав же, видя себя оставленным Мстиславом, вынужден был идти назад в Муромскую землю, где навсегда и поселился с потомством, так как будучи выключен из старшинства насилием Всеволода навсегда потерял свои права на Черниговскую волость. От него пошли князья Муромские и Рязанские.
Конечно, поступок Всеволода Ольговича и уступчивость, проявленная в этом деле Мстиславом, должны были служить самым дурным примером для княжеских отношений в будущем, что вскоре и сказалось.
В 1132 году умер Мстислав, горячо всеми оплакиваемый. Он был погребен в Киеве, в обители святого Феодора, им основанной. Летописец, говоря про его княжение, называет его Великим, а Православная Церковь причислила его к лику святых.
Мстиславу наследовал следующий за ним брат — Ярополк… Соперников у него быть не могло. Он был единственным князем, отец и дед которого сидели на Киевском столе, вследствие чего только он и мог сесть на него... Кроме этого, он был очень любим за свой благородный нрав и необыкновенное мужество как киевлянами, так и вообще на Руси.
Всем, по-видимому, казалось, что княжение его будет таким же славным и счастливым, как и брат Мстислава. Однако эти ожидания не сбылись.
Тотчас же по занятии Ярополком Киевского стола, началась большая усобица уже в самой семье Мономаха… борьба племянников, сыновей старших братьев, с младшими дядями…
Дело заключалось в следующем. Мстислав передал Ярополку, который был бездетным, вместе с великим княжением и всех своих детей, причем уговорился с ним при жизни, что тот немедленно, по принятии Киевского стола, переведет на свое место в Переяславль — сына Мстиславова — Всеволода-Гавриила из Новгорода. Ярополк по смерти Мстислава так и сделал и, севши в Киеве, тотчас же повелел племяннику Всеволоду-Гавриилу перейти из Новгорода в Переяславль. Вот это и повело к усобице, так как, после выделения Черниговской земли в особую волость Святославовичам, Переяславль стал считаться старшим после Киева столом, и его должен был занять следующий после Ярополка Владимировича брат — Вячеслав Владимирович, сидевший в это время в ТУрове. Назначение же в Переяславль Мстиславовича — Всеволода-Гавриила, помимо дядей, могло иметь вид, что Ярополк готовит ему после себя Киев.
Вячеслав Туровский, по необыкновенной мягкости своего нрава, не противился перемещению племянника в Переяславль, хотя именно ему принадлежал, после Ярополка, этот стол. Но младшие Мономаховичи, предприимчивые Юрий Долгорукий и Андрей, сейчас же всполошились, особенно имея в виду пример безнаказанного поступка Всеволода Ольговича Черниговского по отношению к своему дяде Ярославу.
Взгляд с иконы. Наталья Сазонова
Как-то я проводила урок в воскресной школе. Подросток лет 15-16-ти спросил:
«А как вы пришли к Богу»?
Стала рассказывать.
В то время мне тоже было 16. Росла я в самой обыкновенной советской семье. Крещённых среди нас не было. Однажды мама сказала нам с сестрой: «Девочки, надо креститься. В выходные мы поедем загород. На разговор к одному батюшке». Вот это было неожиданно!
«А ты же сама не крещённая. Ты что, в Бога веришь?» — спросили мы маму. И тут выяснилось, что мама уже год, как крестилась, верит в Бога и ходит в храм. Она была строгая, а мы послушные. Да и что, я-подросток, могла сказать против? Разве только: «Почему, если Бог есть, то не защищал крестьян от помещиков?» Очень я переживала об этом. Сейчас уже не помню, что ответила мне тогда мама. Но через неделю мы отправились в далёкий от Москвы приход. В то время, в середине 80-х крещение в Москве было нежелательным. Могли начаться проблемы с органами.
Итак, все вместе, поехали на встречу с батюшкой. Дорога длинная. Времени подумать много. Окончательного согласия креститься я ещё не дала. В электричке всё переживала: «А кто такой этот батюшка и что мне ему говорить? А как всё будет проходить и зачем я вообще согласилась поехать? Да ещё в такую даль! А точно Бог есть? И наконец: А верю ли я в Него? И честно самой себе: Я не знаю, есть ли Он, чтобы верить в Него. Нет! Я не верю». Но что-то подсказывало мне сделать этот шаг. Шаг навстречу...
И вот мы на месте. Тот вечер помню хорошо. Батюшка ждал нас в своей сторожке. Звали его отец Дмитрий Дудко. Это потом я узнала, что жил он в Москве, а служил очень далеко от дома. Так и ездил по 4 часа в один конец. За проповеди власти перевели его на приход подальше от Столицы. Проповедовать священнику в советское время строго запрещалась.
Тогда я увидела перед собой человека небольшого роста. К шестидесяти, совсем седого. Он встретил нас приветливо, как будто знал давно. Усадил с собой за стол поужинать. Стали знакомиться. После ужина, с каждой из нас по отдельности беседовал в своем кабинете.
Подошла моя очередь. Вошла. Волнуюсь. Первое, что вижу — икона. Большая, в старинном киоте. Теперь уже знаю, это был Спас Нерукотворный. Перед иконой горят свечи. В комнате пахнет воском. Батюшкин голос: «Наташенька, ты уже взрослая. А взрослые люди перед крещением должны покаяться в своих грехах перед Богом». Сказал и посмотрел на ту икону. Я тоже посмотрела на Того, Кто на ней изображён, потом на батюшку... и вдруг увидела один и тот же взгляд! Взгляд полный любви. Этот взгляд располагал к доверию. «Покаяться в грехах»- прозвучало в голове. И я вдруг впервые осознала, что хочу доверить всё, что было на совести, Богу.
Батюшка выслушал мою исповедь. Первую, искреннюю. На следующий день мы с сестрой крестились.
Когда ехали домой, я уже не спрашивала себя, верю ли в Бога? Я точно знала, что верю. знала, что Он есть.
А на вопрос: как пришла к Богу, отвечаю просто. Это не я пришла к Нему. Это Бог пришёл ко мне! Просто надо сделать самому шаг навстречу.
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
Святитель Серафим (Соболев) и его родители
На село Городище, что неподалёку от Рязани, давно опустилась ночь. Все спали, и только в доме мещанина Бориса Матвеевича Соболева горел свет. Хозяин стоял на коленях перед иконами и горячо молился, то и дело поглядывая на плотно закрытую дверь в комнату жены. Там его супруга, Мария Николаевна, разрешалась от бремени. Роды проходили тяжело. Женщина в смертельной опасности, говорил врач, и убеждал Бориса Матвеевича дать согласие на операцию. В её результате ребёнок наверняка погибнет, зато мать останется жива. Мария Николаевна, собрав последние силы, со слезами умоляла мужа не соглашаться. Хозяин тяжело вздохнул. «Не нужно операции. Предадимся воле Божьей», — сказал он, и стал перед иконами на молитву. Близился рассвет. В сельской церкви ударили к ранней утренней службе. И вдруг в колокольном звоне Борис Матвеевич ясно различил громкий крик младенца! Он заглянул в комнату. Акушерка держала на руках маленький, плачущий комочек. Врач, утирая пот со лба, с улыбкой проговорил: «Поздравляю, папаша! Сынок у вас, здоровенький! И с супругой всё в порядке». Так 1 декабря 1881 года на свет появился будущий монах, архиепископ и святой — святитель Серафим (Соболев).
В крещении мальчика нарекли Николаем. Родители не могли наглядеться на сына. Мать, укачивая Коленьку, с улыбкой приговаривала: «Ах, какой серьёзный мухтар родился!» Так малыша впоследствии в семье и звали — Мухтаром. Мария Николаевна не догадывалась, что это шутливое, ласковое прозвище окажется пророческим. В переводе с арабского «мухтар» означает «избранник». Коля рос на радость отцу и матери. Он был послушным и кротким ребёнком, старался не причинять родителям неприятности и беспокойства. Шумным играм предпочитал тишину и уединение. Любимой книгой мальчика с самого детства стало Евангелие. Коля ещё не знал грамоты, но садился и открывал перед собою книгу, листал её, водил маленьким пальчиком по строкам Писания. Иногда просил мать или отца прочитать что-нибудь, и с большой серьёзностью слушал, проникаясь духом Божьего слова. А скоро Николай и сам выучился читать — родители определили сына в церковно-приходскую школу. Теперь уже Мария Николаевна просила Колю почитать ей вслух Библию или жития святых. Часы, которые они вдвоём с матерью проводили за чтением, владыка Серафим впоследствии называл одним из самых счастливых воспоминаний детства.
Когда мальчику исполнилось 6 лет, в семье случилось несчастье — Борис Матвеевич перенёс инсульт. Его парализовало, он не мог двигаться и частично потерял речь. Забота о сыне целиком легла на плечи матери. Мария Николаевна мечтала видеть сына священнослужителем. Это её желание полностью совпало с устремлениями самого Николая. По окончании школы он поступил в Рязанское духовное училище, а затем — в духовную семинарию. Именно там у Николая созрело твёрдое решение стать монахом. А Мария Николаевна тем временем подыскивала сыну невесту. Когда Николай приехал домой на каникулы, она познакомила его с кроткой и милой девушкой. Её звали Настя. Не желая огорчать мать, Николай отправился с Настей на прогулку. По дороге он честно рассказал девушке о своих планах. Когда они вернулись, Настя попеняла Марии Николаевне: «Зачем же вы сватаете сына, если он будет монахом!» Так мать Коли обо всём узнала. И хотя решение сына стало для неё неожиданностью, мать не стала его отговаривать. «Устраивай свою судьбу, как сам пожелаешь», — сказала она.
26 января 1908 года Николай принял монашеский постриг с именем Серафим. Со временем он станет духовным писателем и богословом, преподавателем и архиереем. Где бы ни проходило служение владыки — в Житомире, Калуге или Воронеже — он всегда старался сделать так, чтобы его любимая матушка была рядом. А когда её не стало, святитель Серафим часто вспоминал о ней в беседах с друзьями и близкими. И говорил, что за всё хорошее в своей жизни он должен благодарить свою добрую мать.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Тогда и сейчас»
Утром субботы сидим на кухне с женой, пьём чай и обсуждаем, в какую церковь пойти на вечернюю службу. Обычно мы ходим в наш Преображенский храм. Здесь мы венчались, здесь крестили дочку. Но иногда хочется и другую церковь посетить. В Успенской, например, прекрасный мужской хор. Когда они поют песнопение «Свете тихий», дух захватывает. Или съездить в центр, там в Никольском соборе многоголосное пение.
И проповедники везде разные, в Успенской церкви настоятель игумен Евстафий больше про покаяние говорит, а протоиерей Андрей из Никольского храма в основном о духовной радости. Храмов в городе много, выбирай для молитвы любой!
И тут я вспоминаю рассказы бабушки, как она в семидесятые годы прошлого века в храм ходила. Бабуля жила в деревне, а церковь в округе была одна. И бабушка вместе с другими прихожанами каждую субботу-воскресенье и по праздникам, в любую погоду ходила в храм пешком, а это 8 километров!
А сейчас у городских жителей какой большой выбор! Слава Богу! И дай нам Господь иметь такую же крепкую веру, какая была у наших бабушек. Нам есть на кого равняться! И ценить то, что имеем.
Все выпуски программы Утро в прозе