Поделиться
На картине «Кадаши. Москва» изображён Храм Воскресения Христова в Кадашах, построенный в конце 17-го века. Трудно поверить, но эту яркую и светлую работу Татьяна Маврина написала зимой 1944 года, во время Великой отечественной войны.
— Ах, Маргарита Константиновна, в каком красивом городе мы живём! Казалось бы, январь, всё вокруг бело, деревья облетели... Но посмотрите, и зимой Москва уютна и хороша.
— Наташенька, она прекрасна в любое время года. Её скверы и парки, старинные особняки и древние храмы — неповторимая атмосфера нашего города складывалась веками... Посмотри, какая красивая церквушка выглядывает из-за многоэтажного дома! Это один из любимых мною московских храмов.
— Очень красивый! Стены из красного кирпича, пять золотых маковок, высокая колокольня... А что это за церковь?
— Храм Воскресения Христова в Кадашах. Его построили в конце 17-го века. А ещё, кстати, ему посвящён один из шедевров Третьяковской галереи.
— Как интересно! А расскажете об этой работе?
— С радостью, Наташа. Сейчас найду её в интернете... Она называется просто: «Кадаши. Москва». Написала её художница Татьяна Маврина. Вот, посмотри, пожалуйста.
— Какая яркая работа! На фоне закатного синего неба вырисовывается силуэт храма. Стены и купола буквально светятся в вечернем зареве. А крыши соседних домов покрывает белая пелена, снежный покров — художница изобразила этот уголок старой Москвы зимой!
— Татьяна Маврина множество работ посвятила Москве, хотя сама родом из Нижнего Новгорода. В начале 20-х годов прошлого века приехала в столицу, училась в Высших художественно-технических мастерских. С этого времени в её творчестве и появились виды Москвы, городские мотивы, дома, храмы... Вот как на этой картине.
— У художницы свой особенный, необычный стиль, вам не кажется?
— Да, так и есть. Творческий почерк Татьяны Мавриной отличает смелая работа с цветом. Её картины яркие, жизнерадостные...
— И в работе «Кадаши. Москва» это чувствуется. Хотя пейзаж написан зимой...
— Зимой 1944 года. Посмотри, пожалуйста, вот здесь, в левом нижнем углу полотна хорошо видна дата написания.
— Сорок четвёртого года? Так значит, эта картина написана во время Великой Отечественной войны?
— Да, в тяжёлый для города, страны, да и для всего русского народа период.
— Теперь эта работа стала для меня ещё более пронзительной... Чувствуется, как много боли и переживаний стоит за историей её написания...
— Во время Великой Отечественной Татьяна Алексеевна писала Москву особенно часто. Художница пыталась сохранить и запечатлеть на бумаге красоту города, ставшего для неё родным.
— Она писала с натуры?
— В военное время делать зарисовки города на планшете или в блокноте было небезопасно. Её могли обвинить в шпионаже. Поэтому Татьяна Алексеевна запоминала очертания пейзажа, уходила в ближайший подъезд или постройку и быстро по памяти зарисовывала увиденное в блокнот. А дома повторяла эти изображения в красках на больших листах. Так появлялись акварели, сохранившие память о Москве военного времени...
— Но не пугающие, а тёплые, радостные, сохраняющие веру в то, что добро и любовь одержат победу над злом. О том, что всегда будет именно так, напоминает и Храм Воскресения Христова, который запечатлела Татьяна Маврина и который сейчас перед нами. Зайдём в него, Маргарита Константиновна?
— С большой радостью, Наташа! А после — можем пойти в Третьяковскую галерею. Я покажу тебе акварель «Кадаши. Москва» и другие работы замечательной художницы Татьяны Мавриной.
Все выпуски программы Свидание с шедевром
Алан Александр Милн. «Однажды давным-давно»: «День совершен, свят и безгрешен»
Поделиться
Фото: PxHere
Сегодня вспомним английского писателя и драматурга Алана Александра Милна, того самого, которому мы обязаны Винни-Пухом, Крошкой Ру, Тигрой и всеми-всеми-всеми. Есть у него повесть: «Однажды давным-давно» (не путайте с одноимённым американским сериалом!). Это произведение Милна наводит на мысли о ценности времени.
Действие повести происходит в сказочной стране Евлалии. Её жительница, маленькая девочка Уиггз, однажды совершает поступок, который был воспет поэтами, положен на музыку и стал национальным праздником.
Что же такого великого совершила девочка? Она целый день была хорошей. Ни больше и ни меньше. Встала по первому зову будильника. Умылась, убралась в комнате... и так далее. И так весь день. Ничего особенного Уиггз не предпринимает. Она просто один-единственный день проводит так, как следует его провести.
А мы способны на подобное? Этот вопрос воодушевляет, заряжает здоровым задором — что, даже столь малое мы не в состоянии сделать?! Именно о таком задоре святой Паисий Афонский, подвижник двадцатого века, говорит: «Нам нужен напор, порыв! Не бедолагами быть, а с духовной отвагой воевать с тангалашкой» (так преподобный называл дьявола).
«Всякий шаг, всякое слово, даже движение и взгляд — всё можно обратить в средство ходить в воле Божией», — пишет святитель Феофан Затворник. А ведь тут и кроется ответ на вопрос, с которого мы начали сегодня. Если постараться сделать каждый день достойным — то это станет лучшим способом провести и свой последний день.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Как отличить смирение от безволия. Алёна Боголюбова
Поделиться
Был у меня на работе такой случай: я смирилась с лишением премии. Отказалась бороться за треть своей зарплаты. Понимала, что решение несправедливое, но промолчала. Решила, что это произошло по воле Божьей. Так я себе представляла смирение в начале моего воцерковления. Сейчас, конечно, понимаю, что это была ошибка, но тогда... Тогда меня, по духовной неопытности, бросало в крайности, и эта история — показательная.
Сбой, из-за которого я осталась без премии, произошёл в бухгалтерской программе. Но выяснилось это гораздо позже. И то, никто о нём бы не узнал, если бы я не рассказала о своём в кавычках «подвиге» священнику.
— С чего ты взяла, что это смирение? — с досадой реагировал батюшка. — Да разве так смиряются? Это безволие. Ты просто решила плыть по течению.
То есть, отказ разобраться в обстоятельствах я выдала за упование на Бога. И священник резонно указал мне на ошибку в понимании сути Православия. Он будто встряхнул меня словами о том, что Спаситель не призывал людей быть пассивными.
Но как распознать грань между смирением и безволием? Отвечая на этот вопрос, батюшка обратил моё внимание на то, что я не просто так рассказала об этой истории на исповеди.
— У тебя поэтому и нет мира на душе, что ты поступила не по Божьей воле, — сказал он. — Смущение сопровождается сомнениями. Это и есть сигнал, на который нужно обратить внимание. Когда нет уверенности, как поступить, — нужно молиться и выбирать тот путь, где душа будет спокойна.
После разговора со священником я инициировала служебную проверку. В итоге, наши программисты нашли компьютерную ошибку, которая, к слову, могла повториться с другими людьми. Слава Богу, этого не произошло. Мне выплатили премию, и на душе действительно стало спокойно. Не только потому, что это была солидная часть зарплаты, а скорее потому, что в этом чувствовалось правильность происходящего. Будто я делаю всё именно так, как того хочет Господь.
Эта история научила меня нескольким важным вещам: во-первых, то, что я считаю смирением, — не всегда является таковым; во-вторых, смущение на душе — это сигнал, который помогает принять правильное решение; в-третьих — пренебрегать честно заработанными деньгами также плохо, как быть расточительной. На последнее, кстати, мне также указал священник, напомнив слова Амвросия Оптинского о том, что «безрассудно быть пристрастным к деньгам, и нерассудно пренебрегать ими».
Я поняла, что Бог не хотел лишать меня премии или проверять мою готовность смиряться. Он показал, что смирение — это сила. А плыть по течение — безволие, то есть слабость. И мы, во что бы то ни стало, должны рассуждать и действовать, чтобы сохранить мир в душе. Божий мир.
Автор: Алёна Боголюбова
Все выпуски программы Частное мнение
13 октября. О подаянии
Поделиться
В 6-й главе Евангелия от Луки есть слова Христа: «Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад».
О подаянии — игумен Лука Степанов.
Когда говорит Господь о подаянии всякому нуждающемуся, то речь идёт прежде всего о дневном пропитании. Речь не идёт о пожизненном снабжении всякого, кто сказал: «Ну, теперь ты будешь меня кормить». Такого порядка не было заведено ни в монастырях, ни в апостольском собрании.
Напротив, мы знаем слово апостола Петра: «Кто не работает, да не ест в ваших сообществах, но всякому нуждающемуся или голодному поддержать его жизненные силы необходимо тогда, когда у тебя есть эта возможность». Ну, а про практическое исполнение слов о нетребовании назад одолженного скажу следующее: необходимо давать в долг столько, сколько ты не пожалеешь потерять. И сам этой практикой пользуюсь по жизни, когда кто-либо обращается с тревожной и напряжённой просьбой: «Вот мне нужно 40 тысяч, а я обязательно отдам, когда будет у меня, и очень скоро появится эта возможность».
Ни за кем же священник не станет ходить: «Верни мне, верни, что обещал». Поэтому с лёгким сердцем отдаёшь столько, сколько тебе не жалко потерять, со словами: «Вот вам во славу Божию, если это сейчас, возможно, для меня такая милостыня, а уж о возвращении особенно не беспокойтесь».
И тогда вы всё-таки исполняете по мере сил своих и просьбу того, кто за займом к вам обращается, но, при этом предоставляя этот посильный займ, оставляете сердце своё свободным и не будете преследовать этого человека за невозвращённые вовремя деньги.
Все выпуски программы Актуальная тема
