В первый день Великого поста Церковь предлагает нам вспомнить о том, что было в самом начале: согласно первой библейской книге, в начале был только Бог, и не было ничего и никого, кроме Него. Библейскую историю творения мира можно прочитывать и осмыслять самыми разными способами, но бесспорным и очевидным её посылом является то, что изначально был лишь Бог, а всё творение — плод Его задумки и действий.

Вместе с этим первые строки книги Бытия напоминают нам о том, что всё сделанное Богом — хорошо и прекрасно, и о том, что в творении не было ничего такого, что каким бы то ни было образом нарушало бы общую гармонию. Бог не сотворил ничего такого, к чему были бы применимы отрицательные характеристики.

Церковь напоминает нам об этом в первый день поста, конечно же, не случайно.

Описание творения с его красотой, гармонией и общей благостью резко контрастирует с тем, что мы можем наблюдать вокруг нас в самих себе. Как бы мы не пытались должным образом устроить свою жизнь и самих себя, всегда остаётся нечто такое, о чём нельзя сказать как о благе, как минимум, у нас всегда остаются поводы для внутреннего беспокойства и переживаний. К этому странному эффекту, как и к библейскому повествованию, можно относиться самыми разными способами, и его причины тоже можно определять по-разному. С точки зрения христианства, контраст между идеальным и гармоничным первоначальным творением и наличной реальностью имеет своей причиной человека, причём, именно человека в частности, а не человечество вообще, то есть причина заключена в каждом из нас. Но когда мы размышляем о ней, то мы должны обращать внимание лишь на самого себя, а не на кого бы то ни было ещё.

Великий пост — это то время, в которое Церковь призывает нас немного замедлить привычный ритм жизни и задуматься о себе самих через воспоминание о библейской истории, и вместе с этим попытаться увидеть в себе то, что мешает первозданной гармонии мира и попытаться это по возможности исправить.

Но для начала нужно замедлиться, ведь в библейском повествовании о творении мира нет места спешке и суете, впрочем, нет им места и ни в каком ином состоянии, которое можно назвать гармоничным.

По словам преподобного Антония Великого, всякое действие, которое мы совершаем, должно осуществляться с рассуждением. Этот призыв святого касается не только каких-то бытовых поступков, но и жизни духовной. Без рассуждения пост превратится в самоубийственное голодание, молитва — в бессмысленное чтение мантр, верность религиозным принципам — в инквизиционные преследования. Данный перечень можно продолжать и дальше. Но не в том состоит наша с вами задача. Принцип святого Антония мы сегодня применим к тому тексту из книги Бытия, который только услышали.

В первый день Великого поста во время вечерни Церковь начинает рассказывать нам о творении мира. Это повествование в христианской среде вызывало и вызывает до сих пор подчас диаметрально противоположную реакцию. С точки зрения одних людей — описание творения мира, содержащееся в книге Бытия, не более, чем миф. То есть сказка. Логика тут примерно такова — древние люди напридумывали себе что-то, греясь у костра в пещере. А наука-то доказала, что всё было не так. А как? Гипотез много, но они точно не совпадают с библейским повествованием.

Вторая, тоже крайняя, точка зрения состоит в том, чтобы воспринимать Писание, как какую-то инструкцию. Написано «твердь» — значит что-то твёрдое, написано «носился» — значит быстро двигался. Подобное буквалистское понимание, на самом деле, не свойственно православной традиции. Оно возникло в США — в протестантской среде так называемых фундаменталистов.

Каково же тогда православное отношение к описанным в первой главе Библии событиям? Надо сказать, что среди святых отцов на этот счёт встречаются разные мнения. Есть, например, более буквальная позиция святителя Василия Великого и более символическая — святителя Афанасия Великого. Перечислять можно и дальше. Но объединяет православный подход одна очень важная отличительная черта. Святые толкователи видели в библейском тексте не произведение исключительно человеческое, а результат соработничества автора данной книги с Духом Святым. Что это означает на практике?

В отношении описания творения мира можно сказать, во-первых, то, что если наш мир создан Богом, то далеко не всё нам в этом событии может быть понятным. Мы до сих пор не способны описать детали макро- и микрокосмоса. Здесь же речь идёт о фундаментальных понятиях. И второй важный момент. Пророку Моисею, согласно Преданию — автору книги Бытия, было дано увидеть каким-то образом первые мгновения жизни мира ангельского и мира материального. И он записал всё пережитое в тех категориях, которые были ему, носителю определённого культурного менталитета, доступны.

Повествование пророка представляет собой удивительную и местами дерзновенную попытку передать то, что человеческий язык передать, по большому счёту, не в состоянии. Мы видим не детальное описание процесса творения, но и не призрачный символ, а нечто среднее. С одной стороны, мы понимаем суть происходящего. А с другой — только лишь соприкасаемся с грандиозной по своим масштабам тайной творения.

Мы вместе с пророком видим, как сначала из ничего создаётся время, а вслед за ним (то же из ничего) небо и земля — мир ангельский и первозданная материя. После этого по слову Божию возникают свет и тьма, появляется два вида тверди — небесная и земная (атмосфера и суша). И, наконец, образовавшаяся суша покрывается растительностью, способной воспроизводить саму себя. Всё перечисленное вдохновляет читателя вне зависимости от того, насколько часто он видит данный текст. Вдохновляет не только благодаря грандиозности замысла Божия, но прежде всего потому, что всё сотворенное Господом хорошо весьма! Иными словами, окружающий нас мир, несмотря на всё стремление современного человека его уничтожить, по-прежнему держится. Ведь он не результат какой-то случайности, а плод труда Божественного Мастера!

Когда в центре храма читаются эти стихи из первой главы книги Бытия — всё вокруг словно замирает. Слушатели ощущают себя не только зрителями, но и соучастниками этой дивной космогонии — когда перед нами развёртывается партитура, по нотам которой Бог исполняет Свою дивную песнь Творения.

У хорошей песни всегда есть ритм. И здесь он задаётся днями творения — «и был вечер, и было утро». Отличная песня немыслима без постепенного разворачивания сюжета — есть он и здесь. Перед нашим мысленным взором сначала появляется «начало» — пространство и время, разделяются бытие и небытие, из «ничто» появляется «нечто», далее из которого рождаются свет и тьма, галактики и звёзды, вода и земная твердь. Краткими, скупыми и бесконечно ёмкими словами бытописатель вкладывает в сознание читателя опорные точки — связи между которыми будут по сей день представлять огромный исследовательский интерес у богословов. Но несколько принципиальных точек хочется выделить особо.

Первое — это свободное произволение Бога: не было никакой необходимости или тем более неизбежности создавать этот мир. Бог творит мир от избытка — Его любовь переливается через край, Он жаждет Другого, с кем хотелось бы разделить радость бытия.

Второе — Богу никуда торопиться не надо: Он точно не опоздает! Для Него что одна секунда, что миллионы лет — одно и то же. А из этого следует очень интересный вывод: то, что Он делает, Он создает на одном дыхании, легко, совершенно и своевременно как бы долго или быстро нам это не казалось.

И, наконец, третье — в творении Бог предстаёт перед нами скорее как влюблённый художник, чем пунктуальный инженер: Бог творит всё с «избытком», огромным запасом прочности. Для Него гораздо важнее, чтобы было красиво — и на уровне микромира, и в масштабах галактик. Куда ни вглядывайся пристально — везде найдёшь повод вдохновиться, изумиться и благодарить!

Мне очень хотелось бы попросить наших слушателей попробовать Великим Постом одно духовное упражнение. Выделите пять — десять минут — хорошо бы каждый день — чтобы вчувствоваться в то высочайшее качество мира, которым мы ежесекундно пользуемся, не замечая. Потрогайте смолянистую почку на дереве — почувствуйте, сколько в ней уже есть силы жизни, которая скоро рванёт в рост. Или возьмите в руки снег — ощутите, как кристаллы снега тают на ладони, образуя воду — которая начинает испаряться. Или в безоблачную ночь поднимите глаза ввысь — чтобы проникнуться величием бездонных пространств. Поверьте: приучив себя к такому вроде бы простому упражнению, вы откроете для себя потрясающую вещь — чем меньше мы загружены собой — и чем больший простор даём непосредственному переживанию бытия, тем быстрее прибавляется сил, улучшается настроение — да и вообще жизнь становится куда более светлой и прекрасной — ведь её именно такой и задумал наш Бог!...

Среди многих других народов древности еврейский народ состоял с Богом в особых отношениях. Господь избрал его для того, чтобы он хранил истинное богопочитание, веру в единого Творца, которую остальное человечество потеряло на заре своей истории. Для этого через Моисея евреям был дан закон и религиозный устав. Всё это должно было помочь сохранить их от греха и помочь поддерживать живые отношения с Богом.

В только что прозвучавшем отрывке пророк Исаия от лица Господа напоминает евреям о том, что для полноценного общения с Творцом одного внешнего следования нормам религии недостаточно. Можно быть человеком внешне благочестивым, посещать богослужебные собрания, приносить жертвы, отмечать праздники, совершать все необходимые ритуалы, но при этом продолжать жить во грехе и томиться от рабства своим страстям. Дотошное исполнение правил закона не даёт духовной свободы. Оно не очищает от вины и не снимает с души тяжкое бремя прегрешений. Бог при всей внешней религиозности человека может оставаться для него далёким и чужим.

Чего же не хватает человеку для полноценных отношений с Творцом? Пророк отвечает на этот вопрос, призывая евреев искать правду. Что же эта за правда? С одной стороны, это наши внешние справедливые поступки по отношению к другим людям. Некоторые из них ради примера и перечисляет пророк: спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. То есть не совершайте беззаконий по отношению к другим людям.

Однако понятие правды в Священном Писании намного шире и не ограничивается лишь внешними поступками. Исполнение только такой правды не принесёт нам долгожданного мира и покоя. Ведь человек намного глубже, чем его социальная жизнь. Можно ходить в храм, всеми силами стараться творить добро и, тем не менее, жить в постоянной тревоге, беспокойстве и страхах. А порой даже испытывать чувство покинутости и одиночество.

Нередко это бывает именно по той причине, что, совершая внешнюю правду, мы забываем о внутренней. Нам просто страшно быть честными перед самим собой. Страшно признавать, что те страсти, которые живут в нашем сердце, наша ревность, обида, озлобленность, зависть и другие настолько прижились в нём, что мы уже и не представляем, как будем обходиться без них. Мы принимаем их за черты своего характера. За свои душевные особенности. Без них нам пусто внутри. Без них у нас начинаются фантомные боли. А потому мы и не в силах порой с ними распрощаться, но продолжаем упиваться этими отрицательными эмоциями, получая от этого извращённое удовольствие. Так, например, упивается своими страданиями молодой человек, которого оставила девушка. Он не может начать жить новой жизнью, так как постоянно цепляется за её образ. С одной стороны ему больно, но, с другой, эта боль приносит какое-то упоение. Она заполняет ту пустоту, которая в нём живёт. Так же наслаждается обидой обиженный, ревностью ревнивец, злобой озлобленный, завистью завистник. Наслаждаются и страдают при этом. Неслучайно поэтому блаженный Августин сравнивал грешника с собакой, которая лижет острую пилу и пьянеет от вкуса собственной крови.

Вот это и есть та правда о нас самих, которую мы должны признать. С этого признания начинается духовное выздоровление. Одержимость необходимо назвать одержимостью. Это уже большой шаг. И вслед за этим приступить к совершению определённых действий. В ответ на совершение этой правды Господь и даёт нам помощь. Он, видя, что мы признали свою болезнь и хотим от неё избавиться, указывает нам путь, как это сделать и даёт нам силы идти по этому пути. По мере нашего труда над собой, Он наполняет те пустоты, которые образовались в нашей душе на месте вырванных пристрастий. Его милость в итоге покрывает наше сердце, которое страдало от болезни. Он наполняет нас. И в нас воцаряются долгожданный мир и покой.

Сегодняшнее чтение начинается с торжественных слов, которые Господь обращает к небу и земле. При этом весь последующий текст обращён к народу иудейскому — людям непокорным, изменившим своему Отцу и Создателю. Соседство такого возвышенного обращения ко всему творению с описанием трудностей отдельного народа не должно вызывать недоумения. На первый взгляд небо и земля — мало сопоставимы с небольшим иудейским царством. На самом же деле, Бог обращается ко всему мирозданью, потому что законы, о которых он напоминает иудеям, лежат в основе жизни всякого человека. Иудеи были особым народом не потому, что принципиально отличались от остальных людей. Просто в их жизни, как в некотором прототипе, отражались нормы, которые со временем должны были распространиться на все народы. Неслучайно книга пророка Исаии читалась при подготовке людей ко крещению. Язычники, которые интересовались христианством, должны были понять: основные законы, по которым жил народ Иудейский — это законы, которые естественны для всех.

Мир знает своего Творца, но люди отворачиваются от Него и не желают Его знать. Причём это незнание — результат не простого отсутствия информации, но явного отказа от неё. Выбирая между правдой и грехом, человечество выбирает последний. Казалось бы, иудеи должны были вести себя по-другому, но завет, когда-то заключённый у подножия Синая, не лишает людей свободы. Они могут поступать как им угодно, однако впоследствии им придётся пожинать плоды своего выбора. И порой эти плоды очень трагичны.

Бог говорит о страданиях иудеев, но произойти всё это могло с любым народом. Тела их избиты, земля опустошена и города пожжены огнём. Однако страшны не только сами страдания, но и слепота людей, которые, дойдя даже до такого состояния, не желают исправляться, ведут себя так же самоуверенно и надменно. Но в чём же их грех? В каком смысле они изменили Богу? Какие беззакония привели к таким ужасным последствиям?

И вот здесь-то и кроется самое главное. Обычно под изменой Богу подразумевают обращение к иным, языческим богам. Но из текста очевидно, что Бог говорит о людях, которые формально Ему верны. Они ходят в храм, совершают жертвы, приносят дары и соблюдают праздничные дни... Но всё это, все их усилия ненавистны Богу. Почему? Потому что сердце их научилось совмещать внешнюю религиозность с жестокостью, добро со злом и ложь с правдой. Они перестали замечать угнетённых, пренебрегали сиротами и вдовами.

Уже в христианскую эпоху, пройдя через купель крещения, язычники переставали молиться идолам и обращались к истинному Богу. Нет сомнений в том, что их мировоззрение действительно менялось. Но менялась ли их жизнь, вот в чём вопрос? И каждый из нас, вступая в дни Великого поста, должен честно посмотреть на собственные дела, чтобы задать этот вопрос самому себе.

Без всяких подготовительных рассуждений пророк Исайя начинает возвещать те слова, которые он услышал от Бога в своем видении. Эти слова очень неприятны. Они не могут не трогать тех, кто их слышит или читает. Ведь эти слова — вердикт не только тем, к кому они непосредственно были обращены — жителям Иудеи и Иерусалима, эти слова — вердикт всем нам. Ну или, как минимум, они заставляют задуматься: а не обо мне ли идет речь? Знаю ли я волю Бога или только думаю, что знаю ее? Понимаю ли я то, что требует от меня Бог или же я живу самообманом? Угодны ли мои действия Богу или они противны Ему?

Казалось бы, все просто. Исполняй заповеди, и все будет в порядке. Но ведь те, к кому обращал свою речь пророк Исайя, были уверены, что они исполняют заповеди. Они знали закон о жертвоприношениях, они его тщательно соблюдали, и вдруг они слышат: «К чему Мне множество жертв ваших? говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу». Они знали и соблюдали закон о субботе, и вдруг: «новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть». С одной стороны — такой понятный и прекрасно регламентированный ритуальный закон, который дан в Священном Писании, с другой — страшные обличительные слова видения Исайи, обращенные к тем, кто старается исполнять закон. Как совместить одно с другим?

Ответ на этот вопрос мы слышим здесь же: оказывается, что Бог готов принять жертвоприношения и молитвы лишь при исполнении некоторых условий: «перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову». И только после этого станет возможным то богослужение, которое не будет оскорблять Бога. Слова пророка Исайи ясно указывают на то, что путь к богослужению, к исполнению воли Бога в части религиозного ритуала лежит через чистую совесть, а сами по себе ритуалы не только бесполезны для совести, они еще и омерзительны в очах Божиих в том случае, если они исходят от того, кто прошел мимо базовой заповеди — мимо любви к ближнему.

Не случайно Великий пост начинается именно с этого отрывка книги пророка Исайи. Слова пророка — вопрос к каждому из нас. В ближайшие недели мы планируем сделать то, что требует от нас Церковь. Мы надеемся через это получить очищение своих грехов, надеемся возрасти духовно и приготовиться к достойной встрече Светлого Христова Воскресения. Но примет ли Бог нашу жертву? Угодна ли она Ему? Ответ дают слова пророка: да, примет, да, угодна, но только при условии, озвученном Исайей, только в том случае, если мы перестанем делать зло, если не будем проходить мимо тех, кто нуждается в нашей помощи и поддержке.

То, к чему грешники склоняют благонамеренного человека, представлено в этом отрывке книги Притчей в несколько гротескной форме. Предполагается, что цель этих нехороших людей только одна — завладеть чужим имуществом насильственным путем. Итог у таких преступлений один: «Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им».

А что, если человек по своей натуре не склонен к воровству, к грабежу, если ему не интересно чужое имущество, и он предпочитает зарабатывать честным трудом? Означает ли это, что слова книги Притчей его не касаются и он может не обращать на них внимания? Возможно. Но если подумать о грехе как таковом, то выяснится довольно любопытная вещь. Дело тут в том, что любой, абсолютно любой грех — это воровство или грабеж. Вопрос лишь в том, что, кто и кого ворует. Ведь своровать можно не только нечто материальное, своровать можно, к примеру, время. Его можно украсть у другого, а можно и у самого себя. Например, пустыми сообщениями в каком-нибудь мессенджере. Или же не менее пустым по своему внутреннему наполнению просмотром бесконечных видеороликов.

Даже совершенно нематериальные и не подпадающие ни под одно из возможных физических измерений такие состояния, как гнев и раздражительность можно трактовать как воровство или как попытку воровства. Ведь что такое раздражительность? Это внутренняя реакция на несовпадение происходящего снаружи с внутренними представлениями о том, как все должно быть. К примеру, если человек сталкивается с не тем отношением к себе, которое он предполагает и ожидает. Он уже что-то в своих мыслях присвоил себе, к примеру, определенный социальный статус. Если кто-то не считается с этим, то возникает раздражение.

Невоздержание в пище — тоже попадает под определение воровства. Что это такое по своей сути? Есть установленная Богом для каждого человека потребность в пище, если ее превышать, то это означает, что я беру излишек, то, что мне не нужно и мне не принадлежит.

Все это, и все, что невозможно перечислить, любой грех, это то, что в конечном итоге отнимает жизнь. Иногда бывает, что грех отнимает не только временную жизнь, но и лишает возможности вечного блаженства со Христом Иисусом в жизни будущего века.