Деяния святых апостолов

1 Кор., 139 зач., VII, 35 - VIII, 7.

Комментирует протоиерей Павел Великанов.

Здравствуйте, с вами протоиерей Павел Великанов. Те, кому посчастливилось наблюдать, как плавают парусные суда, не мог не обратить внимания, что все паруса — надутые, а не «категорически-идеально-прямые». Только такая форма обеспечивает парусу максимальную тягу — изогнутый профиль заставляет поток ветра пройти более длинный путь, чем с подветренной стороны. Перетянутый парус ведёт к раннему отрыву потока и как следствие — турбулентности позади, что ещё более уменьшает и без того ослабленную тягу.

Образ надутого паруса поможет нам лучше понять отрывок из 7- и 8-й глав первого послания апостола Павла к Коринфянам, который читается сегодня в храмах за богослужением.

Глава 7.

³⁵ Говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения.

³⁶ Если же кто почитает неприличным для своей девицы то, чтобы она, будучи в зрелом возрасте, оставалась так, тот пусть делает, как хочет: не согрешит; пусть таковые выходят замуж.

³⁷ Но кто непоколебимо тверд в сердце своем и, не будучи стесняем нуждою, но будучи властен в своей воле, решился в сердце своем соблюдать свою деву, тот хорошо поступает.

³⁸ Посему выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше.

³⁹ Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе.

⁴⁰ Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия.

Глава 8.

¹ О идоложертвенных яствах мы знаем, потому что мы все имеем знание; но знание надмевает, а любовь назидает.

² Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать.

³ Но кто любит Бога, тому дано знание от Него.

⁴ Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого.

⁵ Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много,

⁶ но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им.

⁷ Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется.

Ну и при чём здесь надутый парус — спросите вы? Дело в том, что смысл отрывка, который мы только что слышали, — именно в правильности определённого «подраслабления» натянутости «парусов» христианского благочестия — когда этого требует любовь к ближнему. Именно поэтому апостол Павел допускает возможность поздних браков, повторных браков после смерти одной из сторон — что, конечно же, существенно «ослабляло» предельно натянутую струну аскетической нацеленности некоторых радикальных христиан из коринфской общины.

И об этом же — тема, связанная с идоложертвенной пищей. «Идол в мире — пустышка, ничто» — и, казалось бы, христианин может без всякого сомнения вкушать любое мясо. Но — и здесь апостол делает поправку — ради того, чтобы не смутить своего брата, лучше подослабь канаты — и воздержись, не вкушай, чтобы лишнего соблазна не было. Так же поступает и любящий родитель, не высмеивающий наивность ребёнка, испугавшегося страшного персонажа в мультике, — но садящегося рядом с боязливым дитём и успокаивающего его, пока он крепко не заснёт.

В продолжение «парусной» метафоры звучат и последние, завершающие слова: ἡ γνῶσις φυσιοῖ ἡ δὲ ἀγάπη οἰκοδομεῖ (Α΄ Κορ.8:1). Смотрите, какая потрясающая игра слов: φυσιοῖ («раздувает, как мехи кузнеца») противоположно οἰκοδομεῖ («строит дом»). То есть бездушное, бессердечное, формальное знание — «пучит», «раздувает» или по-славянски «кичит» — в то время как любовь «домо-строительна», созидательна.

И в завершение хочется привести гениальный афоризм преподобного Максима Исповедника: «Θεολογία ἄπρακτος, δαιμόνων θεολογία ἐστίν» — «богословие без дел бесплотное — бесовское богословие». От чего да сохранит нас всех Господь!..

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов

У нас в гостях были руководитель отдела религиозного образования и катехизации Урюпинской епархии, руководитель лаборатории исследования проблем духовно-нравственного воспитания и самоопределения человека Волгоградского научно-образовательного центра Российской академии образования, кандидат педагогических наук протоиерей Константин Зелинский и кандидат теологии, старший преподаватель Свято-Тихоновского гуманитарного университета священник Евгений Агеев

Разговор шел о значении изучения биографий участников Всероссийского Поместного Собора на примере одного из таких участников — учителя Федора Кашменского, ставшего позже священником.

Этой программой мы продолжаем цикл из пяти бесед, посвященных Поместному Собору 1917-18 годов.

Первая беседа с Алексеем Бегловым была посвящена подготовке к Всероссийскому Поместному Собору;

Вторая беседа со священником Евгением Агеевым и Юлией Бирюковой была посвящена церковным соборам, последовавшим за Всероссийским Поместным Собором;

Третья беседа с протоиереем Александром Троицким, священником Ильей Соловьёвым и священником Евгением Агеевым была посвящена исследованию биографии участников Всероссийского Поместного Собора.

Ведущий: Алексей Пичугин

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Участники Всероссийского Поместного Собора: Федор Кашменский». Протоиерей Константин Зелинский, священник Евгений Агеев
• «Вера и дело». Александр Ячменёв
• «Исследование биографий участников Всероссийского Поместного Собора». Протоиерей Александр Троицкий, священник Евгений Агеев, священник Илья Соловьёв

Гостем рубрики «Вера и дело» был руководитель компании «Современная механика и материалы», многодетный отец Александр Ячменёв.

Мы говорили с нашим гостем о его пути к вере, о главных христианских и нравственных принципах, которыми он руководствуется в бизнесе, а также о том, как ему удается совмещать предпринимательскую деятельность, волонтерскую работу, служение алтарником в храме и семейные заботы.

Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова

---

М. Сушенцова

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА, у микрофона Марии Сушенцова. С удовольствием представляю нашего сегодняшнего гостя — это Александр Ячменев, руководитель компании «Современная механика и материалы», многодетный отец«. Мы продолжаем цикл программ «Вера и дело», в рамках которого встречаемся с бизнесменами, предпринимателями, экономистами и обсуждаем с ними христианские смыслы экономики. Добрый вечер, Александр.

А. Ячменев

— Добрый вечер, Мария и радиослушатели.

М. Сушенцова

— Вначале хотелось бы спросить, чем занимается ваша компания, уж больно интригующее название, знаете, так прямо вот льется.

А. Ячменев

— Это торговая компания, которая поставляет на российский рынок очень уникальные продукты, продукты для индустрии металлизации пленок. К сожалению, такие продукты в России до сих пор не производятся, они производятся на территории Германии, на территории Китая. Мы с 2009 года занимаемся поставкой этих расходных материалов и запасных частей для этой индустрии. Индустрия очень узкая, это металлизация полиэтиленовых и других пленок. Если вы видели, например, чипсы Lays, когда открываешь, там есть такая металлическая пленка, то есть на пленку нанесен алюминий, и вот для этой индустрии мы поставляем все расходные материалы.

М. Сушенцова

— А с чего вы начинали свой путь до 2009 года, как нашли себя?

А. Ячменев

— Мой путь очень тернистый. Я уральский парень, родился в маленьком городке Верхняя Салда, это Свердловская область, в нашем городке есть такое большое предприятие, называется оно Верхнесалдинское металлургическое производство (ВСМПО), и весь мой путь идет из этого городка. Я отучился на металлурга в Уральском политехническом университете, потом получил второе высшее образование — уже экономическое, и попал на работу на свое предприятие во внешнеэкономический отдел. Моим направлением была работа с аэрокосмической компанией «Боинг», потому что наше предприятие, вот это ВСМПО, оно вообще уникальное, единственное в России, которое занимается производством титана и титановых сплавов, то есть это аэрокосмос. Я, наверное, делаю небольшую рекламу своему предыдущему предприятию, где я вырос, но была большая хорошая команда, прекраснейший продукт, мы работали, поставляли по всему миру на «Боинг, на Airbus и другие предприятия. Сейчас это предприятие принадлежит Ростехнологиям, у них все хорошо. Конечно, с санкциями немножко у них кое-какие проблемы существуют, но они двигаются. Мои друзья, товарищи, кум мой до сих пор работает на этом предприятии, и мне очень интересно знать, как там дела, новости читаю, они мне рассказывают, как, чего в моей альма-матер. В 2004 году пришлось перебраться в Москву по некоторым причинам и работал там в японской компании и в некоторых российских, но пришел наш 2008 год, это кризис, пришлось уйти, оставить компанию, и надо было чем-то заниматься. Очень много думал, куда идти работать, чем заниматься. И одна немецкая компания искала агента в России, я с радостью поехал в Германию, посмотрел, что за продукт, провел маркетинг этого продукта в России, понял, что конкурентов на тот момент у меня всего был один-два, это просто уникальная ниша, и сказал, что я буду этим заниматься. И с 2009 года наша компания поставляла немецкие технологии, немецкий продукт в Россию — именно, опять же, до февраля 2022 года, когда, к сожалению, немецкие коллеги просто оставили нас ни с чем. Моя компания чуть не закрылась в 2022 году, и я быстро, с Божьей помощью, наверное, это по-другому сказать нельзя, переориентировался на азиатский рынок. Благо, у меня есть знания, иностранный язык, какие-то наработки с прошлых лет, мы перешли на азиатский рынок и сейчас представляем несколько китайских и азиатских компаний здесь, в России, поставляем этот же продукт. За 15 лет мы ни разу не получили ни единого штрафа за непоставку нашего продукта. Никого из моих клиентов мы не подвели за 15 лет. Все поставки 100% on time, то есть мы держим свою марку.

М. Сушенцова

— Вы знаете, хотелось бы переключиться теперь с экономических вопросов на вопросы этические, нравственные. Скажите, пожалуйста, если можно поделиться с нами и со слушателями, как в вашу жизнь перешла вера? Вас родители так воспитывали, вы это с детства восприняли или в результате ваших жизненных обстоятельств?

А. Ячменев

— Ну, родителям моим большой поклон. Я родился в простой советской семье, мама — учительница русского языка и литературы, папа — инженер, то есть тут классическая, так сказать, схема. Люди они крещёные, но неверующие. Я пришёл в церковь, в храм только здесь, в Москве. Я помню даже число, это было 25 января, Татьянин день, и ещё готовился я к причастию. Причём меня пригласила мой бухгалтер, она сказала: «Александр, вам обязательно надо пойти в храм, у нас такой прекрасный батюшка». Это Георгиевский храм села Алёшино, очень большой привет отцу Роману, он благословил меня на эту передачу. Всё, кстати, делается по благословению. Поэтому я пришёл, исповедовался, причастился Святых Христовых Таин и остался в храме. Уже более десяти лет я являюсь алтарником этого храма, и очень просто в алтаре, почему? Здесь ты руководитель, принимаешь решения сам, тебе надо работать головой, мозгами шевелить, а там, в алтаре, всё — послушание. Тебе сказали — ты делаешь очень-очень хорошо и интересно, тебе сказали «иди сюда», «подай кадило», «почитай Шестопсалмие», «давай, Апостол почитай». Мне очень нравится помогать священнику в его служении, и поэтому вот уже десять лет я в этом храме нахожусь.

М. Сушенцова

— То есть у вас происходит такая смена ролей, да? Устал быть руководителем, пришёл и побыл послушником.

А. Ячменев

— Да, суббота и воскресенье — послушником, это очень отвлекает от работы. У нас и утром служба, и вечерняя, и воскресенье, все выходные нахожусь в храме, но семья моя понимает это, потому что супруга моя поёт на клиросе. Но не в этом храме, а в другом, рядом она поёт на клиросе, поэтому мы все свои выходные проводим в храмах. Мой младший сын тоже со мной в алтаре, и это очень импонирует мне тоже, что вот парень со мной растёт и видит, как папа его вертится и крутится, приобщается тоже. Но что такое алтарь? Это искушение, я вот что скажу.

М. Сушенцова

— Да вы что?

А. Ячменев

— Да, для меня это череда искушений, просто вот клирос и алтарь — я думаю, что это самые такие два места, где бьёт лукавый по голове так, что надо быть всегда начеку. И бороться вот с этими искушениями лично мне помогает какая-то простота. Что такое простота в моём понимании? Вот Феофан Затворник говорит, что есть простой ум, а есть лукавый ум. Простой ум — это когда тебе сказали, что есть Евангелие, есть Символ Веры. Ты прочитал и понял, и тебе не надо ничего. Вот оно, Евангелие, это истина, всё. А вот лукавый ум, он немножко начинает лезть везде, искать какие-то занозы, затычки: «вот он не так сказал в Евангелии, он то-то имел в виду не то, что вы понимаете...» и начинается, начинается. Вот ещё была такая притча, студия «Беларусьфильм» снимала, если вы её видели, когда приехал епископ на остров, а на острове жили три старца, он говорит: «Как вы молитесь?» Они отвечают: «Да мы не знаем, отче, никаких молитв». Он говорит: «А как же вы тут спасаетесь?» — «Да у нас одна молитва: «Вот трое Вас, трое нас, Господи, помилуй нас». Он говорит: «Вы неправильно молитесь, надо читать „Отче наш“ вот так, и так, и так». Они отплыли от острова, а старички бегут по воде, просят: «Отче, мы забыли молитву, научи нас ещё раз!» Тот говорит: «Сыны мои, я уже 60 лет как епископ, но такого ещё ни разу не видел. Молитесь как хотите, вот «трое Вас, трое нас, Господи, помилуй нас». Вот это простота мне помогает какие-то ловить искушения, когда они только-только начинаются, и как-то пытаться отбрасывать, не думать дальше. Иногда получается, но иногда не получается, и пытаешься уже потом что-то делать с ними. Может, поэтому эта простота, например, мне не дала поступить в ПСТГУ. Я пробовал поступать в ПСТГУ на миссионерский факультет. Было выбрано задание такое: подготовить эссе по митрополиту Иннокентию (Вениаминову), апостолу Сибири и Аляски, есть такой наш митрополит известный. И моя же простота, я же человек-то дела, что, думаю, мне сидеть, эссе писать, в книгах копаться? Поеду-ка я сразу в Иркутск. Взял, купил билеты, полетел в Иркутск, пообщался с музеями, музейными работниками, съездил в культурно-просветительский центр — просто чудесное место, это 300 километров от Иркутска, где родился митрополит, где он начинал свое служение, откуда его родственники, родные, где он жил. Там недалеко приток Лены, где он сел в лодку со своей семьей, по Лене поплыл и достиг Аляски, его путешествие длилось целый год, пока он там доехал. Поэтому все-все-все я изучил по митрополиту Иннокентию, приехал обратно, написал это эссе страниц на сорок, но все повыкидывали. Я думаю: ребята, так же нельзя. И меня не взяли, сказали, что в моей работе «мало богословия».

М. Сушенцова

— Вы провели полевое исследование.

А. Ячменев

— Да, ну потому что меня так учили.

М. Сушенцова

— Вы действовали как естествоиспытатель: пойти и провести наблюдение, и увидеть все своими глазами, а не измышлять или размышлять об этом.

А. Ячменев

— Как митрополит, шел, это его путь был, поэтому я его путем почти прошел, что-то домыслил, конечно, но богословия в моей работе нет.

М. Сушенцова

— Вот замечательная история, как вы пришли к вере, но скажите, а что было до того момента, как вы пришли в храм, уже подготовившись к исповеди, к причастию, что вас в храм вообще привело? Почему вы решили, что вам туда надо?

А. Ячменев

— Ну, это решение, наверное, было не первое, вот тогда прийти в храм, какая-то мысль была в голове. У меня и иконы были дома, и мама подарила мне икону Тихвинской Божией Матери, перед которой келейно, можно сказать, молился дома. Понимал, что Творец все-таки существует. Я же пошел креститься сам в 14 лет, меня в младенчестве не крестили. Я пришел к маме, говорю: «Мама, мне надо покреститься». Она говорит: «А почему?» Я говорю: «Ну вот чувствую, что мне это надо». И прошел Таинство Крещения в 14 лет, я помню этот замечательный храм Александра Невского и хорошего батюшку. Но после крещения, конечно, и студенческая жизнь, меня как-то немножко это все завлекло, но потом я все-таки пришел к выводу, что надо быть ближе к Богу. Это сейчас звучит немножко пафосно все-таки, но, наверное, череда каких-то событий в жизни, когда пришлось уехать из родного дома, пришлось менять столько работ, искать себе дело и стрессы. Я подумал, что надо что-то менять в своей жизни. И вот этот случай, когда я на работу взял бухгалтера, и она мне сказала: «Александр, вы такой человек, (может, она в разговоре поняла, что мне надо в храм идти срочно), вам надо обязательно в храм». У нее был диабет, она преставилась лет пять назад уже, Царствие ей небесное. Наверное, это была ее какая-то миссия все-таки, она привела меня в храм, и я ей благодарен очень сильно. Думаю, что это какой-то путь, который избрал для меня Господь, то есть Он этого человека привел ко мне, чтобы я уже не метался и сказал ее словами, ее голосом, что надо пойти в храм, исповедаться, причаститься и как-то помогать в храме.

М. Сушенцова

— Да, интересно получилось, что ваша вера пришла в вашу жизнь через дело. А вот скажите, когда вы уже стали воцерковленным человеком, стали алтарничать, вот как этот выбор, этот путь уже внутри Церкви повлиял на ваше отношение к собственному делу? Может быть, вы выработали какие-то для себя принципы ведения бизнеса, принципы общения с сотрудниками, с контрагентами? Вот в чем выражается квинтэссенция вашей веры применительно к вашему делу?

А. Ячменев

— Для начала хочу сказать, что вот почему-то не могу принять для себя слово «воцерковление». Я знаю одного монаха, Парфения, мы с ним познакомились на Афоне, потом его встретил уже в Лавре, когда с супругой туда приехал, он уже такой с рыжей бородой, он единственный там с таким именем. И супруга его спрашивает: «Отец Парфений, вы как давно подвизаетесь в Лавре?» Он сказал: «Я живу давно, но подвизаться еще не начинал даже». То есть я хожу в храм, но сказать, что я весь такой воцерковленный человек, я пока не могу. Все-таки много, как я уже говорил, искушений, много в миру дел. Но что применительно для работы: что такое внешнеэкономическая деятельность — это все-таки отношения с заказчиками, отношения с клиентами. Я строю сейчас отношения со всеми своими клиентами на правде. Я для себя избрал вот такой путь — правда, какая бы она ни была. Вот мне говорят: «Саша, привезешь товар мне завтра?» Я говорю: «Нет, я не привезу тебе завтра. Я привезу тебе его через месяц»«. Но это будет честно, правильно и вовремя. Многим это нравится. Я бы сказал, почти всем. То есть вот эта правда в деле, она меня спасает до сих пор, не дает упасть. Все-таки больше 15 лет мы трудимся, и данная вот эта правда и хорошие, правдивые отношения с заказчиками, с некоторыми даже, может быть, дружеские. Ну потому что я разговариваю со всеми, мы встречаемся, какое-то общение идёт, чайку попили, мы ездим по городам. Люди же сидят, кто работает на предприятиях на зарплату и на дядю, им, может быть, становится скучно. Мы приезжаем, сходили, чайку попили, куда-то прогулялись. А география наших клиентов большая, в Москве предприятий очень мало, они по всей стране, от Калининграда до Омска, и дальше уже Томск есть у нас, и дальше всё развивается. И поэтому вот эти отношения — дружеские, хорошие, правдивые — мне дают силу и возможность трудиться дальше. Я думаю, что это правильный такой путь.

М. Сушенцова

— Замечательно. Знаете, пока вы говорили, у меня в голове такие мысли проплывали, что вот то, что вы говорите, как будто бы противоположно современным подходам к маркетингу, когда начинают извиваться ужом на сковородке перед клиентом, обещать ему всю правду и неправду, то есть стараться завладеть любой ценой вниманием своего клиента и его расположением. Но понятно, что фактические возможности не всегда соответствуют обещаниям. И сейчас как будто я слышу что-то совершенно противоположное вот таким излюбленным, часто применяемым приёмам. И понятно, мы сейчас все живём в цифровой век, переполненный информационным шумом, когда нам из каждого угла постоянно пытаются что-то навязать, предложить. А у вас, получается, наоборот такой подход евангельский, будь прост: да-да, нет-нет. То есть чтобы дело пришло в соответствие со словами, чтобы не было невыполненных обещаний, получается так.

А. Ячменев

— Правильно, правильно. Всех денег ведь не заработаешь. Да, может быть, когда-то какие-то контракты мы и потеряли, но мы остались с лицом. Лицо компании — это всё-таки очень важно. Нам доверяют, нас, можно сказать, любят, к нам обращаются. Это большой срок для нашей компании даже с таким небольшим продуктом. Поэтому такая у нас теория, но это лично моя теория.

М. Сушенцова

— Замечательная теория. Недавно вышло интервью Святейшего Патриарха Кирилла изданию «Коммерсант», где как раз одна из главных мыслей состояла в том, что этика важна не только сама по себе, но и как фактор долгосрочной эффективности. То есть, если ты строишь отношения, в вашем случае — на принципах правды, то в краткосрочном периоде, возможно, кто-то не захочет так работать, кого-то это не устроит, но в долгосрочном периоде те контакты, которые были заведены, только укрепятся. И это будет кормить компанию в том числе в долгосрочном периоде, потому что возникнет самое главное — доверие.

А. Ячменев

— Вы правильно говорите, я могу вам сказать, что некоторые наши клиенты иногда отворачивались от нас по каким-то причинам (может, цена где-то получше или навязали продукт другой), но возвращались к нам. «Простите, Александр, мы были неправы, давайте будем заново работать, тот продукт оказался хуже, мы польстились на цену» и так далее. То есть в долгосрочной перспективе это эффективно работает, поэтому я думаю, что здесь правильная вещь.

М. Сушенцова

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Мы разговариваем сегодня в рамках цикла «Вера и дело», где мы встречаемся с предпринимателями, экономистами, бизнесменами и обсуждаем с ними христианские смыслы экономики. В этом часе с нами Александр Ячменев, руководитель компании «Современная механика и материалы», а также многодетный отец. И с вами я, Мария Сушенцова. Мы с Александром, для тех, кто только сейчас к нам подключился, закончили первую часть эфира на таком интересном выводе: Александр говорил о том, что вот для него христианский принцип в деле — это принцип правды, когда то, что было обещано или сказано внешним клиентам, заказчикам или поставщикам, должно быть обязательно исполнено, хотя порой это может проигрывать по каким-то отдельным условиям, другим предложениям на рынке. Вот, Александр, мне бы хотелось развить этот тезис и спросить у вас: ваша деятельность, она на стыке, как вы говорили, внешнеэкономической деятельности, то есть вы взаимодействуете с нашими азиатскими странами- партнерами, с другой стороны, вы поставляете эти детали нашим российским производителям, а вот по вашему опыту, это просто интересно — стиль общения, принципы общения или даже культурный код в общении с вашими вот такими разными контрагентами, он отличается внутри российского рынка, и вот когда вы взаимодействуете с азиатскими партнерами? Есть какие-то там свои традиции, тут свои традиции?

А. Ячменев

— Конечно, есть, это совершенно разные вещи. Если отойти немножко назад, когда мы были дистрибьюторами немецкой компании или итальянской компании, то культура общения отличается от российской. Немецкая пунктуальность, деловой подход, рубят какие-то такие квадраты, серьезно все у немцев. У итальянцев немножко расслабленнее, у них все сиеста да макароны. С азиатским рынком это вообще история третья, она в корне отличается. У них менталитет совершенно иной и понимание ведения бизнеса совершенно другое, кардинально отличается от российского. Надо быть очень осторожным с азиатскими партнерами, надо знать, когда и как, и о чем говорить. Азиатские партнеры, не все, но бывают очень хитрые, не то что хотят тебя обмануть, но они все тоже хотят заработать, на сегодняшний день Россия — большой рынок для них, и вести переговоры с китайскими моими партнерами очень сложно, особенно ценовые вопросы, по производству. Китай сейчас все еще стремительно развивается, у них очень дешевые деньги, они строят заводы, пытаются нарастить производство любых товаров, и мы здесь должны быть осторожны. Да, мы поставляем сейчас из Китая, из Азии, Индии и других стран, но не надо забывать, что нам надо развивать свой рынок, свое производство, поэтому эти моменты очень остро сейчас стоят. Мы начали с малого продукта, у нас линейка существует, у нас, оказалось, на складе завалялась одна штучка немецкая, мы подумали: ну, а почему бы нам не разложить ее на состав, как делают китайские, например, партнеры, и не попробовать что-то наладить в России? И мы нашли предприятие, площадку, они посмотрели на этот продукт, согласились его сделать. За прошедший год несколько было вариантов, но мы достигли хорошего качества, и сейчас один из наших материалов, которые мы поставляем, мы делаем по такой давальческой схеме, на аутсорсинге, мы делаем этот продукт в России. И, соответственно, по другим продуктам тоже надо двигаться и как-то пытаться производить это здесь, на территории России, это очень важно на сегодняшний день, и все-таки для экономики России очень важна независимость. Я вам скажу, что вот этот продукт, например, три предприятия в мире делают только и все: два в Германии и один в Китае. Конечно, в Китае специфика такая, когда вокруг предприятия образуется несколько еще кооперативов, которые продают такой же продукт. И нам надо что-то делать, надо двигаться, развиваться, мы только за, и пытаемся сейчас мелкими шажками это организовать в России. Но много сдерживающих факторов, это, конечно, кредитование, ставка базовая большая пока. А в Китае, например, это 2-3 процента, можно организовать что угодно.

М. Сушенцова

— Да, это наша боль общая экономическая.

А. Ячменев

— Но мы думаем, главное не оставлять эти планы и двигаться, чтобы сделать производство, сделать свой продукт, с чего-то надо начинать.

М. Сушенцова

— А как вам кажется, это же действительно такой вызов, который касается не только вашей отрасли, но и многих других, как здесь можно было бы продвинуться? Может быть, здесь была бы эффективнее государственная поддержка — например, прямое целевое финансирование таких технологий, которые являются импортозамещающими, ведь, в общем-то, это не что иное, как импортозамещение, которое сейчас провозглашено как одно из направлений.

А. Ячменев

— Ну да, есть такой момент, целевые вот эти вещи, но государству все равно должен быть интерес какой-то экономический от этого, а на территории России тех, кто производит вот такую металлизированную пленку, вот мы поставляем какие-то расходники, не так много, и потребление этого продукта такое нишевое, это не масс-продукт, это не сама пленка, которую делают очень много, а именно упаковку вот такую металлизированную делают, но все равно до сих пор много импорта этой пленки идет из-за рубежа. Чтобы что-то производить на территории России, нужна заинтересованность в экономике, чтобы зарабатывать, когда это будет миллион штук в год, например, тогда, конечно, можно сделать проект, представить государству и получить какой-то грант или еще что-то, это направление очень хорошее. Ну и плюс у нас сейчас немножко творится хаос, мы пробовали, например, купить кусок земли здесь — жуткие цены. Я не знаю, почему, но производственная земля взлетела в разы, в десятки раз, я сижу и пока жду, мне все риелторы по недвижимости советуют: «Александр, сиди, жди, когда это пройдет». Просто сейчас время такое, надо немножко притормозить, надо подождать, надо разобраться с тем, что у нас есть и в каком состоянии, и эти санкции просто давят, давят реально, я не знаю, как мы еще вообще тут чем-то занимаемся, пытаемся делать, и идет укрепление экономики. Поэтому слава богу за то, что уже есть, и нам есть над чем работать.

М. Сушенцова

— Если говорить об организационных вопросах, то каков ваш стиль управления, вы лидер-одиночка или вы командный игрок и опираетесь прежде всего на команду?

А. Ячменев

— Ой, это очень трудный вопрос. Конечно, я все решения принимаю сам. Команда только помогает, и я благодарен всем своим коллегам, которые помогают мне во всем, но я решения принимаю все сам и где-то я, наверное, посередине нахожусь между лидером-одиночкой и все-таки командным лидером. Но так как я все-таки общаюсь, и общение — это мой инструмент, телефон и все остальные вещи, то, наверное, все-таки больше к командному, мы стараемся как-то поддерживать друг друга. Ну и семья помогает еще все-таки, помогает тем, что они знают, что я работаю, зарабатываю какие-то деньги, которые идут не только в семью, мы занимаемся еще волонтерской деятельностью, если честно. Мы состоим в группе, называется она «Своих не бросаем», эта группа создана в городе Лесной, Пушкинского района (кто меня слышит — вступайте в нашу группу). Мы с батюшкой, отцом Романом очень поддерживаем это, собираем пожертвования и сами от своей компании очень много покупаем и везем все это в наши регионы. Причем у нас самые боевые товарищи — это женщины. Я не знаю, почему мужчины не ездят и не отвозят этот груз такой необходимый, но наши женщины, они вот как раз сегодня возвращаются из Луганска, насколько я помню, у нас на попечении там несколько госпиталей и несколько еще дивизионов, и мотострелки, и танкисты, всем что-то надо. Но сейчас это приходит к какому-то порядку, а раньше это был хаос, надо было все и много, а сейчас это приходит, видно, в норму, и государство начинает поставлять какие-то необходимые вещи, но у нас списки, мы по спискам работаем, иногда это большие списки, иногда поменьше, с большими списками мы обращаемся в другие волонтерские организации. Я, например, обращаюсь к телеканалу «Спас», и особая благодарность Борису Вячеславовичу Корчевникову, который помогает нам, когда мы получаем такие заказы, как автомобиль или еще что-то. Группа у нас маленькая, 250 всего человек, и иногда не все могут принимать участие, и нам Борис Вячеславович помогает в этом вопросе, просто я с ним знаком немножко, и он нам помогает. А сейчас это, как я уже сказал, в какой-то в режим вошло. Может быть, это хороший знак, что наладилось какое-то обеспечение войск, ребята, мы все планомерно поставляем ребятам. Но самое хорошее, что им хочется, это простой домашней еды. Наши женщины готовят всё, от салатов до мяса, просто каких-то домашних вещей, выпечку. Все, что сделано руками наших мастериц, это самое главное, и в госпитали возим, и в военчасти, домашняя еда ценится просто на вес золота.

М. Сушенцова

— Спасибо, что вы рассказали про такие детали, потому что это же действительно очень важно, то, что приготовлено с любовью, руками, женскими любящими, и помогает нашим бойцам, всем, кто изголодался по простому человеческому теплу.

А. Ячменев

— Да конечно, тушенку кушать можно несколько дней, но ведь это третий год уже идет, поэтому домашняя еда очень ценится.

М. Сушенцова

— Александр, вы упомянули о том, что семья помогает, и, конечно, не может быть иначе, но уверена, что каждому предпринимателю и в целом трудящемуся мужчине, наверное, нелегко бывает найти время для такого вот глубокого общения с семьей, с женой, с детьми, тем более вы рассказали нам, что и ваша супруга поет на клиросе, и вы помогаете в алтаре, и это занимает большую часть выходных. Как же вам при таком рабочем и подвижническом графике, графике «подвизания» (я сейчас с небольшой иронией говорю), удается находить время для общения с домочадцами?

А. Ячменев

— Моя мама, например, вообще не понимает, где я беру время работать и еще с семьей, и еще в храм, она говорит: «Саша, ты себя загонишь». Да нет, силы есть пока. С семьей — ну, слава богу, у нас уже дети выросли, старшая дочь у меня учится на четвертом курсе в ПСТГУ, средняя уже в колледже, младшая заканчивает седьмой класс, поэтому не маленькие они уже детки, с ними не надо нянчиться. Но да, собираемся в воскресенье после службы, у нас такой единственный день сейчас, особенно летом, все собираемся дома, и совместный ужин, это обязательно, мы обговариваем свои какие-то вопросы, у кого что получается, не получается, какие новости. Такой вечер в кругу семьи, где мы можем посидеть, поужинать, попить чаю, в воскресенье можно еще маленький бокал вина.

М. Сушенцова

— Ох, как все строго. (смеются)

А. Ячменев

— Главное, чтобы в меру, батюшка разрешает, поэтому после воскресной службы остается воскресенье, пытаемся все-таки быть вместе. Старшая дочь уже живет отдельно, но приезжает, ей радостно находиться с нами и общаться, и мы словом и делом пытаемся помочь ей. Обучение такое у нее серьезное, она учится на отделении реставрации, все они у меня почему-то какие-то художники, я человек технический, а все остальные у меня творческие личности, непонятно почему. У них много новостей, я слушаю и пытаюсь чем-то помочь.

М. Сушенцова

— А вот интересно, вы сказали, что вы инженер, технического склада, а дети у вас все творческие. И, конечно, как многодетную маму, меня разбирает любопытство: это был ваш вклад или они сами такие по себе? Потому что, знаете, всегда интересно, хочется же вывести какую-то теорию воспитания, вот себя чем-то успокоить, что вот делай то-то и будет вот то-то у детей. Часто это все не работает, конечно, но все же, как вы считаете, это влияние правильного образования, занятий вашей супруги с детьми, что вот они в эту область подались? Или все-таки дети свой личный выбор свободно совершают?

А. Ячменев

— Это их выбор, просто тут правильное выбрать время подставить плечо и не дать запнуться где-то, как-то пустить в жизнь. Тут нет никакой формулы воспитания, мы так же смотрим и изучаем опыт других многодетных семей, все одно и то же, девчонки — одно, мальчишки — другое, поэтому тут нет никакой формулы, надо быть вовремя в том месте, когда есть вопросы, то есть не поворачиваться спиной и решать проблемы поступающие вместе, вот вместе — это самое главное. Ну и, конечно, все-таки приход к вере... А может, вера пришла. Наверное, все-таки не мой приход, а вера ко мне пришла, это дает какой-то отпечаток, все-таки дети смотрят, что мама с папой как-то поспокойнее стали...

М. Сушенцова

— Есть бонусы хоть какие-то, да?

А. Ячменев

— Есть, есть бонусы, отрицать это не нужно. Надо двигаться вперед и за все слава Богу, что так происходит в нашей жизни на сегодня.

М. Сушенцова

— То есть вера в вашей жизни не сделала вас более строгими и требовательными родителями?

А. Ячменев

— Нет, наоборот, я как-то начал по-другому смотреть на детей и на их увлечения, и пытаюсь, по крайней мере, это делать. Есть, конечно, сейчас моменты, эти все гаджеты, но надо улавливать моменты, что эти все устройства могут помогать в жизни и надо помогать детям своим. У нас, у русских людей так, наверное, устроено, мы своих детей не бросаем до скончания своих дней, и все пытаемся их как-то довести. Я тоже благодарен своим родителям, они до сих пор заботятся обо мне, мне уже почти 50 лет, а они все: «Саша, да как у тебя там здоровье» и так далее, никак не отпускают, вот эта пуповина так и не обрезана, все-таки мама любит своего сына, ну и мы стараемся, я готов поклониться им за все, на колени встать перед ними, они всегда помогали и будут помогать до скончания своих дней, конечно. И мы своих детей также ведем, мы их любим, Господь даст сил, и мы будем помогать до конца.

М. Сушенцова

— Спасибо вам, Александр, за этот разговор. У нас в гостях сегодня был Александр Ячменев, руководитель компании «Современная механика и материалы», многодетный отец. У микрофона была Мария Сушенцова, и мы рассуждали сегодня о вере и деле, о том, как эта взаимосвязь веры, то есть ценностей и дела, которым занимается Александр, проявляется именно у него. Александр даже сформулировал такой принцип правды, хотелось бы его вынести в итог нашей программы для тех, кто, может быть, позже подключился: принцип правды, причем полной правды, то есть совпадение слов и обещаний с реальностью, с делами и поставкой заказов. Спасибо вам, Александр, это было очень интересно, мы многие вещи затронули, поговорили о том, как вера, как вы говорите, пришла к вам, о том, как взаимодействовать с детьми и можно ли до какой-то степени участвовать в их воспитании. Спасибо вам большое, желаем вам успехов в вашем деле, чтобы потихонечку развивалось производство тех очень сложных деталей, которыми вы занимаетесь, и в нашей стране, а не только за рубежом.

А. Ячменев

— Благодарю за приглашение, спасибо.

---

Все выпуски программы Вера и Дело

• «Вера и дело». Александр Ячменёв
• «Этические нормы в бизнесе». Сергей Иванов
• «Вера и дело». Мирослава Сергеенко