«Вот посмотрите: душа — это и будет сюжет» — уверял когда-то Василий Макарович Шукшин. В этом с ним, кажется, согласен писатель Борис Споров, пытающийся в своих художественных произведениях исследовать глубины человеческой души и умеющий поразительно ярко высветить их даже не прибегая к сложной фабуле и особым литературным приёмам. Простота и искренность текстов Бориса Спорова производит на читателей, пожалуй, куда большее впечатление, чем любой лихо закрученный сюжет, именно потому, что в них чувствуется душа писателя, а не просто мастерство сочинителя. Это с уверенностью можно сказать и о его повести в рассказах под названием «Дети войны».
Как уверяет нас автор, сюжет ему подбросила сама жизнь: лежал в больнице, соседом по палате оказался священник, некий отец Сергий, чьё детство пришлось на тяжёлые годы Великой Отечественной. Из долгих доверительных бесед между ним и писателем якобы и родилась эта книга. Повествование в ней ведётся от лица мальчика Серёжи; однако если полюбопытствовать и почитать интервью Бориса Спорова, в которых он рассказывает множество автобиографических фактов, становится очевидно, что с рассказами своего героя писатель тесно переплёл события из собственного детства.
Книга от этого, конечно, совсем не теряет, а напротив, лишь выигрывает. Ведь почувствовать человека за строчками текста — почти всегда значит невольно примерить на себя его обстоятельства и, как следствие — сделать важные выводы. Как, например, маленький герой книги Бориса Спорова «Дети войны» открыл, что даже если у тебя нет своих игрушек, украсть одну из них у соседского мальчика — оказывается, совсем не выход из положения. Наоборот, становится только хуже: желанная вещь почему-то не приносит радости, а на душе словно кошки скребут...
С замиранием в сердце переживаешь вместе с Серёжей первую, совсем ещё неосознанную встречу с Богом — у многих, родившихся в советской стране и гораздо позже войны, она наверняка происходила схожим образом. У соседки мальчик увидел висящие на стене иконы — непонятные для него, тёмные от старости изображения — и вдруг ощутил безотчётный трепет, почувствовав: с них на него кто-то внимательно смотрит!
Утро 22 июня, включенные на полную громкость репродукторы, из которых доносится страшное слово «война»... Мужчины, уходящие на фронт, всеобщий голод, когда непонятно, кто больше хочет есть — ты сам или случайно найденная тобой в закутке двора чья-то тощая курица. Рассказ «Рябушка» необыкновенно трогательный, показывающий, что даже в такое суровое время в споре души и голодного желудка далеко не всегда последний одерживал верх.
С одной стороны, произведение — это хроника жизни человека, для которого синонимом детства навсегда останется слово «война». А с другой — это открытая книга человеческой души, в которой, несмотря ни на что, очень много светлых страниц. «Надо было пережить эти мучительные годы, чтобы, в конце концов, понять — как жить», — пишет Борис Споров. Возможно, его повесть «Дети войны» подскажет это и нам.
Шуйская Смоленская икона Божией Матери
В середине семнадцатого века в небольшом российском городке Шуя, в тридцати километрах к юго-востоку от Иваново, вспыхнула эпидемия чумы. Жители усердно молились Иисусу Христу и Богородице об избавлении от напасти. Прихожане городского храма Воскресения Господня дали Богу обет. Они сообща решили заказать список Смоленского образа Божией Матери и держать строгий пост до тех пор, пока идёт работа над иконой.
Выполнить заказ поручили потомственному мастеру Герасиму Иконникову. Он принялся за труд, молясь об успешном его завершении. Иконописец в первый же день нанёс на доску прорись – то есть контур будущего изображения. А на следующее утро с изумлением обнаружил, что Богомладенец на рисунке поменял положение ножек! Герасим поправил прорись, но спустя сутки увидел, что она изменилась вновь! Художник больше не дерзнул трогать иконописные контуры. Он принял случившееся как волю Божию и сохранил нерукотворные преобразования святого изображения. Так появилась новая разновидность древней Смоленской иконы – Шуйская Смоленская.
Святыню поместили в храме Воскресения, слева от Царских врат иконостаса. С этого момента эпидемия чумы стала отступать от Шуи и вскоре прекратилась. В последующие годы по молитвам перед Шуйским Смоленским образом совершилось более ста исцелений и прочих чудес. Все они были засвидетельствованы и послужили основанием для прославления иконы в 1667 году.
В начале восемнадцатого века поклониться Шуйской Смоленской иконе Богородицы приезжал царь Пётр Первый. В следующем столетии на богомолье в Шуе побывал наследник престола, будущий император Александр Второй. А простые паломники непрерывным потоком стекались в городок под Иваново.
Почитание чудотворного образа продолжалось и после революции 1917 года. В 1924-ом священник Воскресенского собора Александр Миловский составил особый текст богослужения перед Шуйской Смоленской иконой Богородицы. Эти молитвенные строки звучали под сводами храма, где хранилась святыня, до середины тридцатых годов двадцатого века. Затем церковь закрыли и благодатный образ исчез. Где он находится сейчас – неизвестно.
Все выпуски программы Небесная Заступница
«Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
Праведный протоиерей Алексий Мечёв умел любовью и лаской решать сложные конфликтные ситуации. Как-то в 1905 году в храм святителя Николая на Маросейке, где служил священник, во время богослужения пришла большая группа студентов. Отец Алексий был в алтаре и услышал громкие мужские голоса, плясовые напевы. Вошедшие вели себя развязано. Прихожане посоветовали батюшке выгнать их, но он только горячо молился. Один из студентов вошёл в алтарь с явным намерением спровоцировать скандал. Батюшка ласково встретил безумца, похвалил за желание начать день с молитвы о себе и своих родственниках. Юноша был сражён сердечным обращением священника. Агрессивный настрой пропал. После службы батюшка обратился к пришедшим с проповедью. Его слова так растрогали студентов, что многие раскаялись в своём бесчинном поведении. Так благодаря батюшке конфликт был решён мирным путём. Праведный протоиерей Алексий Мечёв всегда говорил своим духовным детям:
«Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога, теряют, значит, всё, а тебе Господь даёт случай спасти их, если сводит тебя с ними, а если так, значит, они ведут тебя к Богу, в рай, к блаженству, можно ли сердиться на них?»
Все выпуски программы Слова Святых
- «Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
- «Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
- «Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»
«Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
Старец Силуан Афонский был простым монахом. Он не имел священного сана. О его духовной опытности мало догадывалась окружающая братия. Свои аскетические труды старец не демонстрировал, советами людей не донимал. Архимандрит Софроний, который стал учеником отца Силуана, поначалу не замечал старца и не догадывался, какой самоотверженный христианский подвиг несёт инок. Их встреча произошла по поводу неудачной рекомендации архимандрита Софрония одному насельнику монастыря. Архимандрит посоветовал брату в борьбе с унынием стоять на «грани отчаяния». А старец Силуан заметил, что совет превышает возможности этого унывающего брата. Духовная нужда вывела на откровенное обсуждение архимандрита Софрония и старца Силуана. После той беседы архимандрит постиг, какое чудо Божие монах Силуан. Сам же старец всю жизнь оставался неприметным, учился смирению и другим говорил:
«Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
Все выпуски программы Слова Святых
- «Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
- «Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
- «Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»