«Бизнес, семья и вера». Алексей Васильчук

У нас в гостях был совладелец ресторанного холдинга RESTart Vasilchuk Brothers Алексей Васильчук.

Мы говорили о пути Алексея к православной вере из старообрядчества, а также о его ответственной непростой работе и любимой большой семье. Наш гость рассказал о том, каким образом сочетаются его мировоззрение и концепция его ресторана «Чайхона № 1», и не противоречит ли православному мировоззрению успешное ведение бизнеса, где часто надо уметь проявлять жесткость и категоричность.

---

И. Цуканов 

- Добрый вечер, дорогие друзья, это «Вечер воскресенья» на радио «Вера», у микрофона моя коллега Кира Лаврентьева. 

К. Лаврентьева 

- Добрый вечер. 

И. Цуканов 

- Меня зовут Игорь Цуканов и сегодня у нас в гостях Алексей Васильчук – сооснователь ресторанного холдинга «RESTart Vasilchuk Brothers» и в частности, Алексей известен как один из основателей сети «Чайхона №1», которая сейчас уже меняет как раз бренд, если я правильно понимаю? 

А. Васильчук 

- Ну да, да, решили все-таки, приняли волевое решение через 19 лет, почти через 19. 

И. Цуканов 

- Теперь это называется сеть «Васильчуки», правильно? 

А. Васильчук 

- Еще не называется, но будет называться «Васильчуки», да. 

И. Цуканов 

- Не знаю, может, мы с этого и начнем на самом деле, раз мы об этом уже упомянули. Когда называешь какой-то проект своим именем, мне кажется, ответственность за этот проект такая личная возрастает, хотя понятно, что она была у вас так высока всегда, но, наверное, когда даешь проекту свое имя, то какое-то другое отношение возникает или нет? 

А. Васильчук 

- Нет, ну у меня точно нет, потому что я привык, независимо от того, как это называется, если я занимаюсь чем-то, я и моя команда, подходить к этому вопросу максимально ответственно. Здесь больше, наверное, нацелено на то, что, во-первых, как вам, наверное, известно, несколько есть, еще одна компания, которая занимается развитием этого бренда «Чайхона №1», здесь мы говорим, что вот здесь мы лично отвечаем за это, мы не несем ответственности за какие-то другие там рестораны, а вот именно за эти рестораны, а вот именно мы больше об этом говорим гостям нежели как-то для себя это делаем, чтобы гости понимали, что здесь есть некий такой, надеясь, что это будет неким знаком качества для восприятия, да.  

И. Цуканов 

- Вот про знак качества: вы в одном из интервью сказали, что для вас очень важно быть первым во всем, чем вы занимаетесь, быть лучшим и вот так, если с такой христианской точки зрения на это смотреть: почему это важно? Ведь, в принципе, есть такой подход, что делай свое дело тихонько, как можешь, старайся, но не обязательно, в общем ставить себе задачу быть номером 1, но для вас это все-таки важно, почему? 

А. Васильчук 

- Нет-нет, это не совсем правильная интерпретация, на мой взгляд, я говорил и говорю детям, сотрудникам, что если ты делаешь какое-либо дело – ты должен стараться его делать лучше, чем ты можешь, то есть это максимально хорошо означает, не то, что там для себя, для каких-то своих амбиций, эго и так далее, нет, я считаю, что результат может быть только в том случае, если ты делаешь не тихонько как-то в стороне, а ты должен активную позицию по этому поводу занимать, должен стараться быть максимально, не факт, что ты будешь лучшим, но точно лучшим для себя, каким ты можешь быть – ты должен быть точно совершенно, то есть не лучшим из всех, а лучшим из многих себя, я бы сказал так, то есть внутри нас много же всего происходит. И детям я своим говорю, у меня один ребенок все мне говорит: «Вот, у меня в классе ребята очень умные, учатся… 

К. Лаврентьева 

- У вас шесть детей, да? 

А. Васильчук 

- Да …они один раз прочитают и все запоминают, а я не могу так». Я говорю: «Послушай, это от них как бы не зависит, это им Господь дал какой-то дар, талант Он им дал, а у тебя есть другой талант, мудрость и так далее. Но твоя задача не на это смотреть, а на то, как они работают и как ты работаешь, если ты будешь работать на двести процентов, то все остальное за тебя сделает». 

К. Лаврентьева 

- Пользуясь случаем, Алексей: а как вы толкуете для себя этот момент Евангелия, где Господь говорит о том, что «Богатому сложно войти в Царство Небесное?» 

А. Васильчук 

- Для себя? 

К. Лаврентьева 

- Ну как вы для себя это понимаете? 

А. Васильчук 

- Слушайте, ну тут вопрос в чем: я толкую для себя это так, что человек, так как по нашей доктрине мы здесь временно находимся и это некая такая школа для того, что будет дальше, нельзя себя привязывать к каким-то земным вещам, ты должен все равно стратегически для себя понимать, вообще куда ты идешь, для чего ты живешь, что останется после тебя и очень многие, понятно, когда люди очень богатые, у них возникает, если нет каких-то ценностей и понимания того, что есть дальше, они, естественно, начинают использовать все вои земные блага для удовлетворения периодически появляющихся новых и новых потребностей, страстей, как хотите, так и называйте, и если говорить, на мой взгляд, о христианской доктрине, то были кучи случаев, много случаев, когда люди, которые имели, ну вообще в России, на самом деле, дореволюционной, огромное количество было верующих людей, но которые при этом были абсолютно хорошими, понятными, с точки зрения христианской и так далее. 

К. Лаврентьева 

- И святыми даже. 

А. Васильчук 

- Да, и в том числе, да, наверное, по крайней мере, жизни такой. Понятно, что сейчас все меняется, что сейчас гораздо больше искушений с точки зрения внешних каких-то факторов, но при этом главное, что ты делаешь и для чего ты делаешь, чтобы ты всегда понимал, что во главе угла стоит Господь, без Него ты точно не можешь ничего и ты должен понимать, для чего ты должен это делать. Я все время говорю: чтобы не умереть самым богатым человеком на кладбище, здесь похоронен самый богатый человек, мы приходим одинаковыми и уходим отсюда. Самое главное, чтобы твои дети, внуки, правнуки, потом им не было бы стыдно за твои какие-то вещи, я имею ввиду фундаментальные ценности, и человеческие, и про любовь, и про все. Главное, что еще тебе не было бы стыдно на них смотреть 

И. Цуканов 

- Со стороны? 

А. Васильчук 

- Да, а все зависит от нас, какими они будут, соответственно, только наш пример, я так считаю. У меня свое такое восприятие, оно немножко отличается общего, скажем так, вообще всего. 

И. Цуканов 

- Вы сказали: не привязываться – ведь это довольно сложно, особенно, когда есть бизнес и бизнес большой, которым, в общем, надо заниматься и то, что вы сказали пять минут назад о том, что нужно выкладываться полностью, то есть делать максимум того, что ты можешь. 

А. Васильчук 

- А где не нужно выкладываться полностью? 

И. Цуканов 

- Нет, везде, но когда есть бизнес, может быть, я ошибаюсь, но, мне кажется, что это к себе волей-неволей привязывает 

А. Васильчук 

- Конечно. 

И. Цуканов 

- Вот как с этим тогда быть? 

А. Васильчук 

- В первую очередь, привязывает ответственность, которая перед тобой стоит – это люди, которые у тебя там работают, это люди, для которых ты это делаешь. Все зависит от того, на чем у тебя акцент: сделать так, чтобы тебе было одному хорошо и ты был супер-успешен, я имею ввиду с такой, бытовой точки зрения или создать какую-то историю, когда люди вокруг тебя имеют большое значение, люди счастливы, люди как бы имеют, помимо, понятно, что деньги никто не отменял в нашем мире, естественно, и, к сожалению, во многом деньги являются двигателем какого-то развития или к счастью, не знаю, без них сложно что-то сделать в масштабном смысле такое более-менее хорошее. Главное, что ты должен не на себе зацикливаться, а на том, что вокруг, поэтому особой разницы нет, какой человек: богатый или бедный, сколько он зарабатывает, вопрос не в этом, вопрос, что у него в голове. Я интерпретирую это так, что, когда понятно, что образно, когда человек сильно привязан, вот он должен себе задать вопрос: а ты можешь встать, если надо будет, все оставить и пойти? 

И. Цуканов 

- Все оставив 

А. Васильчук 

- Да, вот это самое важное, сможешь или не сможешь? 

И. Цуканов 

- Вы себе этот вопрос задаете периодически? 

А. Васильчук 

- Ну конечно, да. 

И. Цуканов 

- Сможете, если вдруг? Хотя никогда не знаешь заранее 

А. Васильчук 

- Я не буду говорить, смогу-не смогу, это можно только фантазировать либо хотеть, но я думаю, что любой человек, который имеет какое-то христианское восприятие своей жизни, он, конечно, так думает, хотел бы думать. Мы знаем кучу опыта и случаев из жизни, когда либо от которых не ждешь встают и уходят, либо те, от которых сильно ждешь, они…человеческая психика и душа, сложно сказать, как будет в той или иной ситуации. 

К. Лаврентьева 

- Алексей, а как вы сделали выбор в сторону православия? 

А. Васильчук 

- У меня все, конечно, получилось, наверное, с одной стороны, стандартно, как у всех, с другой стороны, не совсем потому что чаще всего люди к Богу приходят в каких случаях: или, понятно, их родители к Нему привели, то есть это так традиционно получилось, но в нашей стране в советское время чаще всего, и в нашей действительности люди приходят либо чаще всего от каких-то проблем, каких-то вещей, когда что-то не получается, все перепробовали, надо только идти молиться. Мы женаты в браке 25 лет будет через год в 2020 году, у нас достаточно долгое время не было детей, 8 лет, по-моему. И мы, естественно, до этого пытались всевозможными медицинскими и амбулаторными способами современными, нас все лечили от чего-то, непонятно от чего. И как-то, как в случайности я не верю вообще в этой жизни, в принципе, но мы приехали к родственнику моего брата на дачу, он говорит: «Приезжай, посмотри, человек такой интересный приехал». Мы приезжаем, там такой дядька сидит, такая копна волос у него огромная кудрявая, борода вот такая, его звали, как сейчас помню, это было 20 лет назад, может, где-то, отец Илья он себя называл, я даже не знаю, был ли он монахом, священником, он просто называл себя отец Илья – такой странник, который нам стал рассказывать вообще, что такое Христос, спасение, Евангелие, ну, естественно, нагнал жути по поводу конца света, что мы все не доживем, еще буквально пару лет, что нас ввело в ужас. 

К. Лаврентьева 

- Последнее – обязательная программа 2000-х, насколько я понимаю 

А. Васильчук 

- Да, у нас все говорят, что завтра все случится. При всем при том, что я родился в старообрядческой семье и я был крещен в беспоповстве. Мы с ним поговорили насчет того, что у нас нет детей, так он говорит: «Вам венчаться надо», ну как все говорят, сейчас же тоже самое: «Идите венчайтесь, сразу все будет». Мы подумали, во-первых, мы пошли в храм, буквально через несколько дней, мы, как неофиты, стали жестко менять, быстро достаточно свой образ жизни, он был абсолютно современным, нам по 20 лет, понятно, все вытекающие последствия из этого: молодые ребята, 90-е годы, тусовки и так далее. А так, как я был в крещен в старообрядчестве и как бы не имел права ходить даже в храм, даже не, то что я не имел права - я не имел права, конечно, причащаться в обычном храме, но моя жена точно даже не могла зайти к нам в храм в тот момент – это была беспоповская община на Преображенской площади. И мы с ней начали ходить туда в храм, я ходил в старообрядческий, а там на одной территории два храма, а она ходила в обычный, так называемый «никонианский» по нашему тогда пониманию. Какое-то время мы проходили, я помню, потом был Яблочный Спас и мне как-то это резануло: мне дают яблоки во время Яблочного Спаса у нас в старообрядческом храме и говорят: «Жене не давай», я говорю: «В смысле?» Мне говорят: «Ну, она никонианка, то есть она типа нечестивая», мне так это резануло, потом подумал, что нам надо было венчаться. В моей старообрядческой вере мне наши наставники (там нет священства, понятно, там есть наставники) говорили: «Пускай она перекрестится», соответственно, в православном храме говорили мне: «Тебе надо докрещиваться», и я как бы ну не готов был на тот момент к таким жестким радикальным действиям, потому что у меня там мой дедушка был так называемым наставником как раз на Преображенской площади, он известный был в старообрядческом мире достаточно, плюс там убили коммунисты его родителей - в колодец бросили живых и так далее, он был тоже священником в их понимании. То есть такую они жизнь вели правильную, скажем так и закончили достаточно мученически, я бы сказал. Я об этом обо всем знал, думал: нет, я не готов, как, люди там жизнь отдавали. Я начал читать, разбираться и вот мы ходили, ходили, потом пришли мы как-то к отцу Олегу Стеняеву как-то нас привел Господь, а я же типа сектант, ну как бы, в то время понимание было, он говорит: «Ну вообще не проблема, идите, на Марксистской есть храм Николы, он единоверческий, есть, оказывается, такая история, там есть отец Петр, можно все сделать, не надо перекрещиваться». Мы пришли, там были службы по старому чину, по древне-православному и он нас повенчал по старому чину, и мы стали ходить в этот храм, вот так я пришел к православию. 

К. Лаврентьева 

- Алексей Васильчук – совладелец ресторанного холдинга «RESTart Vasilchuk Brothers» сегодня проводит с нами этот «Вечер воскресенья». Алексей, а что было потом после того, как вы повенчались – дети сразу посыпались или еще какой-то момент все-таки пришлось выждать? 

А. Васильчук 

- Потом, прямо вам такие сокровенные тайны нужно рассказать 

К. Лаврентьева 

- Можете не рассказывать. 

А. Васильчук 

- Потом мы стали ходить, а чтобы вы понимали: в традиции старообрядчества причащаться – один раз в год. Можно чаще, только для того чтобы причаститься нужно очень долго поститься, прочитать так называемые правильные каноны, а это книга раз, может быть, в сорок толще, чем наше правило ко причастию, если не в сто. Но мы начали причащаться, но не сказать, что сразу они появились, у нас потом появилась еще одна, ныне покойная наша духовная мать Мария Ефимовна Дроздова, схимонахиня Мария такая была – известная очень женщина в Москве и мы к ней пришли, как-то тоже, я встретил какую-то знакомую, она говорит: «Леша, вот вам надо к Марии Ефимовне, про нее книги написаны», она очень, мы с ней долго, буквально до самой ее смерти мы с ней общались 15 лет, она несколько лет назад почила. Мы к ней пришли, я помню, на Солдатскую улицу в ее храм, она там сидела: «Что вы, ругаетесь? – Да, ругаемся – Вот вам, чтоб вы не ругались» - а она гомеопат была по совместительству, там у нее такая жизнь была, она от рака излечилась, Господь ее излечил. Серьезная подвижница была, она была духовным чадом отца Иоанна Крестьянкина. Написала нам какие-то рецептики гомеопатические, говорит: через месяц приходите. Мы взяли эти рецепты, купили эти горошины, пропили их, совершенно случайно, честно сказать, уже когда 8 лет и уже предлагали моей жене и мужа поменять – врачи, я имею ввиду. И буквально через месяц-два мне моя жена говорит: «Слушай, как-то странно я себя чувствую». И через два месяца мы пришли, она говорит: «Ну что, уже, наверное, с другим настроением пришли?» Такая прозорливая была старица очень. И мы двойню сразу родили, близнецов. Она говорит: никуда не ходите, ни к каким врачам. И потом я ушел из единоверия, пришел в обычный храм, потому что все равно очень много полезного и хорошего в старообрядчестве и единоверии, действительно, есть чему поучиться обычной Русской православной церкви, но есть еще, к сожалению, эти вопросы самости некой такой, которые для меня немножко режут слух, когда «мы такие все только спасемся» - а мы не знаем, вообще кто спасется. 

И. Цуканов 

- И вот этот вопрос, что вы все-таки, наверное, хотели быть едины в плане веры с женой, а тут получалось разделение, это же тоже важно. 

А. Васильчук 

- Нет, почему разделение, мы были вместе, мы ходили вместе в единоверческий храм, абсолютно вместе, это было нормально, доступно, то есть мы к таинствам приобщались и так далее. Нет, мы детей крестили, кстати, в единоверческом храме, моих первых детей мы крестили там. Тоже там чудес много было разных интересных. 

И. Цуканов 

- А чему можно было бы поучиться у староверов? Вот вы сказали, что много хорошего, что можно было бы взять, например? 

А. Васильчук 

- Очень много чему: поведению в храме, как стоят женщины, как стоят мужчины, как поют. В нормальных нет этого, знаете, концертов нет, благоговейное отношение абсолютно, служба понятно, что долгая, чтобы вы понимали: служба рождественская там 14 часов длится. Они действительно верят, действительно молятся, действительно у них очень важно благоговение такое. Много интересного. 

К. Лаврентьева 

- Молитвенный уклад какой-то богослужебный жизни 

А. Васильчук 

- Совершенно другой, да-да, правило другое. Они, конечно, такие, сильные ребята. 

И. Цуканов 

- Хотелось вернуться к тому, что вы сказали чуть раньше о том, что жить нужно не для себя, а для того, чтобы людям каким-то окружающим было хорошо от того, что ты делаешь. Это вообще проскальзывает часто в ваших интервью, вы вообще с большим уважением относитесь к людям, которые стараются сделать людям удобно. И для вас, видимо, это какая-то важная задача. Я хотел спросить: это пришло с вашим таким воцерковлением или это всегда было для вас более-менее естественная такая вещь, всегда хотелось людям послужить? 

А. Васильчук 

- Сказать: жить нужно не для себя – неправильно сказать, конечно, для себя нужно тоже жить. Знаете, это как про любовь: что такое любовь, задавали все кучи раз все вопросы, любовь в браке, вообще любовь? Кто-то скажет: «Любовь – это когда мне хорошо с человеком», а мне, по истечении моего возраста, достаточно уже зрелого, я считаю, что любовь – это когда хорошо тому, кого ты любишь. И если ты от этого получаешь удовольствие…вот у нас, к сожалению, я могу сейчас, меня проклянут все священники и так далее – у нас искажение некое такое происходит: смиряйся, вот это смирение – это не про то, что надо терпеть, мучиться, у тебя внутри будет куча стрессов и всего. Смирение – это принятие и это любовь, это когда ты видишь, что человеку хорошо, даже если ты это не принимаешь, ты получай от этого удовольствие, потому что ему хорошо, вот когда ты от этого получаешь удовольствие – вот это и есть не то, что там жить не для себя, ты тоже должен от этого получать удовольствие. Жить и не получать удовольствие от жизни, я имею ввиду удовольствие не то, что там: выпил, закусил и потанцевал и так далее – удовлетворение внутреннее, жить в конфликте с самим собой, как бы ты ни жил: для людей, для себя – это дисгармония. Вот я говорю про гармонию., а то, что там пришло-не пришло – сложно сказать, но я не скажу, что я был таким с детства ребенком, который жил эгоистично, нет у меня, конечно, общие данные фундаментальные, естественные природные плюс какое-то наследство, конечно, было, но, когда я прочитал Евангелие первый раз и когда я начал разбираться, в начале пути я много разбирался про всякие религии, и Серафима Роуза очень любил и не только. Алексей Ильич много чего дал мне, сильно много. Я, естественно, понял для себя, что там все есть, там есть полнота. Но полнота, знаете, опять же: тут такой вопрос про любовь очень тонкий, я все время привожу такой пример, это мое восприятие, абсолютно мое: когда Бога распяли и Он висел на Кресте, Он говорил: Отче, прости, они не знают, что делают». И я считаю, что это вообще было высшее проявление любви, вот высшее, не то, что на Крест пошел, а вот то, что вот эта реплика, она одна для меня сыграла самую большую роль, почему – потому что Он настолько любил людей и любит, естественно, что Он даже предположить не мог, что эти люди могли что-то Ему плохого сделать. Знаете, бывает такое – это часто бывает, я сравниваю это, когда мать любит своего ребенка: бывает ребенок – прямо исчадие, думаешь: ну прямо его убить хочется, вообще вот убить! А с ним носятся, его лелеют, холят, такая слепая любовь – она просто потому, что я его люблю, вот это для меня послужило каким-то серьезным вопросом. 

И. Цуканов 

- Это «Вечер воскресенья» на радио «Вера», у нас в гостях Алексей Васильчук – сооснователь ресторанного холдинга «RESTart Vasilchuk Brothers», у микрофона моя коллега Кира Лаврентьева, меня зовут Игорь Цуканов, и мы вернемся в студию через несколько секунд, пожалуйста, не переключайтесь. 

К. Лаврентьева 

- Еще раз здравствуйте, уважаемые радиослушатели, «Вечер воскресенья» на радио «Вера» приветствует вас. У нас в гостях Алексей Васильчук – совладелец ресторанного холдинга «RESTart Vasilchuk Brothers», у микрофона мой коллега Игорь Цуканов и я, Кира Лаврентьева. Алексей, одна из ваших цитат: «Русские люди креативнее, у русских людей душа глубже, русские люди очень трудолюбивы. Я много путешествую и заметил, что люди, которые живут на Западе – обленились, им уже ничего не надо, а многие русские люди живут на двести процентов, им надо здесь, сейчас и до конца». 

А. Васильчук 

- Цитата была тоже, кстати, не совсем цитатой, к сожалению, потому что, как ни печально это говорить: русские люди очень ленивы. 

К. Лаврентьева 

- А я так надеялась, что вы это не скажете и сейчас прямо обоснуете эту цитату. 

А. Васильчук 

- Но если люди решили для себя что-то делать – это те люди, на которых держится до сих пор Россия, они действительно гораздо трудолюбивее, действительно гораздо креативнее, но, к сожалению, пока их немного и основная масса пока людей, которые сидят у телевизоров или где-то на лавочках, или где-то еще, обвиняют во всем все вокруг, правительство, нашего президента любимого, жену, начальника, при этом сами ничего не хотят делать – это самая большая проблема в России сейчас, самая большая, в нашей культуре сейчас это самая большая проблема, к сожалению, это так. Опять же, я имел ввиду про русских таких людей, которые делают, делателей русских, понимаете? 

К. Лаврентьева 

- Но все равно в этих словах очень много веры в русского человека, очень много патриотизма. Когда сформировался этот патриотизм? Вы можете вспомнить этот момент, это с детства шло или в какой-то момент вы просто поверили в то, что все можно переломить, что ситуацию можно изменить к лучшему и делать хороший продукт очень качественно? 

А. Васильчук 

- Для меня, я родился в советское время и детство мое прошло в советское время, юность, отрочество в перестроечные времена, я впервые почувствовал какую-то такую ответственность сильную и гордость за страну честно, когда Владимир Владимирович Путин стал президентом и начались какие-то изменения такие, я смотрел, как он выступает, потому что я все время смотрел на бедных наших предыдущих руководителей и думал: Ой, Господи, куда мы катимся вообще. И когда такой лидер пришел, жесткий такой, четкий, такой харизматичный, который может говорить на нескольких языках, может спокойно отвечать на все вопросы глубокие, мне как-то стало стыдно, что ну надо же, прям…Я все равно всю жизнь занимался чем-то, я был активным, честно сказать, но вот именно такая вот ответственность и такая гордость возникла тогда в первый раз. Я не помню, какой это год был: 2001, 2-й, 3-й, уже давно мы живем, слава Богу, но вот это было тогда, я думал: вот это прямо круто, надо менять страну, да. 

К. Лаврентьева 

- Вдохновил вас президент, при том, что вы вообще хотели стать спортсменом, насколько я понимаю? 

А. Васильчук 

- Ну конечно, я закончил спортивную школу олимпийского резерва и, конечно, я думал стать чемпионом мира и так далее. Но просто в советское время, когда все сломалось, школы сломались, клубы спортивные сломались, все полетело, начались другие возможности, естественно, меня мотануло в другую сторону, но спорт остался до сих пор в моей жизни, очень большую часть имеет. 

И. Цуканов 

- Когда православные люди начинают заниматься бизнесом, иногда замечаешь такую вещь: что этот руководитель или владелец компании считает, что он должен работать для клиентов, должен сделать клиентам максимально хорошо, но при этом все его сотрудники – они, в общем, должны жертвовать, так же, как он жертвует своим временем, своими деньгами, он этого как-то подсознательно ожидает от всех своих соработников, сотрудников и им часто живется довольно несладко. Как с этим у вас дела обстоят, удается ли вам избегать этого искушения? 

А. Васильчук 

- Есть одна тема: когда православный бизнесмен начинает заниматься бизнесом, он начинает всех своих сотрудников за уши тащить в Царствие Небесное, воцерковлять, причинять любовь им и так далее. Знаете, друг мой сказал: «Не причиняйте любовь, самое главное – вот это тонкий очень вопрос, не причиняйте любовь». То есть можно любить, а можно насильно пытаться там что-то затащить. У меня один товарищ мой – он неофит, бизнесмен, как-то мне звонит, когда только воцерковился, говорит: «Лёша, а ты собираешь своих сотрудников на лекции?» Я говорю: «Какие лекции? – Ну вот миссионерские, я вот собираю» Я говорю: «Ооо, брат, не знаю, у всех разный путь, надо своей жизнью, своим отношением говорить о Боге, точно не тянуть за уши, точно не брать на себя: ты причащался последний раз когда? Или: Срочно на исповедь!» Нет-нет, может быть, правильный, другой, но вот это не мой путь точно. Слушайте, у нас есть такая история, вот мы стараемся, по крайней мере, пытаемся делать первые шаги, я говорил, в интервью Евгений Леонов золотую фразу сказал, я считаю, она мне просто поменяла все сознание и нашу всю корпоративную культуру, он сказал, что «Счастливый человек – это тот, который утром бежит на работу, а вечером бежит домой» – вот это все. Нет, я знаю людей, которые растворяются в работе и они от этого получают удовольствие, такие тоже есть и им просто не надо, тоже есть такое. Но не должно быть ущерба, не будет баланса никогда, поэтому, конечно, люди должны быть счастливы. У нас хороший коллектив, у нас очень сложно работать, потому что мы работаем в сфере, когда мы отдаем действительно людям и плюс – мы сильно развиваемся, очень сильно. Я все время куда-то бегу, к сожалению, это мой большой и плюс, и минус, но я бегу. Да, текучка, понятно, персонала есть большая в линейном формате, потому что их очень много везде, но вот так, чтобы кто-то увольнялся сам из менеджеров, топ-менеджеров… 

К. Лаврентьева 

- Бизнес – это довольно такая жесткая, тяжелая история и иногда нужно проявлять определенные черты характера, которые могут вызвать недоумение со стороны коллег и какие-то такие вопросы: «Ну ты же православный, ну ты что!» Как совмещается ваше христианское мировоззрение и жесткость в каких-то, может быть, вопросах… 

А. Васильчук 

- А христианство – это что, мягкость такая? 

К. Лаврентьева 

- Вот поэтому я и спрашиваю, где грань, лично для вас где эта грань? Ведь у вас были довольно тяжелые ситуации, не хочу просто повторяться, но вот этот больной вопрос с конфликтом с коллегой вашим, когда вам приходилось ехать на Афон и спрашивать у старца, что делать. 

А. Васильчук 

- Нет, ну, естественно, если ты в тупике в каком-то находишься, то бывают такие вещи, когда нужно спрашивать у духовных людей, как тебе лучше с точки зрения духовной поступить, это безусловно так, да. Но с точки зрения грани мне кажется, что не должно быть грани, бизнес – это часть твоей жизни. Смотря, какие у тебя цели, если у тебя цель стать самым богатым человеком на земле – ты должен идти по головам и так далее, если ты живешь в другой концепции, ты для себя должен всегда стараться садиться напротив себя, стараться принять и понять ситуацию тех, которые напротив. Если, у меня, к сожалению, периодически, так как огромное количество партнеров появляется, такие вещи, когда я понимаю, что я просто дальше не могу – надо просто вставать и уходить, просто вставать и не делать компромиссы с совестью. 

И. Цуканов 

- Ну а все-таки неизбежные какие-то жесткие, вот вы начали об этом говорить. 

А. Васильчук 

- Ну что, например? 

И. Цуканов 

- Какие-то переговоры, в любом случае, это, в том числе, вопрос выгоды: кто что получает от партнерства и каждый, видимо, старается себе какие-то максимально выгодные условия выторговать 

А. Васильчук 

- Это не партнерство, в моем понимании. В моем понимании партнерство, когда партнерам двум выгодно. 

И. Цуканов 

- Тут не про партнерство, а, скорее, про какие-то взаимоотношения с контрагентами: кредиты, еще что-то, аренда, такие вопросы или это не связано с духовной жизнью, это, действительно, бизнес и бизнес, это нормально, что каждый старается себе максимально выгодные условия обеспечить.  

А. Васильчук 

- Вы поймите одну простую вещь: аренда это, например: если я буду платить минимальную аренду, которая абсолютно не будет устраивать вторую часть, то меня, рано или поздно, выгонят просто и это для меня неправильно. Я должен найти такой компромисс, потому что все хотят же для себя действительно максимальное получить. Моя задача найти такой компромисс, чтобы и мне было комфортно, и человек понимал, что у него есть стабильный, может быть, он даже будет чуть меньший доход, чем обычный, потому что арендный бизнес – он такой, что, знаете, сегодня один ушел, завтра надо найти другого, время потерять, потратить деньги, с точки зрения экономики это не всегда хорошо, должен понимать, что у меня есть стабильность, это должно устраивать на старте. Отжимать условия в одну сторону, пользоваться случаем и так далее – это…в моем, мне кажется, партнерстве, как раз и это важно, и очень многие люди, они потом по своим поступкам…репутация – это же самое важное такое, если ты стараешься как-то понимать и себя ставить на место напротив…Понятно, что бизнес – это такие жесткие достаточно законы, опять же, не вижу, что они прямо жесткие какие-то, это такая же человеческая жизнь, такие же человеческие отношения, как с женой, с друзьями, со всеми. 

И. Цуканов 

- Это «Вечер воскресенья» на радио «Вера», напоминаю, что у нас в гостях Алексей Васильчук – сооснователь ресторанного холдинга «RESTart Vasilchuk Brothers» и у микрофона моя коллега Кира Лаврентьева, меня зовут Игорь Цуканов. Алексей, у вас масса проектов, масса концепций, причем некоторые из них закрываются, потом появляются новые, это такой постоянный живой процесс, и вы сами сказали, что вы все время куда-то бежите. Как в эту историю вписывается ваша семья и ваши дети? Вы говорили в интервью, что вы стараетесь выходные проводить дома или, во всяком случае, с семьей, может быть, не дома, как это вообще удается при таком темпе жизни? 

А. Васильчук 

- Сложно, супруга ропщет периодически, конечно же, я пытаюсь, конечно, объяснить, что такой путь избрали, поэтому есть вещи, которые…но что касается детей, семьи́ – например, дети, если я прихожу домой поздно вечером, старшие дети меня ждут всегда. Теперь они, буквально на прошлой неделе переехали, старшие, в город жить, мы за городом живем, а так они меня ждут, независимо, в одиннадцать часов я приду, в полдвенадцатого, в десять и так далее, мы сидим, пару часов разговариваем, обсуждаем какие-то вещи. 

И. Цуканов 

- Каждый день пару часов? 

А. Васильчук 

- Практически каждый день, да, за редким исключением. То есть в наше время, на мой взгляд, есть телефон, видеосвязь, все, что угодно, говорить то, что у меня нет времени – ну, можно время находить, я по многу раз в день разговариваю, в основном, со своими старшими детьми со всеми, с супругой и так далее. Понятно, что, конечно, все хотят всегда больше, мы так устроены, у меня немножко другая позиция: надо просто радоваться: есть это - и надо действительно благодарить, потому что у тебя есть то, чего нет у миллиарда человек: любовь, семья, возможности, любимое дело, свобода и так далее, надо радоваться всегда. И, независимо от твоего статуса, я считаю так: Господь не даст больше, пока ты не будешь принимать и радоваться тому, что у тебя есть, вот совершенно мое такое убеждение. 

К. Лаврентьева 

- Вы строгий отец? 

А. Васильчук 

- К сожалению, нет. Я могу быть строгим, импульсивным, но я отхожу, это мой минус, они все понимают, что папа может поругаться, а завтра все встанет на свои места, я быстро отхожу очень. 

К. Лаврентьева 

- Вы часто разговариваете с детьми о Боге? 

А. Васильчук 

- Я стараюсь не заниматься Законом Божиим с ними, знаете, таким, я стараюсь, чтобы любая наша беседа – она какой-то нитью пронизывала ценности, а ценности понятно, какие и любой поступок мы стараемся разбирать с точки зрения христианского понимания вообще жизни. 

К. Лаврентьева 

- У вас уже дети старшие довольно взрослые, было такое, что кто-то подходил и говорил: «Пап, ты знаешь, я пока вот в церковь ходить не хочу и в храм я ходить не буду пока»? 

А. Васильчук 

- У меня один из детей, не буду говорить, кто, не ходит сейчас. Ходит раз в год, причащается. 

К. Лаврентьева 

- И как вы реагировали? 

А. Васильчук 

- Никак, это его выбор, это его история и, конечно, для меня это…он, правда, раз или пару раз в году причащается. Вы знаете, это самая большая проблема у нас в России, потому что процентов, наверное, 60-70 семей таких церковных, воцерковленных дети в связи с тем, что они с детства ходят в храм и это входит в привычку, просто в привычку, просто надо идти, как у всех у нас, в основном. И когда они достигают какого-то возраста и начинают какую-то информацию получать, у них возникает куча вопросов, большое количество вопросов, поэтому я абсолютно не заставляю детей прямо жестко: вы должны ходить в храм. Я еще раз говорю: у меня очень своеобразное восприятие вообще того, что происходит и того, что вообще есть и главное, чтобы он поступки христианские совершал. Понятно, что он должен причащаться, это как в баню ходить, как мыться или не мыться, душу надо тоже чистить, понятно. Но старшие, например, грубо говоря, я им вообще не говорю: надо сходить, очень редко напоминаю: давно не был, но они раз в месяц обязательно ходят причащаются, хотя у них всего один выходной в неделю, они учатся в университете, им сложно. И я понимаю, что они сами идут, сами идут на службу, у них есть свой батюшка – вот это и что они думают, что такое семья правильно, как найти себе, стараться найти, какой жена должна быть, какая должна быть семья – вот это важно, а картинка – она не важна, на мой взгляд. Поверьте мне, я знаю, я давно уже в храме тоже очень, я знаю огромное количество семей, где все ходят с утра до вечера в церковь, но вопросов очень много. Это не есть панацея, осознанность должна быть, а главное, что следствием этого должна быть твоя жизнь, восприятие себя, восприятие Бога в твоей жизни, восприятие людей в твоей жизни, вот это важно, на мой взгляд. 

К. Лаврентьева 

- А как не выработать привычку у себя самого, как бороться с привычкой к причастию, к храму, к литургии, к духовной жизни? Есть у вас рецепт для себя? 

А. Васильчук 

- Ох, нет, нет, к сожалению, если б у меня был рецепт, наверное, у меня крылья были бы сзади. Конечно, себя ловишь на мысли часто, но в тоже время все равно у тебя возникает чувство голода, но не может не возникать, когда ты уже один раз попробовал, оно не может не возникать потом, ты понимаешь, у тебя есть такие моменты, ты понимаешь, что вот здесь это. Ну, мне проще, я на Афон часто езжу, куда-то в такие места, посещаю иногда, надо – я взял, сорвался, поехал. Да и в храме московском, для меня это часть жизни такая, если я себя плохо чувствую, если две недели не был на литургии, мне это как-то уже немножко тяжело. 

К. Лаврентьева 

- Спасибо огромное за этот честный, откровенный разговор. В гостях у «Вечера воскресенья» сегодня с нами был Алексей Васильчук – совладелец ресторанного холдинга «RESTart Vasilchuk Brothers». У микрофона были мой коллега Игорь Цуканов и я, Кира Лаврентьева, огромное спасибо вам, Алексей и всего хорошего, до свидания. 

И. Цуканов 

- Спасибо большое.