Поделиться
Валентина Валентиновна Гориневская — врач, спасшая многих людей от смерти, могла утешить одним своим взглядом, от чего, как замечали больные, отступала боль.
Валентина Валентиновна мечтала стать доктором с детства, на что ее вдохновил папа — детский врач. В 1914 году, во время Первой мировой войны, Валентина Валентиновна сформировала женский медицинский отряд, который под её руководством самоотверженно трудился в госпиталях Западного фронта. Даже став профессором к началу Великой Отечественной войны, но не подлежав мобилизации по возрасту, Валентина Валентиновна добровольцем ушла на фронт. На фронте «милую докторшу» знали буквально все.
Валентина Валентиновна была автором нескольких научных работ по травматологии, директором травматологической клиники московского института имени Склифосовского. Её руки называли «золотыми». Что для неё было самой главной наградой?
Пациенты хирургического отделения Петропавловской больницы для бедных радовались, когда на дежурство заступала «милая докторша» — так они называли Валентину Валентиновну Гориневскую. В 1908 году девушка окончила Петербургский Женский медицинский институт и была в клинике самым молодым хирургом. Однако о её знаниях и опыте с большим уважением отзывались даже строгие маститые профессора. Валентина лечила травмы: ушибы, переломы, вывихи. Больные выстраивались к ней в очередь. Говорили: у докторши — лёгкая рука. Один из пациентов вспоминал, как она вправляла ему сустав. Чтобы отвлечь от довольно чувствительной процедуры, рассказывала что-то смешное. «Не успел оглянуться — и уже как новенький!» — рассказывал больной. Доброжелательная улыбка, ободряющие слова, понимающий взгляд встречали каждого, кто переступал порог кабинета Валентины Валентиновны Гориневской.
Доброму отношению к пациентам она научилась у своего отца — детского врача. Идти по его стопам Валентина решила в самом юном возрасте. Однажды девочка заявила: «Меня зовут так же, как папу — значит, как и папа, я буду врачом!» Медицина стала для Валентины Валентиновны призванием. Специализируясь на травмах, она, тем не менее, вникала во всё. Однажды в Петропавловскую больницу привезли пациента с кишечной непроходимостью. Главный хирург, профессор Кадьян, ученицей которого когда-то была Валентина, решил, что в операции необходимости нет. Но Гориневская набралась смелости и возразила учителю. Немедленно нужно оперировать, настаивала Валентина. Прошло немного времени, и больному стало хуже. Профессору пришлось признать, что его ученица оказалась права. Пациента успешно прооперировали, и он выздоровел. А профессор с тех пор взял привычку по каждому спорному случаю советоваться с молодым доктором.
В 1914 году началась Первая Мировая война. В первые же дни Гориневская решила ехать на фронт. Валентина сформировала женский медицинский отряд, который под её руководством самоотверженно трудился в госпиталях Западного фронта. А после Октябрьской революции 1917-го переехала в Самару. Как раз в то время там, на базе Самарского государственного университета, открывалась кафедра общей хирургии. Гориневской предложили её возглавить. Вокруг был голод и разруха. Но студенты толпами шли к ней на лекции и часами просиживали в нетопленном помещении, слушая Валентину Валентиновну, и совсем не замечая холода. В те годы Гориневская несколько раз ездила на Донбасс, оказывать медицинскую помощь шахтёрам. С какой же радостью её там встречали! Травм на шахтах всегда было немало, а вот врачей не хватало... Тем более таких, как Валентина — светлых, готовых утешить и поддержать.
За эту удивительную способность ценили Валентину Гориневскую и бойцы Красной армии во время Великой Отечественной войны. В 1941 году Валентина Валентиновна уже была профессором, автором нескольких научных работ по травматологии, директором Травматологической клиники московского института имени Склифосовского. Она не подлежала мобилизации по возрасту. Но всё равно отправилась на войну — добровольно. На фронте Валентину Валентиновну знали все. Она служила в госпиталях под Москвой и Сталинградом, под Керчью и на Дону, в Белоруссии и в Литве. Дни и ночи проводила у операционного стола, часто — под вражескими обстрелами и авианалётами. «Золотые руки», — называли её раненые. Солдаты говорили: стоило ей посмотреть своими добрыми, спокойными глазами — и боль отступала. День Победы профессор Гориневская встретила в Берлине.
Сколько чудес совершили её руки! Скольких она спасла от смерти и боли. Вся грудь у Гориневской была в медалях: «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Но главной наградой для доктора всегда была радость в глазах людей, которым она смогла помочь.
При поддержке Международного грантового конкурса «Православная инициатива — 2023»
Все выпуски программы Жизнь как служение
«Журнал от 24.10.2025». Арсений Федоров, Алексей Соколов
Поделиться
Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.
В этот раз ведущие Алексей Пичугин и Кира Лаврентьева, а также Исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов и заместитель Главного редактора Радио ВЕРА Арсений Федоров вынесли на обсуждение темы:
— 80-летие Никиты Сергеевича Михалкова;
— Осмысление в кино переселения людей из деревень в города;
— Русская деревня — возможно ли возрождение?
— Слова Патриарха Кирилла о работе священников психологами.
Ведущие: Алексей Пичугин, Кира Лаврентьева
Все выпуски программы Журнал
Натаниэль Готорн. «Дом о семи фронтонах»: «Ежедневное чудо»
Поделиться
Фото: Piqsels
У американского писателя девятнадцатого века Натаниэля Готорна есть роман под названием: «Дом о семи фронтонах». Однажды утром в гостиной этого дома уселся в старинное кресло судья Пинчен, чёрствый, жестокий, алчный и безжалостный человек. На минутку уселся. И задумался. А между тем часы тикают, день разворачивается, как дивная симфония, как чудесный цветок. У судьи множество дел, но он не трогается с места. Наступает вечер, ночь, а судья всё так же неподвижен.
Читатель уже понимает, что судья на самом деле мёртв, скоропостижно скончался от удара, а автор всё пытается разбудить его: «Что же вы, судья Пинчен? Вставайте! Скоро забрезжит рассвет». Судья, конечно, мёртв, но Готорн остро ставит вопрос: а был ли он вообще когда-либо жив? Может быть, намекает автор, физическую смерть судьи так нелегко распознать оттого, что духом-то он умер уже давно?
Преподобный Силуан Афонский, один из самых известных русских святых двадцатого века, говорил: «Каждый день мы питаем тело своё и дышим воздухом, чтобы оно жило. А для души нужен Господь и благодать Святого Духа, без которой душа мертва».
Судья Пинчен так и остаётся сидеть в кресле в доме о семи фронтонах. А читатель в финале романа вместе с автором выходит наружу, где ждёт их подарок, который Господь вручает нам каждое утро: новый день.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Ильинский храм (Мичуринск, Тамбовская область)
Поделиться
Мичуринск, небольшой город в Тамбовской области, до 30-х годов ХХ века носил название Козлов. Потом его переименовали в честь селекционера Мичурина, который там жил и работал. Современный Мичуринск имеет статус наукограда, но на его тихих улочках по-прежнему витает дух патриархального купеческого городка. Здесь почти повсеместно сохранилась застройка 18-19 столетий. В самом центре, на площади Мичурина, можно встретить приземистые двухэтажные каменные здания — типичные купеческие особняки. Впрочем, на главной площади города поражают взор совсем не они. Ещё издали видно, как из-за деревьев в небо сверкающей стрелой устремляется высокий, тонкий шпиль. Приближаешься, и не веришь своим глазам: Петропавловская крепость!? Нет, не может быть, здесь же не Санкт-Петербург. Да и на шпиле — православный крест. Значит, это — храм. Одна из главных достопримечательностей Мичуринска — церковь святого пророка Божия Илии.
Схожесть колокольни Ильинского храма с башней Петропавловской крепости, возможно, и неслучайна — проект церкви разрабатывался по специальному заказу в Петербурге, итальянскими архитекторами. По легенде, руку к нему мог приложить сам Растрелли. Строительство началось в 1781-м году и продолжалось 20 лет, поскольку велось исключительно на добровольные пожертвования горожан. В архитектуре Ильинской церкви переплелись классицизм и элементы стиля барокко. Двухэтажное здание самого храма — практически квадратное, со строгими линиями, без особых излишеств в декоре. А рядом — трёхъярусная 67-метровая колокольня, украшенная колоннами, с арочными окнами и множеством фресок на фасаде. На территорию храма вели каменные ворота — тоже с колоннами, башенками и фресками. В точности такой предстаёт мичуринская Ильинская церковь перед нами и сегодня.
За то, что храм сохранился до наших дней практически в первозданном виде, нужно благодарить искусствоведа Игоря Грабаря. Вооружившись легендой о том, что церковь, возможно, проектировал знаменитый Растрелли, Грабарь убедил власти в её исключительной исторической и архитектурной значимости. В 1925 году храму присвоили статус памятника архитектуры. Богослужения в нём продолжались вплоть до 1938 года. Потом церковь всё-таки закрыли, но не тронули. Примечательно, что с 1928-го по 1933-й год одним из штатных священников Ильинского храма был иерей Стефан Фомин — будущий преподобноисповедник Севастиан Карагандинский. У входа в храм прихожан встречает памятник этому святому. Его установили здесь в 2024 году, а богослужения в храме возобновились намного раньше — в 1992-м. Ильинка — так ласково и с любовью называют церковь святого пророка Божия Илии сами мичуринцы — без сомнения, остаётся сердцем современного города и создаёт в нём ту самую неповторимую атмосферу патриархальной старины.
Все выпуски программы ПроСтранствия
